По следам мечты [СИ]

— А ты на чем играешь? — спросил я Сокола, чтобы как-то скрыть разочарование.

— Вообще-то, я на акустике бренчу. Но в группе на клавишах.

И точно, за усилителем притаился весьма потрепанный синтезатор.

— Сокол, ты задолбал опаздывать, — возмутился Димон. — Опять аппаратуру без тебя разгружали. Твоя ямаха, между прочим, здесь самая тяжелая.

— Это в последний раз, — извинился Сокол.

Мы поочередно пожали друг другу руки.

— А ты на чем-нибудь играешь? — спросил меня Лелик, пожимая руку.

— Только на нервах, — пошутил я.

— Не хочешь на трубе попробовать? У нас труба свободная есть, было бы круто.

— А, — я пытался подобрать слова, чтобы не обидеть отказом, — ты знаешь, у меня совсем плохо со слухом. Даже пробовать не стоит.

— Как хочешь, — не стал настаивать Лелик, и я облегченно выдохнул. Очень надо было — дудеть в заплеванный мундштук.

— Сашки нет? — тихо спросил Сокол ребят.

Кажется, я даже дышать перестал, чтобы не пропустить ответа.

— Здесь она, — ответил Кир. — С психами своими тусит.

— Блин, — выругался Сокол. — Она в клуб свой психологический ходит, — пояснил он мне. — Они собираются раз в месяц и тоже по субботам. Елки, значит опять два часа без нее.

— Переживем, — откликнулся Лелик. — Заодно и балладу наиграем.

Это вы, блин, переживете! А я нет. Что за клуб? Что это за чертов клуб?

— А что за клуб? — спросил таки я Сокола.

— Да хрен знает, — мой друг пожал плечами. — Какие-то тренинги они там проводят. Я так и не понял.

Надо ли объяснять, что я весь превратился в слух. Мне казалось, что где-то над нами ходят те самые «психи», и даже, кажется, мог различить их шаги. Как назло, ребята начали почти сразу. Музыка, надо сказать, у них получалась приличная. Хотя что-то знакомо-попсовое узнавалось в их ритме, словно они играли не свои ноты, а делали кавер. Я не стал озвучивать свои мысли, кто я такой, чтобы лезть в творческий процесс. Хотя Димона я бы выгнал из коллектива, он явно пытался играть что-то свое, слишком уж роково звучала его гитара, заглушая общий, довольно мелодичный антураж. И вдруг взошло солнце.

— Саня, ты вернулась? — сказал Димон, перестав играть, за ним остановилась и остальная музыка.

— Что, все психи разбежались? — схохмил Лелик.

— Ха-ха, — Саша раздраженно отмахнулась, она явно хотела о чем-то попросить и, похоже, решалась — кого именно. И тут она заметила меня. — О, Ромашка, и ты здесь?

— Набираем фан-группу, — съязвил Сокол. — Может, тоже хочешь стать ее участницей.

— Ой, ладно, — криво улыбнулась Саша, — вам, Виктор, пора в камеди записываться. И хрен вы найдете другого солиста.

— А мы без солиста уже привыкли, — сказал Димон.

— Да чего вы набросились все, — Саша искренне взмахнула руками. — Вы же знаете, что это только раз в месяц, и то не на целый день. Вы мне лучше помогите. Мне для тренинга пара нужна?

— Не-не-не, — поднял руки Димон, — даже не думай. Мы без тебя хоть играть можем. А если ты выдернешь кого-нибудь, ничего не получится. Что мы здесь, два часа друг на друга смотреть будем, пока вы там доверие отрабатываете?

— Ничего не отрабатываем, — обиделась Саша. — Ну, ребят, это всего на часик. Что я как сиротка?

Я что не видимый? Я очень видимый. Мне кажется, весь актовый зал был заполнен моими ментальными просьбами. Даже вон Сокол заметил. Сидит, буравит меня взглядом.

— Ромыча возьми, — предложил Лелик.

Брат, друг, я никогда тебе этого не забуду!

— Ты не против? — Саша как-то странно посмотрела на меня.

— Бить не будут? — решил пошутить я.

— Нет, — улыбнулась солистка, — ну, может, только чуть-чуть.

— Чуть-чуть ладно, чуть-чуть ничего, — ответил я и подошел к девушке.

— У тебя сотрясения были? — почему-то спросила она.

— Были.

— Ну, а у кого их не было, — словно озвучивая мысли вслух, произнесла Саша. Потом взяла меня за руку и потащила вон из актового зала.

Немного смущенный последней репликой, я поплелся за ней. И вот кожей чувствовал, что Сокол провожает нас своим странным тяжелым взглядом.

Мы поднялись на второй этаж, и подошли к двери с вывеской «Клуб психологических тренингов „Измерение“». Тут и остановились, Саша повернулась ко мне, и заговорщическим шепотом сказала:

— Только учти, что происходит в клубе — остается в клубе. Там люди делятся очень личными переживаниями.

— Все страшнее и страшнее, — ответил я.

— Не ссы, прорвемся, — по-мальчишески ответила Саша и открыла дверь.

В общем, зря я боялся. Это был небольшой зал, даже наверно не зал, а просто просторная комната, в центре которой, образуя круг, стояло несколько стульев, на которых сидели люди. В основном, это были молодые люди. Саша подвела меня к этому кругу и представила:

— Это Рома. Он хочет присоединиться к нашей группе.

— Очень хорошо, — ответил парень (мужчина) лет тридцати, с приклеенным к пиджаку бейджем, на котором было написано: «Ведущий», ниже — «Александр». — Присаживайтесь, как раз начинаем. Вам Саша объяснила, как все происходит?

— Вообще-то, нет, — честно ответил я.

— Это ничего, — мягко ответил Александр. — Просто слушайте, и все поймете. Сразу скажу, здесь все добровольно. Если не захотите сразу участвовать в обсуждениях, просто скажите — «пас».

— Хорошо, — согласно кивнул я и сел на стул рядом с Сашей.

Моя подруга тут же прилепила мне наклейку с именем на кофту. Правда, написано там было «Ромашка».

— Теперь все тебя так будут называть, — шепнула она мне в ухо.

Ну, ок, Ромашка так Ромашка. Бывает и хуже. А вот то, что она играла со мной в какие-то игры, было интересно.

Начали по часовой — слева от Ведущего. Первым был довольно непримечательный парень, в серой кофточке, брюках и редеющими длинными волосами. Он стал описывать то, что чувствует сейчас: как его ноги касаются пола, как его пятая точка давит на стул, как напряжена спина и как легко рукам, которые жестикулируют. Потом он начал описывать свое эмоциональное состояние: волнение, предвкушение, небольшая тревога за то, что ушел из дома в выходной, оставив на молодую жену сразу и домашние дела и ребенка. Примерно по той же схеме стала описывать свое состояние девушка, сидящая слева от него, а затем и остальные, пока очередь не дошла до меня.

— Вы всегда можете пропустить, — напомнил мне Ведущий.

И я вот очень хотел пропустить, потому что столько откровений свалившихся за несколько минут, было уже чрезвычайно много для одинокого писателя. Я посмотрел на Сашу. Она ободряюще мне улыбнулась: «давай, не бойся, вступи в нашу секту. Открой свою душу этим посторонним, неизвестным тебе людям». Ну и чего мне было делать? Я не рассчитывал, что у меня так же гладко получится, но надеялся, что все оценят подвиг Ромашки и простят ему ошибки. По крайней мере, вступить я мог, оно, в смысле, вступление, было у всех одинаково:

— Я чувствую, как мои кроссовки касаются паркета, — Ведущий подбадривающее кивнул, — под коленями я чувствую острые края стула. Все тело напряжено, есть небольшая дрожь в правой ноге. — Не знаю почему, но, начав говорить, мне стало совсем не сложно продолжить. — Я волнуюсь, потому что нахожусь в незнакомом месте, среди незнакомых людей, и я впервые на таком мероприятии. Однако, я чувствую и радость, потому что рядом со мной сидит не чужой и приятный мне человек, а еще потому что меня вот уже несколько секунд все слушают и не перебивают. — На последней фразе я вызвал сразу несколько одобрительных улыбок. Похоже, открыв рот, я успокоил многих присутствующих — нелегко раскрепоститься перед человеком, облаченным в броню неизвестности.

Следующей была сама Саша. Я не слышал, что она говорила, захлестываемый какими-то незнакомыми и сильными эмоция. И пока я разбирался в них, она закончила говорить и «ход» перешел к другой девушке, которая явно хотела обратить на себя внимание всех присутствующих, используя в описании своих чувств, слова: «волнительно», «эротично» и «глубоко». Впрочем, ее я тоже слушал вполуха, обратив все свое внимание на Сашу.

— Ты молодец, — тихо сказала она.

— Спасибо, — ответил я.

Это было так просто и естественно: ее легкая полуулыбка, радостный взгляд. Я даже забыл, как мы здесь оказались, пока Ведущий не стал подготавливать нас к первому тренингу. Тема, мне показалась не самой сложной: надо было представить, что комната разделена по диагонали невидимой полосой на две стороны. Та сторона, куда попала и входная дверь была стороной «счастья», а другая, соответственно — «несчастья». Нам предлагалось выбрать себе место, по внутреннему состоянию: если ты несчастлив одна сторона, если счастлив — другая. Причем, использовался и дифференцированный подход: чем счастливее или несчастнее себя считал человек, тем дальше он должен был находиться от линии. Углы, понятно, были вершинами этих полярных состояний.

В общем-то, это было не сложно, выбрать себе место в комнате и просто постоять. Но поиск этого места оказался куда увлекательнее описания тренинга. Я вдруг совсем растерялся и не знал куда себя деть. Даже сторону выбрать не мог. Счастлив ли я? На это было не просто ответить. Я пошел логическим путем: хочу ли, чтобы меня видели несчастным — нет. Я никогда не разыгрывал из себя жертву. Скорее уж наоборот. Значит счастливая сторона. Но насколько далеко от линии? Насколько вообще может быть счастлив человек, который может попытаться почувствовать окружающий мир. Мир, со всеми недостатками, людьми, пороками. Короче, я недалеко отошел от линии. И вдруг заметил, что Саша стоит рядом, прямо напротив меня — на другой стороне. «Почему? Почему ты несчастлива?» — хотел спросить я, но понимал, что это нарушит неписанные правила. Все обсуждения должны быть потом, так сказал Ведущий. А может, она хотела мне это показать?

Тренинг завершился, и мы все вернулись на свои места. Началось обсуждение. Сколько же неуверенных и сомневающихся людей здесь собралось? Казалось только я и понимал, почему оказался в том месте, в котором оказался. Саша, впрочем, тоже. Хотя она не стала вдаваться в детали, упомянув лишь какие-то «личные» обстоятельства, которые не дают ей возможность уверенно перейти на сторону счастья. Я ловил каждый звук ее голоса, каждый бит информации. Мне казалось, что только сейчас я и стал ее узнавать. И тут начался второй тренинг. И только теперь я понял, что все, что было до этого — совсем не испытание. Испытание было впереди.

Глава 8

«Наконец урок правоведения был закончен. Это были самые нудные и долгие сорок пять минут в жизни Андрея. Мало того, что учительница вместо объяснений читала с листа, так она еще и пыталась навязывать свои мысли относительно государственного строя и управления. Андрей не мог дождаться окончания урока, во-первых, потому что это был последний и дико скучный урок, а во-вторых, потому что на перемене к нему подошел Шмель и сказал, что сегодня начнутся тренировки.

Как относится к этому новому явлению в своей жизни, Андрей еще не понял. С одной стороны было страшновато связываться с самым хулиганистым пацанов в школе, с другой — Андрею было приятно внимание одноклассников, которые пытались понять, какие у него могут быть дела со Шмелем. Андрея буквально атаковали записками на уроках и вопросами на переменах. Но он предпочитал не вдаваться в детали, чем еще больше вызывал интерес к своей персоне.

Выйдя из школы, он увидел Шмеля, болтающего о чем-то на крыльце с ребятами из десятого класса. Он знал этих ребят. Один из них — Глеб, был всем известен, потому что занимался бегом и его постоянно награждали на школьных линейках за какие-то заслуги на городских соревнования. Другой — Черный, Андрей не знал как его зовут на самом деле, знал только, что тот занимался баскетболом.

— Дрон, — крикнул Шмель Андрею, когда заметил, и махнул рукой, подзывая. — Это Глеб и Юра, ты их знаешь, наверно, — сказал он, когда Андрей подошел. — Парни, — обратился он к десятиклассниками, — это Андрюха, он из моего класса, тоже будет с нами.

— Это, который тебя вырубил? — усмехнулся Глеб.

— Да, — спокойно ответил Шмель, хотя Андрей мог поклясться, что его зрачки на секунду по-звериному покраснели. — Встречаемся через два часа у дуба в Крутом Логе.

— В лесу? — ужаснулся Андрей.

— А что, волков боишься? — усмехнулся Шмель. — Не боись, там только зайцы и бегают. Договорились, парни?

— А что с собой брать? — спросил Юра, который Черный.

— Ничего не надо, оденься только не в очень чистое, чтобы свободно двигаться можно было.

— А кто-то еще будет? — спросил Глеб.

— Да, пацаны из моей старой школы. Мы с ними уже занимались. Еще будет Лис — он как раз нас и будет тренировать.

— Он каратист что ли? — спросил Юра.

— Сам ты… — усмехнулся Шмель. — Лис самоучка, он использует свободный стиль. Увидишь, короче. Все, давайте парни, а то надо еще домой заскочить.

Черный и Глеб ушли.

— Слушай, — начал Андрей, которому эта идея уже не так нравилась, — может, я вам не нужен. Смотри, сколько ребят ты можешь набрать. Вы втроем легко Гришу сделаете.

— Ты чего испугался? — удивился Шмель. — Там все нормальные пацаны будут. А эти, — Шмель кивнул в сторону, куда ушли Глеб и Юра, — спортсмены, но совершенно травоядные. И уж, конечно, я бы им ни за что бы не доверил свой план реванша с Гришей. Они же сразу скиснут, да еще и заложат. А ты нормальный, про наш разговор никому ничего, прям хоть в разведку с тобой иди. — Шмель по-доброму усмехнулся и хлопнул Андрея по плечу.

— Мне надо будет как-то родителям объяснить, куда я иду, — сказал Андрей, понимая, что уже никуда не денется от всей этой затеи.

— Родители — это важно, — как-то неожиданно серьезно сказал Шмель. — Давай я к тебе зайду и отпрошу тебя.

— Ты?

— А чего, если ты не заметил, я в школе на хорошем счету. Классуха наша просто прется от моей успеваемости и принтера, который подогнал мой батя. Наша по инглишу — Болонка на олимпиаду отправить грозится. А все внешкольные дела остаются вне школы. А родаки вообще думают, что я ангел. После того случая, когда я из-за драки в ментовку попал, вообще как шелковый себя веду. За синяки сперва переживали, но потом я им объяснил про тренировки, и они отстали. Нет, родители должны быть спокойны.

И ведь не поспоришь с таким подходом. Андрею все больше нравился Шмель. И даже как-то подмывало назвать его по имени.

— Ты где живешь? — спросил Шмель.

— Вадим, — начал Андрей, он не хотел называть свой адрес, хотя понимал, что это глупо — Шмель знал уже и дом и подъезд.

— Вадим я дома и на уроках, — жестко ответил Шмель. — Понял?

— Да, — сник Андрей. — Двадцать восьмая квартира.

— Лады, — кивнул Шмель и досадливо сморщился, — короче, жди.

И действительно, к назначенному времени Шмель появился в дверях дома Андрея. Он был одет в легкую спортивную форму, несмотря на довольно холодную погоду за окном.

— Готов? — спросил он.

— Зайди, — Андрей пропустил Шмеля в прихожую.

— Здравствуйте, — появилась мама Андрея, — это тот самый мальчик их твоего класса? — спросила она сына.

— Да, — ответил он.

— Здравствуйте, — очень вежливо поздоровался Шмель. — Меня зовут Вадим, мы учимся вместе с Андреем. Вот, хотел позвать его на наши тренировки.

— Тренировки? — мама вопросительно подняла брови.

— Да, мы с ребятами из школы занимаемся в Крутом Логе, бегаем там, отжимаемся, подтягиваемся.

— Сами по себе, без взрослых?