Бал потерянного времени

Это была записная книжка в кожаном переплёте, та самая, которую Эдгар, захлопнув, отодвинул в сторону. Только что, когда мы перенеслись на четыре дня в прошлое, она лежала на столе. Значит, она упала? Мог ли Эдгар оставить что-либо по невнимательности? После всего, что он приготовил тут для нас, это было бы довольно странно. Но я всё-таки заползла на коленях под стол и взяла её.

– НЕТ! – услышала я крик Матса и через секунду всё поняла.

Я коленкой натянула верёвку, раздался звук «чпок!». Сунув находку под мышку, я почувствовала неопределённый химический запах. Тут же я увидела открытый флакон. Он лежал прямо возле меня, спрятанный за ножкой письменного стола, и из него струился невидимый аромат. И тут мои мысли оборвались.

Я чувствовала, как мои руки и ноги теряют силу. С первым вдохом я ощутила слабость в коленках. Если бы я уже не сидела на ковре, то я бы упала. У меня онемели кончики пальцев и сжался желудок. Перед глазами поплыл туман, и я стала задыхаться. Затуманились не только мои глаза, но и сознание. Мысли утратили чёткость, слух стал слабеть. Глаза закрылись, и я почувствовала, как кто-то вытащил меня из-под стола и поднял. По запаху я поняла, что это Матс.

Я слышала слабые голоса. Кто-то зарычал и вцепился в меня. Оказалось, что это Бонски взял меня из рук Матса и взвалил себе на спину. Неожиданно всё закрутилось с удвоенной скоростью. Кто-то захлопнул за нами дверь, замелькали узоры коридорных обоев. Меня покачивало, и одновременно я слышала звук шагов по ступенькам. Потом наступила темнота.

* * *

Собрав последние силы, я заставила себя открыть глаза, и меня ослепил солнечный свет. Я лежала на спине, часто-часто дыша. Сознание медленно возвращалось ко мне. Надо мной наклонился Бонски, загородив своей головой солнце. Его глаза показались мне огромными. Он посмотрел на меня, потом на Матса и Даана и снова на меня.

Я поняла, что мы находимся на улице, во дворе резиденции «вечных». По небу надо мной плыли облака. Что же случилось?

Но как только ко мне вернулась память, я вспыхнула от стыда за собственную глупость: я позволила Эдгару провести меня!

– Извините... – пробормотала я. – Я подумала, что Эдгар случайно уронил книжку, и... она могла бы нам... помочь его найти.

Даан, держа записную книжку в руке, уже водил по её страницам тонкими пальцами. Матс помог мне встать, хотя после возвращения из Англии он обычно держался на расстоянии. Нет, не враждебно и не сердито – просто дистанцировался от меня, чего раньше не делал. Как будто вспоминал что-то, что отдаляло его от меня. Меня всегда это задевало.

– Ничего, всё нормально, Люци. – Матс улыбнулся. – Не нужно оправдываться. Я сделал бы то же самое, если бы первым увидел эту книжку. И мы рады, что тебе стало лучше. – Он помолчал и уточнил: – Тебе ведь правда лучше, да?

– Да-да, конечно. – Я посмотрела в карие глаза Матса с благодарностью, что не услышала от него упрёков.

Бонски тоже похлопал меня по плечу, потом повернулся к Даану и ткнул его в бок. Заметно удивившись, Даан повернулся к Бонски, стоящему с бесстрастным лицом. Прошло несколько мгновений, прежде чем взгляд Даана прояснился и он, вынырнув из своих мыслей, взглянул на меня.

– A-а... конечно, – пробормотал он. – Что ж, бывает. Такого коварства и столько ловушек никто не мог ожидать. Пожалуйста, будь в следующий раз осторожнее.

– Что было в той ловушке? – спросила я.

Даан снят очки и протёр стёкла:

– Очень сильное обезболивающее. К счастью, через некоторое время оно перестаёт действовать. Хорошо, Матс быстро сообразил и вытащил тебя, а то бы ты ещё долго спала. – Даан разговаривал со мной, а сам уже снова погрузился в свои мысли. – Эту смесь ароматов... – снова заговорил он, – Эдгар делал для себя в Англии. У меня от неё бывают катастрофические головные боли.

Я не сразу сообразила, что Даан говорит уже не об ароматической ловушке, оглушившей меня, а о чём-то другом.

В конце турнира, когда нам всем постепенно стало ясно, что Эдгар вовсе не на нашей стороне, он применил к себе сразу три очень мощных аромата: «Аромат вечности», «Аромат на все времена» и «Повсеместный аромат», после чего просто исчез. Растворился в парах ароматов, словно его и не было.

– В последние дни я всё время пытался найти слабые места у этой смеси ароматов, – сказал Даан. – Насколько нам известно, Эдгар таким образом продлевал свой юный возраст. Кроме того, с помощью этих ароматов он может путешествовать в прошлое.

– Но ведь изменить прошлое он не может, правда? – Я знала это хотя бы про «Повсеместный аромат».

– Нет, не может. – Даан пригладил седые волосы. – В другом времени Эдгар просто гость, поэтому он не в силах влиять на события прошлого. – Даан вздохнул. – Но не стоит его недооценивать. Прошлое содержит много тайн. Если Эдгар захочет – он разузнает о нас любые подробности и вычислит наши планы. За это время он уже мог многое узнать. Мог следить за нами всюду и в разное время. Такая возможность даёт ему не только возможность получить информацию, но и... – Даан замолчал и повернулся к резиденции «вечных». – К сожалению, Эдгар может такое, чего я и представить себе не мог. Смешав три аромата – «Вечности», «Через все времена» и «Повсеместный аромат», – он получил поистине огромные преимущества. Теперь он будет всегда опережать нас на один шаг, и я не знаю, что этому противопоставить. В конце концов, ведь у него получился вечный аромат, действие которого если когда-нибудь и ослабеет, то уже пройдут месяцы, если не годы.

– Но ведь... должно же существовать что- то наподобие антидота! – прохрипела я. – Мы... мы должны найти его! Что, если взять за основу «Аромат конечности»?

Даан ласково посмотрел на меня и улыбнулся, как улыбаются, когда хотят проявить сочувствие. И покачал головой.

– Смесь Эдгара состоит из трёх самых мощных моих ароматов. Сомневаюсь, что «Аромат конечности» хоть как-то годится в этом случае.

Но всё-таки Даан заблуждался, утверждая, что у нас нет никаких шансов! До сих пор мы всегда находили решение, какой бы поначалу безвыходной ни казалась ситуация.

– Эдгар даже не сентифлёр, – раздался голос Матса, и моя паника немного улеглась. – Элла и Рафаэль, хоть и настоящие сентифлёры, пока ещё не слишком умеют применить свой талант и наверняка не очень представляют, что с ним делать. А Люци уже умеет... и Элоди де Ришмон тоже. Да и вы когда-то были сентифлёром. – Матс посмотрел на Даана. – Какие у Эдгара вообще могут быть шансы против нас? У него нет и половины ваших талантов.

Я вздохнула. Матс был прав: Эдгар не был сентифлёром. Но и Даан растерял свои силы много лет назад и уже не обладал этим талантом. А Элоди...

А Элоди, хоть она и была сентифлёром, притом довольно сильным, я не доверяла.

На лице Даана снова появилась эта дурацкая сочувственная улыбка. Вероятно, она должна была нас утешить, но злила меня ещё больше.

– Посмотрим, – сказал он. – Теперь нам надо вернуться в аптеку ароматов. Тут мы точно ничего не найдём, никаких секретов Эдгара. Давайте поищем где-нибудь ещё.

Взявшись за руки, мы посмотрели на Даана, а он снова достал из саквояжа «Повсеместный аромат». С быстротой ветра голубой вихрь подхватил нас и унёс из резиденции «вечных». Только когда наши ноги коснулись земли, я в рассеивающемся тумане увидела очертания виллы «Эви».

Глава 3

Я была дома уже два часа, но голова у меня всё ещё гудела. Но хотя бы не тошнило и я была в состоянии снова отвечать на вопросы Бенно. Я ещё раз крепко обняла своего маленького брата. После турнира в Англии мне было не по себе, когда я надолго оставляла его.

– Ой! – пискнул Бенно, которому надоели мои крепкие объятия. Он даже не заметил моего отсутствия – так быстро волшебный аромат перенёс нас туда и обратно.

В общем, я отпустила его и лишь взъерошила ему волосы.

– Хочешь ещё добавки? – спросил папа.

– Конечно! – кивнула я, и мы вместе с Бенно протянули свои тарелки, которые папа, как всегда, щедро наполнил новой порцией рисовой каши.

Родители по-прежнему находились под действием аромата «Беззаботная нота», и меня ужасно мучила совесть. Аромат выкинул у них из головы буквально все заботы. И хотя это было очень удобно – мне не приходилось ни за что оправдываться перед ними, – я чувствовала себя виноватой, потому что сами они не знали, что с ними случилось. Мысленно я оправдывалась, что делала всё это только для того, чтобы отыскать Эллу и Рафаэля. Ведь я не могла одновременно быть здесь и ходить в школу. Мы ни за что не поступили бы так, если бы ситуация резко не ухудшилась. Но тем не менее мне не казалось это правильным. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад.

Отправляя в рот очередную ложку, я дала себе слово больше никогда не делать ничего подобного. Надо было как можно скорее найти другое решение. С такими мыслями, слушая весёлую болтовню родителей, я доела кашу и встала.

– Всё было вкусно, папа! – сказала я и сдёрнула со стула Бенно, не обращая внимания на его протесты. – Мы немного прогуляемся... э-э... подышим свежим воздухом.

– Ну конечно. – Папа улыбнулся с набитым ртом, продолжая жевать. – Делайте что хотите. Всё остальное просто бесполезная трата времени.

В нормальной ситуации я бы засмеялась и поблагодарила его за то, что мне больше не придётся помогать ему дома по хозяйству. Но, увы, мне было не до шуток.

Мама давно уже листала газету. Похоже, тут ничего не изменилось. Хотя теперь она меньше реагировала на новости, но всё-таки читала их.

– Желаю приятного отдыха, – пропела она, не поднимая головы, когда мы уже вышли из кухни в коридор.

– Я хотел попросить ещё добавки, – простонал Бенно и стал упираться. Но я на правах старшей сестры строго покачала головой:

– У нас нет времени, Бенно. Ты вернёшься и поешь, ладно? Сейчас нам нужно пойти в аптеку ароматов. – Ещё совсем недавно я говорила о нашей тайне только шёпотом. Но теперь папа с мамой слышали только то, что им хотелось слышать.

– Ну лаааадно, – простонал мой младший брат и поплёлся за мной. Мне пришлось признать, что он уже не такой маленький: во всяком случае, он быстро понимает по моему тону, важное у меня дело или нет.

* * *

В оранжерее, расположенной прямо за нашей старой виллой, всё было как обычно. Единственное, что менялось, – время цветения многочисленных растений. После всех драматических событий я полюбила оранжерею ещё больше: там всё происходило регулярно и по законам природы. В зависимости от времени года пространство наполняли новые краски и ароматы. Растения вырастают, цветут, вянут и исчезают, чтобы снова возродиться на следующий год.

Такими мыслями о бессмертии я пыталась подготовиться к картине разгрома в аптеке ароматов. Но ведь она снова возродится и расцветёт, уговаривала я себя. Возродится во всём своём блеске и великолепии.

Из сарая для инвентаря мы с Бенно спустились вниз в потайной ход, который вёл в аптеку. Мы много раз ходили по нему, но сегодня ноги у меня словно налились свинцом. С тяжёлым вздохом я открыла дверь.

Как я и ожидала, меня сразу встретила знакомая смесь ароматов. В нашей аптеке пахло как всегда чудесно. Но уже в следующее мгновение я застыла на месте. Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этот ужас. Разноцветные флаконы, в которых бурлила, искрилась, сверкала загадочная жидкость, – где они?!

При виде разгрома, устроенного здесь людьми Эдгара, я каждый раз испытывала почти физическую боль. После нашего возвращения из Англии прошло уже две недели, но аптека выглядела всё хуже. Ни один флакон не стоял на своём месте, хотя Ханна, бывшая хозяйка виллы и наследница аптеки ароматов, приходила сюда убираться каждый день. Ей помогали наш бывший садовник Виллем и его дочь Хелена, но, поскольку всё приходилось тщательно сортировать, каждый этап уборки длился целую вечность.

– Привет! – поздоровалась я, погружаясь в унылую атмосферу, которая встретила нас в аптеке ароматов под виллой «Эви».

Здесь стояла тишина, нарушаемая стуком каблуков Ханны по каменному полу. С усталым лицом она пыталась навести порядок. Услышав мой голос, она тут же подошла к нам с Бенно.

– Как чудесно, что вы пришли, – сказала она и крепко прижала нас к себе. У меня сразу стало легче на душе.

– Мне холодно! – раздался в тишине капризный голос, от которого у меня мгновенно встали дыбом волоски на руках.

Я высвободилась из объятий Ханны и повернулась на звук голоса:

– А что она тут делает?!

В разодранном бархатном кресле сидела Элоди де Ришмон. Как всегда, в платье-футляре, тёмные волосы безупречно причёсаны.

Я ничего не понимала. Гордо вскинув голову, она сидела в нашей аптеке ароматов, да ещё жаловалась, что ей холодно!

Ханна, застонав, бросила на меня извиняющийся взгляд.

– Мне пришлось взять её с собой, – шепнула она. – Не могла же я оставить её одну в моём доме! – Вместо ответа я закусила губу, а Ханна снова повернулась к Элоди: – Тогда в следующий раз одевайся теплее и помоги мне убираться! Движение всегда согревает.

– Что я слышу?! – Элоди вскинула подбородок и прищёлкнула языком. – Я вам не прислуга.

– Нет, конечно, нет – и не уборщица, и не кухарка, я знаю, – согласилась Ханна. – Но раз уж ты у меня в гостях, тебе придётся жить по моим правилам. А значит, иногда вставать с постели, как бы ужасно это ни казалось. – Ханна закатила глаза. – Во всяком случае, чтобы не умереть от голода и не потонуть в собственном беспорядке. Кухарка, уборщица и служанка Хелена Бур уволилась, и заниматься этим больше некому.

Не успела Элоди что-то возразить, как за моей спиной открылась дверь:

– Помощь нужна? Вам хочет помочь самый красивый мужчина на всей Лавандовой улице!

Леон! Ойе!

– Самый красивый, да ещё мужчина? – засмеялся Матс, появившись следом за Леоном. – И о чём ты мечтаешь по ночам, братец?

– Конечно, помощь нам очень нужна! – Ханна улыбнулась Леону. – Но ты мне окажешь неоценимую услугу, если куда-нибудь сходишь с мадам де Ришмон. Тут ей холодно, а у нас нет сейчас ни времени, ни нервов, чтобы решить эту проблему.

Тут усмехнулся даже Бенно, а широкая улыбка Леона, наоборот, погасла, и он как- то неуверенно посмотрел на Элоди.

– Э-э... ладно. На улице светит солнце. Может, прогуляемся по саду?

– Превосходная идея. – Элоди встала с кресла и подала Леону руку. Тот кивнул на дверь, предлагая Элоди идти впереди, а потом с лёгкой паникой на лице повернулся ко мне.

Я улыбнулась уголками губ и показала ему большой палец. Бедный Леон. Ему будет тяжело. Я лучше четыре часа буду надписывать новые этикетки, чем хоть одну минуту шляться с Элоди по саду! Но Леон есть Леон. Он расправил плечи и попытался начать разговор о погоде. Из коридора до нас донеслись его торопливые фразы, потом скрипнула дверь сарая, и снова стало тихо.

Развеселившись, я повернулась к Ханне. Она покачала головой и снова взялась за работу. Я сделала несколько шагов по разорённой комнате, пытаясь решить, с чего начинать. Глаза остановились на одной из полок, где стояли пока ещё не рассортированные флаконы. Но сначала мне захотелось осмотреть всё помещение.

Дверь в кабинет была распахнута. За ней слышался голос Виллема. Слов я не разобрала, но поняла, что он там не один. Я подошла к шкафу, стоящему возле двери. Кабинет был небольшой, там помещались только письменный стол с дисковым телефонным аппаратом и картотечный шкаф с поднимающейся шторкой, где хранились старые записные книжки Даана. Мы не пользовались кабинетом, только проходили через него в лабораторию, где хранились наши ароматические вещества и дистиллятор.

Тут я услышала какой-то неразборчивый шёпот. Это была Хелена, дочь Виллема и... мать Эдгара.

После возвращения из Англии я ещё ни разу не говорила с Хеленой. Просто не знала, что ей сказать. И скорее всего она чувствовала то же самое – после всего, что устроил Эдгар. Наверняка она, мать, тоже считала себя виноватой, и ей было неловко за своего сына. Или нет? Я этого не знала.

– Он не только похитил Бенно, – услышала я слова Виллема. – Пойми же! Он похитил и двух других детей, одурманив их очень опасными ароматами!

Хелена не ответила.

Виллем вздохнул:

– Я не смогу помочь Эдгару, если ты не поможешь нам. По крайней мере, расскажи мне, что тебе известно о нём. Даан ищет его. И Бонски тоже. Рано или поздно они его найдут. Ты же сама понимаешь! И чем раньше это случится, тем будет лучше для всех.

– Но как я могу быть уверена, что вы не причините Эдгару зла? – дрожащим голосом спросила Хелена. – Ведь вы давно махнули на него рукой и, по-моему, не остановитесь ни перед чем, если...

– Эдгар мой внук! – Виллем повысил голос. – Поверь хотя бы мне! Ему никто не причинит вреда. Я позабочусь об этом, Хелена. Но... – Виллем тяжело вздохнул. – Его нужно остановить. Ты должна это понять.

– Хорошо, – неуверенно ответила Хелена. – Если ты обещаешь, что с Эдгаром ничего плохого не случится, я тебе верю.

– Спасибо, – сказал Виллем, а я поскорее повернулась к соседней полке и стала разбирать флаконы, чтобы он не заметил, что я подслушивала.

Глава 4

Во второй половине дня я с уцелевшими флаконами, которые мне удалось найти в аптеке ароматов, пришла к плавучему дому, где жил Даан. Мы договорились встретиться и обсудить, что делать дальше. Ведь время безвозвратно уходит. За эти две недели мы так и не нашли Эллу и Рафаэля. Они наверняка по-прежнему находятся под действием «Покорного облака» и делают для Эдгара то, что он требует. Мы не имеем права оставлять в его власти этих детей – ведь они всего на два-три года старше моего шестилетнего брата.

– Люци, подожди! – услышала я за спиной голос Матса. Он соскочил с велосипеда и, прислонив его к перилам лестницы, спускавшейся к каналу, побежал по мосткам ко мне.

– Ты рано приехал, – сказала я, не понимая, зачем Матс помчался за мной. – Встреча начнётся через полчаса.

– Я знаю. Но ведь ты тоже приехала раньше.

Мне показалось, что он нервничает, а когда он отступил от меня на шаг, я тут же поняла, что между нами всё ещё висит в воздухе нечто невысказанное. В последние дни я застывала при появлении Матса, словно деревянная фигурка, и это было нелепо. Я уже просто не знала, как с ним себя вести. Ведь, с одной стороны, в Англии я выяснила, что Матс испытывает ко мне гораздо более сильные чувства, чем я думала: когда я стояла рядом, сердце у него бешено колотилось.

Сначала я обрадовалась этому, но потом, увы, всё пошло наперекосяк, причём по моей вине: я воспользовалась своим талантом сентифлёра, чтобы узнать о его чувствах, и теперь у меня перед глазами стояло разочарованное лицо Матса, который это заметил. И хотя потом он сказал, что больше не обижается, наши отношения с тех пор стали непростыми. Я часто спрашивала себя, не изменились ли его чувства ко мне. Может, я теперь ему не нравлюсь? Мне было ясно: я должна срочно поговорить с ним... Но как начать этот непростой разговор?

Не успела я что-то сказать, как Матс постучал в дверь плавучего дома.

– Даан много всего умеет, я знаю. – Он подмигнул мне. – Но вот дара ясновидения у него точно нет. И скорее всего он не откроет сейчас дверь, потому что не догадывается, что ты уже пришла и стоишь тут ждёшь.

Я вымученно улыбнулась шутке Матса, а уже в следующее мгновение дверь открылась.

– Люци, Матс! – удивился Даан. – Как хорошо, что вы тут! Заходите! У нас столько дел. Я просто не знаю, за что браться.

Мы прошли за ним по узкому коридору в дом-лодку – такой же причудливый и запутанный, как вилла «Эви». Здесь в кадках росли деревья разной высоты, и я всегда боялась заблудиться, если хоть на шаг отстану от хозяина в этом странном месте. Мне очень нравился плавучий дом Даана, почти так же, как и наша вилла «Эви». И в воздухе здесь даже висела похожая смесь запахов, ещё издалека возвещающая о соседстве с аптекой ароматов.