Помоги проекту - поделись книгой:
Завизжала женщина. Потом другая, третья. Толпа бросилась в разные стороны. Эта часть рынка стремительно пустела. Сюда уже бежали големы-магзели.
Перекупщик с глиняной трубкой немного поколебался, поглядывая на неподвижно стоящего голема, но потом тоже неохотно отошёл. Никто не хочет объясняться с маг- зелями, да ещё по такому вот жуткому делу. Хорошо бы увести голема с собой, притворившись, что ты его хозяин, но просто так голем за тобой не пойдёт. Чтобы голем обрёл другого хозяина, нужны особый знак, гравировка, спрятанная в голове бумажка – в общем, нужны текст и слово. Ну да, некоторые пытаются написать на бумажке «Теперь хозяин я!» и быстро сунуть её голему в рот, ухо или в карман на антимаге, но это редко срабатывает. Големы – довольно честная магическая конструкция. Даже охранные бетонты и те верны своему старикашке.
Магзели были уже близко. Спешили, свистели, растягивали магические сети. В воздухе, торопясь заснять самое интересное, носилась красная летающая магшинка «Маг-ТВ» со счетверёнными камерами на крыше.
Филат больше не созерцал. Он действовал. Первым делом подбежал к тому, что недавно было хозяином голема, а теперь стало сдутой тряпочкой, и, подобрав выпавший у него из руки вещун, зажал его под мышкой. Затем подскочил к бронедевице и несколько раз махнул у неё перед глазами рукой. Бронедевица не сдвинулась. Филат быстро коснулся ладонью дверцы у неё на груди. Ага, совсем холодная. Всё ясно. Огонь погас, причём уже давно. Чтобы печной голем заработал, его нужно заправить дровами. Но на это сейчас времени не было.
– Ты меня слышишь? – громко спросил Филат.
Ключ, заменяющий голему нос, чуть-чуть провернулся. Ага, отлично, слышит!
– Меня зовут Филат. Магсква, Садово-Кудринская, шесть! Я потерял… э-э… вот это вот! Очень-очень ценная вещь! – сказал Филат. Не зная ещё точно, что именно он потерял, Филат быстро сунул руку в карман, нашарил первое, что попалось, и бросил его голему в печную дверцу. Попутно Филат заметил на дверце медную табличку с надписью «SiТ». Табличка болталась на одной заклёпке. Захлопнув дверцу, стожар повернулся, нырнул за прилавки, на четвереньках прополз под ними и скрылся в толпе зевак.
Не особенно таясь, потому что в толпе чем больше ты прячешься, тем ты заметнее, Филат неспешно прошёл несколько рядов и нырнул в закуток между двумя брошенными магшинами. У одной из них напрочь отсутствовала задняя дверь, и Филат счёл это приглашением забраться внутрь.
Здесь он открыл вещун, подобранный рядом с телом. У вещуна был потрёпанный вид, но обложка толстая, кожаная, дорогая. Записи в вещуне были все с выраженным хозяйственным либо строительным уклоном: «Прачечная», «Курьерская доставка «Купидон» – быстро и безопасно», «Продукты оптом», «Расчистка аварийных тоннелей», «Гномстройсервис» – строительство драконоубежищ под ключ». Филат просмотрел несколько страниц и, уже захлопывая вещун, внезапно обнаружил на его обложке нечто вроде вращающегося картонного диска с заклёпкой.
Он осторожно коснулся его, сразу убрав руку. Диск завертелся, и в воздухе над вещуном всплыли буквы, вытканные из тонких струек дыма:
Zlata plus
Madam_tvoyshahs
Nadoelo_zdat
Tapiera_tmp14
Free_free_free_3kap
Snow_guest_vip
Magia_zdez_i_seychas
Vash_kapriz
Ty_dostoin_bolshego_vip_free
Gadalka Gadi
Brzhdun54893549345
Филат приподнял руку, и все эти надписи, словно по сигналу, подплыли к его пальцу. Филат быстро убрал палец и торопливо захлопнул вещун, сказав: «Нет уж, милые! В другой раз!» Выбрасывать вещун, однако, не стал, а сунул его в карман, хотя вещь была очень опасная.
Город пронизывают техномагические сети. Они повсюду, даже под землёй. Им не мешают ни кирпичные стены, ни гранит. Бывают сети, которые просто пересылают магию на расстояние, – например, сети, управляющие городскими охранными големами, которых в Магскве тысячи. Некоторые замаскированы под статуи или под оживающие барельефы, перемещающиеся по стенам домов. Не то чтобы совсем двухмерные, но назвать их трёхмерными язык не повернётся. Как подпитывать всё это хозяйство? Как передавать приказы? И как получать от големов обратную информацию? Всё это делают магические сети.
Бывают магические сети гадалок. Есть сети торговых предприятий, кафешек, информационные, транспортные, сети вызова прыгающих магшин, ковров-самолётов и так далее. Даже у сказочников, по слухам, есть свои сети, но они работают на совсем другой магии, и тут она не высвечивается. Но больше всего сетей кредитных – тех, что каждую секунду назойливо предлагают вам магию: «Возьми! Возьми! Ты достоин большего! Не жди! Мы близко! Мы тут!»
Взять эту магию действительно просто. Пара секунд – и она твоя. А вот отдать… Про это Филат всё уже знал. Его мама когда-то взяла кредит и еле выбралась из Теневых миров. Кредит взял и этот бедолага, не сумел выплатить – и вот что с ним стало. Шкурка, волосы и зубы, воткнутые в пустую кожу.
И наконец, кредит взял сам Филат, чтобы вытащить маму. И этот кредит теперь капля по капле отравлял ему жизнь. Закрыть его сразу было нельзя. Не для того даются магические кредиты, чтобы их так легко возвращали. Даже если бы Бермята и Настасья отдали все свои запасы, это ничего бы не изменило. Кредит желал выпивать магию Филата постепенно, подчиняя себе все его силы и время. Получалось, что на те магры, которые Филат ежедневно зарабатывает, он покупает себе минуты и часы жизни, но основная сумма долга при этом растёт. А если Филат перестанет платить – с ним будет то же, что с этим типом.
Ну ничего! У него теперь хотя бы есть голем. И этот голем когда-нибудь к нему придёт, если магзели додумаются подбросить к нему в топку хотя бы одно полено. Магзели, возможно, не знают, что големы первых моделей всегда возвращают все найденные ими вещи хозяину. А вот стожар об этом знает. Об этом рассказывают стожарские сказочки, самые точные сказки в мире.
Даже если чужая вещь – это просто яблочный огрызок.
Глава 2
Всёпропалус
Полчаса спустя Филат был уже у знакомой девятиэтажки. Быстро оглядевшись, он провёл рукой по вывеске «Центр охраны зрения». Буквы на вывеске растаяли и проступило «Магболь № 0». Дряхлый атлант, напоминавший створчатый шкаф, возился с клумбой у себя на макушке. Когда-то цветы были искусственными. Теперь атлант пытался прорастить настоящие маргаритки в куске дёрна, который наклеил на тумбочку с тремя ящиками, служившую ему головой.
– Сменная обувь! – привычно проскрипел атлант, открывая и закрывая нижний ящик головы, служивший ему ртом.
На сей раз Филат не стал переобувать ботинки с правой ноги на левую. Ему было лень их расшнуровывать. Он достал из кармана бумажку и крупно написал на ней: «СМЕННАЯ ОБУВЬ». Атлант с грехом пополам прочитал, успокоился и опять занялся своей клумбой.
Почти у каждого старого атланта есть какая-нибудь слабость или увлечение. Наличие увлечения – признак постепенного зарождения души. Так утверждают стожарские сказки. Стожарские сказки – самые правдивые сказки в мире. Если в стожарских сказках говорится, что у чудовища был двадцать один глаз, а ключ в замке нужно повернуть ровно три раза – значит именно двадцать один глаз и именно три раза, а не четыре и не два. Стожарские сказки не терпят вымысла, хотя во все остальные моменты жизни стожары довольно часто врут.
Филат некоторые время наблюдал за неуклюжими попытками атланта разглядеть свою макушку в зеркало.
– Давай помогу! – сказал он и, вскочив на стол, выхватил у него зеркало. – Вот смотри! Тут какая сложность, якорный бабай! Нужен хоть небольшой слой земли! В дёрне ничего не вырастет!
– Земля сваливается! – проскрипел атлант.
– Не свалится! Тройной слой марли! Внутри торф! И поливаешь пшикалкой! Через марлю корни пробьются, а торф осыпаться не будет! А сверху нахлобучишь круглый аквариум, чтобы был парничок! Аквариум я тебе раздобуду! – пообещал Филат.
Атлант несколько раз восхищённо открыл и закрыл нижний ящик.
– Ты помог мне! Я помогу тебе! – скрипуче произнёс он и показал Филату на щель в своей голове. Из щели лезла закрученная чековая лента, на которой бесконечно повторялось «Ведётся фиксация!». – Вот так! Минуту! – сказал атлант, придерживая чековую ленту пальцем и мешая ей ползти. – Ты Филат-стожар. Ты приходишь сюда уже в третий раз. К маме.
– Да.
– Твою маму перевели на минус пятый этаж. Третий не очень левый поворот. Четвёртый крайне правый поворот. Шесть пролётов вверх, затем пять вниз и два пролёта по диагонали, пока не услышишь звук рвущейся ткани.
– Ткани? Не вощёной бумаги? – удивился стожар.
– Ткани. Проекция шестого измерения на седьмое… – Это очень… – атлант разом открыл и закрыл свои дверцы, – нехорошо. Три-четыре-шесть – закрытое отделение. Там держат тех, кто представляет опасность для других магов. Утром в больницу прислали двух бетонтов и двух магзелей. И они тоже направились в три-четыре-шесть.
Филат поморщился. Бетонтов, подобных тем, что он видел на рынке, магзели используют для охраны особо важных объектов. Они довольно подвижны, потому что у них нет брони «антимаг». Бетонтов делают из песка, щебня и цемента, прекрасно впитывающих атакующую магию. Для полного уничтожения бетонта нужно не менее двух тысяч магров.
Дряхлый атлант продолжал что-то говорить, поскрипывая ящиком-челюстью:
– Я не люблю бетонтов… Они… – Атлант затруднился с определением и показал на чековую ленту, которую всё ещё прижимал пальцем. – У них нет этого вот, что можно придержать… Они делают всё как велено… Их тут попросили доставить одну старушку на рентген, а металлическая дверь была закрыта, и они просунули бабушку в отверстие для рентгеновских снимков, как в почтовом ящике. Скандал был ужасный. Оказалось, что проблема состояла в галочке «срочно». Не стоило её добавлять. Тогда бы они сходили за ключами или дождались лаборанта. А так – «срочно». Ну бетонты и сделали «срочно», а на остальное им наплевать.
Филат кивнул, показывая, что понимает. Атлант продолжал монотонно скрипеть:
– Я обязан сообщить о твоём приходе магзелям, и я это сделаю, но не сразу, а через пятьдесят девять минут!
– Тебе за это ничего не будет? – спросил Филат.
– Техномаги забыли убрать галочку с пункта «сообщить в течение часа». Я почти мебель. Никто никогда мной не интересовался. Только ты и та бабулька, которую просунули в отверстие для снимков. Это она дала мне семена маргариток для моей головы. Внимание! Я отпускаю ленту!.. – Атлант убрал палец, и из щели мгновенно вырвался здоровенный рулон ленты. – Сменная обувь! – скрипуче потребовал атлант.
– У меня невидимые бахилы! Спасибо тебе! – сказал стожар и, подмигнув атланту, решительно направился к лестнице.
Третий не очень левый поворот. Четвёртый правый… Нет, не то… Филат вернулся и из пяти возможных правых выбрал самый правый. Лестница закручивалась в бесконечные спирали, как на картинах Эшера. Какие-то лестницы двигались сверху вниз, какие-то – снизу вверх. Мимо Филата двое санитаров-хримтурсов протащили носилки с диковатым, поросшим грязной белой шерстью йети, но головы санитаров были опущены вниз, из чего стожар заключил, что по каким-то пространственным параметрам они не совпадают.
Таких зданий, как магболь № 0, в Магскве больше не строили. Слишком дорогой и сложный проект даже для магов. Проще сделать тридцать невидимых этажей вверх, чем в обычную девятиэтажку вталкивать не пойми что, от чего и у самих сотрудников ум заходит за разум. Сложно вытаскивать стрелу, застрявшую в плече у дико орущего вампала, когда в семи сантиметрах от тебя щекой на тетради валяется московский двоечник, обитающий в заурядской части девятиэтажки, и, капая слезами и соплями на буквы «Дамашние зодание», ноет, что ему ск-у-у-учно. Так и хочется чуток отвести пальцем завесу, чтобы его повеселить.
Шесть пролётов вверх… ага, ну тут понятно… затем пять вниз и два пролёта по диагонали… Филат остановился. Перед ним минимум десять лестниц шли по кругу, образуя нечто вроде обруча. И какую из них выбрать?
По счастью, на одной из лестниц появилась красивая дева-кешалия, дочь царя туманов. Она была в синем халате магсестры и под мышкой держала магбук. Над ноутом в пространстве летали крылатые значки с рабочего стола. Двигалась кешалия до крайности деловито. Чувствовалось, что в хитросплетениях магболя она ориентируется не хуже скрипучего атланта.
– Ай, ромалэ! Куда идёшь? – спросил Филат.
Кешалия внимательно посмотрела на него чёрными цыганскими глазами и остановилась.
– А ты куда стоишь, чаворо? – спросила она.
– Я сюда стою! – сказал Филат.
Кешалия кокетливо погрозила ему пальцем. На запястье у неё было множество тонких браслетов. Филату захотелось трогать их и перебирать, проверяя, пройдёт ли один браслет сквозь другой, но он прекрасно знал, что делать этого нельзя. Магия кешалий не так уж безобидна.
– Ай, не стой сюда, чаворо! Там тебя ждут два гаджо-бетонта и два гаджо-магзеля! – сказала кешалия.
– Откуда ты знаешь, что меня?
– Ты гаджо Филат, последний стожар! Ты похож на женщину, которую перевели в три-четыре-шесть. К ней никого не пускают. Если я сейчас крикну, чаворо, гаджо-бетонты и гаджо-магзели примчатся сюда в одно мгновение!.. Дай мне десять магров, чаворо, или крикну! – Кешалия смотрела на Филата с вызовом. И правда ведь крикнет.
Стожар отогнал стайку значков рабочего стола, которые, сталкиваясь между собой, носились над магбуком и всё больше напоминали рой ос. Вид у них был до крайности возмущённый. Значкам что-то страшно не нравилось.
– Это твой магбук? – спросил Филат.
– А чей ещё? – вопросом на вопрос с негодованием ответила кешалия.
Филат с сомнением присвистнул:
– Что-то не похоже. Скорее уж кого-то из техномагов.
– Ну да. Я несу его хозяину, чаворо! Он меня попросил! – сказала кешалия.
– Давай вместе отнесём! – предложил Филат. – Или позовём магзелей! Что же ты не кричишь, ромалэ?
Дочь царя туманов облизнула губы:
– Не злись, гаджо! Я пошутила! Ты умный, ты красивый, ты свой! Зачем мне кричать? Лучше я тебе станцую! Отойдём в сторонку! – И кешалия мигом оттащила Филата за колонну.
Мимо, роняя с бороды куски льда и инея, прошёл санитар-хримтурс, тащивший капельницу с вонючей бурлящей жижей.
Дождавшись, пока хримтурс удалится, кешалия трогательно улыбнулась Филату, коснулась пальцем смуглой щеки и, провернувшись на месте, сделала гибкой рукой красивое движение сверху вниз. Браслеты зазвенели. Филат почувствовал, будто в крови у него разом забурлила тысяча крошечных пузырьков, как в бокале с шампанским. Он торопливо провёл пальцем по своим жёстким бровям, забирая себе атакующую магию. Её было где-то тридцать капов – вроде ерунда, а как действует! Ничего, пригодится. Кап магр бережёт.
– Ай, ромалэ! Совсем от тебя голову потерял! Танцуй дальше! Всё рыжьё тебе отдам! – воскликнул Филат.
Кешалия перестала танцевать.
– Эх, чаворо! Зелень мою забрал! Чего тебе надо? – спросила она уже не приветливо, а довольно сухо.
– Зачем мою маму туда перевели?
– Твоя мама долго была в Теневом мире. Магзели считают, что она может знать какие-то дороги туда или оттуда. Нельзя вырваться из Теневых миров, а она вырвалась.
– Бред, ромалэ! Я приходил к маме несколько раз! Всё было нормально! Магзели её не трогали!
– Сейчас всё изменилось. Сегодня ночью из Теневых миров пришёл змей. Он разодрал тут кучу уровней, спутал всю магию. Есть жертвы. Считают, что змей приползал к твоей маме, гаджо Филат! Говорят: она его вызвала, потому что хотела удрать обратно в Теневые миры!
– Что за дела, дохлый хмырь! Да я… – Филат стиснул зубы, еле сдержавшись.
Место тут было людное. Практически перекрёсток. По одной из лестниц вампал, уши которого были заткнуты винными пробками, тащил вопящего малютку альрауна. У альрауна было лицо старца и тело младенца. А на ногах корни. «Меня никто не любит! – орал альраун. – Мигом приласкали меня – или я так завизжу, что у вас перепонки полопаются!»
– Почему считают, что змей приползал именно к моей маме? – спросил Филат.
– Потому что именно твоя мама загнала его назад! Она выбежала из палаты ему навстречу и остановила его… Никто не знает, что там у них было, но змей уполз. Он её послушал!
– И раз он её послушал – значит она в сговоре с Фазанолем? Железная логика, ясельный бабай! Если кто-то поставит фонарь циклопу, то он с ним в сговоре, потому что иначе циклоп не позволил бы себе врезать! – вскипел Филат.
Кешалия звякнула браслетами, успокаивая его:
– Не кричи, чаворо! Змей пришёл. Твоя мама ему что-то сказала, он ушёл… Ты знаешь магзелей. У них мысль прямая как проспект! Твоя мама теперь очень слаба, чаворо! У неё совсем нет магии, нет сил. Хримтурсы несли её на носилках! Твоей маме нужно много рыжья, чаворо, чтобы сердце её согрелось! Но магзели не дадут ей рыжья!
– Они её боятся! – сказал Филат горько. – Если бы мама не истратила свою последнюю магию, змей уничтожил бы вашу паршивую лавочку! Она вас всех спасла!
Дочь царя туманов сочувственно коснулась пульса на его руке:
– Будь осторожен, гаджо, если пойдёшь сейчас к ней! Тебя не пустят, ты взбесишься – и попадёшь в беду!
– Я всё равно прорвусь!
Кешалия провела по его пульсу уже не одним пальцем, а двумя. Крошечные пузырьки опять наполнили мысли стожара.
– Тебе решать, гаджо! Тебе нужна вот эта лестница! Но ты воспользуйся не этой, а соседней! Попадёшь в процедурный кабинет. Там сейчас никого нет… Магзели будут за дверью. И бетонты тоже.
– А другого пути к маме нет?
– Это закрытое отделение. Никаких лазеек, даже для тебя. Туда ведёт только одна дверь. И она же наружу. – Кешалия звякнула браслетами, рассмеялась и исчезла, унося с собой окружённый возмущёнными значками магбук.
Направляясь к лестнице, которую показала ему цыганская дева, Филат обнаружил, что кешалия всё-таки стянула у него девять из десяти магров. Но один магр всё-таки оставила, и стожар это оценил. Для дочери царя туманов это жест исключительного благородства. Но теперь на гаджо-бетонта и двоих гаджо-магзелей у него был всего один магр.
Филат поднялся на ступеньку, сделал шаг – и услышал звук рвущейся ткани.
Процедурный кабинет, в который попал стожар, оказался местечком своеобразным. Открытия техномагии сочетались с дремучими приспособлениями, которые больше подошли бы для грязного сарайчика ведьмы. Грязная бутыль с лягушачьими лапками рядом с новеньким аппаратом для МРТ. Массажный стол с мудрёными электрическими валиками – и тут же огромный многоразовый шприц с иглой толщиной в детскую руку. Ведро с моргающими глазами, таблица латинских изречений, огромный гвоздодёр для удаления циклопьих зубов – и рядом отбойный молоток для прочистки слуховых каналов троллям и титанам.
Филат взял гвоздодёр и взвесил его в руке. Против бетонтов, конечно, не оружие. Прокрался к двери и, обнаружив, что она сплошная и щелей не имеет, запустил под неё глазенапа. Глазенап был простеньким энергетическим существом, вызывавшимся заклинанием стоимостью один кап. Глазенап был один, но одновременно их было два, как в паре «частица-античастица». Один глазенап сидел у Филата в ухе, а другой рыскал снаружи и всё сообщал первому. Точнее, не сообщал, а первый сам как-то узнавал. А вместе с ним узнавал Филат. Как это работает, не знал никто. Древняя стожарская магия, крайне опасная и десять раз запрещённая. Главное – чтобы глазенапы не встретились, потому что… однако тут стожарская сказочка никаких подробностей не выдавала. Три восклицательных знака и один обугленный провал в книге.
Филат увидел округлое фойе. У стен, похожие на колонны и такие же неподвижные, стояли бетонты. Они были совершенно одинаковые. Красивые мраморные головы обычных атлантов бетонтам не устанавливались: слишком дорого, да и в бою они служат главной мишенью. Чаще использовались пластиковые головы от манекенов. Жизнь бетонта не сосредоточена в голове – она во всей его фигуре. Пока от бетонта останется хоть что-то, способное выполнять приказ, это что-то выполнять его не перестанет.
Чем их вооружили? Лети, глазенапчик, проверь! А-а, водоглот, плазменник и сглаздамат! Плазменник? Ну дают! Тут же магия многоуровневая, все эти запутанные измерения – и вдруг струя плазмы. На всякий случай стожар взял это на заметку.
У магзелей, конечно, табельные искромёты. По сути, табельный искромёт – то же самое боевое кольцо, только усиленное. Прозрачные ручки, похожие на газовую зажигалку, позволяют легко определить остаток заряда. Пять колец на дуле, закреплённом на штырьке, разгоняют боевую искру. Иногда колец бывает шесть – но так ли важно, попала ли в тебя раскалённая искра, летящая со скоростью восемьсот метров в секунду или чуть больше? Опять же всё зависит от того, чем заряжен искромёт: рыжьём? зеленью? Это можно определить по всплескам внутри прозрачной рукояти. Если взрывные, для нагрудников и антимагов, то высокая скорость не нужна. Искра должна увязнуть и приклеиться.
Филата больше занимал проход в само отделение. С виду обычная дешёвая дверь-«европластик». Филат коснулся краёв глаз, раздвигая их. Способ работал и для глазенапа. Ага… за дверью-«европластик» обнаружилась ещё одна – деревянная, в белой облупленной краске. Филат растянул глаза ещё сильнее. Третья дверь – железная грохотушка, обшитая кожзамом. Четвёртая напоминала садовую калитку, сваренную из чего придётся… Дальше растягивать глаза было уже нереально. И без того Филат понял, что дверей множество. А правильная дверь – только одна из тысячи. И одна из тысячи на выход.
На всякий случай Филат проверил стены вокруг. Глухое экранирование. Нужны тысячи магров, чтобы прожечь тут хотя бы небольшую дыру. Филат приуныл. Он понятия не имел, что будет делать, имея всего один магр. Глазенап метался, ухитряясь заглядывать повсюду. Филат попытался послать его за запретную дверь. Глазенап сунулся было – и отпрыгнул, отброшенный защитной магией. Больше к двери не совался. Магия умеет доступно сказать «нельзя» даже глазенапу.
Тогда Филат занялся магзелями. Их было двое. Первый, с короткими торчащими усиками, скучая, бродил по фойе и разглядывал на стенах живые картины. Второй магзель, устроившийся на банкетке, совсем юный и цветущий, готовился к экзамену. Достав конспект, уткнулся в него и монотонно бубнил:
Поделиться книгой: