Время теней

А ей сказал:

— Я твоё предложение обдумаю, но сейчас извини! Много срочных дел.

Она кричит: «Вот так всегда!» А я уже бегу к двери.

Глава 4. Дама с собачкой

По словам Лары, колдунья жила на углу Рождественского и Цветного бульваров. Согласно воспоминаниям Владимира Гиляровского, в прежние времена близ Трубной площади было множество разбойничьих притонов, особенно на «Драчёвке», ныне Трубной улице. В её начале, стояло здание, в подвале которого размещался трактир для избранных, имевший два отделения: «Ад» и «Преисподня». Тут собирались грабители, воры, шулера и прочий «деклассированный элемент». А на верхних этажах располагался трактир для добропорядочных граждан. С этим трактиром связана история страшного преступления. Здесь весной 1866 года под руководством студента Николая Ишутина разрабатывался план покушения на Александра II. По имени существовавшего здесь притона группа ишутинцев называла себя «Ад». Вот ведь где я оказался! Но ради благого дела готов рискнуть, надеясь, что за сто с лишним лет многое изменилось к лучшему.

По адресу, который дала мне Лара, располагался банк, причём весьма солидный, если судить по внешнему виду. Но кто знает, что там у них внутри? Я должен был обратиться к администратору, тот и проведёт меня к колдунье:

— Я к вам по совету Лары.

— Милости просим, милости просим! Как Ларочка поживает?

— Лучше некуда.

Итак, спустились на лифте на три этажа, в этом подземелье и располагался офис Рады. Кстати, очень удобно — цыганка обрабатывала клиента, а тот в итоге соглашался на все условия банка — можно брать недотёпу голыми руками. Но меня так просто не возьмёшь!

Комната без электрического освещения — только свечи в массивных подсвечниках расставлены по углам, а на стенах что-то зловещее вроде африканских масок. И ещё на руках у Рады собачка неизвестной мне породы— очень похожа на откормленную крысу.

Рада сразу к делу приступила:

— Ну что, родимый, плохо тебе? Позолоти ручку, помогу.

Вот так сразу вынь ей, да положь!

— Я бы хотел сначала оценить ваши возможности.

Рада смотрела не мигая, видимо, пыталась понять, кто перед ней — обычный лох, которых здесь побывало много, или кто-нибудь покруче. А потом вдруг сказала:

— Уходи!

— Но почему?

— В тебя вселился злой дух, против такого я бессильна.

Есть ощущение, что подходим к самому интересному:

— И кто же он такой?

— С такими связываться себе дороже будет.

— Поясни!

— Я всего лишь бедная цыганка, а он из тех, что властвуют в подземном царстве.

Намекает на Подземное царство теней? Это уже горячо!

— И как же мне с ним сладить?

Рада опустила собачку на пол и взяла в руки толстенную книгу в кожаном переплёте, полистала, а потом говорит:

— Здесь сказано, что надо взобраться на восьмой холм…

— Но в Москве их только семь!

— Не перебивай! У подножия холма находится вход в подземелье, там злой дух и обитает, — а потом добавила: — Если только не отлучился по своим делам.

Вот ведь загадала мне загадку! А тут новая проблема — домой возвращаться нельзя, поскольку там уже наверняка Гастон. К счастью, приятель вошёл в положение, приютил.

До самой ночи и весь следующий день я просидел в интернете, отыскивая этот холм, благо в НИИ теперь можно не появляться. Восьмое «чудо света» так и не нашёл, но на излёте дня кое-что забрезжило. А что, если это высотное здание — с известными допущениями его вполне можно принять за холм. Но за последние годы их столько понастроили, что дуба дашь, пока облазишь все подвалы… И только ночью, когда уже готовился ко сну, вдруг озарило: так это же Мавзолей, тот самый, у Кремля, на Красной площади! Для человека, плохо знакомого с историей нашего государства, это произведение искусства в стиле конструктивизма вполне можно принять за пирамиду какого-нибудь Хеопса или что-то в этом роде. В пользу этой версии свидетельствует и предназначение пирамиды — это же усыпальница египетских фараонов, то есть очень важных персон. Но ведь злой дух, что явился из Подземного царства теней, в этом у меня нет никаких сомнений, — тоже незаурядная личность, скорее всего, вождь всех теней, главный начальник над Гастоном и прочими. Вот только непонятно, чем ему приглянулось это место.

С утра опять копался в интернете и наконец нашёл. Есть мнение, что Мавзолей по своему стилю напоминает «Пергамский алтарь», произведение искусства эллинистического периода, получивший название по месту своего создания, городу Пергам, что в Малой Азии. Основная тема рельефных изображений — битва богов с гигантами. Традиционно считается, что алтарь был посвящён Зевсу, однако во второй главе Откровения Иоанна Богослова есть такие слова: «И Ангелу Пергамской церкви напиши: … ты живёшь там, где престол сатаны». Тут смешалось вроде бы несовместимое — и ангел, и сатана. Как прикажете это понимать? И тут я вспомнил слова Гастона о том, что он хочет осчастливить человечество — но какими же гнусными средствами намерен этого добиться! Так может поступать только сатана или его посланник, полномочный представитель на Земле.

В Мавзолее я побывал, но кроме саркофага с лежащим в нём вождём мирового пролетариата ничего достойного моего внимания так и не увидел. Вождь как вождь, таких немало было на Востоке и на Западе, и кое-кому из них соорудили мавзолей. Но где же обитает злой дух — неужели цыганка обманула? С неё станется, однако, если в книге так написано, должен быть какой-то смысл в её словах. Пока не разберусь, все надежды справиться с этими тенями тщетны. Зря старался?

И тут словно бы внутренний голос подсказал — так ведь дух потому и дух, что он бесплотен, ему не нужно постоянное жилище. Вчера он был в Мавзолее, а завтра где его искать? Тут следует иметь в виду, что главная его задача в том, чтобы воздействовать на умы. А дальше всё идёт по нарастающей — в одну голову проник, а та разносит заразу по другим умам, почти как у Высоцкого. В этом и состоит его зловредность, в этом цель его пребывания на Земле. Но как же от него избавиться, если он бесплотен?

Глава 5. Дворянское гнездо

В былые времена многие важные вопросы обсуждались на подмосковных дачах — в Кунцево, на Воробьёвых горах, в Филях, в Завидово, в Петрове-Дальнем, а потом в Барвихе. Там витал дух умершего вождя, не исключено, что на стене непременно висел его портрет, источая некое благоухание, которое дурманило голову, щекотало обоняние. Впрочем, кто знает, что он источал — скорее всего, запах жидкости вроде полироля, которым регулярно протирали стекло, засиженное мухами.

Что же это было за собрание — урезанный состав Политбюро, сборище масонов или тайная вечеря тамплиеров? Я склоняюсь к мысли, что это больше напоминало дворянское собрание, поскольку все признаки титулованности, аристократизма и высокородности налицо — помимо всяческих регалий, это и ежемесячное вознаграждение за «ратный труд», во много раз превышающее средний доход на душу населения, но самое главное в другом. Только эта кучка якобы интеллектуалов имела право принимать судьбоносные решения, не спрашивая мнения других жителей страны. И тут возникает вроде бы ничем не подтверждённое предположение — не там ли плодятся духи, один из которых доставил мне кучу неприятностей?

Признаюсь, мысль кощунственная, поскольку эти люди много хорошего сделали для страны. Но вот вопрос — каким образом они добились реализации своих идей? Ну, может быть, не своих, а тех, что подсказаны помощниками — это не столь важно. Или ещё более важное сомнение — могли они добиться большего, если бы использовали другие методы управления подконтрольным населением? Конечно, когда все ходят строем, подчиняясь приказам, очень удобно управлять, а если каждого индивидуума убеждать в разумности, логичности и целесообразности принятых решений, это же никакого здоровья им не хватит, даже с учётом доппайка!

Вот потому и решил искать злого духа на одной из подмосковных дач — место строго засекреченное, но «с божьей помощью» мне удалось узнать, где оно находится. А толку что? Ведь через пятиметровый забор не перелезешь, да и перспектива оказаться добычей злых собак совсем не впечатляет. Так и слонялся по лесу, прилегающему к даче, пока один из местных грибников не надоумил:

— Они тут охочи до грибов. Если какая-то вечеринка намечается, я им корзину свежих белых приношу, выгода немалая. Только уж очень привередливые у них повара, каждый гриб рассматривают под микроскопом и полкорзины отбракуют. Но всё равно игра стоит свеч.

Так почему бы не попробовать? Припомнились строки из стихотворения Бальмонта:

И понимая всю обманность чувства,

Игру теней, рожденных в мире мной,

Я, как поэт, постигнувший искусство,

Не восхищен своею глубиной.

Ну вот и мои потуги разобраться в этом деле пока не заслуживают восхищения тем более, что не имею никакого отношения к рождению теней. Мне бы найти хоть крохотный намёк на то, что именно здесь затевается игра, а ради этого можно и пойти на риск.

На следующее утро я уже бродил по лесу и к обеду набрал полную корзину. Теперь осталось произвести благоприятное впечатление, а там уж как повезёт. Когда пришёл, нажал на кнопку, что-то вроде домофона, тут и началось. В первую очередь потребовали паспорт, потом «пробили по базам», а когда убедились, что заграницей не был, к суду не привлекался и не имел связей с непримиримой оппозицией, стали придираться:

— Вы почему сегодня не на работе?

— Отпросился у начальства, взял отгул.

— А зачем именно в этот лес пришли?

— Так ведь за грибами. Раньше ездил за Нарофоминск, но это уж очень далеко. Добрые люди подсказали, что тут места грибные.

— Кто конкретно подсказал?

— Да на прошлой неделе в электричке.

— Билет сохранили?

— Нет.

— Это плохо. Ну ладно, проходите!

Не успел я пройти мимо охранника через калитку, как подскочил ещё один, уже с собакой. Та всего меня обнюхала и заскулила — видимо, разочарована тем, что не удалось разоблачить преступника. Затем пропустили через рамочный детектор, корзину рентгеном просветили и только после этого проводили к поварам.

И вот осторожно выложили все мои грибы на стол, стали разглядывать — если желтизна какая, тут же отправляли гриб в помойное ведро. К счастью, больше половины урожая признали годным, но с условием:

— Сейчас мы блюдо приготовим, а ты его попробуешь. Согласен?

— Почему бы нет, если стопаря нальёте.

А сам думаю: что, если тут растут только несъедобные грибы? К примеру, какой-то злоумышленник разбросал отраву, а мне придётся потом делать промывание желудка, а то и вовсе дуба дам? Но это всё же лучше, чем стать обвиняемым по делу о попытке отравления высокопоставленных чиновников.

Пока готовили обед, на территорию дачи съезжались гости, все на шикарных автомобилях, каждый со своей охраной. А я сижу у входа на кухню под присмотром одного из охранников и думаю: что день грядущий мне готовит? Наконец, повар вынес на подносе крохотную порцию жульена из грибов, ну и рюмку с водкой не забыл — всё почти так же, как у Булгакова в «Собачьем сердце». Ещё с полчаса охранник следил за моим самочувствием, затем пришёл врач, померил пульс и дал отмашку:

— Можно подавать к столу!

Однако меня не отпускали — видимо, отвели роль козла отпущения на тот случай, если гостям блюдо не понравится. И снова жду. Наконец, слышу, кто-то из сидящих за столом, накрытым на поляне перед домом, оценил мой вклад в эту трапезу.

— Жульен на уровне мировых стандартов! Лучше, чем едал в Париже во время последнего визита. Классные у тебя повара!

— Других не держим. Кстати, и грибник наш постарался.

— Это кто такой?

Тут ко мне подбежал кто-то из охраны, схватил за руку и потянул за собой, приговаривая:

— Быстрей, быстрей! Чего плетёшься, как черепаха? Люди ждут!

Когда подошёл к столу, спросили:

— Кто таков?

Представился, назвав имя и фамилию, а им всё мало:

— Где работаешь?

— В НИИ.

— Какую продукцию разрабатываете?

— И для народного хозяйства, и для министерства обороны.

— Значит, есть форма допуска?

— Есть, первая. Я отделом руковожу, по должности положено.

Тот, что меня за руку сюда тянул, подтвердил:

— Так и есть, лично проверял. И фотография из личного дела соответствует.

Сидящие за столом заулыбались, словно бы признали во мне своего, а самый главный, тамада, сказал:

— Чего стоишь? В ногах правды нет, так что садись за стол.

Тут же принесли прибор, налили мне водки, а потом тост за тостом — и за процветание России, и за мир во всё мире. В промежутке между вторым и третьим тостом сосед ткнул меня локтем в бок:

— Небось, сроду не сидел за одним столом с руководителями государства?

Хотел сказать: «Бог миловал!», но воздержался — кто знает, возможно, таких шуток здесь не понимают. Только кивнул, сделав вид, что никак не прожую бутерброд с паюсной икрой.

Но после пятого тоста тамада мне говорит:

— Ты пойди пока погуляй, а мы здесь кое-что обсудим.

Я опять уселся на завалинке у кухни, сижу, перевариваю фаршированного поросёнка — пришлось кусочек съесть, хотя жирного не переношу, поскольку очень вредно для мозгов. А этим, похоже, всё равно — они и свинью враз раздербанят.

Через полчаса опять зовут за стол — похоже, всё решили, проголосовали, утвердили.

А дальше ничего не помню, поскольку с утра маковой росинки во рту не было, а ведь ещё пришлось пить «на посошок». Хорошо хоть догадались уложить спать в гостевом домике, а то, если бы отвезли домой, мог наткнуться на Гастона — тогда всё, пиши пропало, влип!

Глава 6. Капитанская дочка

Ранним утром решил освежиться в бассейне, а там девица уже плавает, причём совершенно голая. Ощущения такие, будто ещё сплю — самое время в воду бухнуться, снял штаны, но тут она заметила меня, кричит:

— Эй! Ты как сюда попал?

— Я вчера грибы принёс, а потом за стол усадили.

— Врёшь, так не бывает, чтобы чужака приняли в свою компанию.

— А ты откуда знаешь?

— Я здесь живу. Мой отец руководит охраной этого объекта.

Тогда понятно. Сейчас обвинят в попытке изнасилования малолетней, а потом прямиком в Мордовию или на Колыму. Но девица вроде сжалилась:

— Ладно, выведу тебя по-тихому за территорию, но сначала отвернись.