Помоги проекту - поделись книгой:
Трудно быть инвалидом только первые сто лет
Часть I
Глава 1
- Анечка, соедини меня, пожалуйста, с Хантингтоном. Да, да, с Хубертом. Срочно ждет моего звонка. Даже ножками дергает, - неловко пошутил он.
Веселиться никак не хотелось. От звонка в США зависело очень многое. Саша развалился в кресле, но сведенные в напряжении ноги говорили отнюдь не о сибаритском настроении.
Разговор с американцем предстоял трудный и нервный. На кон поставлено многое. И для банка, и особенно для него лично.
Секретарша Аня появилась в проеме двери, поймала его взгляд, молча кивнула. Американцы ждали.
Саша оживился, включил трубку смартфона:
- Хэлло, Хуберт, рад вас слышать. Да, я. Как мы живем? У нас все о кей, хотя и не во всем. Вы же знаете, рубль ползет вверх, а мы за ним, что не всегда прекрасно. Скачки национальной валюты создают острые проблемы. Сильный рубль не всегда есть хорошо. Но пока двигатели будут заправлять бензином, Россия по-прежнему окажется на коне.
- Вы, русские, сильно устроились, - согласился Хуберт. Он говорил по-русски почти правильно, только делал произношение слишком твердым, как-то по-белорусски, и иногда Саша забывался, думая, что говорит с Минском,- пока у вас есть нефть, мы, конечно, будем с вами сотрудничать, - слегка передразнил он Сашу, - куда ж мы денемся.
Саша правильно его понял и засмеялся:
- Завидуете, янки, завидуете.
Американец отпустил смешок. Мол, понимай, как хочешь, то ли завидуем, то ли ужасаемся.
Отсмеялись. Голос Хуберта сделался серьезным.
- Совет директоров обдумал ваше предложение и готов детально его обсудить. Принципиально же он сейчас говорит ДА, - Хуберт так четко выговорил это ДА, что Саша подумал – наверняка для подключенного к трубке диктофона. Впрочем, в чем-то он был прав – такого рода разговоры почти всегда записываются. И для архива и для констатации, - с чем вас и поздравляю. Мы готовы принять вашего представителя. Надеюсь, это будешь ты. Нефть опять подорожала и не сотрудничать с банком нефтяной кампании будет только круглый дурак. Впрочем, и само по себе ваше предложение очень заманчиво. Я надеюсь, с вашим представителем мы оговорим его более подробно.
Представителем банка действительно предполагался Саша, но Хуберту об этом знать не полагалось. Коммерческая тайна. К тому же начальство могло сто раз передумать. На то оно и есть мудрое начальство. Поэтому Саша неопределенно хмыкнул.
- Ну, давай, - дружелюбно закруглился Хуберт.
Саша не менее дружески попрощался и положил трубку. Потом долго вытирал носовым платком вспотевшие руки. Небольшой телефонный разговор с представителем Нью-йоркского банка готовился несколько месяцев. С американской стороны с ним общался тоже примерно такая же шишка на вроде начальника отдела. Правда, он входил в совет директоров, а Саша нет.
Переговоры были неофициальные, как бы деловые посиделки двух приятелей, но никто не обманывался, все понимали, что идет прощупывание двух банков. И при благоприятных условиях неофициальные переговоры как бы невзначай перейдут в официальные, что и обозначилось сегодня.
С нашей стороны инициатором и пробивателем контактов был Саша. Сорвись с «приятелем» отношения, его позиции в банке серьезно бы пошатнулись. Асам бы банк круто вошел в экономическое пике.
С другой стороны, удачное налаживание отношений резко бы подняло позиции банка и, соответственно, дивиденды. Их банк не входил в лидирующую десятку страны, да что там говорить, и в двадцатку, но и совсем мелким не был. Так, крепкий середнячок. Его служащие понемножку занимались всем – вклады населения, автогражданка, разумеется, сырьевой сектор. Итанбанк был создан нефтяной кампанией Итан в те времена, когда нефть еще не давала таких прибылей. Сейчас времена изменились, и требовалось пошевелить мозгами, чтобы урвать кусок посолиднее и на международном рынке, что Саша и предлагал сделать. «Байкал», который потихоньку съедал их банк, был не на столько силен, чтобы опираться на него в борьбе на финансовом рынке. Если бы нефть не выросла, он бы вообще сидел на дне и не шевелился. Но по крайне мере, он помогал сделать первые трудные шаги, и до сих пор контрольный пакет акций оставался в его руках.
Связь с заграницей позволяла Итанбанку выходить на совсем другой уровень. Это понимали все. Но дело было рискованное. Банк мог погореть на крупную сумму, Саша предпочитал лучше не говорить какую, сразу потели ладони, а инициатор таких операций мог вылететь из банка с такой характеристикой, что и дворником не возьмут. Хотя нет, никуда выгонять не будут, просто пристрелят на улице в назидании другим менеджерам. С последующим соболезнующим некрологом в газетах.
Но Саша рискнул и, похоже, выигрывал. Американский банк, страдающий тем же что и Итанбанк – крепкий середнячок, жаждущий выйти на внешние рынки, изъявил желание посотрудничать, о чем сегодня объявил Хуберт, а точнее Хуберт О Шекли, начальник операционного отдела и один из директоров.
Вопрос о поездке ставился между делом, небрежным тоном приглашения на файв о клок. Хочешь, езжай, хочешь, нет. Дураку понятно, ехать надо обязательно, хоть при смерти, а езжай. Лишь бы акционеры-основатели правильно решили.
Саша не выдержал, сходил в туалет и всласть помыл руки, предварительно сняв дорогущий пиджак. Ох уж этот имидж. Как машина, так «Мерседес-600», как костюм, так Фарренти. А может, он не любит Фарренти,а вместо Мерседеса предпочитает Феррари.
Тогда сразу начинаются крики – не прилично, не современно. И все, от тебя начинают отворачиваться даже близкие так сказать друзья. А это в банковском деле очень плохо. Даже если друзья и вовсе не друзья, а товарищи по бизнесу.
Здесь очень многое решается на личном отношении и твоем имидже. Поэтому Саша и предпочитал, как все – дорогущий и безвкусный автомобиль, костюм по такой ценам, то впору его делать из чистого золота и так далее.
В одном он не смог уступить общественному банковскому мнению – в любви. По крайней мере, сейчас стал выходить из моды обычай сажать на место секретарш длинноногих блондинок из числа записных любовниц. Размер груди и длина ног у них, конечно, и впечатляют, и ласкают глаз, но ведь секретарши нужны не для занятия любовью. У них другие функциональные обязанности.
Во всяком случае, Саше был нужен работник, который и чай подаст и факс примет и нужному клиенту ответит мило и по деловому, а не нахамит, и расписание для делового дня правильно составит.
Когда он пришел на это место, предоставленная ему блондинка, к сожалению, могла похвастать только красотой фигуры. И, как ему не нравился ее бюст, который так и просился в мужские руки, но как только выдался момент, он сплавил ее гендиректору, расширявшему секретариат из-за выросшего объема работы. Нормальная была девушка, работник неплохой, но секретаршами не становится, настоящими секретаршами рождаются и размерами груди и ног это не определяется. Пусть Жора радуется и матерится, хе-хе.
Когда появилась мода на немолодых, но еще смачных секретарш, Саше очень понравилась новое веяние, и он попросил отдел кадров банка найти такую, исходя в первую очередь из деловых качеств, но не забывая и о внешней привлекательности. Задачка не простая, но кадровики и не с таким справлялись.
Поэтому в приемной у него сидела сорокапятилетняя дама, не имеющая ничего против того, чтобы Саша называл ее Анечкой, но помнящая, что ей сорок пять, и флирт в ее годы может запросто закончиться увольнением. Найти же хорошую работу в таком возрасте ой как сложно, а внуков кормить надо.
Хотя босс был гораздо молод и еще дееспособен. Ему еще не было за полста и он умел больше, чем поглаживание женщин по месту ниже спины.
Что и следовало доказать. В этом году Александру Михайловичу Иванову исполнилось только тридцать пять, и у него была подружка, которую он обнимал не только глазами. Просто Саша не любил путать рабочий стол и постель. Это снижает работоспособность.
- Анечка, ты не сваришь мне кофе? - попросил он, возвращаясь из туалета в радужном настроении. И жизнь прекрасна, и жить прекрасно.
- Конечно, Александр Михайлович, - с готовностью отозвалась она и, видя, что у него хорошее настроение, поколебавшись, спросила: - удачный был звонок?
Вообще-то Саша не любитель, когда в его дела совали нос те, кому не положено это по служебному положению, но сейчас благодушно кивнул. Пусть Анна Дмитриевна порадуется вместе с ним. Благо кофе она готовила замечательное.
Он позволил себе сдвинуть все бумаги, дискеты, СД-диски на край стола и нагло поставить вместо отчетов, рейтингов и служебныхзаписок поднос с кофе, кувшинчик со сливками, вазочки с печеньем и сахаром. Нарушение рабочего времени, разумеется, но сегодня никто не посмеет обрушивать него недовольство. Кстати, насчет никто… Он положил сахар, налил сливки, и пока кофе доходил до готовности, набрал внутренний.
- Жора?
Рокочущий баритон – почти как из Большого – недовольно спросил:
- Судя по тому, что после разговора с Америкой долго не звонишь, а голос умильный, мой рыжий так мяукает, побывав на столе и обфурив бумаги, – американцы согласились.
- Так точно, мой фюрер! - не смог он не спаясничать. В порыве чувств Саша отхлебнул большой глоток кофе.
- Что ты паясничаешь, - по-настоящему взорвался шеф, в миру именуемый Георгий Сергеевич Кирьянов. Он тоже волновался и ждал звонка, как жених первой брачной ночи, поэтому позволил сегодня высунуться эмоциям – рявкнул на способного подчиненного, - давай, рассказывай, а не то не посмотрю, что значительный чин – выпорю. Почему я постоянно должен обещать свернуть шею очередному подчиненному для того, чтобы все понимали, кто начальник?
Педагогические выкладки генерального директора прошли втуне. Пока он упражнялся в красноречии и в угрозах, Саша пытался потушить пожар во рту. Кофе оказался жутко горячим, как ему и полагалось. Он несколько секунд разрывался между желанием его выплюнуть или отправить в желудок, чтобы сжечь и его, поскольку объяснять дурацкую ситуацию было превыше сил.
Наконец, кофе остыл до удобоваримого, и отправился в желудок.
- Все хорошо, - удалось ответить ему без мучительной боли серьезным голосом. А то кто его знает, хотя Саша называл его просто Жорой, и пусть он является генеральным, у него хватит толку элементарно вздуть. Он в прошлом тяжеловес, а Саша хиляк - хиляком – очки и полкило мышц. Всего лишь сожмет в дружеских объятиях. И выпадут оттуда куски костей, мяса и изумленный взгляд. Не надо никаких особых наказаний.
- В общем, они в целом согласны на наши предложения. И теперь ждут нашего представителя с соответствующими полномочиями.
В трубке наступила тишина – Григорий Сергеевич переваривал сообщение. Наконец, высказался на несколько тонов спокойнее:
- Что ж, ты замечательно сработал с этим банком. Естественно, ехать в Штаты должен ты. Во всяком случае, такое мое мнение, и я его изложу на Совете Акционеров, который будет в понедельник. Твой вопрос, кстати, один из главных.
Саша кинул головой, как будто генеральный мог увидеть. Послать его в пригород Нью-Йорка Хантигтон было элементарной благодарностью. Хотя сами переговоры будут трудными, но зато начатое им дело будет им же завершено, и он полностью получит все причитающиеся дивиденды. И финансовые, и административные.
- Кстати, - Жора сменил тон, давая понять знать, что завершил рабочую часть, - не хочешь ли в субботу спрыснуть удачный ход банка? Я чувствую, этим телодвижением ты намертво закрепил свои позиции наверху. С тебя за это причитается. А с меня причитается, как с начальника, за хорошую работу подчиненного, который принес изрядное количество зеленых. Ну, и, наконец, корпоративная вечеринка сблизит высший слой менеджмента банка. Будет три – четыре человека – все наши.
Саша слегка задумался. Ольга наверняка что-то на субботу придумает. С другой стороны, он собирается провести с ней сегодняшний вечер. Целый вечер, а возможно, ночь. Достаточная компенсация за выходные. И потому легко согласился на предложения генерального:
- Конечно. Надо соблюдать корпоративные интересы.
«Мода пошла ныне, - иронично подумал Саша, - если несколько мужиков хотят выпить, в действие вступает волшебный термин «корпоративные интересы». И жены покорно открывают мужьям входные двери, при этом не вставляя даже маленькую шпильку, а не то, что злобно обругают. Работа!»
- Поговори мне еще, - беззлобно ответил Жора, - созвонимся в субботу. Я закажу столик к шести, но сам задержусь – семейные проблемы, черт возьми. Постарайтесь не нажираться без меня. Ну, привет.
- Привет, - Саша попрощался и положил трубку. Хмыкнул. Нет, жизнь все-таки замечательная штука, когда голова и руки у тебя на месте и умеют эффективно работать.
Глава 2
Ольга работала экспертом в налоговой полиции. Собственно, числить в кадрах налоговиков ее было трудно – барышню нанимали только сдельно и в особо сложных случаях. Но себя она держала ловко – когда это ей надо было, она считала себя работающей в налоговой полиции, а в остальных случаях – преподавателем финансово-юридического института, солидно прибавляя – к.ю.н., доц.
Саша встретился с ней случайно. Однажды подружка затащила ее на корпоративную вечеринку служащих Итанбанка, и Ольга пришла, поскольку, как она потом призналась, хотела напиться от тоски и одиночества, а в кампании водка входит легче и всегда есть возможность врезать кому-нибудь в морду.
А он тогда как раз отходил от прощальной ссоры с прежней любовницей и от понимания, что он с ней не пара. А потому на этих вечеринках внимательно осматривал женщин детородного возраста на предмет поиска новой подружки.
Тут-то она и попалась на его ищущие мужские глаза. Он увидел красивую девушку лет между двадцатью и тридцатью пятью (точнее не определишь) со стаканчиком, в котором, судя по прозрачности и виду его содержимого, была налита водка и которую она явно пригубливала и даже не раз.
Ольга позже призналась, что тоже сразу увидела его и нацелилась познакомиться поближе. Когда Саша деловито раскланялся на косвенное признание своей мужеской красоты, от которой девицы и даже зрелые женщины ложатся у ног штабелями, она громко рассмеялась и пояснила, что красота тут не при чем. Таких мужчин чаще всего и бьют пьяные девушки на вечеринках. Чувствуешь себя пролетарием и знаешь, что не получишь в ответ. Обеспеченные джентльмены женщин ведь обычно не бьют. То ли от того, что джентльмены, то ли реноме себе берегут.
Что бы там не было, в тот вечер Саша подошел и представился. Как знакомиться с девушками он уже прекрасно знал. Слава богу, не первый день живем, четвертый десяток уже. Слово за слово и они понравились друг другу. Ольга раздумала его бить, а Саша легко отобрал водку, сменив его на более слабое вино.
Трезвая Оленька оказалась более спокойной, почти тихой девочкой. Даже не поверишь, что она эксперт и от ее финансового заключения зависит очень многое. А в процессе налоговой работы она командует тремя десятками зубастых мужиков с оружием. И что один ее взгляд способен заставить задрожать прожженных работников банков и хозяев ресторанов.
Саша позвонил ей, чтобы поинтересоваться планами на грядущий вечер.
Оля радостно сообщила, что сумела достать две места в китайском ресторанчике. Саша с трудом подавил старческое кряхтенье. Достала она. У нее хозяева ресторанчиков половины Москвы на прицеле находятся, и они не только хотят – страстно мечтают, чтобы она с ее бой-френдом (!) пообедала за счет заведения. Ну, последнее вряд ли. И Оля нормально зарабатывает, и он, как ее любовник (Саша привык называть вещи своими именами) способен накормить в дорогущем ресторане роту бойцов и не заметить убыли в кошельке.
Здесь проблем нет. Но вот сама пища…
Как типичный русский (пусть и инородец, но всегда в России), Саша дико не любил все эти китайские, вьетнамские, малазийские и прочие кухни. Сварят всяких гадов и тараканов в кисло-сладком соусе из даров моря и джунглей и глядят просительно в галстук – похвалите, мол, нас и заплатите по таксе. Желудок от такой пищи потом сводит и приходится горстями глотать таблетки. Так и кажется, что кто-то недоваренный в животе шевелится.
- Дорогая, может, лучше, поедим нормальной европейской пищи, - промямлил Саша в трубку мобильника, - молочная телятина в картофеле - фри, молодая баранина в чесночке, седло дикой козы из Алтайских гор…
- Я тебя тоже люблю, - услышал он в трубке «согласное» мурлыканье. Потом пошли гудки. Ох-хо-хо. Не у одного семейного Жоры вечные семейные проблемы. Хотя…
Саша радостно подумал, как хорошо, что он еще не женат, тьфу-тьфу. Иначе товарищ эксперт и без пяти минут профессор построила бы его на подоконнике. А если бы стал отказываться, то просто вызвала приставов с автоматами.
А сейчас ее власть пока лишь распространяется на выбор места столования и время свиданий. И все!
Пятница – день короткий. Именно поэтому большинство работяг мужского пола возвращаются домой позже обычного и немного в подпитии. Саша не был исключением, благо жены не имел. В отличие от рабочих дней с понедельника по четверг, когда он уже к девяти вечера был как штык в своей холостяцкой берлоге, в пятницу возвращался, дай бог, к часу, будя консьержку. А если бог не миловал, то и к четырем или вообще к обеду следующего дня после ночевки у Ольги.
Впрочем, это вечером. В остальном же пятница тоже рабочий день. И вторую половину дня Саша в поте лица занимался хитросплетениями финансового отчета за предыдущий месяц. Кто не знает, что это такое, лучше не знать вообще, спать будете лучше и крепче.
Совет Акционеров (точнее, его заведующий Завалин) собирался скорректировать финансовую политику в будущем, и надо было знать текущее положение банка. Три отдела всю неделю готовили отчет. Саше осталось добавить последние штрихи и увековечить солидный том своей подписью и датой. Перед этим, разумеется, все проверив.
Жидкокристаллический монитор мигал, процессор то и дело что-то ворчливо бурчал, Саша мычал, фальшиво свистел, ерзал ногами, угрожая окончательно перепутать провода.
Короче, каждый весь день показывал, что очень занят и работа отнимает у него столько сил, что неплохо бы поднять зарплату (или хотя бы увеличить нормы электропитания).
Но, наконец, пришел долгий и нудный в пятницу рабочий день. Он действительно пришел, поскольку отчет был проверен и заверен, и не надо оставаться на вечер. Впрочем, Саша подумал, что сегодня лучше бы было, если бы отчет оказался подлиннее и он бы смог опоздать. Ибо вечер будет трудным и негостеприимным. Пошарил на этот случай в столе, вытащил Мезим, еще пару пачек каких-то хитроумных таблеток, обязанных помочь страдальцу – желудку. Заглотнул все это оптом и запил контрабандно завезенным Боржомом.
Анечка в это время его дисциплинированно ждала, когда начальник соберется с духом и уйдет. Хороший подчиненный.
- Иди, Анечка, сегодня срочной работы не будет, - разрешил Саша благодушно.
Она строго посмотрела поверх тяжелых роговых очков, надеваемых по причине дальнозоркости и знанием слабости шефа, жутко не любившего, когда посреди рабочего дня кто-то из подчиненных начинал показывать сексапильность.
- Уйдешь и обязательно вам понадобишься. То факс срочный отправить, то кофе сварить.
- Я сейчас сам уйду, - попытался образумить он ретивую секретаршу, но она только покачала головой.
- Вы идите, а я все закрою и следом уйду. Немного позже, зато гарантированно, что точно не вернусь.
Не хочешь, как хочешь. Саша распахнул дверь кабинета, чтобы хорошенько проветрился, предупредил Анечку:
- Если техничка еще раз протрет стол грязной тряпкой,то всем будет плохо, а не только мне.
И спустился вниз по роскошной лестнице банка.
Рабочий день кончился и, значит, Саше не надо корчить из себя Богатого, Респектабельного и Преуспевающего Финансиста. Поэтому он отпустил шофера Мишу, а вместе с ним и Мерседес-600. «Колесами» должна обеспечить Ольга, которая тоже, согласно регламенту рабочего дня, освободилась.
А вот, кстати, и она. Темно-зеленый «Ауди» лихо притормозил у парадного подъезда Банка. Чем Саше нравились женщины в годах, так это пунктуальностью. Опыт умудренных жизнью дам и должностные инструкции им подсказывали, когда можно капризничать, а когда работать с точностью «Ролекса». И, конечно же, она понимает, что холодным сентябрем на улице стоять холодно и ей лучше не опаздывать. Иначе респектабельный финансист скорректирует проведение сегодняшнего вечера. Ничего, она отыграет свое за роскошным столом.
Он ловко юркнул в теплое, музыкально мурлыкающее нутро автомобиля.
- Привет, - улыбнулась она, - я тебя очень люблю и очень хочу есть.
Хм. Интересный подход. Типично по-женски. Саша решил попробовать:
- А что больше – любить или есть?
Она вывернулась между рулем и кожаным сиденьем и чмокнула в щеку.
- На данный момент есть. Можно креветки, а можно тебя.
Поделиться книгой: