Помоги проекту - поделись книгой:
Введение
Совершите вы массу открытий
Иногда не желая того...
Знаменитый чернофигурный кубок-килик Аркесилая, найденный в Вульчи – наверное самое известное из всех произведение лаконских вазописцев и вообще один из самых интересных образцов архаической греческой вазописи (рис. 1).
Кубок постоянно упоминается в различных научных работах в связи с киренским сильфием, ныне вымершим растением, источником популярных в античном мире специй и лекарственных средств. Собственно говоря, при попытке подтвердить эту самую связь, непосредственно рассматривая изображение на кубке и изучая аргументы за и против, дополнительно обнаружилось некоторое количество интересных, никем не замеченных фактов.
Рис. 1. Изображение на кубке Аркесилая (вид внутри).
По словам автора самого свежего на сегодняшний день детального научного исследования сюжета – несмотря на пристальное внимание учёных, большинство аспектов украшения и надписей на кубке Аркесилая, а также его место в более широкой истории лаконской расписной керамики остаются предметом споров (Skuse, 2018).
Практически по любому вопросу, относящемуся к сцене на кубке, ответ придётся выбирать из нескольких, принципиально отличающихся друг от друга, версий. Это касается и предмета взвешивания (в качестве вариантов предлагаются сильфий, шерсть и соль), и места действия (торговая площадь, корабль, дворец Аркесилая).
Вот и многочисленные животные, присутствующие в сцене, не определяются однозначно. Например, летящая длинноносая и длинноногая птица разными исследователями названа марабу, журавлём или аистом. Представитель семейства кошачьих, в котором по стройности легко опознать гепарда, неожиданно объявляется леопардом.
Ничего удивительного. Гуманитарная научная мысль почему-то плохо уживается с естественно-научной. Отношение антиковедов, переводчиков и комментаторов античных текстов к фактам из области биологии нередко, мягко говоря, следует называть "сложным". Иногда настолько сложным, что порой этой сложности даже трудно подобрать определение.
Конечно же, подобное заявление требует подтверждений. А их хватает, даже с учётом самого минимального знакомства с переводными античными текстами. Вот конкретный пример.
В одной из глав русского перевода "Истории" Геродота, 1972 года, перечисляются животные Ливии и, помимо живущих в зарослях сильфия ласок, упоминаются некие сухопутные крокодилы (в оригинале – κροκόδειλοι χερσαῖοι):
Там обитают... сухопутные крокодилы (длиной до 3 локтей), весьма похожие на ящериц... (Геродот, IV.192).
Опознать животное по описанию труда не составляет. Пустынным (Чегодаев, 2004) или песчаным крокодилом в книгах и статьях о природе и животных принято называть полутораметровую ящерицу – серого варана. В том числе, в литературе для детей:
Варан собирает дань
След варана тянется через барханы от одной деревни песчанок к другой. Песчаный крокодил, словно рыцарь, закованный в латы, собирает с песчанок-подданных дань... (Сладков, 1970).
В Северной Африке, серые вараны обитают повсеместно – от побережья Атлантического океана до Египта и Судана и в прилегающих к ним с юга странах. Тем удивительнее было прочитать в комментарии к Геродоту, что "Речь идет о панцирном крокодиле".
Худший комментарий даже представить трудно. Узкорылый африканский крокодил или панцирный, если судить по видовому названию, присвоенному ему Кювье,
С этими фактами любой любознательный читатель, минимально интересующийся животными, мог познакомиться в замечательном научно-популярном издании "Жизнь животных". Том с описанием пресмыкающихся вышел в свет за три года до рассматриваемого здесь комментария к Геродоту. Огромнейшим, кстати, по современным меркам тиражом в 300 тысяч экземпляров.
Более того, само появление подобного издевательства над здравым смыслом выглядит странным. Геродота не в первый раз переводят и комментируют. В данном случае, переводчиком-комментатором было заявлено использование сразу трёх источников комментариев – двух немецких (Abicht, 1884; Stein, 1870) и одного английского (How and Wells, 1928). В немецких источниках сведения о сухопутных крокодилах вообще не комментируются, но в комментарии на английском языке они однозначно определены как серые вараны (
Можно добавить, что такое своеобразное "пасхальное яйцо"[2] не единственное в комментариях к этой главе указанного перевода "Истории".
Особенности описания животных с кубка Аркесилая в научных работах, начиная с 1833 года, не менее достойны занимательных рассказов.
Животные на кубке Аркесилая
Представителей животного мира на кубке Аркесилая, относящихся к различным классам, изображено почти столько же, сколько людей-участников сцены. Всего представлено семь особей, относящихся к пяти видам: два вида млекопитающих, два – птиц и одна рептилия. Их изображения довольно условны, но вполне узнаваемы, а с учётом деталей легко определяются с точностью до вида.
С тем, что сидящее на балке животное – обезьяна, согласны, в общем-то, все авторы. Начиная с Пухштейна[3] (Puchstein, 1880) сходство между сценой взвешивания на чаше Аркесилая и изображениями сцен взвешивания сердца в египетском погребальном искусстве упоминалось большинством учёных, комментировавших тему тондо (Skuse, 2018). Павиан-гамадрил, сидящий непосредственно на балке весов, если не обязательный, то, как правило, обычный участник такой сцены (Bresson, 2000). Павианы вообще часто появлялись в древнеегипетском искусстве, поскольку считались связанными с Тотом, богом мудрости и знаний. Иногда гамадрилом изображался сам Тот, а иногда гамадрилом, в роли регистратора результатов взвешивания сердца, представлен Астенну, слуга Тота.
Вытянутая морда животного на кубке намекает на то, что принадлежность к павианам не исключается. Вот только ушки явно подкачали и на павианьи не похожи. Да и хвоста не наблюдается, а пропорции в отношении длины ног к длине тела явно человеческие. Загадка, однако. Египтяне подобных ошибок не допускали (рис. 2).
Рис. 2. Слева направо: павиан-гамадрил (
Впрочем, де Люин[5], первым детально описавший сюжет кубка, не исключал, что животное может быть тушканчиком (
на горизонтальной балке подвешены большие весы любопытной конструкции, где сидят два голубя и тушканчик или, скорее, обезьяна (de Luynes, 1833).
Тушканчик, забравшийся вместе с голубями на балку, расположенную высоко над землёй – это... оригинально. Однако, де Люин – единственный, кто обратил внимание, что животное на обезьяну не совсем похоже. Полностью статья де Люина в переводе на русский язык приводится в приложении.
В кошке, привязанной к трону Аркесилая, с первого взгляда легко узнать гепарда. Такого же мнения придерживается подавляющее большинство авторов:
Это животное обычно называют пантерой, хотя и ошибочно, поскольку пантера, в отличие от гепарда, не позволяет себя приручить (Chamoux, 1953).
Конечно, животное могло быть названо просто хищником (Buschor, 1932) или прирученной кошкой (Lane, 1953), но такие определения непременно сопровождаются ссылкой на страницу книги Келлера "Античный животный мир" с описанием гепарда:
на знаменитой киренской вазе Аркесилая, прелестной чаше с греческой надписью из Вульчи мы отчетливо видим африканского гепарда,
Без альтернативного мнения здесь не обошлось. Скузе раз за разом называет животное леопардом (
леопард, прикрепленный к складному стулу Аркесилая и привязанный к нему, имеет характерную стилизованную структуру морды кошачьих, которую можно найти, например, на египетских магических предметах...
Характерно строение морды леопарда. Вокруг центральной Y-образной полосы с круглой отметиной на лбу и выпуклыми челюстями. Несколько примеров из Египта можно найти в Vink 2016 (Scuze, 2018).
Знакомство с примерами в упомянутой статье Винка показало, что кошка на изображениях египетских магических предметов самая обычная, домашняя (рис. 3).
Рис. 3. Сегменты волшебных жезлов. Изношенный глазурованный стеатит (из Vink, 2016)
Особенности же строения морды кошки с кубка Аркесилая в первую очередь напоминают о чёрных полосах на морде гепарда, похожих на потёки от слёз. Что же касается круглой отметины на лбу, то размер головы животного на рисунке всего 5×5 мм и прорисовать пятна по-другому было бы проблематично. Кстати, получилось очень похоже. А вот с мордой леопарда нет ничего общего (рис. 4). Однако, желание усилить аналогию с коринфскими пантерами оказалось сильнее фактов и определений в предыдущих работах.
Рис. 4. Изображение головы гепарда на кубке Аркесилая. Справа для сравнения – фотографии гепарда и леопарда.[6]
Удивительно, но коринфские и прочие античные "пантеры" в большинстве случаев неожиданно сами оказались гепардами. Судя по первым же найденным в сети фотографиям (первые строчки в выдаче по поисковым запросам), принципы изображения морды гепарда со слёзными полосами были типичными для греческой вазописи середины VI века до нашей эры. Ниже на рис. 5, чернофигурные "пантеры"-гепарды этого периода, с тем же "характерным строением морды", что и на кубке Аркесилая. Не забыта и небольшая кисточка на концах хвостов. У леопардов, в отличии от гепардов подобное украшение не выражено (рис. 6). А ещё у гепардов может быть небольшая грива, которая обозначена по бокам головы животного на кубке Аркесилая и часто встречается у изображений прочих античных "пантер".
Рис. 5. Гепарды-"пантеры" на чернофигурных киликах середины VI века до н.э. Слева из Museum of Fine Arts, Boston; справа из Walters Art Museum[7].
Стоит отметить, что если грива гепарда, как отличительный признак, в зоологических описаниях упоминается (Жизнь животных, т.6), то современных комментариев о наличии кисточки на его хвосте не нашлось. Всё-таки античным мастерам нельзя отказать в наблюдательности и внимании к деталям.
Рис. 6. Вверху – грива гепарда и кисточка на его хвосте, отсутствующие у леопарда (внизу)[8].
Птицам с кубка Аркесилая тоже не слишком повезло с идентификациями. Большая летящая птица с длинным клювом и длинными ногами разными исследователями может рассматриваться как аист (Lane, 1953; Benton, 1959; Scuze, 2018), журавль (Keller, 1909; Chamoux, 1953; Τιβέριος, 2000) или марабу (Milchhoefer, 1883; Studniczka, 1890; Buschor, 1932). Есть даже весьма специфическое определение –
Такое разнообразие мнений выглядит достаточно странно. Всё же отличить, к примеру, журавля от аиста никакого труда не составляет (рис. 7). В том числе, по весьма контрастному чёрно-белому оперению последнего, за которое аист получил своё древнегреческое название – πελαργός (пеларгос – от пелос=тёмный и аргос=белый).
Только на очень условных, старинных изображениях, журавль может быть сходен с аистом до степени смешения.
Рис. 7. В отличие от старинных рисунков, серого журавля с белым аистом невозможно перепутать на фотографиях[10].
Так что нет ничего удивительного в том, что де Люин, описывая сюжет кубка в позапрошлом веке, окончательного выбора между аистами и журавлями сделать не смог, своеобразно упомянув обоих:
Между балкой и весами пролетает, хлопая крыльями, большая водная птица с узким хвостом и вытянутыми назад ногами. Пачо еще раз свидетельствует, что во время своего путешествия он видел берега моря, усеянные аистами или журавлями, которые жили там большими стаями (de Luynes, 1833).
Подобным образом поступают и современные исследователи, добавляя к версиям с журавлём или аистом свою собственную:
На вазе Аркесилая также можно заметить летящую влево птицу семейства ходулочников[11], которую отождествляют либо с аистом, либо с журавлём (Bresson, 2000).
Самое печальное, что аисты иногда перепутаны с журавлями в книге "Античный животный мир", откуда, судя по ссылкам в статьях, некоторые археологи и антиковеды черпали свои знания о животных. Например, по мнению автора книги, аистам уделяли много внимания на берегах Нила, и на рисунке ниже (рис. 7) изображены аисты:
Прирученного и, вероятно, загнанного на пастбище с помощью крючковатой палки, мы видим аиста на этой египетской картинке (Keller, 1909).
Рис. 8. По мнению автора книги "Античный животный мир" на изображении аисты (из Keller, 1909).
То, что на египетской картинке не аисты, а журавли, понятно по деталям изображения. Бахрома на хвостах птиц – это сильно удлинённые маховые перья третьего порядка, опускающиеся сзади в виде шлейфа, прикрывая хвост. У аистов подобного украшения не имеется (см. рис. 7).
Более того, белых аистов бесполезно искать на фресках и барельефах Древнего Египта. В Египте они не гнездятся и не зимуют. Нет никаких оснований считать, что в те не слишком отдалённые по эволюционным меркам времена было по-другому. А вот для журавлей болота Нила одно из обычных мест зимовки, известное с древнейших времён:
...одни совершают эти перемены из ближних мест, другие, так сказать, из крайних, как, например, делают журавли.
А именно, они перелетают из Скифских равнин в болота верхнего Египта, откуда течет Нил... (Аристотель. История животных, VIII.12.75-76).
Стада журавлей, иногда с добавлением фигуры пастуха, часто встречающийся сюжет в погребальном искусстве Древнего Египта (рис. 9 и 10).
Рис. 9. Журавли. Саккара. Рельеф в гробнице Ти, служащего V династии. Середина 3 тыс. до н.э.
Рис. 10. Подсчет журавлей. Бени-Хасан. Фрагмент росписи гробницы номарха Хнумхотепа II. XIX век до н.э.
На основе подобных древнеегипетских сюжетов возникло заблуждение, что журавли в Древнем Египте относились к домашним птицам, как гуси, утки и голуби (Мюррей, 2009).
Нет никаких сомнений в том, что древние египтяне весьма преуспели в птицеводстве и уже тогда с успехом освоили техники инкубирования яиц и принудительного откорма птицы. Однако, разведение журавлей в неволе – непростая и весьма затратная задача даже в наше время (Кашенцева, 2012). Спариванию должны предшествовать сложные ритуалы, а малочисленный молодняк (1-2 птенца) в течении первого года нуждается в плотной опеке родителей. Так что журавли на древнеегипетских картинках (серые и красавки) – всего лишь зимовавшие там дикие птицы, отловленные для будущего престижного потребления.
Кубка Аркесилая, в книге "Античный животный мир", сложности с определением касаются самым непосредственным образом. Большая летящая птица на нём названа журавлём:
Летящая птица указывает на счастливое и быстрое плавание, как на драгоценных камнях, так и на киренских вазах, одна из которых изображает торговое судно: вместо камня летящий журавль держит ногами скарабея... Этот мотив знаменитой вазы Аркесилая вызывает неодобрение с зоологической точки зрения: журавль особенно любит есть навозных жуков (Keller, 1909).
Нельзя отрицать того, что данное изображение птицы не отличается излишним реализмом. Клюв, наверное, действительно мог принадлежать какому-нибудь кулику, а не аисту с журавлём и уж тем более не марабу. Поэтому придётся ориентироваться на другие детали. Птица очевидно должна быть большого размера. Задняя половина крыла снизу у неё чёрного цвета, который в данной изобразительной технике заменён красным, а заметный хвост похож на лопасть весла (рис. 11).
Рис. 11. Претенденты на роль летящей птицы с кубка Аркесилая: белый аист (
Сравнение с фотографиями летящих птиц в том же ракурсе позволяет сделать однозначные выводы. Марабу из списка претендентов можно исключить сразу. И по причине своеобразного положения шеи в полёте, и по причине полностью чёрных, с нижней стороны, крыльев. У ходулочника крылья снизу тоже чёрные, да и шея коротковата. К тому же, это птица небольшого размера. Длина его туловища от 33 до 36 сантиметров, из которых 6 сантиметров приходится на клюв. Поэтому, в отличии от заметных журавлей и аистов, даже в наш информационный век многие просто не подозревают о существовании этой некрупной птицы.
Остаётся выбор между журавлём и аистом. При сравнении хорошо видно, что чёрная часть крыла у журавля намного у́же, чем на рисунке. Часть головы и шеи у него окрашена в чёрный цвет, что не нашло отражения на изображении. Шея у журавля, по сравнению с аистом, заметно длиннее и тоньше, а клюв короче. Хвост у аиста в полёте заметно длиннее журавлиного и достигает середины голени, а не верхней трети. А главное, на фоне чёрных перьев, в целом похож на лопасть весла, как у птицы с кубка (рис. 12). Стоит отметить, что если клюв летящего аиста рассматривать снизу, то он действительно похож на клюв птицы с килика.
Детали изображения позволяют сделать окончательное определение. На рисунке, вне всякого сомнения, белый аист.
Рис. 12. Хвост летящего аиста (слева) выглядит как у птицы на кубке и не похож на хвост журавля (справа)[13].
От разнообразия определений в научных статьях сильнее всех прочих животных в сюжете пострадали коршуны.
То, что на кубке изображены какие-то хищные птицы можно понять по их крючковатым клювам. Самое первое впечатление – это коршуны. Такого мнения придерживался французский археолог и эллинист Франсуа Шаму[14]:
... два коршуна, обычные хозяева крупных африканских городов... (Chamoux, 1953).
Эти довольно крупные падальщики, с размахом крыльев до полутора метров, имеют привычку собираться вместе, обнаружив что-либо для себя интересное. Сцена с ними на кубке Аркесилая ничем не отличается от сцен на современных фотографиях (рис. 13).
Рис. 13. Чёрные коршуны в городе современной Индии и на кубке Аркесилая ведут себя одинаково[15].
Поделиться книгой: