Фэйк
Пролог
Вы верите в любовь? А еще лучше – вы когда-нибудь любили? Билось ли ваше сердце сильнее, когда он лишь входил в комнату? Сидели и сутками гипнотизировали телефон, в ожидании звонка? Или вы запирались в машине, когда шел дождь, плакали и подпевали грустной песне Селин Дион или Уитни Хьюстон? Так вот, я – никогда.
Знаете, как говорят – у медали две стороны и на любую историю, даже самую сумасшедшую есть два взгляда. Потому как, если бы ее рассказали про кого-то другого, а не про меня, я бы не поверила. Так вот, это мой взгляд.
Все началось с коржиков. Знаете, такие коржики с кунжутом, я их очень любила в старшей школе. Хотя нет, скорее с того момента, когда моя семья переехала из Огайо в Сан-Франциско и я пошла в новую старшую школу. В первый же день передо мной в столовой закончились эти злополучные коржики. Я стояла и раздумывала, что возьму вместо них, когда….
– Эй, новенькая, иди к нам!
Они помахали мне из-за одного из столиков, который стоял справа. Девушек было четверо, и они улыбались.
– Угощайся – смешная полненькая девушка в вихре рыжих кудряшек придвинула ко мне блюдо с коржиками. У нее на голове был обруч Hello Kitty, а на столе лежала тетрадь с большим розовым сердцем, на которым заботливо кто-то долгие часы выводил «Мардж+Дэвид» и обвел красным и обклеил стразами. Это была Марджери Томас.
– Спасибо – я взяла коржик и на всякий случай представилась – Меня зовут Вирджиния Льюис, я из…
– Огайо – закончила за меня эффектная брюнетка со стрижкой «каре» и лишь на секунду оторвалась от созерцания учебника по алгебре – Переехала с родителями и страшим братом, средний бал 4, в науках не сильна – она потянулась к клубничному коктейлю и отпила из солонки. Это была Саманта Форд.
– Точно.
– А брат симпатичный? Он в каком классе учится? – высокая, просто неприлично высокая и неприлично худая и неприлично красивая девушка, что сидела слева даже подалась вперед.
– Он уже закончил, в прошлом году – я откусила коржик.
– В колледже? На каком курсе?
– Нет, он…в поиске – чтобы скрыть смущение, я откусила еще один кусок от коржика.
– Знаешь, сколько калорий ты только что съела? По меньшей мере 600, а в Cosmo пишут, что норма 200, а это выше нормы в… – девушка начала что-то прикидывать в уме, но не нашла там ответа.
– В три раза – подсказала Саманта и захлопнула учебник.
– Ну да, точно – она достала из розовой маленькой сумочки конфеты «Тик-так» и принялась отсчитывать …раз…два…три…ой, сбилась. Мне надо, чтобы было ровно двадцать шесть. Это была Элисон Трахтенберг, но все знали ее как Элл.
Коржик застрял у меня в горле, и я едва не закашлялась.
– С ума сойти, как тебе должно быть страшно – последняя из сидящих за столом девушек доверительно заглянула в глаза и накрыла мою руку своей. У нее были длинные и ровные пепельные волосы, убранные в две косы и симпатичные очки в серой оправе – Сколько на тебя навалилось, переезд в новый штат, новая школа, ты потеряла все ориентиры и должно быть чувствуешь себя всеми забытой.
– Ой, да не особо – я пожала плечами.
– Поверь мне – она настояла на своем и сильно сжала мою ладонь – Ты чувствуешь себя потерянной и забытой, я умею разбираться в людях.
И это была Элизабет Московиц.
– Ну…возможно – неуверенно протянула я тогда.
Элизабет улыбнулась.
– Чтож, Вирджиния Льюис, добро пожаловать в наш Клуб.
Несмотря на то, что мы учились в разных классах и у каждой были совершенно разные интересы и разное расписание, мы с тех пор неизменно встречались хотя бы пару раз в месяц. После окончания школы, я с грустью подумала, что Клубу окончательно пришел конец и что наши дороги разойдутся и мы увидимся лишь на встрече выпускников спустя тридцать лет и тогда нам будет о чем поговорить, хотя на самом деле уже будет совершенно плевать на жизнь друг друга. Но вот прошло десять лет и я с уверенностью могу заявить – ничего не изменилось. Лишь вместо школьной столовой – роскошный ресторан, каждый месяц новый. Да, я уже давно не школьница, я уверенная, независимая, здоровая двадцатипятилетняя женщина. Тогда объясните, почему я опять сижу в этом кресле и давлюсь коржиком?
Глава 1
Мы по-прежнему встречаемся, чтобы поболтать и обсудить новости. Повод всегда находится, вот как сегодня. Элизабет Московиц, более известная в народе как «Доктор Московиц» поднимает свой бокал с вином, призывая сделать тоже самое и остальных.
– Девочки, за мою новую книгу «У тебя есть шанс: 24 шага на пути к счастью».
Она помахала перед нами внушительным томом. Да, Элизабет обожала давать всем советы, и теперь она делает это профессионально. После школы, стала бакалавром психологии, вышла замуж за профессора, родила сына. У нее идеальный брак, как Элизабет сама не раз любит повторять. И кстати, это уже третья ее книга.
Официант принес нам еду, так что я могу оторваться от коржика. Пока он ставит тарелки из туалета наконец-то появляется опоздавшая Элисон. Хотя, ее уже никто не называет Элисон или тем более мисс Трахтенберг. Она сократила свое имя до минимума, оставив лишь Элл. И она – самая настоящая знаменитость. Потому что Элл – модель.
Она бросает на столик свою крошечную сумку и смотрит на официанта:
– Мне греческий салат. Без маслин, без сыра, без овощей и без мяса и уж конечно без заправки.
Официант задумчиво чешет затылок:
– Извините, но тогда остаются лишь листья салата.
Элл небрежно откладывает меню.
– Отлично, только чтобы непременно свежие – она провожает официанта взглядом – За этим обслуживающим персоналом надо следить, недавно мне принесли вместо диетической колы обычную, нет, ну вы только представляете …
Марджери виновато посмотрела на стоящие перед ней блюда, Элл тоже на них посмотрела, голодным таким взглядом.
– Ну, я хотя бы ем за двоих – Мардж улыбнулась и пожала плечами.
– Что, опять?
Помните сердечко «Мардж+Дэвид»? Так вот, Дэвид, это оказывается Дэвид Тьюлис, старшеклассник и капитан футбольной команды. Их любовь оказалась взаимной. Мардж и Дэвид поженились сразу же после выпускного, а плодами этой любви стали трое детей – Дэвид-младший и двойняшки Мэри и Беттани. Хотя, получается что уже четверо.
– Да – Марджери погладила себя по животу – Немного неожиданно, но дети – это такая радость.
В этом вся Мардж. Настоящая хранительница домашнего очага. Она знает тысячу рецептов, всегда носит с собой печенья домашнего приготовления, вяжет, вышивает, в свободное время, разумеется, которого у нее не так уж много.
– Поздравляю – я искренне улыбнулась – Дэвид должно быть счастлив?
– Ага – Мардж как-то неопределенно кивнула – Да он просто в восторге. Если родиться мальчик – это уравновесит малышей, будет еще кого водить на футбол, кроме младшего.
Элл пожевала свой лист салата:
– Не знаю, я против деторождения, это же как-то…странно. Тем более – ребенок, значит прощай – фигура, прости Мардж тебе видимо все равно, но и талия Элизабет уже не так тонка, нет я не для того жру все без углеводов. Еще совсем немного и я свою мечту осуществлю – я стану ангелом, вот увидите.
Разумеется, Элл не горела желанием попасть в рай. Она желала присоединиться к команде Victoria Secret и стать одной из их моделей, которых называют «Ангелы». В модельном мире это означает вытащить золотой билет.
– Пусть Адрианна Лима подвинет свой зад, потому что я буду там – уверенно заявила Элл и сжевала еще один лист салата.
– Потянете еще отпрыска? – заинтересованно спросила Саманта, оторвавшись от написания e-mail.
– О, да – Марджери вздохнула – Дэвид возьмет подработку.
Элл вздохнула.
– Сэм, думала ты меня поддержишь, ты же чайлд-фри.
За десять лет из всех нас Сэм больше изменилась внешне. Лет пять назад она стала блондинкой и ей изумительно шло. «Я сделала это из логических рассуждений, по статистике им чаще доверяют контракты, глупые голливудские стереотипы» – объяснила тогда она. Саманта – самый молодой вице-президент компании. Чем там они занимаются я точно не знаю, какие-то валютные операции, фондовый рынок. Саманта вечно твердит мне как и где надо хранить сбережения, но я ее советам не следую. Не потому что не доверяю советам подруги, как раз наоборот. Просто у меня сбережений нету – все трачу на какую-то ерунду.
Сэм поправила серый пиджак. Как же ей идет деловой стиль, будто она родилась в этих юбках-карандашах и блузках.
– Дело не в этом, просто не для всех подходит, я хочу сказать…– ее отвлек настойчивый сигнал мобильного – Извините …нет, я же сказала, что надо довести до цены 7.5 и только потом покупать …
Сэм нахмурилась.
– Этот мой новый ассистент просто клинический идиот. Придется звонить Карлу.
Карл Кэмерон – это президент компании, роскошный мужчина и у них с Самантой роман.
Элизабет вытерла руки салфеткой.
– Роды – это такой стресс, я ни за что не готова пережить все еще раз.
Стресс позволил Элизабет написать первую книгу и двадцать статей и провести пару тренингов.
– Мой Блоссом в подготовительном классе, там еще больше стрессов. Я постоянно ссорюсь с воспитателями – они не хотят расставить парты по фэн-шую и учебную программу пересматривать. Сын не будет изучать математику, письмо, языки, эти физические упражнения – они лишние.
– А что же он будет изучать, Лиз? – я заинтересовалась
– Рисование – Элизабет повертела бокал в руке – И природоведение, возможно, если они уберут оттуда раздел «Членистоногие» в этом есть что-то расистское, вы не считаете?
– Кстати, Вирджиния – Саманта все же отлипла от телефона – Одному сборнику нужен аналитик, может ты?
– Нет, спасибо. Мне нравится моя работа.
Саманта хихикает.
– Что серьезно?
Ну да, работа в журнале «Сад и огород» вряд ли стоящая в их глазах. Но мне действительно нравится, нет, это конечно не работа мечты, но на жизнь хватает и коллектив отличный. Редактор – мистер Стивенс, его жена – великая огородница и дизайнер Патрик.
– У тебя хоть шеф симпатичный? – Элл принимается за последний листик.
– Был когда-то…ему в этом году шестьдесят пять.
Мистер Стивенс замечательный. Он для меня больше отец, чем шеф, да и миссис Стивенс хорошая.
– Там дизайнер симпатичный – Марджери улыбнулась – Я видела на фотках.
– Он гей – я вздохнула.
Да, это выяснилось на корпоративной вечеринке в прошлом году, когда я хотела к нему подкатить. Зато Патрик теперь помогает мне выбирать туфли.
– Жаль что у тебя все так – Саманта прячет глаза.
– Как так?
Элизабет протягивает свой объемный труд и шепчет :
– Джинни, тебе определенно стоит почитать, бери бесплатно.
Я смотрю на «У тебя есть шанс: 24 шага на пути к счастью» и к горлу подкатывает тошнота, хотя тошнить, наверное, должно Мардж. Вот за это я ненавижу сборы. За это ощущение. Мне моя жизнь нравится. Ну да я пока не выпустила книгу и не родила пятерню. И романов в моей жизни особых не было, даже пострадать не из-за кого. Когда мы с парнем расставались, моя соседка Тина тянула меня в ближайший бар, где мы надирались текилой. И я моментально переставала переживать. Моя личная жизнь Клуб не интересовала, вернее, я старалась о ней не распространятся. Один раз проболталась, что встречаюсь с парнем из видеопроката, так мне его потом целый год вспоминали.
– Но у меня все хорошо…серьезно – я даже сделала такой выразительный жест рукой.
– Не стоит перед нами увиливать, Вирджиния – сочувственно произносит Элл – Ох, я наелась.
И ничего им не докажешь. Если я не сделала переворот в науке или не выиграла Оскар, то уже не человек?
Пискнул мой мобильный. Смс-ка. От Тины. «Через полчаса начинается марафон Антонио Бандераса по ТВ, беги домой!».
– Что-то важное? – спросила Сэм.
– Ну…это…так – я отложила телефон и спешно полезла к кошельку – Просто мне уже пора.
Элл усмехнулась:
– Что сезон прополки начался?
И это говорит Элл, которая думает, что макароны растут на деревьях.
– Нет, это другое дело.
Я чувствую себя на дне. Алисой, упавшей в кроличью нору, которой вместо белого кролика на пути при падении встретился шкаф и она в него врезалась.
Я уже выходила из ресторана, когда обернулась и сказала то, что сказала. Опять же во всем виноваты коржики. Коржики, два мартини, которые я выпила и стресс. Но сказала, я именно это:
– Чтоб вы знали, я сейчас встречаюсь с самым лучшим мужчиной в мире и поэтому я счастливее всех!
Разумеется, тогда я не предполагала, что эта случайно оброненная фраза будет иметь такой эффект. И потом случится совершенно невероятное.
Поделиться книгой: