Кот Тихон и новые знакомые

– А ты?

– Мне о театре лучше забыть – ты сама слышала, что сказал врач, – во всяком случае? на ближайшие полгода, пока не восстановлюсь. Почему ты не радуешься?

Нора действительно не почувствовала радости от получения приглашения. Когда-то она думала, что будет прыгать на всех четырёх лапах от счастья и восторга. А сейчас ей стало невыносимо грустно. И почему-то совсем не хотелось ехать в театр, репетировать, начинать новую жизнь.

– Может, я устала? – спросила она Марысю.

– Может. Но в «Небесном театре» тебя никто ждать не будет. Или ты едешь, или нет, – напомнила морская свинка.

– Да, я знаю, – сказала Нора. – Тогда… тогда я не поеду.

– Подумай, хорошенько подумай.

– Нет, не поеду. Я не готова. Не могу так быстро переключиться – бросить один театр и выйти на сцену в другом. Нет, я не могу. И без тебя я никуда не поеду. Это нечестно. Давай мы знаешь что с тобой сделаем? – воскликнула Нора.

– Что?

– Уедем в какую-нибудь деревушку и будем там жить-поживать. Ты будешь восстанавливаться, а я просто гулять, спать, отдыхать. Сколько лет мы не были в отпуске? Да никогда не были! Давай устроим себе отпуск! Надо уехать туда, где нас никто не узнает, не станет просить автограф и задавать вопросы. А там видно будет. К тому же о тебе должен кто-то заботиться.

– Нора, ты понимаешь, что такого шанса больше может не быть? – спросила грустно Марыся. – Ты понимаешь, от чего отказываешься?

– Очень хорошо понимаю… Всё, завтра же едем, – ответила Нора и топнула лапой.

– Куда? – Марыся была ошарашена, но не решалась спорить.

– В деревню. Билетёрша как-то рассказывала про одно место – там никто не живёт, дома пустуют, а рядом река, тишина. Пойду спрошу, как называлась та деревня.

– А как же Захар Антонович? Ты… мы сможем его бросить? Вот так? – Марыся заплакала.

– Он уже не с нами. Он человек. А люди любят своих детёнышей больше, чем звери. Они не отпускают их от себя, как делают это звери. Они готовы их кормить, поить и защищать, когда уже сами едва стоят на ногах. Люди не замечают, что их детёныши уже выросли и сами должны заботиться о стариках. К сожалению. Помнишь, Захар Антонович часто повторял, что звери лучше людей. Вот сейчас я ему поверила.

– Хорошо, поехали, – согласилась Марыся.

Нора с Марысей поселились в доме с красной крышей. Им он сразу понравился. Там была тропинка, по которой Марыся могла ходить, чтобы тренировать ногу.

Правда, в деревне и у Норы, и у Марыси обнаружились интересы, о которых те даже не подозревали. Морская свинка погрузилась в чтение, найдя в старом шкафу книги. А Нора увлеклась охотой и садоводством, устраивая клумбы и розарии, охотясь на воробьёв и прочих птиц.

Их единственным соседом оказался пёс по имени Вениамин, который, казалось, имел не лапы, а руки. Он умел буквально всё – починить кран, размотать шланг, прочистить трубу, растопить камин. Мастер на все руки, как называла его Марыся. Именно Веня, как первый жилец деревни, встретил их и помог устроиться в доме, за что Нора не переставала его благодарить.

Веня по происхождению был японским хином – псом очень редкой и красивой породы. Полное имя не знал даже он сам – в его паспорте значилось бесконечное перечисление имён его знаменитых предков – победителей многочисленных соревнований. Веню купили с конкретной целью – чтобы он достиг уровня, а то и превзошёл достижения своих папы и мамы, дедушек и бабушек и даже прадедушек и прабабушек. Тогда бы он стал не просто гордостью собачьего клуба, но и приносил приличный доход своим хозяевам. Веня, которого, кстати, выбрала маленькая девочка – дочка будущих хозяев, – был очень хорошим, просто чудесным. Добрым, ласковым, отзывчивым, верным… Только, к сожалению, не соответствовал классическим стандартам своей породы. В щенячьем возрасте вроде бы всё казалось идеальным, но уже подростком Веня рос не так, как все собаки из его семьи. И даже заводчики не могли предположить, в какую сторону вдруг вытянутся его лапы и какими станут уши. Порода же требовала жестких стандартов, в том числе поведенческих. Веня же умудрялся расстегнуть ошейник, как бы крепко его ни застёгивали. Он рос умным псом, чересчур сообразительным и изобретательным. Заставить его делать что-то против воли было невозможно. А Веня точно не мечтал бегать по кругу на соревнованиях и спокойно стоять, пока судьи измеряют его параметры. Ему это было скучно и неинтересно. Он никогда не смог бы победить ни в одном состязании. Об этом его хозяевам сообщили не сразу, а уже тогда, когда Веня стал молодым псом и сам всё понимал.

Не понимал он одного – почему для его хозяев так важны эти титулы, медали и звания? Почему в нём разочаровались папа с мамой? Ведь он, Веня, научился делать больше, чем любой чемпион породы. Он умел любить и заботится. Он изо всех собачьих сил пытался сделать так, чтобы развеселить свою маленькую хозяйку, которой часто бывало грустно и которая плакала, когда никто не видел. Веня делал с ней школьные уроки, терпеливо слушал, когда она занималась на скрипке.

Венина маленькая хозяйка была очень занята – музыка, бальные танцы, а ещё английский и рисование. Щенка ей пообещали родители за победу на соревнованиях, похвальный лист и грамоты лауреата конкурса. Однако ей просто не хватало времени на своего питомца. Девочка тоже не оправдывала ожиданий родителей, как и Веня не оправдал надежд своих. Когда его ещё вывозили на выставки и Веня видел своих родителей, он забывал обо всех правилах поведения и с громким лаем и восторгом кидался им навстречу. Но папа с мамой, главные чемпионы, отворачивались, всем своим видом демонстрируя, что такое поведение их сына неуместно. Зато они гордились старшим Вениным братом, тщеславным, завистливым и глуповатым щенком, который задирал нос и презрительно фыркал на Веню. Брат тогда получил первое место, а Вене не достался даже поощрительный приз.

Пёс понимал, что не оправдал надежд, и громко лаял, спрашивая, как можно любить за медаль и не любить просто так, без всяких медалей? Но хозяев раздражал его лай. Того, что случилось, он не мог предположить.

Пока маленькая хозяйка была в школе, взрослые хозяева отвезли Веню в питомник, где все собаки сидели в тесных клетках. Он стал никому не нужен – девочку, хозяйку, ждал новый щенок другой породы.

Веня, умевший открывать двери, из питомника сбежал и оказался в этой заброшенной деревушке. С Норой и Марысей он сдружился быстро – породистые собаки не бросаются на кошек и уж тем более на морских свинок. Они слишком хорошо воспитаны. Веня же был одиноким и несчастным, поэтому мечтал найти друзей – хоть носорогов. Нора с Марысей привыкли к собакам ещё в театре. Дрессированные пудели прыгали через кольца, с тумбы на тумбу и умели танцевать вальс. Правда, Норе не нравились пудели, слишком шумные, а Веня ей сразу понравился. Своим молчаливым спокойствием, неторопливостью и навыками, каких нет ни у одной дрессированной собаки. Для Марыси он нашёл маленькую палочку, похожую на лангету, которая удерживала лапку и помогала срастись костям, и с помощью Норы примотал к лапке свинки. Потом нашёл ещё две палочки, похожие на костыли, показал, как с ними управляться, и Марыся уже могла ходить самостоятельно.

– Так, сегодня мы празднуем новоселье! – объявила Нора, появившись на пороге дома Тихона. Он только задремал на подоконнике.

– Что? Какое новоселье? – не понял он спросонья.

– Праздник! Нам нужен праздник! Я попробую поймать несколько воробьёв! И в конце концов хватит сидеть взаперти! Вениамина я уже пригласила. Он сходит на речку и наловит рыбы! Только не знаю, как выманить Владимира Семёновича. Попрошу Марысю – она умеет уговаривать. Встречаемся здесь после заката. А то Владимир Семёнович не сможет тебя разглядеть.

– Здесь? – Тихон замер на подоконнике и с недоумением смотрел на Нору.

– Ну а где же ещё? Новоселье у тебя! Всё, я побежала, – радостно объявила кошка.

– А что мне делать? – спросил Тихон. Он мечтал побыть в одиночестве и подумать о дальнейшей жизни. Ни к новоселью, ни к новым знакомствам он точно не был готов.

– Как что делать? – воскликнула Нора. – Настраиваться на праздник! И вот ещё что: если Марыся соберётся показывать какой-нибудь трюк, ни за что не соглашайся. Ей ещё рано прыгать. Она так боится потерять форму, что будет спрашивать. Но ей нельзя. Запомнил? Переведи разговор на другую тему, но только не позволяй ей прыгать! – крикнула, убегая, Нора.

– Хорошо, – ответил Тихон, совершенно не понимая, о чём идёт речь. – А кто… гости? Вениамин и Владимир Семёнович?

– Наши соседи и друзья. Собака и сова, – ответила Нора и убежала.

Тихон чуть с подоконника не упал. Собака и сова? Друзья? Зачем этой кошке, пусть она и невероятная красавица, каких он сроду не видел, понадобилось устраивать новоселье? Он мечтал о покое и одиночестве. Ему нужно было подумать, искать ли своего друга Котовского и полковника Гранда и если искать, то где? Или переждать и вернуться в музей? Или?.. Он не знал, что «или». Мыслей было слишком много. Тихон хотел успокоиться и принять разумное решение. Новоселье в его планах не значилось.

– Мы пришли! – услышал он за дверью радостное мяуканье Норы спустя несколько часов. Всё это время Тихон пытался навести порядок в доме, но безуспешно. С деревенской жизнью он не сталкивался и не знал, где взять воду, как утеплить дом, чтобы не дуло из окна.

Тихон нехотя спрыгнул с подоконника и пошёл открывать дверь. Но пороге он увидел собаку. Странную, не похожу на дворовых. У собаки были грустные глаза. В зубах она держала здоровенную рыбину. Тихон попятился. Это же собака, пусть и небольшая, но всё же собака.

– Вениамин, прости его, он никогда не дружил с собаками, – весело сообщила Нора и вбежала в дом.

Веня аккуратно положил рыбу и ушёл за дверь, откуда притащил некое сооружение, похожее на детские санки. На санках сидела Марыся и бурчала:

– Я могу сама. Между прочим, я прохожу уже половину тропинки. Незачем меня было сюда тащить. Меня укачивает на этих санках. И вообще, мне надо ходить, восстанавливаться, а вы не даёте мне снять с ноги эту дурацкую палку.

– Марыся, хватит бурчать. Кстати, какая ты умница, что уговорила прийти Владимира Семёновича, вот тебе за это земляника, – сказала Нора.

Морская свинка тут же начала улыбаться и стащила несколько ягод.

Тихон решил соблюсти приличия.

– Здравствуйте, меня зовут Тихон, – представился он странному псу.

– Вениамин, – Веня протянул лапу, и Тихон её пожал.

– Вы… ээ… дружите с котами и кошками? – не сдержавшись, спросил Тихон.

– Он дружит даже с морскими свинками! – весело сообщила Марыся, поедая землянику.

– Марыся! Оставь землянику для всех! Это же невежливо. Сейчас прилетит Владимир Семёнович, и мы будем ужинать! – одёрнула её Нора.

– Прости, ты же знаешь, как я люблю землянику! – Марыся быстро съела ещё несколько ягодок.

– Вы сами поймали рыбу? – спросил с нескрываемым восхищением Тихон у Вениамина.

– Да, ничего сложного. Там есть заводь. Нужно только подождать и – хоп! – ответил тот, показывая лапой, как оглушить рыбу.

– А меня научите? – Тихон вдруг почувствовал восторг.

– Коты ведь не любят воду, – удивился Веня.

– Не все. У меня был друг, Котовский, так вот его отец умел плавать. И мой учитель учился у него.

– Тогда научу, – улыбнулся Вениамин.

Вдруг на улице послышался странный звук. Тихон присел от неожиданности. Нора засмеялась и побежала открывать дверь.

– Это Владимир Семёнович! Прилетел. Владимир Семёнович, а я для вас мышь поймала!

Тихон смотрел на птицу, которую Нора называла совой. Владимир Семёнович тяжело поднялся по ступенькам и уселся в дальний угол. Нора принесла ему мышь. Тихон всё ещё таращился на сову – он никогда не видел таких странных птиц, тем более старых.

– Ну вот, как же хорошо! – радостно суетилась Нора. Она оказалась гостеприимной хозяйкой и успевала ухаживать за всеми гостями. Марыся лакомилась земляникой. Тихон не без удовольствия уплетал рыбу, очень вкусную, кстати. Вдруг из угла донеслось «ух-ух, ух-ух», и Тихон аж подскочил на месте от неожиданности да и, чего там говорить, страха. Нора захохотала:

– Ты привыкнешь. Просто Владимир Семёнович задремал, а теперь проснулся.

– А что с его… голосом? – спросил Тихон. – Он какой-то хриплый.

– О, это такая история! – воскликнула Нора. – Владимир Семёнович, можно я расскажу? – крикнула она. – Он плохо слышит, хотя иногда мне кажется, что притворяется, а слышит прекрасно. Несколько раз он предупреждал нас, что едут люди. Мы ничего не слышали, а он слышал!

– Люди? – не понял Тихон.

– Ну да, приезжают иногда, потом уезжают. Ну так вот, Владимир Семёнович вообще-то не местный…

– Мы тут все не местные, – заметил Тихон.

– Да, но Владимир Семёнович прилетел с юга. Такие совы только на юге живут. В странах, где и снега-то нет. Это удивительная история… У него когда-то была возлюбленная, невеста. Они встретились в одной роще, там, на юге, и договорились, что встретятся на следующий год, на том же месте. Только его невеста не прилетела. А совы очень верные. Как лебеди. Каждый год они встречаются и узнают друг друга по голосу. Но Владимир Семёнович поплыл за кораблём, ему нравилось путешествовать, и простудился. Очень сильно. Его лечили в клинике, но голос так и остался хриплым. Он вернулся в ту рощу и звал свою невесту, но она так и не прилетела. Владимир Семёнович считает, что она его просто не узнала. А я думаю, просто не прилетела. Вот такая история.

– А как он здесь оказался? – спросил Тихон.