Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Практика в преисподней (Магическая штучка — 2) - Ольга Райская на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Фонтей щелкнул пальцами, и на столе появилась чаша. Та самая, из Хранилища.

— А как настоящий! — выдохнул старенький маг, сидящий ближе всех к Элазару. Он слегка приподнялся с места и подслеповато щурился, силясь лучше рассмотреть артефакт.

— А откуда нам знать, может это вы, магистр, сами подменили «Хранителя», а сейчас просто ищите козла отпущения? Ведь лучшая защита — нападение!

— Что-о-о? — рыкнул Фонтей. — В своем ли вы уме, магистр Кавецкий? В данный момент я в этом глубоко сомневаюсь! Я сам когда-то спрятал чашу, а ранее одарил ваших предков тем, чем вы сейчас так кичитесь, ставя себя выше людей! Хотя по сути, ничем от них не отличаетесь!

Все снова притихли, а Элазар был так рассержен, что просто не мог усидеть на месте. Он подскочил и стал расхаживать вдоль стола. Потом вдруг остановился напротив отца хищницы и процедил:

— Проверку я начну с вас, магистр Кавецкий!

— Не возражаю! — в тон ему ответил маг. — Только я-то здесь, как вы видите, а где же наш уважаемый верховный маг? Вот с кого стоило бы начинать проверку, а не пятнать подозрениями честные магические фамилии!

— И до БЫВШЕГО верховного мага очередь дойдет, не сомневайтесь! — произнес это Элазар с такими интонациями, что спорить дальше не захотелось никому. Кавецкий попросту поджал без того тонкие губы и сел на место. — Прошу вас, почтенные магистры, подходите по одному к лорду Кремеру. Процедура болезненная, но, как говорится, в нашем положении необходимая.

— Что? Болезненная? — вновь подскочил Кавецкий. — Мы так не договаривались!

— Сидеть! — рыкнул на него Фонтей, и взглядом практически пригвоздил отца хищницы к месту. — А мы договаривались, дорогой мой лорд-маг, нарушать кодекс мага? А мы договаривались заключать сделку с врагом? А мы договаривались жертвовать юными мальчишками, которые возвращаются с пустыми глазами, без души, без жизни, без надежды на будущее? Договаривались? Я вычислю предателя и каждый! Повторяю, каждый из сидящих в этой комнате, будет делать то, что прикажу ему я — великий чародей Эзур Элазар Фонтей! Запомнили? Скажу прыгать — вы прыгаете, скажу выть на луну — воете старательно, и не дай вам туррон сфальшивить!

По мере своего монолога старый чародей все надвигался, и надвигался на Кавецкого. Под конец маг просто слился со спинкой своего стула, максимально отклонившись от Элазара. Отца хищницы заметно потряхивало.

— Кому-нибудь еще что-то неясно? — выпрямившись, как ни в чем не бывало, совершенно спокойно поинтересовался Фонтей.

Маги молчали. Почти все, кроме все того же въедливого старичка с плохим зрением.

— Простите, магистр, но у меня есть два вопроса.

— Задавайте, — милостиво позволил ему чародей.

— Первый: насколько вы доверяете самому лорду Кремеру?

— Как самому себе, — ответил Элазар. — В данный момент. Потому что за несколько минут до вашего появления Сильвестр прошел эту процедуру. Он чист.

— Допустим, — не унимался маг. — Но зачем здесь присутствуют дети?

— Я так понимаю, это был второй вопрос. Конечно, это не ваше дело, так как дети пришли ко мне, но я все же снизойду до ответа. — Фирменная язвительная ухмылка искривила губы чародея, а лицо дотошного старика перекосило от негодования. — Ксения — не просто сильный маг и моя ученица, в ней еще течет моя кровь. Не вы ли так кичились своей родовитостью, восхваляя семьи? Так вот, я за свою семью камня на камне не оставлю на этой планете! Кроме того, именно эта девочка первая забила тревогу. Моя интуиция уже не та, поэтому я полностью полагаюсь на внучку. И буду полагаться. Это ясно?

— Ясно, магистр Элазар, — нисколько не смутился от такого ответа старичок. — А младшенький Едемский вам тоже родней доводится?

— Мальчишку могу рассматривать только как родню потенциальную, но об этом пока речи не идет, — отшутился Элазар.

Господи, но почему всегда стоит мне выдохнуть от облегчения после одного щекотливого момента, как на смену ему обязательно приходит другой? Только я обрадовалась, что чародей не упомянул астральное путешествие, как он вздумал мою личную жизнь налаживать! Что я скажу Жавуриной? И зря я посмотрела на Кремера. Зря! Равнодушным куратор совсем не выглядел. Он страдал. Так обычно скорбят по кому-то очень дорогому, но безвозвратно утерянному. Его взгляд, полный сожаления и горечи, бередил мою душу и заставлял сердце плакать. Ну, дед!

— Если вопросы закончены, то позвольте мне с юными одаренными удалиться, — хмыкнул Фонтей, подхватывая нас с Юркой под руки.

Не подозревала, что к кабинету Кремера прилегает еще одна комната, в которую мы и вышли. Просторная и очень несовременная. Она больше напоминала спальню и, похоже, что Элазар сам ее обставлял, по своему вкусу. Потому что в достаточно современный дизайн самого помещения совсем не вписывалась кровать — огромный деревянный монстр на львиных лапах со столбами по углам, на которых покоился тяжелый бархатный балдахин (кто бы сомневался!) насыщенного фиолетового цвета. Письменный стол мне уже приходилось видеть во сне. Я улыбнулась своим мыслям, великий чародей имел одну пикантную черту своего характера — он привыкал к вещам и не желал с ними расставаться. Хорошо, что не потащил сюда все сундуки из того странного места.

— Присаживайтесь, молодые люди, присаживайтесь, — многообещающе сказал нам Фонтей.

Вопрос — куда? Не на кровать же? Во всей комнате, кроме одного хозяйского кресла, больше стульев не наблюдалось. Проследив за моим взглядом, дед усмехнулся и щелкнул пальцами. Тут же появились три мягких сиреневых пуфа и низкий столик на гнутых ножках, на котором стояли чашки с дымящимся напитком и тарелки с бутербродами, пирожками и крошечными кексами.

— Поскольку завтрака я вас лишил, то будет справедливо, если прием пищи компенсирую маленьким чаепитием.

В такое напряженное время о еде думалось в последнюю очередь, но угощение выглядело весьма аппетитно. А говорить за столом всегда приятнее, и беседа обычно протекает продуктивнее поэтому, не долго думая, мы с Юркой направились к пуфам, но дойти не успели.

Так и застыли на месте, переглянувшись. В кабинете Кремера раздался сдавленных писк, переходящий в протяжный стон. Помня слова Элазара о том, что процедура болезненная, я похолодела. В голове одна за другой возникали самые страшные картины. Кричал, по всей видимости, тот самый дотошный пожилой маг. Его, наверняка, коллеги за длинный язык отправили на экзекуцию первым.

— Да, звуки не более приятны, чем сам вид этой процедуры, — скривился Фонтей, щелкая пальцами.

Тишина наступила, но спокойнее не стало. Разве можно делать вид, что ничего не случилось, услышав наполненные страданием звуки? Лично я вряд ли смогла бы после такого спокойно пить чай и лопать пирожки, а вот Юрка угнездился на ближайший пуф и спросил чародея:

— Проверяете души на целостность?

— О? — удивился дед, тоже присаживаясь за стол. Он лукаво посмотрел на Едемского. — Юноша знает толк в древней магии?

— Что вы! — смутился тот. — До нас дошло так мало информации, что я фактически собирал ее по кусочкам, изучая старинные летописи.

— Увлекаетесь историей? Еще более похвально для столь юного отрока! — похвалил его Фонтей и строго посмотрел на застывшую столбом меня. — Ксения, ничего чудовищного там не происходит. Сядь!

Я вздрогнула от неожиданной смены тона. Из доброго родственника Элазар мгновенно превратился в собранного, умного и хитрого хищника. Поплелась к своему пуфу и села на самый краешек. На меня не обращали внимания. Кажется, в лице Едемского чародей нашел для себя новую забавную игрушку, и теперь вертел ее, пытаясь придумать, как лучше использовать.

— Может, расскажешь мне, как ты догадался, что речь идет о ритуале целостности души? — спросил Фонтей, отпивая из своей чашки горячий напиток. — Ксения! Успокойся и ешь. Обещаю, невиновные не пострадают.

Это несколько обнадеживало. Не то, чтобы я очень рьяно переживала за магов, просто впервые сталкивалась с тем, что фактически при мне кого-то заставляют испытывать боль для получения нужной информации. Эх, à la guerre comme à la guerre, как говорится. Да, на войне, как на войне. С французами не поспоришь.

— Маг не может предать, обладая полной душой. Если среди нас появился предатель, значит, это маг, у которого в силу каких-то обстоятельств изъяли часть души. А раз так, то логично будет проверить всех, кто имел доступ к артефакту. Про ритуал я прочитал, когда изучал житие Мурены, кольцо которого ношу с честью, — Юрка продемонстрировал свое сокровище, но дед лишь поморщился и даже не взглянул на него.

— И? — поторопил он Едемского.

— Мурена, как вам известно, участвовал в семилетней войне с иными, в которой маги сокрушили их и заставили подписать договор. Так вот, там описан случай, когда в боевой лагерь вернулись маги, побывавшие в плену у иных. По вашему приказу их обменяли на пленных турронов и эллинов. Бездушного можно вычислить по радужке глаза. Как известно, вокруг зрачка появляются два черных кольца, видимых даже на темно-карих глазах. Но мага без части души внешне невозможно отличить от обычного. И тогда вы лично проводили ритуал измерения целостности их душ. Мурена подробно его описал. На него это произвело очень сильное впечатление.

— Мурена… — неожиданно горько вздохнул Элазар. — Я помню его. Хороший был маг, честный, но глупый, как и все те, кто последовал за недоучками Тиберием и Варро!

Мы с Юркой напряглись. Точнее, замерли, как охотничьи псы почувствовавшие след добычи. В словах Фонтея скрывалась какая-то древняя тайна, и узнать ее можно только от него. Других источников не осталось. Но чародей промолчал, лишь тяжко вздохнул и перевел тему.

— Ксения, ешь. Голодный чародей совершает ошибок больше чем сытый, а тебе многое предстоит.

Да, просто так Элазар не обещал ничего. Раз говорит, что предстоит, значит, предстоит. И я потянулась за своей чашкой. Советы Фонтея всегда оказывались дельными, и ими пренебрегать не стоило.

— Так, теперь поговорим о твоей семье, Юрий.

Едемский чуть не поперхнулся чаем.

— О моей? — удивленно переспросил он.

— Именно. Меня интересует знакома ли тебе фамилия Апехтин?

— Знакома. Но… Я не понимаю…

— Расскажи все, что знаешь.

— Апехтины весьма уважаемый и древний магический род, но за последние века практически потерявший свою магию.

— Понятно, семья строго придерживалась закона о чистоте крови, — подвел итог Элазар. — И честно ему следовала. Да, нелегко приходится людям с честью. Они всегда в итоге оказываются в дураках, как бы неправильно это не прозвучало.

— Почему? — вырвалось у меня. Нас всегда учили, что честь превыше всего, что это понятие граничит с порядочностью и благородством, и вдруг от древнего предка услышать такое… По меньшей мере, странно.

— Потому что жизнь, Ксения, не стоит на месте. Она идет вперед, прогрессируя, а значит, меняясь. А те, кто не успел измениться вслед за нею, остаются за бортом, ибо, я уже говорил тебе, что все понятия условны. Честь — не исключения, а лишь подтверждение правил. Говоря иными словами, что для современного человека честь, то  вполне может быть бесчестием для его древних предков.

— Вы хотели сказать, что для мага хорошо, — попытался поправить его Юрка.

— Что хотел сказать, то я и сказал! — отрезал Элазар, строго взглянув на разом присмиревшего Едемского. — Маги — это люди, которым когда-то давно искусственно привили определенные способности.

Кажется, сейчас Юркин мир рухнул, и даже восстановившись, он никогда не станет прежним. У него был настолько ошарашенный вид, что чашка в его руках накренилась. Из нее на пушистый ковер тонкой струйкой лился чай, оставляя некрасивые пятна.

— Отомри! — улыбнулась я другу, придержав чашку. — Слова Элазара всего лишь означают, что это мы с Юлкой поднялись из «обезьян» до вашего уровня, а не то, что вы спустились до приматов.

Фонтей хмыкнул, подавив смешок, а Юрка отмер и принялся извиняться за испорченный интерьер. Щелчок пальцами, и все в порядке: по чашкам вновь разлит свежий чай, а на ковре ни пятнышка. Я тоже так хочу!

— Что связывает Апехтиных с Едемскими? — спросил чародей.

— Ничего, — пожал плечами Юрка. — Отец всегда считал их магический уровень недостаточным, хотя я с самого детства дружил с Алексеем Апехтиным…

— Недостаточным для чего? — как всегда Элазар вычленил самое главное.

Едемский вздохнул, но ответил:

— Для того, чтобы породниться. Понимаете, Алексей всегда был влюблен в мою сестру Тану. Его отец даже как-то заговаривал с моим о помолвке, но мой перевел тему. А потом быстро нашел Тане более сильного жениха.

— А Тана? Она испытывала что-нибудь к Алексею?

— Мне казалось, что да. По крайней мере, она робела в его присутствии, щеки вспыхивали. Даже я это приметил. Но, когда отец нашел ей жениха, она не возражала, приняв это как должное. Переключилась на наряды и подготовку к свадьбе и так увлеклась, что запустила учебу.

— Учебу, говоришь, запустила? — задумчиво спросил Фонтей. — А где сейчас находится твоя сестра?

— Дома… — неуверенно ответил Юрка. — Я вчера выходил из портала, чтобы позвонить домой.

— На, звони сейчас! — Едемскому протянули самый обычный мобильник. — Мне важно знать, где сейчас находится твоя сестра. А еще лучше, пусть расскажет подробнее, как она провела последние сутки.

Телефон Юрка взял, покрутил в руках, а потом все же решился спросить:

— А разве можно позвонить отсюда? А как же магическая завеса?

— Звони! Магическая завеса не преграда для того, кто ее создал, — ухмыльнулся Элазар. — Ксения, ешь!

Я посмотрела на нетронутый пирожок, который держала в руках, и показательно откусила. Кстати, он оказал очень вкусным и просто таял во рту.

Как мы и предполагали, сестра Едемского находилась дома и никуда из поместья не отлучалась. Более того, к ней приезжали портнихи, чтобы примерить свадебное платье. Ничего подозрительного не произошло. Правда, меня  все же смущал тот момент, что влюбленная девушка вот так сразу отказалась от своего пристрастия и переключилась на навязанный ей договорной брак. Что-то тут было нечисто.

Об этом я и сказала деду, когда завтрак закончился и Юрка ушел. За стеной тоже было тихо, маги больше не кричали.

— А в чем тут странность? — не понял моих опасений Фонтей. — Послушная дочь — отрада для родителей.

— Просто вы никогда не любили! — выпалила я. Лично меня бы ничто не заставило отказаться от Сильвестра Кремера! Кроме хищницы… Хотя, и она меня в последнее время смущала все меньше. Так! У меня иная ситуация! Он не просил моей руки. А вот если бы попросил, то не было бы в мире такой силы, способной нас разлучить.

— А ты, значит, любила? — включил свою ехидную улыбочку Элазар.

— Значит да! Но даже если бы и не любила, все равно сомневалась бы в такой дочерней покорности.

— Что ж, если подобная ситуация вызывает у тебя сомнения, ее нужно проверить. Прикажу доставить сюда Тану Едемскую. Сама с ней потолкуешь по-вашему, по-девичьи.

Не вопрос. Только вот станет ли она откровенничать с совершенно незнакомым человеком? Что-то мне подсказывало, что станет, если рассказать ей про мой сон.

— Поговорю, — вздохнула я. — А можно мне тоже?

— Что тоже? Договорной брак? — приподнял брови дед.

— Нет! Можно мне позвонить маме? Давно ее не слышала, соскучилась.

Мне тут же протянули телефон. Раздался вежливый стук, и вошел Кремер.

— Магистр, не помешаю?

— Заходи, — разрешил Фотей. — Ксения, поговори в кабинете.

Эх, кажется, меня выпроваживали. А так хотелось послушать, чем закончилась проверка. Еще более меня волновало отсутствие Федорицких.

Глава 3

 

Родители по мне очень скучали, в чем заверила меня мама, после того, как закончила передавать многочисленные приветы от друзей и родственников. Жизнь текла в привычном русле. Человечество и не подразумевало, что идет страшная война, цена которой не человеческие жизни, а гораздо больше — человеческие души.

Поговорила с мамой очень быстро. Я ее, конечно, очень люблю, но сейчас все мои мысли были совершенно в ином месте — там, за стенкой. Получив порцию родительской любви и наказ одеваться тепло и кушать вовремя, мышкой скользнула к дверям. Полог тишины. Ни звука из спальни старого чародея. С ума они там сошли, что ли? Я же здесь умру от любопытства раньше, чем закончится их секретный разговор!

Не пойдет! Как там меня учил дед? Любая магическая защита неидеальна. А значит… Значит в ней есть брешь! И главное, эту брешь нащупать. Как жаль, что я не вижу энергетических линий в скрытом поле. Странно, тогда в столовой, когда маг нападал на Глеба, видела, а сейчас нет. Ну да ничего, женщины существа изворотливые. Зря Фонтей мне показал один фокус! Зря! Дело в том, что свою магическую силу чародей мог представить в любом виде. Например, представишь, что это мощный таран, и она ударит по вражеским воротам. Или представишь, что горюющего друга ласкают теплые солнечные лучи, и у него на душе станет светлее.

Не знал тогда Элазар, на что я способна. Не знал. Перейдя на магическое зрение, увидела свой фон, который лучиками отходил от меня, а потом (все как учили!) пожелала, чтобы спокойное свечение моей магии превратилось в огромное количество крошечных муравьишек, и всех их направила на поиски бреши.

Шустрые искорки расползлись, проверяя магический полог на прочность, но, куда бы они не тыкались, нигде ничего похожего на изъян не наблюдалось. Да, все же дед далеко не дилетант в своем ремесле. Через минуту поисков я почти отчаялась и мысленно заскулила. Как вдруг один из муравьев что-то нащупал — совсем микроскопическую щелку, но… Усилием воли уменьшила муравья-победителя, и он беспрепятственно пролез в магическую брешь. Ура! Еще бы не засекли меня за столь постыдным занятием! Поставила на вход в кабинет свою защиту, на случай незваных гостей, а сама обратилась в слух.

Видеть глазами искорки я могла тоже, но смотреть в целом было не на что. Ну, сидят два мужчины. Ну, пьют чай. Ну, разговаривают. А вот о чем они разговаривают за этим самым чаем, это вопрос другой. Важный и чертовски любопытный.

— Значит, никого? — спросил Фонтей.

— Никого.

— Да, ситуация. Я надеялся, что хоть какую-то зацепку турроны нам оставят, — нахмурился Элазар и поставил свою чашку на стол. — А что на счет Федорицких?



Поделиться книгой:

На главную
Назад