Помоги проекту - поделись книгой:
— Еще раз спасибо.
— Да было бы за что...
Мужичок закидал остатки добытой руды в рюкзак, с кряхтением взвалил его на себя и пошел прочь. Я же перевесил фонарь и встал на место мужика. Среди сборщиков есть и такие люди, которым много зарабатывать мешает здоровье. Или лень. Но здоровье можно поправить зельями или лекарем, пусть это и дорого. Так что наверное, все же лень мешает.
Я наполнил рюкзак рудой, в которой под светом фонарика сверкал серебристый металл. А потом — встал с киркой и снова работал, работал и работал.
Пот заливал глаза. Я уже понял, что если троица придет именно сейчас, а не ближе к пяти, я не смогу сделать ничего больше, чем успеть ухватить рюкзак и переместиться в убежище. Но не остановился: занятие неожиданно увлекло меня. Как медитация, только через работу. Мне было интересно, сколько я смогу выдержать, хотелось поставить свой собственный рекорд по количеству проделанной работы. Серёгин рекорд я уже давно побил.
В четыре часа я сел отдыхать. Достал из рюкзака с вещами бутылочку воды, которую не стал засовывать в убежище, и два яблока. Вгрызся в кислое яблоко, поморщился. Откусил снова.
Для отдыха хватило пятнадцати минут. Хотелось вскочить и снова долбить стену, но я сдержал порыв: пол часа то разминал гудящие мышцы, то сидел, глядя в стену выдолбленного туннеля.
А потом — услышал шаги.
Шли двое, метрах в двадцати.
Я встал так, чтобы фонарик висел за спиной, вытянул системный кинжал из-за пояса, спрятал руки за спину. Кирку прислонил ручкой к стене рядом с собой. Если кто попробует отодвинуть меня и потянется за киркой — схлопочет в шею кинжалом. Надеюсь, дрянное оружие выдержит.
Хотя, можно разобраться и руками. Единственная проблема — их не трое, я слышу шаги всего двоих.
Верно. Из-за поворота показались Безуглый и дрыщеватый подпевала — Гоша. В руках обоих — кирки и металлические дубинки, системой опознаются как F-ранговая дрянь. Встали рядом, в двух метрах. Кто же машет киркой и оружием, идиоты? Выбрали бы что-то одно.
А, ну хоть кирки оставили метрах в пятнадцати, прислонили к стенке туннеля. Значит, не совсем пропащие идиоты.
— О, жирный! А я думал, вы здесь вдвоем с дедом Гришей.
— А где третий? — поинтересовался я. А что? Вопрос в самом деле важный.
— Работает! Вдруг ты один нам троим норму не обеспечишь. Хотя я в тебя верю, гы-гы.
— Какое "работает"? Вы, трусы, после половины пятого обычно бежите к выходу из осколка, теряя тапки.
— Сейчас без пятнадцати, и как видишь, мы здесь, — пожал плечами Гоша.
— Неосмотрительно. До выхода добежать можно минут за пять, это верно, но вдруг кто из вас ногу подвернет или что-то другое случится, что тогда делать? Могу предположить, когда тащишь на себе товарища, в межъягодичье которого погибающий толстяк всадил кирку, понимаешь — пятнадцать минут — не столь большой временной запас, каким казался.
Гранату я как поместил с продуктами в убежище, так и не доставал. Зачем тратить ее, если справлюсь и так? Мужики, честно говоря, не впечатляли. Единственная проблема, которая мне грозит: в бою их кровью одежду запачкать.
— Жирный, а ты знаешь, что в осколках люди мрут, как мухи, и это особо не расследуют? Сложно это. При перезагрузке осколок восстанавливается: кровь исчезает, как и прочие следы преступления. Органам интереснее преступления, что происходят в городах. Там есть все шансы поймать преступника, даже если он использовал способности, которые не нашли при оценке. Ну, знаешь, камеры работают, свидетели есть. Не то, что у нас с тобой.
Человек, который хочет убить другого, не будет говорить про убийство. Зачем напрягать человека, смерти которого ты хочешь? Запугать? А смысл? Сломать ногу и потом заключить договор: мы тебя дотягиваем до выхода из осколка — тоже маловероятный вариант. Серега давно всем растрепал, что имеет личное убежище.
— А раз ты такой невероятный специалист, может, расскажешь, исчезают ли в осколках трупы незадачливых гнобил?
— Раз на раз, — спокойно сказал Саня. — Если твой успеет остыть — исчезнет. Нет — ничего страшного, зомби порвут так, как тебя никто из родни, на которую ты все время жаловался, не рвал.
Мимо. Но Серегу такая фраза точно задела бы.
— Слушай, если вы точно хотите драки, давайте начнем. Мне еще руду в ваши мешки нагребать, и нужно успеть до перезагрузки... Хотя, может, на этом и остановимся? — неожиданно для себя вдруг спросил я.
Нет, мне не было их жалко. Просто они ведь пришли сюда чтобы поставить на место зарвавшегося толстяка, почувствовать себя значимыми и сильными, на минуту осознать, что не на дне, что есть кто-то ниже них. Мужики не понимают, что значит драка на смерть: в их представлении ситуации они — крутые победители, которые делают все по каким-то там правилам, показывают человеку его место. Они не понимают, что драка на выживание — это не веселое избиение Сереги, это не радостно и интересно, это кроваво. Это когда трупы воняют говном, когда сам скулишь и плетешься на подгибающихся ногах до врача или пытаешься добраться до зелья лечения, попутно не сдохнуть от ран. Когда понимаешь, что все серьезно, и шутки закончились, реальность обычно ужасает.
Наверное, я мог поступить иначе. Мог найти правильные слова, разрулить конфликт. Или скрутить их и сдать в соответствующие органы, которые бы надели на парочку контролирующие браслеты, и держали в клетках в кузове фургонов, выпуская только для зачистки опаснейших осколков. Или через человека с навыком заключения сделок оформили что-то очень невыгодное и напряженное для Безуглова и его дружка. В этом мире пробужденными старались не разбрасываться, даже когда те переходили черту закона. Я мог бы перевернуть ситуацию... но ограничился простыми словами, будто бы для галочки.
— Заткнулся и постарался не визжать, как девчонка, — ухмыльнулся Гоша.
Ну, я попытался. Ладно, подпортим свою карму в этом мире.
Всё прошло как по нотам: Саня шагнул ближе, оскалился, полоснул воздух перед собой дубинкой. Я послушно шагнул назад, и мужик потянулся к рукояти моей кирки. Дурачок на меня даже не смотрел, смотрел на кирку. Она что, сбежит что-ли? Нет чтобы смотреть на меня и руку протянуть, нащупать инструмент. Идиотство...
Нож вошел в шею любителя подлых ударов. Я не стал выдергивать лезвие, чтобы не испачкать одежду в крови и помчался на второго. Тот бросился бежать.
Топота за спиной не было, потому я не беспокоился о тыле и не оборачивался. Возможно, зря: способностей в этом мире много, и вслед мне могла лететь какая-нибудь огненная стрела. Но догнать второго для меня сейчас было гораздо важнее, чем уберечься от атаки первого, который сейчас наверное шею зажимает, чтобы кровь остановить, и размышляет, что делать с раной.
Догнал! Удивительно, но догнал. Схватил за ворот рубашки, и дернул это друщеватое тело, направляя головой в стену, мимо которой тот бежал.
Мужик попытался смягчить удар, но у меня массы больше.
Мир вокруг вспыхнул. Глаза ударило болью. Вспышка ослепила, меня но не помешала повалить Гошу на живот, ухватить за волосы и шарахнуть черепом о камень пола. А потом — еще. Мужик визжал, пытался вырваться, пытался садануть мне палкой по ногам, орал "убивают", снова использовал вспышку, но с каждым ударом дергался все слабее.
Красивого поединка не было. Мы не стояли напротив друг друга, не фехтовали долго и упорно, пока всё не решил один красивый удар. Было грязно, кроваво. Я залил кровью пол, запачкал ладони. Но это всё мелочи, главное — чтобы никто не пришёл на крики. Я проморгался быстро: судя по моим часам и часам на руке убитого мужика, сейчас 16:53, скоро перезагрузка. Все остальные сборщики уходят за час — полчаса до перезагрузки. Плохиши специально ждали практически до последнего, пока в осколке не осталось никого, кроме нас. У меня есть десять минут, чтобы найти третьего персонажа их странной бригады и отправить его вслед за друзьями.
Проверил первого — идиот вытащил из шеи нож и истек кровью. Я пробежался по туннелям, пытаясь услышать хоть что-то: звуки ударов кирки о камень, матерок, увидеть свет фонарика, но тщетно. Поиски ничего не дали. Да и не слишком тщательно искал: времени не было. Думаю, третий приятель отправился относить добытую руду.
Нехорошо вышло, неправильно. Если избавляться, то сразу от трёх, и делать это по уму, но слишком уж удобным показался момент. Жаль, что последний может подговнить... Даже не так, не "может" — он наверняка это сделает.
Я забрал тело второго говнюка и потащил его к первому. Там уже обыскал их карманы: не нашёл ничего интересного: документы, сигареты, пара мятых купюр. Пусть с ними и остаются.
Три минуты до перезагрузки.
Что меня особо порадовало, оба пришли с пустыми рюкзаками. Я быстро нагрузил доверху рюкзаки своей рудой — поместилось почти все. Снял фонарик с держателя для факелов и повесил ремешок на кисть. Одной рукой взял оба тела за шкирку, локоть второй вдел в лямки рюкзаков, в ладонь взял рукоять своей кирки.
Два инструмента пусть здесь и валяются — исчезнут при перезагрузке. Тела по идее тоже должны исчезать, но полагаться на случай не стану. Увы, в интернете нет объяснения, что происходит со свежими трупами людей при перезагрузке осколка. У меня есть лишь Серёгины догадки и слова Безуглого.
Брать дубинки не стану. Да, их можно продать и выручить небольшие деньги, но у меня нет на примете человека, к которому можно прийти и сказать: дружище, я людей убил, и вот это — лут с них, его нужно сбыть далеко от города, чтобы не было проблем. А он такой: без проблем, Нильям, ты меня не первый год знаешь, все будет в ажуре.
— Убежище, — пробормотал я и очутился на крыльце дома.
Тела сразу отправились в туманную стену. Рюкзаки я поставил рядом со своим.
Полчаса потратил на то, чтобы помыться. Потратил практически всю воду из канистры, отмывая руки и подошвы ботинок. Удалось не заляпать брюки и футболку, и это отлично. Зайди я в одной одежде, а выйди в другой — возникло бы больше вопросов, чем неизбежно возникнет.
Я перекусил супом из банки и завалился на матрас. Часик можно подремать.
Иваныч был встревожен. Когда я задерживался, это никого не удивляло: к Серегиной способности все привыкли. А сейчас мужик засуетился: понятное дело, ему теперь в участки мотаться, отчеты писать и со следователями беседовать. А еще здесь был тот мужичок из веселой бригады рудодобытчиков.
— Ты один там был? У нас два сборщика пропали, не видел их?
— А что случилось?
— Они пропали, Серёга.
— Никого не видел, — пожал я плечами. — Зато вот, руду принёс. Полный мешок.
— Я знаю, они к тебе пошли! У тебя с ними какие-то проблемы были, — вмешался третий говнюк. Точнее, уже единственный.
— Никаких проблем. Я вообще пацифист, кого угодно спросите, — здесь пришлось не улыбнуться, вспомнив размеры своего личного кладбища. — Кажется, перед тем, как исчезнуть из осколка в способность, я слышал грохот. Может, туннель обвалился? Или на них действительно кто-то напал.
— Они к тебе зачем-то пошли! — снова вякнул недобиток. — Не в туннели, а именно к тебе!
— Дружище, я не понимаю тебя. Я их не видел.
— Ты что-то с ними сделал! Запер их в своей способности, да?
Кстати, нужно будет поэкспериментировать с убежищем. Вдруг туда действительно можно людей забирать? Серега такое не пробовал, для него внутреннее пространство было сакральным местом, куда он не пускал других.
— Да брось, люди постоянно пропадают в этих шахтах, — примирительно сказал я. — Спустились куда-то пониже и отравились газом. Или вовсе нарвались на недобитого монстра. Посмотри на меня: я же неуклюжий жирдяй, что я с ними мог сделать?
Но взглядом, буравящим переносицу мужика, я говорил, что он еще успеет узнать ответ на этот вопрос.
— Жди разбирательства с органами! — брызжа слюной, заявил мне недобиток.
— Кирилл, попрошу без скандалов на моём рабочем месте, — мрачно сказал Иваныч. Чего-то он поздно вмешался.
— Может, отойдём, поговорим? Ответишь за оскорбления, — предложил я Кириллу, и это его остудило. Мужичок прошипел что-то напоследок и отправился прочь.
— В этот раз я не пустой, — поставил я рюкзак на стол. — Взвешивай, Иваныч.
А пока Иваныч взвешивал, я задумался.
Обычно после того, как дважды за день использовал "убежище", Серёга ощущал необычное чувство пустоты внутри. И способность больше не отзывалась. Я же сейчас такого чувства не испытывал, а потому подозревал, что существует взаимосвязь количество применения с духовными характеристиками. Хорошо, значит, я добрался до чего-то, чего Серёга не знал. Любопытно узнавать мир самостоятельно, а не ориентироваться на чужие воспоминания. Да уроком мне будет: не стоит всецело полагаться на эти самые воспоминания.
В общем, я решил ещё кое-что проверить. После того, как мою добычу взвесили, я с пустым рюкзаком попытался переместиться в убежище, и у меня получилось.
Там я переложил камни из рюкзака одного из чотких пацанов в свой и переместился обратно, протянул полный рюкзак Иванычу.
— А не слишком ли ты много добыл? — прищурился Иваныч.
— Если есть вопросы, спроси мужика, который со мной в шахте работал. Когда он уходил, у меня примерно на полтора рюкзака уже было надолблено.
— Какого именно мужика?
— Деда Гриши, который часов в двенадцать вышел. У него еще спина больная и он не слишком много добыл. Вон его рюкзак, на полке стоит. И фонарик я ему обещал через тебя передать.
— Фонарик можешь в его рюкзак засунуть, — отмахнулся Иваныч. — Но все равно странно, что ты так много добыл.
— Так деньги нужны.
— Будут тебе деньги...
Иваныч взвесил вторую партию руды и отслюнявил мне семь тысяч.
— Кстати, сколько стоят лазерные резаки? — спросил я, прикидывая, стоит ли становиться сборщиком рангом повыше. С моей способностью можно обойтись без пространственного хранилища. Просто взять огромный мешок, который если наполнить, поднять не смогу, и перемещаться в убежище с ним из туннелей, а забирать его здесь, в сторожке.
— От ста двадцати тысяч они стоят, если на рынке. Но у меня есть знакомый, который за восемьдесят может достать.
— А качество?
— Ты прямо как ребенок. Какое качество за восемьдесят, Серега?
Действительно. Ну, хотя бы буду знать, что Иваныч не наваривается на обмане, или делает это изящнее. Правда, пока не знаю, пригодится ли мне это.
— Будь готов побеседовать со следователем. Даже если ты не причем, ты последний вышел, все такое.
— Хорошо, я понимаю. Всего доброго.
Я вышел из сторожки. Хотел было поискать гостиницу, но к сожалению, спокойно побегать по городу не вышло, система решила подкинуть мне свинью. Или наоборот — помочь.
Когда я отошел метров на пятнадцать от сторожки, мир мигнул и я очутился в темноте, не чувствуя тела. Перед глазами повисла надпись:
Глава 6
Серега никогда на миссиях не был — берег себя и предпочитал работать медленно, но верно, без рывков в виде риска, с ежедневной оплатой за добытую руду. Зато мужик много читал про опасности миссий. От него я знал, что большинство трудностей F-ранговых испытаний нивелируются приличным оружием. Я собирался посетить задания, но на своих условиях: будучи экипированным и вооруженным. С голыми руками и системным кинжалом, который я засунул за пояс... Все хреново. Не так, как могло быть без оружия вообще, но все же.
Когда таймер дошел до нуля, я очутился в камере. Квадрат со стороной в пять метров, сзади и по сторонам — каменные стены, напротив меня — решетка от пола до потолка, за ней, на расстоянии метров пяти — коридор, который перпендикулярно выходит в другой коридор, пошире. На полу камеры — толстый слой соломы.
Передо мной висит новая табличка.
Поделиться книгой: