Кровавые Земли

Писк!

– Мы пытались, – поправил он себя, – отпереть некоторые замки наверху… думали, что сможем помочь.

– И?

– Я не смог…

Писк!

– Мы не смогли. – На лице Опи отразилось страдание. – Заклинание друида не подпускает нас. Мы пытались найти тебя, когда ты пропала, но потерпели неудачу.

Потому что Тэд заколдовал и хижину Киллиана, чтобы меня никто не нашел.

– Ох. – Мои плечи опустились. Я не полагалась на них, но они, черт возьми, могли бы помочь. – Все в порядке. Мы найдем способ.

Мы обязаны. У нас было мало времени. Здесь каждый день кого-нибудь избивают или убивают, и до следующих Игр оставались считаные дни. Я не сомневалась, что Иштван планировал убить как можно больше людей и возвести наши страдания на новый адский уровень.

Мы собирались сделать это днем, когда мы все еще будем работать на фабрике, а некоторые охранники отсутствовать, отсыпаясь перед ночным мероприятием.

План – мощная сила. Он дает надежду – причину продолжать бороться, когда стимула уже нет. Это место быстро высасывает все силы, погружая тебя в ужас, отчаяние и тоску. До такой степени, что смерть кажется милосердием.

Но и сама смерть теряла надежду. Как бы Уорик ни пытался, он больше не мог держать меня на расстоянии. Хотя это уже не имело значения, потому что он зарылся глубоко внутри себя. Дышит, но больше не существует.

Бойд и его веселая банда подхалимов продолжали истязать Уорика самыми извращенными способами. Они связали его ноги и руки за спиной, согнув огромного мужчину в болезненную позу, и снова и снова были его электрошокерами.

– Уорик. – Я стояла на коленях рядом с ним, держа его лицо в своих руках. Я чувствовала следы крови, пота и грязи, толстой коркой покрывающих его кожу, бороду и волосы. – Пожалуйста, держись. – Я стиснула зубы, изо всех сил стараясь не заплакать. Я надеялась, что облегчаю его боль.

Но ответа я не получила. Его глаза были совсем опухшими, и он не мог даже открыть их, а черные волосы, почти покрасневшие от крови, спутались на лице. Его тело покрывали старые и новые порезы, глубокие и кровоточащие, и некоторые из них уже воспалились.

Возможно, он был еще жив, но я чувствовала, как он ускользает. Даже Легенда может сломаться. Я боялась, что если он отпустит меня, то я никогда его не верну обратно, а его разум навсегда потеряется во тьме.

– Пожалуйста. – Я прильнула к нему и коснулась губами его истерзанного и распухшего рта. Его раны были похожи на шрифт Брайля. От кожи исходил жар, липкий и неприятный. – Мы сражаемся, Фаркас. Выживаем. Вот что мы делаем. Чего бы это ни стоило, помнишь?

Он был целым миром для меня. И если этот мир отнимет его у меня…

Я сожгу его дотла.

Глава 7

Следующим утром на завтраке, если его вообще можно назвать завтраком, в воздухе буквально искрило, а наше поведение изменилось. И это не ускользнуло от внимания ни Бойда, ни Йоски с Кристофом, которые вернулись и выглядели еще более дерганными и наполненными нарастающей яростью.

Они, казалось, ощущали вкус нашей надежды, ее запах, чувствовали на своей коже. Бойд понимал, скорее, на интуитивном уровне, в то время как накаченные таблетками парни улавливали эту перемену, как животные в период течки. Это сбивало их с толку. А когда звери дезориентированы, они злятся. Раздражаются. Желают уничтожить, избавиться, устранить все, что бросает вызов их гневу и ненависти.

Бойд ходил, беспорядочно избивал дубинками всех без разбору, вытаскивал избитые тела из камер, чем только раззадоривал окружавших его солдат, усиленных наркотиком.

В конце концов, кто-то должен был сломаться.

– Нам надо поторопиться, – сказала я компании за своим столом.

– Как? – прошипел в ответ Трекер.

К этому моменту я выяснила, что большинство здешних охранников-фейри работают только ради денег. Они не любили людей, но были не настолько преданы своим принципам, чтобы отказаться от денег, которые давал им Иштван. А солдаты из вооруженных сил людей вели себя как фанатики, а не воины.

Между расами пролегала тонкая грань, которую можно использовать в нашу пользу.

– Ладно, может, мы смотрим на это под неверным углом. Может, стоит думать не о том, как выбраться наружу, а как попасть внутрь. – Я переводила взгляда с Трекера на Ханну и обратно. – Вы двое были последними, кто находился снаружи. Рядом с со штаб-квартирой вооруженных сил людей и Иштваном. Можете ли вы вспомнить что-нибудь, что оказалось бы полезным?

– Как только Иштван расспросил меня о пребывании в Саркисе, и я попросила о встрече с родителями, он отвел меня в камеру предварительного заключения, а затем сюда. – Ханна зачерпнула немного каши, ее лицо исказилось от отвращения.

– Он ничего не говорил?

– Только то, что моя семья серьезно разочаровала его, что мы предатели. – Она перевела взгляд своих голубых глаз с матери на меня и, понизив голос, добавила: – Он расспрашивал о нектаре. – Своим тоном Ханна намекала на тот разговор в столовой, напоминая мне, что она знает: нектар у меня.

– Нектар? – Трекер выпрямился, и его голос прозвучал немного громче, чем следовало бы. Он склонил голову, и мы все затихли в ожидании реакции охранников. К счастью, большинство из них находились далеко от нашего стола, с жалостью косясь на Киллиана.

– Ты ведь ничего ему не сказала?

– Нет, – решительно заявила Ханна.

– А Кейден?

Ханна покачала головой:

– Не знаю. Я не видела его после того, как мы покинули площадь. Но генерал Маркос сначала допросил бы его. – Офицера самого высокого ранга всегда допрашивали в первую очередь. А Кейден сильно превосходил Ханну. – Когда генерал говорил со мной, он, похоже, не имел ни малейшего представления о том, где нектар.

Я расслабила плечи.

– Хорошо. Нельзя, чтобы Иштван нашел его.

– Подождите. Вы говорите о том самом нектаре, который мы искали в туннелях Киллиана? – обратился Трекер ко мне. – Ты нашла его?

Я усмехнулась.

– Можно сказать и так. – «А его часть сидит напротив тебя, приятель».

Глаза Трекера расширились.

– Он у тебя, – с благоговением заявил он и впился в меня взглядом. – Где? Как так вышло, что они не нашли его? А сейчас он у тебя?

– Нет. Но я знаю, где он. Вроде того.

Я надеялась лишь, что тот, кто рылся в куче курток и сумок, не знал, что находилось в коробке. Лучше, чтобы он находился в невинных руках, пока я не доберусь до него. Я была уверена, что найду нектар, ведь он взывал ко мне, притягивал, словно компас. Он являлся частью меня.

– Где он? – машинально спросил Трекер.

Я плотно сжала губы, давая понять, что никто за этим столом не узнает эту тайну.

– Не могу поверить, что ты действительно нашла его. – Трекер в неверии покачал головой. – Что он реален.

– О, он точно реален.

– Сила, заключенная в нем, неизмерима. Почему ты не воспользовалась им, когда он был у тебя?

– Я воспользовалась, – не подумав, выпалила я. – Воскресила Андриса после того, как подорвали базу.

– Подожди. – Трекер моргнул, посмотрев на меня, и расправил плечи. – Он может возвращать к жизни? – Я узнала и этот тон, и его взгляд. Надежду.

– Нет, это не так работает…

– Чаепитие окончено! Двигайтесь! – крикнул Йоска, проходя мимо нашего стола, и я замолчала. – Сейчас же!

Наша группа молча поднялась из-за стола и направилась к лестнице, ведущей на фабрику. Трекер сразу затерялся в толпе, и я упустила свой шанс сказать ему, что никогда не смогу вернуть Аву. Нектар не воскрешал из мертвых. Он действовал только в первые мгновения смерти, когда душа еще цеплялась за тело.

Когда мы вошли на фабрику, я выискивала его рядом с Лукасом, но нигде не нашла. А учитывая то, что число заключенных росло с каждым днем, его сложно было отыскать в толпе, где мужчин было вдвое больше, чем женщин-заключенных.

Уже минула большая часть дня, когда я вдруг заметила рядом с Лукасом Трекера. Его роба еще не прилипла к телу от пота, как будто он только пришел на рабочее место, хотя такого не могло быть. Здесь трудился каждый заключенный, в независимости от возраста, здоровья и возможностей. А если кто-то падал в обморок или умирал, то его просто оттаскивала охрана, как такой-то мусор.

Йоска и Кристоф были не в самом лучшем состоянии, они расхаживали вокруг женщин, чаще всего придираясь к нам с Рози. Я старалась не реагировать, но из-за отсутствия реакции их агрессия только усиливалась, вместо того чтобы ослабевать.

– Думаешь, я не смогу убить тебя прямо сейчас? – Кристоф ударил меня дубинкой по спине, придавив к швейной машинке. Он схватил меня за волосы и резко дернул назад, вырвав прядь. Его хрупкое мужское самолюбие было уязвлено, когда я в одиночку расправилась с ним и его приятелями в душевой. – За то, что ты сделала? Я, черт побери, медленно четвертую тебя и трахну твой труп. Ты заплатишь за все, тварь.

– Кристоф, – предупредил Бойд с другого конца. – Оставь ее.

Кристоф прорычал мне в ухо:

– В тот момент, когда он отвернется, я тебя грубо отымею. У меня есть местечко на примете. – Он постучал шипованной дубинкой по столу рядом со мной. Его угроза была предельна ясна.

– Да, эта шлюха обязана заплатить. – Подпитываемый энергией Кристофа, Йоска расхаживал позади нас, как будто не мог больше контролировать свои действия.

– О, что такое, курва? – Кристоф насмешливо посмотрел на Рози через стол. – Ревнуешь? Не переживай, мне известно, как ты любишь давиться моим членом. Я трахну тебя сразу после нее. – Его ногти так глубоко вонзились в кожу головы, что я почувствовала, как по затылку потекла кровь. На глаза навернулись слезы боли, но я прикусила губу, стараясь сдержать крики. Он снова ударил дубинкой по моей спине.

– Прекрати! – выкрикнула Рози. – Прошу!

Кристоф застыл.

Черт. Черт. Черт.

– Что ты сказала? – Он отпустил меня и выпрямился в полный рост. Воздух завибрировал от напряжения, под моими ногами тикала бомба, и я не могла придумать ни одного действенного способа разрядить ситуацию. – Ты указываешь мне, что делать, гребаная сука? Думаешь, у тебя есть право голоса? – Ярость вырвалась из него, и он двинулся вперед с невероятной скоростью, какой человек не мог обладать. Он схватил Рози за волосы и с такой силой швырнул ее на пол, что послышался треск черепа. Рози вскрикнула, когда он потащил ее по бетону.

– Нет! – попыталась выкрикнуть я, прежде чем руки Йоски сжала мое горло. Звуки, которые он издавал, больше напоминали хрюканье разъяренной гориллы.

Боги, а что, если они перенимали сущность фейри? Если таблетки были созданы на основе эссенции гориллы-перевертыша, могли ли они придать ему те же первобытные качества?

Я быстро оглядела помещение, в чертах лица замечая диких животных вместо солдат. Большая часть из них, внешне похожих на гиен или шимпанзе, были взбудоражены и визжали от предвкушения крови и смерти. Некоторые рыскали вокруг, точно львы, готовые в любой момент наброситься и разорвать на части.

Что, если эти таблетки превращали их в ужасное воплощение человека и перевертыша вместе взятых?

– Маркос запретил пока убивать Ковач, – услышала я крик охранника-фейри, но ни Кристоф, ни солдаты вооруженных сил людей не услышали его. Жажда крови звучала громче.

Кристоф снова ударил Рози головой об пол, и ее тело обмякло. Он разодрал на ней одежду, и искусственно воссозданные фейри пришли в неистовство.

Одичали.

– Нет! – закричала я, чувствуя, как энергия бурлит внутри, проносясь по всему телу. Когда Йоска пнул меня сапогом, я услышала треск своих ребер, и по коже пробежался холодок.

До моих ушей донесся рев, и сквозь свирепых охранников прорвалась какая-то фигура. Киллиан. Выражение его лица было холодное. Яростное. Даже с ошейником я чувствовала исходящий от него гнев, его магию, рвавшуюся наружу. Он выхватил дубинку у одного из солдат и бросился к нам, со свистом ударив Кристофа по виску.

Кровь, мозги и ошметки кожи брызнули мне в лицо и на пол.

Киллиан двигался и вращался, как самурай, в смертоносном и прекрасном танце, который заставил меня разглядеть под благородным титулом другого человека. Того, кто был обучен убивать, кто сражался с мастерством, не имеющим никакого отношение к аристократической крови.

Киллиан снова ударил Кристофа по другой стороне головы, и сила этого удара вибрацией прокатилась по моей коже. Подобно упавшему арбузу, голова Кристофа разлетелась на куски, пропитанные красным соком, плотью и черными семенами его мозга.

Тело Кристофа упало.

Стоя над Рози, Киллиан задыхался от ярости, залитый кровью охранника. Сейчас он не был похож на дворянина. Он выглядел как воин. Свирепый и смертоносной.

Король.

Воцарилась тишина. Все с неверием и благоговением смотрели на него, как на бога.

Затем пришло осознание. Заключенный только что убил охранника. Это было прямое объявление войны, но прежде, чем люди из вооруженных сил успели отреагировать, мужчина в желтом закричал, указывая на солдат:

– Восстание! Убить их!

И наш маленький мирок погрузился в суету и хаос.

Раздались выстрелы, крики, и толпа бросилась через все помещение, мгновенно поглотив Рози и Киллиана.

Я попыталась подняться на ноги, но сотни заключенных топтались по мне, пока бежали прочь и навстречу хаосу.

– Брексли! – Голос Скорпиона прорезался сквозь шум толпы, и он бросился ко мне. – Идем! – Он рывком поставил меня на ноги, оттаскивая в сторону. Мы встретились взглядами, когда поняли, что каждый человек сцепился друг с другом. Восстание началось. Киллиан превратил небольшое пламя в настоящий костер.

– Мы должны уходить, – крикнул Скорпион.

– Но… – начала протестовать я, оглядываясь вокруг.

– Никаких «но»! Мы обязаны попробовать сейчас, – рявкнула на меня его тень, подталкивая к выходу, когда он вихрем повернулся к охраннику и вступил в бой. – Иди!

– Я не брошу Уорика, – закричала я, пытаясь пробиться обратно к камерам. Я была не готова. Знала, что они выпустят Уорика на Игры.

– Брексли! – Эш выбрался из толпы и схватил меня за руку, разрывая нашу связь со Скорпионом. – Мы должны попытаться сбежать.

Лукас, Мэддокс и Уэсли стояли рядом, вооруженные лопатами и другими инструментами вместо оружия, готовые обороняться. Помещение гудело от ударов и громких звуков, заключенные прорывались к воротам, но, прикоснувшись к ним, замертво падали на пол, когда их било током.

– Я не оставлю Уорика.

– Нет времени, – проревел Мэддокс. – Либо бежим сейчас, либо умрем.