«Сила господняя с нами,Снами измучен я, снами...Хуже томительной боли,Хуже, чем белые ночи,Кожу они искололи,Кости мои измололи,Выжгли без пламени очи...«Что же ты видишь, скажи мне,Ночью холодною зимней?Может быть, сердце врачуя,Муки твои облегчу я,Телу найду врачеванье».«Сила господняя с нами,Снами измучен я, снами...Ночью их сердце почуяШепчет порой и названье,Да повторять не хочу я...»«Сила господняя с нами...»
(Вариант)
Сила господняя с нами,Снами измучен я, снами...Снами, где тени не вьются,Звуки не плачут, и слезы,Даже и слезы не льются,Снами, где нет даже грезы...Снами, которым названьяДаже подобья не знаю,Снами, где я расставаньеС жизнью порой начинаю.Печальная страна
Печален из медиНаш символ венчальный,У нас и комедийФиналы печальны...Веселых соседейУ нас инфернальныКосматые шубы...И только... банальныКосматых медведейОт трепетных снедейКровавые губы.С кровати
Моей garde-malade[18]
Просвет зелено-золотистыйС кусочком голубых небес —Весь полный утра, весь душистый,Мой сад – с подушки – точно лес.И ароматы... и движенье,И шум, и блеск, и красота —Зеленый бал – воображеньяЕдва рожденная мечта...Я и не знал, что нынче сноваТам, за окном, веселый пир.Ну, солнце, угощай больного,Как напоило целый мир.Из окна
За картой карта пали биты,И сочтены ее часы,Но, шелком палевым прикрыты,Еще зовут ее красы...И этот призрак пышноризыйПод солнцем вечно молодымГлядит на горы глины сизой,Похожей на застывший дым...Зимний сон
Вот газеты свежий нумер,Объявленье в черной раме:Несомненно, что я умер,И, увы! не в мелодраме.Шаг родных так осторожен,Будто все еще я болен,Я ж могу ли быть доволен,С тюфяка на стол положен?День и ночь пойдут Давиды,Да священники в енотах,Да рыданье панихидыВ позументах и камлотах.А в лицо мне лить саженнымКопоть велено кандилам,Да в молчаньи напряженномЛязгать дьякону кадилом.Если что-нибудь осталосьОт того, что было мною,Этот ужас, эту жалостьВы обвейте пеленою.В белом поле до рассветаСвиток белый схороните.... . . . . . . . . . . . .А покуда... удалитеХоть басов из кабинета.Сон и нет
Нагорев и трепеща,Сон навеяла свеча...В гулко-каменных твердыняхДва мне грезились луча,Два любимых, кротко-синихНебо видевших лучаВ гулко-каменных твердынях.Просыпаюсь. Ночь черна.Бред то был или признанье?Путы жизни, чары снаИль безумного желаньяВ тихий мир воспоминаньяЗабежавшая волна?Нет ответа. Ночь душна.«Не могу понять, не знаю...»
Не могу понять, не знаю...Это сон или Верлен?..Я люблю иль умираю?Это чары или плен?Из разбитого фиалаВсюду в мире разлитаИли мука идеала,Или муки красота.Пусть мечта не угадала,Та она или не та,Перед светом идеала,Пусть мечта не угадала,Это сон или Верлен?Это чары или плен?Но дохнули розы пленаНа замолкшие уста,И под музыку ВерленаБудет петь моя мечта.Мой стих
Недоспелым поле сжато;И холодный сумрак тих...Не теперь... давно когда-тоБыл загадан этот стих...Не отгадан, только прожит,Даже, может быть, не раз,Хочет он, но уж не можетОдолеть дремоту глаз.Я не знаю, кто он, чей он,Знаю только, что не мой,-Ночью был он мне навеян,Солнцем будет взят домой.Пусть подразнит – мне не больно:Я не с ним, я в забытьи...Мук с меня и тех довольно,Что, наверно, все – мои...Видишь – он уж тает, канувИз серебряных лучейВ зыби млечные туманов...Не тоскуй: он был – ничей.«Развившись, волос поредел...»
Развившись, волос поредел,Когда я молод был,За стольких жить мой ум хотел,Что сам я жить забыл.Любить хотел я, не любя,Страдать – но в стороне,И сжег я, молодость, тебяВ безрадостном огне.Так что ж под зиму, как листы,Дрожишь, о сердце, ты...Гляди, как черная грудаПод саваном тверда.А он уж в небе ей готов,Сквозной и пуховой...На поле белом меж крестов —Хоть там найду ли свой?..Тоска кануна
О, тусклость мертвого заката,Неслышной жизни маета,Роса цветов без аромата,Ночей бессонных духота..Чего-чего, канун свиданья,От нас надменно ты не брал,Томим горячкой ожиданья,Каких я благ не презирал?И, изменяя равнодушноИскусству, долгу, сам себе,Каких уступок, малодушный,Не делал, Завтра, я тебе?А для чего все эти мукиС проклятьем медленных часов?..Иль в миге встречи нет разлуки,Иль фальши нет в эмфазе слов?Тоска синевы
Что ни день, теплей и крашеОсенен простор эфирныйОсушенной солнцем чашей:То лазурной, то сапфирной.Синью нежною, как пламя,Горды солнцевы палаты,И ревниво клочья ватыЛьнут к сапфирам облаками.Но возьми их, солнце,– душных,Роскошь камней все банальней.-Я хочу высот воздушных,Но прохладней и кристальней.Или лучше тучи сизой,Чутко-зыбкой, точно волны,Сумнолицей, темноризой,Слез, как сердце, тяжко полной.Желанье жить
Сонет
Колокольчика ль гулкие пени,Дымной тучи ль далекие сны...Снова снегом заносит ступени,На стене полоса от луны.Кто сенинкой играет в тристене,Кто седою макушкой копны.Что ни есть беспокойные тени,Все кладбйщем луне отданы.Свисту меди послушен дрожащей,Вижу – куст отделился от чащиНа дорогу меня сторожить...Следом чаща послала стенанье,И во всем безнадежность желанья:«Только б жить, дольше жить,вечно жить...»Дымные тучи
Солнца в высях нету.Дымно там и бледно,А уж близко где-тоЛуч горит победный.Но без упованьяТонет взор мой сонныйВ трепете сверканьяКапли осужденной.Этой неге бледной,Этим робким чарамСтрашен луч победныйКровью и пожаром.Тоска сада
Зябко пушились листы,Сад так тоскливо шумел.«Если б любить я умелТак же свободно, как ты».Луч его чащу пробил...«Солнце, люблю ль я тебя?Если б тебя я любилИ не томился любя».Тускло ль в зеленой кровиПламень желанья зажжен,Только раздумье и сонСердцу отрадней любви.Поэзия
Сонет
Творящий дух и жизни случайВ тебе мучительно слиты,И меж намеков красотыНет утонченней и летучей...В пустыне мира зыбко-жгучей,Где мир – мираж, влюбилась тыВ неразрешенность разнозвучийИ в беспокойные цветы.Неощутима и незрима,Ты нас томишь, боготворима,В просветы бледные сквозя,Так неотвязно, неотдумно,Что, полюбив тебя, нельзяНе полюбить тебя безумно.Миг
Столько хочется сказать,Столько б сердце услыхало,Но лучам не пронизатьЧастых перьев опахала,-И от листьев точно сетьНа песке толкутся тени...Всё,– но только не глядетьВ том, упавший на колени.Чу... над самой головойИз листвы вспорхнула птица:Миг ушел – еще живой,Но ему уж не светиться.Завещание
Вале Хмара-Барщевскому
Где б ты ни стал на корабле,У мачты иль кормила,Всегда служи своей земле:Она тебя вскормила.Неровен наш и труден путь —В волнах иль по ухабам,-Будь вынослйв, отважен будь,Но не кичись над слабым.Не отступай, коль принял бой,Платиться – так за дело,-А если петь – так птицей пойСвободно, звонко, смело.«В ароматном краю в этот день голубой...»
В ароматном краю в этот день голубойПесня близко: и дразнит, и вьется;Но о том не спою, что мне шепчет прибой,Что вокруг и цветет, и смеется.Я не трону весны – я цветы берегу,Мотылькам сберегаю их пыль я,Миг покоя волны на морском берегуИ ладьям их далекие крылья.А еще потому, что в сиянье сильнейИ люблю я сильнее в разлукеПолусвет-полутьму наших северных дней,Недосказанность песни и муки...На полотне
Платки измятые у глаз и губ храня,Вдова с сиротами в потемках затаилась.,Одна старуха мать у яркого огня:Должно быть, с кладбища, иззябнув, воротилась.В лице от холода сквозь тонкие мешкиСмесились сизые и пурпурные краски,И с анкилозами на пальцах две рукиБезвольно отданы камина жгучей ласке.Два дня тому назад средь несказанных мукУ сына сердце здесь метаться перестало,Но мать не плачет – нет, в сведенных кистях рукСознанье – надо жить во что бы то ни стало.К портрету Достоевского
В нем Совесть сделалась пророком и поэтом,И Карамазовы и бесы жили в нем,-Но что для нас теперь сияет мягким светом,То было для него мучительным огнем.К портрету
Тоска глядеть, как сходит глянец с благ,И знать, что все ж вконец не опротивят,Но горе тем, кто слышит, как в словахЗаигранные клавиши фальшивят..Майская гроза
Среди полуденной истомыПокрылась ватой бирюза...Люблю сквозь первые симптомыТебя угадывать, гроза...На пыльный путь ракиты гнутся,Стал ярче спешный звон подков,Нет-нет – и печи распахнутсяСредь потемневших облаков.А вот и вихрь, и помутненье,И духота, и сизый пар...Минута – с неба наводненье;Еще минута – там пожар.И из угла моей кибиткиВ туманной сетке дождевойЯ вижу только лоск накидкиДа черный шлык над головой.Но вот уж тучи будто выше,Пробились жаркие лучи,И мягко прыгают по крышеЗлатые капли, как мячи.И тех уж нет... В огне лазуриЗакинут за спину один,Воспоминаньем майской буриДымится черный виксатин.Когда бы бури пролеталиИ все так быстро и светло...Но не умчит к лазурной далиГрозой разбитое крыло.Любовь к прошлому
Сыну
Ты любишь прошлое, и я его люблю,Но любим мы его по-разному с тобою,Сам бог отвел часы прибою и отбою,Цветам дал яркий миг и скучный век стеблю.Ты не придашь мечтой красы воспоминаньям —Их надо выстрадать, и дать им отойти,Чтоб жгли нас издали мучительным сознаньемПокатой легкости дальнейшего пути.Не торопись, побудь еще в обманах мая,Пока дрожащих ног покатость, увлекая,К скамейке пошлого на отдых не сманит —Наш юных не берет заржавленный магнит...Что счастье?
Что счастье? Чад безумной речи?Одна минута на пути,Где с поцелуем жадной встречиСлилось неслышное прости?Или оно в дожде осеннем?В возврате дня? В смыканьи вежд?В благах, которых мы не ценимЗа неприглядность их одежд?Ты говоришь... Вот счастья бьетсяК цветку прильнувшее крыло,Но миг – и ввысь оно взовьется,Невозвратимо и светло.А сердцу, может быть, милейВысокомерие сознанья,Милее мука, если в нейЕсть тонкий яд воспоминанья.«Нет, мне не жаль цветка, когда его сорвали...»
Нет, мне не жаль цветка, когда его сорвали,Чтоб он завял в моем сверкающем бокале.Сыпучей черноты меж розовых червей,Откуда вырван он,– что может быть мертвей?И нежных глаз моих миражною мечтою,Неужто я пятна багрового не стою,Пятна, горящего в пустыне голубой,Чтоб каждый чувствовал себя одним собой?Увы, и та мечта, которая соткалаТомление цветка с сверканием бокала,Погибнет вместе с ним, припав к его стеблю,Уж я забыл ее,– другую я люблю...Кому-то новое готовлю я страданье,Когда не все мечты лишь скука выжиданья.Сирень на камне
Клубятся тучи сизоцветно.Мой путь далек, мой путь уныл.А даль так мутно-безответнаИз края серого могил.Вот кем-то врезан крест замшенныйВ плите надгробной, и, как тень,Сквозь камень, Лазарь воскрешенный,Пробилась чахлая сирень.Листы пожелкли обгорели...То гнет ли неба, камня ль гнет,-Но говорят, что и в апрелеСирень могилы не цветет.Да и зачем? Цветы так зыбки,Так нежны в холоде плиты,И лег бы тенью свет улыбкиНа изможденные черты.А в стражах бледного ЭребаОкаменело столько мук...Роса, и та для них недуг,И смерть их – голубое небо.Уж вечер близко. И путиПередо мной еще так много,Но просто силы нет сойтиС завороженного порога.И жизни ль дерзостный побег,Плита ль пробитая жалка мне,-Дрожат листы кустов-калек,Темнее крест на старом камне.Петербург
Желтый пар петербургской зимы,Желтый снег, облипающий плиты...Я не знаю, где вы и где мы,Только знаю, что крепко мы слиты.Сочинил ли нас царский указ?Потопить ли нас шведы забыли?Вместо сказки в прошедшем у насТолько камни да страшные были.Только камни нам дал чародей,Да Неву буро-желтого цвета,Да пустыни немых площадей,Где казнили людей до рассвета.А что было у нас на земле,Чем вознесся орел наш двуглавый,В темных лаврах гигант на скале,-Завтра станет ребячьей забавой.Уж на что был он грозен и смел,Да скакун его бешеный выдал,Царь змеи раздавить не сумел,И прижатая стала наш идол.Ни кремлей, ни чудее, ни святынь,Ни миражей, ни слез, ни улыбки...Только камни из мерзлых пустыньДа сознанье проклятой ошибки.Даже в мае, когда разлитыБелой ночи над волнами тени,Там не чары весенней мечты,Там отрава бесплодных хотений.DЕCRSCENDO[19]
Из тучи с тучей в безумном спореРодится шквал,-Под ним зыбучий в пустынном мореВскипает вал.Он полон страсти, он мчится гневный,Грозя брегам.А вслед из пастей за ним стозевныйИ рев и гам...То, как железный, он канет в бездныИ роет муть,То, бык могучий, нацелит тучиХвостом хлестнуть...Но ближе... ближе, и вал уж ниже,Не стало сил,К ладье воздушной хребет послушныйОн наклонил.И вот чуть плещет, кружа осадок,А гнев иссяк...Песок так мягок, припек так гладок:Плесни – и ляг!За оградой
Глубоко ограда врыта,Тяжкой медью блещет дверь...«Месяц! месяц! так открытоЧерной тени ты не мерь!Пусть зарыто – не забыто...Никогда или теперь.Так луною блещет дверь.Мало ль сыпано отравы?..Только зори ль здесь кровавы,Или был неистов зной,Но под лунной пеленойОт росы сомлели травы...Иль за белою стенойСтрашно травам в час ночной?..Прыгнет тень и в травы ляжет,Новый будет ужас нажит...С ней и месяц заодно ж —Месяц в травах точит нож.Месяц видит, месяц скажет:«Убежишь... да не уйдешь...»И по травам ходит дрожь.«Если больше не плачешь, то слезы сотри...»
Если больше не плачешь, то слезы сотри:Зажигаясь, бегут по столбам фонари,Стали дымы в огнях веселееИ следы золотыми в аллее...Только веток еще безнадежнее сеть,Только небу, чернея, над ними висеть...Если можешь не плакать, то слезы сотри:Забелелись далеко во мгле фонари.На лице твоем ласково-зыбкийБелый луч притворился улыбкой...Лишь теней все темнее за ним череда,Только сердцу от дум не уйти никуда.«В небе ли меркнет звезда...»
В небе ли меркнет звезда,Пытка ль земная все длится —Я не молюсь никогда,Я не умею молиться.Время погасит звезду,Пытку ж и так одолеем...Если я в церковь иду,Там становлюсь с фарисеем.С ним упадаю я, нем,С ним и воспряну, ликуя...Только во мне-то зачемМытарь мятется, тоскуя?..Мелодия для арфы
Мечту моей тоскующей любвиТвои глаза с моими делят немо...О белая, о нежная, живи!Тебя сорвать мне страшно, хризантема.Но я хочу, чтоб ты была одна,Чтоб тень твоя с другою не сливаласьИ чтоб одна тобою любоваласьВ немую ночь холодная луна...«Когда б не смерть, а забытье...»
Когда б не смерть, а забытье,Чтоб ни движения, ни звука...Ведь если вслушаться в нее,Вся жизнь моя – не жизнь, а мука.Иль я не с вами таю, дни?Не вяну с листьями на кленах?Иль не мои умрут огниВ слезах кристаллов растопленных?Иль я не весь в безлюдье скалИ черном нищенстве березы?Не весь в том белом пухе розы,Что холод утра оковал?В дождинках этих, что нависли,Чтоб жемчугами ниспадать?..А мне, скажите, в муках мыслиНайдется ль сердце сострадать?Песни с декорацией
1
Гармонные вздохи
Фруктовник. Догорающий костер среди туманной ночи под осень. Усохшая яблоня. Оборванец на деревяшке перебирает лады старой гармоники. В шалаше на соломе разложены яблоки.
Под яблонькой, под вишнеюВсю ночь горят огни —Бывало, выпьешь лишнее,А только ни-ни-ни.…………………Под яблонькой кудрявоюПрощались мы с тобой —С японскою державоюПредполагался бой.С тех пор семь лет я плаваю,На шапке «Громобой»,-А вы остались павою,И хвост у вас трубой...…………………Как получу, мол, пенцию,В Артуре стану бой,Не то, так в резиденциюЗакатимся с тобой...…………………Зачем скосили с травушкойЦветочек голубой?А ты с худою славушкойУшедши за гульбой?…………………Ой, яблонька, ой, грушенька,Ой, сахарный миндаль,-Пропала наша душенька,Да вышла нам медаль!…………………На яблоне, на вишенкеНет гусени числа...Ты стала хуже нищенкиИ вскоре померла.Поела вместе с листвиемТа гусень белый цвет...…………………Хоть нам и все единственно,Конца японцу нет.…………………Ой, реченька желты-пески,Куплись в тебе другой...А мы уж, значит, к выписке...С простреленной ногой...…………………Под яблонькой, под вишнеюСиди да волком вой...И рад бы выпить лишнее,Да лих карман с дырой.2
Без конца и без начала
(Колыбельная)
Изба. Тараканы. Ночь. Керосинка чадит. Баба над зыбкой борется со сном.
Баю-баюшки-баю,Баю деточку мою!Полюбился нам буркот,Что буркотик, серый кот...Как вечор на речку шла,Ночевать его звала.«Ходи, Васька, ночевать,Колыбель со мной качать!»…………………Выйду, стану в ворота,Встрену серого кота...Ба-ай, ба-ай, бай-баю,Баю милую мою...…………………Я для того для дружкаНацедила молока...…………………Кот латушку облизал,Облизавши, отказал.…………………Отказался напрямик:(Будешь спать ты, баловник?)«Вашей службы не берусь:У меня над губой ус.Не иначе как в избеТараканов перебей.Тараканы ваши злы.Съели в избе вам углы.Как бы после тех угловДа не съели мне усов».………………Баю-баю, баю-бай,Поскорее засыпай.………………Я кота за те словаКоромыслом оплела...Коромыслом по губы:«Не порочь моей избы.Молока было не пить,Чем так подло поступить?»………………(Сердито)
Долго ж эта маета?Кликну черного кота...Черный кот-то с печки шасть —Он ужо тебе задасть...Вынимает ребенка из зыбки и закачивает.(Тише)
А ты, котик, не блуди,Приходи к белой груди.(Еще тише)
Не один ты приходи,Сон-дрему с собой веди...(Сладко зевая)
А я дитю перевью,А кота за верею.Пробует положить ребенка. Тот начинает кричать.(Гневно)
Расстрели тебя пострел,Ай ты нынче очумел?…………………Тщетно борется с одолевающим сном.Баю-баюшки-баю...Баю-баюшки-баю...…………………3
Колокольчики
Глухая дорога. Колокольчик в зимнюю ночь рассказывает путнику свадебную историю.
Динь-динь-динь,Дини-дини...Дидо Ладо, Дидо Ладо,Лиду диду ладили,Дида Лиде ладили,Ладили, не сладили,Деду надосадили.День делали,Да день не делали,Дела не доделали,Головы-то целы ли?Ляду дида надо ли —Диду баню задали.Динь-динь-динь, дини-динь...Колоколы-балаболы,Колоколы-балаболы,Накололи, намололи,Дале боле, дале боле...Накололи, намололи,Колоколы-балаболы.Лопотуньи налетали,Болмоталы навязали,Лопотали – хлопотали,Лопотали, болмотали,Лопоталы поломали.Динь!Ты бы, дид, не зеньками,Ты бы, диду, деньгами...Деньгами, деньгами...Долго ли, не долго ли,Лиде шубу завели...Холили – не холили,Волили – неволили,Мало ль пили, боле лили,Дида Ладу золотили,Дяди ли, не дяди ли,Ладили – наладили...Ой, пила, пила, пила,Диду пива не дала:Диду Лиду надобе,Ляду дида надобе.Ой, динь, динь, динь – дини, динь,дини-динь,Деньги дида милые,А усы-то сивые...Динь!День.Дан вам день...Долго ли вы там?Мало было вам?Вам?ДамПо губам.По головамДам.Буби-буби-бубенцм ли,Мы ли ныли, вы ли ныли,Бубенцы ли, бубенцы ли...День, дома бы день,День один...Колоколы-балаболы,Мало лили, боле пили,Балаболы потупили...Бубенцы-бубенчики,Малые младенчики,Болмоталы вынимали,Лопоталы выдавали,Лопотали, лопотали...Динь...Колоколы-балаболы...Колоколы-балаболы...Вологодский поезд
30 марта 1906
