Защитить убийцу

— Все не так просто.

— Я скажу вам, как это выглядит для меня. Я чувствую себя чертовски неловко. Сначала нашествие полицейских вчера ночью. Не хочется даже представлять себе, что подумали соседи. Теперь агент ФБР выволакивает меня из моего офиса…

— Я прошу прощения, но Ванесса куда-то уехала, и мне необходимо знать, куда именно. Я надеялся, что вы сможете мне помочь. Поверьте мне, это очень важно.

— Это ведь не имеет никакого отношения к ее отцу, верно? Она ему не угрожает? Вэн впала в ярость, когда узнала, что он собирается баллотироваться в президенты. Именно это сообщение спровоцировало данный приступ безумия. До этого с ней было все нормально.

— Нет, она не угрожала генералу Уингейту.

Катлер выглядел так, будто у него самого крыша поехала.

— Мне нравится Ванесса. Это правда, и я очень старался справиться с ее проблемами, но сейчас она переборщила. Она умнейшая женщина и потрясающий репортер. Если бы не ее проблемы с психикой, она вполне могла бы получить Пулитцеровскую премию. Но она не всегда может отделить реальность от фантазии, и состояние ее ухудшается, а не улучшается. Я только не могу понять, почему ФБР разговаривает с ней, да еще всерьез относится к ее словам.

— Я не могу объяснить, но это связано с одним делом.

— Она в беде?

— Не с нашей стороны. Скажите, мистер Катлер, она когда-нибудь при вас упоминала про человека по имени Карл Райс?

— Звучит знакомо. — Катлер щелкнул пальцами. — Она пишет о нем в своей книге! Только не говорите мне, что все это из-за ее книги. Я хочу сказать, это фантазия от первого до последнего слова. Я ее читал. У нее нет ни грамма улик, чтобы подтвердить свои предположения.

— О какой книге речь? — спросил Хобсон, хотя читал копию, сделанную с рукописи работником издательства, которого ФБР прикармливало.

— Она ее написала, чтобы разоблачить своего отца. Она считает, что во время войны во Вьетнаме он руководил секретным армейским подразделением, которое совершало всяческие преступления. Только у нее нет никаких доказательств.

— И что она пишет о Райсе?

— Он предположительно был одним из подчиненных Уингейта. — Катлер глубоко вздохнул. — Я не могу верить этим диким обвинениям, мистер Хобсон. Когда Ванессе было двадцать лет, она стала свидетелем очень жестокого убийства и пыток. Она тогда оказалась в доме конгрессмена в Калифорнии. Я полагаю, отсюда все проблемы. Ее год держали в частной психиатрической больнице, где лечили от шока, который она получила при виде убийства этого парня. Она сказала, что ее бывший бойфренд, Карл Райс, пытал конгрессмена, чтобы узнать об этом армейском подразделении, руководимом ее отцом, но ничему из того, что она говорит о генерале Уингейте, нельзя верить. Она его ненавидит. Я хочу сказать, действительно ненавидит. Ванесса обвиняет его во всем плохом, что случилось в ее жизни: смерти матери, своем пребывании в психушке. Она даже предполагает, что он был связан с убийством Кеннеди.

— Что?

— Она считает, что ее отец был вторым стрелком, который прятался на травянистом холме. Еще она уверяет, что никогда не сходила с ума и что он засадил ее в дурдом, чтобы она никому не рассказала то, что знает. — Сэм покачал головой.

— Так вы не верите тому, что она написала в книге? — спросил Хобсон.

— Черт, нет. Потому что знаю, откуда она все это накопала. У нее огромная библиотека книг и журналов, в которых описываются действительные подпольные операции правительства, такие как «Феникс», и еще куча всякого вроде «Розуэлла», теории заговора против Кеннеди и прочая ерунда. Ее книга — каша из действительных событий и того, во что верят помешанные на заговорах шизики.

— Вы не догадываетесь, куда она могла направиться?

— Нет. Я говорил с ней прошлой ночью после того, как она вызвала полицию, но она не сказала мне, где находится. И тогда я в первый раз услышал, что она куда-то собирается.

— Если она вам позвонит, вы скажете нам, где она?

Сэм смутился.

— Вы клянетесь, что не собираетесь ее арестовывать и ни в чем не подозреваете?

— Даю вам слово. Я тревожусь, что она может найти Карла Райса и пострадать.

— Значит, этот Райс на самом деле существует?

— Да. Она встречалась с ним, когда они оба учились в средней школе. И она снова встретила его примерно в то время, когда был убит конгрессмен Гласс. Она сказала полицейским, что конгрессмена убил именно Райс.

— Следовательно, существует опасность, что она может встретить этого парня?

— Возможно.

Сэм глубоко вздохнул:

— Если она позвонит, я постараюсь узнать, где она.

— Кстати, я обещал Ванессе обеспечить вам защиту.

Сэм покачал головой:

— Устройте, чтобы кто-нибудь отвез меня в редакцию газеты, и пообещайте, что объяснитесь с моим боссом, если он станет возникать.

Глава шестая

Как только выяснилось, что Эми Вергано, адвокат и одинокая мать — родительница того самого мальчика, который бросился к раненому Дэниелу Морелли, над ее домом начали барражировать вертолеты телевизионных каналов, в дверь в любое время суток стучались репортеры, а телефон звонил непрерывно. Эми пыталась объяснить, что она всего лишь сдавала Морелли квартиру, но репортеры хотели знать, был ли он ее любовником или отцом Райана. К тому времени, когда им это надоело и они отстали, мальчик был уже в очень плохом состоянии. Эми пыталась оградить его от всего этого, но он видел, как истекает кровью его друг, слышал бесконечные вопросы и видел, как они расстраивают его мать.

Через два дня после драки на ромбе Эми повела необычно послушного Райана в его четвертый класс. Она заставила директора и учительницу Райана пообещать ей, что они не допустят, чтобы репортеры, одноклассники или кто-то еще говорили с ним о произошедшем во время игры. Эми обняла сына и без всякой охоты поехала в центр города. Ее офис находился в старом кирпичном здании на Фронт-авеню, через дорогу от парка на берегу реки Уилламетт. Настроение у Эми было унылым, но день выдался прекрасным, похоже, солнце собралось светить до позднего вечера. Через несколько часов по реке мимо пирса с многоцветными флагами начнут стремительно мчаться моторки, а парк заполнят люди с собаками, женщины с колясками и играющие в прятки дети.

Первый этаж в том доме, где работала Эми, занимал ирландский бар. Между ним и туристским агентством находился вход на верхние этажи. На третьем этаже, как раз напротив лифта, располагалось агентство, которое занималось компьютерным обеспечением, дальше по коридору справа — офис архитектора, а на другом конце этажа — несколько комнат, в которых, кроме Эми, работала маленькая юридическая фирма из трех человек и два юриста-одиночки. Женщина латиноамериканской внешности с ребенком, аккуратно одетый в черное мужчина и блондинка в авиационных очках и бежевой блузке сидели в приемной. У Эми не было назначено никаких встреч, поэтому она логично предположила, что никто из сидящих в приемной ее не ждет. Когда она подошла к конторке, чтобы узнать, нет ли для нее сообщений, секретарша наклонилась к ней и шепнула:

— Эта женщина в бежевой блузке ждет вас. Она не записывалась.

Эми проверила сообщения, чтобы убедиться, что в них нет ничего срочного, и подошла к блондинке:

— Я Эми Вергано. Как я поняла, вы ждете меня.

Женщина встала, но не улыбнулась и не протянула руки.

— Надеюсь, вы найдете для меня время. Если вы заняты, я подожду.

— Вы не могли бы мне сказать, по какому вы вопросу? — осторожно спросила Эми. Если это еще одна журналистка, она устроит дикий скандал.

Женщина посмотрела на других посетителей.

— Я предпочитаю поговорить с вами с глазу на глаз.

Эми провела ее в свой офис величиной с каморку для швабр.

Окно выходило на автомобильную парковочную площадку у бара. На одной стене висели дипломы, на другой — морской пейзаж, который она получила в качестве гонорара от одного художника, для которого составляла контракт с галереей. В офисе стояли два кресла для клиентов и ее письменный стол, заваленный жалобами, заметками, письмами и юридической литературой. Там же, рядом с телефоном, также стояла фотография Эми, Чеда и Райана и отдельно — снимок одного Райана.

— Что я могу для вас сделать, мисс…

— Келлер. Ванесса Келлер. Я живу в Вашингтоне. Прилетела в Портленд вчера, поздно вечером.

Эми нахмурила брови:

— Но ведь вы не летели сюда, в Орегон, чтобы проконсультироваться со мной по какому-то юридическому вопросу, не так ли?

— Именно так. Я услышала ваше имя в новостях по Си-эн-эн. Там сказали, что вы юрист. Еще там сказали, что Дэниел Морелли жил с вами.

Эми гневно уставилась на посетительницу:

— Так вы репортер?

— Миссис Вергано, я действительно работаю в газете, но я приехала сюда не для того, чтобы написать статью.

— В какой газете? — сердито спросила Эми.

Ванесса вздохнула.

— Я работаю в «Экспоузд». Это дешевая газетенка, даже не ежедневная. Уверяю вас, мой приезд в Портленд никак не связан с работой. Я здесь сама по себе, не ради статьи. Я знала Дэна в средней школе, встречалась с ним в Вашингтоне в середине восьмидесятых годов. Одно время мы были очень близки. Я хочу нанять вас, чтобы вы его представляли.

— Мисс Келлер, за последние несколько дней пресса превратила мою жизнь и жизнь моего сына в ад. Не уверена, что вообще могу доверять какому-нибудь журналисту. Но даже если бы я вам верила, я не могу вам помочь. Я не занимаюсь уголовными делами и знаю о криминальном законодательстве только то, чему меня обучили на первом курсе в юридическом колледже. Я недостаточно компетентна, чтобы представлять кого-то, кому предъявлены уголовные обвинения, тем более такие серьезные. Но даже если бы я была замечательным адвокатом, специалистом по криминальным делам, я не могла бы представлять Дэна. Нельзя представлять человека, которого ты знаешь. И еще: существует потенциальный конфликт интересов. Я ведь свидетель. Прокурор может заставить меня свидетельствовать, и мне придется сказать, что я видела, как Дэн вонзил карандаш в горло Барни Лутца и швырнул полицейского на землю. Видите, я никоим образом не могу выполнить вашу просьбу.

Ванесса наклонилась вперед. Взгляд ее был напряженным.

— Мне на все это наплевать. Мне нужен человек, который сможет устроить мне встречу с Дэном. Я звонила в больницу. Мне сказали, что он в особой палате, под охраной. Они не впустят к нему никого, кроме его адвоката. Вы могли бы передать Дэну от меня записку. Может быть, вы смогли бы провести меня к нему как второго адвоката или эксперта.

Эми снова начала злиться.

— Все это выглядит как стремление хитростью получить интервью.

Ванесса крепко сжала лежащие на коленях руки, чтобы побороть растущее раздражение.

— Говорю вам, я приехала сюда не как журналистка. Мне дорог Дэн, я хочу ему помочь. Скорее всего я единственный человек, который может ему помочь. Есть вещи, которые я знаю и которые знает он. Он может этим воспользоваться, чтобы заключить сделку.

— Какие вещи?

— Простите, но я не могу вам рассказать.

Эми решила положить конец этим разговорам.

— Послушайте, мисс Келлер, ничего у нас не получится. Меня выставят из адвокатуры, если я совру, чтобы провести вас к Дэну. Меня могут даже арестовать. Вам придется поискать другого адвоката.

— Когда вы говорили о Дэне по телевизору, у меня создалось впечатление, что его судьба вам небезразлична.

— Мне нравится Дэн, но я его почти совсем не знаю.

— Он очень хороший человек, миссис Вергано, но он эмоционально ранен. Он нуждается в нашей помощи. Я знаю, как ему помочь, но сначала мне нужно его увидеть.

— Простите, но я ничем не могу вам помочь, мисс Келлер.

Ванесса достала из кармана чек на двадцать пять тысяч долларов и положила его на стол. Эми с тоской посмотрела на чек. Как бы ей пригодились эти деньги!

— Я должна увидеть Дэна, пока не поздно, — сказала Ванесса. В голосе слышалось отчаяние. — Вы не представляете себе, насколько это важно. Если вы хорошо к нему относитесь, вы мне поможете. Его жизнь в опасности.

— Кто ему угрожает?

Ванесса покачала головой.

— Вы должны мне довериться. Возможно, они уже знают, что Дэн здесь. Если нет, то вскоре узнают. Тогда будет слишком поздно.

В присутствии этой женщины Эми ощущала дискомфорт, но деньги… Они могли стать началом фонда Райана на учебу в колледже, а она бы расплатилась с некоторыми долгами. И что, если Морелли действительно в опасности, более серьезной, чем его отношения с законом? В это трудно было поверить, но точно так же невозможно было поверить в то, что произошло на бейсбольном ромбе. На мгновение Эми почти согласилась взять чек, но совесть не позволила ей этого сделать.

— Вы просите меня рискнуть своей работой ради человека, которого я почти не знаю. Вам придется дать мне подробные объяснения, если я соглашусь пойти на такой риск.

— Я не знаю, что сказать. Я думала, вы мне поможете, потому что знаете его.

— Человек, которого, как мне казалось, я знала, был мягким. Мне трудно смириться с тем, что я видела.

— Насколько я знаю, он защищал тренера вашего сына от побоев.

— Да, но всему же есть предел! Он воткнул карандаш в горло Барни Лутца, едва не убил его! А как он обошелся с полицейским?

— Полицейский подошел к нему сзади. Дэн не знал, кто это был.

— Он опасный, несдержанный человек, мисс Келлер. А мой сын проводил с ним много времени. Один Бог ведает, что он мог с ним сделать.

Ванесса гневно взглянула на Эми:

— Вы сердцем чувствуете, что он никогда не обидел бы вашего мальчика. Вы знаете, что он не такой.

— Вы же сами говорили, что последний раз видели его в восьмидесятых. Люди меняются. Человек, которого я видела два дня назад, — убийца.

Ванесса сидела на кончике кресла, наклонившись вперед, как бегун на старте. Она так крепко вцепилась в край стола Эми, что костяшки ее пальцев побелели, а глаза впились в собеседницу с такой настойчивостью, что Эми невольно подумала, не опасна ли ее посетительница.

— Если Дэн убийца, то я знаю, кто его таким сделал. Этот человек безжалостен. Едва он узнает, что Дэн в Портленде, он не остановится, пока не убьет его. Единственный способ сохранить ему жизнь — заключить сделку с властями. Я могу уговорить Дэна пойти на это, но я должна прежде встретиться с ним лицом к лицу.

Эми попыталась разобраться в своих чувствах. Что, если Келлер говорит правду? Морелли был загадкой. То, что он сделал, потрясло и расстроило ее, потому что тот Дэниел Морелли, который жил в ее доме и был так добр с ее сыном, был совершенно не похож на человека, который действовал с такой жестокой решительностью. Ей нравился художник, который жил рядом, она уважала его, но неистовый человек, который едва не убил Барни Лутца, ее пугал. Какой из них настоящий Морелли? Она решила помочь человеку, которого считала другом.

— Послушайте, мисс Келлер. Я попытаюсь навестить Дэна. Я передам ему от вас записку. Но я не стану брать с вас двадцать пять тысяч, потому что не могу заниматься этим делом. Дайте мне чек на полторы тысячи в качестве аванса, а затем я буду брать с вас за каждый час. Если вы хотите, чтобы я нашла вам адвоката, специализирующегося по уголовным делам, я это сделаю.

Плечи Ванессы опустились от облегчения. Она в первый раз улыбнулась:

— Спасибо, и давайте я заплачу вам пять тысяч в качестве предварительного гонорара. Я могу себе это позволить. Но есть еще одно условие: я не хочу, чтобы кто-то, кроме Дэна, знал, что я договорилась с вами. Это понятно? Никто не должен знать, что я в Портленде и что я вас наняла. Вы можете пообещать мне конфиденциальность?

— Я не буду вас впутывать, — сказала Эми. Но пока Ванесса рвала первый чек и писала другой, она задумалась, на что она только что согласилась и во что это все выльется.

Глава седьмая

Как только за новой клиенткой закрылась дверь, Эми пожалела о своем решении навестить Морелли. Страх и сомнения возросли еще больше, пока она ехала к городской больнице, и достигли пика, когда она открыла дверь и заглянула в кабинет доктора Лероя Ганетта, лечащего врача Морелли.

Ганетт — высокий, угловатый человек с непослушными русыми волосами — сидел спиной к единственному в комнате окну. В кабинете стоял скучный серый металлический стол и старая деревянная книжная полка. Эми представилась, и доктор жестом предложил ей сесть в кресло лицом к стене, увешанной его дипломами и фотографиями. На одной он стоял в шортах и футболке на борту катера рядом с гигантской рыбиной.