Английский футбол. Вся история в одной книге. Люди. Факты. Легенды

Капитаном «Престона» был шотландец Ник Росс с выцветшими зубами, сквозь которые он отвратительно шипел и свистел во время игры, за что получил прозвище Демон. У нас бы его наверняка звали Соловьем-разбойником и записали в «Народную волю». Демон считался лучшим защитником Англии той эпохи. А одним из главных бомбардиров великого «Престона» был его младший брат Джимми, которого называли соответственно — Младшим Демоном. Младший Демон стал вторым в гонке бомбардиров в первом сезоне Лиги и возглавил таблицу бомбардиров во втором. За 220 выступлений в составе «Престона» он забил 250 голов — ну чисто демон!

Им ли растекаться слезной лужею?

Демоны, как известно, не чувствуют ни боли, ни холода. Но именно таким и должен быть настоящий шотландец. В горных районах страны, где дуют холодные северные ветра и свирепые кланы вечно делили между собой территории, вырезая соседей целыми семьями, а если повезет, то и родами, — люди веками приучались к терпению и стойкости. Рацион горного шотландца, особенно зимой, состоял исключительно из овсянки и самогона. На десерт — горный воздух. И постоянная концентрация (что помогло потом на футбольном поле) — ведь в любой момент тебя могли скинуть со скалы. Даже во сне шотландцам не было покоя — после печально знаменитой резни в Гленко, когда Кэмпбеллы, воспользовавшись законом гостеприимства, зарезали ночью семьдесят спящих МакДональдов. Спать приходилось осторожно, по очереди, с постоянным осознанием — где свой, а где соперник.

Таким — суровым и выносливым — был Уолтер Арнотт — шотландский защитник, обладавший уникальным резаным ударом. Он демонстративно отказывался поддевать под гетры щитки и стоически сносил любые удары по голени. Запивал ли он овсянку самогоном доподлинно неизвестно, но совершенно точно то, что перед игрой Уолтер ел омлет из взбитых яиц и молока, после чего обретал значительную силу и не чувствовал боли — как берсерк, наевшийся мухоморов. Кстати, он был одним из тех шотландских футболистов, которые не соблазнились высокими заработками в Англии, отыграв в основном всю карьеру на родине. За это он 14 раз вызывался в национальную сборную, причем трижды в ранге капитана.

От навеса до Гиннесса

Шотландцы первыми стали бросать аут двумя руками из-за головы (до этого бросали одной рукой как попало) и использовать в комбинациях длинные передачи с фланга на фланг — особенно этим славился Генри Ренни-Тэйлор, игравший в составе «Ройал Энджинирс». Ренни-Тейлор был военным, дослужился до полковника, забил первый гол за Шотландию в международных матчах — конечно же в ворота англичан, — а завершив футбольную и военную карьеру, стал уже в XX веке исполнительным директором «Гиннесса».

Лысый в кепке

Как вы помните, в XIX же веке в английской Футбольной Лиге были три источника успеха — «Престон», «Сандерленд» и «Астон Вилла». Если в «Престоне» рулили Демоны — братья Росс, — то звездой «Сандерлена» был шотландский голкипер Нед Дойг, который настолько стеснялся своей лысины, что никогда не снимал кепки, а когда ветер сдувал ее во время матча — бросался за ней, забывая об оставленных пустых воротах. Это было одно из любимейших шоу болельщиков. Наряду с извечным предматчевым спором — забьем ли мы сегодня больше соперника, зрители делали необычные ставки: в каком тайме ветер сдует кепку Неда.

Джордж-подрыватель

Ну а источником потрясающего успеха «Астон Виллы» в конце XIX века были другие великие шотландцы — Джордж Рэмзи и Арчи Хантер.

Вначале безоговорочным лидером команды был Джордж Рэмзи, он не только пасовал и забивал, благодаря чему «Астон Вилла» начала побеждать в розыгрышах местных Кубков, но и вел активную подрывную деятельность: дело в том, что на футбольном поле «Виллы» во время первых тренировок и игр команды… еще росли деревья.

Представляете сегодня — идеально ровное поле с деревьями на стадионе? Кстати, смотрелось бы неплохо.

К деревьям было удобно припечатывать соперника — как в хоккее к бортику. Да и нападающие могли прятаться за дубами и вязами от защитников. За ясенями тоже. Но потом деревья все-таки спилили — уж больно соперники жаловались. Нытики — все им не так. Хорошему футболисту деревья на поле — не помеха, обведет и их. Тем не менее, по требованию Футбольной Ассоциации, пришлось спилить. Но остались пни, о которых приходилось теперь спотыкаться. И что с ними делать — было совершенно непонятно. Пока руководство клуба интенсивно совещалось на тему пней, смекалистый Рэмзи находит выход из затруднительного положения. Возглавив организованную подрывную группировку, под покровом ночной темноты, Джордж обкладывает пни динамитом и осуществляет мощный взрыв, едва успев избежать тяжелого ранения. Больше на поле пней не было — сесть призадуматься не на что, но зато бегать по флангам можно уже было без оглядки на остатки спиленных деревьев и торчащие корневые системы.

Взрывной характер был у Джорджа! — но в 1882 году Рэмзи получает тяжелую травму и, завершив игровую карьеру, начинает тренировать бирмингемцев. Сорок два года — целую жизнь — Джордж Рэмзи руководил «Виллой», сделав ее лучшей командой своей эпохи: шесть чемпионских титулов, шесть кубков Англии.

Архитектор футбольного храма

Первое, что сделал Джордж Рэмзи, став тренером «Астон Виллы» — пригласил в клуб Арчи Хантера, ставшего капитаном команды и любимцем болельщиков — вторым, после Артура Киннэрда, подлинным футбольным кумиром.

Вместе с Рэмзи они учили англичан играть в пас, хотя Арчи был еще и «принцем дриблинга». Получив мяч в центре поля, он мог спокойно обвести всю команду, причем не один раз — как это будет делать через 70 лет по ту сторону океана великий хромой Гарринча.

Арчи Хантор — первый футболист, забивавший в каждом матче розыгрыша Кубка английской Футбольной Ассоциации (в 1887 году). Люди шли на стадион ради него, чтобы посмотреть его удивительное футбольное шоу. Его не просто любили: его носили на руках. И Арчи Хантер не щадил себя. Но через три года блестящая карьера главной звезды «Виллы» и героя той футбольной эпохи (можно смело назвать Хантера второй суперзвездой футбола, а третьей — будет валлийский вингер с зубочисткой во рту) — неожиданно оборвалась: в матче с «Эвертоном» его вынесли прямо с поля — сердечный приступ, обморок…

Больше он не только никогда не выходил на поле, но и не вставал с постели, а через четыре года умер в возрасте 35 лет.

Говорят, что перед смертью людям свойственно размышлять: так ли я жил? То ли я делал? Полезен ли был мой выход на жизненное поле или меня давно уже нужно было заменять? Собирал ли я сокровища для себя или дарил радость всему свету?

Знаменитый английский архитектор Кристофер Рен, будучи уже старым и больным, приходил в свое лондонское творение — собор Святого Павла, — чтобы убедиться в том, что все сделано хорошо, правильно и люди будут ходить в созданный им храм.

Арчи Хантер перед смертью попросил подвести его к окну. Он долго стоял у окна, наблюдая, как толпы людей идут на стадион смотреть полюбившуюся игру, которая строилась при его непосредственном участии.

Наверное, Арчи Хантер тоже чувствовал себя в этот момент архитектором храма, в который люди шли — с радостью, десятками тысяч…

Так умирают великие футболисты!

Первый футболист-масон

Одной из первых футбольных звезд XX века (с не менее трагичной судьбой) был уроженец Глазго Джимми Спирс — капитан «Брэдфорд Сити», победившего в финале Кубка Англии в 1911 году.

Кроме него в том финале в составе английской команды играли еще семь шотландцев, а победный гол в повторном матче забил сам капитан. В Брэдфорде победителей во главе со Спирсом встречало более ста тысяч болельщиков — практически весь город вышел на улицы и нес на руках своих кумиров.

Вскоре Спирс стал одним из первых приобретений великого Герберта Чепмена (о нем отдельная история), приступившего к работе с «Лидс Сити». За шотландскую звезду «Лидсу» пришлось выложить астрономическую по тем временам сумму — 1400 фунтов (при самой высокой зарплате футболистов в четыре фунта в неделю). А затем Спирса, забившего к тому времени уже более ста голов и вступившего в масонскую ложу, «приобрела» для себя Первая мировая война: в 1916 году Джимми, ушедший добровольцем, получает медаль «За отвагу», а через год погибает в битве при Пашендейле.

Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а уж от тебя, тренер…

Одним из лучших полузащитников довоенного футбола был Джеймс Коуэн, который сыграл 354 матча за «Астон Виллу», выиграв пять чемпионских титулов и два Кубка английской Футбольной Ассоциации. Именно в это время меняется тактическая футбольная схема и на поле появляется особо важная персона — центральный полузащитник. На эту роль — распасовщика, плеймейкера — команды ищут универсального игрока, способного эффективно действовать как в нападении, так и в защите, а главное — умеющего переводить игру от обороны к атаке при помощи быстрого точного паса. Такие футболисты и раньше, и сейчас — ценятся на вес золота, поэтому неудивительно, что начало успешных выступлений Джеймса Коуэна носило криминальный характер.

Узнав, что Коуэн едет на просмотр в «Уорик Каунти», Джордж Рэмзи — тренер «Виллы» — осуществляет футбольно-рейдерский захват, снимая его с поезда в Бирмингеме. Джеймса отвозят в гостиницу «Old Crown and Cushion Inn» и не выпускают из номера, пока будущая краса и гордость центра поля «Астон Виллы» не подписывает контракт с клубом (прикрепляли ли его наручниками к батарее — точно не известно).

Коуэн, будучи к тому же одним из самых быстрых футболистом своего времени, потом «отомстил» своему тренеру ответным трюком. Чтобы принять участие в коммерческих соревнованиях в Эдинбурге по спринту на 100 ярдов, Коуэн симулировал на тренировке боли в пояснице. «Ох, стреляет! — говорил он, сгибаясь и держась за спину, руководству клуба. — Слышите, как стреляет? Отправьте меня скорее, а лучше немедленно — в Шотландию к моему любимому доктору!» Клуб, вняв стенаниям, отпустил Джеймса, несмотря на важные календарные матчи. Доктор ничего особенного не обнаружил, но на всякий случай сообщил руководству, что лечение проходит нормативно. Тем временем Коуэн отлично пробежал дистанцию и получил 80 фунтов призовых. Узнав из газет об успехах своего «больного» игрока, руководство «Виллы» оштрафовало хитрого шотландца и посадило его на месяц на скамейку запасных. Но потом конечно же простило… После завершения игровой карьеры Джеймс успешно тренировал лондонский «Куинз Парк Рейнджерс».

Первый футболист, создавший коммерческий бренд

Чарльз Кэмпбелл — один из трех футболистов XIX века, включенный в Зал славы шотландского футбола — был капитаном «Куинз Парка», в составе которого восемь раз завоевывал Кубок Шотландии. Тринадцать матчей провел он за сборную, причем девять — в капитанской повязке.

В Зале славы и Роберт Смит Мак-Колл, также сыгравший 13 матчей за сборную и забивший в этих играх 13 мячей, причем на счету Мак-Колла три хет-трика — каждому дорогому соседу: Ирландии, Уэльсу и Англии, а также шесть мячей в одном матче национального первенства.

Мак-Колл был первым футболистом, создавшим свой коммерческий бренд. Вместе с братом Томом они открыли сеть газетных киосков «RS McColl», воспользовавшись в качестве стартового капитала персональным гонораром Роберта за переход в «Ньюкасл» — тремя сотнями фунтов, огромной по тем временам суммой. Бизнес оказался на редкость успешным — в сеть вошло свыше 150 магазинов, а бренд «RS McColl» популярен в Британии и сегодня. Ну а третьим футболистом, включенным в Зал славы, стал первый темнокожий футболист планеты, первый темнокожий капитан национальной сборной, выпускник университета Глазго — Эндрю Уотсон (о нем обязательно позже).

Слава шотландского футбола

Впрочем, составление подобных Залов — дело уж больно субъективное, а результат всегда вызовет сомнение, если не разочарование. В самом деле — разве можно представить Зал славы шотландского футбола без кудесника мяча Арчи Хантера, подрывника Джорджа Рэмзи или одноглазого Рыжего Джимми? Все эти шотландские профессора и пастыри, уехавшие играть в Англию и оставшиеся на родине, — закладывали камни в основание футбольного храма нашей планеты.

Говорят, что шотландец во время праздничных застолий пьет сразу из двух кружек, чтобы соседи видели, что в руках его нет кинжала. Крепкие ребята!

«За дружбу старую — до дна!» — поют потомки пиктов и скоттов свою знаменитую застольную. И им безусловно есть что вспомнить и чем гордиться. Они по праву занимали футбольный Олимп, — выше их было только небо.

Ими восхищались, у них учились, за ними охотились.

Прислушайтесь, и вы обязательно услышите шотландских рыцарей — и Роберта Брюса, и Арчи Хантера, и Уильяма Уоллеса, и Роберта Бернса, и Джимми Ланга, и многих-многих других. Они конечно же вместе — собрались за одним столом и запели. И как всегда — у парней в каждой руке по кружке…

За дружбу старую — до дна, за счастье прежних дней!

С тобой мы выпьем, старина, за счастье прежних дней!

2.3 Великий валлиец с зубочисткой во рту

Билли Мередит родился вместе с валлийским футболом. Если уж быть совершенно точным, то — накануне, — в одиннадцатом году футбольной эры (1874), опередив на два года создание Футбольной Ассоциации Уэльса и на три года — проведение первого розыгрыша национального Кубка.

В то время когда в Англии официально разрешили профессиональный футбол, двенадцатилетний Билли Мередит работал в одной из шахт Северного Уэльса — водил под уздцы пони, запряженного в вагонетку с углем. Его старший брат, выйдя на следующий уровень, водил поезда и, конечно же, брал Билли в Ливерпуль на футбол — смотреть, как играет «Эвертон». Смотреть, как играет «Ливерпуль» было еще нельзя: мерсисайдцы появятся на футбольном горизонте лет через шесть.

Билли не только работал на шахте, но и учился в школе (времени на все хватало — ведь еще не изобрели компьютерные игры и социальные сети), где его сразу же взяли в школьную футбольную команду, которую тренировал сам директор учебного заведения. Директор практиковал своеобразную отработку игры в пас: положив монетку в один пенни в конце двора, он предлагал всем игрокам попасть в нее мячом. Попавший — забирал монетку и продолжал тренироваться, промахнувшийся — шел учиться. Таким образом, игра в пас, точные навесы и удары были отлажена в команде практически идеально.

Заняв место в атаке, Билли, как и в шахте, работал водителем — только теперь он водил за нос защитников соперника.

Как поется — там, на шахте угольной, паренька приметили. Приметившие привели Билли в команду «Черк» — это был лидер валлийского футбола того времени: с 1887 по 1894 год «черкисты» пять раз становились обладателями Кубка Уэльса, причем пятый раз «Черк» завоевал этот трофей уже с Билли в составе.

Но на месте Билли не сидится, да и кто ж усидит от приглашения в соседнюю английскую Футбольную Лигу, тем более что в названии приглашавшей команды присутствовало имя королевской особы — «Нортвич Виктория». Впрочем, вскоре Билли возвращается в родные валлийские пенаты — в высокомерной Англии его посчитали слишком юным и худощавым для силового английского футбола. Посчитали многие, но не все: один из матчей «Нортвича» судил администратор команды «Ардуик», который в очередной раз «приметил паренька» — таким уж примечательным уродился Билли. Ну а сам Билли, вернувшись в свой «Черк», прогрессирует на глазах у изумленной публики, забивая 11 голов в трех первых матчах — зарубежная командировка явно пошла ему на пользу. Прогрессировал и английский «Ардуик» — команда меняет свое название: теперь это «Манчестер Сити»…

Название серьезное, и планы у руководства соответствующие. Тут-то и припомнился администратору волшебный валлийский стрелок по воротам. «Сити» направляет в гордый непокорный Уэльс представительную делегацию — директор, секретарь, группа прикрытия. Думали — встретят элем и овощами на гриле…

Уэльс и раньше подвергался вторжению английских отрядов. Поначалу валлийцы неплохо отбивались — выпрыгнут воины из ущелий холма, казавшегося завоевателям мертвым, или выскочат из мрачного болотистого леса, — обстреляют скорострельно ненавистных англосаксов, и обратно в болото и ущелья, как будто их и вовсе не было, след простыл, только стрелы остались в степи… Тактика партизанской войны приносила свои плоды, к тому же воины в Уэльсе привыкли жить в тяжелых условиях и перемещаться налегке: валлийцу лишнего имущества не надо, питались парни сывороткой и козьим сыром. И были легки на изобретения: в одном из южных горных племен Уэльса был впервые в истории введен в эксплуатацию длинный лук, стрелы которого летели дальше, чем из арбалета, и способны были пригвоздить рыцаря, до сих пор уверенного в своей непробиваемой броне, к его любимой лошади. Этот лук назовут пулеметом Средневековья. Англичане будут приглашать валлийских лучников в свою армию и с их помощью победят ненавистных французов при Креси, Пуатье и Айзенкуре.

Вторжение манчестерской делегации XIX века была отбито местными валлийскими жителями без пулеметов. Шахтеры — парни не менее серьезные, чем средневековые партизаны. Говорят, что они никогда не смывали угольную пыль со спины — для улучшения работы позвоночника. Изрядно помятые и обруганные, манчестерские захватчики вынуждены были безрезультатно покинуть территорию Уэльса: не хотели валлийцы отпускать Билли Мередита.

Тогда англичане, вспомнив Эдуарда I, меняют тактику.

В конце XIII века Эдуард I колонизировал Уэльс. Вообще этот король — личность крайне противоречивая. С одной стороны, это был первый национальный монарх, говоривший на английском языке, — до него, стыдно англичанину признаться, короли два с половиной столетия общались исключительно на французском. Эдуард укрепил государство, расширил владения, регулярно собирал парламент, наладив ненасильственный диалог с депутатами. С другой, сначала по его указу евреям в Лондоне пришлось носить специальный знак — желтую звезду — на одежде (Эдуард I во многом оказался первым), а затем тех, кто уцелел после национального погрома (человек триста казнили в Тауэре, но многих убивали и не в такой торжественной обстановке — прямо дома), впервые в Европе в массовом порядке выслали из страны. Таким радикальным и хитроумным методом англичане избавились от своих кредиторов — можно было не отдавать обременительные долги, а это, согласитесь, — резко облегчает жизнь и улучшает настроение. Ну и конечно, королевской семье отошла собственность изгнанных евреев. Все были довольны. Точнее, почти все.

Так вот, до Эдуарда I покорить Уэльс целиком и полностью не удавалось — уж больно рьяно сопротивлялось местное население — дикое, но отважное. Эдуард избрал новую тактику: он вторгнулся в валлийские владения осенью и перекрыл перемещение по стране собранного на зиму урожая. Во избежание голода валлийцы подписали акт капитуляции и признали Эдуарда королем.

Итак, в борьбе за Билли Мередита делегация «Манчестер Сити», вторгнувшись в Уэльс во второй раз, также пошла тактическим путем и сразу же по приезду оплатила выпивку болельщикам «Черка», резко снизив уровень агрессии, и уже в гораздо более спокойной и дружественной обстановке договорилась с руководством клуба.

Билли становится игроком «Сити», правда в любительском статусе: играть в футбол профессионально запретила мама.

— Не серди меня, Билли, — хмурилась мама Мередита. — Ну что это за работа — «играть в футбол»? Это же так, развлечение, к тому же весьма сомнительное. Пинаешь себе мяч да бегаешь взад-вперед по газону — так разве работают?..

И пришлось Билли в течение года жить в Черке (надо хорошо прищуриться, чтобы найти его на карте), работая на шахте и выезжая в Манчестер в дни проведения футбольных матчей. Можете себе представить Гарета Бэйла, вкалывающего прорабом на стройке кардиффского торгово-развлекательного центра, а по выходным летающего в Мадрид бегать на флангах «Реала»?

В 1895 год Билли, выйдя обманным движением из-под маминой опеки, все-таки перебирается в Манчестер, подписывает профессиональный контракт и сразу же — в течение двух сезонов подряд — становится лучшим бомбардиром команды. Странно, но факт: бомбардиром был не центрфорвард, которого всем миром выводят на ударную позицию, а вингер, бегающий по правому флангу… Билли любят за великолепную атакующую игру, за высочайшую скорость и незаурядный дриблинг. Ради него идут на стадион. От Билли ждут футбольного чуда, и он оправдывает ожидания. Кроме того, у валлийского волшебника, как его называли английские фанаты, была весьма оригинальная привычка — он все время что-нибудь жевал во время матча — для концентрации. Сначала это был табак. Но после того как администрация клуба отказалась стирать его футболки, перепачканные табачной слюной, Билли переключился на зубочистки.

Таким образом, очередной суперзвездой британского футбола — после Артура Киннэрда и Арчи Хантера — стал валлийский вингер с зубочисткой во рту. Чуть позже на небосклон британского футбола взойдет еще одна суперзвезда из Уэльса: принц голкиперов Дик Руз, но о нем — отдельный разговор, причем совсем скоро. Впрочем, о принцах можно и сейчас…

Когда хитроумный Эдуард I договаривался с капитулировавшими валлийскими князьями о принципах вассальной зависимости, те, во многом соглашаясь (а попробуй откажись перед голодной зимой), требовали только одного: принцем Уэльским должен быть человек, родившийся на территории Уэльса и не говоривший на английском языке.

— Хорошо, — кивнул Эдуард, — не вопрос.

Стороны скрепили договор подписями и печатями, после чего Эдуард I, попросив минуту внимания, вынес из шатра своего сына — будущего Эдуарда II — родившегося буквально накануне встречи.

— Поздравляем! — заголосили валлийцы. — Вылитый вы. С вас причитается!

— Не вопрос, — согласился острый на ум английский монарх. И добавил, высоко поднимая сына на руках: — кстати, хочу вам представить принца Уэльского, который родился вчера на территории Уэльса и не говорит по-английски.

С тех пор наследник британской короны автоматически получает титул принца Уэльского и уже с данным титулом движется к монархическому Олимпу.

А к английскому футбольному Олимпу потихоньку подбирался «Манчестер Сити»: сначала клуб выигрывает чемпионат Второго дивизиона, а в 1904 году занимает второе место уже в главном чемпионате Футбольной Лиги, став в этом же сезоне — впервые в своей истории — еще и обладателем Кубка Футбольной Ассоциации, причем единственный и победный мяч в финале забивает капитан команды Билли Мередит!

В следующем сезоне «Сити» мог впервые стать чемпионом Футбольной Лиги, но для этого нужно было в последнем туре обыграть «Астон Виллу». Игра получилась образцово грязной — с драками и бесчисленными взаимными оскорблениями, которые продолжились и после финального свистка, зафиксировавшего победу «Виллы». Капитан победителей, Алекс Лик, неожиданно заявляет, что Билли предлагал ему 10 фунтов за проигрыш. Мередит не признал себя виновным, но Футбольная Ассоциация оштрафовала его — на всякий случай — и дисквалифицировала на целый год.

Надо сказать, что характер у суперзвезды был не сахар. Он постоянно конфликтовал со своими руководителями, требуя повышения заработной платы, и вообще был человеком раздражительным. Например — его почему-то раздражали женщины на стадионе, причем до такой степени, что он публично выступал против того, чтобы женщины смотрели футбольные матчи. Впрочем, древние греки точно также не пускали женщин на свои олимпийские игры, так что данное раздражение Билли имеет обоснованные исторические корни.

А вот ситуация с дисквалификацией обернулась уже серьезным скандалом. Видимо, это был первый настоящий скандал в истории футбола с достаточно радикальным финалом. Билли Мередит, отлученный на год от футбола, потребовал от руководства команды финансовую помощь. «Сити» отказал. Тогда Билли встает на тропу войны со своим клубом, выступая с убойным публичным заявлением.

Секрет успеха «Манчестер Сити», — объявляет во всеуслышание Билли, — в том, что клуб отнюдь не соблюдает правило, согласно которому футболист не может получать больше четырех фунтов в неделю (а такое правило действительно было принято английской Футбольной Ассоциацией: четыре фунта в неделю — это максимально дозволенная выплата клубом своему игроку). Получается, что команда добилась успеха незаконным путем. Не игрой, а деньгами…

Заявление Мередита стало громом среди законопослушного английского неба. Футбольная Ассоциация проводит срочное показательное расследование финансовых операций «Манчестер Сити» и обнаруживает нелегальные дополнительные выплаты футболистам. Вердикт суров: главный тренер «Сити» дисквалифицирован пожизненно, а 17 футболистов клуба — до января 1907 года. «Манчестер Сити» вынужден выставить своих игроков на аукционную продажу, и Билли Мередит становится игроком «Манчестер Юнайтед»…

А может, вообще — он все это затеял, чтобы стать Красным Дьяволом?

1 января 1907 года Билли надевает красную футболку и впервые выходит в составе «Юнайтед» — конечно же, против «Астон Виллы». Адаптировался Билли быстро, став уже в 1908 году чемпионом Футбольной Лиги и обладателем Суперкубка. В следующем году Билли завоюет свой второй Кубок, а за три года до войны во второй раз станет чемпионом Англии и обладателем Суперкубка. Не зря скандалил Билли Мередит! А еще, в ходе своей триумфальной футбольной пятилетки Билли вместе со сборной Уэльса выигрывает домашний чемпионат Великобритании — то есть становится обладателем всех возможных футбольных трофеев своего времени.

По ходу дела Билли вместе со своими одноклубниками организует новый футбольный профсоюз Англии — его не устраивал не только потолок зарплат, но и то, что ни клубы, ни Футбольная Ассоциация не помогали семьям умерших футболистов, каждый раз доказывая, что те умерли «естественной смертью» — даже если смерть произошла во время матча или тренировки. Билли председательствует на собраниях, агитирует, разъясняет, ведет активную революционную деятельность. Когда конфликт с Футбольной Ассоциацией достиг своего апогея, многие футболисты вышли из профсоюза, испугавшись угроз со стороны руководства английского футбола. Билли же, несмотря на сложное личное финансовое положение, стоял до последнего и сетовал по поводу тех, кто перестал протестовать наравне с ним, сравнивая их со школьниками или с овцами…

Кстати, овец в Уэльсе — из расчета на одного жителя — больше, чем в любой другой стране нашей планеты. На каждого валлийца приходятся четыре овцы. И каждая овца, наверное, мечтала бы приходиться на Билли Мередита. На Дика Руза (о котором речь пойдет на следующих страницах). На Райана Гиггза. Или на Гарета Бейла…

После войны, подтверждая свой неуживчивый характер, Билли покидает Красных Дьяволов и переходит… обратно в «Манчестер Сити». Действительно — зачем куда-то уезжать, тратиться на железнодорожный транспорт, если под боком знакомый клуб? Сорокасемилетний Мередит становится играющим тренером «Сити», выйдя в последний раз на футбольное поле в розыгрыше Кубка Англии 29 марта 1924 года. На тот момент ему было… 49 лет и 245 дней.

Всего Мередит провел за «Манчестер Юнайтед» 332 матчей, а за «Манчестер Сити» — 390 матча.

Из тех, кто сдюжил работу в двух манчестерских клубах, давайте отметим Карлоса Тевеса, сыгравшего 63 матча за «Юнайтед» и 113 за «Сити», Петера Шмейхеля — у него соответственно 292 и 29 (в пользу «Юнайтед»), Энди Коула — 195 на 22, и не забудем Андрея Канчельскиса — Андрей, отпахав 123 матча за «Юнайтед», 10 раз вышел в составе «Манчестер Сити».

Но количество матчей, сыгранных Билли Мередитом, не идет ни в какое сравнение с ними: Билли выходил на поле и впечатлял аудиторию в Манчестере 722 раза. Переиграл его, пожалуй, только еще один великий вингер — Стэнли Мэтьюз, который провел свой заключительный матч в 50 лет и 5 дней, сыграв за всю карьеру 783 встречи.

Впрочем, в чем-то и Билли обошел сэра Стэнли Мэтьюза: последний вызов в сборную своей страны валлиец получил в возрасте 45 лет и 229 дней, что, скорей всего, навсегда останется непревзойденным рекордом.

Но не подумайте, что Уэльс вызывал под свои знамена только футболистов и воинов — это не так: Джордж Эверест, например, хронически не попадал мячом в монетку на школьном дворе и, вынужденный постигать науки за школьной партой, стал знаменитым географом. Именно в честь этого валлийца и была названа высочайшая вершина нашей планеты.

У каждого человека свой Эверест. Эверест, предназначенный судьбой для великого вингера, Билли Мередит покорил — уверенно и непринужденно.

С зубочисткой во рту.

Глава III. Забытые гении

3.1 Вратарь, готовый к бою

Время жить

Его называли принцем голкиперов. Он не просто стоял на воротах — точнее, вообще не стоял, а наводил порядок на своей половине поля, по множеству раз обегая подведомственную территорию. Рейд за рейдом: атака отбита, неприятель выдворен, отделение перешло в контрнаступление…

Защитников тогда (лет за пятнадцать до войны) в командах было мало — все по-суворовски шли в нападение, защищаясь атакой. Играли по чудовищной с точки зрения сегодняшнего оборонительного футбола схеме с двумя (2–3 — 5) или даже с одним (1–2 — 7) защитником. В оборону игроков ссылали за серьезную провинность или стабильное недомогание — это был своего рода футбольно-полевой штрафбат. Но Ли Ричмонд, он же Дик, Руз — будучи вратарем, с удовольствием брал на себя еще и функции защитника: стремительно и дерзко выбегал из ворот на десятки метров, чтобы прервать атаку соперника, — нередко после столкновения с Рузом игроки отлетали на несколько метров, теряя сознание. Но таковы тогда были обычаи: они настаивали на том, что футбол — это контактная игра настоящих воинов. И не случайно правилами не разрешались замены (пройдет полвека, прежде чем командам впервые разрешат заменять травмированного вратаря и одного травмированного полевого игрока) — об усталости и о своих ранах воин вспоминает уже после боя — в случае, если остается в живых. И жизнь у игроков тогда была «без удобств»: достаточно сказать, что великие футболисты той эпохи, которыми гордилась вся империя, добирались в день матча до стадиона… на общественном транспорте.

Представьте: Дэвид Бэкхем или Криштиану Роналду бежит от своего дома до вокзала, втискивается в переполненную электричку (пропала прическа!), доезжает стоя до требуемой станции, от которой до стадиона остается пройти еще пару-тройку километров. После этого необходимо отыграть 90 минут на уровне мирового стандарта (а английский футбол и был тогда мировым стандартом) в условиях активных физических единоборств с реальным риском для жизни. Футболисты оставались играть на поле даже со сломанными руками и ногами, не допуская численного перевеса неприятеля.

Умри, но играй. Смены не будет. И все это счастье — за 4 (четыре) фунта в неделю!

Но вернемся к нашему герою. В те дальние-дальние годы в футболе действовало несуществующее ныне правило: «голкипер может на своей половине поля играть руками, но не носить, а отбивать мяч». Что в связи с этим делает остроумный Руз? Выбежав из ворот и перехватив руками передачу соперника, он бежит, подбрасывая мяч руками, до самой центральной линии поля, и оттуда, как гранату, посылает его к окопам противника. Правила не нарушены, отделение наступает, зрители в восторге. А еще в перерыве Руз любил посидеть на перекладине. Поболтать ногами, семечки полузгать да с болельщиками поговорить о колониальной политике империи. Уже ради этого стоило идти на футбол…

Или ради того, чтобы посмотреть, как Руз отражал пенальти. Он стал первым вратарем, который при пробитии одиннадцатиметрового удара сбивал с толку пробивающего, эксцентрично виляя коленями, — потом этот вратарский трюк назовут «ноги-спагетти».

И зрители шли на Дика Руза. На диво. На театр одного голкипера (не попавшие на стадион, заполняли залы мюзик-холлов, где пела в то время несравненная Мэри Ллойд). Когда Руз вернулся в «Сток Сити» из «Эвертона», аудитория «Стока» сразу же выросла на 300 процентов — ведь на стадион тут же потянулись женщины: ну как было не пойти посмотреть на высокого, сильного, быстрого, красивого, прыгучего, бесстрашного…

Это было его время. Стоило жить и играть в футбол стоило.

Однажды во время международного матча принц голкиперов заговорился со зрителем — с пеной у рта спорили о праве наций на самоопределение в условиях индустриального прогресса — заговорился до того, что не заметил, как удалился от ворот на расстояние, не покрываемое никаким прыжком. А тем временем шотландский защитник, поверив своим глазам, ударил по пустым воротам — и пришлось вынимать мяч из сетки. Обидно, конечно. Зато назавтра об этом говорила вся империя — от Лондона до самых до окраин.

А перед гостевым матчем Уэльса с ирландцами валлиец Руз появился с перевязанной рукой, доверительно сообщив журналистам, что будет играть со сломанными пальцами. Ирландцы стали заранее праздновать победу, на что и рассчитывал Руз: все его пальцы, а также руки, ноги и голова — работали исправно. Кумир отыграл блестяще, Уэльс победил 3–2.