Помоги проекту - поделись книгой:
Я с детства не любил смотреть на чужую игру и мог болеть только за одну команду, за ту, в которой играл. Я живу с ощущением того, что команда, в которой я играю, – самая лучшая команда на свете. Потому что это – моя команда. Так что в то время я болел за Ласточек.
Мама болела и продолжает болеть за «Спортинг», потому что ее отец болел за «Спортинг» и она привыкла болеть за этот клуб с детства. В маминой семье все болели за «Спортинг». Любовь к Львам[25] сформировалась в пятидесятые годы, когда они за восемь сезонов стали чемпионами Португалии семь раз.
Фернан однажды сказал мне: «Помни, что люди предпочитают болеть за чемпионов». Я запомнил эти слова.
Пока родители спорили, я продолжал играть в футбол. Привыкал к новой команде, к новым тренерам, заводил новых друзей. С тренерами поначалу было сложно найти общий язык, потому что в «Андоринье» и в «Насьонале» тренеры вели себя по-разному. В «Андоринье» тренировки проходили весело, мы больше играли, разбившись на две команды, нежели тренировались, то есть – отрабатывали приемы. В «Насьонале» дело обстояло иначе. Здешние тренировки казались мне скучными, потому что каждого из нас тренеры подолгу заставляли делать одно и то же, добиваясь того результата, который им хотелось увидеть. Мне это не нравилось, иногда я набирался храбрости и начинал пререкаться. Возможно, что я далеко не всегда был прав, а скорее всего – я всегда был не прав, но я считаю, что игрок должен иметь возможность высказывать свое мнение, пусть оно даже и неверное. Я не люблю тренеров, требующих беспрекословного повиновения от игроков. В «Насьонале» были разные тренеры. Некоторые обрывали меня на полуслове и требовали, чтобы я продолжал тренировку. Другие, такие, например, как Антониу Мендоса, который занимался со мной больше других, старались объяснять мне мои ошибки. Я долго привыкал к новой системе. Это была совершенно взрослая система, точно такая же, как сейчас у нас в «Реал Мадрид». В «Насьонале» нас учили тренироваться так, как надо, нас учили играть результативно и нам постоянно напоминали, что мы находимся в том возрасте, когда нам надо сделать выбор между футболом и всем остальным. Для меня футбол был моей жизнью, я только и делал, что играл в футбол, поэтому я пропускал эти слова мимо ушей, удивляясь тому, что тренеры говорят очевидные вещи. Но не для всех это были очевидные вещи. Несколько игроков покинуло нашу команду. У кого-то не очень хорошо получалось играть, кто-то решил, что в жизни есть вещи поважнее футбола. Футболистам приходится определяться очень рано. Они делают важный выбор, главный выбор в своей жизни в таком возрасте, когда их сверстники даже не задумываются о своем будущем. Обычно о будущем начинают думать лет в восемнадцать-двадцать, а футболисту к этому возрасту уже положено становиться профессионалом.
В том, что я буду играть в футбол, сомнений у меня не было. Вопрос был лишь в том, где мне играть после «Насьоналя». Я старался не думать об этом, потому что мне не хотелось уезжать из дома. Дома было хорошо. Мы жили небогато, но у нас была дружная семья, в которой все поддерживали друг друга. В Фуншале у меня повсюду были приятели. Став игроком «Насьоналя», я не порвал связи с Ласточками, иногда приходил к ним на тренировки, и они по старой памяти брали меня в команду. В Фуншале я был дома, я знал этот город как свои пять пальцев. Лиссабон же я видел только по телевизору и не могу сказать, чтобы он мне нравился.
Уезжать не хотелось, но Фернан внушал мне, что дома у меня нет перспективы.
– Такому игроку, как ты, нужен «Порту» или «Спортинг», – убеждал меня он, понимая, как мне не хочется уезжать. – Ты слишком хорош для «Насьоналя» или для «Маритиму». Тебе надо стремиться попасть в самый лучший клуб!
Я очень дорожил мнением моего крестного, потому что уважал его и как моего крестного отца и как хорошего футболиста. Фернан был замечательным футболистом и замечательным тренером. Если бы его судьба сложилась немного иначе, он мог бы достичь известности. Мне очень повезло, что Фернан стал моим крестным отцом. Мама в шутку говорила, что мысль насчет того, чтобы пригласить Фернана в крестные отцы, была самой умной мыслью, которые приходили в голову ее мужу. Это очень важно и очень ценно – в самом начале карьеры иметь наставника, который поможет и советом, и делом, развеет сомнения, поддержит в трудную минуту. Бог дал мне талант и послал мне Фернана, чтобы он обо мне заботился.
Понимая, что отъезд неотвратим, я начал готовить себя к отъезду. В свободное время гулял по Фуншалу, старался запомнить каждый камень, каждое дерево и думал о том, что мне скоро придется уехать. Я испытывал странное чувство, мне и хотелось, и не хотелось уезжать. Мне хотелось продолжать футбольную карьеру и не хотелось покидать дом. Я много думал о том, почему мне так не повезло? Почему я не родился в Лиссабоне? Тогда бы мне не пришлось уезжать из дома для продолжения карьеры.
Однажды я поделился своими мыслями с Фернаном. Пожаловался ему на «несправедливость», которую, как мне казалось, допустила по отношению ко мне судьба.
– Никакой несправедливости я здесь не вижу, – возразил мне Фернан. – Это не несправедливость, а испытание, первое большое испытание на твоем пути. Жизнь испытывает тебя, чтобы узнать, насколько ты предан футболу, можешь ли ты пожертвовать ради него всем? И ты сам решаешь, заслуживает ли футбол любых жертв с твоей стороны или же не заслуживает. Не думай, что те, кто родился в Лиссабоне, ничем не жертвуют. Каждого из нас жизнь испытывает на свой манер. При желании ты можешь всю жизнь выступать за «Андоринью», как это сделал я. Но это означает зарыть свой талант в землю. Вспомни историю о трех рабах из Евангелия[26].
Фернан был первым человеком, который заставил меня осознать реальное положение вещей. До этого я не раз слышал о том, что футбол требует каких-то жертв, но не задумывался об этом всерьез. Фернан сказал мне нужные слова в нужный момент, когда я уже повзрослел настолько, чтобы понять, что к чему. После того разговора я уже не считал, что судьба несправедлива ко мне, скорее наоборот. О том, стоит ли жертвовать или не стоит, я не задумывался, ведь без футбола моя жизнь теряла смысл.
Я думал об отъезде, готовился к нему, но все равно отъезд стал для меня неожиданностью.
6. Черно-белый
У «Порты» есть «Бенфика»[27], у «Реал Мадрид» есть «Барселона», у «Манчестер Юнайтед» есть «Ливерпуль»… Соперников много, но среди них непременно есть самый главный, которому никогда и не в чем нельзя уступать.
На Мадейре традиционно соперничают друг с другом «Насьональ да Мадейра» и «Маритиму». Оба клуба из Фуншала. Клубы – ровесники Первой республики[28], оба основаны в 1910 году и уже успели (с одинаковой пышностью) отметить свои столетние юбилеи. А вот прозвища у игроков двух клубов сильно различаются. Игроки «Маритиму» зовутся Львами Мадейры, это звание нравится им больше, чем Моряки[29], а игроки «Насьоналя» всего лишь Os Alvinegros – Черно-белые, потому что у них черно-белая форма. «Маритиму» взял себе цвета республиканского флага – красный и зеленый.
В сезоне 1925/26 годов «Маритиму» достиг пика своей славы, став чемпионом Португалии по футболу и в пятый раз подряд чемпионом Мадейры. Никакому другому клубу Мадейры не удалось достичь подобного.
«Насьоналю» тоже есть, чем гордиться. «Насьональ» считает себя старше «Маритиму», несмотря на то что оба клуба образованы в один год, и претендует на звание самого первого футбольного клуба Мадейры. Так оно, в общем-то, и есть. Если «Маритиму» появился на «пустом месте», то «Насьональ» возник в результате слияния «Кампу ду Браш», футбольного общества английской общины, образованного в 1908 году, и группы «Мьюдос», созданной в 1909 году местной молодежью. После того, как в октябре 1910 года появился клуб «Маритиму», англичане и дети[30] решили объединиться. Так, в декабре 1910 года была образована Nacional Sport Grupo, в 1922 году изменившая название на «Насьональ». Именно в «Насьонале» в 1923 году появилась первая детская футбольная команда Мадейры.
В сороковые годы прошлого века «Насьональ», казалось, прочно утвердил свой авторитет на острове, выиграв последовательно три футбольных чемпионата Мадейры. Но после Второй мировой войны Черно-белых потеснили Львы Мадейры. Лишь в 1975 году «Насьональ» снова стал чемпионом Мадейры и смог выйти в Третий национальный дивизион Португалии. В 1988 году «Насьональ» вышел в Первый национальный дивизион, продержался там до 1991 года, а затем спустился во второй дивизион. Обратно «Насьональ» смог вернуться лишь в 2002 году, а годом позже вышел в Суперлигу. В отличие от девяностых, нулевые годы стали успешными для клуба.
В 1995 году «Насьональ» и «Маритиму» практически одновременно проявили интерес к Криштиану Роналду. Не обошлось без крестного отца Роналду, Фернана Созы, который в то время был тренером юношеской команды «Насьоналя». Впоследствии Фернан утверждал, что он узнал о способностях своего крестника от других людей, сам якобы лишь знал, что Роналду играет в футбол, но не имел понятия о том, как классно он играет. Трудно, практически невозможно поверить в то, что крестный отец, да еще и футболист в придачу, не посещал игр с участием его крестника. Пусть не на всех, но на каких-то матчах детской команды «Андориньи» Фернан должен был побывать. Тем более что он сам когда-то играл в «Андоринье» и был капитаном взрослой команды. Фуншал – не Нью-Йорк и не Лондон. Это небольшой город, на площади в семьдесят квадратных километров здесь живет чуть более ста тысяч человек. Можно предположить, что Фернан лукавил, ссылался на мнение других людей, желая избежать упреков в протекционизме.
Фернан Соза был первым, кто оценил талант Роналду с практической точки зрения. «Увидев, на что он способен, я сразу же понял, что мой крестник является настоящим даром Божьим для своей семьи», – сказал Фернан в одном из интервью.
Мать Роналду с настороженностью восприняла приглашение Фернана. Она не могла оценить потенциал своего сына так, как это сделал Фернан, ей не нравилось, что из-за футбола сын совсем забросил учебу, но больше всего ее беспокоило то, что ее сын постоянно играет со старшими парнями, которые были крупнее и сильнее его. Мария Долореш боялась, что Роналду может получить в игре какую-нибудь серьезную травму. Мало ли ног ломалось во время матчей? И вообще, стоит ли делать ставку на футбол? Вдруг из этой затеи ничего не выйдет, а учеба будет окончательно запущена? Муж и Фернан успокоили ее. Сказали, что с такими способностями, как у Роналду, ему обеспечено большое будущее в футболе и что насчет травм ей не стоит сильно беспокоиться, поскольку Роналду на поле невозможно догнать, так быстро он бегает. Мария, скрепя сердце, согласилась на то, чтобы Роналду перешел из «Андориньи» в «Насьональ».
В отличие от матерей других футбольных звезд, которые утверждают, что смогли разглядеть в своем сыне суперзвезду футбола в том возрасте, когда он только научился ходить, Мария вспоминает о прошлом без ретуши и лакировки. Эта простая и искренняя женщина рассказывает правду о своих сомнениях и о проблемах своей семьи, для которой младший сын стал истинно манной небесной.
Фернан Соза разговаривал по поводу Роналду с его матерью, а не с отцом. На то была причина. Фернан хотел пригласить Роналду в юношескую команду «Насьоналя», а Жозе Диниш, болевший за «Маритиму», мечтал о том, чтобы его сын стал «моряком». Фернан успел за спиной Жозе договориться с «Андориньей», но последнее слово оставалось за отцом, а к нему в это время обратились по поводу сына из «Маритиму».
Фернан убеждал, что в «Насьонале» Роналду будет лучше. «Насьональ» – Institucao de utilidade pública, общественное учреждение, получающее хорошие дотации от государства, в том числе и на подготовку молодых футболистов. «Насьональ» имеет самый большой опыт работы с юниорами на Мадейре. Эта работа поставлена в клубе на широкую ногу и считается приоритетной. Фернану ли не знать этого, ведь он тренирует юниоров в «Насьонале». То, что «Маритиму» выступал в Высшем национальном дивизионе, а «Насьональ» лишь во Втором, по мнению Фернана не имело большого значения на этом этапе футбольной карьеры Роналду. Главное, что мальчик будет под его присмотром и станет тренироваться у хороших тренеров. А в недалеком будущем, если все и дальше пойдет столь же хорошо, он все равно не останется на Мадейре, перейдет в один из самых престижных клубов Ретангулу[31].
Жозе Диниш уперся, настаивая на том, чтобы его сын играл за «Маритиму». Выбор Жозе был сугубо эмоциональным и логичные доводы Фернана на него не дейстовали. Жозе болел за «Маритиму» и вообще «Лев Мадейры» на его взгляд звучало лучше, чем «Черно-белый».
Можно предположить, что корни разногласий, возникших в семье юного футболиста уходили гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд, но суть не столько в мотивах, сколько в результате. Родители Роналду не могли прийти к единому решению.
Видя, что переговоры по поводу Криштиану Роналду зашли в тупик, президент «Андориньи» Руи Сантуш решил устроить нечто вроде аукциона и пригласил на встречу представителей обоих клубов. Роналду уже был зарегистрирован футбольной ассоциацией Фуншала, и «Андоринья» имела на него все права, согласно контракту, подписанному Жозе Динишем как представителем интересов Роналду.
Аукциона не получилось, потому что тренер юношеской команды «Маритиму», принявший приглашение, передумал и не явился на встречу. Фернан Соза, представлявший «Насьональ», ударил по рукам с Руи Сантушем, отдав за Криштиану Роналду двадцать футбольных мячей и два комплекта юниорской формы.
Двадцать футбольных мячей и два комплекта юниорской формы – вот стоимость первого трансфера Криштиану Роналду. По нынешним ценам стоимость всего названного составляет примерно четыреста евро.
Так Криштиану Роналду в возрасте десяти лет стал «Черно-белым». Интересно, что сейчас думает тренер «Маритиму», не явившийся на встречу? Жалеет ли он о своей опрометчивости?
Тренеры «Насьоналя» сразу же оценили достоинства и недостатки Криштиану Роналду. Собственно, недостаток у него был всего один – худощавое телосложение. Телосложение Роналду было обусловлено генетически, но тренеры считали, что причиной его является плохое питание, и рекомендовали юному футболисту питаться как можно лучше, чтобы нарастить мышечную массу. Роналду повезло, что ему не посоветовали принимать гормональные препараты. К сожалению, в современном футболе, как и во всем современном спорте, это довольно распространенная практика. То и дело у кого-нибудь из звезд обнаруживаются проблемы, связанные с приемом гормональных препаратов в подростковом возрасте.
Недостаток у Криштиану Роналду был один, а достоинств много.
В первую очередь поражала его высокая скорость. По воспоминаниям тренеров Роналду бегал невероятно быстро. Его в прямом смысле слова невозможно было догнать. Если он получал мяч, то доводил его до ворот. Делал прямые рывки или бежал зигзагами, но все равно был неуловим.
Дриблинг Роналду тоже вызывал восхищение. «Это от Бога», – говорили тренеры, поскольку не могли представить, что можно научиться так владеть мячом самостоятельно, без помощи опытных тренеров. Клуб «Андоринья» в «Насьонале» всерьез не воспринимали – чего можно ожидать от этих любителей?
Третьим достоинством Роналду была невероятная техника передач. Он буквально давал мяч в ноги, точно рассчитывая как траекторию собственного движения, так и траекторию движения того, кто получал пас. Умение давать точные пасы – одно из самых важных умений в футболе. Роналду с детства владел им в совершенстве. Здесь важен еще и психологический аспект. Далеко не каждый игрок, прорываясь к воротам, способен трезво оценивать свои шансы, чтобы вовремя отдать мяч. Многим важнее забить гол самим, нежели предоставить эту возможность другому. Роналду обожает забивать голы, но он отдает мяч, если видит, что у другого игрока больше шансов.
Четвертым достоинством юного футболиста была его настойчивость. Что бы ни случилось, как бы ни шла игра, сколь бы силен ни был соперник, Роналду старался овладеть мячом и забить его в ворота. Невероятная настойчивость дополнялась храбростью, выработавшейся в уличных играх. Роналду не боялся быть сбитым с ног, не боялся получить травму. Отчасти причиной того была его вера в людей, которую он сохранил и во взрослом возрасте. Роналду убежден, что футбол – благородная игра, и считает, что подавляющее большинство игроков думает точно так же. Он не ждет зла от соперников, и, видимо, потому ему везет.
Были и кое-какие проблемы. История с несостоявшимся «аукционом» вызвала у юного Роналду нечто вроде гордыни. Он поверил в свою исключительность, и это могло бы стать причиной многих проблем, если бы тренеры вовремя не обратили внимания на этот «недостаток» и не помогли бы его исправить. Если в команде царит настоящий командный дух, индивидуализм отдельных игроков быстро улетучивается. Это проходит само собой, без выраженной ломки характера, столь нежелательной в подростковом возрасте. Роналду быстро понял, что, будучи одаренным игроком, он в первую очередь один из команды, и понимание этого осталось с ним навсегда. Исключительность Роналду не создает проблем в общении с другими игроками. Пожалуй, он один из немногих звезд, кого можно с полным на то основанием назвать «душой команды» – общительный, дружелюбный, веселый. У Роналду есть выраженные капитанские качества. Он умеет создать настрой перед игрой, умеет сплотить команду, увлечь ее своим примером. Роналду заслуженно стал капитаном сборной Португалии, и многие удивляются, что он не стал капитаном в «Реал Мадрид». Впрочем, португальцу трудно конкурировать в глазах испанцев с такой харизматичной личностью, как капитан «Реала» Серхио Рамос[32]. Рамос родом из Андалусии, следовательно, его можно считать испанцем в квадрате, кроме того он прирожденный лидер, чье лидерство признают не только игроки, но и болельщики. Но если сложится так, что Рамос покинет «Реал Мадрид», то Роналду будет достойным претендентом на капитанскую повязку.
Черно-белую форму Криштиану Роналду носил всего два года. Всем, начиная с его крестного отца и заканчивая им самим, было ясно, что «Насьональ» – это всего лишь ступенька, вторая по счету (первой была «Андоринья») в его футбольной карьере. Столь талантливый футболист заслуживал большего, чем мог дать ему «Насьональ», выступавший в то время во Втором национальном дивизионе Португалии. Такова уж печальная участь Мадейры. Все таланты, родившиеся на острове, спешат покинуть его в поисках лучшей доли, чтобы потом с чувством петь:
Как и опасалась Мария Долореш, ее сыну приходилось играть с мальчиками, которые были старше его. Роналду опережал в развитии своих сверстников, и поэтому тренеры старались подобрать ему соперников посерьезнее, чтобы он быстрее прогрессировал. В команде U-12[34] Роналду был лидером, способным изменить ход игры своим появлением на поле. Тренеры занимались Роналду так, как следует заниматься юными талантами – тренировали его интенсивно, но бережно, не допуская срывов.
Мадейра – остров, и это накладывает отпечаток на все, в том числе и на футбол. Футбольная жизнь юных игроков Ретангулу интереснее, чем жизнь их сверстников на Мадейре. На материке больше команд, чем на Мадейре, кроме того, время от времени проводятся товарищеские матчи с юниорами из испанских клубов. Авиабилеты – дорогое удовольствие, поэтому юниорский футбол Мадейры вынужденно ограничен пределами острова и выходит за эти пределы лишь на серьезном уровне, начиная с U-17[35]. Футбольные скауты португальских клубов преимущественно уделяют внимание Бразилии, которую неофициально называют «футбольным инкубатором». Поэтому о том, что в «Насьонале» появился талантливый, можно сказать – гениальный юный футболист, долгое время знали только на Мадейре. После того, как Роналду хорошо проявил себя на чемпионате Мадейры среди команд U-12, им снова заинтересовался «Маритиму», причем заинтересовался гораздо активнее, чем раньше. Но у Роналду был подписан контракт с «Насьоналем», и он вообще не собирался менять клуб, потому что в «Насьонале» ему нравилось. К тому времени и Жозе Диниш, поначалу возражавший против «Насьоналя», свыкся с тем, что его сын играет за Черно-белых. В Фуншале, да и во всей Мадейре, болельщики относятся к своим клубам далеко не столь фанатично, как в Бразилии или в Аргентине, где принадлежность к тому или иному футбольному клубу порой важнее принадлежности к политической партии. На Мадейре все проще. Здесь можно сначала болеть за один клуб, а потом начать болеть за другой и не потерять из-за этого ни одного из друзей.
Следом за «Маритиму» к Фернану Созе, который представлял интересы Роналду, один за другим обратились скауты из трех клубов Высшей лиги с материка: «Порту», «Боавишты» и ныне почившей «Эштрелы»[36].
Фернан Соза понял, что пора действовать. Настал удачный момент, который нельзя было упускать.
7. Криштиану Роналду – 4
Лиссабон ошеломил меня, несмотря на то, что я готовился увидеть нечто ошеломляющее. Город показался мне огромным, а футбольная академия «Спортинга» – футбольным раем, в котором обитали избранные. Неужели и я окажусь среди них?
Ночью перед первым испытанием я ворочался с боку на бок, но так и не смог заснуть. На пробы я явился за час до их начала, чтобы сделать разминку. Несмотря на бессонную ночь, я был в прекрасной форме, только сердце от волнения стучало в груди часто-часто. Когда же, когда же начнутся пробы? Наконец, они начались. Я боялся, что все пройдет плохо. Мне казалось, что ученики такой замечательной академии должны играть лучше меня, тем более что у всех за плечами был как минимум год обучения, но опасения мои оказались напрасными. Я был доволен тем, как все прошло. Фернан сказал, что я молодец и что тренеры меня оценили. Он успел переброситься с ними парой слов пока я был в раздевалке. Нас попросили подождать немного. Мы пошли в кафе у стадиона, Фернан купил нам по прегу[37]. Оба прегу съел я, потому что Фернан только пил колу. Он так волновался за меня, что потерял аппетит. А у меня после беготни по полю аппетит был зверский.
Мне назначили новые пробы на завтрашнее утро. Это было хорошо, мне хотелось поскорее отделаться. Я беспокоился насчет того, что не смогу заснуть и в эту ночь, но стоило мне положить голову на подушку, как я тут же заснул и видел во сне маму. Она хвалила меня и говорила, что гордится мною. Утром, когда я проснулся, у меня было такое ощущение, будто мама послала мне благословение.
Вторые пробы прошли лучше первых. Я уже успел освоиться, познакомился кое с кем из ребят, волновался гораздо меньше. Я не знал, будут ли еще пробы, но мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Вернее, мне хотелось как можно скорее надеть полосатую футболку «Спортинга». Форма каждого клуба по-своему хороша, но форма «Спортинга» казалась мне самой красивой из всех, настолько сильно я ее вожделел.
Результат проб был положительный. Нам сказали, что я буду принят, и мы вернулись домой как победители. Фернан радовался больше меня. Дома тоже все обрадовались, но очень скоро эта радость померкла, потому что «Спортинг» и «Насьональ» долго не могли договориться о цене. «Долго» с моей тогдашней точки зрения. Теперь я уже знаю, что трансфер может обсуждаться полгода, а то и дольше, но тогда мне казалось, что все должно произойти очень быстро. Настолько быстро, что мне не хотелось разбирать сумку со своими вещами по возвращении домой. Я думал, что следом за нами, на другой день или, в худшем случае, дня через два в Фуншал прилетит кто-то из дирекции «Спортинга» с готовым договором, в «Насьонале» его сразу же подпишут (ведь Фернану пообещали не чинить мне препятствий), и можно будет возвращаться в Лиссабон. В детстве все кажется таким простым…
Два месяца, два невероятно долгих месяца, которые показались мне двумя веками, я находился в подвешенном состоянии. Ну когда же, когда же они договорятся между собой? И договорятся ли? Я уже не думал о других клубах, например о «Бенфике» или «Порту». Я был покорен «Спортингом», я успел за несколько дней привязаться к этому клубу, я хотел носить бело-зеленую футболку… Если бы мне тогда предложили бы вместо «Спортинга» «Реал Мадрид» или «Манчестер Юнайтед», то я бы отказался. «Спортинг» и только «Спортинг»! Все мои мысли были о нем.
Дома меня подбадривали. Приятели тоже подбадривали, но некоторые вдруг стали вести себя так, что я понял, почему говорят: «Слова как пчелы, они имеют и мед, и жало». Я впервые в жизни всерьез столкнулся с завистью. С настоящей завистью, а не с детским чувством, которое испытываешь, когда видишь у приятеля дорогой новенький мяч. Среди тех, кого я считал друзьями, нашлись такие, кто говорил мне гадости, маскируя их под видом сочувствия. Смысл был примерно такой: «Если тебя хотели бы брать, то взяли бы сразу. Проволочки это только предлог. Но ты не переживай, ведь ничего страшного не произошло». Было очень неприятно слышать такие слова, особенно если они сопровождались дружеским похлопыванием по плечу. Что можно было ответить на это? Проявить недовольство означало поставить себя в глупое положение и обрадовать тех, кто хотел меня уязвить. Продолжать общаться после такого тоже не хотелось. Я разворачивался и молча уходил. Из-за этого пошли слухи о том, что, съездив раз в Лиссабон, я зазнался и теперь уже не хочу общаться со старыми приятелями. Приятели бывают разные. Я не знаю, кто написал на моей статуе «Месси»[38], но подозреваю, что это сделал кто-то из таких вот «приятелей». А после того, как это произошло, мне на почту пришло несколько сотен анонимных писем со ссылками на эту новость. Я давно привык к тому, что мне завидуют, и рассматриваю зависть как обратную сторону популярности, но тогда я сильно расстраивался. Очень тяжело разочаровываться в людях, которых ты считал своими друзьями. Особенно тяжело переносится разочарование в детстве.
Узнав, что клубы наконец-то договорились, я чуть не сошел с ума от радости. Эмоции требовали выхода. Выслушав радостную новость (ее мне сообщила мама, которой позвонил Фернан), я схватил мяч и выбежал из дома. Мне нужно было срочно поиграть в футбол. Это меня успокаивает. «А мы думали, что ты уже в Лиссабоне», – пошутила мама, когда я вернулся домой. В честь радостного события дома устроили торжественный ужин, во время которого моя радость омрачилась печалью по поводу предстоящей разлуки с семьей. Я смотрел на родителей, брата и сестер и думал о том, что совсем скоро меня будут окружать другие, совершенно чужие мне люди. Мама думала о том же самом, о моем отъезде. Она улыбалась, но глаза ее были печальными. Я пообещал себе, что буду стараться как можно лучше, чтобы поскорее начать зарабатывать как следует и купить дом в Лиссабоне для моей семьи. Не выдержав, я спросил у Фернана, сколько стоит хороший двухэтажный дом в Лиссабоне, чем сильно его насмешил. «Какой практичный парень! – сказал Фернан. – Он не хочет тратить деньги на пустяки, он собирается приобретать недвижимость!» Все сразу же заговорили о том, какое будущее меня ждет. Я от этого смутился окончательно и хотел тихонько ускользнуть, но мама не дала мне этого сделать. Она схватила меня за руку и сказала, что ужин устроен в мою честь и я должен быть за столом, а не на улице. Пришлось досидеть до конца.
Уезжал я с тяжелым сердцем. Расставание было сплошным потоком слез. Мама и сестры рыдали так, будто это были не проводы, а похороны. Я сначала крепился, но глядя на них тоже расплакался. Мне хотелось, чтобы проводы поскорее закончились, уж больно тягостными они были, но, когда самолет взлетел, мне стало еще хуже. Я почувствовал, как рвутся нити, связывающие меня с домом. Я представил, как мама смотрит на летящий по небу самолет и рыдает. Я снова заплакал. Я раздирался надвое – одна половина стремилась в Лиссабон, а другая хотела остаться в Фуншале. Я плакал так громко, что переполошил весь салон. Сразу две стюардессы пытались меня успокоить, но я продолжал плакать. Моя одежда в прямом смысле слова промокла от слез. В тот день я выплакал целое ведро слез. Пассажиры шутили, что от моего плача над океаном льет ливень. Мне было стыдно, что я так себя веду, но я ничего не смог собой поделать.
8. Sporting Clube de Portugal[39]
«Спортинг» – один из самых известных и титулованных клубов Португалии. «Спортинг» восемнадцатикратный чемпион Португалии, шестнадцатикратный обладатель Кубка Португалии, восьмикратный обладатель Суперкубка и восемнадцатикратный чемпиона Лиссабона. У игроков клуба несколько прозвищ. Помимо «Бело-зеленых», по цветам формы, их также называют «Львами» или «Аристократами». Лев изображен на гербе клуба, основой для которого стал фамильный герб члена правления «Спортинга» Фернанду де Каштелу Бранку. За аристократический герб, у которого был изменен только фон щита, игроков стали звать «Аристократами», и это прозвище в некотором роде оказалось пророческим, потому что «Спортинг» всегда находился в «высшем свете», среди первых клубов Высшего дивизиона. Тон в португальском футболе задает «Большая тройка» аристократов – «Порту», «Бенфика» и «Спортинг».
Выбирая клуб из Большой тройки для своего крестника, Фернан Соза решил начать со «Спортинга». Вряд ли на этот выборе повлияла любовь, которую питала к «Спортингу» Мария Долореш. Клубы выбираются не по материнским симпатиям, а по иным, более прозаическим причинам. Фернан был знаком с Жуаном Маркешем де Фрейташем, заместителем прокурора Мадейры и президентом отделения «Спортинг» в Фуншале. Фернан пригласил доктора Маркеша де Фрейташа посмотреть на то, как играет Роналду. Талант Роналду произвел на доктора Маркеша де Фрейташа столь сильное впечатление, что тот сразу же позвонил в Лиссабон и рассказал о своей находке. Маховик завертелся. В Фуншал приехал представитель администрации клуба, которому поручили дать оценку Роналду и поговорить с его родителями и крестным отцом. Это были предварительная оценка и предварительные переговоры. Главному предстояло свершиться в Лиссабоне, но сперва следовало решить – стоит ли приглашать Роналду в Лиссабон. К мнению доктора Маркеша де Фрейташа руководство клуба прислушивалось, но он все же был по специальности юристом, а не тренером юниоров и не мог профессионально оценить потенциал Роналду.
До сих пор периодически возникают разговоры о том, что доктор Маркеш де Фрейташ оказал Роналду некую «протекцию» и т. п. Есть люди, которые склонны во всем видеть интриги, протекции и скрытые мотивы. На все нападки доктор Маркеш де Фрейташ отвечает одними и теми же словами: «Посмотрите, как играет Криштиану Роналду, и скажите, нуждается ли он в протекции?»
Роналду еще не исполнилось двенадцати, а к нему уже приехал посланец от клуба, входящего в Большую тройку! Было чем гордиться! Подобной чести удостаиваются не многие. Обычно все происходит несколько иначе – родители перспективных футболистов осаждают клубные администрации, умоляя устроить пробы их детям. Но невероятно одаренный ребенок, который вытворял с мячом невообразимые вещи, заслуживал индивидуального внимания. Собственно, само начало переговоров со «Спортингом» уже было победой. Сам факт того, что к Роналду проявил интерес один из клубов Большой тройки, говорил сам за себя.
Роналду пришел в «Спортинг» 1997 году. Год этот был не самым лучшим годом для клуба. В сезоне 1996/97 «Спортинг» занял третье место в чемпионате Португалии, то есть был последним в Большой тройке. Кубок и Суперкубок Португалии клуб последний раз выигрывал в 1995 году. Кубок Лиссабона (да, на зависть кое-кому из соседей у португальской столицы есть свой кубок) «Спортинг» последний раз выигрывал в 1992 году. В девяностые годы в португальском футболе господствовал «Порту», завоевывавший чемпионский титул в 1990, 1992, 1993 годах и пять раз подряд с 1995 по 1999 годы.
На 1997 год в «Спортинге» давно уже не было легендарных бомбардиров, подобных Фернанду Пейротеу[40]. Мануэл Фернандеш[41] покинул клуб в 1988 году, Руй Жордау[42] – в 1989-м. В 1995 году из «Спортинга» в «Барселону» перешел Луиш Фигу… Клуб нуждался в звездах, которые помогли бы ему вернуть былую славу и стать лидером в Большой тройке. Руководство клуба возлагало большие надежды на Карлуша Кейруша[43], главного тренера команды основного состава, который пришел на смену Бобби Робсону[44], но, как и Робсон, не оправдал возложенных на него надежд. Администрации «Спортинга» следовало бы сделать ставку на Жозе Моуринью[45], который работал у Бобби Робсона, не владевшего португальским языком, переводчиком и ассистентом. Но тогда еще Особенного[46] не успели оценить по достоинству.
Кейруш имел опыт тренерской работы с молодежными командами и, кроме того, был сторонником развития детского футбола. Он считал, что маленьких футболистов надо вовлекать в соревнования как можно раньше и одно время занимался разработкой программы «Футбол – 5» для детей в возрасте 5–6 лет. Тренируя команду основного состава, Кейруш активно интересовался тем, что происходило в футбольной академии клуба. В «Спортинге» традиционно делали ставку на молодежь, считая, что выращивать таланты гораздо выгоднее, чем перекупать их, и академия клуба заслуженно считается лучшей в Португалии (если не лучшей в Европе). Именно Кейруш, работая помощником Фергюссона в «Манчестер Юнайтед», привлек внимание своего босса к Криштиану Роналду в 2002 году.
«Спортинг» был хорошим выбором для юного Роналду. Фернан Соза принял правильное решение и обстоятельства сложились благоприятно, начиная со знакомства Фернана с доктором Маркешем и заканчивая тем впечатлением, которое Роналду произвел на тренеров «Спортинга» во время своей первой поездки в Лиссабон.
Вспомните, как волновались вы в самые ответственные моменты вашей жизни, умножьте это волнение на три и вы поймете, что испытывает двенадцатилетний мальчик с Мадейры перед пробами в футбольной академии, из которой вышли такие футболисты, как Луиш Фигу и Паулу Футре[47]. Волновался не только Роналду, волновались все, начиная с Фернана Созы, который сопровождал своего крестника в Лиссабон, и заканчивая сестрой Роналду Катей.
Ставки были высоки – решалось будущее Роналду. На Мадейре он всем нравился, но в «Спортинге» видели много юных талантов… Перед отъездом у Фернана состоялась встреча с руководством «Насьоналя» по поводу Роналду. Надо было проинформировать администрацию клуба о том, что Роналду собирается показываться в «Спортинге», и обсудить его возможный уход из «Насьоналя». Следует отметить, что руководство клуба «Насьональ» заняло правильную позицию в отношении Роналду, не препятствуя его переходу в «Спортинг». В «Насьонале» прекрасно понимали, что юный талантливый футболист должен продолжить свое развитие в школе высшего уровня, такой, как футбольная академия «Спортинга». Следовало договориться только о цене перехода. Далеко не каждый клуб так спокойно расстается с теми, кто подает большие надежды. Достаточно вспомнить, как долго тянулось официальное оформление перехода юного Лионеля Месси из аргентинского футбола в испанский, и причиной тому было негативное отношение руководства аргентинского клуба «Ньюэллс Олд Бойз» к переходу Месси в «Барселону».
Пробы в футбольной академии «Спортинга», как и в большинстве подобных школ, были ступенчатыми. Вначале игрока оценивал кто-то из тренеров. Тех, чья игра удостаивалась одобрительной оценки, показывали «коллегии» из двух-трех тренеров. Высшей ступенькой была демонстрация способностей перед директором департамента набора и обучения клуба.
Поскольку первый просмотр состоялся еще в Фуншале, в Лиссабоне игру Роналду смотрели два основных тренера юниоров Пауло Кардозу и Освалду Силва. Помимо тренерской работы оба активно занимались скаутингом, имели большой опыт и, несмотря на свою молодость (Пауло было тридцать лет, а Освальду тридцать два), пользовались в клубе авторитетом.
С первого взгляда Роналду не произвел на тренеров хорошего впечатления. «Мы пришли, чтобы посмотреть на «Второго Пеле», – вспоминает Пауло, – а увидели худого парнишку, который на вид больше подходил для баскетбола, чем для футбола. «Его ничего не стоит сбить с ног», – подумал я. Я удивился тому, что Родригу, которого отправили в Фуншал посмотреть на «Второго Пеле», столь сильно восхищался его игрой. Освалду парень тоже не впечатлил. Мой напарник украдкой показал мне оттопыренный мизинец, намекая на то, что парень слишком худ. Но когда этот тощий парень вышел на поле, наше мнение сразу же изменилось. Он взял мяч и начал гонять его по полю так, что за ним невозможно было угнаться. Тех, кто попадался у него на пути, он обходил с таким изяществом, будто танцевал балет. Время от времени, он демонстративно делал какой-нибудь финт, чтобы показать нам, как много он умеет. Мы с Освалду поняли, что перед нами действительно уникальный футболист. Но для того чтобы впечатление было полноценным, надо было увидеть, как парень играет в команде. Мы устроили тренировочный матч. Наши ученики обожали подшучивать над теми, кто проходил пробы. Игра шла не столько против соперничающей команды, сколько против «чужаков». Парни пытались сделать так, чтобы «чужаки» оказался «вне игры». Не в смысле офсайда, а в том смысле, что они не собирались давать им шанса хоть раз ударить по мячу за всю игру.
Ничего особенного, просто парни гордились своим статусом учеников нашей академии и давали понять претендентам, в каком крутом обществе им предстоит вращаться. Обычно перед играми, в которых участвовали «чужаки», я просил парней не играть против них. Напоминал о том, что они сами когда-то проходили такое же испытание, просил вспомнить, как они в тот момент волновались. Но в этот раз я не стал этого делать.
Парни попытались оставить «чужака» без мяча. Но у них ничего не вышло. Он очень быстро завладел мячом и довел его до ворот, легко обходя всех соперников. Вышел к воротам и мощным ударом отправил мяч в дальний угол. Освалду сказал мне: «Такие худые ноги, а бьет, как из пушки». Да, ноги у парнишки были худыми, совсем не футбольными. Но они вытворяли такое, что мы смотрели и удивлялись. Ему было двенадцать, но играл он как шестнадцатилетний. Он поразил всех. После игры его окружили ученики и начали выражать свое восхищение. То был первый случай на моей памяти, когда кто-то смог сразу же так всех покорить. Парень еще не был принят в академию, а ученики уже приняли его в свой круг и общались с ним, как с равным. Нет, даже не как с равным, а как с авторитетным товарищем, ведь он играл лучше всех. Наше мнение было однозначным – парня надо принять в академию и делать из него не второго Пеле, а второго Луиша Фигу. Страсти по поводу ухода Луиша из клуба в то время еще не утихли, у всех было ощущение большой потери, к которому примешивалась обида. Луиш имел право уйти, и у него была причина, но мне как тренеру и члену клуба всегда обидно, когда наши ученики уходят и вдобавок хлопают дверью. После тренировки я пришел к нашему директору Аурелиу Перейре и сказал ему, что только что видел футболиста, который превзойдет Луиша Фигу. Аурелиу захотел увидеть этого потрясающего парня прямо завтра же…»
Директором департамента набора и обучения клуба «Спортинг» Аурелиу да Силва Перейра, которого в клубе зовут «Мастер Аурелиу», в 1997 году отметил свой полувековой юбилей. Большая часть жизни этого выдающегося человека связана со Львами. Когда-то он был членом молодежной команды клуба, затем вернулся в «Спортинг» в качестве тренера детских и юношеских команд, а в июле 1988 года он создал Департамент набора и обучения, который первоначально состоял только из одного сотрудника – самого Аурелиу. Этим департаментом Аурелиу Перейра руководит по сей день. Теперь у него много сотрудников, но было время, когда в поисках новых юных талантов Перейра рассылал письма всем членам клуба с просьбой отправлять ему информацию о потенциально интересных игроках из их регионов. «Начав с нуля, я создал сеть скаутов по всей стране, которая ничего не стоила клубу за исключением почтовых расходов, – сказал Аурелиу Перейра в одном из своих интервью. – Но сотрудники других департаментов считали меня бездельником, который занимается только тем, что наклеивает марки на конверты».
Мастер Аурелиу стал «крестным отцом» для многих футбольных звезд. Среди его «крестников» Паулу Футре, Луиш Фигу, Литос[48], Пейше[49], Симау[50], Куарежма[51]… И Криштиану Роналду. Все ученики Мастера Аурелиу вспоминают о нем с большой теплотой. В сентябре 2012 года многие звезды собрались в Лиссабоне на торжественной церемонии присвоения имени Аурелиу Перейры главному полю футбольной академии клуба «Спортинг».
Перейра был восхищен игрой Роналду. Мастер Аурелиу по достоинству оценил не только мастерство юного игрока, но и присущие ему лидерские качества. То, что Роналду понравился Перейре сыграло очень важную роль в его футбольной карьере. Именно Перейра в июне 1997 года подготовил доклад по поводу Роналду тогдашнему президенту клуба Жозе Рокуэте, в котором обосновал необходимость приобретения столь потенциального игрока. Перейра назвал сумму, которую предстояло уплатить за Роналду «блестящим вложением в будущее».
Доклад (причем даже не один) понадобился из-за того, что «Спортинг» запросил за Роналду невероятную для двенадцатилетнего футболиста сумму. Дело был так. Незадолго до приезда Роналду в Лиссабон «Насьональ» приобрел у «Спортинга» за четыре с половиной миллиона португальских эскудо[52] одного игрока по фамилии Франку. Деньги еще не были выплачены и «Насьональ» захотел устроить обмен, то есть отдать «Спортингу» Роналду взамен четырех с половиной миллионов.
Предложение вызвало в дирекции «Спортинга» возмущение. Четыре с половиной миллиона эскудо за мальчишку, пусть даже и подающего надежды? Да они там с ума сошли в своем Фуншале! Неслыханное дело! В «Спортинге» вообще не было принято платить за столь юных игроков, а если уж дело и доходило до платы, то она носила символический характер и ни разу еще за все время существования клуба не превышала ста тысяч эскудо! Еще непонятно, что вырастет из мальчишки, всегда есть риск купить кота вместо кролика[53]. Вице-президент клуба Симоэш де Алмейда, ведавший трансферами, было категорически против того, чтобы одинаково оценивать двенадцатилетнего Роналду и девятнадцатилетнего Франку. Дело было не столько в способностях и возрасте Роналду, сколько в принципах, которые дирекция клуба не хотела нарушать. Другие члены дирекции были солидарны с вице-президентом.
Паулу Кардозу и Освалду Силва дали Роналду характеристику, в которой назвали его талант «выдающимся», а технику «блестящей». Прекрасный дриблинг, высокая скорость, лидерские качества, настойчивость…
Настойчивость понадобилась Аурелиу Перейре для того, чтобы убедить дирекцию клуба приобрести Роналду за четыре с половиной миллиона эскудо. Сам Роналду в то время ждал решения свой судьбы на Мадейре. В Лиссабоне он провел всего неделю. Перейра жалел, что Роналду нет под рукой. Можно было бы устроить ему испытание на глазах у всей дирекции и тогда бы все, кто говорил «нет», дружно сказали бы «да».
Перейра, Кардоза и Силва в три голоса прочили Роналду блестящее будущее и утверждали, что он станет лучшим центральным полузащитником в истории клуба. А то и нападающим – это уж как сложится. Но в том, что Криштиану Роналду будет лучшим, сомнений у них не было.
На одной чашу весов стояла будущая звезда, а на другой лежало четыре с половиной миллиона эскудо. Точнее даже, прецедент с уплатой такой суммы за двенадцатилетнего мальчишку. Спорт – это бизнес, а в бизнесе стоит только один раз дать слабину, как все сразу же начнут этим пользоваться. Члены директората опасались, что если они заплатят такие деньги за Роналду, то впредь с них станут запрашивать соразмерные суммы за любого молодого игрока. Перейра, Кардоза и Силва объясняли руководству, что речь идет об уникальном, невероятно одаренном ребенке, за которого стоит выложить четыре с половиной миллиона. «Это не прецедент, а исключительный случай, поскольку речь идет об исключительном мальчике», – повторял Перейра.
Пробы Роналду прошел в апреле, согласие на трансфер было дано в конце июня, больше месяца заняли формальности…
В конце августа 1997 года Криштиану Роналду снова прилетел в Лиссабон. Теперь уже надолго. В кармане у него лежало официальное приглашение в академию клуба – приятно шуршащий лист дорогой бумаги с золотым львом на зеленом щите и витиеватой надписью Sporting Clube de Portugal.
9. Криштиану Роналду – 5
Самым тяжелым периодом в моей спортивной карьере был первый год в футбольной академии «Спортинга». Мне казалось, будто мир перевернулся с ног на голову. Все было не так. Я жил вдали от дома, в чужом городе, среди чужих людей…
Покидая Фуншал, я думал, что самым тяжелым испытанием станет оторванность от дома. К новой футбольной академии и новой школе я надеялся привыкнуть быстро. Считал, что все будет примерно так, как дома, когда я перешел из «Андориньи» в «Насьональ». Пришлось немного поднапрячься, но в целом я освоился быстро. Так же быстро я надеялся освоиться в Лиссабоне.
Жизнь показала мне, как я ошибался.
Во-первых, легко привыкать к переменам, когда ты живешь дома. Нет ощущения растерянности, всегда можно рассказать кому-то из домашних о своих проблемах. В Лиссабоне все оказалось не так. Зря я надеялся на то, что моя игра поможет мне быстро стать своим. То, что я произвел на кого-то из ребят впечатление во время проб и успел с кем-то познакомиться, ничего не означало.
К новичкам в академии относились по-разному. Парни из Лиссабона и его окрестностей считались чем-то вроде элиты. Они знали всех и все, они жили дома, у них здесь были родственники и друзья, которые всегда могли оказать им поддержку. Лиссабонцев опасались задирать, потому что они всегда держались вместе и, кроме того, за них могли вступиться их друзья. Они были у себя дома, и этим все сказано. Те, кто приехал издалека, были в худшем положении. Тем, кто жил в Ретангулу, было легче, чем тем, кто приехал издалека – с островов, из Бразилии или из Африки. Они могли уезжать на выходные домой и не ощущали свою оторванность от семей так сильно, как мы. Я часто звонил домой, но телефонные разговоры не могли меня утешить. Скорее еще больше расстраивался. Стоило мне закончить разговор с мамой, как я еще острее ощущал свое одиночество.
Я говорил с акцентом, вел себя иначе, руководствовался другими правилами, поэтому надо мной смеялись. Кто-то беззлобно, а кто-то намерено доводил меня до исступления. Позже я понял свою ошибку. Не стоило так бурно реагировать на насмешки. Мне следовало быть сдержаннее, следовало поумерить свою горячность. Того, кто ведет себя сдержанно и игнорирует насмешки, быстро перестают задевать, потому что это становится неинтересным. Я же горячился, начинал ругаться, лез в драку. Короче говоря, устраивал небольшое шоу на потеху окружающим. Мне казалось, что так и надо, что резкий отпор отобьет желание задевать меня, но я не учитывал, что был смешон и что меня не боялись хотя бы потому, что я был одинок и не очень-то силен. Задору у меня было больше, чем силы.
Поскольку надо мной часто насмехались, я привык во всем видеть подвох и насмешку. Когда тренер говорил мне, что надо навести порядок в раздевалке, я отвечал, что не нанимался убирать мусор за другими, потому что в «Насьонале» юные игроки, вне зависимости от их возраста, никогда не занимались уборкой. В «Спортинге» это было в порядке вещей, но я об этом не знал и считал, что тренер хочет меня унизить. За дерзость меня наказывали.
В академии было тяжело, а в школе еще хуже. В Фуншале я был местной знаменитостью, Криштиану Роналду по прозвищу Пчелка. Там я чувствовал себя в своей тарелке, не нервничал, не грубил учителям, и они относились ко мне снисходительно. В Лиссабоне меня никто не знал, а кроме того, учителя здесь были более строгими и не собирались делать никому поблажек. Одним не нравился мой акцент, другим – мое поведение, третьи воспринимали невыученный урок как личное оскорбление… Очень скоро я испортил отношения почти со всеми учителями. Жалобы на меня шли в клуб из школы потоком. Меня предупредили, что я должен изменить свое поведение, иначе я буду отчислен из академии. Я попытался объяснить, что ко мне относятся несправедливо, но это было воспринято как очередная дерзость.
Все было плохо. Даже футбол перестал успокаивать меня. Бегая с мячом, я думал о моих проблемах. Раньше со мной такого не случалось. Когда я выходил на поле, то забывал обо всем, кроме футбола. Сейчас же мне не удавалось забыться, потому что все вокруг казалось чужим, враждебно настроенным. Я плакал каждый день и слезы не приносили мне облегчения. Был момент, когда мне казалось, что я больше не выдержу. Я сорвался и решил все бросить. Я собирался бросить не футбол, а мечту о Большом футболе. Решил, что вернусь в «Насьональ», где мне все было знакомо, и стану играть там. Конечно, очень скоро я бы пожалел о своем опрометчивом решении, но вряд ли смог бы что-то исправить. Судьба не посылает во второй раз удачу тому, кто однажды от нее отказался. Спасибо моей маме и Фернану. Они вправили мне мозги, объяснили, что к чему и что я не должен сдаваться после того, что было сделано. «Жить надо так, чтобы с каждым днем приближаться к своей мечте, а не отдаляться от нее, – сказал мне Фернан. – Ты сильный и сможешь все вынести. Ты привыкнешь, и мы еще вместе посмеемся над твоими переживаниями».
Я смог все вынести. Я привык к «Спортингу», к новой школе, привык к Лиссабону, который со временем начал мне нравиться. Но я никогда не смеюсь над своими переживаниями. Это было бы предательством по отношению к самому себе. Да и нет в них ничего смешного.
Трудные времена помогают лучше узнать себя и понять, чего именно и насколько сильно ты хочешь. Когда меня спрашивают, не скучно ли мне подолгу играть в одном клубе, я всегда вспоминаю свой первый год в Лиссабоне. Сейчас я стал другим, стал взрослее, сильнее, но все равно не люблю менять привычное окружение.
Первый год в футбольной академии «Спортинга» был цепочкой ошибок и поражений, которые в итоге обернулись победой. Характер человека проявляется в моменты поражений. Победители демонстрируют эмоции, а проигравшие показывают характер. Недаром все хорошие тренеры обращают внимание на то, как игроки переносят поражения.
Мои поражения смогли обернуться победой благодаря тем немногим людям, которые поддерживали меня, и благодаря футболу.
10. Первый год в Лиссабоне
«Спортинг», «Бенфика», «Эшторил», «Белененсиш», «Атлетико», «Ориентал», «Каса Пиа» – вот те семь холмов, на которых стоит футбольный Лиссабон[54]. Впрочем, у читателей могут быть свои варианты. Одни считают лиссабонскими только те клубы, которые находятся в пределах города, отказываясь признавать, к примеру, «Эшторил», для других лиссабонскими являются все клубы, входящие в AF Lisboa[55]. Но как бы ни считать футбольные холмы, два самых высоких будут всегда одни и те же – «Спортинг» и «Бенфика». Лиссабонцам повезло, в их городе находятся два суперклуба, соперничество которых делает футбольную жизнь невероятно яркой.
О том, какой клуб лучше – «Спортинг» или «Бенфика», – можно дискутировать бесконечно. Но, пожалуй, даже болельщики Красных[56] согласятся с тем, что футбольная академия Бело-зеленых – самая лучшая. Лучшая из лучших.
Стать лучшей из лучших трудно, но оставаться такой на протяжении многих лет еще труднее. В чем секрет академии «Спортинга»? Главный секрет в том, что здесь все – и тренеры, и ученики – очень ответственно относятся к делу. Иначе нельзя, потому что дисциплина в академии царит строжайшая. Разработана продуманная система наказаний, позволяющая наказывать сообразно проступку. Высшей мерой наказания является исключение из академии. От тех, кто не способен принять правила и включиться в хорошо отлаженный процесс, здесь избавляются без сожаления. Без дисциплины невозможно стать профессионалом. Вторая по строгости мера – временная дисквалификация, отстранение от одной или нескольких игр. Роналду случалось получать подобное наказание. Самым обидным для него оказалось отстранение от матча между юниорами «Маритиму» и «Спортинга», который должен был состояться в Фуншале на стадионе «Душ Баррейруш».
Матч в родном городе! В Котле[57]! Финал чемпионата! Родственники и друзья придут посмотреть, как играет Роналду! Увы, надежды не сбылись, потому что учителя обычной, не футбольной школы, жаловались на то, что Роналду им дерзит и вообще своим поведением мешает проводить уроки. Дирекция клуба приняла решение отстранить Роналду от финального матча чемпионата. Просьбы и обещания донельзя расстроенного Роналду не возымели действия. Наказание осталось в силе, игру пришлось пропустить.
Поделиться книгой: