Алекс Багенге: Террор оружейников

Тем временем, маленькая фигурка легко вспрыгнула на потолок, зацепившись за несущую балку всеми четырьмя лапами и повиснув на нём головой вниз.

Кажется, подумала Фрей, Корн начал натаскивать кого-то из своих детенышей. Впрочем, еноты хоть и отлично лазали, но подобной прыгучестью не отличались. Как и настолько длинным хвостом.

Детёныш, заметив их, спрыгнул с пятиметровой высоты сразу на пол, перекувыркнувшись в воздухе. Приземлившись, тут же бросился к ним, задрав вверх пушистый хвост.

Да ведь это Камо, удивилась Фрей.

Детёныш, издав воинственный крик, с разбегу прыгнул на Алекса, растопырив все лапы. Тот попытался поймать его в полёте, но ему не хватило веса, чтобы остановить такую инерцию, и он завалился на спину, сжимая довольного собой барсёнка.

Побарахтавшись немного на полу, он сдался и отпустил детёныша. Тот победно пискнул, оттолкнулся от его груди и, сделав кувырок в воздухе, приземлился рядом с ним на ноги.

Обалдевшая от происходящего, Фрей, наконец, разглядела в барсенке самочку лет восьми, чрезмерно худую и одетую в короткие шортики. Сквозь покрывавшую их грязь едва различался синий цвет.

Алекс со стоном сел.

— Фрей, познакомься — Миса Камо. Эээ… Временно исполняющая обязанности моего детёныша, видимо. Миса — это тетя Фрей, временная хозяйка всех окрестных кварталов.

— Привет, Миса, — Фрей улыбнулась барсёнку, пытаясь скрыть смятение.

— Привет… — тихо и смущённо поздоровалась Миса. Она сцепила руки и подняла их к мордочке. Хвост трижды обернулся вокруг ног, подчёркивая смущение.

Какая же она худая, вновь подумала Фрей.

Алекс, картинно кряхтя и держась за поясницу, встал. Потом резко схватил Мису, оторвал от пола и прижал к себе.

— Маленькая негодяйка-охотница, — шутливо прорычал он. Довольная Миса тут же уронила на его плечо голову и сунула в рот палец, принявшись его грызть.

Алекс опустил её на пол.

— Фрей, у тебя найдётся, чем её накормить и во что одеть? Желательно ещё засунуть в душ на пару минут.

Фрей взлохматила себе шерсть на макушке и взялась за рацию.

Они перепоручили Мису пожилой самке Мэйтата из клана Жерло. Та, осмотрев Мису, пообещала сводить её к швеям и придумать что-нибудь с новой одеждой.

Когда они ушли, Фрей спросила:

— Откуда она у тебя?

— Подобрал на улице. Здесь, в квартале Аро. Её родители исчезли. А я не смог проехать мимо, — он нахмурился, вспоминая их встречу с Мисой.

— И?

— Что и?

— Что ты собираешься с ней делать?

— Попрошу Мирса устроить её в школу и разузнать по поводу соцобеспечения.

— Хорошая затея, — скептически прокомментировала Фрей. — Кого запишешь в качестве родителей? Себя? Алекс, кроме всего прочего, детям необходимо ещё и воспитание.

— Фрей, я понимаю, о чём ты. Да, отец из меня никакой. Более того — меня в любой момент могут убить или арестовать. Но если бы не я, она бы даже не пережила сегодняшнее утро. И не говори мне про интернат — ваши интернаты точная модель дна Эйоланда, где никому на самом деле нет дела до этих малышей.

— А тебе, психопату-убийце, значит, есть до них дело?

Фрей тут же прикусила язык, но поздно.

Алекс наклонился и заглянул ей в глаза. Их носы почти соприкоснулись. В его взгляде она разглядела ту самую картину, которая обычно её так пугала — грозящую затопить бездну ненависти и острое желание разодрать её на куски.

— Да, мне есть до них дело. Это вы, со своей животной жестокостью и цинизмом, любите так лицемерно рассуждать, какой я монстр. Вы легко продаёте друг друга, предаёте, убиваете, поедаете, в конце концов — а потом удивляетесь, когда за вами приходит такой, как я. Ты думаешь, я сразу начал здесь карьеру убийцы? Нет, Фрей. Но каждый, сука, раз, когда я оказывался в Эйоланде, меня пытались продать и предать такие, как ты. Потому что я выглядел слишком маленьким и беззащитным. До меня не имелось дела ни Абрафо, ни Барцу, ни Совету, а вы все, жители этого сраного города, лишь хотели мною воспользоваться. Для меня именно вы все монстры, Фрей. Вы привыкли жить здесь и избегать опасностей города, но я-то был гостем и не умел играть по вашим правилам. Вы пытались проглотить меня — а не вышло. Подавились. Ты можешь сказать, что я забрал Мису с улицы только из упрямства. Но мне наплевать на твоё мнение и вообще на любое другое. Так что, Фрей — прекрати кидать говно на вентилятор. Иначе я за себя не отвечаю.

Фрей поняла, что переступила некую черту. Её напугало исчезнувшее доверие со стороны Алекса. Там, наверху, в комнате, между ними возникла какая-то тонкая ниточка понимания. И сейчас она со звоном лопнула.

— Алекс, прости, — сказала она тихо. — Я сморозила глупость.

Алекс поискал в её словах и позе страх — страх физического насилия с его стороны — но не нашёл. Не чуждый доверчивости и наивности, он поискал в её словах искренность. И не нашёл её тоже.

Его паранойя уже вовсю звонила в колокольчик на дверях подсознания. Где-то, самую малость, Фрей сегодня переиграла. А если так, то Лэн не просто сболтнула наверху лишнее, про его, Алекса, секреты. Фрей и Лэн слишком много знали о нём, больше, чем кто-либо ещё в Эйоланде. И при уме и жестокости Фрей их знание превращалось в оружие.

Пятнистый дурак, обругал он себя. Никогда не доверяй енотам и лисам — простейшее правило выживания, которое он столь беззаботно нарушил.

Он шагнул вперёд и обнял Фрей, прижимая к себе и покачивая. Настало его время играть роль, и он окунулся в неё с головой.

Когда она отстранилась от него, он улыбнулся и погладил её по макушке.

— Давай забудем. Хорошо?

Она слабо улыбнулась в ответ.

— Фрей… — он двумя руками взлохматил ей голову.

Она сжалась, отмахиваясь от него, и рассмеялась.

— Ну, обещаешь? — он принялся дурашливо щекотать её.

— Обещаю. Алекс, ну перестань!

— Ладно, ладно. Перестаю.

Она посмотрела на него.

— Алекс, иногда ты такая лапа. А иногда — самый настоящий засранец.

— Говорят, все леопарды такие, — менторским тоном откликнулся он. — Но, про енотов рассказывают ещё более страшные вещи.

— Какие же?

— Ну… говорят, например, в квартале Аро обитают еноты-клептоманы, не способные пройти мимо чужого грузовика с оружием. И будто бы оружие это они прячут в своих подвалах, и по ночам приходят им любоваться, втайне от других жителей. Как думаешь, правда?

— Врут, конечно. Никаких подвалов у енотов нет, а смотреть на оружие можно почти всем и только днём. Если не веришь, можешь убедиться сам.

— Конечно, не верю. Разве способны достопочтимые жители города клеветать? К тому же, ты не упомянула про клептоманию.

— Спроси у Корна. Боюсь, правда, тебе придется долго разъяснять ему, что это такое. Так мы идем смотреть на оружие или нет?

Они обошли контейнер и направились к столу Корна. Тот, открыв дверцу большого шкафа, внутри которого различался некий механизм, устанавливал туда брусок металла, с подписанной на нём мелом большой цифрой 2. На столике рядом громоздилось ещё несколько пронумерованных брусков. Брусок с цифрой 1 лежал в стороне, с выдавленным посередине углублением. Рядом помигивал зелёной кривой графика планшет.

Заметив их, Корн закрыл дверцу и выключил питание машины. Повернувшись к Алексу и Фрей, он вынул из уха наушник. Из крохотных динамиков полилась музыка.

Алекс узнал Лирса — популярную музыкальную группу Эйоланда. Пожалуй, самую популярную. Алексу она тоже нравилась, хоть непосредственно музыку Лирса он считал слишком уж идеальной в своём звучании. Но вокал… Вокал у них был хорош и пробирал до самой последней шерстинки на загривке.

Тут его внимание привлекла стойка с оружием, которая стояла рядом со столом Корна.

— Вот же блядство-то какое! — выругался он в сердцах.

Алекс шагнул к стойке и вынул из неё автомат. Магазин отсутствовал, но Алекс заметил его на столе. Он привычно опустил вниз флажок предохранителя и оттянул затвор. Убедившись, что патрона внутри нет, он дернул рукоятку сильнее и нажал на спусковую скобу. Раздался сухой щелчок.

Алекс всё тем же привычным жестом утопил кнопку ствольной коробки, снял её и изучающе оглядел внутренности автомата. Принюхавшись к ним, он повернулся и уставился на Фрей и Корна.

Фрей едва не отшатнулась от плескавшегося в его глазах глубокого потрясения. Он попытался что-то сказать — и не смог. Глянул на магазин, подхватил его и, не глядя, вставил в раструб приемника. Тут же передёрнул затвор.

Она испугалась, что он выстрелит, но Алекс вытащил магазин обратно и выбросил движением затвора патрон из патронника. Затем медленно и задумчиво положил винтовку обратно. Взгляд его упал на пистолет. Он не стал брать его в руки, но Фрей могла поклясться чем угодно: Алекс узнал и его тоже, и прекрасно умеет с ним обращаться.

— Знакомые штуки?

— Да уж знакомые, всё верно. Не то слово, какие знакомые.

Он снова вытащил винтовку из стойки, кажется, так и не в силах поверить своим глазам. Но, пока Фрей и Корн изнывали от нетерпения, он внимательно обдумывал замеченное периферийным зрением.

Ствол кем-то оставленной пневматической винтовки, выглядывающий через верхнюю лестницу. Дротик с ампулой, небрежно валяющийся на столе Корна. Несколько меловых кругов диаметром с полметра, нарисованных на полу. Большая доска на стене, прикрытая занавеской, сквозь которую, если напрячь фантазию, можно различить схему боя. Ростовая мишень в дальнем углу, испещренная попаданиями дротиков.

Алекс не стал бы сводить их в общую картину, если бы несколькими минутами раньше не разглядел в глазах Фрей совсем не свойственное ей выражение.

Фрей Мэйтата перестала его бояться. По опыту Алекс знал — просто так страх не исчезает сам по себе. Он притупляется со временем, если его не стимулировать. Но, чтобы он исчез, необходима причина. Например, исчезновение объекта страха.

Страх — он как задача. Если её решить, то страх исчезнет.

Алекса Багенге решили. Решили, как задачу, найдя, скорее всего, даже не один ответ, — подумал он. — Ответ на все случаи жизни.

У Фрей появился некто, способный находить ответы и решать задачи. И даже решать Алекса.

Леопард был дотошным и методичным, а потому сразу нашёл ответ к собственной, только что возникшей, задаче. В его мысленной записной книжке, в графе «выживание», появилась пахнущая порохом запись. И напротив неё Алекс в самом ближайшем будущем собирался поставить галочку «выполнено».

И тогда Фрей Мэйтата предстоит немало бессонных от кошмаров ночей.

— То есть, ты уже видел такие винтовки прежде? — не удержалась и спросила Фрей, которой надоело ждать.

— Видел, — как-то горько усмехнулся Алекс.

— Где? Как мы сделали вывод, их производят не в Эйоланде.

— Ты не поверишь, Фрей. Да я и сам не поверил бы, если бы не держал их в своих руках. Эти винтовки из другого мира. Не из вашего.

— Ты уверен? — осторожно переспросила она.

— Фрей, в одном из знакомых мне миров они являются самым популярным оружием из всех существующих. Его производят миллионами экземпляров, причем все обитатели того мира.

— А там живут другие тери, не такие как у нас? — спросил Корн. — Винтовка не подходит анатомически ни под один вид, известный здесь, в Эйоланде.

Алекс многозначительно его оглядел. Перевел взгляд на Фрей. У Фрей имелись мысли по поводу вопроса Корна, но она предпочла дождаться ответа самого Алекса.

— Корн, там нет тери.

— Это как же? А кто тогда изготавливает оружие?

— К счастью, не те еноты, которые там живут. Во всех мирах, Корн, обитают разумные существа, непохожие друг на друга. И называют они себя тоже по-разному.

Корн стушевался и задумался. Кажется, в его голове не укладывалось существование миров без енотов.

Зато Фрей размышляла более практично.

— Насколько все существа разные, Алекс?

— Ну… иногда совсем разные. Например, в одном из пространств разумный вид представлен большими шестиногими насекомыми. А в другом это и вовсе не органическая жизнь, а нечто вроде разумных роботов, тоже передвигающихся на двух ногах. Некоторые миры похожи сильно, как антропоморфизмом, так и логикой мышления своих обитателей. Как правило, в тех местах, где физические законы примерно совпадают, схожи и их жители. Но, есть исключения.

Он произнёс слово «исключения» столь подчеркнуто, что Фрей не могла не задать ему вопрос.

— Какие исключения?

— Вы, например.

Настал черед Фрей растеряться.

— Мы? Почему?

— Да потому, что вы — искусственно выведенная раса, да ещё и на основе генотипа существ из другого мира. Причем мир тот находится довольно далеко от вас по вектору пространств. Почему так произошло — не имею никакого понятия. Видимо, три тысячи лет назад к вам попал генный инженер с испорченным чувством юмора и корзинкой образцов с другой планеты. Ну, и решил поиграть в Господа.

— В кого поиграть?

— В Господа. Это сложное понятие, замешанное на высших силах. Нечто вроде судьбы, но определяемой одним существом, столь великим, что о нём все знают, но никто не видел. Во имя его сущности ведутся бесконечные войны. Насколько мне известно, Господь мало где существует. В смысле, наоборот — он не существует нигде в целом, не существует в некоторых мирах и существует одновременно в них же.

— Как же такое возможно?

— Я не знаю. Некоторые виды разумных существ создали его для коллективного пользования, но зачем — мне понять не дано. Да и всем другим существам, его не создавшим, тоже.

— Постой, давай вернёмся к внешнему облику обитателей миров. Взять тебя, например. Ты же Багенге. Значит ты из нашего мира?

— Нет. Совсем нет. В каждом мире я выгляжу тоже по-разному. Здесь — вот так. А там, где обитают ваши исходные, так сказать, образцы — я выгляжу совсем по-другому.