Помоги проекту - поделись книгой:
— О! Пираты! Круто! Когда выдвигаемся?
1–3
Раньше основные города и порты Африки были плотно вплетены в транспортную сеть планеты. Туда летали самолеты, ходили морские суда. Грузовые, туристические, коммерческие маршруты — все было вполне на уровне. Если не углубляться в «горячие» регионы, конечно. Но до самого континента добраться было плевым делом.
Сейчас все усложнилось на порядок. Вроде и вражеская ПВО не охраняла небесное пространство, и патрульные крейсера не бороздили водные рубежи Черного континента, а попасть туда было ой как непросто. Ну, если не ставить целью нарваться на встречающую делегацию в виде парочки полнокровных Структур.
Поэтому сперва наш отряд перебросили на один из американских авианосцев, который в составе судов поддержки блокировал Аденский залив. Там провели инструктаж, основным посылом которого стал тезис «если что, мы по-любому не успеем!». Убедившись, что мы все хорошо поняли, нас посадили на вертолеты и повезли на побережье. Где и высадили прямо посреди пустыни, помахав на прощанье рукой. До Джибути нам предстояло добираться пешком. Ну а чё, для боевой группы новусов шестьдесят два километра по песку и камням не расстояние!
Хотелось бы, конечно, высадиться прямо а международном аэропорту столицы французского Сомали, но тут уж ничего не попишешь — война. Пусть и тайная, необъявленная. А во время войны расстояния, раньше покрываемые за минуты, обретали совсем другое значение.
Смахнув со лба мгновенно выступивший пот, я опустил на глаза солнцезащитные очки и огляделся. Вот и довелось мне добраться до детской Мекки, куда даже герои сказок отговаривали ходить. Так и говорили: «Не ходите дети в Африку гулять!» Разумное, кстати, предостережение, словно знал что-то Чуковский про это место. И дело даже не в акулах, гориллах и злых крокодилах. Просто… Что тут делать-то? Пусто же, как на песчаном карьере!
Строго говоря, высадили нас не в пустыне. Глинистый песок, торчащие из него камни, редкие пятнышки тусклой зелени — побережье. Но для нынешнего состава группы, в большинстве своем, европейцев, это и была пустыня. Ровная, как сковородка с распродажи, и такая же раскаленная.
— Мих, как принимаешь?
Согласившись на рейд, я настоял, чтобы мою группу вел бывший зам по мозгам. Как в старые добрые времена, хех. И в разговоре с ним, всеми этими «Орлан — Гнезду» и прочим, я пользоваться не собирался. Какой смысл? Выучить армейские глоссии, конечно, не сложно. Только вот зачем? Ну будем мы говорить по рации не «наблюдаю противника, триста метров на двенадцать часов», а «садовник, двенадцать, триста» — и что это изменит? Допустим, противник перехватит наши переговоры. Сделать-то все равно ничего не успеет! Триста метров — это трехсекундный рывок на пределе сил для таких, как мы.
— Уверенно. — отозвался Михаил. — Топайте.
— Погнали, народ! — игнорируя средства связи скомандовал я рейдовой группе. — Функции сами себя не найдут!
Моя нынешняя команда походила на предыдущую, как две капли воды. Два кинетика, десять Воинов, Ликвидатор. Достаточно для быстрого проникновения куда угодно. И быстрого бегства, если понадобиться.
Одеты мы были в пустынный вариант натовского камуфляжа, а за спиной несли рюкзаки с гражданской одеждой и запасом еды. Трехсуточным, хотя собирались закончить разведку за световой день. Но, как говорят умные люди, пусть лучше немножечко останется, чем чуть-чуть не хватит. Оружия не брали вообще, хотя все и умели им пользоваться. Все-таки миссия у нас разведовательная, а на то, чтобы взять пленного, хватит и способностей. К тому же оружие в руках у новусов давало ложное чувство защищенности и желание именно его в критической ситуации использовать. А это чаще было во вред, чем на пользу.
Около часа группа неспешно бежала по плотной красно-коричневой глине. Или глинистому песку — черт разберет! Вокруг ничего не происходило — Сомали, как ему и положено, было жарким и безлюдным. Насколько было видно со спутников, тут населенных пунктов всего десяток на сотни километров. Да и те, в большинстве своем, сборище глинобитных лачуг на береговой полосе. По настоящему крупных городов, вроде всего два и есть: печально известный Могадишо и цель нашего путешествия — Джибути.
В движении мы держали комфортную для новусов скорость в двадцать пять-тридцать километров в час. И быстро, и не слишком заметно, и ресурсы организма попусту не расходуются. Бежали молча, да и о чем разговаривать? Все обсудили, ко всему, вроде, подготовились. Оставалось только на месте проверить теорию практикой. Так что я отрешился от всего и провалился в ритм стука своего сердца.
Техника была сродни медитации, но не настолько глубокой, как, например, у монахов. Без света в конце тоннеля, если понимаете о чем я. Все видишь, все слышишь и подмечаешь, только словно бы сквозь мутное стекло с некоторой шумоизоляцией. Очень хорошо помогает экономить силы и на нужный настрой перед схваткой выводит. Спасибо обмену опытом среди мутантов всех стран. Конкретно этому мы научились у южноамериканских суперов, больших любителей бега.
Под звуки собственного ритмичного дыхания я погрузился в мысли. Не какие-то конкретные, а так — обо всем сразу. О своих пшеках, которые всего год назад трескали фалафели, запивая их смузи (так ведь и не попробовал, кстати), а теперь принимавших активное участие в переделке мира. Об этом самом мире, изменившимся за последнее время до неузнаваемости. О том, что сегодня, как, впрочем, и в любой день моей второй жизни, возможно придется умереть.
Каждый выход против функций давал для этого отличный шанс. Инопланетяне были сильным и опасным противником, против которого нужно драться только изо всех сил — никаких поддавков! Пленных, по возможности, не брать, а милосердие проявлять только в одном виде — быстрой смерти. Хотя тут я немного лукавлю, приходилось и за «языками» ходить. Иначе, как бы мы смогли изучить своего врага?
Не сказать, что это захваченные функции были хорошими информаторами. Большая часть пленников умирала еще до допросов, некоторых удавалось погрузить в медикаментозную кому, а потом обрабатывать способностями Наставников. Кое-что, впрочем, все же выяснить смогли.
Например, личностью у функций являлся не отдельный человек, а Структура целиком. Воины, Наставники, Аналитики и Дипломаты назывались в их системе координат сегментами, блоками или узлами. По сути, Лидер и был управляющим узлом всей Структуры, остальные просто встраивались в него. В зависимости от задач — временно или постоянно.
Еще стало понятно, почему старые Структуры значительно сильнее молодых или тех, у кого обновлялись сегменты. Чем дольше Лидер работает со своими узлами, тем они становятся сильнее. Фиг его знает из-за чего так, но подтверждения данному факту мы встречали довольно часто. Возможно, дело было в том, что при замене сегментов возможности синхронизации внутри Структуры снижались. И компонентам требовалось время, чтобы выйти на полную эффективность. Теория меня мало интересовала, я был практиком.
Единственным же практическим выводом из этого знания было вот какое — прибывшие на Носителе Структуры должны быть слабы, как новорожденные котята. По крайней мере, мне хотелось так считать.
В процессе изучения наших врагов, мы поняли и как с ними бороться. Не с вторжением в целом, а с отдельными Структурами в частности. Дело в том, что слабыми местами любой Структуры являлись узлы-некомботанты. Назывались они их не так как у нас, строго говоря, я вообще не был уверен, что пришельцы давали имена своим типам, но функционировали схожим образом. Дипломаты отвечали за сбор информации и взаимодействие, Наставники за физическое и психическое здоровье Структуры, Аналитики — за обработку данных, а так же их перераспределение по узлам. Воины, естественно, были блоками защиты.
Лично мне Структура напоминала компьютерную программу, каждая часть которой работала в рамках своих алгоритмов и скриптов. Лидер же являлся кем-то вроде управляющей надстройки, неким редакторским интерфейсом и командным блоком в одном флаконе.
Подобная иерархия не могла не натолкнуть на мысль о их цифровом происхождении. Правда это была или нет — неизвестно, но я считал агрессоров чем-то вроде спятившего искусственного интеллекта. Который, к примеру, сперва поглотил своих создателей, а потом, не зная чем бы еще заняться, начал раковой опухолью расползаться по Вселенной. Такая себе версия, сторонников среди новусов у нее было немного. Большинство склонялось к тому, что функции были либо энергетической формой жизни, либо паразитарной биологической. Впрочем, подтвердить свою теорию не могли и они.
В пользу же моей говорил тот факт, что функций, несмотря на их мощь и скорость, мы пока уделывали почти в сухую. И сыпались они всегда на предсказуемости. Если наш враг был ИИ, то работал он на скриптах. Самообучался, естественно, но против экспромта проигрывал.
Скажем, схватится одна Структура с новусами, и сольется. В следующий раз другая попробует применить против нас стратегию, основанную на выводах погибшей. И будет слегка подтормаживать, если мы будем действовать по незнакомому алгоритму. Я упрощаю, естественно, но как-то так примерно и выходило. Кстати, для меня вот эта едва заметная, на долю секунды, задержка реакции, и была главным доказательством того, что воюем мы с ИИ.
Поэтому, я всегда выкидывал из головы планы, которые для нас разрабатывали штабисты. Предпочитал действовать по обстоятельствам, опираясь на интуицию. В ранг традиции возвел только один момент — неизменно показаться Структуре на глаза перед схваткой или в самом ее начале. Агрились они на меня, как мобы в компьютерной игре. Что, к слову, тоже подтверждало мою теорию.
Лютую, почти неконтролируемую ярость у пришельцев вызывали так же новусы первого поколения. Второго — уже слабее. Третье воспринималось ими почти равнодушно, а на четвертое они и вовсе реагировали машинно холодно. Я считал, что чем старше был новус, тем больше он воспринимался функциями, как баг, сбой программы. И поэтому они, сами являясь программой, стремились всячески ошибку уничтожить. Во имя светлого будущего своих поколений… то есть строчек программного кода.
Пара часов бега пролетела незаметно и вскоре из транса меня вывел голос Михаила.
— Пора переодеваться. Предместья города уже в трех километрах.
Чем мы сразу же и занялись. Натянули на себя гражданку, переложили еду в рюкзаки поменьше и уже с небольшой скоростью, постоянно сверяясь с моим сканером и данным спутника, которые нам передавал штаб, двинулись к городу.
Внешнее наблюдение, на которое мы потратили еще около двух часов, результатов дало мало. Город жил — это единственное, что мы поняли. Ездили машины, передвигались по улицам люди, в общем — обычный день в Африке, мать ее! И не скажешь, что пришельцы заполонили тут все — вон тот мужик явно же менеджер какой-то! Идет, по телефону разговаривает, ругается. Или другой, продавец в кафешке. Вышел, цветочки поменял на уличных столиках. У входа в мечеть стоит священник, имам вроде. Улыбчиво ведет беседу с прихожанином. Зачем функциям так маскироваться, если весь континент уже их?
К тому же и моя способность обнаруживать сигналы пришельцев на внутреннем сканере, никак не помогала. Перед нами были люди — обычные люди, в смысле. В двухкилометровой зоне работы радара не было функций.
Посовещавшись с группой, я принял решение углубляться в город. Мы рассредоточились, чтобы не привлекать внимание к большой толпе и двинули. Для начала планировали по окраинам пройтись, скорее даже предместьям. Людей (если это люди вообще, а не хитро замаскированные функции), тут мало, сможем уйти с боем в случае чего. Внимание мы в любом случае привлечем, а понять, что происходит — надо.
— Фигня какая-то! — нервно хохотнула Фарида спустя еще полчаса.
Хрупкая на вид брюнетка была Воином и держалась очень напряженно. Создавалось ощущение, что это был ее первый полевой выход — вон, как оглядывается по сторонам, ожидая нападения каждую секунду. Но, против ее ожидания, противник проявлять себя не спешил. А местные жители посматривали в нашу сторону дружелюбно, некоторые даже улыбались и кивали, словно знакомым. То есть вели себя так, как при встрече с обычными туристами.
На улицах преобладали чернокожие — Африка же. Но встречались белые — все-таки бывшая французская земля. Об этом говорили и особняки в колониальном стиле в два-три этажа, и то, что названия улиц арабской вязью дублировали надписи на языке самой любвеобильной нации. И запах выпечки — круассаны тут продавали на каждом углу.
