Асы «шнелльботов». Немецкие торпедные катера в бою

Днем прибывают итальянские офицеры, которые должны помочь нам в ночном переходе из Сен-Луисав Ла-Специю. Они привозят с собой документы, где зафиксированы минные заграждения, свободные от мин фарватеры и система опознавательных сигналов.

Мы проходим морской шлюз и причаливаем в морском канале, чтобы выйти в море на закате. Однако из-за плохой погоды отправление приходится отложить. Еще одну ночь мы проводим в границах Франции.

Только в 17.00 17 ноября мы выходим из Сен-Луиса, чтобы преодолеть 250 морских миль, отделяющих нас от Ла-Специи. Выйдя в открытое море, катера поднимают военный флаг. Экипажи одевают униформу, монтируют на своих местах пушки и пулеметы. Теперь мы – военные корабли, которые находятся в открытых водах! Я передаю радиограмму следующего содержания:

«Командир флотилии всем. Долгое и трудное ожидание позади. Благодаря мастерскому управлению катерами и высокой дисциплине всех экипажей переброска успешно завершена. Мы вновь надели униформу и стали солдатами. Удачи и успеха всем капитанам и экипажам в предстоящих боях».

На порядочном расстоянии мы проходим мимо Марселя, большого военного порта Тулона, где находится практически весь французский флот, Ниццы. Начиная с Ментона мы подходим ближе к скалистому итальянскому берегу. Еще в темноте мы проходим мимо Генуэзского залива, в глубине которого раскинулся древний порт.

На рассвете Средиземное море показывает себя с лучшей стороны: голубое безоблачное небо и сияющее солнце. Именно так мы все себе и представляли! В 10 часов утра 18 ноября мы прибываем в Ла-Специю и швартуем наши катера рядом с итальянскими торпедными катерами 2-й флотилии.

Часть штаба флотилии, а также офицеры связи стоят на пирсе и машут нам. Вместе с итальянскими моряками они великолепно подготовили все к нашему прибытию. Все пять катеров одновременно размещаются в доке, предназначенном для крейсера, а я наношу визит итальянскому коменданту порта.

21 ноября во флотилию прибывает итальянский офицер связи Луиджи де Манинкор. Позднее мы с ним крепко подружились. Тем временем работа кипит. Выправляются или меняются погнутые валы, проводится проверка вооружения, на борт передаются глубинные бомбы и артиллерийские снаряды. После ремонта катера проходят испытания в море. Уже 7 дней спустя работа завершается.

В 18 часов 28 ноября мы направились в Гаету, чтобы заправиться горючим для дальнейшего марша в Аугусту на Сицилии. Море было довольно бурным, а ночь темной. В 10.00 мы прибыли в Гаету и заправились из баков, доставленных сюда из Германии. Погода ухудшается, и лишь два дня спустя мы с полными баками горючего отправляемся в путь. Отчалив в 23.00, мы проходим через Тирренское море, минуем ярко светящийся вулкан Стромболи и в 8 часов утра выходим к Мессинскому проливу. 1 декабря в 11 часов утра мы прибываем в Аугусту, которая должна стать нашим главным опорным пунктом.

Штаб и персонал опорного пункта с помощью итальянцев осуществили все мероприятия, необходимые для того, чтобы обеспечить базирование катеров, размещение экипажей и полную боеготовность флотилии. В тот же день я в сопровождении офицера связи отправляюсь к адмиралу Фумагалли. Как и в Специи, здесь пригодились мои хорошие знания итальянского языка. Во время визита я узнаю, что 3 декабря Аугусту посетит итальянский король, который хотел бы встретиться с экипажами немецких катеров. Я немедленно звоню в Рим и сообщаю Вайхольду, назначенному нашим командующим, свои планы на ближайшее время. 2 декабря я планирую поехать к адмиралу Пьетро Бароне в Мессину, на следующий день принять короля, 4 и 5 декабря проверить состояние нашего опорного пункта в Порто-Эмпедокле, на следующий день отправиться в Трапани и к 10 декабря обеспечить полную готовность флотилии. Командующий планирует на следующий день прибыть в Аугусту, чтобы присутствовать при визите короля.

3 декабря король Италии вышел из своей машины, мы с адмиралом подошли к нему, и все вместе прошли вдоль выстроившихся длинной шеренгой экипажей. У нас появилось чувство, что нас принимают отлично – даже глава государства посетил нас спустя три дня после нашего прибытия!

Тем временем подготовка к боевым действиям продолжается. Катера окрашиваются в светлые тона, маскировка торпедных аппаратов демонтируется. Мы передаем на борт карты и проводим последние проверки оборудования. 10 декабря все пять катеров готовы к действиям.

Уже во второй половине дня из Рима сообщают, что в ближайшие дни нам предстоит выйти в море. Как раз этого мы и ждем! Операция должна состояться 13 декабря, подробный приказ должен прийти по телефону.

Я использую оставшееся время и отправляюсь 11 декабря в Катанию, чтобы встретиться с командующим авиацией на Сицилии полковником Ротом и обсудить с ним перспективы взаимодействия в борьбе с Мальтой. Нам необходима воздушная разведка, истребительное прикрытие, а также содействие авиации в запланированных минных постановках у самого побережья Мальты. Летчики, в свою очередь, нуждаются в торпедных катерах для проведения спасательных операций на море.

В этот момент поступило сообщение, которое могло изменить весь ход войны. Рано утром 7 декабря японские бомбардировщики и торпедоносцы, поднявшиеся с авианосцев, внезапно атаковали Тихоокеанский флот США в Перл-Харборе и нанесли ему большой урон. Четыре дня спустя Гитлер объявил войну Соединенным Штатам. Тем самым он покончил с невыносимым положением германских подлодок в Атлантике, боровшихся с британскими конвоями, но неимевшими права атаковать прикрывавшие их американские военные корабли. Фактически Рузвельт вел войну с немецкими подводными лодками, которые не могли предпринять никаких ответных действий.

Однако вступление США в войну открыло союзникам возможность одержать победу. И никто не был рад этому событию сильнее, чем премьер-министр Британии Уинстон Черчилль.

Вечером 11 сентября пришел приказ о проведении операции под кодовым названием «Африка». Содержание приказа было вполне классическим. Можно было заметить, что текст составлялся лично командующим – офицером старой школы, когда-то руководившим Военно-морской академией. Приказ гласил:

«1. Информация о противнике. С Мальты в течение последней недели против линий снабжения Италия – Африка действовали 2–4 крейсера класса «Аврора» и несколько эсминцев. Кроме того, на острове базируются подводные лодки и авиация. Следует ожидать действий мальтийских сил противника против предстоящего конвоя в Африку.

2. Наше положение.

А) Военно-морские силы. Командование итальянского флота приказало отправить одновременно два конвоя в Триполи и Бенгази под прикрытием итальянских кораблей, а также немецких и итальянских самолетов. Кодовое название этой операции для немецких моряков – «Африка». Начало операции в день Х, прибытие в Триполи и Бенгази Х+2. Конвои восточнее 18 градусов восточной долготы, итальянские подлодки развернуты на позициях восточнее 16 градусов восточной долготы.

Б) Авиация. Со дня Х-1 воздушные удары по Мальте – днем итальянские, ночью немецкие самолеты. В день Х+1 восточнее Мальты немецкая авиация образует завесу против британских торпедоносцев. Кроме того, итальянцы должны проводить воздушную разведку в районе Мальта – Сицилия.

3. Наши планы – операции 3-й флотилии торпедных катеров против мальтийской группировки.

4. Реализация.

А) 3-я флотилия должна выйти в море в день Х. В 20.30 катера должны находиться в секторе Ла-Валетта и занять там позиции на расстоянии 3 морских миль от гавани. Отход организовать таким образом, чтобы на рассвете катера находились южнее мыса Пассеро. При ухудшении погоды действовать по обстоятельствам, при тумане оставаться на позициях.

Б) Разрешается атаковать крейсера, эсминцы и торговые суда. От встреч со сторожевиками уклоняться.

В) Истребительное прикрытие следует согласовать с командующим авиацией на Сицилии».

В приказе имелось все, что необходимо для успешного проведения операции. Я доложил, что планирую выйти в море в 16.30 под прикрытием истребителей и двигаться со скоростью 30 узлов.

Однако уже в полдень 12 декабря я узнаю от начальника оперативного отдела Командования немецких военно-морских сил в Италии, что уже этой ночью нам предстоит выйти в море на случай, если противник попытается действовать с Мальты. Я приказываю прогреть моторы, чтобы с 16.00 находиться в полной готовности. В это время я получаю радиограмму от командующего:

«Воздушная разведка обнаружила в Ла-Валетте утром 4 крейсера, 4 эсминца, 8 больших транспортов, несколько малых транспортов, вероятен их выход в море вечером 12 декабря. Готовиться к возможной операции».

Весьма заманчивые цели для торпедных катеров! Погода идеальная, видимость хорошая, юго-западный ветер дует со скоростью 2–3 балла. В 16.30 мы выходим в море, до наступления сумерек нас прикрывают два итальянских истребителя. Они сопровождают нас до мыса Пассеро, самой юго-восточной точки Сицилии. Мы движемся к Мальте со скоростью 28 узлов и уже в 19.30 видим на острове свет прожекторов. По всей видимости, остров атакуют базирующиеся на Катании бомбардировщики 56-й эскадры полковника Мариенфельда.

В 21.30 мы глушим моторы и занимаем позиции в 3 милях от Ла-Валетты. Мы надеемся, что обнаруженные разведкой корабли с наступлением темноты выйдут в море и попадут на прицел наших торпедных аппаратов.

Остров прекрасно затемнен. Ни лучика света, ни единого навигационного огня. Лишь несколько раз мы видим на берегу свет карманных фонариков. Мы ждем, вслушиваясь в ночь. До полуночи мы наблюдаем три бомбовых удара продолжительностью по 15 минут. Зенитки обстреливают немецкие самолеты, захваченные светом прожекторов. После этого 6–8 британских самолетов стартуют с аэродрома на юго-востоке острова. К каким целям они направляются? Палермо, Тарент или итальянские конвои, предназначенные для Африки?

В 01.26 от командующего приходит радиограмма следующего содержания: «По всей видимости, вражеская подводная лодка доложила в 20.36 на Мальту о приближении флотилии». Таким образом, противник знает, что торпедные катера стоят у его дверей. В этой ситуации его корабли наверняка не рискнут покидать гавань ночью. В 02.00 мы ложимся на обратный курс, тем более что взошла луна, и ночь стала светлой, как день. В 07.15 мы прибываем в Аугусту. Что ж, остается утешаться тем, что мы приобрели первый опыт плавания в этих водах, окружающих, возможно, самую мощную островную крепость мира. Примечательно, что наша служба радиоперехвата смогла так быстро расшифровать вражескую радиограмму, что я получил ее спустя всего лишь четыре с половиной часа после ее появления. Это был пример прекрасного взаимодействия!

После нескольких часов сна и устранения мелких неисправностей в двигателях мы выходим в море в16.30 для участия в операции «Африка». В составе флотилии – 4 катера. Уже в 20.35 мы находимся на расстоянии 5–7 миль от острова и курсируем по фарватерам, ведущим на запад и на восток, стараясь не шуметь. Около полуночи немецкая авиация наносит два бомбовых удара по Мальте. Видимость ухудшается, и мы не видим собственные катера с расстояния в 100 метров. В 3 часа ночи восходит луна, но облака по-прежнему закрывают небо. Прекрасная ночь для действий торпедных катеров! Мы остаемся в указанном районе до 05.00 и начинаем отход, так ничего и не увидев. В 09.30 мы прибываем в Аугусту. На основе опыта первых двух операций я записал в журнале боевых действий:

«Я придерживаюсь мнения, что в обычных случаях ночью корабли не покидают гавань и не прибывают в нее – очень узкий выход требует включения многочисленных навигационных огней, а сбор конвоев требует освещения и тихого хода кораблей. Я считаю, что фарватер используется только днем. Что касается ночных действий против кораблей, вышедших из гавани, то шансы на успех минимальны из-за слишком больших размеров водного пространства.

В связи с этим я предлагаю провести операции по постановке мин перед гаванью Ла-Валетта и перенести центр тяжести торпедных операций в Сицилийский пролив, ширина которого позволяет в некоторой степени контролировать его силами одной флотилии. Главным опорным пунктом станет Порто-Эмпедокле, поскольку пополнение запасов торпед возможно только там. Трапани должен стать «гаванью подскока», что позволит сократить дистанцию в 135 миль от Порто-Эмпедокле».

Командующему я отправляю соответствующую радиограмму с предложением провести минные операции: «Предпосылки для незаметных постановок длиной в 100 метров: западный ветер, облачно, удары с воздуха постоянно с 23.00 до 02.00. Расстояние от берега 1–2 морские мили. Предлагаю сначала блокировать Мальту минными постановками. Проблема – из-за малого числа катеров большое расстояние между минами. Затем торпедные операции из Порто-Эмпедокле».

15 декабря из Рима приходит ответ: «Сегодня операций не предусмотрено, 6-часовая готовность. Подготовить минные операции на 16 декабря».

Операции по постановке мин призваны значительно ограничить возможности Мальты как морской и воздушной базы, создав проблемы для снабжения и для передвижения военных и торговых судов. Это может несколько месяцев спустя оказать серьезное влияние на весь театр военных действий. Флотилия должна выполнить задачу подавления Мальты вместе со 2-м авиакорпусом. Если совместными усилиями нам удастся добиться успеха, снабжение сражающихся в Северной Африке частей фельдмаршала Роммеля будет гарантировано. Это, в свою очередь, создаст предпосылки для успешного наступления на Египет.

Глава 7. Положение в Северной Африке, на море и в воздухе. До декабря 1941 г.

С декабря 1940 года генерал Уэйвелл, командовавший прекрасно снабжаемой 8-й британской армией, начал успешное наступление от прохода Хальфайя на ливийско-египетской границе против 200-тысячной итальянской группировки маршала Грациани. К февралю 1941 года были разгромлены 10 плохо вооруженных и недостаточно снабжаемых итальянских дивизий. Англичане захватили 400 устаревших танков и 1200 орудий, 130 тысяч итальянцев попали в плен в пустыне. Крепость Тобрук и гавань Бенгази были захвачены противником. Только у Эль-Агейлы, между Бенгази и Триполи, итальянцам удалось остановиться и перейти к обороне на подготовленной позиции Марс-эль-Брега. Удалившись на 1200 километров от границы Египта, англичане наконец стали испытывать проблемы со снабжением. Британские корабли, пытавшиеся разгрузиться в Бенгази, подвергались успешным атакам самолетов 10-го германского авиакорпуса, прибывшего на театр военных действий в январе. Поэтому англичанам приходилось разгружать корабли в Тобруке и доставлять их по дороге «Виа-Бальбия» на фронт.

Головокружение от успехов достигло у англичан таких размеров, что они уже не считали окопавшихся на оборонительных позициях итальянцев способными к какому-либо контрнаступлению. Поэтому крупные силы британской армии численностью около 62 тысяч человек были переброшены из Северной Африки в Грецию. 28 октября 1940 года итальянцы высадились в Албании и вторглись в Грецию, где были остановлены контратакой греков, к которым присоединился британский экспедиционный корпус. После этого Гитлер принял решение осуществить Балканскую кампанию, из-за чего вторжение в Советский Союз пришлось перенести на июнь 1941 года.

Оказавшись перед угрозой полной потери итальянских позиций в Северной Африке, Гитлер в декабре 1940 года решил отправить на помощь итальянцам немецкую дивизию. Кроме того, в январе 1941 года на Сицилию и в Калабрию был переброшен 10-й авиакорпус генерала Гейслера – 400 его самолетов начали борьбу против Мальты и поддерживали свои войска в Африке, а также прикрывали идущие через Средиземное море транспорты. 6 февраля столица Киренаики, Бенгази, попала в руки противника; единственной гаванью, в которой можно было выгружать войска и оружие, остался Триполи.

В Африку перебрасывалась немецкая 5-я легкая дивизия; вскоре, однако, было принято решение дополнить ее 15-й танковой, чтобы не просто удерживать фронт у Эль-Агейлы, а улучшить позиции Оси и связать сухопутные, воздушные и морские силы противника на театре военных действий, облегчив положение в небе над рейхом и в Атлантике. Командующим германскими войсками, получившими название Африканского корпуса, был назначен генерал-лейтенант Роммель.

31 марта 1941 года, вопреки указаниям Гитлера и Муссолини, Роммель, полагавший, что британские позиции в Киренаике удерживаются незначительными силами, внезапно атаковал противника у Эль-Агейлы. Силами 5-й легкой дивизии и итальянских частей он смог развить такой темп, что уже 10 апреля подошел к Тобруку, а два дня спустя – к ливийско-египетской границе. Так англичанам аукнулась отправка войск в Грецию. В течение двух недель Роммель смог вернуть все территории, потерянные итальянцами, кроме крепости Тобрук.

Тобрук и проход Хальфайя упорно оборонялись силами англичан и их союзников. Сил, Оси, для дальнейшего наступления не хватало – Роммель и так во многом зависел от трофейного горючего и продовольствия. В ночь с 15 на 16 апреля произошла катастрофа – следовавший в Северную Африку конвой из 5 транспортов и 3 итальянских эсминцев был полностью уничтожен четырьмя британскими эсминцами, вышедшими с Мальты. Англичане потеряли лишь один корабль от двух торпедных попаданий.

Лишь несколько дней спустя, 21 апреля, базировавшиеся в Александрии корабли британского Средиземноморского флота – 3 линкора, крейсер и несколько эсминцев под командованием адмирала Каннингхема – обстреляли гавань Триполи и находившиеся в ней транспорты. Обстрел длился три четверти часа с расстояния 10–13 км; на обратном пути эскадра не подвергалась атакам ни с воздуха, ни с воды.

Таким образом, британцы господствовали на море – удручающая ситуация для организации снабжения германских и итальянских сил в Северной Африке! После начала Балканской кампании практически все силы 10-го авиакорпуса были отвлечены на этот театр военных действий, чтобы не откладывать еще дальше начало войны с Советским Союзом. Это значительно облегчило положение англичан на Мальте и в Ливии.

Весной 1941 года командование вермахта провело анализ ситуации, порекомендовав захватить с помощью парашютного десанта сначала Мальту и только потом Крит. Однако Гитлер, к сожалению, не в полной мере осознал значение бесперебойного снабжения Африканского корпуса и приказал захватить Крит. Это было ошибочное решение, из-за которого Мальта осталась занозой в нашем боку. Пока немцы готовились к захвату Крита, англичане предприняли огромные усилия для того, чтобы укрепить свои позиции в Египте. У них был личный состав шести танковых полков, однако вооружения хватало только на два; в связи с этим Черчилль решил провести большой конвой с танками напрямую через Средиземное море, вместо того чтобы вести его долгим путем вокруг Африки. Речь шла о 5 быстроходных транспортах с ценнейшим грузом, в том числе 300 новейшими тяжелыми танками и 180 самоходными орудиями. Их должно было прикрывать базировавшееся на Гибралтар «Соединение Н» под командованием адмирала Соммервилла, состоявшее из 3 линкоров, авианосца, многочисленных крейсеров и эсминцев. Конвой прибыл в Александрию 12 мая – исключение составил лишь транспорт «Эмпайр Сонг», подорвавшийся на мине невдалеке от Сицилии и ушедший на дно с 57 танками.

20 мая германские парашютисты высадились на Крите. Понеся тяжелейшие потери, они в течение нескольких дней захватили остров. 15 тысяч англичан смогли спастись морем, 12 тысяч попали в плен. По окончании этой операции основная часть немецкой авиации была выведена из Средиземноморья и направлена на Восточный фронт. Противник снова обрел превосходство в воздухе.

15 июня генерал Уэйвелл начал наступление от границ Египта многократно превосходящими силами. Он намеревался отбросить силы Оси до прибытия частей 15-й немецкой танковой дивизии и снять осаду Тобрука. Разгорелось сражение при Солуме, в ходе которого планировалось уничтожить германо-итальянские силы в Африке. Оно длилось лишь 72 часа и окончилось победой Африканского корпуса. Черчилль в своих мемуарах писал: «17 июня все рухнуло». Пауль Карель в книге «Лис пустыни» дополнял: «Все рухнуло, поскольку пара офицеров и пара сотен солдат Африканского корпуса удержались в проходе Хальфайя и на высоте 208. Победили лучшее руководство и лучшее вооружение».

Британская официальная история войны говорит об этом сражении: «Начавшаяся столь успешно операция «Боевой топор» провалилась, поскольку не удалось захватить господствующие позиции в проходе Хальфайя и миновать высоту 208. Храбрость и огневая мощь защитников были слишком сильны. 8,8-см зенитка оказалась смертельным оружием против всех типов танков; батареи этих орудий при поддержке германских танков оказались неприятным сюрпризом для британского руководства. Мощь немецких танковых орудий была выше, чем британских. Победа Роммеля стала победой его офицеров, солдат и вооружения».

В Каире на место Уэйвелла заступил сэр Клод Окинлек. Обе стороны были истощены, и вопрос заключался в том, кто сможет быстрее восстановить силы. Тобрук, снабжавшийся морем из Александрии, связывал крупные силы Оси, и Роммель не рискнул наступать на восток. Сперва следовало взять эту крепость.

Но прежде чем Роммель смог приступить к штурму Тобрука, началось новое британское наступление. 18 ноября 4 дивизии и 2 бригады Окинлека, в которых насчитывалось 1000 единиц бронетехники, перешли в атаку. Лично составленный Черчиллем приказ гласил: «Сражение повлияет на весь ход войны. Нужно нанести самый мощный удар из всех нанесенных во имя отчизны и свободы».

Силы Роммеля состояли из 15-й танковой дивизии, 21-й танковой дивизии (бывшей 5-й легкой) и итальянских дивизий «Ариете» и «Триесте» – в общей сложности около 500 единиц бронетехники. Это было вдвое меньше, чем у противника. После двух недель тяжелых боев Роммель доложил в Берлин: «В ходе непрерывной битвы с 18 ноября по 1 декабря было уничтожено 814 танков и бронемашин противника, сбито 127 самолетов… Взято в плен более 9 тысяч человек, в том числе 3 генерала». Однако в этот момент в тыл силам Африканского корпуса ударила из Тобрука полнокровная 70-я пехотная дивизия англичан. Подтянутые из Египта британские резервы могли прорваться на запад. Остатки 15-й и 21-й танковых дивизий провели последнюю отчаянную контратаку, в которой итальянцы не приняли участия по причине полного истощения. Отход сил Оси на запад 15 декабря проходил под девизом: отступить перед сильнейшим – обратная сторона храбрости.

Мужество Роммеля, решившегося отойти, вновь спасло наши силы в Африке от окружения, уничтожения и взятия в плен. Причиной создавшейся ситуации было полное отсутствие снабжения всем необходимым. Отход проходил упорядоченно, велись сдерживающие бои. Таким было положение на суше, когда наша флотилия прибыла в Аугусту.

В рамках этой книги нет смысла подробно рассказывать о положении на море и в воздухе. Однако некоторые замечания все же представляются необходимыми – в первую очередь речь идет об организации снабжения группировки в Северной Африке по морю и о значении Мальты.

Как известно, господство на море определяется как «состояние в определенном районе моря, где собственные морские перевозки осуществляются беспрепятственно, а вражеские прекратились». Обеспечение свободы морских сообщений позволяет распространить свою мощь на все берега, окружающие морское пространство. Для того чтобы считаться морской державой, государству нужен превосходящий флот и стратегические опорные пункты, которые позволят флоту действовать в определенном районе и достигать там господства.

Одним из таких опорных пунктов являлся остров Мальта площадью 264 квадратных километра. В 1800 году адмирал Нельсон сделал его английским владением; открытие Суэцкого канала в 1869 году усилило значение острова. Британский морской министр сэр Сэмюэль Хор назвал в 1936 году путь из Гибралтара в Суэц «сонной артерией Британской империи».

Развитие морских и воздушных вооружений привело к тому, что значение острова как узловой точки господства на море значительно возросло. Он приобрел поистине стратегическое значение, определяя судьбу всей кампании в Северной Африке. Мальта стала «ахиллесовой пятой» для сил Оси в ходе их борьбы за Африку, а впоследствии за Южную Европу.

Когда Италия в июне 1940 года непосредственно перед капитуляцией Франции неожиданно вступила в войну на стороне Германии, остров с большой долей вероятности можно было бы захватить быстрым ударом, поскольку его оборона не заслуживала упоминания. Как писал адмирал Рюге в своем труде, посвященном Второй мировой войне на море, в те дни на Мальте базировалось всего четыре истребителя!

Положение острова и его способность служить базой вооруженных сил зависели от того, удастся ли сосредоточенным в Гибралтаре и Александрии британским группировкам обеспечить снабжение Мальты и перебросить туда достаточное число истребителей для того, чтобы обеспечить господство в воздухе над островом и окружающими его морскими пространствами. Для удовлетворительной противовоздушной обороны были, кроме того, необходимы многочисленные зенитные орудия и бомбоубежища – однако их в начале войны не хватало.

В июне 1940 года британский Средиземноморский флот, базировавшийся в Александрии, состоял из 4 линкоров, авианосца, 7 крейсеров, 22 эсминцев и 12 подводных лодок. В конце того же месяца в Гибралтаре было сформировано «Соединение Н», получившее вскоре известность благодаря бомбардировке французских кораблей в Мерс-эль-Кебире. Оно состояло из линейного крейсера, двух линейных кораблей, авианосца, двух крейсеров и 11 эсминцев. В дальнейшем число линкоров в обоих соединениях менялось в зависимости от того, насколько велика была потребность в их присутствии в Атлантике и на Дальнем Востоке. Однако факт, что британцы направили половину своих тяжелых кораблей и 33 эсминца, столь необходимых для борьбы с подлодками на конвойных маршрутах, в Средиземное море, показывает, насколько большое значение они придавали этому театру военных действий.

Итальянский флот состоял из 6 линейных кораблей, 29 крейсеров, 59 эсминцев, 69 миноносцев, 115 подводных лодок, многочисленных торпедных катеров и тральщиков. В численном отношении он значительно превосходил британские силы, включая «Соединение Н». Вместе с итальянской авиацией, насчитывавшей 3000 самолетов и также превосходившей вражескую, он мог бы господствовать как минимум в Центральном Средиземноморье. Однако в том, что касается боевой ценности, перевес был на стороне британцев. Быстрые темпы создания итальянского флота не оставили достаточного времени для тактической и особенно артиллерийской подготовки. Как и сухопутные войска и авиация, флот был не готов к войне.

В 1941 году англичанам удалось довести до Мальты 30 из 31 судна, отправленного из Гибралтара. Потери составили лишь один корабль. Полной противоположностью выглядело положение на морском пути из Италии в Северную Африку. От действий британских сил с Мальты в августе 1941 года было потеряно 33 %, в сентябре 92 тысячи тонн, в октябре 63 % и в ноябре более 70 % тоннажа. Счет погибших членов экипажей, солдат сухопутных сил и Люфтваффе шел на тысячи. Именно поэтому в ноябре 1941 года находившиеся у Тобрука и прохода Хальфайя германо-итальянские войска испытывали большие проблемы со всем необходимым и не были способны к активным действиям. Попытка командования итальянского флота отправить хорошо защищенный конвой с важнейшими грузами до начала ожидавшегося большого британского наступления провалилась. Ясной лунной ночью 9 ноября прибывшее на Мальту несколько дней назад «Соединение К» в составе 2 легких крейсеров и 4 эсминцев атаковало конвой, прикрывавшийся двумя итальянскими тяжелыми крейсерами и 10 эсминцами. В течение нескольких минут были уничтожены 7 транспортов и эсминец. Британцы удалились еще до того, как итальянские крейсера успели вмешаться в происходящее.

Во время эвакуации из Греции британский Средиземноморский флот был использован для спасения своего экспедиционного корпуса. Немецкая авиация полностью господствовала в воздухе и наносила непрерывные удары по британским кораблям, прежде всего силами пикирующих бомбардировщиков. Несколько крейсеров было повреждено, крейсера «Фиджи» и «Глочестер» потоплены, уничтожен один эсминец. Два линкора получили попадания. При отступлении с Крита британцы потеряли крейсер ПВО «Калькутта» и 6 эсминцев. Все три линкора и авианосец «Формидейбл» получили повреждения. Средиземноморский флот понес потери, которые невозможно было быстро восполнить. Однако англичанам удалось спасти около 50 тысяч человек в Греции и около 17 тысяч человек на Крите, переправив их в Египет и использовав в ноябрьском наступлении генерала Окинлека.

В 1941 году мы приобрели стратегические позиции в Восточном Средиземноморье, захватив Крит. Однако остров не мог быть использован нашей авиацией в полной мере, поскольку основная масса соединений 10-го авиакорпуса к июню 1941 года была выведена с театра военных действий для участия в войне против Советского Союза. Военно-морских сил у нас в то время не было, а итальянские корабли находились в итальянских гаванях.

Между тем Крит давал возможность успешно бороться с любыми судами, идущими на Мальту из Александрии. В конце сентября 1941 года по решению Гитлера первые 6 немецких подводных лодок прошли через Гибралтар в Средиземное море, за ними последовали еще 6 лодок в начале и 6 в конце ноября. В ходе этой операции одна подлодка погибла и две были повреждены, но смогли вернуться в свои гавани.

Это решение было принято Гитлером после больших потерь на маршруте Италия – Африка, понесенных 26 августа 1941 года. Командование флота неоднократно начиная с ноября 1940 года подчеркивало значение этого театра военных действий в борьбе против Англии, и адмирал Редер пытался удержать Гитлера от вторжения в Россию и начала войны на два фронта. К сожалению, его усилия не увенчались успехом.

Так начались операции немецких подлодок в Средиземноморье. Эти боевые единицы были в тот момент большим дефицитом в связи с разгоревшейся в Атлантике битвой против конвоев. Да и что могли сделать 20 подлодок и флотилия торпедных катеров против Средиземноморского флота, «Соединения Н» и «Соединения К»? Смогут ли они пустить на дно достаточно вражеских кораблей для того, чтобы перекрыть снабжение Мальте и тем самым улучшить положение со снабжением Северной Африки? Удастся ли подводным лодкам уничтожить британские тяжелые корабли и добиться изменения соотношения сил в пользу итальянского флота?

Основные усилия по подавлению Мальты и уничтожению британских конвоев, вне всякого сомнения, ложились на плечи 2-го воздушного флота, состоявшего из 2-го и 10-го авиакорпусов, базировавшихся на Сицилии и Крите. Однако самолеты могли действовать в основном в дневное время, а их дальность была ограничена. Подводные лодки служили при этом прекрасным дополнением. Они могли атаковать противника днем и ночью на всем протяжении его маршрута. Торпедные катера, в свою очередь, могли атаковать конвои в районе Мальты в темное время суток и ставить мины на фарватерах, ведущих к вражеской гавани.

Тем временем немецкие подлодки добились первых успехов. 13 ноября U-81 под командованием капитан-лейтенанта Гуггенбергера потопила в западной части Средиземного моря авианосец «Арк Ройял». Несколько дней спустя, 25 ноября, U-331 капитан-лейтенанту фон Тизенхаузену удалось отправить на дно у берегов Египта линейный корабль «Бархэм». В декабре Гуггенбергер торпедировал линкор «Малайя» и нанес ему серьезные повреждения.

19 декабря подводная лодка «Скире» под командованием князя Боргезе доставила в гавань Александрии три торпеды, переоборудованные в карликовые подводные лодки, в каждой из которых находилось два человека. Закрепив мины на подводной части линкоров «Квин Элизабет» и «Вэлиант», они смогли тяжело повредить эти корабли.

Таким образом, к концу 1941 года британцы на Средиземном море остались практически без тяжелых кораблей. Кроме того, 19 декабря «Соединение К», вышедшее в море в составе 3 крейсеров и 4 эсминцев для перехвата конвоя, понесло тяжелые потери. На немецких минах подорвались и затонули крейсер «Нептун» и эсминец, крейсера «Аврора» и «Пенелопа» с трудом добрались до Мальты.

Обеспечить господство в воздухе на театре военных действий было непростой задачей, поскольку авиация, особенно истребительные соединения, настоятельно требовалась на Восточном фронте и над Германией. Однако в ноябре – декабре 1941 года первые соединения истребителей и бомбардировщиков из состава 2-го авиакорпуса прибыли на Сицилию. Они подчинялись командующему авиацией на Сицилии.

Насколько тесно связаны между собой господство на море, господство в воздухе и обладание окружающими море берегами, прекрасно продемонстрировал 1941 год. Роскилл писал об этом в своем труде: «Ни один период войны ни на одном театре военных действий не может служить таким четким доказательством взаимозависимости всех трех видов вооруженных сил, как события в Восточном Средиземноморье. При отступлении сухопутных войск и потере аэродромов наша авиация уже не могла прикрывать конвои на Мальту и наносить ущерб вражескому судоходству между Италией и Триполи. Если снабжение Мальты не обеспечивалось, базировавшиеся там морские и воздушные силы больше не могли действовать. Потери конвоев противника падали, и немецкий Африканский корпус мог быстрее получать пополнения». Правильность этого высказывания и мы, и англичане должны были почувствовать на себе в 1942 и 1943 годах.

Глава 8. Действия против Мальты. Декабрь 1941 – конец мая 1942 г.

Прибытие частей 2-го воздушного флота под командованием фельдмаршала Кессельринга значительно усилило потенциал борьбы против Мальты. Авиация наносила дневные удары по военным объектам, включая аэродромы и портовые сооружения, и находившимся в гавани судам. Торпедные катера действовали ночью, минируя подходы к Ла-Валетте и бухтам острова. Мы провели переговоры со штабами авиационной группировки с целью наладить взаимодействие при решении общей задачи. В середине декабря флотилия начала операции по постановке мин.

В течение дня 16 декабря торпедные катера грузили мины различных типов. Их надлежало поставить в0,65 морской мили (1140 метров) от оконечности внешнего мола Ла-Валетты прямо на входе в гавань. Непростая задача – подойти так близко к вражескому берегу, учитывая, что на молу должны стоять орудия! Но первая минная постановка должна быть осуществлена как можно ближе к побережью.

С навигационной точки зрения задача тоже была отнюдь не подарком. После марша из Аугусты протяженностью 120 морских миль, во время которого катера будет сносить течением, нам в кромешной тьме нужно было поставить заграждение протяженностью 370 метров. Точность была абсолютно необходима в связи с тем, что мы планировали поставить в общей сложности 20–30 заграждений и не хотели следующей ночью наткнуться на свои же мины. Единственным нашим помощником был установленный на всех катерах эхолот. Благодаря ему мы могли выверять свои передвижения не по времени, а по профилю дна.

Тем временем нам пришло донесение воздушной разведки, гласившее, что в Большой гавани находились 2 крейсера, транспорт водоизмещением более 15 тысяч тонн и 6 транспортов среднего размера, во Французской бухте – 1 крейсер, в бухте Слима – 4 эсминца, в самой Ла-Валетте – 10–15 сторожевиков, при этом два выходили из гавани. Это была весьма важная информация, хотя разведка проводилась более 24 часов назад. Конечно, разведка непосредственно перед операцией была бы предпочтительнее. Попадут ли обнаруженные разведкой корабли на наши минные заграждения? В 16.30 флотилия в составе «S-33», «S-35», «S-61» и «S-31» вышла из Аугусты. Ясный день, безоблачное небо, северо-западный ветер силой 2–3 балла – идеальная погода, но мы жаждем появления облаков, чтобы нас не заметили вражеские дозорные. Пара итальянских истребителей прикрывает нас до Кап-Пассеро.

В 20.40 впереди появляется берег Сицилии, и флотилия снижает скорость до 7 узлов, чтобы издавать как можно меньше шума. В кильватерном строю мы осторожно подкрадываемся к острову. Перед решающим этапом мы выжидаем бомбового удара по Мальте, который должен отвлечь внимание дозорных. Мы надеемся, что звук наших двигателей будет заглушен ревом самолетов и грохотом зенитной артиллерии. Мы ложимся в дрейф до того момента, как в 22.10 по острову наносится первый бомбовый удар. Мы быстро выходим на позиции для постановки мин. В этот момент воздушная тревога заканчивается, прожектора гаснут, зенитки прекращают стрельбу. Вокруг нас мертвая тишина. Мы даже разговариваем шепотом. В 23.00 мы снова слышим шум моторов самолетов. Прожектора включаются, зенитки стреляют, бомбы рвутся. В отблесках вспышек мы видим маяк Святого Эльма на внешнем моле на входе в гавань. Мы находимся от него в 0,6 морской мили. Под нами 55 метров воды. Мы разворачиваемся фронтом и начинаем движение, ставя в 23.20 первую мину.

Оконечность мола прекрасно видна, она так близко, что кажется, что до нее можно дотянуться. На берегу вспыхивают фонарики. Если нас сейчас заметят, артиллерийский огонь с мола вряд ли оставит нам хоть один шанс. Но мы не чувствуем страха, мы находимся в полном напряжении. Матросы сбрасывают мины по рельсам, проложенным по палубе. Море сильно фосфоресцирует – обегающая катера вода прекрасно освещает борта. Небо затянуто облаками. Забавно, что часовые нас не замечают, в то время как мы видим все на берегу вплоть до мелочей.

На часах 23.55, налет авиации закончен, мы поставили последнюю мину. Катера осторожно отходят от берега к заранее назначенной точке сбора. Ветер усилился до 4 баллов, мы занимаем позицию в 3 морских милях севернее Ла-Валетты в надежде, что какой-нибудь вражеский корабль подставит себя под наши торпедные аппараты. В эту ночь наш собственный конвой идет из Италии в Триполи западнее Сицилии – эта операция носит кодовое название «Африка». Наши мины и при необходимости торпеды должны предотвратить выход в море на перехват этого конвоя вражеских крейсеров и эсминцев.

Ничто не шевелится этой ночью, на аэродромах острова не заметно никакой деятельности. Все призрачно и темно. В 04.00 перед рассветом мы начинаем отход на скорости 26 узлов, чтобы нас не успели заметить и атаковать базирующиеся на острове британские истребители. У Кап-Пассеро нас встречает пара итальянских самолетов. В 09.00 мы прибываем в Аугусту и поздравляем друг друга с успешным проведением первой тяжелой, но важной операции по постановке мин.

Из-за плохой погоды мы не можем действовать в течение трех следующих ночей. Это разочаровывает. В 22.12 после улучшения погоды я докладываю о своей готовности выйти в море с пятью катерами в 18.00. Командующего авиацией на Сицилии мы попросили организовать беспокоящие налеты на Мальту с 23.00 до 02.00. В 22.30 мы находимся примерно в 15 милях севернее Ла-Валетты. Северо-северо-западный ветер дует с силой 2–3 балла, на ясном звездном небе видны лишь отдельные облака.

Внезапно с острова бьют прожектора, они, по всей видимости, ищут низколетящие самолеты вдоль нижней границы облаков. Мы останавливаемся и вслушиваемся в ночь – никакого шума с неба! Мы вновь запускаем двигатели и быстро идем на запад. Прожекторы опять зажигаются и светят в нашем направлении. Судя по всему, акустики услышали шумы наших катеров и приняли их за шум авиационных двигателей. Мы оставляем работающим один двигатель на каждом катере и движемся со скоростью 7 узлов, стараясь не шуметь. Прожектора гаснут. Мы пытаемся определить наше точное местонахождение промером глубин; воздушный налет, в котором, похоже, участвует лишь один самолет, длится лишь несколько минут, потом мы снова глушим двигатели в 4 милях от берега.

Набегают облака, видимость ухудшается – это хорошо для нас. Мы безуспешно ждем новых беспокоящих налетов нашей авиации. В конце концов я принимаю решение ставить заграждение без помощи Люфтваффе. В 02.37 пятерка катеров поворачивает направо и со скоростью 5 узлов, двигаясь фронтом, начинает постановку мин в 4 милях от берега. В 02.47 мы заканчиваем работу и ложимся на обратный курс.

Но ровно через 23 минуты, в 03.10, одна из поставленных нами мин с грохотом и ярким заревом взрывается в 600 метрах за нашей кормой. Корпус катера сотрясается. Еще через 7 минут сцена повторяется. Зенитки острова открывают огонь по нижней кромке облаков. Еще через 13 минут, в 03.30, взрываются друг за другом еще две мины. Зенитки вновь открывают огонь и продолжают стрельбу в течение 18 минут, хотя в воздухе нет ни одного самолета! Судя по всему, британцы решили, что наблюдают разрывы бомб, сброшенных с низколетящих самолетов. Это настоящее счастье для торпедных катеров! Ближайший от берега конец поставленного нами заграждения находится в одной миле от маяка Святого Эльма. Очевидно, второе заграждение частично пересеклось с уже поставленным первым; за время долгого дрейфа перед началом постановки течение снесло катера, и мы ошиблись с определением своего местонахождения. Что же, это не так страшно, теперь минные заграждения на входе в гавань будут еще гуще.

Мы спрашиваем себя, что же стало причиной взрыва четырех больших мин с магнитными взрывателями, находившихся на глубине 15 метров. Четыре из тринадцати – это почти 30 % брака! Специалисты в гавани не могут объяснить причины отказа взрывателя.

После непродолжительного сна в 19.45 пятерка катеров выходит для проведения третьей операции. Пройдя Кап-Пассеро, мы понимаем, что сильный северо-западный ветер делает выполнение задачи практически невозможным. Мы тем не менее продолжаем путь. На Хард-банке мы обнаруживаем, что течение сильно снесло нас вправо, и лишь к полуночи занимаем хорошие позиции.

В час ночи на Мальте короткая воздушная тревога. Мы продолжаем движение к району минных постановок. Нас снова ищут прожекторы, реагируя на шум наших двигателей. В 01.48 мы наблюдаем британский ночной истребитель. Со скоростью 7 узлов мы выходим на нужную позицию. В 01.56 остров атакуют наши бомбардировщики. Прожекторы ищут и находят их в ночном небе. Но ни одно орудие не стреляет. Судя по всему, отражение налета поручено ночным истребителям – или зенитные снаряды приходится экономить.

Мы ставим мины, двигаясь курсом 285–315 градусов, и в 02.09 осторожно удаляемся от берега. Мы находимся так близко от береговой черты, что можем в бинокль видеть прислугу у вражеских прожекторов. У берега находятся темные суда. В 02.29 взрываются сразу две мины, поднимая столбы воды высотой 20–30 метров. Еще через 11 минут взрывается другая пара. Теперь два прожектора обшаривают водную гладь, но, к счастью, не находят наши катера.

После этих событий мы можем с уверенностью предполагать, что противник выявил наши минные постановки. 21 декабря воздушная разведка обнаружила два тральщика на входе в гавань Ла-Валетты. Тем временем оружейники предположили, что причина неисправности – неработающий глубиномер. Из-за него мина оставалась плавать на поверхности и самоликвидировалась. Я докладываю об этом командующему и прошу решить проблему – весьма острую, поскольку минирование фарватера необходимо продолжать.

В Рождество 1941 года мы начинаем празднование в 17.00. Торжество подготовлено с любовью и фантазией, мы сидим в столовой, украшенной еловыми ветвями. С Родины пришли многочисленные пакеты с подарками. Наш шеф-повар приготовил рождественский пирог, мы пьем глинтвейн и думаем о доме, родителях и семьях. Пощадят ли их этой ночью бомбовые удары? Уже через 3 часа глаза слипаются от усталости – неудивительно, если учесть, что за последние 50 часов у нас практически не было возможности сомкнуть глаз.

В первый день после Рождества нам приказано провести очередную операцию, поставив мины в миле от вражеского берега. Идея показать противнику, насколько непригодны к использованию наши боеприпасы, нам не нравится. Лучше подождать несколько дней, пока нам привезут нормальные мины. К счастью, проблема решается сама собой – до утра 30 декабря погода не позволяет нам выйти в море.

30 декабря в 17.05 мы получаем приказ на проведение четвертой операции по постановке мин. В 21.00 катера «S-35», «S-61» и «S-34» выходят в море. В 23.00 на флагманском катере выходит из строя двигатель, и я перехожу вместе с адъютантом и штурманом флотилии на борт «S-61». Мы продолжаем операцию. В час ночи от командующего приходит радиограмма: «По данным радиоразведки, ночью возможна британская операция силами авиации и легких кораблей в районе Мальты».

В 01.25 мы видим справа впереди маленький остров Гозо, находящийся западнее Мальты. Мы медленно приближаемся к берегу. Произведя необходимые замеры, обнаруживаем, что отклонились на 5 миль к западу. Исправив ошибку, мы стремимся уйти с лунной дорожки, чтобы не быть замеченными дозорными на берегу. В этот момент небо застилает широкая пелена облаков. Теперь мы без лишних раздумий продвигаемся вперед и в 02.50 начинаем минную постановку. Из-за волнения на море некоторые тележки с минами заедают, но экипажам удается выполнить задачу. В 03.07 луна вновь выходит из-за туч, и мы поворачиваем на 90 градусов налево, стремясь удалиться от берега незамеченными. Оправдают ли мины наши ожидания?

В 03.35 мы слышим первый взрыв, второй следует за ним через полминуты. Мы разочарованы – из девяти поставленных мин две снова взорвались на виду у противника! В 8 часов утра мы прибываем в Аугусту.

10 ноября из Вильгельмсхафена вышла вторая группа флотилии – 5 катеров под командованием старшего капитана. Сейчас она находится на Соне в ожидании высокой воды на Роне. Экипажи встретили Рождество в тишине посередине леса.