Центробанк и Минфин против России? [Валютно-финансовые и денежно-кредитные инструменты пятой колонны][litres]

Центральный банк РФ наращивал запас валюты не только для себя, но и для другого института денежных властей — Минфина РФ. Банк России выступал своеобразным агентом Минфина, покупая и продавая валюту Фонда национального благосостояния (ФНБ) — своеобразной валютной копилки Минфина. Последние годы Центробанк осуществлял валютные операции в основном не для своих целей, а по указаниям Минфина. Объем ликвидной (валютной) части ФНБ на начало 2022 года составил сумму, эквивалентную 113,5 миллиарда долларов. Таким образом, на валюту ФНБ в начале прошлого года пришлась примерно четверть всей иностранной валюты, которая находилась на балансе Банка России.

Остальные 355 млрд долл. — валютные резервы, принадлежавшие самому Банку России. Вопрос относительно того, зачем Банку России был необходим такой гигантский объем иностранной валюты, до сих пор остается открытым. До прихода Эльвиры Набиуллиной на Неглинную, 12 (адрес Центробанка) руководители Банка России говорили, что резервы, мол, нужны для того, чтобы поддерживать валютный курс российского рубля путем проведения валютных интервенций. Но вот пришла Набиуллина и заявила, что Центробанк не будет заниматься поддержанием курса рубля, а сосредоточится исключительно на так называемом «таргетировании инфляции». Я даже не говорю сейчас о том, что это было беспардонное нарушение статьи 75 Конституции РФ, определявшей, что главной задачей ЦБ является «защита и обеспечение устойчивости рубля». Обращаю внимание на то, что Банк России продолжил накапливать валюту, а новая руководительница ЦБ не объяснила, зачем Банк России занимается таким накопительством. С момента её прихода на «Неглинку» (лето 2013 года) ЦБ лишь два раза проводил валютные интервенции (в декабре 2014 года, когда произошел резкий и глубокий обвал курса рубля и в течение нескольких дней после 24 февраля 2022 г., когда обвал рубля был ещё более глубоким). А всё очень просто: Центробанк, накапливая валютные резервы, фактически осуществлял почти беспроцентное и бессрочное кредитование Запада. А закончилось оно заморозкой валютных резервов в конце февраля 2022 года. Откровенная работа на Запад, на геополитических противников России.

Но вернемся к Минфину. В прошлом году, если верить заявлениям министра Силуанова, все нефтегазовые доходы России шли мимо ФНБ, прямо в федеральный бюджет. Действие бюджетного правила, определявшего, что все нефтегазовые доходы, превышающие базовый уровень (который рассчитывался исходя из цены отсечения, равной 40 долларов за баррель в 2017 году плюс ежегодное индексирование в размере 2 %), должны поступать в «валютную копилку» ФНБ, приостанавливалось. Было непонятно, как следует пользоваться Фондом национального благосостояния, если ряд иностранных валют, формировавших Фонд, оказались «токсичными». Речь идет о евро, британском фунте стерлингов и японской иене. От доллара США Минфин успел избавиться незадолго до заморозки валютных резервов Банка России. В ФНБ после заморозки остались лишь китайские юани и золото. Правда, Минфин не очень горевал по поводу «заморозки» по той причине, что Банк России не отказался от выполнения своих обязательства агента по управлению валютой Минфина. Он принял все риски заморозки на себя, погашая свои обязательства по Фонду перед Минфином, выплачивая ему рубли по курсу токсичных валют. Банк России работал лишь на выплаты в рублях из Фонда, но не на покупки валют для Фонда. Ведь было непонятно, какие валюты закупать и в каких объемах. Кроме того, часть чиновников и депутатов Госдумы стали призывать к отказу от бюджетного правила и требовать прикрытия «лавочки» под названием ФНБ.

Но, судя по всему, ФНБ выстоял перед напором таким критиков. Правда, Фонд будет существовать и функционировать по другим правилам (нежели те, которые действовали до 24 февраля 2022 года). 11 января Минфин и Центробанк сообщили, что с 13 января они начинают валютные операции в рамках обновленного бюджетного правила. Первая фаза операций продлится до 6 февраля. Речь идет не о покупках, а о продажах валюты из ФНБ, поскольку по новому правилу бюджет, согласно оценкам, недоберет необходимой суммы нефтегазовых доходов. Недополученные в январе доходы оцениваются в 54,5 млрд руб., что эквивалентно примерно 800 млн долл. США. Объем операций в расчете на один рабочий день составит примерно 3,2 миллиарда рублей. ЦБ начнет продавать валюту на Московской бирже со сроком расчетов «завтра» — уточняется в тексте релиза Банка России. И, что очень любопытно, продавать будет лишь китайские юани. А структура ФНБ будет пересмотрена, останутся лишь китайские юани и золото. Те евро, фунты и иены, которые числились в Фонде, будут пересчитаны в китайскую валюту и в золото. Так, чтобы в конечном счете, в ФНБ 60 % будет приходиться на юани, а 40 % — на драгоценный металл.

Если раньше бюджетным правилом определялось, что в ФНБ идут нефтегазовые сверхдоходы, которые рассчитываются с помощью цены отсечения (в этом году эта цена составила бы 44,2 долл. за баррель), то теперь действует другой механизм. А именно определяется номинальная годовая сумма базовых нефтегазовых поступлений в размере 8 триллионов рублей. А все доходы, превышающие эту сумму, направляются в ФНБ. Как следует из оценок Минфина, 8 трлн руб. федеральный бюджет сможет получить при ценах на Urals в диапазоне 60–75 долл. за баррель и суточном объеме нефтедобычи 9–10 миллионов баррелей.

Если воспринимать 8 трлн руб. как своеобразный план, то, наверное, его можно назвать напряженным. Ведь в среднем на месяц получается 660–670 миллиардов рублей. Для сравнения: в декабре 2022 года бюджет получил 931,5 млрд руб. суммарных нефтегазовых доходов, однако в этот показатель вошел финальный транш временно повышенного НДПИ (налога на добычу полезных ископаемых) для «Газпрома».

Надбавка составила 416 млрд руб., а без неё нефтегазовые доходы равнялись бы 515 миллиардам рублей.

При описанном новом бюджетном правиле сейчас даже трудно сказать, будет ли Фонд пополняться или расходоваться в нынешнем году, так как крайне сложно прогнозировать динамику и уровень цен на углеводороды на целый год. Есть лишь определенность по январю: Фонд будет расходоваться. Видимо, ЦБ и Минфин будут действовать пошагово, определяя план закупок или продаж на каждый следующий месяц.

Что касается возможных операций Банка России, осуществляемых не по поручению Минфина, а в собственных целях (так называемые «автономные операции»), то ЦБ сохраняет возможность их проведения. «Банк России сохраняет возможность проведения [самостоятельных] операций на валютном рынке в целях поддержания финансовой стабильности», — отмечается в релизе ЦБ. Правда, Центробанк пока не определился, каким правилам он будет следовать. Но, скорее всего, его автономная валютная политика будет сводиться к тому, что ЦБ будет покупать и продавать китайский юань. И никаких других валют. Даже самых что ни на есть «дружественных». Что касается золота, то уже будет скоро три года, как Банк России перестал закупать драгоценный металл в свои резервы. А потребности ФНБ в золоте (драгоценный металл был введен в состав Фонда лишь в 2021 году) Банк России покрывал не за счет новых закупок, а путем продажи из своего золотого резерва.

Думаю, что Китай с большим удовлетворением воспринял новость о том, что денежные власти России будут заниматься покупками исключительно юаня. Это полностью соответствует планам Пекина по превращению китайской денежной единицы в полноценную резервную валюту. По крайней мере, в одной стране китайскому юаню удалось одержать сокрушительную победу над американским долларом.

Платежный баланс РФ в 2022 году. Центробанк подвел итоги

17 января на сайте Банка России были размещены оценочные данные по платежному балансу РФ за 2022 год. Приведены лишь укрупненные показатели, но и они позволяют сделать некоторые выводы, касающиеся внешнеэкономической деятельности России в истекшем году.

Прежде всего, это данные по экспорту и импорту товаров и услуг. Экспорт в 2022 году составил 628,1 млрд долл., импорт — 345,8 миллиарда долларов. Сальдо торгового баланса (экспорт минус импорт) — 282,3 миллиарда долларов. Эти цифры отражают ряд рекордов за три десятилетия существования Российской Федерации.

Во-первых, рекорд по величине экспорта товаров и услуг. Для сравнения приведу данные по экспорту за предыдущие четыре года (млрд долл.): 2018 г. — 508,6; 2019 г. — 481,7; 2020 г. — 381,5; 2021 год — 550,0.

Во-вторых, рекорд по величине положительного сальдо торгового баланса. Опять же приведу данные по величине это сальдо за предыдущие годы (млрд долл.): 2018 г. — 195,1; 2019 г. — 1 65,8; 2020 г. — 93,4; 2021 год — 190,3.

В-третьих, рекорд по относительному превышению величины экспорта над импортом. В 2022 году такое превышение составило 1,82 раза. А вот данные по превышению за предыдущие годы (число раз): 2018 г. — 1,48; 2019 г. — 1,37; 2020 г. — 1,25; 2021 год — 1,45. Примечательно, что во втором квартале прошлого года превышение величины экспорта над импортом было более чем двукратным (2,29 раза).

Подобные рекорды объясняются не внутренними причинами, а действием тех санкций, которые коллективный Запад ввел против России после 24 февраля 2022 года. Во-первых, они спровоцировали рост цен на энергоносители на мировом рынке, что привело к значительному увеличению стóимостного объема российского экспорта, который, как известно, в значительной степени состоит из энергоносителей (нефть, природный и сжиженный газ). Во-вторых, сильное сокращение российского импорта из-за санкционных ограничений и запретов Запада привело к рекордным профицитам торгового баланса и относительным превышениям экспорта над импортом. Особенно резким было снижение импорта во втором квартале прошлого года, он опустился до 71,4 млрд долл. (против 89,1 млрд долл. в первом квартале 2022 года и 93,2 млрд долл. во втором квартале 2021 года).

Второй агрегированный показатель платежного баланса, опубликованный Банком России — «баланс первичных и вторичных доходов». Речь идет о балансе доходов, которые поступают в Россию из-за границы, и доходов, которые из России уходят за границу. В них включаются заработная плата, инвестиционные доходы (дивиденды и проценты), рента. На протяжении всех трех десятилетий (точнее 31 года) существования Российской Федерации указанный баланс имел отрицательное сальдо, т. е. выплачиваемые Россией доходы превышают получаемые из-за границы. Также следует отметить, что в доходах выплачиваемых и получаемых всегда доминировали инвестиционные доходы (более 90 %). А обмен инвестиционными доходами у России всегда был преимущественно с теми странами, которые сегодня принято называть «недружественными».

По итогам 2022 года отрицательное сальдо баланса доходов составило 54,9 миллиарда долларов. Вот каким было это сальдо в предыдущие годы (млрд долл., со знаком минус): 2018 г. — 79,4; 2019 г. — 100,1; 2020 г. — 58,0; 2021 год — 68,0. За пятилетний период прошлогоднее сальдо было наименьшим. Это, конечно, позитивный результат. По сравнению с 2021 годом доходы к получению снизились в 2,0 раза (с 96,3 млрд до 47,7 млрд долл.), а доходы к выплате — в 1,4 раза (с 144,1 млрд до 102,6 млрд долл.). Если в 2021 году превышение доходов к выплате над доходами к получению составило 1,50 раза, то в 2022 году — 2,15 раза. Конечно, эти цифры не могут радовать. Россия хотя и сократила выплаты доходов другим странам, однако не столь радикально, как это сделали недружественные страны в отношении России. «Обмен ударами» был асимметричным, не в пользу России. Война России с коллективным Западом шла, а инвесторы из недружественных стран продолжали из России получать доходы.

Третий агрегированный показатель платежного баланса РФ — «баланс текущих операций», точнее его сальдо. С небольшими оговорками можно сказать, что сальдо баланса текущих операций представляет собой разницу между сальдо торгового баланса и сальдо баланса доходов. Можно также считать, что сальдо баланса текущих операций — одновременно сальдо всего платежного баланса.

Другие разделы платежного баланса, помимо «текущих операций»: «финансовый счет», включающий «операции с капиталом» и «изменение валютных резервов»; «чистые ошибки и пропуски». Сальдо других разделов должно равняться сальдо счета текущих операций. Львиная доля других разделов платежного баланса Российской Федерации приходится на операции с капиталом и изменение валютных резервов РФ (впрочем, изменение валютных резервов также отражает движение капитала в его специфической форме).

Поэтому без большой натяжки можно сказать, что сальдо текущих операций примерно равняется сальдо капитальных операций (с учетом операций с валютными резервами). Только знак этого сальдо будет противоположным.

Итак, сальдо счета текущих операций (и одновременно сальдо всего платежного баланса) по итогам 2022 года составило 227,4 миллиарда долларов. Сальдо 2022 года было рекордным за все годы. Для сравнения приведу данные по этому сальдо за предыдущие четыре года (млрд долл.): 2018 г. — 115,7; 2019 г. — 65,7; 2020 г. — 35,4; 2021 год — 122,3. Отмечу, что положительное сальдо счета текущих операций впервые преодолело планку в 100 млрд долл. в 2018 году. До этого показатель измерялся двузначными числами. Например, в 2010 году сальдо равнялось 67,5 млрд долл., в 2017 году — 31,2 миллиарда долларов. Таким образом, рывок в 2022 году был головокружительным.

Сальдо имело следующие квартальные значения (млрд долл.): I кв. — 69,5; II кв. — 78,5; III кв. — 48,0; IV квартал — 31,4. Положительное сальдо во втором квартале, когда коллективный Запад ввел основную часть своих «адских» санкций, было рекордным за все годы. Его значение превысило годовые сальдо за большинство предыдущих лет. Но влияние санкций стало ослабевать во второй половине прошлого года. Сальдо по итогам четвертого квартала оказалось меньше сальдо второго квартала в 2,5 раза. Можно предположить, что в 2023 году величина положительного сальдо платежного баланса будет и дальше снижаться как на квартальной, так и помесячной основе. Все «рекорды» остались в прошлом, 2022 году.

Впрочем, прошлогодние рекорды меня не радуют. Во-первых, потому что зеркальным отражением рекордного положительного сальдо счета текущих операций является рекордное отрицательное сальдо финансового счета. Проще говоря, рекордных значений достиг отток капитала из страны. Я уже об этом неоднократно писал. Этот отток капитала выражается, прежде всего, в том, что валютная выручка от российского экспорта не возвращается в страну. В конечном счете, российский экспорт работает на наших геополитических противников. В пресс-релизе Банка России «Оценка ключевых агрегатов платежного баланса Российской Федерации» эта мысль выражена следующим эзоповым языком: «значимое расширение положительного сальдо финансового счета платежного баланса было сформировано как снижением обязательств перед нерезидентами, так и соразмерным ростом иностранных активов российской экономики» [19].

Во-вторых, потому, что макроэкономические показатели России зависят не от внутренней политики российского государства, а от внешней экономической и политической конъюнктуры. Прошлый год наглядно продемонстрировал слабую управляемость российской экономики. А это значит, что вчерашние «рекорды» завтра могут поменяться на «антирекорды». Как в библейской истории о древнем Египте, где говорится о том, что семь «урожайных» («тучных») лет сменились семью «голодными» (Бытие, глава 41). Ситуация может измениться вплоть до того, что сальдо платежного баланса РФ может стать отрицательным. В это трудно поверить, поскольку Россия жила три десятилетия с положительным сальдо. Но это положительное сальдо было отражением не успехов России, а того факта, что она являлась сырьевой полуколонией Запада. Если Россия действительно хочет вырваться из пут колониальной зависимости, она должна быть готова к тому, что её платежный баланс может претерпеть серьёзные метаморфозы.

«Грозящая катастрофа…»: советы для реорганизации банковской системы РФ

История отечества более чем вековой давности очень полезна и поучительна для сегодняшней России. Конкретно речь идет об отрезке истории между февралем и октябрем 1917 года. Февральская революция, как известно, усугубила экономическое и военное положение Российской империи, обострила до предела многие внутренние политические противоречия и социальную обстановку. В стране установилось двоевластие — временное правительство и Советы, шла борьба между этими двумя центрами власти, что лишь усиливало хаос в стране. Июльские события (антиправительственные выступления в Петрограде) ознаменовали завершение мирного периода революции, конец двоевластия. Далее в августе последовал корниловский мятеж — попытка главнокомандующего вооруженными силами России генерала Л. Г. Корнилова навести порядок в стране путем установления в стране военной диктатуры. Мятеж был подавлен. Страна стремительно катилась к катастрофе. Многие подробности тогдашней ситуации в стране были отображены в известной работе В. И. Ленина «Грозящая катастрофа и как с ней бороться». Она была написана 10–14 (23–27) сентября 1917 г., т. е. за два месяца до октябрьского переворота. Имеет формат брошюры, состоящей из 13 небольших разделов. Работа интересна тем, что в ней содержится набор мер, которые могли бы остановить движении России к катастрофе. Это был не набор каких-то шагов, которые должны были привести к социалистической революции, а ряд действий, которые могли и должны были остановить распад государства. Действий, которые должны были восстановить управляемость страной в кратчайшие сроки.

Управляемость возникшей на обломках СССР Российской Федерации в условиях навязывания обществу либеральной идеологии также оставляет желать много лучшего. Уже почти год коллективный Запад ведет против России необъявленную войну, что требует резкого укрепления государственного управления всеми сферами общественной жизни. И, в первую очередь, экономикой. «Грозящая катастрофа…» писалась по прошествии более трех лет после вступления Российской империи в Первую мировую войну. За это время война российскую экономику сильно измотала и истощила. В «Грозящей катастрофе…» содержатся некоторые предложения, как быстро и радикально остановить сползание экономики России к катастрофе. Некоторые меры включены прямо в названия разделов работы (в скобках номер раздела): «Национализация банков» (4); «Национализация синдикатов» (5); «Отмена коммерческой тайны» (6); «Принудительное объединение в союзы» (7); «Регулирование потребления» (8).

Ленин отмечает, что «основная и главная мера борьбы, мера предотвращения катастрофы и голода…: контроль, надзор, учет, регулирование со стороны государства, установление правильного распределения рабочих сил в производстве и распределении продуктов, сбережение народных сил, устранение всякой лишней траты сил, экономия их. Контроль, надзор, учет — вот первое слово в борьбе с катастрофой и с голодом». Он признает, что «Америки не открывает», что все признают необходимость такого контроля, надзора, учета и регулирования. Не только большевики, но и меньшевики и эсеры, и кадеты, и промышленники, и представители торговой буржуазии, и дворяне-помещики. А главное — сами государственные чиновники. Мол, Россия участвует в войне, как же без строгого контроля и регулирования. Но при этом ничего не делается. Не делалось ничего и до февраля. И после февраля также. Причина проста — толстосумы, наживающиеся на войне, сумели полностью подмять под себя чиновников, образовался опасный альянс, влекущий страну к катастрофе. При этом не имеет никакого значения, какова партийная принадлежность участников этого альянса. Чиновники ничего «не делают из боязни посягнуть на всевластие помещиков и капиталистов, на их безмерные, неслыханные, скандальные прибыли, прибыли, которые наживаются на дороговизне, на военных поставках (а на войну «работают» теперь, прямо или косвенно, чуть не все), прибыли, которые все знают, все наблюдают, по поводу которых все ахают и охают».

И чуть ниже: «Современный, новейший, республиканскодемократический саботаж всякого контроля, учета, надзора состоит в том, что капиталисты на словах “горячо” признают “принцип” контроля и необходимость его (как и все меньшевики и эсеры, само собою разумеется), но только настаивают на “постепенном”, планомерном, “государственно-упорядоченном” введении этого контроля. На деле же этими благовидными словечками прикрывается срыв контроля, превращение его в ничто, в фикцию, игра в контроль, оттяжки всяких деловых и практическисерьезных шагов, создание необыкновенно сложных, громоздких, чиновничье-безжизненных учреждений контроля, которые насквозь зависимы от капиталистов и ровнехонько ничего не делают и делать не могут».

А разве у нас в Российской Федерации не наблюдается похожее? Взять, к примеру, законодательный процесс. Дума гордо заявляет, что работает «в поте лица». В среднем в расчете на один рабочий день приходится по одному принятому закону. И что? Экономика у нас оживает и ускоряется? Благосостояние народа растет? — Ничего подобного! Во-первых, чем больше законов, тем больше между ними несостыковок и противоречий в общем корпусе законов, тем больше «щелей», через которые наши олигархи-клептоманы могут уходить от ответственности. Такое ощущение, что во многие российские законы по чьему-то специальному заказу закладываются такие «щелочки» и «лазейки». Во-вторых, немало законов, которые принимаются, и о них тут же забывают. Так, в 2014 году был принят важный закон «О стратегическом планировании». Но уже скоро будет десятилетие этого закона, а стратегического планирования у нас как не было, так и нет. В-третьих, многие законы просто откровенно и нагло игнорируются. И это уже вина не законодателей, а правоохранительных органов.

Автор «Грозящей катастрофы…» почти в каждом разделе дает ответ на сомнения скептиков, считающих, что добиться эффективного контроля, надзора, учета и регулирования невозможно. Очень даже возможно, считает автор. Если не надеяться на то, что всё это будет сделано «сверху». Начинать надо «снизу». То есть через организацию и самоорганизацию граждан и их систематическую работу по контролю тех организаций и учреждений, в которых они работают или с которыми они имеют дело. И это будет настоящая, а не декларированная демократия.

Вкачествепримераподобногоподходаможноостановиться на четвёртом разделе работы, называемом «Национализация банков». Ленин считает, что наведение порядка в экономике надо начинать именно с банков: «Банки, как известно, представляют из себя центры современной хозяйственной жизни, главные нервные узлы всей капиталистической системы народного хозяйства. Говорить о “регулировании экономической жизни” и обходить вопрос о национализации банков, значит либо обнаруживать самое круглое невежество, либо обманывать “простонародье” пышными словами и велеречивыми обещаниями, при заранее обдуманном решении не исполнять этих обещаний».

Некоторые политики и общественные деятели в Российской империи вскоре после вступления страны в мировую войну стали призывать к национализации частных банков, особенно иностранных (в российской банковской системе было засилье иностранного капитала). Однако буржуазно-либеральная пресса сразу же ополчилась на такие предложения, назвал их «экспроприацией». Автор брошюры разоблачает этот обман: «Причем почему-то стали говорить о том, что это нанесет непоправимый ущерб клиентам частных кредитных организаций. Если национализацию банков так часто смешивают с конфискацией частных имуществ, то виновата в распространении этого смешения понятий буржуазная пресса, интересы которой состоят в обманывании публики. Собственность на капиталы, которыми орудуют банки и которые сосредоточиваются в банках, удостоверяется печатными и письменными свидетельствами, которые называются акциями, облигациями, векселями, расписками и т. п. Ни единое из этих свидетельств не пропадает и не меняется при национализации банков… Кто владел 15‐ью рублями по сберегательной книжке, тот остается владельцем 15‐ти рублей и после национализации банков, а кто имел 15 миллионов, у того и после национализации банков остается 15 миллионов в виде акций, облигаций, векселей, товарных свидетельств и тому подобное». Как видим, Ленин не призывает к социалистической революции как средству предотвращения грозящей катастрофы. Клиенты-миллионеры просто-напросто из частного банка должны будут перейти в государственный.

И самое интересное. Национализацию частных банков предлагается провести путем их объединения в один государственный банк. Автор брошюры объясняет, что наличие большого количества частных коммерческих банков лишает государство в принципе возможности контролировать и эффективно регулировать деятельность кредитных организаций. Такая множественность банков создавала для их владельцев идеальную возможность проводить всякие сомнительные и откровенно мошеннические операции, без особого труда скрывая их от Государственного банка Российской империи (тогдашнего Центробанка) и Министерства финансов: «В том, что за отдельными банками и их операциями никакой действительный контроль (даже если отменена коммерческая тайна и пр.) невозможен, ибо нельзя уследить за теми сложнейшими, запутаннейшими и хитроумнейшими приемами, которые употребляются при составлении балансов, при основании фиктивных предприятий и филиальных отделений, при пускании в ход подставных лиц, и так далее и тому подобное».

Итак, главная цель национализации банков — «не отнять и поделить», как пытаются высмеять данную меру некоторые защитники «дикого», или «рыночного» капитализма. Главная цель — консолидация всех кредитных организаций в один банк. Что, в свою очередь, преследует цель установления со стороны государства эффективного контроля над всей экономикой. «Только объединение всех банков в один, не означая, само по себе, ни малейших изменений в отношениях собственности, не отнимая, повторяем, ни у одного собственника ни единой копейки, дает возможность действительного контроля, — конечно, при условии применения всех других, указанных выше, мероприятий. Только при национализации банков можно добиться того, что государство будет знать, куда и как, откуда и в какое время переливают миллионы и миллиарды», — говорится в брошюре.

В частности, подобный контроль позволит государству бороться с уклонением от уплаты налогов. Как можно догадаться, такое уклонение капиталистов, особенно по части подоходного налога, было серьёзной проблемой: «Только контроль за банковыми операциями, при условии их объединения в одном государственном банке, позволяет наладить, при дальнейших легко осуществимых мероприятиях, действительное взыскание подоходного налога, без утайки имуществ и доходов, ибо теперь подоходный налог остается в громаднейшей степени фикцией».

Ленин считает, что национализация банков не представляет собой сложнейшей сверхзадачи. Он уверен, что, если подготовить грамотный декрет и провести разъяснительную работу о целях национализации, то все необходимые действия могут провести сами сотрудники частных банков: «Национализацию банков достаточно было бы именно декретировать, — и ее провели бы директора и служащие сами. Никакого особого аппарата, никаких особых подготовительных шагов со стороны государства тут не требуется, эта мера осуществима именно одним указом, “одним ударом”. Ибо экономическая возможность такой меры создана как раз капитализмом, раз он доразвился до векселей, акций, облигаций и проч. Тут остается только объединение счетоводства, и если бы революционно-демократическое государство постановило: немедленно, по телеграфу созываются в каждом городе собрания, а в области и во всей стране съезды, директоров и служащих для безотлагательного объединения всех банков в один государственный банк, то эта реформа была бы проведена в несколько недель».

Конечно, некоторые директора и управляющие частных банков, будучи завязанными на мошеннические операции и не желая терять «кормушки», наверняка будут саботировать проведение реформы. Тут уж придется применять жесткие меры: «…достаточно бы декретировать конфискацию имущества и тюрьму, как наказание директорам, членам правления, крупным акционерам за малейшую оттяжку дела и за попытки сокрытия документов и отчетов, достаточно бы, например, объединить отдельно бедных служащих и выдавать им премию за обнаружение обмана и оттяжек со стороны богатых, — и национализация банков прошла бы глаже гладкого, быстрее быстрого».

Пресечение гигантских хищений в результате национализации банков позволило бы резко повысить эффективность работы новой банковской системы. Благотворные результаты реформы, в первую очередь, почувствовали бы крестьяне и мелкие предприниматели: «Выгоды для всего народа и особенно не для рабочих (ибо рабочим с банками мало приходится иметь дело), а для массы крестьян и мелких промышленников, были бы от национализации банков огромные. Сбережение труда получилось бы гигантское, и если предположить, что государство сохранило бы прежнее число банковских служащих, то это означало бы в высшей степени большой шаг вперед в направлении к универсализации (всеобщности) пользования банками, к увеличению числа их отделений, доступности их операций и пр. и пр. Доступность и легкость кредита именно для мелких хозяйчиков, для крестьянства, возросла бы чрезвычайно».

Прошло менее трех месяцев после написания брошюры, когда началась практическая реализация многих её положений. В том числе и по части реорганизации банковской системы страны. 14 (27) декабря 1917 года декретом ВЦИК «О национализации банков» в России была установлена государственная монополия на банковское дело (п. 1). Все частные и акционерные банки объединялись с Государственным банком (п. 2), а активы и пассивы этих «ликвидируемых предприятий» передавались на баланс Государственного банка (п. 3). Временное управление частными банками передавалось совету Государственного банка (п. 5). В этом декрете оговаривалось, что порядок «слияния частных банков с Государственным банком определяется особым декретом».

Декретом Совнаркома от 23 января 1918 года акционерные капиталы всех частных банков были конфискованы в пользу Государственного (Народного) банка.

Банковский сектор России: отложенный эффект санкций

Банковский сектор российской экономики, наверное, раньше других почувствовал последствия санкций коллективного Запада, которые стали вводиться с конца февраля. Санкции были адресными, направленными против конкретных банков. Самые жесткие блокирующие санкции коснулись банков, включенных в SDN-лист (SDN, Specially Designated Nationals — «специально назначенные лица») — «черный список» физических и юридических лиц, с которыми гражданам США и постоянным жителям страны запрещено вести бизнес. Включение в SDN-лист означает для банка заморозку его активов в США и запрет на расчеты в долларах с любыми американскими контрагентами. Также нельзя покупать иностранные акции и валюту через брокеров этих банков. И, конечно же, блокировку операций через систему СВИФТ (SWIFT). В SDN-лист попали следующие российские банки: Сбербанк, ВТБ, Альфа-Банк, Промсвязьбанк, «Открытие», Совкомбанк, Новикомбанк, Транскапиталбанк, Инвестторгбанк, Дальневосточный банк. Против ряда российских банков были наложены частичные американские, британские и европейские санкции: Газпромбанка, Россельхозбанка, СМП Банка, Уральского банка реконструкции и развития, банка «Россия» и ВЭБ.РФ. Всего к началу мая нынешнего года под полными или частичными санкциями оказалось двадцать кредитных организаций. Почти все крупные (по российским меркам, входящие в «топ‐50»). Из «топ‐15» российских банков под санкции не попали лишь Райффайзенбанк, ЮниКредит и Тинькофф банк.

Коллективный Запад на месте не стоит. И вот в последнем, девятом пакете (обнародован в декабре) санкции расширены в отношении трех российских банков: Московского кредитного банка (МКБ), Всероссийского банка развития регионов (ВБРР) и Дальневосточного банка.

В принципе крах российской банковской системы мог начаться уже весной этого года. Взять, к примеру, такой вопрос, как заморозка зарубежных активов российских коммерческих банков. Вот о заморозке валютных активов российского Центробанка разговоров очень много, и они не утихают. А каковы масштабы заблокированных активов российских кредитных организаций, никто толком знает. За исключением тех кредитных организаций, которые стали жертвами таких заморозок и Центробанка России. Топ-менеджер банка из первой пятерки, у которого «Коммерсантъ» брал интервью на условиях анонимности признал, что для его банка это «сотни миллиардов рублей» [20]. Но Банк России также не раскрывает данные об объемах замороженных за рубежом активов российских коммерческих банков, хотя в конце августа регулятор собирал соответствующую информацию с участников рынка.

Уже с конца февраля в дело вмешался Центральный банк Российской Федерации, который принял ряд решений, амортизирующих негативные для коммерческих банков эффекты санкций. Например, было ослаблены или даже временно некоторые нормативы деятельности кредитных организаций. Большинство введенных Банком России послаблений означали льготы по достаточности капитала, позволявшие поддерживать уровни кредитования как в корпоративном, так и в розничном сегменте. В конце февраля произошло резкое обесценение многих бумаг в портфелях коммерческих банков, но Центробанк разрешил фиксировать в финансовой отчетности ту стоимость, которая была до 24 февраля. И т. п.

Очень существенной мерой по спасению банков стало решение Банка России о том, что кредитные организации с марта месяца до конца нынешнего года прекращают публикацию своей финансовой отчетности. Вероятно, данная мера преследовала цель не допустить паники среди клиентов кредитных организаций. Управляющий директор «Эксперт РА» Юрий Беликов так прокомментировал решение о засекречивании финансовой отчетности: «Засекречивание отчетности кредитных организаций и других участников финансового рынка преследовало не только и не столько контрсанкционные цели. В первую очередь отсутствие информации о финансовом положении было призвано минимизировать панику клиентов и контрагентов». Три десятилетия нам говорили о том, что выстраиваемая в России рыночная экономика — это «транспарентность» («прозрачность») всех участников рынка и, в первую очередь, банков. И вот с февраля банки все стали на одно лицо, все похожи друг на друга своей непроницаемостью. Кстати, банки уже стали привыкать к своему статусу «вещи в себе». И явно проявляют своё нежелание вновь стать «транспарентными» в новом году. Понятно, что рано или поздно раскрывать информацию придется. Поэтому они сейчас пытаются оказать влияние на Центробанк, чтобы формат публикуемой финансовой отчетности был минимальным. Некоторые банки даже добиваются, что объем публикуемой отчетности не регламентировался Центробанком, а определялся самой кредитной организацией.

Отношения клиентов с такими «непрозрачными» банками становятся игрой с зажмуренными глазами. И речь идет не только о клиентах, имеющих депозиты и другие счета в банках, но также участниках фондового рынка. Как известно, целый ряд российских банков проводил эмиссии акций, которые торгуются на Московской бирже (Сбербанк, ВТБ, «Тинькофф», Московский кредитный банк, «Авангард»).

Центробанк также существенно сократил объем публикуемой информации о банковском и финансовом секторе российской экономики, но ему всё-таки время от времени приходится выдавать некоторые тайны. Так, Банку России в своём обзоре банковского сектора за первое полугодие пришлось обнародовать неприятный факт: за период январь-июнь 2022 года банковский сектор получил совокупные чистые убытки в размере 1,5 триллиона рублей.

Во второй половине нынешнего года Банк России ничего конкретного по финансовым результатам банковского сектора не говорил, ограничиваясь успокоительными словами. Например, что «банки значительно сократили полученный в первом полугодии текущего года отрицательный результат». Но что кредитные организации «вряд ли смогут выйти на прибыль по итогам года» (заявление директора департамента банковского регулирования и аналитики ЦБ Александра Данилова) [21].

Коммерческие банки очень желают, чтобы их «каникулярная» жизнь (т. е. работа с сохранением разных послаблений) продолжалась и в следующем году. Но это уже может сильно угрожать клиентам и контрагентам банков. А, следовательно, и всей экономике страны. Банк России склоняется к тому, что помесячная финансовая отчетность будет восстановлена, но в урезанном формате. Особенно в той части, которая касается операций с нерезидентами.

Примечательно, что в уходящем году в банковском секторе не было привычных массовых отзывов лицензий и ликвидаций кредитных организаций. В силу того, что со стороны Банка России действовал негласный мораторий на «прополку» рядов кредитных организаций. Когда-то, в «лихие 90‐е» число кредитных организаций в России зашкаливало, доходило до двух с половиной тысяч. Потом начался процесс «естественной убыли» кредитных организаций (особенно он ускорился после дефолта 1998 года).

Когда Эльвира Набиуллина в 2013 году пришла на Неглинную, 12 (адрес главного офиса Банка России), в стране действовало 958 кредитных организаций. Она славно поработала на прополке банковского сектора, и к началу этого года уже осталось 370. В активную фазу расчистка банковского сектора вступила в 2014 году, когда количество отзывов лицензий подскочило почти втрое — до 86 с 32. При этом пик пришелся на следующие два года (2015–16 гг.) — тогда были вынуждены покинуть рынок почти 200 банков. Замедляться «прополка» банковских грядок стала с 2019 года. В 2020–21 гг. банки получили послабления, связанные с так называемым «ковидом», и в 2020 году, например, было отозвано лишь 16 лицензий. Тем не менее, в среднем за 2013–2021 годы, получается очень внушительное количество отзывов: 65 лицензий в год. В 2022 году лицензий лишились всего 6 кредитных организаций, причем по трем банкам имела место добровольная сдача и лишь в трех совсем вопиющих случаях лишение лицензий было инициировано Банком России.

Массовая прополка банковских грядок, судя по всему, будет возобновлена в следующем году. Генеральный директор АКРА (Аналитическое кредитное рейтинговое агентство) Михаил Сухов предполагает, что всего в 2023 году «лицензии могут прекратить действие у 25–30 банков», при этом на принудительный отзыв придется менее половины всех случаев. Как считает Сухов, к крайней мере регулятор будет прибегать в отношении хронически убыточных банков или нарушителей «антиотмывочного» законодательства. Более половины сдач лицензий будут добровольными. Ведь банковский сектор, по мнению многих независимых экспертов, по итогам нынешнего года будет иметь существенные суммарные чистые убытки. По итогам первого полугодия на долю убыточных кредитных организаций приходилось 20 % общего их числа. Вряд ли по итогам года эта доля будет ниже. Приведенные Суховым цифры возможных банковских смертей эксперты называют крайне консервативными.

Многие годы нам говорили о том, что созданная в России банковская система призвана стать «локомотивом» развития отечественной экономики. А как же! Банковский сектор был образцово-показательным в российской экономике, если судить по такому показателю, как прибыль. За многие годы лишь иногда на месячной основе фиксировались суммарные чистые убытки банковского сектора. Но никогда не было убытков на полугодовой и, тем более, годовой основе. Приведу данные по чистым суммарным прибылям банковского сектора России за последние годы (млрд руб.): 2016 г. — 930; 2017 г. — 790; 2018 г. — 1345; 2019 г. — 1700; 2020 г. — 1600; 2021 год — 2400. Прошлый год был рекордным по положительному финансовому результату банковского сектора России. А в этом году только за первую его половину отрицательный финансовый результат в размере 1500 миллиардов рублей. По итогам всего также будет «минусовый» результат. Так что вместо «локомотива» российская экономика может получить «грузило», которое будет её тянуть на дно.

Но не стоит слишком мрачно смотреть на ситуацию в банковском секторе экономики. Тяжелая ситуация дает нам понять, что та модель банковской системы, которую нам навязали ещё тридцать лет назад, ведет Россию в тупик. Нам действительно нужна банковская система, способная стать локомотивом экономики. А для этого нужна радикальная реформа нынешней банковской системы России. О том, как могла бы выглядеть эта реформа, как-нибудь в следующий раз.

Банк России продолжает жить по командам «оттуда»

После начала специальной военной операции (СВО) на Украине и санкционной войны коллективного Запада против России Президент страны Владимир Путин стал регулярно говорить о необходимости восстановления и укрепления национального суверенитета Российской Федерации. В том числе экономического, технологического и, конечно же, финансового. Так, на совещании с членами правительства 11 января этого года Владимир Путин подчеркнул, что укрепление финансовой независимости страны является системным вопросом, а также главным условием для развития различных отраслей национальной экономики: «Системный вопрос — это укрепление финансового суверенитета нашей страны, это важнейшее условие для наращивания инвестиций в высокотехнологичные компании, промышленность…»

В первую очередь за восстановление и укрепление финансового суверенитета ответственность несет Банк России. Не только потому, что является центральным банком, но ещё и потому, что с 2013 года имеет статус финансового мегарегулятора. Он отвечает и за денежно-кредитную сферу российской экономики, и за финансовые рынки (фондовый, валютный, денежный), и за все финансовые институты — коммерческие банки, страховые компании, пенсионные фонды, инвестиционные фонды, микрофинансовые организации и т. д. Ни один другой институт в России не имеет такой власти в финансовом секторе, как Банк России. Примечательно, что при этом Банк России дистанцируется от государства, считает себя «независимым» институтом. В том числе независимым от Президента, Правительства, Федерального собрания. Таким образом, и призывы Владимира Путина по восстановлению и укреплению финансового суверенитета для Банка России носят лишь «факультативный» характер. Что-то наподобие пожеланий и рекомендаций.

А вот внимательное изучения сайта Банка России дает представление о том, кто же реально управляет этим институтом, кто ему дает команды и перед кем он отчитывается. Ещё даже в начале прошлого года не всем было очевидно, кто этот реальный управленец. Но после 24 февраля 2022 года, когда началась СВО и санкционная война и надо было перестраивать финансовую системы страны под новую ситуацию, уже только слепому не видно, что Банк России действует не в интересах России, а, скорее, против неё, на стороне её противников, которые и командуют Центробанком.

Тут и сдача Банком России противнику валюты на сумму 300 миллиардов долларов. Тут и повышение ключевой ставки через несколько дней после начала СВО до 20 %, что стало душить реальный сектор экономики России. Тут и лукавые маневры, связанные с ослаблением тех валютных ограничений и запретов, которые были введены в действие президентскими указами от 28 февраля и 1 марта прошлого года. В результате отток капитала из России, согласно только что опубликованному платежному балансу, по итогам прошлого года составил 227,4 миллиарда долларов. Считай, почти потерянные для России деньги.

Центробанк не демонстрирует никаких признаков, что он собирается перестраивать свою работу таким образом, чтобы обеспечивать мобилизацию российской экономики в целях победы в необъявленной коллективным Западом войне. Вся текущая работа российского Центробанка выстраивается таким образом, что она соответствует приоритетам её «кураторов». Конечные «кураторы» — «хозяева денег», или главные акционеры Федеральной Резервной Системы США, эмитирующей мировую валюту — доллар США. Управляют они Банком России, прежде всего, через такие институты, как Банк международных расчетов в Базеле и Международный валютный фонд. Изначально, ещё при создании три десятилетия назад Банка России ему были навязаны правила, называемые «Вашингтонским консенсусом». Эти правила базируются на идеологии экономического либерализма и глобализма и нацелены как раз на то, чтобы ослаблять и уничтожать финансовый суверенитет стран, согласившихся им следовать. «Вашингтонский консенсус» систематически дополняется новыми правилами и догмами. И Банку России приходится всегда быть в тонусе и находиться в мировых трендах, придумываемых и создаваемых «хозяевами денег». Чтобы не быть голословным, приведу лишь три темы, которые Банк России активно продвигает в нашей стране по командам «оттуда».

Первая тема — «цифровой рубль». Российская экономика задыхается без дешевых и «длинных» кредитов, без которых нельзя осуществлять инвестиции в основной капитал. А без таких инвестиций невозможна ни экономическая мобилизация, ни перестройка структуры российской экономики (о которой так любят порассуждать чиновники с высоких трибун). На сайте Банка России вы не найдете никаких признаков того, что Центробанк ищет пути реформирования самого себя и всей денежно-кредитной системы России, которое бы позволило начать такое кредитование. Зато вы найдете кучу материалов, посвященных теме “CBDC”. Эта англоязычная аббревиатура означает Central Bank Digital Currency — Цифровая валюта центрального банка. Материалы представляют собой воспроизведение (иногда буквальные переводы) того, что можно найти на сайтах Банка международных расчетов (БМР) в Базеле, ФРС США, ЕЦБ и т. д. Это повестка дня, спущенная сверху «хозяевами денег», которые хотят стать «хозяевами мира». Для них CBDC — инструмент построения «цифрового концлагеря» — сначала в отдельных странах, а потом в масштабах всего мира. Я об этом уже писал [22]. И Банк России послушно идет в мировом тренде, создает цифровой рубль, который в какой-то момент времени должен превратиться в единую мировую цифровую валюту. Банк России тупо и покорно разрушает остатки нашего национального суверенитета. БМР, который курирует и координирует работу центробанков по созданию CBDC, отмечает, что на сегодняшний день не менее сотни ЦБ в мире находятся на разных стадиях работы по теме «цифровой валюты». Примечательно, что Банк России включен в группу «лидеров» (тех, кто уже готовит к запуску полномасштабные проекты CBDC или ведет уже тестовые испытания в рамках пилотных проектов).

Вторая тема — «стандарты ESG». За аббревиатурой ESG скрываются три слова: Environmental, Social, Governance. Так обозначается совокупность писаных и неписаных норм ведения бизнеса в экологической области, в сфере социальной ответственности и в корпоративном управлении. Нормы ESG уже незаметно внедряются в мире в практику тех, кто занимается инвестированием, и тех, кого можно назвать объектами инвестирования. Первые — банки, инвестиционные компании, инвестиционные фонды, институциональные инвесторы (пенсионные фонды и страховые компании). Вторые — компании разных отраслей экономики, которые стремятся привлечь финансовые ресурсы в виде банковских кредитов или путём размещения акций и корпоративных облигаций на финансовом рынке.

Нормы ESG очень хорошо вписываются в модель «инклюзивного капитализма», которую анонсировал в 2020 году президент Всемирного экономического форума (ВЭФ) Клаус Шваб. В светлое будущее «инклюзивного капитализма» имеет шанс войти лишь та компания, которая следует нормам ESG. Бизнесу придётся пройти через фильтры ESG, и можно догадаться, что 90 или даже 99 процентов субъектов экономической деятельности (фирм, компаний, организаций) фильтры не пройдут. А рейтингованием, фильтрованием и отбором будут заниматься, прежде всего, те, кому гарантировано, что они войдут в «инклюзивный капитализм». Это гигантские банки Уолл-стрит, лондонского Сити, Франкфурта-наМайне, гигантские инвестиционные фонды. Кого-то можно назвать и сейчас: Vanguard Group, Inc., BlackRock, Fidelity Investments (FMR LLC), State Street, Price (T.Rowe) Associates Inc., Capital Research Global Investors, Capital International Investors, Capital World Investors. Кстати, именно суперфонды Vanguard Group, Inc. и BlackRock были инициаторами внедрения системы ESG. Я уже писал на тему ESG [23]. Они хотят командовать мировым финансовым рынком, а для этого нужно всех участников рынка мерить этим самым ESG. Российские компании, у которых в силу особенностей отраслевой структуры экономики, как правило, очень «жирный» «углеродный след». Проще говоря, они очень негативно влияют на климат планеты (хотя это не совсем так, но проплаченная «наука так сказала»). Поэтому они будут иметь очень низкие оценки по критериям ESG. Они будут обречены на то, чтобы исчезнуть или быть купленными мировыми инвесторами за копейки. Центробанк готовит российские компании именно к этому. Об этом свидетельствует такой документ на сайте Банка России, как «Информационное письмо о рекомендациях по учету советом директоров публичного акционерного общества ESG-факторов, а также вопросов устойчивого развития» (от 16.12.2021 № ИН‐06–28/96). Подписано Первым заместителем Председателя Банка России С. А. Швецовым. За ним последовал ещё один документ, адресованный кредитным организациям: «Информационное письмо о рекомендациях по учету финансовыми организациями ESG-факторов, а также вопросов устойчивого развития при организации корпоративного управления» (от 28.12.2022 № ИН‐02–28/145). Подписано Первым заместителем Председателя Банка России В. В. Чистюхиным. Перед новым годом также был опубликован очень внушительный документ «Климатические риски в меняющихся экономических условиях: доклад для общественных консультаций». В нём содержатся рекомендации, как российским компаниям и банкам выполнять нормы ESG. Особенно по части «углеродного следа». То есть как им «цивилизованно» выходить на мировой финансовый рынок, который будет их рейтинговать. Россия ведет войну с коллективным Западом, а Банк России продолжает проводить свою либеральную политику и курс на глобализацию. Вместо того, чтобы помогать российским компаниям выживать в условиях нынешней рецессии и растущего числа банкротств. О том, чтобы попытаться классифицировать российские компании по такому признаку, как их стратегическая значимость для России, и учитывать этот параметр в денежно-кредитной политике, у Центробанка даже мысли не появляется.

Третья тема — «Стратегия повышения финансовой грамотности и формирования финансовой культуры до 2030 года». Такую стратегию Банк России обещает разработать и начать её реализацию в ближайшее время совместно с Минфином.

Указанные два института уже до этого занимались так называемым «финансовым ликбезом» среди населения. Под видом «ликбеза» активно продвигались идеи экономического либерализма, которые абсолютно чужды русскому человеку. Фактически это деятельность по радикальной переделке человека, превращению его в homo economicus. Я особенно на эту тему распространяться не собираюсь, большинство читателей и так понимают, что подавляющая часть учебников по экономике цензурирована «вашингтонским обкомом партии» и несет убийственные заряды идеологии экономического либерализма. А это идеология, превозносящая конкуренцию (вместо сотрудничества и солидарности), определяющая главной ценностью человека деньги и богатство, отменяющая государство (зачем оно нужно, если всё в экономике может сделать «невидимая рука рынка»?), уничтожающая традиционные духовно-нравственные ценности (они только мешают принимать «оптимальные» решения на рынке), оправдывающая беспардонное ростовщичество и азартные игры (называемые «операциями на фондовой бирже») и т. п.

С таким программами либерально-экономического ликбеза я сталкивался ещё в 1990‐е годы. Тогда Всемирный банк выделил России специальный заем на проект подобного «просвещения», на самом же деле — на развращение и «промывку мозгов» не очень искушенных граждан.

В пресс-релизе Банка России от 27 декабря 2022 года Председатель Банка России Эльвира Набиуллина отметила, что в 2022 году завершилось внедрение финансовой грамотности в стандарты общего образования. «Преподавание финансовой грамотности охватило уже 20 млн учащихся в школах, колледжах и вузах, — сказала она. — И мы видим первые результаты. Так, по данным исследования, которое для нас провел “инФОМ”, молодые люди демонстрируют самые высокие темпы роста финансовой грамотности, они лучше понимают важность сбережений, диверсификации инвестиций, ответственно относятся к своим вложениям. И это залог их будущего финансового благополучия и расширения класса частных инвесторов, которые так нужны нашей экономике» [24]. Судя по всему, госпожа Набиуллина сама нуждается в финансовом ликбезе. Во-первых, речь идет не об инвесторах, а о банальных спекулянтах, играющих на фондовой бирже. Во-вторых, правильнее сказать, что они не «нужны нашей экономике», а опасны для нашей экономики. О том, как фондовая биржа в долгосрочном плане подрывает национальную экономику и экономический суверенитет страны, я уже писал ранее [25]. Тысячи и миллионы частных инвесторов, выходящих на фондовую биржу, нужны в качестве «корма» для крупных акул. А последние являются теми, кто делает рынок (market-makers). Набиуллина своими программами «финансовой грамотности» призвана всего лишь поставлять на финансовый рынок в достаточных количествах «корм» для финансовых акул. Сейчас это «корм» в основном для внутреннего пользования, для местных акул. Но когда война закончится, то, как она считает, «корм» будет поступать преимущественно на мировой рынок, где его с удовольствием проглотят акулы мирового калибра.

Я привел только три примера, иллюстрирующих очевидную истину, что Банк России в его нынешнем виде и финансовый суверенитет страны, о котором говорит Президент России, вещи несовместимые.

Центробанк продолжает высасывать «денежные соки» из российской экономики

Я недавно писал об экономических итогах России прошедшего года [26]. Судя по предварительным оценкам, падения промышленного производства в стране, вопреки разного рода алармистским прогнозам, удалось избежать. По мнению экспертов, этого удалось достичь благодаря активизации военной промышленности России, а активизация произошла в результате увеличения государственного оборонного заказа. Пусть увеличение было не таким, как хотелось бы многим, но и оно оказалось достаточным, чтобы предотвратить падение промышленного производства в прошлом году. Эту скромную заслугу следует приписать правительству, которое пытается хоть как-то проводить военно-экономическую мобилизацию.

Но чтобы эта мобилизация была более энергичной, необходимо участие в ней Банка России. А он до сих пор не проявляет никаких признаков такого участия. Более того, предотвращение падения промышленного производства в 2022 году произошло несмотря на действия Банка России, которые такому падению способствовали. Я уже отмечал «вклад» Банка России в торможение экономики страны. Оно осуществляется с помощью такой «педали тормоза», как ключевая ставка. После начала санкционной войны, 28 февраля 2022 года Банк России резко поднял ключевую ставку до 20 %. К сентябрю в результате нескольких снижений ключевая ставка опустилась до 7,5 %, и до настоящего времени она остается на этом уровне. Для промышленности и других секторов российской экономики это запретительный уровень. Кредиты коммерческих банков с процентными ставками, привязанными к столь высокой ключевой ставке, доступны только спекулянтам. Их нельзя использовать для финансирования долгосрочных инвестиционных проектов, столь необходимых для импортозамещения и военно-экономической мобилизации. Понятно, что при столь высокой ключевой ставке Банк России утрачивает присущую любому нормальному Центробанку функцию кредитора. Спроса на дорогие кредиты Банка России просто нет.

Вот, например, на конец февраля доля активов Банка России, которые были размещены в коммерческих банках (кредиты и депозиты), равнялась 17,7 %. Это свидетельствует о том, что функция Банка России как кредитора мизерная. Основная часть активов на тот момент была размещена в иностранной валюте (значительную часть которой страны коллективного Запада заморозили в конце февраля — начале марта прошлого года). Казалось бы, Банку России надо было срочно отходить от порочной практики покупки валюты (фактически — кредитования экономик тех стран, валюты которых покупаются) и переходить к кредитованию отечественной экономики. Но что мы видим через месяц, в конце марта? — Абсолютный объем средств Банка России, размещенных в кредитных организациях, снизился более чем вдвое (на 56 %), а доля таких средств в активах Банка России скукожилась до 10,7 %. На конец октября эта доля опустилась до 8,7 %. Какой-либо внятной денежно-кредитной политики Банка России в прошлом году не просматривалось. Из Банка России раздавались регулярные и привычные мантры насчет того, что он, мол, занят самым важным делом — «таргетированием инфляции».

Привычная деятельность Банка России по покупке иностранной валюты была прервана заморозкой большей части валютных резервов Центробанка. А перехода к кредитованию российской экономики так и не произошло. Понять, чем занимается Банк России, в последние месяцы стало особенно сложно, поскольку он перестал публиковать месячные балансы, что до этого делал регулярно. Последний выложенный на сайте Банка России баланс — на конец октября прошлого года. За ноябрь, декабрь 2022 года и январь 2023 года балансовых отчетов нет. Видимо, Неглинная, 12 (адрес Банка России) окончательно запуталась, концы с концами свести не получается. А балансовые отчеты являются документальным подтверждением вредительской деятельности Центробанка.

Сейчас хотел бы остановиться ещё на одной секретной «педали тормоза» Банка России, о которой редко вспоминают. Эта «педаль» находит своё отражение не в активах, а в пассивах (обязательствах и собственном капитале) Банка России. Это статья, которая называется «Средства на счетах Банка России» — самая крупная позиция пассивной части баланса ЦБ РФ (другими крупными позициями являются: «Наличные деньги в обращении», «Обязательства перед Международным Валютным Фондом», «Капитал»). Так, на конец февраля доля позиции «Средства на счетах Банка России» почти 40 % пассивов Банка России. На конец октября эта доля снизилась до 30 %. За этой позицией скрываются средства, которые размещают на счетах государство (Минфин) и кредитные организации. Так, на 1 ноября прошлого года общая сумма средств, размещенных на счетах Банка России, равнялась 14,52 триллиона рублей.

Согласно документу, который называется «Обзор Центрального банка», из этой суммы 5,33 трлн руб. пришлось на депозиты кредитных организаций. Стало быть, более 9 трлн рублей — казенные средства на счетах Банка России. Согласно российскому законодательству, которое ещё писалось под диктовку американских консультантов, Центробанку нельзя напрямую кредитовать государство (правда, существует возможность «кривого» кредитования, через покупку бумаг Минфина на вторичном рынке). А вот никаких запретов на обратную операцию нет. Государство может кредитовать Центробанк, что оно и делает из года в год. И масштабы такого кредитования грандиозные. Оно осуществляется в виде размещения бюджетных средств на счетах Банка России. На начало августа прошлого года чистое кредитование Минфином Банка России (т. е. сумма казенных средств на счетах ЦБ за вычетом инвестиций ЦБ в долговые бумаги Минфина) равнялось 9,16 триллиона рублей. На 1 января 2023 года этот показатель равнялся 6,89 триллиона рублей. К концу года этот показатель обычно снижается. А в ближайшее время мы опять можем увидеть увеличение чистого кредитования Минфином Банка России до 8–9 триллионов рублей.

Это в Америке Федеральная Резервная Система (ФРС) выступает крупным чистым кредитором американского Минфина (закупая ежемесячно казначейские облигации на десятки миллиардов долларов). А у нас всё — наоборот.

Да, какие-то остатки средств Минфина на счетах Банка России («технические остатки») всегда должны быть. Но, как говорят эксперты, они не должны превышать 2‐х — максимум 3‐х триллионов рублей. Всё что свыше — «от лукавого», некий «договорняк» между Минфином и Центробанком. Это триллионы, которые непозволительно долго залеживаются на счетах Банка России. А по-хорошему — должны были бы «работать» или «воевать» (имеется в виду, что могли бы быть пущены на оплату гособоронзаказа).

Но что ещё более удивительно и возмутительно: в паре «Банк России — коммерческие банки» чистым кредитором является не Банк России, а коммерческие банки. Приведу данные из «Обзора Центрального банка» (см. табл. 2).

Таблица 2. Требования и обязательства Банка России по отношению к кредитным организациям (трлн руб., на начало месяца)

Источник: «Обзор Центрального банка»[27].

Итак, Банк России оказывается очень интересной организацией, которая преимущественно занимается заимствованиями у государства и коммерческих банков, а не их кредитованием (как это должно быть и как об этом пишется в учебниках по банковскому делу). Образно выражаясь, он занимается высасыванием «денежных соков» из бюджетной сферы и из экономики. Вместо того, чтобы вливать в экономику триллионы рублей кредитов и таким образом реанимировать российскую экономику, Банк России под флагом «таргетирования инфляции» проводит регулярно изуверские операции, которые он называет «стерилизацией денежной массы». Основной метод «стерилизации» — проведение среди коммерческих банков аукционов на размещение в Банке России недельных депозитов. В условиях непомерно высоких рисков в реальном секторе экономики и отсутствия со стороны реального сектора спроса на сверхдорогие кредиты коммерческих банков последние предпочитают не «париться», а спокойно размещать свою «избыточную ликвидность» в Банке России. Вот недавнее событие, на которое обратили внимание российские финансисты. 25 января 2023 года ЦБ провел очередной депозитный аукцион. Процентная ставка по депозитам последнего размещения — 7,46 % годовых, или примерно 0,14 % в неделю. Вложенный миллиард всего за 7 суток даст 1,4 миллиона чистой прибыли. В результате было собрано недельных депозитов от банков на сумму 4,47 триллиона рублей. Никогда ещё за двадцать лет ведения статистики на одном аукционе ЦБ не собирал столько денег.

Если Центробанк и далее будет ставить рекорды в качестве чистого заемщика, а не чистого кредитора, то российская экономика встать на ноги и ожить не сможет.

Российские денежные власти заявили об уничтожении остатков «токсичных» валют в ФНБ. А дальше что?

14 февраля РИА «Новости» ретранслировало заявление Минфина России: в 2023 году ведомство обнулит долю евро в Фонде национального благосостояния (ФНБ), в нём останутся только золото, юани и рубли. Об этом сообщил журналистам замминистра Владимир Колычев. «Если вопрос — будет ли евро обнулен, то он обязательно будет обнулен в этом году», — сказал Колычев, отвечая на вопрос, что будет происходить с оставшимися на счетах ФНБ средствами в евро.

Напомню историю вопроса. 15 лет назад (30 января 2008 г.) был учрежден Фонд национального благосостояния (ФНБ) — для финансирования дефицита федерального бюджета и Пенсионного фонда. Бóльшая часть ФНБ формировалась с помощью таких резервных валют, как доллар США и евро. Также использовались британские фунты стерлингов, японские иены и китайские юани. Валютная композиция фонда на протяжении пятнадцати лет постоянно менялась, причём в рамках установленных норм. В 2021 году Минфином были утверждены пропорции, согласно которым ФНБ должен был на 39,7 процента состоять из евро, на 30,4 процента — из юаней, на 5 процентов — и з фунта стерлингов, на 4,7 процента — из иены. При этом в фонд было добавлено золото в размере 20,2 процента. А доллар США из состава ФНБ был выведен.

Покупкой и продажей валют в рамках Фонда Минфин сам не занимался. Согласно агентскому договору, эти операции осуществлял Банк России. И иностранные валюты ФНБ находились на балансе Банка России. Почти год назад коллективный Запад заморозил валютные активы Банка России (за исключением той их части, которая приходилась на юани). Стало быть, под заморозку попали и ликвидные средства ФНБ (за исключением юаней и золота). Но несмотря на это Минфин продолжал ежемесячно публиковать отчеты, в которых фигурировали «токсичные» валюты.

Так, на 1 июля, согласно отчетности Минфина, на отдельных счетах по учету средств ФНБ в Банке России было размещено 50 млрд 872,4 млн евро, 5 млрд 491,8 млн фунтов стерлингов, 797 млрд 199 млн японских иен, 309 млрд 720,1 млн китайских юаней, а также 554,9 тыс. т золота в обезличенной форме.

На 1 декабря на отдельных счетах по учету средств ФНБ в ЦБ было размещено 41,9 миллиарда евро, 2,8 миллиарда фунтов стерлингов, 478,5 миллиарда японских иен, 309,7 миллиарда китайских юаней, а также 555 тонн золота в обезличенной форме.

В конце прошлого года Минфин РФ опубликовал новую нормативную структуру активов ФНБ, которая полностью исключает возможность инвестирования в долларах США и устанавливает гибкие доли активов в других активах. Максимальная доля юаня в активах ФНБ теперь составляет 60 %, золота — 40 %. Накануне нормативные доли юаня и золота составляли 30 % и 20 % соответственно.

На 1 февраля на отдельных счетах по учету средств ФНБ в Банке России было размещено 10,47 миллиарда евро, 307,45 миллиарда юаней, 551,3 тонны золота в обезличенной форме.

Возникает детский вопрос: откуда в ФНБ в прошлом году после «заморозки» валютных активов такое большое количество «токсичной» валюты? Может быть, Минфин поступает также, как Центробанк, т. е. валюта заморожена, но финансовое ведомство всё равно показывает её как свою (причём без всяких оговорок, что этой валютой он не может распоряжаться)?

Но если Минфин не может валютой распоряжаться, каким образом объемы евро столь сильно сократились, а британские фунты стерлингов и японские иены вообще исчезли из ФНБ в этом году?

На самом деле, всё объясняется достаточно просто. Вся «токсичная» валюта международных резервов уже почти год заморожена, а Минфин оперирует теми цифрами, которые отражают обязательства Центробанка перед финансовым ведомством. Самóй валюты у Центробанка нет, а есть лишь обязательства перед Минфином, номинированные в евро, фунтах, иенах. И Центробанк по требованию Минфина выдает необходимое количество рублей по курсу, привязанному к этим «токсичным» валютам. В декабре ЦБ для выполнения обязательств по валюте ФНБ напечатал рублей на сумму примерно 2,3 триллиона рублей. А избавление от так называемых «остатков евро», анонсированное замминистра финансов Владимиром Колычевым, потребует напечатать ещё около 800 миллиардов рублей. Итого, акция по эмансипации ФНБ от «токсичных» валют в конце прошлого — начале нынешнего года означает вброс в денежную систему страны более 3 трлн рублей печатной продукции ЦБ РФ.

Конечно, можно радоваться тому, что, наконец-то, на «токсичных» валютах поставлена жирная точка. Но ведь, с другой стороны, триллионы новых рублей, родившихся из бухгалтерских записей Минфина и Центробанка, — необеспеченная эмиссия. Это рубли, которые направлялись и направляются на затыкание бюджетной «дыры», которая измеряется также триллионами рублей. А, по всем канонам экономической науки, такая денежная эмиссия разгоняет инфляцию. Если бы Центробанк печатал рубли и одновременно продавал валюту из ФНБ на Московской бирже, ещё можно было бы дискутировать по вопросу, разгоняет такая операция инфляцию или нет. Но когда ЦБ только печатает рубли без продажи валюты, то вклад такой операции в разгон инфляции невозможно оспаривать.