— Ага. Сайлен Хил. — отозвался Хлеб, второй Воин, который, как и Фарида, должен был следить за сохранностью моей уникальной тушки. — Идешь такой по провинциальному городу, все тебе улыбаются, а по ночам превращаются в упырей!
Воина вообще-то звали Глебом, но не все иностранцы могли правильно выговаривать сложное русское имя, так что он стал Хлебом. Внешность у него была приметная, с такой только в модели идти. Которые счастливую жизнь рекламируют. Румяный, улыбчивый, невероятно позитивный. Девчонки к нему, наверное, липли со страшной силой. Впрочем, мне все равно, лишь бы бойцом он был толковым.
— Какой Сайлент Хил! — возмутился Эндрю. Белобрысый, и до неприличия бледный, он явно был в отряде умником. — Там монстры и альтернативные измерения, вобще не про то. Скорее уже Салимов удел.
— Что за Салимов удел?
— Книга про вампиров у Стивена Кинга.
— Я про вампиров только Сумерки знаю. Кино с патисоном. — вклинилась Фарида.
— С кем?
— Ну, Паттинсон, он там Эдварда играл! Такой красавчик!
— Вот ты блондинко!
— Хорош галдеть, сороки! — новусы в отряде были преимущественно из четвертого поколения. Знакомая тема, прямо как мои пшеки. То они серьезные бойцы, то раз — и тинейджеры. К счастью, легкомысленный настрой превращался в сосредоточенность и готовность к бою за долю секунды. — Мы на вражеской территории, если что!
— Так я и говорю — Сайлент Хил!
— Хлеб!
— Все, молчу-молчу!
Напряжение в отряде нарастало. Я кожей чувствовал, как воздух вокруг нас сгущается, готовясь прорваться внезапным нападением. Но минута тянулась за минутой, мы уже серьезно углубились в город, двигаясь в сторону порта, а враждебных действий в отношении нас никто не предпринимал.
— Заканчиваем. — скомандовал я, наконец. Заходить дальше уже было просто опасно — появлялся серьезный риск не выбраться обратно. — Идем назад.
Я решил, что мы уже увидели все, что могли. Или то, что нам захотели показать. Но именно в этот момент сканер засек сразу три скопления точек. Это могло означать только одно — Структуры. Двигались они в нашу сторону, находясь пока на приличном удалении.
— С севера три Структуры, народ. Оттягиваемся к окраинам.
Бойцы приказ подтвердили и держась по прежнему малыми группами, стали двигаться на выход из города.
Вскоре на сканере появилось еще пять Структур. Все они выстроились в подобие полумесяца и направлялись в нашу сторону. Не ускорялись, держали такой же темп, что и мы. А потом произошла довольно странная вещь.
От одной из групп пришельцев отделилась одинокая точка и быстро, очень быстро, двинулась к нам. Полтора километра, которые нас разделяли, она должна была преодолеть за минуту, плюс минус десять секунд.
— Готовность к контакту! — рявкнул я, уже не заботясь о том, чтобы сохранять легенду туристов. — Не разбредаться!
Отряд тут же собрался в защитное построение, спрятав за телами Воинов меня и двух гибридов. Магнето с напряженной улыбкой достал из рюкзака несколько обрезков проволоки, Электро раскинул руки в стороны, собирая электричество из находящихся поблизости источников.
Пятьсот метров.
Триста.
Сто…
В пятидесяти метрах, прямо из воздуха материализовался человек. Местные жители, в отличие от нас, его появления не ожидавшие, испуганно закричали и стали разбегаться. Интересная реакция — совсем немного удивления и куда больше страха. Похоже они уже видели эти супергеройские фокусы. И знали, чего ждать от тех, кто их демонстрировал.
— Прошу, не нападайте. — произнес пришелец.
Я удивленно моргнул. Во-первых, потому что функции обычно в разговоры не вступают. А во-вторых от того, что я знал этого поганца. И считал, что убил его больше года назад. Но вот он стоит передо мной во плоти.
Невысокий, коренастый круглолиций маньчжур. В рубашке цвета хаки, коричневых шортах и ботинках с высоким берцем — колониальный стиль. На лице его белела неестественная, словно бы приклеенная поверх кожи, улыбка. Чистильщик. Мой дважды несостоявшийся убийца.
Первой реакцией было крикнуть кинетикам «вали его!» Второй — ударить Криком, пока этого не сделал он сам. И только потом я подумал, что один он все равно не справится с отрядом, ведь от своих товарищей оторвался изрядно.
— Старый знакомый… — протянул я, выходя из-за спин Воинов. Одновременно отслеживая перемещение Структур. Как только китаец появился перед нами, они замедлились и почти остановились. — Какими судьбами?
Рядом с его шеей крутилось сразу три куска проволоки. Как бы намекая, чем закончится попытка перехода от разговора к боевым действиям. Ликвидатор отреагировал на угрозу бесстрастно, словно бы не стоял один против тринадцати готовых убивать новусов.
— Выживший. — он изобразил то ли полукивок, то ли полупоклон. — Я узнал тебя.
— Богатым буду. Чего надо? — ситуация жутко напоминала мыльную оперу родом откуда-нибудь из Латинской Америки. По закону жанра он просто обязан сейчас сказать, что мы с ним братья и показать похожую на мою родинку в районе правой ягодице. Или это у индусов так?
— Не войны.
— Сказал тот, кто дважды пытался меня убить. Говори толком, и быстро. Мы уже собрались уходить.
— Меня уполномочили провести переговоры с представителями власти.
За моей спиной раздался нервный смешок — Фарида.
— Ага. — кивнул я. — Мы пришли с миром! А потом пиу-пиу, да?
— Идиома непонятна.
— Я говорю — дураками нас не считай!
— В качестве жеста доброй воли я готов отправится с вами один и без оружия.
Я бросил быстрый взгляд на новусов и понял, что если я сейчас убью Ликвидатора, то не встречу у них понимания. Для них все выглядело совсем не так, как для меня. Это я его знаю и питаю личную неприязнь. А для прочих он просто один из пришельцев. К тому же ведущий себя совсем не агрессивно. Вон даже про мирные переговоры говорит.
Вальни я его сейчас, мне грозят неприятности. Сперва долгие и нудные допросы, потом обвинение в провокации на конфликт мирных инопланетян и… нет, не казнь, конечно. Отстранение. И потеря даже видимости самостоятельности.
А были бы со мной пшеки — свернул бы шею и услышал только «че так долго с ним базарил?»
— Сковать! — приказал я Магнето. Два куска проволоки тут же обвили руки и ноги пришельца, а третья обмоталась вокруг шеи.
Посмотрим, о каком таком мире будет петь этот супчик.
1–4
— Что значит — интересное предложение?!
Фразу я даже не выкрикнул — прорычал. Потому как пребывал в бешенстве.
— Это значит, Иван, что Иерархия сделала предложение, от которого лидеры мирового сообщества не смогли отказаться.
— Кто сделал? Да в жопу! Родион Палыч, они захватчики! Долбанные пришельцы — о чем с ними можно разговаривать? Только условия капитуляции обсуждать и все! А вы такую подляну замутили! Это предательство человечества!
— Ваня, я тебя очень прошу — определись. Либо жаргон обитателя исправительного учреждения, либо пафос патриота. Использовать и то, и другое, стилистически неверно — думаю ты понимаешь почему.
Старикану нравилось меня троллить. Обычно я к этой его манере общения относился терпимо, даже считал довольно забавной, но не сегодня. Не в тот день, когда мне стало известно, что проклятые политики решили вступить в переговоры с нашим врагом.
И ведь нельзя сказать, что я не догадывался о том, чем все кончится. Люди или новусы — все политики одинаковые. Всегда, во все времена.
Узнал я об этом следующим образом. Слоняясь без дела по территории базы, которая, кстати, находилась всего в сотне километров от границы с захваченными функциями территориями, я выбрел к аэродрому и там обнаружил подготовку к отлету транспортного CH-53K. Возле пузатого здоровяка-вертолета крутились крохотные людишки, забрасывая в недра машины тюки и пластиковые короба.
Отдельное стояла группа вооруженных людей и новусов — конвой. Который охранял моего пленника. Плотно упакованного, принайтованного к тележке, но живого Ликвидатора. И очень, как мне показалось, насмешливо, смотрящего в мою сторону.
Поделиться книгой: