Пеликан. Месть замка Ратлин

– Не могу понять, чего вы от меня хотите? – спросил Финтан, оглядывая собравшихся. – Говорите, ведь тем мы и отличаемся от зверья. Но, право, чутье мне подсказывает, что убираться вовсе не придется.

Господин в бархате усмехнулся и пару раз махнул рапирой, как бьет в нетерпении хвост пантеры перед прыжком. Финтан окидывал взглядом всех собравшихся, и складывалось впечатление, что он ненароком вбежал в зал, где вот-вот запляшут карлики, раскрашенные потрескавшейся побелкой и припудренные золотым порошком. Каждый взгляд замер в игривом ожидании превеселого зрелища, и лишь одни глаза были холодны от ужаса. Это были глаза Рейчел. Она стояла справа от брата, обхватив себя руками. Кулаки сжимали ткань плаща, губы плотно поджались. Чем дольше Финтан смотрел в ее глаза, тем больше роднился с ее болью. Их сердца сейчас молили об одном – дуэль надо прервать.

– Капитан будет в ярости при любом исходе, мастер Норрейс, – молвил Финтан, заложив руки за спину.

– Для того окружил себя всяким сбродом, бродяга Джонни? – усмехнулся дуэлянт. – Чтобы тебя уже величали генеральским сынком?

Секунданты перекинулись смешками. Волны смеялись вместе с ними.

– Не вмешивайся! – процедил сквозь зубы Джонни, гордо вскинув голову.

– Я вмешаюсь ровно настолько, насколько мне велит долг, – с холодной строгостью во взгляде произнес Шеймус. – Мне плевать, в чем ваша ссора, но на кону не могут стоять ваши жизни, господа. Хотя бы потому, что они принадлежат не вам, а короне. Бейтесь до первой крови.

Дуэлянты переглянулись меж собой, даже несколько оторопев от подобного напора и дерзости неожиданного пришельца. Финтан оставался холоден и невозмутим, сохраняя вид человека, высказавшего требование само собой разумеющееся, и этому выражению лица была чужда даже полутень сомнения. От него исходила непоколебимая уверенность, что требование будет выполнено, причем безукоризненно. Он не видел, но чувствовал на себе завороженный взгляд холодных широко раскрытых глаз. Она точно смотрит, затаив дыхание. Джон ухмыльнулся и перевел взгляд на соперника.

– До первой крови? – предложил Норрейс.

– Так и быть, – согласился соперник.

Джон яростно оскалился. Разум не поспевал за телом. Финтан встрял меж дуэлянтами и голой рукой схватился за лезвие рапиры господина в черном бархате, сжал мертвой хваткой. Рокот удивления гулко вознесся вместе с плеском волн к глухим стенам.

– С дороги, – прошипел Норрейс, зверея от негодования.

– Опусти оружие, – Финтан оглянулся через плечо и грозно посмотрел на Джонни.

– Издеваешься!? Прочь! – огрызнулся Джон.

– Дуэль до первой крови, и вот, она пролилась, – Макдонелл презрительно покосился на ладонь.

– Мне этого достаточно, – снисходительно кивнул господин в бархате.

С высокомерным взглядом он упивался бессильной яростью в глазах оскорбленного бастарда.

– Да черт тебя дери! – рявкнул Норрейс. – Сражайся со мной, ты, кривозубая пиранья!

Шеймус разжал руку, и горячий поток хлынул с новой силой. Липкая кровь импульсивно била снова и снова, стекала на ладонь, протекала сквозь пальцы. Крупные капли падали на острые черные камни и затекали меж них в темные расщелины.

– Держи! – приказал Финтан Рейчел.

И без этих слов она метнулась, крепко схватила брата за руку и потянула к себе. Рыжий Лис толкнул Джонни в грудь, когда тот попытался вырваться. Рейчел оказалась надежным сообщником. Они вдвоем с Финтаном не оставляли Джонни ни шанса, и вскоре это стало очевидно всем.

– Что кровь этого полоумного оборванца, что твоя, мне нет никакой разницы, – дуэлянт с чувством исполненного долга поклонился всем присутствующим.

С этими словами он бросил платок с кровью наземь с брезгливостью и отвращением, окинув напоследок всех взглядом, остановившись на Финтане. Усмешка оголила желтоватые зубы с щербинкой. На этом стайка чернобархатного воронья удалилась прочь. Грязная брань отчаянным рыком сорвалась с уст Джонни. Донеслась ли она до ушей благородных господ? Ежели и так, то они не подали виду. В исступленной злости Джонни подхватил с земли камень и швырнул его в крепостную стену. Осколок пришелся близ века Финтана, благо тот успел рефлекторно зажмуриться от резкого звука.

– Ты не дал мне убить его, – сквозь зубы процедил Джонни.

– Я не дал тебе убить себя, – ответил Шеймус, глядя исподлобья.

– Ах ты, сука! – огрызнулся Джонни и уже было замахнулся, но Рейчел крепко схватила брата за руку.

Финтан же не шелохнулся, лишь прикрыл глаза, готовый к удару.

– Не тебя я вызвал на бой! – злобно сплюнул Джон, убирая рапиру. – Меж нами счетов никаких нет!

– Нет ли? – спросил Макдонелл, зажимая рукой кровоточащую рану на ладони.

– Перестаньте! Вы оба! – вмешалась Рейчел. – Надо остановить кровь.

С этими словами она взяла Финтана под руку и повела за собой. Брат долго провожал их растерянным взглядом. Рыжий Лис, к слову, был удивлен не меньше. Во взгляде девушки, в ее крепком прикосновении и уверенной поступи угадывались намерения, о которых сыну Макдонеллов предстояло еще догадаться.

– Принесите, чем перевязать! – приказала Рейчел у ворот крепости.

Потеря крови давала о себе знать. Холодные руки дрожали, кончики пальцев кололо, и вскоре это мерзкое ощущение разошлось по всей руке. Как будто тысяча мерзких существ с острыми зубками-иголочками глодали у него, у живого, кости, спрятавшись под кожей, жилами и мясом. Заныли виски, голову сдавили незримые тиски, скручивая до тугой боли. Сейчас мучительный приступ лукаво притворялся добрым видением. Финтан чувствовал, как его под руку ведет вовсе не Рейчел, не эта страшная калека со шрамом, перечеркивающим белое личико. Нет, с ним рядом шла его любимая жена, с которой их разлучило страшное горе, обрушившееся на Ратлин. Огонь медно-рыжих кос слепил слабеющие глаза. Безумие подступало, и Финтан не хотел с ним бороться, не хотел отрекаться от желанного образа.

– Уже пришли, – голос Рейчел разом прорезался сквозь пелену забытья.

Все очарование обрушилось вмиг. Финтан ощутил под собой деревянную скамью, которая одиноко вздохнула тоскливым скрипом. Мутным взглядом он смотрел по сторонам, оглядывая покои близнецов. Чучело орла, казалось, нависает над ложем, готовое вот-вот сорваться за добычей. Одного дыхания жизни хватило бы, чтобы пробудить его.

Дверь хлопнула – Рейчел затворила ее за служанкой.

– Дай руку, – попросила госпожа Норрейс, хотя, положа руку на сердце, требовала.

Финтан повиновался и невольно окинул взглядом свою одежду и юбку Рейчел. Кровь чернела длинными тенями, въедаясь в ткань.

– Отмыть это будет непросто, – непроизвольно пробормотал Финтан.

– Плевать, – усмехнулась Рейчел в ответ и плеснула на руку какой-то едкой настойки.

Раздался резкий запах можжевельника и спирта. Финтан шикнул, но, пересилив себя, не сжимал кулака. Рейчел уверенно протерла рану. Новая кровь спешно выступала вновь бледными разводами. Девушка вцепилась зубами в лоскут ткани, разрывая его на ленты. Раздался резкий треск, и в следующее же мгновение рука Финтана была крепко схвачена повязкой. Перевязь оказалась слишком тугой, и Макдонелл не смог сдержать короткого стона.

– Что ты чувствуешь? – лицо Рейчел находилось прямо на уровне глаз Финтана.

Нутро заскреблось, чуя подвох.

– Говори прямо, – прикрывая веки, процедил сквозь зубы Финтан.

– Этого же я прошу от тебя, мой хороший, – улыбнулась Рейчел, не выпуская правой руки Макдонелла.

Глаза Финтана подозрительно прищурились.

– Разговоры бесполезны. Мы живем в мире, где кровь решает много больше, нежели слова, – произнес Рыжий Лис.

– О да, я видела это, – кивнула Рейчел, опуская взгляд на руку Финтана и любовно поглаживая ее.

Попытка вырвать руку провалилась – госпожа Норрейс держала крепко.

– Именно поэтому ты мне нужен, Шеймус, – сказала Рейчел, заглядывая прямо в глаза. – Нужно будет пролить кровь.

– Тебя не учили учтивым словам, – усмехнулся Финтан. – Нельзя вот так брать и прямо вываливать свои мечты, юная мисс. Хотя бы потому, что я расскажу капитану о том, что вы меня просили совершить смертный грех.

– Ох, нет-нет! Вы ничего не скажете капитану, мастер Уолш! – радостно заулыбалась Рейчел. – Более того, вы не возьмете с меня денег за это дельце.

– Да ну? – удивился Макдонелл.

– Да, ведь речь идет о генерале Норрейсе, – быстро протараторила Рейчел и резко смолкла.

Их взгляды встретились. Открытые друг другу, они замерли, боясь оступиться. Струна натягивалась до предела, и одному из них предстояло разрезать ее.

– Откуда ты знаешь, что я хочу его убить? – спросил Финтан.

Из груди девушки вырвался громкий не то вздох, не то крик беспредельной радости и ликования. Она прошлась по комнате, проведя рукой по лицу, и, прислонившись спиной к стене, перевела дух. Как будто канатоходец миновал пропасть и спрыгнул на твердую землю.

– Откуда знаю? Да вот ты сейчас мне все и выложил! – довольно улыбалась Рейчел, склонив голову набок.

Макдонелл прищурился, и рука невольно пару раз сжалась и разжалась в кулак. Держать оружие долго он бы не смог, но эта девчушка перед ним много времени и не займет. Как будто угадывая эти жестокие мысли, мисс Норрейс выставила руку впереди себя и поспешила его успокоить.

– Как только ты прибыл, – сказала Рейчел, – ты спросил, в крепости ли генерал Норрейс. Не ругай мою мышку, она поделилась со мной и только со мной на ушко, мол, ты ему проиграл? Тогда ты должник и не прочь расправиться со стариком.

Финтан стиснул зубы до скрипа.

– Но ведь Норрейс не азартен? – продолжала Рейчел. – Стало быть, ты к нему по другому поводу. И я ведь угадала? Вижу по твоему взгляду, что угадала!

– Что ты хочешь от меня? – спросил Финтан, сохраняя хладнокровие.

– Защити моего брата, – ответила Рейчел. – У нас с ним одна душа на двоих, один сон на двоих. Защити его, когда он будет в море, и клянусь, по возвращении я подведу тебя к генералу, когда эта пьяная свинья развалится в своей постели. И ты выйдешь из покоев, держа его отрубленную голову.

– Вот же какова она, генеральская дочурка! – Рыжий Лис широко улыбался.

То, что живописала Рейчел, горячо и пылко отдавалось в его собственном сердце. Час кровавой расплаты, такой далекий и желанный, наконец обретал точные очертания, как ангел выходит из бесформенной неживой глыбы под тесаком мастера. У этого ангела уже распахнулись черные крылья за спиной, и в руках горел меч из пламени. Этот ангел стоял здесь, в этой комнате. На его глазах Рейчел превращалась в другое существо по мере того, как они поделились греховными откровениями. Она стояла, прислонившись к стене, и смотрела на Финтана глазами, полными радостной надежды и предвкушения. Их сердца бились одной и той же черной греховной страстью, их души не жаждали спасения.

– Так ты поможешь мне? – спросила она с придыханием.

Обнажив замыслы Рыжего Лиса, в ответ она обнажила свои собственные, и сейчас у них не было пути назад. Переведя дыхание, девушка замерла в волнительном ожидании. Прижавшись затылком к стене еще сильнее, она прикрыла веки и выглядывала из-под ресниц. Глаза наполнились змеиным туманным лукавством. Финтан сидел на кровати, круто ссутулив спину. Никакого ответа не было. Как бы Рейчел ни рисковала, она раскрыла желание убить генерала, но мотивов своего палача она не предполагала. Это давало Финтану, сыну Сорли Макдонелла, время на раздумья. Рейчел отошла от стены и медленно приблизилась к соратнику, – а то, что этот Рыжий Лис станет ее соратником, у генеральской дочурки не вызывало ни малейшего сомнения. Она опустилась на колено подле него, взяла руку, от которой удушливо пахло спиртом, и припала губами к костяшкам.

– Помоги мне, – просила она, приподняв голову.

Финтан мог внимательно рассмотреть ее шрам, пересекавший верхнюю губу вверх, до самой ноздри. Финтан опустил взгляд на перевязанную руку, поднес к зубам и с треском разорвал повязку. Пока он разматывал перевязь, Рейчел суетливо огляделась по сторонам в поисках чего-то подходящего, но решила долго не тянуть с этим. Сама себе прикрыв рот ладонью, она зажмурилась и негромко вскрикнула. Макдонелл перевел взгляд со своей открытой раны на крохотный укус на ладони Рейчел, который она нанесла сама себе прямо на его глазах.

Сердца обоих забились. Клятва на словах дается проще, ибо любой человеческий язык был создан во служение людским прихотям, в то время как кровь всегда будет иметь власть над волей и судьбой. Они не проронили ни одного слова, осторожно соединяя руки, боясь обжечься самим и обжечь друг друга.

* * *

Граф Готье с ужасом отворил дверь в свои покои.

– Прочь! – с несвойственной для молодого тонкого голоса грозностью крикнул Рене, указывая на дверь.

Служанка с испугу выронила подушку, которую взбивала.

– Ваша светлость! – схватившись за сердце, залепетала она. – Госпожа Дрейк приказала мне прибраться в ваших покоях и сменить…

– Не смейте переступать порог без меня! – приказал граф, и в голосе смешались в равной степени гнев и испуг.

Глаза невольно метнулись к изголовью кровати, затем к стене, чуть правее от окна.

– Уходите, немедленно! – приказал граф Готье.

Служанка не смела больше перечить и поспешила прочь. Едва она оказалась в коридоре, Рене метнулся к двери, закрылся на ключ и тут же рванул к кровати. Опустившись на одно колено, он принялся шарить рукой между изголовьем и стеной. Неровный камень так и норовил ободрать кожу, приходилось быть осторожным. Сердце забилось чаще и уже готово было вырваться из груди от страха, пока наконец он не нащупал спрятанный кусок тряпицы. Мгновенное успокоение сменилось новой волной тревоги.

«А если она нашла? Если она увидела, развернула, поняла, что это?» – с ужасом думал Рене.

* * *

С моря шел холодный ветер и все крепчал день ото дня. Все тоскливей и пронзительней становились завывания сквозняков в замке. В этот вечер скулеж ветров был попросту невыносим.

Финтан сидел в просторной комнате с большим камином. Он прибился поближе к огню, прямо на полу, где волчья шкура растянула в разные стороны свои лапы. Малокровие продолжало мучить, и все тело пробивал холод, а руки лихорадочно тряслись.

Снова и снова прокручивалась в голове прерванная дуэль. Именно потому, что Финтан не дал тому случиться наяву, поединок пророс живучим упрямым сорняком в его сознании. До чего звонко бились шпаги, не проходило и минуты, как горячая кровь выступала на стальном клинке, и лицо Джона Норрейса замирало, его голубые глаза уродливо таращились в разные стороны, челюсть выезжала вперед. Победитель брезгливо отирал рапиру и убирал за пояс, пока Финтан беспомощно смотрел, как его шанс достался другому. Рыжего Лиса пробивала нервная дрожь от этих мыслей, и тем упоительнее был этот страх, чем отчетливее ныла раненая ладонь. Он сам касался раны и, скрипя зубами, в мучительном упоении наслаждался этой болью, ведь это была самая действенная улика того, что весь этот живописный кошмар – лишь плод воображения, и род Норрейс не был прерван. Такими были мысли Макдонелла, когда в коридоре раздались шаги. Всего в зале было около пяти человек, и все разом обратили свой взгляд на явившегося пажа.

– Мастер Дрейк просил вас, – молвил слуга.

Макдонелл поднялся в полный рост и последовал за пажом. Они миновали один пролет за другим, и Финтан справлялся с подступающим недомоганием, но преодолевать лестницу становилось все сложнее. Опираясь левой рукой о стену, юноша ощутил, что сердце бьется слишком отчаянно, а его самого прошибает ледяной пот, а может, просто в этот вечер сквозняки были особенно жестоки к нему.

– Вы в порядке? – спросил паж, останавливаясь на пару ступеней выше.

Финтан упрямо кивнул и продолжил восхождение. Наконец они оказались подле тяжелой двери. Паж постучал три раза, после глухого «войди» отворил дверь, и они оба переступили порог.

С высокого сводчатого потолка свисали две люстры с толстыми свечами. Запах пчелиного воска смешался с какими-то пряностями и горьким табаком. В стенах стояли ниши, уставленные сундуками. В противоположной стене был выложен камин, который с жадным треском пожевывал поленья и задорно потрескивал ими. К окну был приставлен длинный стол, который казался совсем неподъемным то ли из-за своих размеров, то ли от царящего на нем нагромождения. Тяжелая парча, серебро, табак, пучки пряностей, пыльные глиняные кувшины, вовсе не представляющие никакой ценности на первый взгляд, и нити жемчугов. Среди этих сокровищ возвышалась земная сфера искусной работы – глобус светло-бежевого цвета.

Сам капитан сидел за столом вполоборота к вошедшему и курил трубку. Он опирался правой ногой о сундук с плоским дном, что лежал под столом, а рука с трубкой была уперта в правое колено. Дрейк не двинулся с места, плечи по-прежнему были опущены. Он лишь вскинул взгляд. Прикрыв веки, капитан велел пажу пойти прочь.

– Ну, присаживайся, дружок, – кивнул Дрейк на стул напротив.

Финтан занял указанное место, сложив руки на коленях в замок.

– Где угораздило? – спросил капитан, кивая на перевязанную ладонь.

Финтан поджал губы и пожал плечами. Дрейк хрипло усмехнулся и вынул трубку изо рта, постукивая по ней пальцем.

– Я все знаю, – капитан смотрел прямо в глаза Финтана.

То ли от духоты, то ли от малокровия кружилась голова, но Макдонелл выдержал этот взгляд.

– Тогда чего спрашиваете? – прищурился Рыжий Лис.

Из-за выражения лица капитана Финтану почудилось, будто бы сейчас прозвучал не то что не английский, а вовсе не человеческий язык. В таком недоумении они провели несколько мгновений, и чаша весов колебалась. Финтан был один на один. Хватит ли резкого броска? Один удар в шею может стоить капитану жизни. Руки капитана грубые. Он сам работает в порту, и сейчас работы много. Глубокие морщины на лбу залегли не вчера и не год назад. Он утомлен морально и физически. Один бросок сейчас, в этот поздний час. Но тут заныла рана на руке, напоминая о чертовой клятве. Нет, броситься сейчас на Дрейка, а как потом добраться до Норрейса? Раньше Финтан бы ринулся напролом, но теперь ему было что терять. Да и в самом Рыжем Лисе сейчас крови было не так-то и много, несколько мгновений назад он поднимался насилу, как сонная кляча, которую уже проще прибить бы, возни меньше. Так за эти несколько мгновений Рыжий Лис уже прикинул план и отрекся от него, и, как прояснилось в следующее же мгновение – не зря.

– Хорошая работа, – бодро молвил капитан.