Баламут 2

— Приготовились… Три… Два… Один… Бой!!!

Мы с Шаховой вложились в заклинание со всей дури, и корхов, сдуру несшихся плотным ордером, унесло в противоположном направлении. А через миг в кучу тел, пытающихся оклематься, прилетело сразу два заклинания: то, которое я просил, и еще какая-то дрянь из школы Смерти!

— Стена праха… — выдохнула Долгорукая, как следует разогнавшись. — Пробегать насквозь вредно для здоровья.

— Берегите дыхание! — приказал я и задал вопрос, от ответа на который зависело очень и очень многое: — Плавать и нырять умеете?

— Да.

— Триста тридцать метров очень быстро проплывете?

— Да.

— Отлично! Лар, перед началом спуска повесишь восстановление и поймаешь мой бодрячок…

…Ценные указания озвучивал все время, пока мы неслись на небольшой подъем. В верхней точке был вынужден повторить предыдущий трюк, но в этот раз он прошел с минимальным КПД — преследователи бежали дискретно, так что завалить удалось только одного. И это, конечно же, не обошлось без неприятных последствий: сразу двое тварей, ринувшихся к нам с разных сторон, метнуло аналоги парализующей вспышки из земной школы Молнии.

Плетение, летевшее ко мне, я рассек костяным клинком. А Бестию, увы, зацепило. И она, запутавшись в ногах, на всей скорости впоролась в землю!

— Не трогай! Атакуй накоротке!!! — взвыл я, краем глаза заметив, что Язва качнулась к Долгорукой, зафиксировал силками ближайшую особь, в два волчьих скока нарисовался рядом с ней и вложился в любимую серию из трех ударов по разным уровням. Только исполнял ее в движении — на втором ударе подставил тушку под парализующую вспышку другого «бегунка», а через долю секунды после третьего помог Ларе, добив ее «клиента» обезглавливанием.

Будь у этих корхов хоть какой-нибудь опыт реальных боевых действий в Багряной Зоне, они бы разорвали дистанцию уже на этом этапе и дождались четырех с лишним десятков «тяжей», приближавшихся к месту схватки на очень хорошей скорости. Но один из нас был обездвижен, двое оставшихся на ногах против четверых «не катили», и эти придурки изобразили «танков». Что сыграло мне на руку — я кинул силки на самого дальнего, «понадкусывал» еще двоих, перехватив им связки над скакательными суставами, дождался, пока Язва убьет своего, и отправил ее к Бестии.

Последнего «бегунка» добил, уже разбирая выражения морд самых шустрых «тяжей». Перед тем, как развернуться к ним спиной и сорваться с места, со всей дури вложился в ударную волну. А за тем, как твари разлетаются в разные стороны, наблюдал только чувством леса. Поэтому очень быстро догнал своих спутниц и затараторил:

— Потеряли слишком много времени. Бестия, в тридцати метрах от воды ставь стену праха, раздевайся, прыгай в воду и ныряй как можно дальше! На поверхность не всплывай ни в коем случае: жди, пока тебя догонит Язва и поделится воздухом — «тяжи» плавать не умеют, зато у них есть сродство с Огнем и Землей. Язва, мы с тобой опрокидываем всю толпу ударной волной и только разуваемся, иначе не уйдем. Далее, как донырнем до Бестии, я поведу, а вы поплывете следом…

— Принято! — выдохнула Шахова. — «Тяжи» лупят магией?

— Неа: бывает, раскаляют камни и бросают очень далеко, очень точно и очень больно! — ответил я, оглядывая озеро, появившееся в поле зрения во всей своей красе, и подытожил: — В общем, задача-минимум — оказаться на том берегу раньше корхов, которые рванут в обход, высушить тушки, обуться и уйти в тайгу. Естественно, под «Хамелеоном» и маревами…

Глава 2

20 июля 2112 г.

…К новой границе между синей и желтой областью мы подошли ближе к пяти утра и обосновались в довольно густом кедраче, чтобы подготовиться к проблемам, связанным с мутацией Долгорукой, и дать Дарье Ростиславовне хоть немного отдохнуть от ночного марш-броска. И я не о физической усталости — ее регулярно убирала Язва, прикладываясь к венценосной подруге восстановлением — а о моральной: в промежутках между привалами наша подопечная оставалась предоставленной сама себе и, волей-неволей, думала о дочери. В результате чего либо зверела от лютой ненависти к бывшему мужу, либо впадала в депрессию от горечи утраты.

В этот раз ее потряхивало от желания вцепиться Мстиславу в глотку, и я постарался отвлечь Бестию от мыслей о будущем рассказом о всех нюансах предстоящей мутации, включая самые неприглядные. И погасил ярость где-то наполовину. С оставшейся часть собирался справиться со время завтрака, но без четверти шесть корхи устроили неприятный сюрприз: активировали новые обелиски взамен уничтоженных, тем самым, снова увеличили плотность магофона Той Стороны до недавнего максимума!

Как и следовало ожидать, энергетика Дарьи Ростиславовны мгновенно попыталась пойти вразнос, и я добрые минут пятнадцать «уговаривал» ядро не дурить. После того, как стабилизировал ситуацию, попробовал пробудить третье сродство — с жизненно необходимым Воздухом — и очень неприятно удивился: в «обычном» режиме воздействия катастрофически не хватило мощи! Пришлось использовать Суть. И выкладываться куда «жестче», чем с Ларой и Риной, иначе процесс сворачивал куда-нибудь не туда, и начинал уничтожать имеющуюся структуру!!!

Короче говоря, этот этап дался довольно тяжело, но все-таки дался. А потом я вернулся в «реальность», принялся успокаивать деморализованную женщину и в процессе сообразил, что самое веселье еще впереди. И не только из-за того, что поблизости не было даже небольших ручейков: с момента уничтожения трех последних «хреней» прошло больше суток, а значит, боевое крыло общины могло проявить себя в любой момент и, устроив «качели» с магофоном, невольно убить Императрицу!

В общем, пока Лариса Яковлевна переводила невеликие запасы воды, смывая часть слизи с тела венценосной подруги, я сидел к ним спиной и чах над картой. А после того, как определился, куда пробиваться, собрал два горных велосипеда, обмотал раму своего экземпляра запасным шмотьем, усадил на получившуюся подушку обессиленную женщину, привязал к себе ремнем и заработал педалями.

До начала девятого все шло лучше некуда: я гнал, как на пожар, минут по пять-шесть, затем тормозил, «терялся» в энергетике «пассажирки» и снова включал ноги. А потом непередаваемый аромат шлаков, выделившихся из пор ее кожи, привлек внимание зверья. И если троицу звардов Язва порвала без моей помощи, то с семейством ривзов пришлось помучиться на пару. Да еще и прерываясь на «процедуры». Увы, временная нетранспортабельность государыни вышла боком и тут: почувствовав, что в нашей «стае» есть слабая «особь», эти милые хищники весом под полтора центнера рвались именно к ней, из-за чего мне пришлось забыть о маневренном бое.

Нет, в конечном итоге все обошлось. Хотя я и заработал несколько не столько опасных, сколько неприятных ран, убил море времени на их обработку и был вынужден уступить «балласт» Ларисе Яковлевне вместе со своим велосипедом, ибо уже не мог полноценно нагружать правую руку.

Злость, появившуюся из-за всего этого, сорвал на небольшой стае элохов и мутировавшем медведе-двухлетке, очень удачно атаковавшим нас между «процедурами». А без четверти десять чуть не сдох в бою еще с одной парой ривзов, намного более крупных и опытных, чем первая. Слава богу, после этой схватки Удача, наконец, вспомнила о нашем существовании, и неприятности волшебным образом прекратились — мы добрались до излучины не такой уж и маленькой речки, как следует помылись и затерли след, нашли место для дневки, благоустроили его в меру моих невеликих возможностей и спрятались под маскировочную сетку. Где Долгорукая, вымотавшаяся до состояния нестояния, рухнула на спальник и отключилась, я продолжил воевать с ее энергетикой, но в заметно менее экстремальном режиме, а Лариса Яковлевна сосредоточилась на исцелении моих ран.

«Веселились» до заката. Зато я смог загнать процесс мутации в нужную «колею», а Шахова надежно затянула все серьезные раны и «наставила на путь истинный» несерьезные. А после того, как оклемалась от перерасхода Жизни, выкатила вполне обоснованные претензии:

— Рат, ты понимаешь не хуже меня, что синергия усиливает не только боевые заклинания, но все еще не выучил ни одного целительского плетения! Дальше намекать?

— Не надо, выучу. Как только появится свободное время… — пообещал я.

— Договорились. А что с состоянием Дарьи Ростиславовны?

— С ним все прекрасно: мне удалось «вытянуть» сродство с Воздухом, но только за счет вливаний Сути.

— Воздух — ради сферы и крыльев ветра? — спросила женщина, сообразив, почему я выбрал именно эту школу магии.

Я пожал плечами, порадовался тому, что правая трапеция зажила и уже не стреляет болью при любом неловком движении, посмотрел на часы и криво усмехнулся:

— Без ее крыльев ветра мы могли бы и обойтись. А сфера нужна… хм… как воздух. Ведь мой респиратор не вечный…

— …может потеряться, пострадать в бою и так далее… — согласилась Язва и ласково погладила меня по предплечью: — Ты сделал правильный выбор, и я тобой горжусь! Ну, а по поводу использования Сути могу сказать следующее: если ее передача Рине еще могла выйти боком из-за взросления, предстоящего замужества и всего такого, то государыня скорее сдохнет, чем воспользуется этим Даром или догадками о нем тебе во зло.

В этот момент Долгорукая открыла глаза и сонно пробормотала:

— Все верно: я — женщина благодарная и не воспользуюсь вам во зло ни этим Даром, ни догадками, ни чем-либо еще. Особенно если буду знать, о чем идет речь.

Я понимал, что скрыть странности «процедур» все равно не удастся, так что выдал кусочек правды:

— Для того, чтобы гарантированно выжить в областях с агрессивными мутагенами, вам необходимо овладеть и постоянно пользоваться сферой — заклинанием школы Воздуха, осваиваемом при минимальном сродстве с этой стихией. Я умею направлять мутации и пробуждать «лишние» сродства. Увы, ваша энергетика оказалась слишком развитой, поэтому я был вынужден подключать вторую способность и продавливать сопротивление ядра Сутью.

Государыня смертельно побледнела и… озверела. Правда, о том, что шуметь не рекомендуется, все-таки не забыла, поэтому орала на нас тихим, но яростным шепотом:

— Вы что, сошли с ума?! Баламут, вы уже не ребенок и должны пони-… А-а-а, кому я это говорю?! Язва, ладно он, мальчишка, выросший на историях о самопожертвовании «великих героев» и еще не успевший очерстветь душой! А где была ты, взрослая и вроде не тупая баба, прекрасно понимающая, что парень, только-только начинающий жить, не должен жертвовать Сутью ради какой-то стару-…

Пока Императрица ярилась, я коснулся ее предплечья, убедился в том, что она опять говорит то, что думает, и прервал этот монолог встречным наездом:

— Дарья Ростиславовна, вы не «какая-то» и не старуха, а Лара умница, каких поиска-…

— Умница?! — переспросила Долгорукая, и снова взорвалась: — То, что она не перечит любимому мужчине, не делает ее…

— Вы не дослушали! — снова перебил ее я и повернул беседу в нужную колею; — Язва ЗНАЕТ, что моя Суть ВОССТАНАВЛИВАЕТСЯ! Поэтому беспокоится не о здоровье и состоянии энергетики, а о сохранности моих тайн.

