Помоги проекту - поделись книгой:
Андрей, КотоКот и остальные
Из речи этого странного хвостатого я сделал для себя несколько выводов. Во-первых, он не живое существо, а проекция — реальная и прожорливая — и его физическая оболочка заперта в маленькую резную шкатулку и представляет собой золотую безделушку в виде египетского символа.
Того самого глаза, который мы везем на китайских сувенирах из этой страны и из Турции, по-моему, тоже.
Ядвига достала глаз по настоянию, как она его называет, КотоКота. Я уже понял, что это артефакт, он светился мягким голубоватым светом, и девушки попросили меня покрутить колесико сбоку. Наверняка, это была какая-то проверка.
— Я не имею права это делать, — заявила Ядвига.
Кстати, кот зовет ее Ёжа и Ёженька. Это смешно и нисколько ей не подходит.
— А я не вижу никакого колесика, — сказала Василиса. — Наш кот такой вредный, что, сдается мне, никто из магов его не увидит. Он тысячелетиями молчал в хранилище и зажужжал, когда родилась мама. И соизволил воплотиться.
— Все потому, что своей магии малыш-ш-шке недоставало. Как бы она без меня справлялась, — но и этого коту показалось мало и он пустился в воспоминания. — Представляеш-ш-шь, Ёжа хотела лош-шадь, и что, я бы спал на улице: лошадь в доме ш-што ли? Еле уговорили с Ягайло на котика. Пришлось побыть дитеныш-ш-шем, чтобы ей угодить.
Кто-кто, а зверюга явно свыкся с предыдущей ролью. Я не стал ему говорить, что ребенок, подари ему такого бегемота, как он сейчас, испугался бы и стал заикой — и кличка у кота была бы Вепрь. Ну Тигр, если ласково. Но ни капли не Барсик. После кончины этого самого Барсика Глаз пылился себе и в ус не дул. А теперь решил, что пыль пора стряхнуть.
Во-вторых, получалось, что магические предметы в этом мире недолюбливали магов, которые ими пользовались. Чем сильнее артефакт, тем норовистее он становился с возрастом, осознаннее. А магу неудобно каждый раз спрашивать у палки, готова ли она полыхнуть молнией — так и без головы останешься, если у противника артефакт так себе, но сговорчивее.
Предметы бунтовали, их уничтожали. Назревал конфликт интересов: родовые артефакты еще служили хозяевам, хотя и там случались эксцессы. И тут на сцене появился предок Ядвиги, который подошел к делу с другой стороны. Он решил, что артефакты следует изучать, более того, облегчать их страдания — будь то моральные или физические.
До этого каждая магическая семья берегла любую информацию о своих цацках и к ней не допускала, а этот парень начал писать учебники, проводить семинары. В итоге поднялась волна: многие маги признали, что с волшебными предметами необходимо считаться, разрешать им выбирать хозяина и т. д.
А сами предметы так и вовсе основали нечто вроде Фонда защиты себе подобных.
Все бы ничего, но сама природа волшебства диктовала, что и у этой независимой группы «товарищей» должен быть хозяин-активатор. Неудивительно, что лучше всего на эту роль подошел Эжберт Гаевский. Он заключил с предметами соглашение: все пункты я не перечислю, талмуд вышел изрядный. Коллекция осознанных редкостей продолжала пополняться его потомками (вещи сами находили тех, кто не желал оставаться с хозяевами, еще больше попадало туда в наполовину исправном или в почти дезактивированном состоянии).
Через несколько поколений Гаевские стали силой, которую в моем мире можно сравнить со страной, имеющей ядерную бомбу. Есть важное отличие — у нас таких стран около десяти, а здесь такая семья одна. И, на мой взгляд, большая ошибка, что весь арсенал (почему-то Ядвиге нравилось это слово, а от моей «коллекции» она морщилась) подчинялся, то есть переходил, по линии прямого наследования.
Гаевские передавали право управления только своим детям обоего пола. Супруг или супруга тоже могли работать с предметами, но без детей вся история бы оборвалась.
Ненавижу юридические термины, они коверкают речь — но суть ясна. Маги, как правило, рожали одного младенца — мать с дочерью, закатывая глаза цыкнули на меня и пообещали, что потом объяснят, — его увешивали охранными амулетами, как новогоднюю елку, и готовили к управлению «арсеналом».
В итоге Гаевским жилось все хужее и хужее; они не могли никому доверять, везде мерещились заговоры и враги. Чего удивляться, что последний мужчина их рода (папа Ядвиги по имени Ягайло) женился на дочери ведьмы. Такой выбор, как мне намекнули, объяснялся тем, что ведьминым родам магические предметы были неинтересны, а силой эти дамы обладали будь здоров. При этом с магией артефактов не контачили, волшебные перстни и палочки в руках у ведьмы превращались в опасную бутафорию — то есть пользы не извлечь, а погибнуть можно.
Давайте я включу прямую речь КотоКота. Вот это настоящий эксперт. Чуть ли не самый главный.
— Наш-ш-ша Ядвига — первый в семье ребенок с двумя противоположными вариантами развития силы. Темный Ягайло и нейтральная Мирра (это родители, прим. Андрея), конечно, ждали, что девочка возьмется за традиционну магию и воспитывали ее не выводя из хранилищщща. Чем раньш-ш-ше дите начинает контактировать с предметами, тем прощ-ще им поладить. Бабка же, на минуточку, верховная ведьма твердила, что от судьбы и от котла с волшебным варевом ей не уйтию
— Да, маме сполна досталось ведьминой силы. Бабка Ксения настаивала, чтобы Гаевские оставили дочку в покое, напряглись и продолжали славный род дальше, — это вмешалась Василиса. — Наверное, так бы все и случилось. И мама бы сама выбирала, что предпочтительнее — поддерживать магическое равновесие или воспользоваться даром стихийинцы.
— Это все сослагательное наклонение. На семью правителя напали, выжила только дочка. Я не сказал, что к своим обширным землям Ягайло получил в качестве приданного за Мирру больш-ш-ше половины Семиречья. Малолетней Ядвиге отош-шло хранилищ-щ-ще, земли и бабкин дар.
— Знакомься с самой завидной невестой Семи княжеств. Уже вдова, одна нога костяная, — сухо сказала Ядвига.
— Сделанного не воротиш-ш-шь, — КотоКот вздохнул так, что я ему поверил. — В возрасте 252 лет Ядвига применила ведьмовство верхнего уровня, скорее, запредельное. Она перестала являться магом, потеряла нейтральный статус и до кучи умудрилась запечатать стихию так, что у ведьм нашего мира остыла сила.
— Мама не ведьма, но и не маг. Меня только успели отправить в подготовительный класс, когда это случилось. Ей пришлось пить запрещенное даже у темных зелье, чтобы управлять предметами и не допустить смертоубийства в распавшемся на уделы Семиречье. Это длилось больше 150 лет, и ее здоровье — Василиса слега прокашлялась, — да и светлый разум под угрозой. Нам нужен хранитель.
В этом месте я почувствовал, как у меня заныл зуб, вылеченный две недели назад.
Яга напоминает, что она все еще хозяин… то есть хозяйка
«Мне одной кажется, что он издевается, — гадала про себя Ядвига. — Кот краснословит битый час, а зачем заклинание выманило Андрея, так и не прозвучало. История семейства — да, все предметы из чайного сервиза на свадьбе родителей — да, суть проблемы — нет».
— Нигде не сказано, что ведьме запрещено владеть артефактами, — вслух заметила она. Нарочито спокойно, чтобы два человека не услышали всю глубину ее обиды. Выбора, ей не оставили выбора. Какая магия в убитом теле? А стихия не нуждалась в приглашении, достаточно наложить одну руку на другую…
Эти воспоминания следует отодвинуть. Сейчас они лишние. После хорошего удара по голове действие зелий настолько ослабло, что Яга ощущала себя едва живой, тошнящейся, но абсолютно трезвой. Ярость перестала угрожать захлестнуть ее в любой момент и затаилась. Нещадно клонило в сон — но любопытство подталкивало развернуться в кресле и рассмотреть Андрея, когда ее зрение больше не сковано липкой поволокой отравы.
Он прятался за спинкой кресла и, она была в этом уверена, разглядывал ее макушку. Не выдержала, оглянулась — стоит, прислонившись спиной к ковру Плача, и вертит в руках сразу несколько раритетов. Вместо священного трепета откровенно зевает.
Глаза опустил, и отсюда не видно, какого они цвета. Волосы темные, нос короткий, губы сжаты в упрямую линию. Лицо как лицо, только скулы такие четкие, словно над ними создатель работал с особым старанием. Она не успела определиться, не делает ли это его выражение капризным, как Андрей снова зевнул и посмотрел прямо на нее.
«А глаза-то синие почти», — вздохнула про себя Ядвига и тут же нахмурилась. — Кот еще немного потянет время, и мы тут оба на коврике ляжем». Василиса подозрительно долго молчала и не порывалась бежать спасать тюленей.
На самом деле весь ее дом работал в качестве ретранслятора ее состояния куда более тонко и слаженно, чем кольцо Примирения. Когда она, как сейчас, чувствовала сонливость и могла стать легкой добычей для названных гостей, то печка и система вентиляции принимались усыплять любое существо, объявившееся в избушке. Случалось и не раз, что князья, искавшие у нее поддержки и получившие разрешение на въезд в угодья, засыпали прямо в сенях на лавке, потому что выбирали неудачный момент для визита.
— Котик, я знаю не меньше твоего, а сказываю еще лучше — потому что быстро, — но только Яга пристыдила впавшего в азарт зверя, как случилась очередная за этот вечер оказия.
Завопила сирена, извещающая о попытке проникнуть за щитовой периметр, который магической стеной огораживал ее владения.
Такое происходило регулярно. Слухи о том, что Яга с каждым принятым зельем теряет разум и слабеет телом, расползались по Бельгорью. И искатели сокровищ то и дело подходили к границе и бросались парочкой заклинаний для проверки, стоит ли защита. Рано или поздно чертова колдунья сломает себе шею, говорили в народе, и тогда артефакты станут добычей того, кто придет первым.
«И тогда артефакты спалят несколько десятков дураков, которые сюда сунутся, пока за ними следом ни явятся маги из старых родов, вооружившись фамильным правом», — отвечала на это Яга в разговорах сама с собой.
Сигнализация сильно отличалась от той, что стояла на вход в избушку, и не изображала конец света. Вой раздавался снаружи дома, также красно-синей подсветкой замигали окна.
— Ставьте защиту! Ну кто что умеет— успела крикнуть Ядвига и изобразила какое-то подобие энергетического барьера над избушкой подручными средствами: ели, стоявшие почти на самой опушке, стали гуще, вздыбили ветки. Небольшое облако спикировало на крышу, расползлось и забило дымоход.
Тем не менее, когда удар все-таки последовал, она едва сумела сохранить сидячее положение. Хлесткий, вышибающий воздух из легких — он был направлен исключительно против людей. Носом у Яги пошла кровь, она закашлялась и тут же успокоилась, убедившись, что остальным пришлось легче.
«Невозможно всегда быть героем, но всегда можно оставаться человеком», — зазвучал у нее в голове Иоганн Гете. «Так, цитаты вернулись — это неблагоприятный сценарий, — теперь звучала она собственной персоной. Но справляться с атаками она умела и прихрамывая сильнее, чем до этого, подошла к окну, смотревшему на главную дорогу.
За пару мгновений до того, как меня тряхануло — в принципе, это было сравнимо с ударом электрического тока с той разницей, что током бьет в конкретное место, а тут все тело сразу — в руки скакнула уже знакомая сковородка. На сей раз она сотворила надо мной потрескивающий оранжевый купол, от которого отходили струящиеся нити и упирались в пол.
— Я в клетке, — успел подумать я и получил несильный, но ощутимый разряд. Трескучая защита в ответ мигнула зелёным и исчезла. Я аккуратно положил сковородку на пол (ее тяжесть осталась прежней), подвигал конечностями — по очереди и одновременно — и стал ждать инструкций. Тут такая концентрация магов на квадратный метр: они-то знают, что дальше.
Василиса стояла почти напротив меня. Ничего похожего на экран не заметно, или убрать успела. Зато я увидел, как тоже зелёным засветилась и погасла небольшая тряпичная фигурка, которая крепилась к ее поясу металлической цепочкой. Необычный амулет — больше похож на грубую куклу, чем на украшение. Значит, хозяйской дочке вообще не пришлось делать лишних телодвижений. А вот Ядвиге досталось.
Она как-то неловко поднялась с кресла, на каждую ногу ступала с неуверенностью. Оглянулась на меня, видимо, чтобы убедиться, что по полу размазан, а у самой из носа кровь. При этом лихорадочно шарит у себя по карманам. Мне так и хотелось напомнить, что платье это она надела часа два назад.
— Кот, ты почему ее не закрыл? — попробовал спросить громко и в то же время про себя.
— Да не мог я, Андрей. — прозвучал он у меня в мыслях. — Она не просила, согласия не давала. Я бы вмешался, если бы речь шла о жизни хозяйки, при ударе от 10 баллов. Только вот не уверен, что она бы и с 9 справилась. Слаба совсем. Ладно-ладно, от 8 бы подключился, поверь.
Получается, котик может говорить и не ш-ш-шипеть — ну-ну.
— Не, Ёжа, так дело не пойдёт. Все пузырьки с зельем я запалил, пока ты в отключке лежала. Василиса меня за хвост дернула и я внял наследнице, не отказал, — почти промурлыкал хвостатый.
— Мама, КотоКот утверждает, что тебе пребывать в рассудке осталось меньше трех месяцев — если пить эту дрянь раз в неделю. Но ты же чаще. От того, что мы с тобой заготавливали на полной луне, почти ничего не осталось. И инсульт он тоже не исключает — неизвестно, что случится раньше.
У Ядвиги хватило сил только на то, чтобы зашипеть.
— Что ты предлагаешь? — почти задохнулась от возмущения. — Я бы взяла Щит Акинора, — она указала на «мою» сковородку, и почему я не удивился, — и приложила бы разбойникам в обраточку.
— Я лучше сама пойду. Волшебная палочка при мне. Сколько можно скрывать, что я знаю свою мать и от родства не отказываюсь? Это все папенькиного семейства фантазии, что так безопаснее. На меня за три с лишним года совершенно около двадцати пяти покушений.
— Васька, стой! — еще больше занервничала Ядвига. — Какой из тебя боевой маг. Видишь, они притихли там. Могли ударить, чтобы проверить, будет ли сопротивление. И сейчас тикают со всей мочи.
— Я бы рад, окажись ты права, — почесал за ухом кот. — Но станут они в таком случае на пятибалльную волну силы тратить. Вижу четверых, подошли по периметру. И еще одна плохая новость: это не просто семейка, которая мечтает вернуть свои домашние безделушки, а четыре мага с четырьмя разными проявлениями дара.
Ядвига прошелестела что-то вряд ли цензурное. А я переспросил:
— Могущественных мага?
— Это не суть важно, — заметил котик. — У них у каждого своя стихи, что делает их в четыре раза сильнее. Плюс, возможно, самое плохое — они готовились заранее. И в курсе, что Ёженька истощена, мыкалась всю неделю и, следовательно, сейчас спит беспробудным сном.
— Мамочка, они же не хотят взломать защиту, они пытаются достать тебя. Не исключено, что, пропустив такой удар во сне, ты бы уже не встала, — так, мне одному показалось или у нашей Мисс Невозмутимость сейчас начнется истерика.
Хотя мне от ее слов тоже сделалось паршиво. Та ведьма в сорочке и в версии с клыками и когтями не заслуживала такой участи, а эта, без них, — надо думать, тоже.
Ядвига, как будто не слыша, заметно хромая на одну ногу, подошла к окну. Немного подумав, она приложила к стеклу ладони и уперлась об него лбом. Секунд через тридцать стекло задрожало, и в окно я рассмотрел, как по песчаной дорожке от дома покатился невидимый вихрь — то есть след от него оставался, песок при соприкосновении поднимался вверх и через пару метров оседал.
Мы все втроем с удивлением уставились на нее мало что понимая.
— Минус двое, — довольно сообщил КотоКот. — Они стояли вплотную к защитному поясу, и он отбросил их куда глаза глядят. Спорим, за Занавес и дальше. Как же ты это сделала, о, невообразимая предателям во тьме.
У кота окончательно пробудилось восточное красноречие: как же тяжело Ядвиге дается речь, но проигнорировать такой вопрос она не смогла:
— Я добавила к защитным заклинаниям силу, которая питает эту часть леса и наш маленький парк. Направила ее к цели. На старый барьер это произвело ошеломительное действие, его давно следовало подпитать — а тут вместо артефактов человечья сила. Он при первой настройке так радостно не отзывался.
Как я понял, это что-то вроде "умной" оборонительной сети, которую в моем мире еще только предстоит разработать. "Нейросетка" нащупала магов, приблизившихся вплотную, чтобы грохнуть обитателей дома, и шарахнула по ним.
Сумел дотянуться, — уважительно пробормотала Василиса. Как про живого.
— Остается еще два, — напомнил котофей. К этим придется выйти. Они заметили, что барьер опасен и ретировались подальше. Готовят очередную пакость: объединяют магию, чтобы, похоже, вызвать демона. Надо бы поторопиться.
— Я пойду, — хором воскликнули Ядвига и Василиса.
— Даже не вздумай отправить Андрея, — закусила губу старшая барышня. — С тебя станется!
«Андрюш, кольцо Примирения у тебя в кармане. Не показывай, что ты о нем знаешь и ищи способ выбраться из избушки, — все-таки ментальные каналы связи незаменимы, когда рядом злится настоящая ведьма.
Глава 4
По левую руку от меня, аккурат у стеночки стоял Грам, посох Соломона по правую. Они, похоже, успели поболтать. Оба — и меч, и посох — аж гудели, и мне послышалось, что это гудение удовлетворенное. Договаривались, значит. Кольцо в кармане тоже жужжало, но я бы не поручился, что звук слышит кто-то еще.
Покрутив кольцо двумя пальцами, почти уже надел его на средний; так оно сядет лучше. Но перед этим следует что-то сделать, только, как определить, что именно? Взвесил его снова: легкое. И дальше что?
— Сделаем вид, что я этого не говорил, но ты прав, меня необходимо переключить на твою частоту приема, — жужжание вдруг обрело смысл, хотя помехи оставались. — Это несложно, представь, что ты настраиваешь любой привычный тебе предмет: телефон, медиа в машине, телик.
— Спасибо, — коротко (и про себя, конечно) отозвался я. Показалось или кот в голове захихикал?
«Какой, черт побери, умный дом — все предметы отзываются на голос и готовы заняться твоим обучением. У себя мы до такого дойдем лет через десять», — подумал я. Жалко, что телефон с «Алисой» остался дома. В это время я искал на кольце сенсорные кнопки — самый удобный вариант для настройки гаджетов. И… получилось! Колечко отозвалось прерывистой вибрацией, которая затем перешла в постоянную.
Сначала ничего не происходило, а затем я различил перебранку между мечом и посохом — не помирились.
— Не рассчитывай, дубина, что каждый раз будешь запрыгивать на энтого. Скоро тебе рукоятку скрутят, доскачешься.
— Ты идиот, хотя носишь имя мудрейшего из царей. Я всего лишь предложил обратиться к Андрею, потому что ментальные способности у тебя выше — он бы сам выбрал, кто ему больше подойдет для предстоящей геройской вылазки.
Ой, нет, слушать этих двоих бессмысленно. Я попробовал развернуть кольцо на Ягу. Тут меня обдало такой оглушительной тишиной, будто я с размаху, стоя на светофоре на Невском проспекте, угодил башкой в глубокий колодец. Она так устала или кольцо на нее не срабатывает?
— Слушшшай, экспериментатор, поторопись. Демоны передвигаются стремительнее двуногих, тебе нужно опередить магов — дело у них не спорится, потому что они далеко друг от друга. Есть шшшанс, что ты будешь первым.
Экспромт так экспромт. Я зажал кольцо в ладони, почему-то решив, что так моя ложь прозвучит убедительнее:
— Меч, который вы называете Грамом, вначале принадлежал не Одину, а Локи. Тот дал ему редкое качество: умение разить врагов без участия хозяина, пока сам Локи пировал в чертогах. — Главное, не останавливаться и врать с каждым предложением все увереннее. — Не спрашивайте, откуда я это знаю. Смотрел сериал. И когда я держал Грам, я видел, что не управляю его движениями. Достаточно вынести его на дорогу и направить, он все сделает сам.
Меч удивленно встрепенулся, а к представлению подключился кот.
— С учетом, что меч сейчас слушшшает лишшшь тебя Андрей, иди. Имей в виду, что маги стоят один на севере, другой — на востоке. Задай правильное направление. Да не маши сильно, а то отрубишшшь себе что-нибудь.
Ликующий Грам вновь оказался у меня в руках. А вот мать и дочь молчат: Яга уставилась в одну точку, Василиса, наоборот, глядит насмешливо — и куда-то мимо меня. Кто и кого здесь разыгрывает, выяснять уже некогда. Я бросился к двери, к которой тянул меч, мысли не успевали за ногами.
Зачем мне это, я не герой, с девушками едва знаком, Ядвига мне симпатична, но до такой ли степени, чтобы выяснять, как неизвестное мне кольцо поведет себя против магов, о существовании которых во вселенной я этим утром и не подозревал.
— Эй, кот, я знаю, ты здесь, — я продвигался по посыпанной песком дорожке (неужели Ядвига обходится без садовника?) в сторону смыкающихся впереди деревьев. — Мне страшно. Я не боец, давай поболтаем. Викингов, вон, грибами кормили, чтобы лютые были. Я же и свой чай не допил.
— Не боись, текстовик Андрей. Со мной и с колечком ты ровно за каменной стеной. Да и стена есть, магическая. Мы тебя не бросим.
— А почему Барсик сдох?
— Ну и дурень. Нашел, о чем перед боем спрашивать. Лучше я тебе расскажу славную историю почти королевского рода Гаевс…
— Не-е, рода не надо. Что за зелье, которое больше нельзя Ядвиге? Я так понимаю, она много лет вами тут командовала уже после запретных заклятий, а тут — бац, и ни к кому пальцем прикоснуться не может.
— Ты быстро соображаешь. Вострый какой, вот сейчас магов уложишь и мы с тобой…
— Кот, ты то шипишь, то не шипишь. Как тебе доверять, особенно жизнь?
— Андрюшенька, при помощи зелья Ядвига становится очень черным магом. Артефактам все равно, какого цвета колдовство. Главное, что не ведьмует. Но природу свою безнаказанно переделывать ни у кого не получалось.
Поделиться книгой: