Молчун

Я не знал, что возразить брату. В одном он был точно прав, такого со мной ещё никогда не случалось. И всё же Рик должен был предупредить о том, что мы останемся в лесу на ночёвку. Наверное, специально промолчал, знал, что тогда я ни за что бы не пошёл с ним сюда. Делать было нечего, пришлось согласиться, но на душе стало неспокойно ― вернулись старые страхи и подозрения, но я дал себе слово держаться.

Мы собрали хворост, Рик умело развёл костёр, сделав это вовремя, потому что быстро стемнело, и стало совсем не по себе. Брат одел на меня свою ветровку и укрыл плечи походным одеялом, напоив чаем из термоса, после которого я быстро успокоился и расслабился. А это уже было подозрительно, неужели чай был с добавкой, чтобы «трусишка» не психовал?

С наступлением темноты заметно похолодало, но Рик, в одной рубашке и джинсах, казалось, не замечал этого.

– Может, он тоже что-нибудь принял? ― в голову прилетела ленивая мысль, но я уже перестал волноваться и в полусне смотрел на брата. Он ходил вокруг костра в каком-то радостном возбуждении, улыбаясь своим, только ему известным мыслям ― глаза сверкали, а обычно бледные щёки горели непривычным румянцем.

– Никогда не видел его таким, ― промелькнула и исчезла ещё одна залётная мыслишка, ― и что теперь будет?

Наконец Рик обратил на меня внимание, сел рядом у костра и зашептал прямо в ухо, как будто боялся, что кто-нибудь нас подслушает:

– Джо, посмотри прямо перед собой. Там, за костром ― большое дерево. Смотри внимательно, что ты видишь?

– Э… ну вижу огромный ствол, весь покрытый мхом, ветки тоже большие, с них свисают лианы, такие пушистые, словно толстые лохматые верёвки, прямо до земли. Прикольно…

Рик взлохматил мне волосы и засмеялся ― наверное, то, что он выпил, было крепче чая.

– Молодец, Джо, но приглядись к стволу получше…

Я вгляделся: пламя костра то поднималось, то опадало, и это очень мешало наблюдению, и всё же… Я увидел то, о чём говорил Рик. Это была вертикальная щель в стволе дерева, такая большая, что рука точно бы в неё пролезла. Рик подкинул веток в костёр, огонь вспыхнул с новой силой, и я даже присвистнул от удивления, потому что щель проходила насквозь через весь ствол.

– Ух ты, Рик, какая трещина, да она же огромная! Это её ты хотел показать, да? Но при свете дня я бы рассмотрел её лучше, совсем необязательно было…

Рик взглянул на меня как на недоумка:

– Нет, в том–то и дело, что днём её не существует.

– Не видно, что ли?

Он вздохнул:

– Вообще нет, я много раз проверял, нет её, а однажды вечером увидел, вот как сейчас.

Хмыкнул, отхлебнув из кружки своего «чая».

– А ты уверен, Рик, может, померещилось?

– Уверен, уверен. Но не в этом дело, смотри внимательно, что будет дальше.

Заинтригованный, я уставился на трещину, но ничего не изменилось. Вопросительно взглянул на брата, но в ответ он ухмыльнулся, протянув руку вперёд:

– Начинается…

И тогда я увидел это и охнул: пламя костра снова вспыхнуло и взметнулось очень высоко, а потом едва не затухло, словно невидимый ветер пытался его потушить. Искры от костра вдруг стали подниматься вертикально вверх, одна за другой, образуя поток практически параллельных прямых, чего в принципе быть не могло. Я разинул рот от удивления.

Но это было ещё не всё ― через своеобразный «занавес» было видно, как трещина в стволе постепенно расширялась. Она росла прямо на глазах, плавно увеличиваясь, открывая перед очарованным взглядом удивительное чудо: там, внутри сиял и переливался яркими красками мир, в котором двигались странные существа, очень напоминавшие что-то знакомое… да, конечно, тех самых фантастических существ, что вырезал из коряг Рик. Вырезал и дарил мне.

– Рик, Рик! Ты тоже видишь это, а? Это же не глюк от того чая, которым ты меня сейчас напоил? Что молчишь, Рик, не пугай…

Я повернулся к нему, не договорив, и тут же пожалел об этом. Рик стоял рядом, опустив руки вдоль тела, не отводя взгляд от происходящего за костром чуда. Тень упала на его лицо, некрасиво исказив знакомые черты: лоб стал выше и бугристее, нос вытянулся и загнулся крючком, щёки ввалились, подбородок заострился, а глаза, напротив, ― уменьшились, и в них полыхало оранжевое пламя костра.

Но самое страшное было не это, а огромные чёрные крылья за спиной о брата. И даже не то что они внезапно появились, так напугало меня: покрывавшие их чёрные перья медленно опадали и, вместо того, чтобы опускаться на землю, как листья клёна в сентябре, кружась, поднимались вместе дымом костра прямо в тёмное ночное небо.

– Это же чёрный Ангел! ― ахнул я.

Легенды о нём ходили в наших краях ещё со времён индейцев. Давным-давно Ангел появлялся, чтобы разрушать и уничтожать всё, что встречалось на его пути. И убивать людей… Так говорили старухи, и моя бабушка тоже. Неужели брат ― чёрный… Нет, не может быть.

Я отчаянно крикнул хриплым от страха голосом:

– Рик, очнись, приди в себя!

Голова тут же услужливо напомнила сон о брате, убивавшем меня ножом. В памяти всплыл противный голос Линн:

– Он прирежет тебя и погубит всех нас.

И бабушка с её «нечистым», крестившаяся каждый раз, когда его видела…

Рик повернулся на призыв, и тень исчезла с его лица. Это был прежний Рик, мой брат Молчун, в которого я всегда верил. Красивый, хоть и очень бледный, с печальным, полным боли взглядом. Только крылья никуда не делись, продолжая сыпать перьями, как осенними листьями.

Я заплакал. Рик наклонился, нежно погладив по волосам:

– Прости, что напугал, но когда-нибудь это должно было случиться. Я так мечтал провести последние дни с тобой, видно, не судьба. Молчун должен уйти, ты же понимаешь, да? Слишком долго я сдерживал это в себе и теперь расплачиваюсь. Так будет лучше для всех, и в первую очередь ― для тебя. Не забывай меня, ладно? Будь счастлив, и прощай, Джо, братишка…

Он выпрямился и шагнул прямо через полыхающий костёр к дереву, а потом исчез в трещине, которая теперь уже казалась мне огромной беззубой пастью, проглотившей любимого брата. Это уже было слишком, и я провалился в беспамятство.

Меня разбудил незнакомый молодой человек с небольшой бородкой на симпатичном лице, одетый в жёлтый дождевик. Было хмурое утро, с неба накрапывал слабый дождь. Я лежал у потухшего костра, завёрнутый в одеяло и не понимал, что происходит.

– А где Рик? ― первое, что спросил у незнакомца.

Он улыбнулся и протянул крепкую, мозолистую руку, помогая встать:

– Ты Джо, да? А я ― Питер, сосед Рика. Он просил подбросить тебя домой, вот и вещи заранее отдал. Сказал, вы с ним вчера собирались в поход, и объяснил, как тебя найти. Он ведь странный, твой брат, правда? Но человек хороший.

Я запутался в одеяле, пытаясь из него выбраться, снова спросив этого Питера:

– А где Рик?

– Я не знаю; он сказал, что ему надо куда-то уехать, и это всё, что известно. Ну, давай, поднимайся скорее и пойдём, у меня не так много времени.

– Да, сейчас, подождите минуточку, ― бормотал я, освободившись, наконец, от проклятого одеяла и запихивая его в брошенный на землю рюкзак брата. Потом, спотыкаясь, добежал до дерева и ощупал его кору: как и думал, никакой трещины не было и в помине.

– Значит, это был дурацкий сон, и беспокоиться не о чем, ― уговаривал себя, стараясь не отстать от почти бежавшего Питера.

– А где же Рик, разве он мог вот так бросить брата в лесу, спящим на голой земле? Он же обещал, что не отойдёт от меня, а сам уехал по делам? Ну, значит, мог, что ж поделать, ― снова обманывал себя, трясясь в старом джипе Питера. Я придумывал брату разные оправдания, лишь бы не вспоминать о странном сне, увиденном этой ночью.

Дома перекинулся парой слов с мамой и сразу ушёл в свою комнату. Только там заметил, что вместе со своим рюкзаком принёс и рюкзак Рика. Вытряхнул его содержимое на кровать: там был разный мусор ― пустые банки от содовой, бумажный пакет из-под съеденных нами крекеров, термос и одеяло, а ещё кошелёк с деньгами и старый, где-то подобранный им компас, на который я давно зарился. И, конечно, обещанные мне поделки из коряг.

Перебирая вещи, случайно перевернул компас. На его задней стенке было нацарапано:

– Любимому брату Джо от Рика, не забывай меня.

Я снова и снова перечитывал эту надпись, пока до меня не дошло, что так Рик прощался. В набитом купюрами кошельке лежала записка:

– Джо, это деньги, которые скопил для тебя. Используй их с умом, не трать на всякую ерунду.

Прочитал и засмеялся сквозь слёзы:

– Сначала бросил братишку, Рик, а теперь даже оттуда пытаешься указывать, что мне делать? Да пошёл ты…

Я плакал горько, навзрыд, потому что знал ― это был не сон. Потому что никогда уже не увижу брата, не скажу ему, как он мне дорог. Просто, я невезучий по жизни чел ― всё теряю, даже брата. Выплакавшись, пришёл в себя и задумался, а такой ли уж я неудачник на самом деле? Разве у каждого есть, ну пусть ― был, такой брат? Разве каждый в своей жизни хоть раз видел чудо? А я ― видел, и, вообще, всё у меня будет хорошо… Что это я раскис? Рику это не понравилось бы…

Встал и в волнении начал ходить по комнате, не сразу заметив, что больше не хромаю. Совсем.

– Это твой прощальный подарок, да, Рик? Спасибо, брат…