Императрица не поверила, поэтому спросила у Шаховой, имеются ли объективные подтверждения того, что передача Сути мне ничем не грозит. А Лариса Яковлевна утвердительно кивнула:

— Ага: только со мной одной он делился Сутью каждые четверть часа на протяжении двух суток без малого и, как видите, все еще живее всех живых.

— Раз «только», значит, делился и с моей Яринкой? — потемнев взглядом, спросила Долгорукая и получила честный ответ:

— Только за счет Сути он ее и вытянул…

— Так, прекращаем полемику! — скомандовал я, очередной раз посмотрев на часы. — Дарья Ростиславовна, пора провести вам очередную коррекцию. Вы не будете возражать, если я прижму руку к вашему солнечному сплетению?

…Энергетическая система Гранда второй ступени мутировала как-то уж очень быстро — стабилизировалась в новом состоянии уже в начале пятого утра, а буквально минут через сорок «перепрыгнула» на следующую ступень. Правда, этот прорыв прошел мимо меня — до смерти вымотанный «войной» с излишне развитым и «своевольным» ядром, я отключился сразу после «победы» и дрых до полудня. А когда проснулся, отрешенно порадовался еще двум прекрасным новостям: Долгорукая освоила сферу и крылья ветра. И пусть второе плетение создавала только «насухую», зато первое как-то умудрилась загнать в пассивный режим!

Последнее заставило выпасть в осадок и вызвало у государыни кривую усмешку:

— Баламут, схема стены праха раз в пятнадцать сложнее схем этих двух заклинаний, вместе взятых. Кстати, я бы хотела взяться и за марево, чтобы избавиться и от второго «костыля», но не знаю, в котором часу мы продолжим движение.

— Необходимость нестись на Базу, сломя голову, исчезла, поэтому мы уйдем отсюда только после заката… — ответил я и потянулся, чтобы размять затекшие конечности.

— Отлично… — буркнула женщина, судя по всему, тренирующаяся на износ, чтобы не думать о смерти Рины. — Тогда я успею запомнить плетение отрицания ветра и замахнусь на обезглавливание.

— Ла-а-ар, про синергию рассказывала? — спросил я у Ларисы Яковлевны, работавшей над скоростью создания ударной волны.

Она отрицательно помотала головой и заявила, что моими тайнами могу делиться только я.

— Что ж, тогда расскажу сам. После того, как сбегаю к речке и обратно.

Женщины хором заявили, что такая прогулка требуется и им. А когда добрались до воды, спросили, нельзя ли будет заодно и ополоснуться. Чувство леса не показывало ни одного крупного силуэта, а жара заставляла потеть, так что я пошел навстречу не только им, но и себе. Пока мылись они, сидел лицом к лесу и воевал с воспоминаниями, пытавшимися вырваться из-под оков воли. А после того, как окунулся в прохладную воду, пришел к выводу, что сушиться однозначно не стоит, и спросил у государыни, не будет ли она возражать, если я залезу в нашу душегубку с мокрой головой и во влажной футболке.

— Не буду… — ответила она и попробовала пошутить. Видимо, для того, чтобы справиться с какими-то очень неприятными мыслями: — Но с одним условием: раз мечты о мокрой голове в моем случае не актуальны, значит, ты выдашь мне футболку и постараешься не падать в обморок, когда я ее на себе намочу!

— Выдам. И не упаду. Кстати, если что, одеваться придется очень быстро! — заявил я, получил обещание побить все рекорды и полез в перстень. А минут через десять, упав на свой спальник, был бесцеремонно сдвинут Шаховой на соседний. Под предлогом того, что описание принципов работы синергии нужно не ей, а Бестии.

Пока переворачивался на спину и мысленно убеждал себя в том, что раз Императрица перешла в категорию подруг, значит, я имею право на некоторые «вольности», Долгорукая легла эдак в полуметре и осторожно опустила ладонь на мое предплечье:

— Забавно, но после самоубийственного боя с корхами, сумасшедшего заплыва через озеро и бега на пределе возможностей я спряталась под твоей рукой, даже не задумавшись о том, как ты на это отреагируешь. А сейчас, до смерти устав от воспоминаний о счастливом прошлом и захотев хоть на несколько минут раствориться в том же самом ощущении спокойствия, страшно боюсь тебя разочаровать. Баламут, «прислушайся», пожалуйста, к моим эмоциям!

Я кивнул, воспользовался щупом, чуть не утонул в океане боли, щедро приправленном страхом, решительно задвинул куда подальше все сомнения и притянул женщину к себе.

В этот раз ее не колотило, а напряжение, чувствовавшееся в мышцах, исчезло через считанные мгновения после того, как моя рука опустилась на плечо. Еще через минуту-другую Дарья Ростиславовна облегченно выдохнула, закрыла глаза, уткнулась лбом в мою грудную мышцу и… пододвинулась еще ближе! Как мне показалось, неосознанно приняв то же самое положение, в котором отходила от воистину сумасшедшего бегства и ужаса, пережитого во время нырка за гранью возможного. И я невольно вспомнил, как это было…

…Опрокинуть всех «тяжей» у нас не получилось из-за того, что твари бежали слишком широким фронтом. Так что пришлось немного повоевать. чтобы дать возможность подопечной разуться и раздеться. А сами с этим делом пролетели и первые метров тридцать не плыли, а продирались сквозь толщу воды. Впрочем, Долгорукую, уже начавшую паниковать, все-таки догнали.

Язва придержала женщину, уже рванувшуюся к поверхности, за плечи, припала к губам и вдохнула в легкие большую часть своих запасов воздуха, а я выдернул из ножен правый тесак и несколькими взмахами избавил Шахову от комбеза. Потом помог воздушнице снять ботинки и занялся своим шмотьем. Само собой, не забывая о необходимости контролировать Дарью Ростиславовну.

Пока раздевался и разувался, двигался куда энергичнее, чем хотелось бы, поэтому сжег почти весь кислород. Потом выдохнул почти половину объема легких, чтобы не всплывать, вцепился в запястье государыни и расслабился. А еще секунд через пятнадцать почувствовал первые спазмы. Слава богу, через пару мгновений к нам, наконец, вернулась Лара, поделилась воздухом сначала с Долгорукой, а затем со мной, отпальцевала приказ плыть дальше, показала направление и снова уплыла в сторону.

Я был к этому готов, а наша подопечная, мягко выражаясь, не очень — вместо того, чтобы скользить в максимальном расслаблении, напрягалась и, конечно же, тратила кислород в разы быстрее, чем хотелось бы. А во время второй «дозаправки» вдруг заметила над плечом Язвы кровавое облачко и, явно вспомнив о рыбках-мутантах, запаниковала снова. Поэтому очень долго не соглашалась отпускать к поверхности еще и меня. Хотя, вроде бы, поняла пальцовку, в которой я объяснил необходимость включения в схему снабжения воздухом второго быстрого ныряльщика…

Читать лекцию о синергии, чувствуя, что Долгорукой хочется покоя и душевного тепла, было бы редким идиотизмом, и я постарался увидеть в ней обычную измученную женщину. И настолько «преуспел» в этом вопросе, что в какой-то момент поддался очередному идиотскому душевному порыву и рассказал Дарье Ростиславовне о первом бое ее погибшей дочери! Причем, описывая картинку, намертво впечатавшуюся в память, отталкивался не столько от действий Рины, сколько от эмоций, которые они во мне вызывали. А когда дошел до своей реакции на реплику Язвы, виновато вздохнул:

— Ярина действительно была красоткой. Но в тот момент меня восхищали ее бесстрашие, хладнокровие, надежность и отвага, то есть черты характера настоящего бойца, которые в обычной жизни, как правило, не видны. Так что прозвище я не подбирал — оно родилось само собой. Ибо было создано для нее.

— Оно было создано под женщину, в которую моя девочка превратилась в Багряном Лесу… — еле слышно выдохнула Долгорукая, приподняла голову, открыла заплаканные глаза и поймала мой взгляд: — Расскажи что-нибудь еще — в твоих рассказах Яринка ощущается не ребенком, а взрослой! И… ты ведь чувствуешь, что мне становится легче, верно?

…До рассказа о синергии я все-таки добрался. Эдак часа через полтора, когда государыня вдоволь наревелась, чуть-чуть успокоилась, отодвинулась на комфортное расстояние и вспомнила о чувстве долга. Пока описывал суть возможности, подаренной вливанием Сути, Дарья Ростиславовна молчала и вдумывалась в каждое слово. Потом задала несколько уточняющих вопросов, пообещала придумать оптимальную схему применения синергии группой из трех человек и… внезапно прищурилась:

— Скажи, пожалуйста, а что у тебя с Жизнью и Смертью?

— Первой пользуюсь, скажем так, однобоко: привожу себя в порядок восстановлением, загнал регенерацию в фоновый режим, постоянно держу на себе еще пару пассивок, но исцелять не умею. Второй не пользуюсь совсем. Хотя сродство и имеется — сильных адептов этой школы в общине нет, а в Сети я не нашел ни одного четкого описания плетений, которые смогли бы усилить мою манеру боя.

— Отлично! — невесть чему обрадовалась женщина и хищно усмехнулась: — Лет пять-шесть тому назад я разбиралась в преступной деятельности зарвавшегося сотрудника одного из научно-исследовательских лабораторий Особой Комиссии. Он, в конечном итоге, отправился на плаху, а я наложила лапу на его личные разработки. Большую часть уничтожила, два заклинания взяла на вооружение, а остальные запомнила. На всякий случай. Теперь этот случай настал, и одно о-о-очень интересное я собираюсь подарить тебе.

— Как оно действует? — полюбопытствовала проснувшаяся Язва и влила исцеление в мою правую руку, которую успела отлежать.

— Смотря на кого… — криво усмехнулась Долгорукая. — На того, на ком висит так называемая «основа», прекрасно: держит в тонусе, существенно ослабляет воздействия заклинаний школы Разума, почти вдвое режет эффективность заклинаний контроля, процентов на сорок ослабляет чувство боли, автоматически исцеляет легкие и средние раны, не дает загнуться от серьезных и… делает все это за счет Силы, Сути и здоровья противника!

— Так, стоп! — внезапно воскликнула Шахова. — Октябрь сто шестого, Ярославль, серийный убийца без правого уха по прозвищу… что-то на «ш»… а, Шплинт!

— Верно! — подтвердила Императрица. — На нем я вампиризм и испытала. Помнишь, как слабели его противники?

— Еще бы! — закивала Лариса Яковлевна и уставилась мне в глаза: — Учи, Рат: это не заклинание, а кошмар!

Долгорукая тоже кивнула. Но ни разу не весело:

— Да, именно кошмар: если использовать его не точечно, а по площади, то оно тянет Силу и Суть из всех подряд, не разбирая, кто друг, а кто враг.

— Неприятная штука! — задумчиво пробормотал я и облек свою догадку в слова: — Особенно если наносит не прямой, а опосредованный урон.

— Его и наносит! — заявила Императрица. — Поэтому техно-артефактные защитные комплексы это воздействие не блокируют.

Я понимал, ЧТО она мне решила подарить, и сделал попытку отказаться:

— А я для него не сли-…

Дарья Ростиславовна заткнула мне рот ладонью и принялась вбивать в мое сознание фразу за фразой:

— Община засечников вне закона и в России, и в Китае, поэтому от войны на уничтожение вас защищают только «обелиски» корхов и размеры Багряной Зоны. Я — живая угроза правящему Императору и предлог для еще одной войны на уничтожение. А ты — И ЗАСЕЧНИК, И МУЖЧИНА, «виновный» в том, что я все еще жива!

— Да-а-аш? — протянула Лариса Яковлевна, наконец, воспользовавшись разрешением обращаться к государыне по имени и на «ты».

— Ау?

— Последнее предложение никуда не годится: раз сын Оторвы ведет тебя на Базу, значит, он УЖЕ взял на себя ответственность за твою жизнь. Дальше объяснять?

Долгорукая облизала пересохшие губы и вопросительно посмотрела на меня.

Я подтвердил. Хотя понял, что утверждение Шаховой соответствует действительности, то есть, я не дам в обиду Дарью Ростиславовну ни ее мужу, ни кому-либо другому, именно в этот момент. И… распрощался с надеждой довести государыню до Базы, сдать на руки матушке вместе с большей частью взятой на себя ответственности и вернуться к привычному образу жизни.

Как ни странно, кивка хватило за глаза — Долгорукая на миг поплыла взглядом, а затем демонстративно коснулась моей руки:

— Я буду за тебя в любой войне. И начну готовить к ним прямо сейчас: покажу, как выглядит схема плетения вампиризма в линиях Огня, и помогу запомнить. А после того, как ты ее освоишь, примусь гонять по методикам, которые были на том инфокристалле…

* * *

…Дарья Ростиславовна оказалась практиком с сумасшедшим багажом знаний, впечатляющим опытом и нестандартным подходом к преподаванию. Вместо того, чтобы забивать мне голову теорией и выдавать рекомендации, заточенные под таких фанатиков науки, как мой дед и другие маньяки-ученые с нашей Базы, она добивалась понимания через действие, то есть, предлагала упражнение, в процессе выполнения которого было сложно не почувствовать нужный эффект. Кроме того, разобравшись в моем складе ума, подбирала настолько простые, образные и интересные аналогии, что новые знания укладывались в голове сами собой. В результате световой день пролетел совершенно незаметно и подарил мне не только намертво впечатавшуюся в память схему плетения вампиризма, но и чувство глубочайшего уважения к нашей новой наставнице.

Почему к нашей? Да потому, что Долгорукая взялась дрессировать не только меня, но и Шахову. И, судя по реакциям последней, несколько раз делилась чрезвычайно важными секретами развития. В общем, рвать душу воспоминаниями было просто некогда. По моим ощущениям, всем троим. А «внезапно» наступившие сумерки, вынудившие прервать занятие, изрядно расстроили. Но планы на вечер и ночь никто не отменял, поэтому мы и зашевелились — быстренько сбегали к речке и обратно, поужинали, затерли следы своего пребывания в этом месте и договорились чуть-чуть усложнить предстоящий марш-бросок. Бестии поручили загнать в фоновый режим три плетения — крылья ветра, отрицание ветра и марево. Само собой, по очереди, но перманентно находясь под сферой. Язве предстояло научиться удерживать в ауре обезглавливание, благо, я объяснил, как этого можно добиться. А меня озадачили необходимостью выполнять простое упражнение из методички по ускорению развития одаренного: безостановочно «сбрасывать» Силу через магистральные каналы рук чуть-чуть быстрее, чем она восполняется, и… не тянуть ее из леса!

Перед началом движения я был уверен, что эта задача мне по плечу. Ведь лежа все получалось на раз-два. Но стоило сплести сферу, загнать чувство леса, отрицание ветра и сумеречное зрение в фоновый режим, перейти на волчий шаг и начать «сброс» Силы, как зеленый водоворот, тянущий ее из окрестной зелени, включился сам собой!