Раскаяние царя Дугрия

Пройдя около пятисот шагов, платформа остановилась и рабочий открыл крышку люка городской канализации. В воздухе разнеслась вонь. Присутствующие стали морщиться и закрывать носы. Только Дугрий стоял с неподвижно суровым лицом. Он произнес имя первого, погибшего при нападении, гвардейца и объявил бывшего главного визиря виновным в его смерти. Рабочие скрутили лебедку, и бывший главный визирь был опущен в канал с нечистотами. Все затихли. Они поняли, как бескровно и безбольно можно казнить мерзавцев.

Прошло чуть более минуты и Дугрий приказал рабочим накручивать лебедку. Когда над люком показалась голова бывшего главного визиря они остановились. Бывший главный визирь стал инстинктивно глотать воздух вместе с каплями нечистот, которые стекали по его лицу. Придя в сознание, он понял, что, еще жив. В его мыслях мелькнула надежда на то, что Дугрий решил все-таки помиловать отца своего друга или может быть Земфий упросил царя оставить отцу жизнь. Так же думали и все собравшиеся. Но Дугрий произнес имя второго погибшего гвардейца и снова объявил бывшего главного визиря виновным в его смерти. Рабочие снова скрутили лебедку, и бывший главный визирь снова был опущен в канал с нечистотами.

Вытащенный снова бывший главный визирь вопил и умолял казнить его окончательно, пусть даже отрубив голову, но Дугрий невозмутимо произнес имя третьего погибшего гвардейца и опять объявил бывшего главного визиря виновным в его смерти. Бывший главный визирь уже наглотался нечистот, его тошнило и трясло, но Дугрий невозмутимо и монотонно повторял эти процедуры пять раз. После пятого вытаскивания Дугрий долго держал паузу, чтобы бывший главный визирь очухался и раздышался. Затем он подробно рассказал о подвиге, который совершил Земфий защищая жизнь своего царя. Услышав это, бывший главный визирь издал страшный вопль. Так может вопить только человек, которому были доступны все мыслимые блага этого прекрасного мира, но который нещадно бросил их, включая самое дорогое, в жертву бредовой теории абсолютной власти.

Дугрий разрубил огон и бывший главный визирь плюхнулся в люк, где был безвозвратно поглощен густыми массами нечистот.

Все присутствующие были поражены увиденным и услышанным. И всем не терпелось побыстрее уйти. Но Дугрий продолжал стоять рядом с платформой. Потом он подал знак и рабочие увезли платформу. Все с облегчением выдохнули, надеясь на скорое закрытие этого драматического мероприятия.

Но Дугрий спросил, обращаясь к министрам и советникам, не полагают ли они, что бывший главный визирь был настолько предан своему делу, что не выдал своих сообщников?

Тут же министр финансов и министр внутренних дел упали на колени и стали биться лбом о землю, заверяя, что главный визирь оговорил их. Этим они и сами себя выдали, но Дугрий знал об их предательстве и без этого. Предатели-министры, видя, что Дугрий не принимает эти заверения, стали клясться, что главный визирь заставил их готовить государственный переворот, а они не могли ничего поделать, так как царь был уже далеко от столицы. Дугрий с презрением поправил их показания, сообщив, что банда, которую те снарядили для убийства царской семьи, выехала из столицы на два дня раньше, чем царская семья и их сопровождающие.

После этого предатели-министры задрожали всем телом и умоляли о пощаде. Они ведь полагали, что казнью главного визиря все и закончится. И вот уже, когда они уверовали, что их уже никто не разоблачит, и собирались разойтись по своим кабинетам, Дугрий прихватил их, как рысь из засады хватает зазевавшихся баранов. В течение нескольких минут они скулили и визжали, умоляя о пощаде, но Дугрий молчал и стоял неподвижно, ничем не показывая, какое решение он примет.

Наконец, он подал знак, и гвардейцы накинули на предателей-министров мешки и завязали. Предатели глухо кричали, снова моля о пощаде, но через минуту они были брошены вниз головой в вонючую жижу, вслед за своим идейным вдохновителем.

Их семьи будут лишены всякого имущества и будут вывезены в незаселенные земли на севере Тамерии, где им надлежит выбрать одно из двух: либо трудиться и выживать в суровых условиях, либо остаться чопорными аристократами и стать быстрой и легкой жертвой падальщиков. Только супруга бывшего главного визиря будет оставлена при дворе.. Ведь она была матерью Земфия и именно она воспитала сына честным, преданным и самоотверженным человеком. Настоящим героем! Дугрий распорядился оказывать ей почести пожизненно, хотя бедная женщина едва ли в них нуждалась после всего произошедшего.

Клятва, данная незабвенному другу была исполнена, дело о государственном перевороте было закрыто и Дугрию оставалось только ехать за своей женой Рутэнией, которая, как надеялся Дугрий, должна поправляться. Передав управление страной, совместно, своей матушке и министру обороны, Дугрий распорядился собрать кареты, и выехать еще до заката. Те два деревенских парня, которые сопровождали Дугрия и четко выполняли все поручения царя, были достойны того, чтобы быть принятыми на службу к царю. Они, конечно же, еще не владели боевыми искусствами, но были трудолюбивы и упорны. А боевым искусствам их можно обучить. Кроме того, помимо умения владеть оружием, царским помощникам требовались и другие навыки, коими эти парни обладали. Например, они умели приготовить пищу быстро и вкусно. Это Дугрий заметил еще по дороге в столицу. Благодаря этому они почти не теряли времени на приготовление пищи и успели в столицу к назначенному часу.

Есть помощники, которым стоит только назвать цель, и они сами найдут пути достижения этой цели. А есть помощники, которым не нужно называть цель, а нужно четко указать что и когда они должны делать. и цель будет достигнута. Значит нужны и первые и вторые. Главное, чтобы поручающий правильно определил, кто с каким делом справиться лучше. Первым стоит поручать дела, при исполнении которых могут появиться непредвиденные обстоятельства, и нужно быстро и адекватно отреагировать на эти обстоятельства, а вторым стоит поручать дела, где следует четко и в точности соблюдать все инструкции, даже не смотря на непредвиденные обстоятельства.

Так думал Дугрий глядя на багровеющий закат, когда они отъехали от столицы довольно далеко. Он старался не думать о том, как скажет Рутэнии про Ронси. Ведь Рутэния надеется, что Ронси в Ласфадии и попросит ехать туда немедленно. Рано или поздно, но придется ей сказать про то, что они потеряли Ронси..

На исходе пятого дня пути, они уже подъезжали к тому селению. Деревенские мальчишки, издали заметив приближающиеся кареты, громкими криками оповестили жителей о скором приезде царских экипажей. Пастухи уже вернулись с пастбищ, а до вечерней дойки оставалось достаточно времени. Поэтому у крестьян была возможность всем селом выйти на дорогу, чтобы поприветствовать своего царя и его сопровождающих. Среди них была и Рутэния. Дугрий издали заметил милые сердцу черты и, спрыгнув из кареты, побежал, чтобы поскорее обнять свою любимую жену. Рутэния прильнула к его груди. Эта разлука, в десять дней, показалась им длительным испытанием. И вот, наконец, они снова вместе. Дугрий нежно прижимал Рутэнию к груди, но сам был в напряжении. Рутэния почувствовала это и догадалась о причинах этого напряжения. И тогда она сказала мужу, что сама ездила на то место и сама видела дорожный плащик Ронси, который повис на сосенке, растущей над ущельем. Крестьяне, которые ее сопровождали, предлагали привязать к длинной веревке крючки и достать плащик, но Рутэния отказалась. Плащик Ронси будет ей постоянно напоминать об этих драматических событиях, а выбросить его она не сможет. Так пусть плащик останется на этой сосенке.

Ах, если бы они только знали, что эта сосенка не напрасно взяла плащик у Ронси. Ведь, взамен, она отдала ему свою веточку, на которой Ронси плавно упал в горную речку, и, державщись за эту веточку изо всех своих детских силенок, смог, почти без ушибов, сплавиться вниз до самой долины. С двухлетнего возраста Ронси умел плавать. Но разве спокойные воды озера Синри или теплые воды дворцового басейна могли сравнится с водами, которые еще недавно спали в леднике на вершине горы, и вот оттаяв, наконец освободились, и с неистовым рвением ринулись вниз, к подножью горы, чтобы там согреться жаркими лучами солнца и насладиться спокойствием плавного течения.

И вот когда Ронси на своей спасительной веточке достиг долины, где бурливая река Зуэр разливается широко и спокойно, его заметила овчарка Корда. Она громко залаяла, призывая своего мужа Дола и пастуха Флута. Пастух Флут подбежал к реке и увидел маленького человечка, который благодаря тому, что держался за сосновую ветку, держался на плаву. Флут дал знак, и Дол мгновенно бросился в воду и через несколько секунд уже ухватил зубами веточку и отбуксирвал ее к берегу, вместе с перепуганным Ронси. Дол вытащил ветку на отмель, и, виляя хвостом, оставил ее у ног хозяина.

Флут снял мальчика с ветви и поставил на ноги. Ронси не мог самостоятельно держаться на ногах от испуга и переохлаждения. Флут стянул с него мокрую одежду, снял сапожки и обтер Ронси своей меховой шапкой. После этого Ронси затрясся всем телом и громко заплакал. Флут на это только улыбнулся. Он скинул свою пастушью накидку и расстелил ее на берегу. Затем положил на нее Ронси и позвал собак. Овчарки легли рядом по бокам Ронси, причем Корда нежно облизывала заплаканное лицо мальчика. Когда Ронси видел сторожевых собак во дворце, и, особенно, когда слышал их рычание и лай, они казались ему страшными и свирепыми чудовищами. Но теперь, Ронси с радостью понял, какие это умные и приветливые существа. Ему было так приятно согреваться теплом, которое дарили ему собаки. Да и сами собаки, тоже, наслаждались прохладой, исходящей от Ронси.

Через несколько минут губы Ронси уже не были бледно фиолетовыми, а еще через несколько минут на щеках появился нежный румянец. Когда Флут понял, что Ронси достаточно согрелся, он снял с себя жилет и одел его на Ронси. Жилет был мешковат, и Флут подвязал его шнуром, чтобы Ронси было удобно двигаться в нем. Потом Флут повел Ронси на луг, где росли одуванчики. Флут сорвал одуванчик и поднес его к лицу Ронси и велел подуть. Однако, Ронси не понимал ласфадйского языка. Тогда Флут сам подул на одуванчик и пушистые "зонтики" разлетелись по воздуху. Флут сорвал еще одуванчик и снова поднес к лицу Ронси. Мальчик подул и часть "зонтиков" разлетелась, но часть осталась. Ронси подул снова и все остальные семена отправились в путешествие. Это очень позабавило Ронси и он звонко засмеялся. Затем он сам сорвал одуванчик и сдул с него семена. Затем снова и снова. Флут был очень доволен, ведь это была не просто забава. Таким образом Ронси разгонял кровь в легких после переохлаждения. Когда процесс обдувается одуванчиков стал утомлять малыша, Флут взял палочку и забросил ее. Корда тут же бросилась за ней и через несколько секунд возвратила палочку пастуху. Флут вручил палочку мальчику. Ронси бросил палочку, но она упала всего лишь в трёх шагах от него. Тем не менее, Корда прыгнула, подхватила палочку, и вернула ее Ронси. Следующий заброс палочки получился более удачным и на этот раз палочку принес Дол. Ронси звонко смеялся и продолжал забрасывать палочку.

Флут заметил, что над склоном горы, в той стороне, откуда течет река Зуэр стали кружить птицы-падальщики. Тогда Флут понял, что там, откуда появился этот мальчик, произошло что-то страшное. Через несколько часов одежда Ронси высохла и Флут переодел его. Однако, сапожки еще оставались мокрыми. Солнце стало опускаться, пришла пора гнать отару к дому. Флут взял мальчика на руки, чтобы тот не поранил ножки о камни. Ронси с двух лет отучился проситься на руки. Он считал, что он уже достаточно большой, чтобы кататься на руках у родителей. И даже когда, иногда, Дугрий подхватывал его, он высказывал протест и требовал предоставить ему идти самостоятельно. Но вот сейчас, когда незнакомый дядька взял его, Ронси доверчиво обнял его за шею и положил голову ему на плечо.

Корда и Дол сами загнали овец в хлев, а Флут сразу взошел на крыльцо, разулся и вошел в дом.

Его жена Гинда, увидев мужа с ребенком на руках, не поверила своим глазам, и застыла от удивления. А когда Флут сообщил, что этот мальчик побывал в студеных водах реки Зуэр, Гинда засуетилась, поставила греть воду и замесила тесто с сушеными ягодами, медом и душистыми травами.

Вскоре, к уже приготовленному ужину, добавилась горка румяных и ароматных лепешек. Гинда омыла Ронси теплой водой и усадила за стол. Хотя Ронси и привык к изысканной дворцовой пище, но после купания в реке и игр с собаками, ему показалось, что он не вкушал еще ничего более вкусного, чем эти простые лепешки. Потом Гинда напоила мальчика теплым молоком и уложила в постель. Ронси сразу же уснул.

Гинда всю ночь провела возле постели малыша, прислушиваясь к его дыханию и бережно трогая лобик. Когда Ронси пробивал пот, она осторожно перекатывала его на сухую простынь и укрывала заново.

С тех пор как помнила себя Гинда, она постоянно видела перед собой лицо вот такого же симпатичного мальчика. Дом ее родителей находился на самом краю села, а дальше, немного поодаль, стояла кузница и дом кузнеца. Флут был старшим сыном кузнеца, а Гинда была младшей дочерью бондаря. Флут и Гинда с самого раннего детства были неразлучны. Как только выдавалось свободное от работы по хозяйству время, они бежали навстречу друг другу и играли. Даже когда они были детьми, их родители уже понимали, что эти два человечка созданы друг для друга. Кузнец много работал, и его семья была зажиточной. Бондарь, тоже неплохо зарабатывал, но всегда был недоволен. Ему постоянно казалось, что все вокруг работают меньше его, а получают больше. Особенно, он завидовал вельможам. Вот эти то, уж точно, палец об палец не ударяют, и при этом купаются в роскоши. К совершеннолетию старшего сына кузнец скопил достаточно много денег, чтобы заплатить бондарю свадебный выкуп. И вот настал день, когда их родители договорились о дне свадьбы. Бондарь был доволен обещанным выкупом и однажды в базарный день он пошёл с Гиндой в город, чтобы та купила себе свадебный наряд. Они обошли несколько магазинов, но везде, где Гинде нравились наряды, ее отец отказывался от покупки, сетуя на слишком высокие цены. Наконец, они зашли в небольшой магазинчик, где Гинде понравились наряды и цены на них были меньше. Отец согласился на покупку и Гинда стала подбирать наиболее подходящий ей наряд. Она прикладывала изделия к груди и вертелась перед зеркалом. Она была очень радостная и постоянно шутила, и смеялась.

Но тут в магазинчик зашел сын одного городского вельможи со своими дружками. В базарные дни они обходили торговые ряды и собирали плату с торговцев. Если кто-то отказывался им платить, тому они портили товар и избивали торговцев. Никто не мог их усмирить, потому что судьи всегда оправдывали сынка городского вельможи. Так они и бесчинствовали. Когда сын городского вельможи увидел смеющуюся Гинду, он бесцеремонно подошел к ней и объявил, что она будет его женой. Гинда никогда еще не видела такого наглого и колючего взгляда. Улыбка мигом исчезла с ее лица, и она испуганно поглядела на отца. Чиновничьему сыну показалось, что отвернулась от него. Тогда он схватил ее за руку и приказал смотреть ему в глаза. Гинда выдернула руку и выбежала из магазина. Чиновничий сын спросил торговцев, откуда взялась эта дерзкая девчонка? Тогда отец Гинды с поклоном подошел к сыну чиновника, назвал его молодым господином, и сказал, что это его дочь, и что никаких женихов у нее пока нет. Тогда сын чиновника, назвал размер свадебного выкупа, который его отец может заплатить. Выкуп был едва ли больше, чем тот который обещал заплатить кузнец, но возможность породниться с чиновниками замутила сознание бондаря. Он сказал, что за неделю подготовит Гинду к свадьбе и, как все неуверенные в себе и в других люди, попросил у сына чиновника задаток. Тот уже собрал с торговцев немалый куш и передал его бондарю. Но при этом, сказал, что если тот за неделю не подготовит дочь к свадьбе, то должен будет вернуть ему в два раза больше.

Всю дорогу домой бондарь молчал. А Гинда, по выражению его лица поняла, что он затеял что-то неприятное для нее. После ужина бондарь объявил, что Гинда через неделю выйдет замуж за сына городского чиновника. Все домашние безмолвно застыли, услышав такую новость, а Гинда со слезами бросилась умолять отца не поступать с ней таким образом. Она говорила, что может быть счастлива только с Флутом. Но для бондаря было главным то, что теперь у него есть шанс прилепиться к сословию вельмож и богатеев. А такой шанс дается не каждому и поэтому упускать его никак нельзя. Счастье родной дочери его не волновало, ведь то по его разумению, где есть богатство, там счастье не нужно. И он отшвырнул ее, не желая слышать. Тогда Гинда решилась пойти на обман. Она сказала, что уже не может стать чьей-либо женой, потому что носит ребенка от Флута. Она надеялась, что хоть эта ложь остановит отца. Однако, бондарь, услышав это, рассвирепел. Он швырнул Гинду на пол и стал пинать ее, обзывая при этом самыми гнусными словами. Гинда стала кричать, что она наврала, но отец продолжал избивать ее. Мать и домашние едва оттащили его от Гинды. Он все еще грозился убить Гинду. Гинда лежала на полу и корчилась от боли. У нее открылось кровотечение. Бондарь понял это как наступление регулярного женского недуга и успокоился. Повторив, что через неделю Гинда выходит замуж за сына чиновника, он вышел из комнаты. Гинда еле-еле сумела подняться. Матушка помогла ей омыться и довела до постели. Гинда долго не могла уснуть из-за сильной боли и из-за нервных потрясений, которые она испытала. Утром она едва встала на ноги. Матушка просила мужа не нагружать Гинду работой и дать ей немного отлежаться. Бондарь задумался, потом сказал, что позволяет Гинде два дня не работать. Ему нисколько не было жаль Гинду, которую он так жестоко избил, просто он боялся, что если Гинда будет работать после побоев, то потеряет много крови и утратит свою привлекательность. А если Гинда утратит свою привлекательность, то сын чиновника может и передумать жениться на ней.

Напрасно Флут выходил каждый вечер к тому месту, где они с Гиндой обычно встречались. Он думал, что Гинда слишком занята приготовлениями к свадьбе, но смутное предчувствие все-же беспокоило его.

В третью, после базарного дня, ночь в дом кузнеца постучали. Флуту не спалось, и он быстро вскочил с постели и открыл дверь. На крыльце стояла Гинда. В лунном свете было видно, как блестят слезы на ее щеках. Ни слова, не говоря она бросилась в объятья Флута. Тут к двери подошел отец со свечой. Флут провел Гинду в дом и усадил. Та, прерываясь рыданиями, рассказала, все что с ней произошло. Выслушав рассказ Гинды, Флут смело заявил, что вызовет сына чиновника на честный поединок. Однако, отец осадил его пыл и сказал, что понятие чести чиновникам чуждо. Он рассказал, что в прошлом уже происходил подобный случай. Одному вельможе захотелось завладеть одной девушкой. Но у той был жених. Тогда вельможа нанял убийц, чтобы те расправились с женихом, а девушку обвинили в нарушении целомудрия и за это она была отдана в рабство к этому вельможе.

После этого рассказа кузнец предложил своему сыну вместе с его невестой бежать в другую провинцию. Флут и Гинда были готовы к любым испытаниям, только бы быть вместе. Кузнец предложил пройти в кузницу, где он сможет подготовить Флута и Гинду к побегу. Кузнец попросил жену принести старую одежду его и его среднего сына, который был еще подростком. Он пояснил, что будут искать молодого человека и девушку. Поэтому он предложил Гинде коротко остричь волосы и переодеться в юношескую одежду, а Флуту предложил обриться наголо, а брови, бороду и усы натереть меловым порошком, чтобы волосы выглядели как седые. Так они будут похожи на старика с подростком, которые странствуют по стране. Кроме этого, он напомнил Флуту, что лет десять назад у кузнеца в подмастерьях работал глухонемой парень и Флут легко научился жестам, которые используют глухонемые люди для общения. Флут подтвердил, что прекрасно помнит этот язык жестов и даже когда-то научил этому языку и Гинду. Гинда впервые за эти дни улыбнулась, вспомнив, как они с Флутом переговаривались при помощи языка жестов, когда не хотели, чтобы их разговор кто-то услышал. Кузнец сказал, что теперь этот язык снова придет к ним на помощь.

Потом кузнец сказал, чтобы они шли по ночам, а днем отдыхали в укромных местах. Также, кузнец сказал, что лучше идти в сторону столицы, а оттуда недалеко до тамерской границы. Если они не смогут устроится в Ласфадии, то по горной дороге можно перейти в Тамерию. Когда кузнец увидел, что Флут и Гинда переглянулись с удивлением, он пояснил, что все слухи о страшном нраве и жестокости тамеров – это вымысел, чтобы пугать непослушных детей. На самом же деле, тамеры очень дружелюбные и гостеприимные люди. Пусть они живут в бедности, так как вынуждены платить огромные налоги и постоянно воюют с Мугалией, но характер у них милосердный и они всегда готовы поделиться куском хлеба.

Матушка Флута принесла лепешек, орехов, сушеных фруктов и соль. Кузнец дал сыну топорик, который можно было спрятать сзади за поясом, а также выдал и ему и Гинде по два ножа на шнурах, которые могут быть скрыты в рукавах, но в нужный момент оказаться в руке. Кроме этого, Флут взял с собой свою флейту и три свитка со сказками, которые очень нравились Гинде. А Гинда попросила у матушки Флута иголок, спиц, ниток и пряжи. А также серебряных шариков и лечебных трав.

До рассвета оставалось всего несколько часов. Кузнец сказал, чтобы они шли без спешки, не привлекая внимание тех, кто может их случайно увидеть. А если же их кто-то будет спрашивать, использовать язык жестов и ни в коем случае не показывать, что они скрываются. Сейчас, до рассвета, они спокойно смогут дойти до леса, и укрывшись там, отдохнуть до следующей ночи. Флут и Гинда поблагодарили домашних и тронулись в путь.

Утром бондарь спросил жену о здоровье дочери. Та сказала, что Гинда все еще слаба. Бондарь поворчал, но дозволил еще один день отдохнуть. До рассвета следующего дня жена бондаря сама подоила коз, но ведра с молоком оставила в хлеву. Когда же бондарь снова спросил о Гинде, его жена ответила, что дочь пошла доить коз. За завтраком бондарь стал ругаться на то, что дочь так долго доит коз. Жена его суетилась с посудой, чтобы не смотреть на мужа. Закончив завтрак, бондарь сам пошел в хлев и увидел там ведра с молоком. Он подумал, что у Гинды опять потекла кровь и она вынуждена произвести омовение, прежде чем завтракать. Но спустя полчаса Гинда так и не появилась. Бондарь разозлился и ворвался в женскую часть дома. Но и там не было дочери. Он выбежал во двор и стал кричать, призывая Гинду в дом. Но никто не отозвался на его крик. Тогда бондарь пришел в бешенство, поняв, что дочь, скорее всего, убежала к сыну кузнеца. Он побежал к дому кузнеца и ногой стал стучать в дверь. Когда кузнец открыл дверь, бондарь, даже не поздоровавшись, стал ругаться и орать, требуя вернуть дочь. Кузнец поздоровался и сказал, что невозможно вернуть то, чего не брал. Бондарь спросил, где Флут. Кузнец ответил, что его сын уже взрослый и сам определяет, что ему делать. Потом, как-бы нехотя, добавил, что сын его, скорее всего, отправился в город за покупками к свадьбе.

Бондарь подумал, что если сын кузнеца ушел в город, то и его дочь, наверняка, пошла с ним. К полудню бондарь дошел до города. День был не базарный и на улицах было безлюдно. Люди были заняты своими делами. Бондарь прошел на главную улицу, и там, впереди, он увидел ватагу праздно шатающихся молодчиков. Издали, бондарь окликнул их, желая узнать, не видели ли те молодую парочку. Молодчики остановились и оглянулись. Среди них был то самый сын чиновника, которому бондарь обещал отдать свою дочь в жены. Молодой повеса сразу же сообразил, что бондарь ищет свою дочь. Однако, бондарь попытался соврать ему, что ищет свою племянницу с мужем, а дочка сидит дома и готовится к свадьбе. Однако, чиновничий сынок схватил лгуна за руку и велел смотреть в глаза. Бондарь сознался, что его дочь сбежала с сыном кузнеца, который был ее женихом. Сын чиновника, был возмущен, что бондарь посмел обманывать его, сына городского вельможи, и велел своим дружкам схватить его и отвести к судье. В наказание за обман сына почтенного вельможи судья постановил до заката солнца вернуть задаток в десятикратном размере.

Бондарь спешно вернулся в свое село и стал бегать по соседям с целью занять деньги. Но в селе быстро распространяются новости, и все сельчане уже знали о том, как бондарь обошелся со своей дочерью. Конечно же люди допускали, что глава семьи может за непослушание и поколотить своих подопечных, но избиение ногами девушки, которая, как всем было известно, была и скромная, и приветливая, и послушная, явилось для сельчан непростительной жестокостью. Поэтому, бондарю никто даже и дверь не открыл. Если бы он повел себя как нормальный отец, то все были бы счастливы, и он сам получил бы приличный выкуп. Но он повел себя как подлец и остался и без выкупа, и без дочери, и без уважения. Однако, бондарь не желал возвращать даже и часть задатка, а уж про десятикратный размер и думать не хотел. К вечеру он снова явился в суд и заявил, что вместо него, залог в десятикратном размере должен выплатить кузнец. Ведь, по словам бондаря, именно кузнец виновен в том, что ему не удалось подготовить дочь к свадьбе с сыном чиновника. Он стал уговаривать сына чиновника, просто забрать у кузнеца все деньги, которых по заверению бондаря, было у кузнеца много.

Сын чиновника однажды уже пытался отнять деньги у одного кузнеца, который торговал на базаре своими изделиями. Когда же кузнец отказался платить, то чиновничий сын стал угрожать кузнецу испортить его товар. На это кузнец только ухмыльнулся. Как можно испортить кованные изделия? Ни грязью залить, ни огнем подпалить. Со злости чиновничий сынок хотел ударить кузнеца кулаком по лицу. Однако, кузнец спокойно поймал его кулак у самого лица и слегка надавил. При этом у сына чиновника кости захрустели. Он боли он скорчился и взмолился отпустить руку. Когда кузнец отпустил его, тот угрожая жестоко отомстить поспешил уйти подальше вместе со своими дружками. Был ли это тот кузнец или другой, чиновничий сынок не знал, но хорошо помнил, как тогда целую неделю не мог той рукой ничего взять. Поэтому кузнецов он старался обходить за версту.

Судья же приговорил бондаря к каторжным работам до тех пор, пока долг не будет погашен. Бондаря тут же взяли под стражу, надели кандалы и повели в каменоломню. Вот так. Как говорили в народе: «Уходил в барство, а угодил в рабство».

Однако, сын чиновника уже в тот базарный день сообщил своему отцу, что наконец то выбрал для себя невесту и через неделю женится. Городской чиновник очень обрадовался этой новости. Ведь ему хотелось побыстрее пристроить сынка на государственную должность, что бы тот прекратил гулянки и кутежи со своими дружками и поборы с мелких продавцов. Он заверял сына, что, заняв государственную должность, ему больше не придется шляться по торговым рядам и собирать всякую мелочь. Купцы и промышленники сами будут приходить к нему и просить принять о них подношения, которые будут в десятки раз больше, чем те поборы, которыми он обложил ремесленников и крестьян. Но пока его сын был не женат и проводил время в азартных играх, гулянках, драках, посещал различные притоны, погрязая в распутстве и разнузданности. Таким образом чиновник очень надеялся на то, что молодая жена, урезонит его бесшабашного сына. Но узнав, что невесту его высокородного сына увел какой-то сын какого-то простого кузнеца, чиновник пришел в бешенство. Он тут же велел объявить вознаграждение за поимку или за донесение о местонахождении молодого мужчины и молодой девушки, которые недавно прибыли в город. В городе было немало подонков, которые и бесплатно доносили на своих соседей, друзей и даже родственников, с единственной целью хоть как-то подпортить людям жизнь и позлорадствовать чужим неприятностям. А уж когда за донесение было объявлено вознаграждение, то от доносчиков просто не стало отбоя. Каждое донесение урядники проверяли и с разочарованием отмечали, что доносчики пытались сдать властям кого-угодно, лишь бы выслужится перед чиновниками и получить если не вознаграждение, то хотя бы похвалу за бдительность и, якобы, верность государственным интересам. Доносили практически на всех, начиная с малолетних детей и заканчивая глубокими стариками. Но среди них не было никого, кто хоть немного подходил под описание разыскиваемых. Через пару дней городской вельможа понял бесполезность такого способа разыскать беглецов и велел снять объявления. Но, даже и после снятия объявлений, поток доносчиков не прекратился. Многие из доносчиков приходили несколько раз в день. Урядники ругались и прогоняли назойливых доносчиков восвояси.

А Флут и Гинда, как и советовал им кузнец, шли по ночам, днём отдыхая в укромном месте. Так они дошли до горного хребта, за которым находилась, загадочная для них, страна Тамерия. Флут с Гиндой решили не останавливаться для дальнейшего проживания ни в каком ласфадийском селе, так как рано или поздно им придется рассказать людям кто они такие и почему пришли в эти края. И хотя они верили и знали, что большинство людей являются добрыми и отзывчивыми, нельзя было исключать того, что может оказаться кому-то, они придутся не в радость и этот кто-то не заявит о них властям. И тогда последствия могут быть самыми трагическими. И это не было проявлением трусости. Каждый из них, не задумываясь, рискнул бы своей жизнью ради счастья любимого, но жить в разлуке друг с другом они просто не могли.

Они поднимались по узкой горной тропе, когда в небе начали одна за другой таять звезды. Близился рассвет и им нужно было найти укрытие для дневного отдыха. Немного поодаль они заметили большую каменную глыбу, которая будто бы откололась от горы, по западному склону которой они поднимались. Флут и Гинда, оба сообразили, что лучшего укрытия им поблизости и не найти. У них оставалось еще несколько лепешек и сушеные фрукты. Водой они запаслись ночью из придорожного колодца. Они зашли за глыбу и уже хотели было расстелить на траве покрывало, сесть, сытно позавтракать и прилечь отдохнуть после длительного ночного путешествия. Внезапно Флут увидел, что край глыбы будто бы освещен нежно розовым светом. Солнце находилось за горой, но откуда появился этот свет? Гинда оглянулась и увидела, что свет струится как будто из горы. Причем свет становился все ярче и ярче. Флут и Гинда взялись за руки и пошли к тому месту, откуда излучался свет. Они обнаружили узкую расщелину в горе, в которую, впрочем, мог протиснутся взрослый человек. Флут вошел в расщелину первым и сразу же позвал Гинду. Та последовала за ним. Через минуту они оба держась за руки стояли на противоположном склоне горы в безмолвном восхищении от открывшейся перед ними картины.

Между четырех горных вершин располагалась обширная долина, освещенная нежными лучами восходящего солнца. С севера из узкого ущелья вытекала бурная горная речка и достигнув долины превращалась в спокойную, блистающую в лучах рассвета, золотистую ленту огибающую долину по западному краю. В самой середине долины, словно золотая чаща, светилось гладью круглое озеро. Склоны гор поросли лесом, а в самой долине раскинулись зеленым бархатом заросли сочных трав.

Флут и Гинда от восторга хотели радостно закричать, но они хорошо знали, что горы любят тишину. Они взглянули друг на друга и поняли, что они оба мечтают остаться жить в этом чудесном месте.

Несмотря на то, что они шли всю ночь и изрядно утомились, от радости и очарования они забыли про усталость. Им хотелось поближе осмотреть долину. Они осторожно спустились вниз. Как же здесь было чудесно! Ах, если бы они не спрятались за глыбой перед самым рассветом, то эта долина так и осталась сокрытой от людей. Однако, Флут заметил в кустарнике, недалеко от озера, полуразвалившуюся хижину. Они подошли к этой хижине и вошли внутрь. В хижине находилась кровать, стол и небольшая печь. Все поросло мхом и лишайником. Очевидно, что хозяин хижины покинул ее десять лет назад, а может быть даже и раньше. На столе стояла небольшая шкатулка, на крышке которой лежал увесистый камень. Флут осторожно снял камень и открыл шкатулку. Внутри находился сверток из овечьей кожи, внутри которого был рукописный свиток. Письмо было адресовано первому, кто придет в эту долину. В нем указывалось, что в долине есть все необходимое для жизни. Однако, на первое время пришедшему было оставлено несколько мер зерна, сушеных фруктов, лук со стрелами и лопата. Для того, чтобы эти припасы хранились долгие годы, автор письма спрятал их в небольшой пещере, вход в которую можно найти на склоне восточной от входа в хижину горы. К великой радости Флута, который был сыном и прилежным учеником кузнеца, автор сообщал, что в долине есть россыпи железной руды, колчедана, медных и даже серебряных самородков. Также, автор письма сообщал, что вода в озере достаточно соленая, чтобы получать из нее соль для собственных нужд. В конце письма сообщалось, что автор, пришел в эту долину случайно, блуждая по стране в поисках мест произрастания чудесной травы Хилты, из которой можно получать очень сильные лекарственные компоненты, и к своему счастью нашел здесь эти чудесные растения. Гинда, которая училась у своей матери искусству врачевания травами, много раз слышала об этом чудесном растении, но, поскольку его еще никто не находил, люди считали это выдумкой. Наблюдая, за жизненным циклом этих цветковых растений, автор прожил в этой долине целый год, без общения с другими людьми. Он ловил рыбу, выращивал фрукты и злаки, излишек которых и оставил для вновь пришедшего. В последних строках письма, автор выражает надежду, что его письмо будет когда-нибудь прочитано и будет полезно для прочитавшего. Автор сообщил, что его имя Палдий и служит он помощником лекаря при дворе царя Ласфадии.

Прочитав письмо, Флут снова свернул его и положил обратно, в шкатулку. Затем он нежно обнял Гинду и весело подмигнул ей. Гинда, впервые за эти дни смогла облегченно вздохнуть. Ее лицо озаряла радостная улыбка. Она чувствовала себя самой счастливой. Четыре высоких горы надежно защищали эту долину и ее от вторжений недоброжелателей. Но самую надежную защиту она чувствовала от своего любимого и любящего ее Флута, которого теперь она может, наконец-то, назвать своим мужем.

С тех пор прошло около пятнадцати лет. За эти годы они с Флутом построили удобный и прочный дом, небольшую кузницу и хлев. В первый год они вовсе не покидали долину. Потом стали несколько раз в год в базарные дни ходить в село, где Флут продавал медную посуду, которую сам изготавливал в своей небольшой кузнице, а. Гинда покупала пряжу и ткани. Потом они купили несколько овец и коз, а для защиты их от хищников всегда держали пару собак. Земли в долине были весьма плодородны, а воды реки Зуэр изобиловали рыбой. В первые годы совместной жизни Гинда ожидала зарождения в своем чреве новой жизни, но, очевидно, повреждения, которые нанес ей жестокий отец были настолько значительными, что через несколько лет Флут и Гинда оставили всякую надежду, что у них когда-нибудь будет ребенок. Но Флут и Гинда любили друг друга, и им было необходимо и достаточно быть вдвоем, быть рядом, быть близко.

И вот, самым неожиданным образом в их доме появился этот милый малыш. Очевидно, что он был сыном какого-нибудь знатного тамерского вельможи. Но Гинда и не подозревала, что это был принц Тамерии. Флут сообщил ей, что видел, как над северной горой кружат птицы падальщики. Это означало, что там находится множество мертвых тел. И это могут быть только люди. Ибо ни одно животное на свете не устраивает столь массовых и чудовищных убийств, какие устраивают люди. Если на родителей этого малыша было совершено нападение, тогда и их ребенку, также, угрожала опасность. Как хорошо, что он спасся! Только бы теперь, он не заболел после пребывания в студеных водах горной реки. Всю ночь Гинда прислушивалась к дыханию мальчика. К ее радости, дыхание малыша было ровным и спокойным. Флут несколько раз предлагал подменить Гинду, чтобы та хоть немного поспала, но Гинда отвечала, что настолько взволнована, все равно не сможет уснуть. Рано утром Флут ушел пасти отару, а Ронси все еще спал. И когда Флут вернулся после выпаса, Ронси все еще спал. А Гинда все время находилась возле кровати. Ронси проспал до следующего полудня. Гинда ощупала и осмотрела его. К счастью, малыш был здоров! Однако, за время длительного сна он забыл, как попал сюда и стал хныкать и звать маму. Гинда нежно обняла его и стала уговаривать не плакать. Хотя Ронси и не понимал ласфадийского языка, по интонации голоса и по нежности прикосновения он понял, что эта женщина не желает ему никакого зла и будет заботится о нем как мама. Он успокоился и доверчиво прижался к Гинде.

Наверное, в этот самый момент, Рутэния внезапно почувствовала облегчение от той нестерпимой боли, которая сжимала ее сердце после того, как она увидела плащик Ронси, который трепыхался на сосне. Каким-то неизведанным чутьем она поняла, что они потеряли Ронси, но с ним все в порядке, о нем будут заботиться и защищать его. Когда, совершив возмездие, Дугрий вернулся за ней, она предложила все-же съездить в Мугалию. Дугрий охотно согласился, ибо эта поездка поможет им легче пережить потрясения, которым они подверглись. Кроме того, Дугрий хотел просить совета у царя Пэрока о том, как ему следует дальше управлять государством, чтобы сохранять в нем мир и благоденствие.

Когда они приехали в столицу Мугалии, свадебные гуляния, которые длились больше недели, уже закончились, а Сонор и Кунпала уехали в свадебное путешествие. Дугрий и Рутэния рассказали обо всем, что с ними случилось. Пэрок, Бирсена и Боллу были настолько, потрясены услышанным, что долго не могли произнести и слова. Рутэния, решила вывести всех из этого оцепенения и предложила поужинать.

После непродолжительной трапезы, Бирсэна взяла Рутэнию за руку и предложила вместе прогуляться в саду. Бирсэна, которая была по обыкновению строгой, и порою даже суровой, теперь стала нежной и необычайно ласковой, понимая, что ее дочери сейчас, как никогда, нужно побыть маленькой, и пусть даже капризной девочкой, чтобы преодолеть весь этот ужас, который ей довелось пережить.

Пэрок же предложил молодым мужчинам поиграть в шахматы. Подойдя к столику, на котором стояли две шахматные доски с расставленными фигурами, Пэрок сказал, что вот это – самое достойное из состязаний. Когда Дугрий обдумывал свой ход, Пэрок сказал, что главный визирь Тамерии повинен в смерти тысяч тамеров и тысяч мугалов. Ведь это именно он подстрекал отца Дугрия постоянно нападать на Мугалию, даже тогда, когда для этого не было повода! В результате этих бессмысленных войн погибли тысячи достойных воинов, включая отца Дугрия и младшего брата Пэрока, а также тысячи мирных жителей обеих стран. Это же просто ужасно!

Затем Пэрок выставил свой ход на доске своего младшего сына и продолжил, говоря, что любой главный визирь – это почти царь, но всеже не царь, и поэтому главный визирь всегда будет стремиться стать царем, ведь для этого нужен всего лишь один шаг, пусть даже через пропасть или преступления. Вот почему, Пэрок не держит визирей! Дугрий сделал свой ход, Пэрок перешёл к его доске и спросил, знает ли Дугрий как погиб его отец? Дугрий ответил, что хотя он был совсем малышом, его потрясло известие о том, что отец Пэрока был отправлен. Это было первое, для Дугрия, известие о том, что можно убить человека, подмешав ему в еду яд. Пэрок поправил, что яд был подмешан не в еду, а в ягодный напиток, и вместе с отцом были отправлены старший брат Пэрока и его жена. Потом Пэрок сказал, что и он сам был отправлен. Но он выпил совсем немного отравленного напитка, поэтому не умер сразу. Был вызван министр здравоохранения со своими вице-министрами. Они утверждали, что определили яд, от которого нет явных противоядий. И они стали давать Пэроку лекарство, от которого сначала следовало небольшое облегчение, затем боли усиливались. В течение десяти дней Пэрок находился при смерти. Пэрок исхудал как доска, его кожа пожелтела и от тела исходил зловонный запах. На одиннадцатый день Бирсэна услышала, что какой-то пришелец из Ласфадии просится во дворец и говорит, что он сможет вылечить принца. Министр здравоохранения пришел в ярость и велел стражникам гнать ласфадийца от дворца. Однако, Бирсэна приказала, чтобы пришельца доставили к больному Пэроку. Когда ласфадиец вошел в комнату, где лежал умирающий Пэрок, он первым делом попросил сосуд с чистой водой. Министр здравоохранения строго предупредил, что в случае неудачного лечения лечения, ласфадиец будет жестоко казнен. На это пришелец ответил, что плохо понимает мугальский язык, хотя он все понимал и осознавал тот риск, который брал на себя.

Пришелец умылся сам и смочил водой тампон мягкой ткани, которым стал обтирать тело Пэрока. Министры стояли поодаль и брезгливо морщили носы. Пэрок находился в забытьи, но, когда ласфадиец протер его тело, Пэрок глубоко вздохнул, открыл впалые глаза и с надеждой посмотрел на Бирсэну. Протирая тело Пэрока ласфадиец уже по запаху догадался каким сложным ядом был отравлен мугальский принц, но еще он понял, что яд продолжает поступать в организм Пэрока и по сей день. Однако, это были всего лишь догадки, а чтобы сделать окончательный вывод ему нужно провести проверку. Но ласфадиец понимал, что стоящие за его спиной министры не позволят ему этого сделать, ибо, скорее всего, это они и изготовили этот сложный яд. Он обратился к министру здравоохранения и вежливо попросил его и его вице-министров выйти ненадолго из комнаты. Министр пришел в негодование, и стал возмущаться тем, что какой-то, никому не известный пришелец, требует почтенных министров оставить своего принца, в тот час, когда они нужны ему как никогда. Но Бирсэна прервала его и приказала немедленно убираться вон из комнаты. Министру здравоохранения и его приспешникам ничего другого не оставалось, как только подчиниться приказу принцессы.

Когда чиновники вышли из комнаты, ласфадиец попросил Бирсэну показать ему то лекарство, которое получает Пэрок. Затем он вылил несколько капель этого лекарства на блюдечко и посыпал каким-то порошком, который достал из своей сумки. Лекарство изменило цвет и стало пениться. Страшная догадка подтвердилась. Ласфадиец был настолько взволновал, что заговорил на ласфадийском языке. Бирсэна, которая тогда еще мало знала ласфадийский язык, попросила лекаря перевести то, что он говорит. Ласфадиец извинился и почти шепотом сказал, что лекарство, которым пичкают Пэрока, вовсе не лекарство, а яд.

Бирсэна, едва услышав это, выхватила из ножен саблю Пэрока, которая висела у изголовья кровати, и подбежав к дверям комнаты, резко распахнула их ногой. Подслушивающий возле дверей, министр здравоохранения получил сильный удар по уху и отскочил к стене коридора. Бирсэна вытянула руку с саблей и острием надавила на горло чиновника. Тот, от неожиданности и испуга, стал признаваться, что главный визирь задумал истребить правящую династию и занять трон Мугалии. Министру здравоохранения была отведена роль изготовителя и подателя яда, за что ему был обещан титул главного визиря. Бирсэна опустила руку с саблей. Она, сама, давно подозревала высших чиновников в готовящемся заговоре против царя, но не имела прямых доказательств этого. Она винила себя за то, что была недостаточно настойчива в поисках улик. Ведь если бы она смогла своевременно изобличить мерзавцев, ничего бы этого не произошло! Но что она могла сделать? Как она могла разоблачить коварных негодяев, которые обладали, практически неограниченной властью при дворе царя?

Министр здравоохранения, видя, что Бирсэна опустила саблю, подумал, что она успокоилась и стал оправдываться, что не желал ничего плохого царской семье. Он стал утверждать, что Пэрока еще можно спасти, и что это может сделать только он, титулованный министр здравоохранения, а не какой-то проходимец из Ласфадии. А когда Пэрок будет спасен, министр сядет под домашний арест и будет покорно дожидаться сурового, но справедливого суда. Бирсэна медленно покачала головой и тихо сказала, чтобы тот даже и не надеялся. Она глубоко вздохнула и затем, на выдохе, с криком, резко взмахнула саблей. Голова министра здравоохранения глухо шмякнулась на пол и откатилась к ногам вице-министров, которые в ужасе упали на колени и взвыли, моля о пощаде. На шум в коридор вбежали гвардейцы во главе с командиром, который был отцом Бирсэны. Принцесса Бирсэна приказала, чтобы, немедленно, главный визирь, и все участники заговора, были прикованы к позорным столбам на дворцовой площади, и она лично будет угощать главного визиря порцией того яда, от которого так долго и мучительно страдал ее любимый муж!

Боллу, заслушавшись рассказом отца, пропустил комбинацию и потерял очередную фигуру. Пэрок же сказал, что ничто и никогда не должно заставить человека терять бдительность. Нужно всегда быть спокойным настолько, чтобы не суетится, но не настолько, чтобы бездействовать. Даже любуясь звездами нужно смотреть под ноги!

Перейдя к доске, за которой играл Дугрий, Пэрок продолжил свой рассказ.

После того как Бирсэна умылась и переоделась, она снова вощла в комнату Пэрока. Тот был уже в силах сидеть и даже слегка улыбнулся увидев любимую жену. Бирсэна очень обрадовалась и ринулась поскорее обнять мужа. Но вдруг она почувствовала легкую тошноту. Она остановилась. Может быть ей просто показалось, что ее подташнивало. Но нет! Она явно ощущала, пусть легкую, но тошноту. Пэрок увидев ее замешательство испугался за любимую жену. Неужели яд каким-то образом проник в ее организм? Но наблюдавший за ними ласфадийский лекарь от души рассмеялся. Затем пояснил, что яд приносит смерть, а то, от чего подташнивало Бирсэну, приносит жизнь! Новую жизнь! Так Пэрок и Бирсэна узнали, что у них будет ребенок, которого при рождении назовут Рутэния. Несмотря на пережитые ужасы, они были счастливы. Ласфадиец сказал, что им сейчас самое время немного подкрепиться.

Боллу удалось провести несколько изящных ходов и восстановить свое положение в игре. Пэрок прервал рассказ, обдумывая свой ход. Сделав ход, он перешел к доске Дугрия. Делая ход, Пэрок спросил у Дугрия, как тот полагает, почему его не отравили сразу же, а продолжали держать при смерти в течение нескольких дней? Дугрий задумался. Затем предположил, что заговорщики, очевидно, выжидали чего-то. Пэрок подтвердил его предположение и дополнил, что заговорщики выжидали нападения вражеских армий на Мугалию. Смена династий может привести к мятежам и бунтам внутри страны, а вот война с другой страной перетянет на себя любые неурядицы и позволит оправдать любые преступления. Но отец Дугрия был человеком чести и не стал использовать ситуацию в своих целях. И до Ласфадийского царя дошли слухи о том, что царь и наследный принц Мугалии мертвы, а следующий наследник находится в очень тяжелом состоянии и вот-вот умрет. А следующий за Пэроком наследник еще не достиг совершеннолетия и не может самостоятельно управлять страной. Но ласфадийский царь того времени был уже стар и не желал беспокоить себя войнами и набегами. А вот помощник придворного лекаря, как только услышал о тяжелом состоянии мугальского принца, бросил все свои исследования, попросил у одного рыбака лодку и пустился в путь, сначала по реке Зуэр, потом по реке Айза, и прибыл в столицу Мугалии, и спас умирающего принца.

Через четыре дня Пэрок чувствовал себя вполне здоровым, и ласфадиец, со спокойной душой, стал собираться в обратный путь. Пэрок и Бирсэна просили его остаться и стать новым министром здравоохранения. Но ласфадиец ответил отказом и сказал, что если в стране будет министр здравоохранения, то в стране не будет здравоохранения. Ведь министры всегда учреждают платное лечение и платные лекарства. А это значит, что врачевателям становится выгодно, чтобы люди болели, причем как можно чаще, и как можно тяжелее. В этих условиях ни о каком здравоохранении не может быть и речи. А если рассуждать по чести и справедливости, то доход врачевателей должен соответствовать количеству здоровых, а не больных. Настоящему врачевателю большую часть своей деятельности надлежит заниматься исследованиями и профилактикой заболеваний.

Тогда Пэрок и Бирсэна решили щедро наградить ласфадийского врачевателя, но и тут он вежливо отказался, шутливо сославшись на то, что не употребляет ни алмазы, ни яшму, ни изумруды, ни жемчуга. Он взял ровно столько, чтобы покрыть свои расходы в пути и оплатить рыбаку за прокат лодки и за непойманную рыбу. А качестве награды, в его памяти останутся здоровые и радостные улыбки таких прекрасных людей как Пэрок и Бирсэна. На прощание он сказал, что его имя Палдий и он служит помощником придворного лекаря ласфадийского царя. В последствии, отправляя послов в Ласфадию, Пэрок просил их узнать, как поживает помощник лекаря Палдий, но все послы говорили, что никто не знает об человеке по имени Палдий. Даже Сонор, сын Пэрока, который сам давно мечтал воочию увидеть человека, который спас его отца, когда ездил в Ласфадию не смог ничего разузнать. Он был очень опечален этим, и только встреча с будущей женой Кунпалой увенчала успехом его визит в Ласфадию.

Боллу удалось не только выправить свое положение в игре, но объявить мат своему отцу. С Дугрием же Пэрок сыграл в ничью. Потом Пэрок предложил выйти в сад и присоединиться к женской компании. Все вместе они гуляли и беседовали до вечерних сумерек. По дороге во дворец Бирсэна предложила Дугрию и Рутэнии последовать примеру Сонора и Кунпалы и отправиться в небольшое путешествие по Мугалии. Те с радостью одобрили это предложение и решили отправиться уже на следующий день.

Дугрий был в восхищении от городов и сел Мугалии, которые ничем не уступали столице. Особенно его удивила чистота улиц и их архитектурная композиция. Даже в небольших селах дома были выстроены ровно и строго ориентированы по сторонам света. Везде, где бы они ни останавливались им оказывался радушный прием. Их селили в удобные апартаменты и угощали всевозможными деликатесами. Рутэния пояснила, что, став правителем Мугалии, ее отец упразднил титулы визирей и министров, в следствие чего прекратилось стягивание жизненно значимых ресурсов и их накопление в столице. Таким образом провинциальные города и села стали развиваться планомерно и поступательно. По убеждению Бирсэны, в нормальном государстве, и в центре столицы, и на окраине самой отдаленной деревушки уровень жизни людей должен быть одинаково высок и достоин граждан этого государства. Если же у человека умытое лицо, а ноги грязные, то такой человек все равно остается грязнулей!

Однажды, когда они проезжали мимо базара, Дугрий с удивлением заметил, что выходящие с территории базара люди кладут на столик у выхода какие-то деньги, затем бросают игральные кубики и уже после этого кивнув головой стоящим рядом гвардейцам уходят. Дугрию это показалось забавным, и он спросил Рутэнию, о причинах такого странного поведения уходящих с базара людей. Рутэния пояснила, что, став правителем Мугалии, ее отец был вынужден, как это хорошо известно Дугрию, постоянно принимать участие в военных действиях. Фактически внутренними делами государства занималась ее матушка. Она подсчитала, что больше трети собираемых налогов расходуется на содержание самой налоговой службы. И вот тогда Бирсэна решила заменить налоги торговой пошлиной. Каждому продавцу товаров надлежит по окончанию торгов уплатить пошлину в государственную казну не менее десятой доли от выручки. Таким образом поступления в казну стали стабильными и постоянными. Тысячи налоговых инспекторов, которые занимались сбором многочисленных отчетов и их проверкой, теперь освободились и занялись более полезной для государства деятельностью. А для того, чтобы контролировать правильность уплаты пошлины введен простой способ бросания игральных кубиков. Если на обоих кубиках выпадут одинаковые числа, то торговец подвергается тщательной проверке. И уж если он хоть немного утаил, то с ним поступают так, как поступают в Мугалии со всеми мошенниками. Лишают всего имущества, обливают тухлыми яйцами и прокисшим молоком, посыпают грязными перьями и клочками непригодной шерсти. И вот в таком виде выгоняют на площадь. В общем, позор, можно сказать на всю жизнь. Вероятно поэтому в Мугалии уже давно никто даже и не помышляет шельмовать или обманывать. Людям свойственно доверять друг другу. И это хорошо и правильно!

Дугрий увидел еще много простых и удивительных обычаев мугалов и пребывал в восторге от увиденного. В одном из городов они встретились с Сонором и Кунпалой и уже все вместе возвратились во дворец. Пэрок был несказанно рад, что его зятю Дугрию, царю Тамерии, понравилась страна, с которой его страна так долго вела кровопролитные и бессмысленные войны вместо того, чтобы вести взаимовыгодный обмен способами и результатами деятельности. Но все же Пэрок решил немного остудить пыл Дугрия, который, судя по огонькам в глазах, желал многое и сразу поменять в своей стране. Пэрок сказал, что одно и тоже дерево, высаженное в другую почву, будет по-другому плодоносить. И всякое новшество следует внедрять не вместо устоявшегося, а вместе с устоявшимся. Если новое окажется, действительно, лучше старого, то оно его просто и безболезненно вытеснит. А если же нет, то оно, также просто и безболезненно утратит свою актуальность и не придется сожалеть и стыдиться, что это новшество было не совсем хорошо придумано и продумано.

Дугрий и Рутэния еще несколько дней погостили у Пэрока с Бирсэной, а затем вернулись в свою столицу. Его матушка и министр обороны вели государственные дела надлежащим образом и стране было все спокойно и благополучно. Народ даже не заметил, что в стране уже нет ни главного визиря, ни министра финансов, ни министра внутренних дел, что являлось очевидным доказательством их полной ненужности.

А еще через несколько недель Рутэния родила прекрасную девочку, которой дали имя Алдика. Когда Алдике исполнилось два года из Мугалии пришло известие, что Кунпала тоже родила девочку. Ее назвали Санпина. Камисса тоже получила известие от своей любимой тётушки о рождении кузины. Камисса очень хотела увидеть свою кузину, но она была еще слишком маленькая, чтобы самостоятельно организовать путешествие в другую страну. Поэтому она обратилась с просьбой к своему мнимому батюшке, царю Ласфадии. Но тот даже не выслушал ее просьбу, сославшись на то, что он очень занят важными государственными делами, хотя сам примерял новые наряды для очередной вечеринки. Камиссу очень расстроил его отказ. Она расплакалась. Одна из нянек, та, которая умела читать, успокоила ее, сказав, через несколько недель ожидается приезд младшего сына мугальского царя Боллу. Надо купить какой-нибудь подарок для кузины и переслать этот подарок с Боллу. И они решили подарить маленькой Санпине нарядное платье. Камисса со своей нянькой, которую звали Прила, пошли на базар и купили там хороших тканей. Прила спросила у продавца, кто сможет сшить платье для маленькой мугальской принцессы? Продавец ответил, что знает много мастериц, но лучше всего с этой работой могла бы справиться Эдира, которая, правда, живет довольно далеко, в заповеднике за городом. Прила попросила сообщить адрес другой мастерицы, которая живет поближе, но Камисса настояла, что надо идти именно к Эдире. На следующее утро Прила и Камисса вместо прогулки по саду отправились в заповедник. Камисса еще ни разу не была в настоящем лесу и была просто очарована его величием. Когда они дошли до домика Эдиры, они увидели мальчика, который весело играл с кошкой около дома. Прила спросила его, как его зовут и сколько ему лет. Мальчик ответил, что ему не велели разговаривать с незнакомыми. Тогда Камисса рассмеялась и сказала, что она не может быть незнакомой, ведь ее знают все. Но мальчик показал ей язык и взяв кошку в руки убежал с нею за дом. Прила постучала в дверь. На крыльцо вышла женщина и сразу же спросила, где ее сын? И не дождавшись ответа стала громко звать его. Так Прила и Камисса узнали, что мальчика зовут Шамлат. Когда Шамлат прибежал, женщина крепко прижала его к себе и стала укорять за то, что ослушался ее. Ведь она велела играть ему только около дома. Мальчик сказал, что убежал из-за этой девочки и пальчиком указал на Камиссу. Женщина взглянула на Камиссу и замерла. Ведь Камисса была очень похожа на ее мужа. В голове у женщины промелькнуло, что эта девочка, судя по возрасту, вполне могла бы быть их дочерью, если бы только не случилась та беда. Она снова вспомнила те драматические события, которые ей с мужем пришлось пережить. И она еще сильнее прижала к себе сына. Затем, она спохватилась, поздоровалась с гостями и спросила, что привело их сюда?

Прила объяснила ей обстоятельства и причины их визита. Женщина сказала, что она, действительно, Эдира, но только с некоторых пор она не принимает заказы от дворцовых дам. Камисса сказала, что ей сначала отказал отец, а теперь вот и Эдира хочет отказать ей. А ведь у нее нет роднее человека, чем Кунпала, и она не видела ее уже больше двух лет. Она так хотела сделать подарок своей маленькой кузине, они так долго шли сюда, они так надеялись, что Эдира выполнит их заказ… И Камисса расплакалась. Эдира не выдержав слез этой милой девочки протянула вторую руку и ласково прижала ее к себе. Камисса почувствовала необычайно мягкое и доброе тепло и перестала плакать, доверчиво прильнув к своей родной матушке, пока, даже и подозревая этого. Эдира сказала, что все для нее сделает, и пригласила всех войти в дом. Все трое разулись и отправились умываться. Пока они умывались, Эдира поставила на стол тарелки с лепешками, со свежими лесными ягодами и кувшин с парным молоком. Камисса впервые гостила в доме простых людей. Ей было удивительно как тут все просто и удобно. Они покушали, и дети попросились поиграть на улицу. Эдира сказала, чтобы те не убегали далеко от дома, слушались няню, и не слишком докучали кошке. Выйдя на улицу, Шамлат и Камисса, а вместе с ними и няня стали веселиться и играть, а кошка, получив возможность отдохнуть, нежилась в лучах солнца, лишь иногда лениво поглядывая на резвящихся детей. Тем временем, Эдира успела сшить две нарядные и удобные сорочки для маленькой Санпины. Прила и Камисса были удивлены, как быстро Эдира выполнила работу и с кого же она снимала мерки? Эдира показала им сорочку из простой ткани и сказала, что шила по образцу этой сорочки. Камисса спросила у Эдиры, чья это сорочка, и когда та ответила, что это сорочка ее дочери, спросила, как ее зовут и где она сейчас? Эдира ответила, что ее дочь звали Длама и сейчас она далеко, очень далеко. Камисса вздохнула и созналась, что ей совсем не нравится ее имя, а вот имя Длама ей очень нравится. Потом Камисса спросила, уж не в Мугалии ли ее дочь сейчас. Эдира покачала головой и задумчиво ответила, что намного дальше, чем Мугалия. Ее глаза заблестели от наворачивающихся слез. Теперь уже Камисса ласково прижала ее к себе и заверила, что ее дочь обязательно вернется. Потом твердо добавила, что, когда она вернется, они все устроят веселый праздник.

Настал день, когда во дворец приехали послы из Мугалии во главе с принцем Боллу. Камисса нарядная, в изумрудных сережках, вместе с няньками вышла к северным воротам. Когда официальная встреча была завершена, Камисса подошла к Боллу. Он, как и его брат, действительно, был красив как цветок. Боллу сразу же понял, что перед ним та самая девочка Камисса, которая хотела спрятать свою тетушку, чтобы ее не увезли в далекую страну. Боллу поприветствовал Камиссу и назвал ее отважной красавицей. Камиссе было очень приятно это слышать, и она обернулась к своим нянькам, чтобы убедится, хорошо ли они расслышали, как ее назвал мугальский принц? Все три няньки очарованно смотрели на Боллу, а Боллу очарованно смотрел лишь на Прилу. Потом первая нянька одернула Прилу, и сказала, чтобы та не пялилась на принца, потому что ей все равно никогда не стать его женой! И вообще ничьей! Потому что она сирота, без роду, без племени. Первая нянька говорила так нарочито громко, чтобы Боллу хорошо слышал эти слова. Прила не выдержала этого, отвернулась и закрыв лицо ладонями, горько заплакала. Боллу подошел к ней и на глазах у изумленных нянек нежно обнял ее, и сказал, чтобы та не слушала оскорбления, чтобы не плакала, ведь не бывает, чтобы человек был без роду. Прила, продолжая плакать, сказала, что теперь ей все равно, ведь если она не может быть рядом с Боллу, то для нее жизнь потеряет смысл. Боллу тоже понимал, что теперь уже никогда не сможет расстаться с Прилой и пообещал во всем разобраться.

На следующий день, после официальной беседы с министрами, Боллу направился в особняк того лекаря, у которого воспитывалась Камисса, чтобы вручить ей подарок от Кунпалы и от себя, и конечно же, чтобы снова увидеть Прилу.

Камисса и Прила, по обыкновению, гуляли в дворцовом саду. Увидев Боллу, Камисса громко и радостно закричала и побежала к нему навстречу. Прила тоже очень хотела побежать к Боллу, но она была уверена, что Боллу уже и забыл про нее, ведь она была простая служанка, тем более безродная… Однако, Боллу, взяв за руку Камиссу, сам подбежал к Приле. Та стояла, опустив голову, не смея взглянуть на принца. Боллу протянул ей руку, в знак приветствия. Та тоже протянула руку и подняла голову. Их руки соприкоснулись и их взгляды встретились. Так они стояли, довольно долго, и у Камиссы уже не хватило терпения ждать, когда они выйдут из этого состояния. Она предложила им пойти в дом. Боллу взял в одну руку руку Камиссы, а в другую руку руку Прилы. И все трое направились к дому.

По дороге Боллу весело спросил, знают ли они, что такое шахматы? К своему восхищению Боллу услышал, что они не только знают, но и играют в шахматы, правда, у Камиссы не всегда хватает терпения доиграть партию, и Приле приходится завершать партию самой против себя. Боллу рассмеялся и сказал, что тоже постоянно играет сам с собой.

Когда они вошли в дом Боллу достал серебряную шкатулку и протянул Камиссе, сказав, что это ей подарок от Кунпалы. Затем он проятянул Камиссе шахматную коробку, сказав, что это ей подарок от него. Затем Боллу посмотрел на Прилу, улыбнулся и сказал, что подарок для Прилы от него будет, но немного позже. Прила смущенно опустила голову и тихо сказала, что ей не нужно никаких подарков, лишь бы только Боллу был рядом. Камисса открыла шкатулку. В крышке шкатулки было серебряное зеркальце, а в самой шкатулке лежал серебряный гребешок и золотые заколки для волос с капельками изумрудов, таких же, как и в сережках. Боллу осведомился, в доме ли лекарь? Прила сказала, что в это время он обычно сидит у себя в кабинете. Боллу, подмигнув Приле и погладив по головке Камиссу направился к кабинету лекаря.

Войдя в кабинет, Боллу поздоровался и сказал, что просил бы лекаря принять его, как только это будет возможно. Лекарь подумал, что мугальскому принцу нездоровится после вечеринки, которую устроил царь Ласфадии в честь его визита, и ответил, что ради него он готов отложить свои дела и принять его немедленно. Лекарь пригласил Боллу пройти в смотровой кабинет и сначала рассказать о том, что его беспокоит? Боллу вошел в смотровой кабинет, лекарь вошел следом и закрыл дверь.

Боллу хорошо знал, что лучший способ вывести человека на правдивый разговор – это ситуация внезапности. Нужно просто сделать так, чтобы у человека не было времени на обдумывание и сочинение чего-либо вразумительного, но лживого. И тогда он будет говорить только правду! Ведь только правду не нужно сочинять! А если даже и попытается соврать, то его легко можно будет уличить во лжи, ибо рассказ его будет не связным и противоречивым.

Боллу спросил лекаря, может ли он ему верить? Лекарь снова подумал, что мугальский принц опасается за свое здоровье или свою какую-то тайну, и ответил, что может полностью довериться ему. Тогда Боллу сказал, что охотно поверит лекарю, но если тот скажет, что не знает лекаря по имени Палдий, то не сможет поверить ему. При этих словах Боллу пристально посмотрел на лекаря. Тот, разумеется, никак не ожидал такого оборота и начал рассказ.

Лекарь сообщил, что Палдий был его братом-близнецом, что он был талантливым врачевателем, гораздо талантливее его самого. Он лечил людей не взирая на их состояние и регалии. Лечил просто потому, что был уверен, что здоровье – это наивысшая благодать! Однажды сынишка егеря, гуляя по лесу попал в капкан, который поставил один столичный вельможа, страстный любитель охоты. Мальчика нашли только под вечер. К тому времени нога у ребенка уже очень распухла и у него начался жар. Егерь усадил сына перед собой в седло и примчался во дворец, моля оказания помощи у тогдашнего дворцового лекаря. Однако, лекарь отказал ему, сказав, что не обслуживает простых людей. Егерь предложил лекарю заплатить за прием своим жалованием. Лекарь нехотя взял мальчика в смотровой кабинет, где намазал ему ногу какой-то мазью и повязал тряпкой. Передавая ребенка отцу, он сказал, что рана очень опасна и скорее всего мальчишка умрет, однако он принял его и теперь егерь должен ему заплатить своим жалованием. Бедный отец, прижимая ребенка к груди, едва сдерживая слезы шел к воротам, когда навстречу ему попался Палдий, который как раз возвратился из своей очередной экспедиции. Едва узнав, что случилось с ребенком, Палдий предложил немедленно пройти в его комнату. Быстро помыв руки, он снял повязку и ужаснулся. Лекарь, в помощниках которого служил Палдий, совершил грубейшую ошибку. Но ему нельзя было об этом говорить вслух. Нужно было действовать без промедлений. Состояние мальчика ухудшалось с каждой минутой. Он уже был в полусознательном состоянии и бредил, призывая на помощь то маму, то папу. Отец мальчика весь дрожал от нервного напряжения, желая хоть как-то помочь сыну. Палдий, удаляя зловонную мазь с раны малыша, дал указания отцу, где можно взять и где можно подогреть воду. Егерь бросился выполнять задание. Огромное количество тряпок и воды ушло не очищение раны от мерзкой мази. Затем Палдий попросил егеря вставить между челюстями мальчика древко стрелы и крепко держать его. Затем Палдий проколол ногу мальчика и стал спускать испорченную кровь. От боли ребенок выл и извивался. Как приказывал Палдий, отец крепко держал его. Закончив спускать кровь, Палдий промыл раны свежеприготовленным раствором и перевязал чистой тканью. Мальчик перестал дергаться и затих. Отец сначала перепугался, но услышав спокойное сопение сына, прослезился. Палдий и егерь посмотрели друг на друга. Оба были раскрасневшиеся, употевшие, невероятно уставшие, но невероятно счастливые. Палдий сказал, что ребенок не ел целый день, к тому же потерял очень много крови, поэтому ему необходимо сытное и целебное питание. И он сказал, что пойдет на кухню для того, чтобы приготовить насыщенный густой бульон и целебный отвар для ребенка, да и им с егерем совсем не вредно будет покушать. Он велел егерю смотреть за состоянием повязки и как только она будет мокрой менять ее. Он показал, как это делать и показав ящик, где лежат чистые повязки ушел на кухню.

В эту ночь они с егерем спали попеременно, постоянно меняя повязки на ноге мальчика. Утром ребенок проснулся и испуганно стал звать маму. Палдий, который в тот час дежурил, успокоил малыша и первым делом попросил его пошевелить пальчиками на ножке. Пальчики зашевелились к великой радости Палдия. Он сразу поставил подогревать бульон и отвар. После того, как ребенок поел и попил, Палдий снял повязку и осмотрел рану. Затем снова промазал рану раствором и наложил свежую повязку. Мальчик повернул голову, увидел спящего отца и хотел позвать его, но Палдий приложил палец к губам, и сказал, что папа и так не спал все ночь. Когда егерь проснулся, Палдий сообщил, что опасность миновала, но необходимо еще несколько дней, чтобы менять повязки и понаблюдать за заживлением. Затем Палдий предложил егерю покушать и съездить домой, успокоить жену…

Через неделю егерь с сыном, который прихрамывал, но уже шагал самостоятельно шли к западным воротам, чтобы уехать домой. Их увидел тот самый лекарь. Он удивленно посмотрел на мальчишку и сказал, что он гениальный лекарь и в качестве премии егерь теперь должен прибавить к оплате несколько соболиных шкурок. Егерь едва не разразился скандалом, но подбежавший в эту минуту Палдий, показал жестом, чтобы егерь не навлекал на себя неприятности. Затем обратившись к своему начальнику сказал, что при заключении договора не оговаривался ни результат, ни премиальные. Поэтому егерь должен ровно, столько сколько и обещал! Лекарь засмеялся и назвал Палдия странствующим бездельником, который умеет только умничать, а лечить людей не хочет. Палдий, ответил, что он, действительно, не хочет лечить людей, а хочет, чтобы люди не болели!

Вскоре, после этого случая, Палдий добился личного приема у тогдашнего царя Ласфадии и описал это происшествие с сыном егеря во всех ужасающих подробностях. К тому же добавил, что ежегодно тысячи зверей и птиц заживо сгнивают, попадая в капканы и силки. А ведь и звери, и птицы тоже являются подданными царя!

Царь был очень впечатлительным и даже мнительным, а этот рассказ просто потряс его. Немедленно он издал указ о строжайшем запрете применения капканов и силков, а в западном лесу была запрещена любая охота и лес был объявлен государственным заповедником.

Боллу внимательно слушал рассказ лекаря и добавил, что зачастую люди поступают глупо и опасно до тех пор, пока не случится беда! Затем, Боллу попросил продолжить рассказ.

Егерь объявил Палдия своим братом и даже пристроил к своему дому две комнаты, в одной устроили спальню для Палдия, а в другой смотровой кабинет и небольшую лабораторию. Палдий стал принимать больных из окрестных мест, чем сильно досаждал местным знахарям и лекарям так как излечивал людей, а не продлевал их болезни с целью получения доходов. Однажды его хотели даже убить, но он в это время как раз отправился в свою очередную экспедицию. Его экспедиции длились порою годами. Он обследовал почти всю страну, а как-то раз был даже в Мугалии…

Боллу с нетерпением спросил, где же теперь Палдий, в очередной экспедиции или занят чем-то другим?

Лекарь закрыл лицо ладонями и стал рыдать. Сквозь рыдания, он всхлипывая произнес, что Палдия уже нет, он умер, покончил с собой, принял яд…

Боллу насторожился. Было совершенно невероятно, что столь отважный человек мог поступить столь малодушно!

Но лекарь продолжая рыдать, сообщил, что царь вскоре после возвращения Палдия из Мугалии назначил его вторым придворным лекарем. К тому времени у царя был уже сын от первой жены. Он часто болел и помощь Палдия требовалась практически постоянно. Царь через некоторое время женился второй раз, и вторая жена родила ему девочку, которую назвали Кунпала. Роды прошли весьма успешно и для матери, и для ребенка. Через два года царица снова забеременела, и царь надеялся, что на этот раз у него родится крепкий и здоровый сын. Но и в этот раз родилась девочка, которую назвали Прила.

Услышав имя Прилы, Боллу еще больше насторожился. Неужели это та самая Прила, которая служит в качестве няньки у принцессы Камиссы?

Лекарь подтвердил, что это она и есть, и продолжил. Когда Прила родилась у царицы начались сильные боли, открылось кровотечение. Палдий принял, все меры, применил все свои знания и умения, но спасти царицу не удалось. Вероятно, в порыве отчаяния и не желая быть опозоренным Палдий и принял смертоносный яд…

Лекарь сказал, что поскольку он тогда служил помощником у Палдия, на его долю выпало сообщить царю печальную весть о смерти его жены. Царь пришел в ярость. Он стал кричать, что ему не нужны две дочери, что ему и Кунпалы, вполне достаточно, а ведь он так надеялся, что родится мальчик… Потом, немного успокоившись, царь приказал лекарю тайно умертвить и девочку и захоронить ее вместе с матерью, объявив, что мать умерла во время родов, а ребенок так и не появился на свет. Однако, лекарь посмел ослушаться царского приказа. Он пожалел девочку и тайно передал ее в приют. Только спустя четырнадцать лет, когда его и его жену назначили опекунами принцессы Камиссы у него появилась возможность забрать Прилу из приюта и устроить в качестве третьей няньки для принцессы Камиссы.

Боллу был в восторге. Он, разумеется, так или иначе имел твердое намерение жениться на Приле. Но всякие глупости по поводу происхождения и родства, могли бы серьезно осложнить их стремление создать семью. А теперь, когда выяснилось, что Прила является ласфадийской принцессой, остается лишь сообщить царю Ласфадии о том, что у него есть еще одна сводная сестра, и просить его величайшего позволения выдать ее замуж за мугальского принца.

Лекарь высказал опасения, что его могут наказать за то, что когда-то ослушался приказа царя. Но Боллу успокоил его, сказав, что приказа ведь никто, кроме лекаря не слышал. А значит можно будет просто сказать, что царь приказал отдать ее в приют, что собственно лекарь и сделал! Боллу пообещал, что все устроит в лучшем виде и репутация лекаря, равно как и его положение при дворе ни коим образом не пострадает.

На следующее утро в особняк лекаря прибыли гвардейцы из личной охраны царя и просили лекаря, вместе с Прилой прибыть в тронный зал, где их ожидал царь. У лекаря появились смутные сомнения. Он ведь не знал, что Боллу был влюблен в Прилу. Неужели мугальский принц выведал у него историю Прилы и теперь хочет для чего-то или почему-то расправится с ними. От волнения у него дрожали руки и ноги. Но нужно было идти без промедлений, ибо царь был нетерпелив и не любил длительных ожиданий. Когда они вошли в тронный зал, то увидели царя в прекрасном расположении духа. Рядом с царем стоял улыбающийся Боллу. Царь сам подошел к лекарю и лично прикрепил ему очередной орден. Затем царь хотел было обнять свою сестру, о существовании которой даже не догадывался, но поскольку та была одета как служанка не стал этого делать. Царь громко объявил, что своим высшим повелением он благословляет брак своей сестры, ласфадийской принцессы Прилы и мугальского принца Боллу. А также он объявил, что по этому прекрасному поводу он объявляет в стране всенародный праздник, а вечером во дворце будет дан пышный бал с играми и фейерверками.

После отъезда Прилы и Боллу, Камисса загрустила. Она, разумеется, была очень рада, что единственная няня, которую она уважала и любила, оказалась сестрой Кунпалы и прекрасный принц Боллу увез ее с собой в далекую Мугалию, но общаться с двумя оставшимися нянькам, которые почернели от своей зависти и досады, ей совсем не хотелось. Камисса умела уже немного читать и проводила большую часть дня за чтением книг и игрой в шахматы сама с собой. Няньки нисколько не страдали от этого, поскольку были ленивыми и болтливыми.

Через два года Камисса получила сообщение о том, что в семье мугальского царя снова произошло пополнение, причем на этот раз, довольно-таки, многочисленное. Кунпала родила мальчика, которого назвали Ансут, а две недели спустя Прила подарила мужу сразу двух крепышей, которых назвали Гампас и Тарли. Камисса хотела снова купить ткани и пошить нарядные рубашки для малышей, но она подумала, что для мальчиков нужно придумать что-то другое. Однако, ей самой еще трудно было что-то придумать, а посоветоваться было не с кем. Ее опекунша, жена придворного лекаря видела в Камиссе только источник доходов и даже не отвечала, когда Камисса вежливо здоровалась с ней. Тогда Камисса решила снова сходить к Эдире и посоветоваться с ней. Она полагала, что помнит дорогу, поэтому смело вышла через западные ворота и пустилась в путь. Но через некоторое время поняла, что идет не туда. Она решила вернуться назад до знакомого места и уже оттуда продолжить путь в правильном направлении. Но она никак не могла найти знакомое место, и вскоре поняла, что окончательно заблудилась. Хотя было светло и яркие лучи солнца четко просвечивали сквозь густую листву высоченных деревьев, Камисса испугалась не на шутку и почувствовала жуткий страх. Она знала, что в лесу водятся дикие звери, которым не известно о том, что она – принцесса Ласфадии, и поэтому они не будут оказывать ей при встрече должные знаки внимания и почтения. Самое главное, что она не знала, как ей поступить. Если продолжить попытки найти выход из леса, то можно еще больше углубится в лес, а если оставаться на месте, то шансов выбраться не прибавится, а наступлением сумерек и вовсе будет на понятно куда идти. Она увидала, что с одной стороны свет более яркий, чем с других сторон. Камисса побежала туда и оказалась на небольшой полянке. На полянке было не так страшно, и она немного успокоилась. Бегая по лесу, она немного растрепала волосы. А ведь принцесса не может себе позволить быть растрепанной, даже если она находится одна в лесу и ее никто не видит! И Камисса решила привести себя в порядок. Она одернула и отряхнула платье, достала из кармана серебряную шкатулочку, ту самую, которую Боллу привез ей в подарок от Кунпалы, взяла гребешок и стала расчесывать волосы. Солнечные блики от зеркальца мешали ей хорошенько себя рассмотреть, и Камисса стала вертеть шкатулкой, чтобы блики не мешали ей. Проезжавший в тот час по лесу Торус, который был смотрителем западного заповедника и ежедневно объезжал вверенные ему лесные угодья и проверял все ли в порядке, заметил какое-то странное сверкание в глубине леса и немедленно поскакал туда. Каково же было его удивление, когда он увидел стоящую на солнечной полянке маленькую девочку, которая была так похожа на его любимую жену Эдиру.

Услышав цокот копыт Камисса встрепенулась и повернулась в сторону, откуда доносился звук. Увидев человека, Камисса настолько обрадовалась, что побежала навстречу скачущему коню с криками радости и благодарности, что ее нашли.

Торус остановил коня и, подхватив Камиссу, усадил ее в седло. Девочка действительно была очень похожа на Эдиру. Торус спросил, как такое нежное создание оказалось в лесу? Камисса, с благодарностью прижалась к плечу Торуса и рассказала обо всем.

Торус сказал, что ее могут спохватится во дворце, но Камисса заверила, что до вечера никто ее не будет искать. Тогда Торус сказал, что отвезет ее к Эдире, а потом отвезет назад, к западным дворцовым воротам.

Когда они подъехали к дому, Шамлат, который упражнялся в набрасывании аркана на вбитый в землю кол, увидев отца, раньше обычного вернувшегося с работы, радостно закричал и побежал навстречу. Увидев в седле девочку, Шамлат, сначала удивился, но потом, узнал-таки ту деловую, но веселую девочку, которая приходила к ним два года назад вместе со своей нянькой, которая тоже была очень веселая и добрая. Услышав его радостные крики, из дома вышла Эдира, и, увидев Камиссу, удивилась, пожалуй, еще больше, чем в прошлый раз. Камисса, ведь, подросла и стала еще больше похожа на Торуса.

Эдира накрыла стол на веранде и за едой они обсудили, какие подарки следует подготовить для новорожденных принцев. Эдира знала, что в Мугалии мужчины носят шейные платки, и предложила сшить каждому шейный платок, отороченный кружевами и вышить золочеными нитями их имена. Предложение было принято. Кроме того, Шамлат тоже заказал себе такой шейный платок. Камисса сказала ему, что он будет выглядеть очень смешно. Но Шамлат ответил, что она сама выглядит смешно в своих дурацких украшениях. Торус сказал, чтобы тот не смел так разговаривать с принцессой, и Шамлат надув губы отвернулся. Камиссу смутило то, что этот отважный человек, считает ее более важной, чем они. Ведь так приятно и легко, когда тебя считают своей! И Камисса протянула Шамлату руку в знак того, что она не обижается и готова продолжать с ним общаться на равных. Шамлат просиял и тут же предложил Камиссе поиграть вдвоем. Камисса посмотрела на Эдиру и Торуса, и увидев их одобрительные взгляды, согласилась. Дети встали из-за стола, поблагодарили родителей за вкусные угощения, сполоснули ручки и зубки, и весело побежали играть, заливаясь звонким смехом.