Избранник Пентакля

— Капли воды способны проточить гранит, — сказал Борланд. — Подумай сам. Если мы с тобой очистим от привидений Кладбище криков, это будет большая заслуга перед обществом, не правда ли? Не только перед его светлостью герцогом и народом Биланы, но и перед всей страной. Работать мы будем вместе, вдали от посторонних глаз. Кто бы ни сделал больше, ничто не помешает нам сказать, что первую скрипку сыграл ты. Думаю, мессиру ректору придется по душе рвение, проявленное бывшим его учеником. Да он встретит тебя у ворот Академии с распростертыми объятиями! Этот маленький поход, — продекламировал Борланд, — принесет большой доход. Не стоит забывать и о золоте, которое мне обещал герцог. Тридцать тысяч харазов! Будь уверен, я с тобой поделюсь. Двух зайцев разом прихлопнешь. Давай! — Весельчак взял со стола кружку, чтобы чокнуться с Заффой.

— Не знаю, Кедрик, может быть, ты и прав, — с сомнением произнес толстяк, одним глотком прикончив свою порцию эля. — Мне бы очень хотелось вернуться в Академию. Да и лишние деньги не помешают. Надеюсь, ты дашь мне время, чтобы подумать?

— Дам. Но совсем немного. Я выпросил у герцога неделю на подготовку. Сказал ему, что хочу взять тебя в ученики, хотя на деле все будет наоборот. Хотелось бы услышать ответ сегодня. А сейчас давай еще выпьем.

Борланд хотел подозвать служанку, но не успел. Дверь таверны с грохотом распахнулась, и внутрь вбежал — да нет, ввалился, едва держась на ногах, — окровавленный человек. Кровь фонтаном хлестала из раны на его шее, заливая пол.

— Помо… гите… — прохрипел несчастный и упал лицом вниз на грязные доски.

Две служанки тотчас подбежали к нему, подхватили под руки и потащили на кухню.

— Кто-нибудь, приведите лекаря! — зычным голосом заорал трактирщик.

С улицы послышался возбужденный гомон множества голосов. Влекомый любопытством, Борланд направился к дверям. Заффа последовал за ним.

Выйдя на улицу, воин и лавочник оказались в окружении насмерть перепуганных людей. Мостовая перед «Тремя подковами» была залита кровью. Несколько десятков мужчин и женщин на разные голоса повторяли одно и то же слово, слышать которое было весьма неприятно. Опоздавшая к началу событий толстая крестьянка, ввинтившись в толпу, принялась спрашивать, кто последний и что раздают. Поняв, что послужило причиной этого столпотворения, она побледнела и выронила корзинку с яблоками. Фрукты раскатились по алым от крови камням. В небо взвился истошный женский визг:

— Вампи-и-и-и-и-и-и-ир!

— Все напасти разом! — воскликнул Заффа. — А был такой спокойный, тихий городок…

— А я люблю приключения. — Борланд поднял с дороги не попавшее в кровавую лужу яблоко, обтер его от пыли о свой новенький камзол и надкусил. — У тебя в лавке есть что-нибудь против кровососов?

— Есть, — кивнул Заффа, еще не догадавшись, к чему клонит Борланд. — Различные средства для поиска вампиров и борьбы с ними. Пылятся без надобности.

— Теперь уже нет. Идем, — Борланд схватил Заффу за рукав и увлек за собой в сторону базара. — Покажем герцогу, что мы не лыком шиты!

Душевный настрой кандарского эльфа Индалинэ Итрандила из клана Пьющих росу балансировал между отметками «скверно» и «очень скверно». Мало того что прелестная Флориэль посмеялась над сложенной им в ее честь поэмой, так еще и отец «осчастливил» неожиданным поручением вкупе с крайне огорчительным известием. Погиб глава Дома хранителей спокойствия волшебник Ангус. Хранители посчитали, что его убил эльф, живущий или скрывающийся в Билане. Именно поэтому вместо привычного приятного времяпрепровождения в Саду возвышенной мудрости младшему Итрандилу пришлось собирать вещи и тащиться через лес к столице герцогства. Впрочем, даже если бы он остался, а задание получил кто-то другой, о веселье сегодня все равно можно было забыть. Во-первых, думы Индалинэ омрачила реакция Флориэль, а во-вторых, Эрталион объявил в лесу траур, в результате чего даже листья деревьев слегка потускнели. Да-да, деревья и травы тоже были подвластны слову лесного владыки.

Индалинэ был молод, но только по меркам своего народа. Люди в семьдесят лет находятся в промежутке между старостью и глубокой старостью. А среди сородичей младший Итрандил был почти что подростком. До совершеннолетия ему оставалось еще двадцать пять лет.

Но, несмотря на довольно юный, с точки зрения Высоких лесничих, возраст, Эрталион поручил охоту за отступником именно своему сыну. Дело касалось вопросов эльфийской чести. Событие действительно было из ряда вон выходящее: ведь за всю историю существования молодых рас эльфы ни разу не вступали в конфликт с человеческим племенем. Случались мелкие стычки с гномами… Вопреки расхожему мнению, причиной этих столкновений была вовсе не вражда на подсознательном уровне — яблоком раздора являлись алмазные рудники, одинаково привлекательные как для Верхних лесничих, так и для Хранителей камня, иногда возникали свары посерьезнее — с орками. Но и они давно остались в прошлом — с тех самых пор, как большая часть зеленокожих клыкастых великанов вдруг снялась с насиженных мест и умчалась на быстроходных парусных судах к дальним островам. Что же касается отношений с людьми, летописи не сохранили ни одного случая, когда человек пал бы от руки эльфа. Не наблюдалось и противоположных случаев.

И вот это произошло. Равновесие было нарушено. Мало того что кто-то из эльфов поднял руку на человека, — он лишил жизни одного из самых уважаемых волшебников Схарны. Да еще и с его помощником расправился. При мысли о том, насколько силен должен быть тот, кого ему предстояло выследить, Индалинэ становилось слегка не по себе. «Если мне удастся его обнаружить, главное — не выдать себя, — думал младший Итрандил. — Дам знать хранителям, а там уж пусть разбираются сами. Откуда он вообще взялся, отступник этот?»

Задачка действительно была не из легких. Индалинэ должен был не просто отыскать в многотысячной Билане подозрительного соплеменника, но и установить, является ли именно этот эльф убийцей Ангуса и его ученика. А это означало, что наследнику Эрталиона предстояло войти в доверие к опасному существу и подвергнуть риску собственную жизнь. «Удружил папаша, ничего не скажешь», — подумал Индалинэ, выходя на широкую поляну.

Индалинэ любил лес. Любил его величественное спокойствие, серую гладь стремящихся к небу стволов, облака зелени в вышине. Шелест листьев, шорох ветра в траве, журчание лесных ручьев, хрустальный перезвон соловьиных трелей, гулкое уханье филинов. Как и все эльфы, он умел говорить с деревьями. И сейчас это умение ему здорово пригодилось.

«Опасность! Опасность! Опасность!» — сигналили росшие вокруг поляны сосны, дубы и вязы.

К сожалению, дать больше информации они не могли, используя лишь общие категории.

Кончики острых ушей Итрандила вздрогнули. «Какая еще опасность? Это же Кандар, мой родной лес! Здесь отродясь не было никого, кроме эльфов и разных милых зверушек».

«Берегись! Берегись!» — продолжали настаивать деревья.

На всякий случай Индалинэ снял с плеча лук и потянул из колчана стрелу.

Слева от него хрустнула в кустах сухая ветка. Индалинэ моментально повернулся на звук. Стрела в мгновение ока легла на тетиву. И очень вовремя, ибо из кустов выпрыгнула та самая опасность, о которой предупреждали лесные великаны. Низкорослое длиннорукое существо с зеленой кожей, покрытой гроздьями отвратительных крупных бородавок. Миндалевидные глаза со злобой уставились на эльфа. Чудовище было одето в черную кожаную рубаху и серые штаны, с которых свисали комья засохшей грязи. В правой руке уродец сжимал короткое копье. «Занзара! Болотный тролль! Откуда он мог взяться?! Когда истребили последний выводок, мне было двадцать лет, меня тогда даже в поход не взяли. Не могли тролли расплодиться так быстро!» Индалинэ порадовался, что успел натянуть тетиву. Вступать с троллем в переговоры было бесполезно.

Несколько секунд продолжалась безмолвная дуэль взглядов. Потом физиономию карлика исказила злобная гримаса. Впрочем, тролль и до этого не выглядел добродушным. Зеленомордый занес руку для броска. Свистнуло в воздухе копье. Одновременно с этим тихо тренькнула спущенная тетива эльфийского лука. Стрела вонзилась зеленому монстру в сердце, а эльф бросился на траву, уклоняясь от смертоносного острия. Копье пролетело над ним и воткнулось в ствол сосны, росшей на другом конце поляны. В тонком слое реальности раздался утробный стон раненого дерева. Индалинэ скривился. Эта боль была почти его собственной. «А ведь тролли никогда не ходят в одиночку», — подумал Итрандил, вставая и накладывая новую стрелу.

Эльф замер, не отрывая пристального взгляда от колышущегося перед ним зеленого месива кустов. Он ждал нового нападения. И оно не замедлило состояться. Злобно шипя, на поляну высыпал добрый десяток троллей. Добрый? Ну, нет, конечно. Очень и очень злой.

Трое из них были вооружены мечами и копьями, у остальных сверкали в лапах только клинки.

— Эльф, — протявкал один из троллей. — Гадкий мерзкий эльф.

— Он убил нашего брата, — наклонив голову, прошипел другой.

— Прикончим эльфа! — заревели тролли все вместе. — Посмотрим, какого цвета у него кишки!

Индалинэ выстрелил. Один из копьеносцев повалился наземь со стрелой в правом глазу. Итрандил бросил на землю лук, скинул с плеча колчан и ринулся вперед, чтобы сократить дистанцию и устранить угрозу, исходившую от оставшихся двух копий. Эльфийский меч покинул ножны. Настало время ближнего боя.

«Сейчас вы узнаете, что такое Кандар! — подумал младший Итрандил, скрещивая меч с кривым клинком ближайшего карлика. — Мы троллей в плен не берем!..»

— Еще не стемнело, а кровосос уже вышел на охоту, — задумчиво сказал Борланд, стоя, опершись кулаками о прилавок, в магазинчике Заффы. — Тебе это не кажется странным?

— Существуют три разновидности вампиров. — Толстяк копался в ящиках высокого старинного шкафа. — Нахейросы, кадрисы и золданы. Представители ветви нахейрос вполне способны существовать и при дневном свете. Они не любят его, конечно, но и не умирают, выйдя на солнце. И это еще не самое страшное. Вампиры ветви золданов ничем не отличаются от людей и живут обычной человеческой жизнью. В прошлом году в Билане поймали одного такого. Он притворялся гончаром.

— Этот, наверное, тоже золдан?

— Скорее всего, нахейрос. Золданы всегда тщательно маскируются. Им доставляет удовольствие жить среди людей. А вот нахейросы — настоящие безумцы. Странным мне кажется другое. То, что наш «друг» никак не проявлял себя раньше. Когда началась эта катавасия с пропажей людей, маги Биланы, да и я тоже, искали вампиров и оборотней. Не было обнаружено ни одного. Откуда он сейчас мог взяться, ума не приложу.

— Тут не ум надо прикладывать, а силу, — хохотнул Борланд. — Сейчас найдем зубастика и разберемся с ним по-нашему, по… — Весельчак хотел сказать «по-разбойничьи», но вовремя одернул себя.

— По-магически, — закончил он.

— Ну да. По-магически, — с сарказмом повторил Заффа. — Скажу тебе одну вещь, Кедрик. Я не умею развоплощать вампиров. Такое под силу только великим магам либо же некромантам. А бедный Заффа ни тем, ни другим не является. Единственное, что я смогу сделать, — это ослабить вампира, чтобы ты смог справиться с ним силой своего оружия.

— А разве можно его убить обычным мечом?

— Нахейроса — можно. За все надо платить: это один из главных законов жизни. За возможность жить и охотиться при свете дня нахейросы расплачиваются пониженной стойкостью к повреждениям. Она у них гораздо ниже, чем у кадрисов, которые выходят из убежищ только ночью. Проткнешь нахейроса мечом — он и сдохнет. А у золданов стойкость еще ниже. Прошлогоднего просто повесили. Представляешь — вздернули вампира!

— Долго ты еще будешь возиться? Мне не терпится разделаться с упырьком.

— Все, я уже нашел. — Заффа повернулся к Борланду, держа в руках небольшую серебряную коробочку. — Это Кровавый Компас. Он поможет нам отследить перемещения вампира. Идем.

Борланд и Заффа вышли из лавки на базар, который к тому времени почти опустел. Весть о появлении вампира быстро облетела весь город, и люди спешили разбежаться по домам, чтобы, не приведи Занзара, не угодить в лапы голодного чудовища. Кроме компаса Заффа прихватил с собой несколько бутылочек с волшебным зельем, которое, по его словам, должно было лишить вампира сил.

Заффа закрыл магазин, сошел по ступенькам и открыл коробочку. Борланд с любопытством заглянул ему через плечо. Внутри находилась рубиново — красная стрелка, которая и должна была указывать местоположение монстра.

— Внутри нее — кровь вампира, — пояснил Заффа. — Я позаимствовал немного у повешенного золдана. Укажи дорогу к похитителю крови! — приказал торговец компасу. Несколько секунд стрелка пребывала в неподвижности, затем дрогнула и двинулась вправо. — Так-так, — азартно пробормотал изгнанник Академии. — Он где-то рядом. На большом расстоянии стрелка движется гораздо медленнее.

— Так чего же мы ждем? Вперед! — Борланд бодро зашагал в указанном направлении.

— Да подожди ты! — Заффа еле поспевал за ним.

Пройдя несколько улиц, Борланд и Заффа очутились аккурат перед святилищем Занзары.

— Ну надо же, а! — произнес толстяк. — Хитер разбойник, ничего не скажешь. — При этих словах Борланд едва заметно вздрогнул. — Нашел где спрятаться. Тут его стали бы искать в последнюю очередь. Первым делом обшаривают подвалы и чердаки.

— Хватит лясы точить. Идем внутрь. — Весельчак подошел к двери и потянул массивное бронзовое кольцо.

У входа их встретил служитель храма — высокий бритоголовый человек в длинном белом одеянии до пят. Жрец сразу понял, что эта парочка явилась в храм отнюдь не для молитв.

— Чего вам угодно, почтенные? — настороженно спросил он.

— Мы преследуем вампира, — с места в карьер выпалил Борланд. — А он скрывается в храме.

— Вампир? Здесь? — Губы жреца тронула улыбка. — Такого не может быть. Это святое место, и оно недоступно для всякой нечисти.

— Все не совсем так, — кашлянув, сказал Заффа. — Вы, должно быть, мало знаете о вампирах, святой отец. Им, конечно, неприятно находиться в стенах храма, но это совсем не смертельно для них. А свой дискомфорт вампиры в таких случаях тщательно скрывают. К тому же, — Заффа указал взглядом на серебряную коробочку, которую держал в руках, — сей артефакт подтверждает, что вампир действительно находится в храме. Ошибки быть не может.

— Слушай, — взявшись за подбородок и склонив голову, Борланд внимательно посмотрел на жреца, — а может, это и есть вампир? Убил священника, принял его облик, а теперь морочит нам головы. Вылей-ка на него зелье — посмотрим, как он себя поведет.

— Да как вы смеете?! — возмущенно воскликнул жрец. — Подозревать меня… меня в… — От ярости он запутался в словах и только таращил глаза да разевал рот.

— Не волнуйтесь, святой отец, — поспешил успокоить его Заффа. — Мой друг обладает весьма специфическим чувством юмора. Даже я не всегда понимаю, когда он шутит, а когда говорит всерьез.

— Мы напрасно теряем время, — раздраженно сказал Борланд. — Надо добраться до упыря, пока он не удрал. Впустите нас.

— А вот и не впущу, — злорадно произнес жрец. — Нечего было меня оскорблять. Кто вы вообще такие?

— Придворный маг герцога Фирена! — закончил Борланд. — Вот и печать имеется, — вытянул он вперед руку с перстнем. — И от имени герцога я приказываю тебе — впусти нас в святилище.

Со священника мигом слетела вся спесь.

— Тогда входите, конечно, — пробормотал он. — Я не мог знать… Простите.

— На первый раз прощаю, — снисходительно промолвил Весельчак.

Жрец посторонился, пропуская их в просторный молитвенный зал, в дальнем конце которого стояло золотое изваяние богини. Поклонившись Занзаре, как того требовал обычай, преследователи упыря остановились, глядя по сторонам. Жрец остался стоять у входной двери.

В зале вампира, само собой, не было.

— Ну и что дальше? — спросил Борланд, глядя на стрелку, которая больше не двигалась. — Он точно спрятался здесь? А то перед святошей как-то неловко…

Стрелка вдруг ожила и завертелась как ветряная мельница.

— Я же говорил, ошибка невозможна! — радостно воскликнул Заффа. — Компас показывает только передвижения объекта на плоскости. Стрелка не может указать вверх или вниз. В одном из этих направлений нам и надлежит двигаться дальше.

— Понятно. Уважаемый, — сказал Борланд, обращаясь к жрецу, — в этом здании есть подвал?

— Подвал? Нет. Это же не монастырь, где полно бочек с вином и соленьями. — Судя по интонации, с которой были произнесены эти слова, жрец не отказался бы сменить место службы.

— А чердак есть? — Весельчак начинал терять терпение.

— Чердака тоже нет. Но есть выход на крышу, чтобы мастеровые могли время от времени ее подлатать.

— Отлично. Значит, наш приятель решил забраться повыше. Нахейросы умеют перекидываться в летучих мышей? — спросил Весельчак у Заффы, Тихо, так, чтобы служитель Занзары остался в неведении относительно скудных познаний «господина придворного мага».

— Этого не может никто из вампиров. Байки. Домыслы простонародья, — сказал толстяк. — Что ж, нам надо идти наверх. Покажите дорогу! — окликнул он застывшего у дверей священника.

— Выпотрошить гнусного эльфа!

Окружив Индалинэ Итрандила, тролли пытались достать его своим оружием. Копьеносцы теперь использовали свои копья как оружие ближнего боя — а как же еще, на таком-то расстоянии? Эльф с трудом успевал отражать сыпавшиеся со всех сторон удары. Но ему до сих пор не удалось отправить в небытие никого из противников.

А вот и первый успех! Самый здоровый и наглый тролль рухнул на землю с рассеченной наискосок грудью. Еще удар — и еще один зеленомордый урод перестал осквернять своим присутствием священный лес. Вокруг стало посвободнее, что позволило Индалинэ занять более выгодную позицию. Прижавшись спиной к стволу высокого вяза, эльф виртуозно отбивал выпады оставшихся семи троллей. Нападавшие теперь мешали друг другу и не могли атаковать всем скопом. Но все же один из них сумел оцарапать своим мечом левый бок Итрандила. «Надеюсь, их клинки не отравлены», — подумал Индалинэ и отрубил обидчику сначала лапу, а затем, изловчившись, и голову. «Шесть — это тебе не десять», — с удовлетворением подумал младший Итрандил.

Противостоящие ему создания были не ахти какими бойцами. Впрочем, тролли всегда воевали не умением, а числом. Они были враждебны по отношению ко всем обитателям Схарны, но особенную ненависть питали к эльфам. И если уж эльфы и тролли сходились в бою, пленных не брала ни одна из сторон.

Это незыблемое правило действовало и сейчас. Тролли изо всех сил старались убить Итрандила, но он играючи парировал их атаки. Один за другим противные зеленые карлики расставались со своими жалкими жизнями и падали на траву у ног Индалинэ.

«Ну вот и все, — подумал Итрандил, вытаскивая меч из развороченного живота последнего тролля. — Ну и намусорил же я. Впрочем, это поправимо».

Выйдя на середину поляны, Индалинэ подобрал колчан и лук. Потом, широко раскинув руки, произнес слова извинения перед лесом…

— Ну а что дальше делать, вы сами знаете, — сказал Итрандил.

Почва в том месте, где лежали трупы убитых им троллей, задрожала и вспучилась. Длинные змеевидные корни обхватили мертвых монстров и потащили за собой, под землю. Теперь троллям предстояло послужить удобрением для деревьев Кандара.

Индалинэ призадумался. Появление в лесу троллей никак нельзя было назвать добрым знаком. «Надо же, как неприятные события стремятся совпасть одно с другим», — подумал семидесятилетний юноша.

Как оказалось, битва со взводом троллей была не последней неприятностью на сегодня. Лес вокруг внезапно взорвался гортанными выкриками и бряцанием оружия. Итрандилу не обязательно было дожидаться появления врагов, чтобы понять, что произойдет в следующий миг.

— Ломай! Круши! Калечь! Жги! Убивай! — вопили сотни мерзких голосов. Сотни.

Справиться с таким количеством врагов одновременно — даже если это были тщедушные низкорослые тролли — смог бы только могучий маг. Но и у Итрандила было в запасе кое-что, способное охладить пыл воинственных тварей. Точнее сказать, наоборот — распалить их до предела.

«Настало время сделать финт ушами», — подумал эльф.

Когда на поляну высыпали из-за деревьев первые тролли числом около пятидесяти, Индалинэ припал на одно колено, простер вперед правую руку и выкрикнул слова заклинания. С кончика каждого из пяти пальцев по направлению к троллям устремился поток ярчайшего света. Лучи разветвлялись, и, когда они достигли цели, их было уже пятнадцать. Те тролли, которых коснулся волшебный свет, мгновенно вспыхнули как факелы и попадали на землю, вопя и корчась от боли. А Индалинэ, разбежавшись, легко вскарабкался на вершину высоченной корабельной сосны. Вослед ему полетело несколько копий, но дерево, защищая эльфа, отбило их своими ветвями. Индалинэ воспользовался способностью, за которую эльфов и прозвали Верхними лесничими. Гигантскими шагами он несся по вершинам деревьев, лишь слегка касаясь ступнями верхних ветвей. Путь младшего Итрандила лежал в сторону Биланы.

Вампир стоял на краю крыши, спиной к охотникам. Борланд осторожно шагнул вперед, и кровосос тотчас развернулся.

— Добрались все-таки, — констатировал он.

Если бы не спускавшиеся до плеч седые волосы, вампиру можно было дать на вид двадцать лет. Но Весельчак знал, что реальный возраст стоявшей перед ним твари мог составлять и несколько веков.