Deus Ex: Чёрный свет

СТАНЦИЯ СОЛДОТНА — АЛЯСКА — США

Как и предсказывал Стакс, на автостанции не было никаких признаков жизни, и скорее всего уже давно. Несколько безликих нефтевозов, расписанных корпоративными логотипами, стояли, вжавшись испещрёнными антеннами и сенсорными щупальцами бамперами в зарядные ниши. Паукообразные стрелы кранов вставляли силовые кабели-шланги в отверстия на бортах этих нефтевозов. На глазах у Дженсена один из них закончил заряжать свои массивные батареи и отключился от зарядки, резко сдав назад. Робот-грузовик проехал мимо, ко въезду на автомагистраль, со включёнными инфракрасными габаритными огнями. Турель-электрошокер, свисавшая с бока цистерны, прицелилась в Дженсена, как бы предупреждая его, чтобы он не приближался. Для примитивных интеллектуальных систем, которые управляли нефтевозами, люди представляли собой либо препятствия, которые следовало избегать, либо потенциальных угонщиков, которых следовало уничтожать. Высокая цена натурального топлива породила множество охотников до угона нефтевозов посреди необъятных нефтяных месторождений Аляски, разбитых трещинами от гидроразрывов пласта, поэтому машины были запрограммированы настороженно относиться к любой приближавшейся органике.

Проводив взглядом нефтевоз, который, взвизгнув шинами, разогнался до ста миль в час, Дженсен нахмурился и отвернулся, думая, что делать дальше. Времени у них было мало, их фора составляла максимум минут двадцать. Нужно было торопиться.

На случай если сюда забредёт какой-то несчастный из плоти и крови, на автостанции водрузили небрежно сколоченное укрытие. За толстой и некогда ветронепроницаемой дверью с потрёпанными уплотнителями скрывались выстроенные в ряд стол со стульями из прессованного полимера. На другой стороне помещения находились зловонный биотуалет, аварийный настенный телефон, безжизненный настенный экран и пара сломанных вендинговых автоматов. Впрочем, поломка последних мало волновала Стакса, который попросту разорвал их своими механическими руками и выгреб то, что хранилось внутри. Глядя на раздувшиеся банки выдохшейся «Нук-колы» и скомканных упаковок «Сои», Дженсен поморщился:

— Ты отравишься этой дрянью. За то время, что она тут пролежала, она могла ребёнка вырастить.

Стакс протянул ему просроченный про-энергетический батончик:

— Носом воротить тут не приходится. Так что, чего там с тем парнем?

— Должен нарисоваться с минуты на минуту, — неохотно взял батончик Дженсен.

— Ну скажешь, как оно.

Стакс вскрыл трофейную упаковку кофейных сигарет, дрожащей рукой зажёг одну из них и вышел на улицу.

В первый же день пребывания в Объекте 451 Дженсен понял, что над ними раскинулось маскировочное магнитное поле, которое подавляло любые сотовые сигналы, передаваемые на больших расстояниях. Пока он был на территории учреждения, его инфолинк был простой железякой, неспособной передавать либо принимать сигналы или даже хотя бы элементарно транслировать сигнал слежения. Но сейчас, когда он находился на расстоянии нескольких миль от Объекта 451, больше нечему было подавлять канал связи, и инфолинк перезагружался. Наконец, процесс запуска завершился — и для любого, кто знал протоколы связи этого импланта, Адам Дженсен снова появился «в сети».

Две минуты спустя в приёмнике, скрытом в сосцевидном отростке на височной кости Дженсена[7], прозвучал знакомый голос. 

— Кто это? — грубо и недоверчиво спросил он.

— Привет, Фрэнсис.

На том конце провода Дженсен услышал судорожный вздох.

— Идентифицируй себя. Или я прямо сейчас обрублю передачу и блокирую контакт.

— У меня нет времени на эти игры, Притчард. Это я. Подумал, что ты по-прежнему мониторишь эту частоту.

— После года радиомолчания? — повысил голос Притчард, заговорив язвительно. — Может, мне… — он осёкся и сменил тон. — Адама Дженсена объявили пропавшим без вести, предположительно погибшим во время взрыва Панхеи. У меня нет никаких оснований верить в то, что это ложь. Если ты Дженсен, докажи.

— Твоё второе имя — Вэнделл. Твой хакерский ник — Nuclearsnake, с тройкой вместо «e». Убедил?

— Эту информацию мог накопать любой нормальный следователь.

— А ещё ты мудак.

Последовала долгая пауза.

— Ну, — сказал Притчард наконец, — если ты не Дженсен, то очень убедительный подражатель. — Он снова помолчал. — Я пропинговал сигнал, и он показывает, что ты… в Аляске? Может, соизволишь объяснять, почему…

— Мне некогда, — отрезал Дженсен. — Если ты отследил сигнал, ты точно знаешь, где я. Мне нужна помощь с транспортом, Притчард, срочно.

— И это всё? Ты вдруг выскочил из ниоткуда и связался со мной, потому что тебе от меня что-то нужно?

— В общем и целом, да. Ты можешь мне помочь?

— Естественно, могу, — фыркнул хакер. — Куда ты собрался ехать?

Дверь распахнулась, и Стакс ввалился в укрытие:

— Дженсен! Там вертолёт, прилетел с запада, просвечивает дорогу. Движется сюда. — Он покачал головой. — У нас минут пять, не больше.

Дженсен кивнул и, отвернувшись, сказал Притчарду:

— В Детройт. Пора мне вернуться домой. 

3

ДЕТРОЙТ — МИЧИГАН — США

В отсеке технического обслуживания было тесно, он еле-еле умещал двух мужчин, и тем не менее большую часть дороги ехали в уютной для обоих тишине. Стакс провёл её за тихим храпом, мозг Дженсена тоже блуждал на пороге сна, но он не позволял себе провалиться в забытье.

За крохотным окошком в люке вида как такового не было, и Дженсен оставил попытки пронаблюдать ход времени, нефтевоз двигался в восточном направлении весь день и всю ночь. Следующий день начал переходить в вечер. И вдруг Дженсен почувствовал постепенный сброс скорости, которую нефтевоз прежде стабильно поддерживал с самой Аляски. Он подтолкнул ботинком Стакса.

— Я не сплю, — ответил тот. — Уже приехали?

— Похоже на то.

Нефтевоз встряхнуло, и он поехал вбок, по-видимому перестраиваясь из одной линии в другую, пока наконец не остановился. Под аккомпанемент шипения гидравлики люк открылся, впустив порыв холодного сырого ветра. Дженсен вылез наружу и, как только его ботинки столкнулись с асфальтом, поморщился от боли в спине.

Стакс вылез следом, глубоко и с благодарностью вдохнув.

— Блин, вся эта махина провоняла нефтью. Я уже забыл, как пахнет свежий воздух. — Он закашлялся и сплюнул. — Хотя не то чтобы этот воздух прямо свежий…

Едва они покинули отсек, как люк с шипением закрылся — и нефтевоз уехал, оставив их на обочине магистрали. Осмотревшись по сторонам, Дженсен отыскал взглядом дорожный знак, сообщавший, что они находились на эстакаде I-94 — Детройтской промышленной скоростной автомагистрали — неподалёку от Дирборна. Сориентировавшись, он повернулся и разглядел к востоку от себя тёмную ленту реки, огибавшей скверно освещённые улицы Мексикантауна, а к северу — собственно Детройт, в котором под низкими тучами слабо светилось скопление небоскрёбов: внизу горел огонь, дававший мягкие отсветы на облачной гряде. Дженсен нашёл «Ренессанс-центр»[8] на берегу реки и, используя его как ориентир, начал искать рядом с ним башни-близнецы «Шариф индастриз».

На несколько ужасающих мгновений ему показалось, что башни исчезли с горизонта. Раньше он видел мягкий золотой свет, вычерчивавший стёкла и стальные перегородки, за несколько миль. И только когда его оптика настроилась на нужное расстояние, он понял, в чём было дело.

Башни «Шариф индастриз» остались на месте, но теперь они были чёрными столбами на фоне ночного неба; в них погас всякий свет, кроме красных точек маркировочных огней на крышах.

Стакс энергично осмотрелся:

— Какое уютное местечко. Надо было твоего Притчарда попросить забросить нас в Сиэтл.

— Если хочешь, он тебе поможет туда добраться.

— Может быть… — Стакс поморщился, у него дёрнулась рука. И он сказал больше себе, чем Дженсену: — Не знаю, готов ли я вернуться.

Дженсен подошёл к ограждению, с тревогой посмотрев через плечо на огни фар, которые пронеслись под эстакадой. Он тронул пальцем за ухом, выводя инфолинк из спящего режима:

— Притчард. Ты там?

Несколько секунд спустя прозвучал ответ:

— Добро пожаловать домой, Дженсен. Жаль, что ты вернулся при таких обстоятельствах. — Это был сарказм или искреннее сожаление? По Притчарду сложно было понять. — К северо-востоку от тебя находится станция метро. Двигайся туда, в кассовый вестибюль.

— Понял, — кивнул Дженсен, жестом зовя Стакса следовать за ним.

— И осторожнее там, — прибавил Притчард, — старайся не привлекать лишнего внимания. Этот город сильно изменился с тех пор, как ты его покинул.

Вдвоём Дженсен и Стакс перебрались через ограждение и спустились по крутому склону к бывшему городскому парку. Когда-то здесь росли деревья, ограждавшие от шума магистрали, но все их срубили на дрова, и теперь остались только зазубренные пни, торчавшие из рябой жухлой травы.

Парк был битком набит людьми — сотнями бездомных, теснившихся в самодельном лагере, который был возведён из упаковочной тары, скелетов автомобилей и листов пластика со рваными краями. Одни бездомные сгрудились над кострами, разведёнными в бочках, другие прятались в непроглядных тенях. Уличные фонари здесь не работали: многие из них спилили, как деревья, а некоторые ещё и разворотили до основания, чтобы самовольно подключиться к городской электросети.

Усталые лица повернулись к Дженсену и Стаксу. Кто-то, завидев незнакомцев, отвернулся, кто-то, напротив, уставился на них жадным, угрожающим взглядом.

— Разве мы не свалили только что с подобной вечеринки? — пробормотал Стакс.

— Зато здесь нет охраны, — тихо сказал Дженсен.

— Уверен? — кивнул Стакс на ворота парка, мимо которых медленно проезжала полицейская машина. Полицейский на пассажирском сиденье обводил лица обездоленных и отчаявшихся лучом света ручного прожектора.

— Эй, — окликнул их голос.

Дженсена дёрнули за подол куртки. Опустив голову, он увидел измождённую девушку, сидевшую, вытянув перед собой загнутые коленями назад спортивные кибернетические ноги — довольно дорогой модели «Кусанаги», хотя не то чтобы ей это помогало. Она подняла мятый картонный стаканчик, кивая на свой обрубок вместо руки, в котором из локтя торчали металлические штуцеры и провода.

— Выручишь сестру по несчастью? Подкинешь мелочи или нейпоза, а?

— Ничем не могу помочь, — поджал губы Дженсен.

Девушка переключилась на Стакса:

— А ты?

Стакс поколебался, лицо его стало напряжённым.

— Я… у меня нет нейпоза, девушка. Мне очень жаль.

— Тогда идите нахрен, — рявкнула она, окрысившись.

— Я просто… — хотел было продолжить Стакс, но Дженсен его потянул за собой:

— Сделаем, как она сказала. Идём.

— Да, валите! — крикнула девушка и, пошатнувшись, встала на ноги, чтобы поковылять за ними. — Не надо тут приходить и сверху вниз на нас смотреть! Грёбанные шлюхи!

Она плевалась проклятьями, морщась от боли с каждым шатким шагом, и в конце концов остановилась.

Дженсен и раньше видел проявления синдрома отмены нейропозина, и они всегда вызвали отвращение и жалость одновременно. Всякий механически аугментированный сталкивался с неизбежным злом в лице нейропозина — препарата, предотвращающего последствия синдрома отторжения. Вместе с аугментациями человек получал синдром Дэрроу, который проявлялся в постепенном нарастании глиальной ткани в местах соединения электродных проводников аугментаций и нервных окончаний. Нейропозин позволял поддерживать эти соединения в рабочем состоянии, но стоило перестать его принимать — и аугментации начинали сбоить, причинять острые боли, судороги, а в худших случаях и повреждения всей нервной системы. Этот препарат никогда не был широко доступен и всегда стоил дорого, но, подумалось Дженсену, после Инцидента его, скорее всего, доставать стало ещё сложнее. Замены как таковой ему не было, если не считать ядовитые синтезируемые бандами «уличные» препараты и не прошедшие испытаний опасные эксперименты вроде ризина, которые жизней отнимали больше, чем спасали.

Стакс думал о том же.

— Все они, Дженсен, — тихо начал он, — такие же ауги, как мы. Это чёртово гетто для механизированных. И все они, каждый из этих бедолаг мучается от боли…

— Нам нужно идти, — настаивал Дженсен, подталкивая Стакса к воротам. Через дорогу виднелась станция метро, упомянутая Притчардом, сквозь которую над входом проходили две линии монорельсов. Идти до неё оставалось меньше тридцати секунд.

Но тут девушка продолжила преследование.

— Что, насмотрелся, да? — визжала она. — Давайте, мальчики, бегите к своим хозяевам-натам, будьте хорошими шлюшками, отожмите себе нейпоз, пока мы тут будем подыхать!

Они привлекли внимание других аугов, и напряжение в воздухе возросло.

— Да сделайте что-нибудь! — вскрикнула девушка, гнев которой вылился в отчаянное рыдание.

Но Дженсен ей не лгал. Ему никогда не требовался нейропозин; научное объяснение этому он понимал лишь в самых общих чертах: его гены чем-то отличались от других. Меган Рид, его бывшая девушка, сказала ему однажды, что он был «сверхсовместимым» — ходячей аномалией, способной использовать аугментации без принятия лекарства от синдрома отторжения. Дженсен всё ещё не мог решить, была ли эта аномалия даром или проклятьем и не уходила ли она корнями в оставшиеся без ответа вопросы о его прошлом. Пока что ему эти вопросы пришлось отставить в сторону вместе с другими тревожными воспоминаниями, которые вытянуло за собой имя Меган.

Сейчас ему пришлось сосредоточиться на более насущных проблемах. Тирада девушки пробудила интерес других аугов,  для которых Дженсен и Стакс были только непрошенными гостями. Он увидел, как развернулась полицейская машина. С каждой секундой ситуация приближалась к взрывоопасной.

И тут Стакс поднял руки в пораженческом жесте:

— Всё, хватит! Ты права, прости! — он выудил из кармана куртки пластиковый пакетик с капсулой препарата. — Держи. Это всё, что у меня есть. — Он протянул капсулу женщине. Голос на время оставил его, но потом он продолжил: — Просто… просто возьми. Тебе, по ходу, он нужен больше, чем мне. Ладно?

— Спасибо…

Девушка опустила в пакетик дрожащие пальцы и закинула в рот нейропозин. Напряжение обстановки ослабло, но полностью не исчезло. Им тут по-прежнему были не рады.

— Идём, Стакс!

Дженсен не стал дожидаться, пока и другие обездоленные изменят к ним отношение, и поторопил спутника к воротам, затем к дороге. Свет из полицейской машины проскользнул над ними.

* * *

— Та девушка, она… — Стакс с усилием сглотнул. — Она мне дочь напомнила, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Дженсен. — Но всё равно соберись. Мы беглецы. Нам нельзя выделяться.

— Думаешь, небось, что старина Стакс размазня? — грустно усмехнулся Стакс.

Они вошли в залитый грязным светом кассовый вестибюль. На стенах пестрели граффити и теги банд, в углу слабо светился жёлтым ряд автоматов по продаже билетов.

— Я никогда не против проявления доброты, — сказал Дженсен. — Но давай осторожнее, ладно? — Он вздохнул и активировал инфолинк. — Притчард, мы здесь.

— Я знаю.

Голос раздался не из импланта, а из тени рядом с металлической лестницей, которая вела к платформам. Из-за подсвеченного дисплея с картой к ним со Стаксом вышел худой человек в капюшоне худи, надетого под тёмно-коричневой курткой. Он поднял руки к капюшону и, когда они сняли капюшон, Дженсен увидел лицо Притчарда. Хакер выглядел осунувшимся и изнурённым, вязкий свет оставлял глубокие тени на впадинах его узкого костлявого лица. Притчард наклонил голову, изучая Дженсена взглядом и при этом удерживая руку в кармане куртки.