Прибрежник

– Продолжай, Макс!

– Чердже не смог тебя покинуть! Не вышел. Он застрял в тебе, лейтенант! Дальше вообще началась свистопляска. Ты знаешь, Эл, что ты натворила там, на маяке? Произнося заклинание, которым Ирил пыталась извлечь Чердже на яхте, ты-то не поставила при этом огненной защиты! А потому просто растворила Чердже во всех присутствующих!

С тех пор вы с Рикатом стали частицами одной силы. Удивительно, что и ты, и он несете в себе Чердже, не растворяясь в нем!

Интересная получилась картинка: рабов Чердже развелось столько, что Гарунди стал всерьез опасаться конкуренции! Хоть прибрежники на маяке получили меньшую дозу, и кое-кто из них об этом до сих пор не подозревает, но способность к перерождению в животных есть у всех. Здесь, на Сазе, первыми изменились Роберо и Авачи.

Гарунди заволновался, он был бы сам не прочь завладеть силой Кеоде, чтобы быть первым среди рабов Чердже. Тебя, Рикат, он просто боялся. Ты ведь – хранилище Чердже! Ты регулярно приносишь несчастье.

Гарунди знал о защитных свойствах огня и потому держал тебя поближе к топкам. При первом удобном случае он отправил тебя к Ирил, и тогда же «Санта-Барбара» пошла ко дну.

В чем Гарунди ошибся, так это в Элен. Он всего лишь собирался достичь храма первым и обменять Элен на голову Кеоде. То, что Элен – твое эхо, он понял не сразу! «Норис» тоже погиб.

Чтобы обезвредить Чердже, у нас на яхте, Рикат, я следил за каждым твоим шагом! Да и не только я. Ты ведь слышал писк за переборкой?

– Я думал, это крысы.

– Какие крысы?! – Герни презрительно фыркнул. – «Мираж» принадлежал лучшему магу Королевства! Мы крепко держали тебя и Чердже, Нэти, и лишь поэтому смогли сюда дойти благополучно.

Зато Элен успела так досадить Гарунди, что он отказался от своего козыря в борьбе против Ирил. Он избавился от пленницы.

Не знаю, на что он рассчитывает теперь, когда Инмаэ отвел его к храму. На что он рассчитывает, Чердже?

Услыхав это обращение, Нэти в бешенстве шагнул к Герни, но Элен успела схватить за руку лейтенанта. Земля на мгновение встала дыбом, потом опустилась. Стволы деревьев накренились, словно тростник под ветром, Герни отбросило далеко в сторону. Он со стоном перевернулся на спину и прохрипел:

– Я не делал вам дурного, ребята, оставьте меня!

– Ты дурак, Макс! – сказала Элен дрожащим голосом. – И все личины твои глупые, и человеческая тоже! Ты лучше молчи, Макс Герни, а не то я созову всех твоих собратьев и расскажу, какой ты глупец. Парко ву!

В кустах громко хрюкнули. Герни оглянулся, а Элен тут же оказалась рядом.

– Я же говорила: перелом, хрючок ты бестолковый! Сам лапы в капкан суешь, а потом говоришь: «Несчастье приносят», Нэти, надо ровную палку, шину сделаем. Быстрее! – Нэти срубил мечом маленькое деревце, подал Элен. Девушка сбросила с себя куртку, взялась за ворот рубахи: – Отвернитесь-ка, голубчики. И чтоб твои приятели, Макс из кустов не подглядывали! – она сняла рубаху и надела куртку на голое тело. – Нэти, опять твоему ножу работа. Терзай! – Рикат вогнал меч лезвием в землю, взял рубаху в руки и без малейшего усилий разодрал пополам. – Да. Крушить у тебя получается неплохо. Что уставился? Бинтуй! – Герни с удивлением наблюдал, как приводят в порядок его руку. Два десятка любопытных пятачков высовывались из укрытий. –      «Оборотень» называется, горе ходячее! А этот… красавец с мечом… герой-освободитель…

Когда Нэти затянул последний узел, Элен с сомнением поглядела на импровизированную шину.

– Да. Теперь не мешало бы найти хорошего врача. Есть

в эти местах врачи, Герни? Или тебе нужен специалист для

оборотней?

– Мне нужен старый жрец Кеоде. Он, скорее всего в храме.

– Вот и отлично! – Нэти выдернул меч из земли, обтер лезвие о листья. – Есть предложение за ним сбегать. Идем, Элен!

– Куда?

– К храму.

Когда Нэти сказал это, я понял, что он принял решение. Элен тоже поняла, но идти с ним не хотела. Она боялась Риката не меньше, чем я, хотя тоже несла в себе частицу Чердже. Боялась, но и любила одновременно. Черт их разберет, этих женщин! Она уставилась на меня умоляющим взглядом, но я не собирался нарываться на меч. Стоило только попробовать вмешаться, и от меня не осталось бы даже копыт. Капкан поставил крест на моих способностях укротителя Чердже.

– Но туда, наверное, идти долго?

– Как-нибудь дойдем.

Лейтенант Рикат здорово переменился, в голосе его звучал металл. Чердже чуял цель, В правой руке был меч, поэтому руку Элен он взял левой.

– Ты знаешь, как добраться быстрее?

– Нет.

– Знаешь!

Для чего было затягивать сцену? Все равно окончилось бы тем же. Я сконцентрировал силу оборотней, созданных жрецами Кеоде из двадцати четырех ящиков свиных копыт, и перекинул ее Элен. Элен сработала, как катализатор, увеличивая мощь толчка. Нас втянуло в гигантскую воронку и выбросило у стен древнего храма.

38

Храм Кеоде был сложен из таких же неотесанных камней, как и дом посреди деревни. Деревянная пристройка к храму, нечто вроде открытой веранды, давно сгорела. От нее остались только обугленные резные столбы, когда-то подпиравшие обрушившуюся кровлю.

Вход в главное помещение зиял черным провалом: от прикрывавшего его бамбукового занавеса не осталось и следа. Вместо циновок пол устилал живой ковер из ползучих растений. Дикий вьюнок почти полностью оплел восточную стену храма, расцветив серые камни причудливым узором. С остроконечного каменного купола, увенчанного желтым сдвоенным кристаллом, свешивалась седая борода лишайника.

Отряд Гарунди занял круговую оборону в храме. Единственное окно взяли под контроль братья Олонжи, Гарунди с Клаусом засели у входа. Дорога к храму хорошо простреливалась, и напоровшаяся на выстрелы Ирил вместе со спутниками поспешила отступить за деревья.

– Хорошо устроились! – Чакта с уважением оглядел каменное сооружение. – Здесь можно и неделю сидеть!

Ирил примостила саквояж на ствол поваленного дерева, раскрыла, вынула голову Кеоде… Легкий ветерок пробежал по волосам богини, сдувая пряди со лба, щеки Кеоде чуть-чуть потемнели. Ирил развернула богиню лицом к храму, произнесла заклинание…

Деревянные веки дрогнули и поднялись. Огненная стрела вылетела из глаз Кеоде и ударила в купол храма. Лишайник испарился мгновенно, а желтый кристалл вспыхнул и засиял ослепительным светом. На окружающих храм деревьях на уровне кристалла почернели стволы. В воздухе запахло гарью.

– По-моему, пожар здесь уже был, – пробормотал Миде. – Стоило бы для разнообразия устроить потоп!

От желтого кристалла отделился огненный шар и медленно поплыл вниз. На уровне дверного проема он остановился, контуры шара начали дрожать. Из темноты храма к шару протянулась нежно мерцающая розовым дымка. Шар разбухал на глазах, втягивая розовое марево, очертания его становились все более расплывчатыми. Наконец он просто растаял в воздухе, но в ту же секунду со страшным треском переломились и рухнули стволы ближайших к храму деревьев.

– Не нравится мне этот фейерверк! – Миде опасливо покосился на дерево, за которым скрывался. – Кажется, здесь спокойно обойдутся без нас!

Капитан жестом велел ему замолчать. Ирил взяла голову Кеоде на руки, прижала к себе и выступила из укрытия. Дружно грохнули выстрелы, но ни одна из пуль не зацепила Ирил. Зато вылетевшая из глаз богини вторая огненная стрела ударила в ствол винтовки Клауса. Клаус выронил винтовку и заорал, отчетливо запахло паленым.

Ирил вернулась за дерево.

– А может их просто дымом выкурить? – предложил Миде. Меньше возни будет. Разложить костер у стены…

В этот момент и появились мы. Грянул гром, и на середине старой дороги из ничего материализовались три фигуры: Нэти с мечом, Элен в полураспахнутой куртке, с концом цепи в руке, и я, весь в бинтах и печали. Миде признавался мне потом, что ни в одном музее не видел более эффектной скульптурной группы. Я только не знаю, когда он успевал еще и музеи посещать!

Поскольку у рабов Чердже наблюдалась четкая реакция на своего господина, из храма сейчас же поползла разная нечисть. Гарунди обратился в безобразную жабу с языком неимоверной длины, Клаус – в обезьяну с опаленной шерстью, братья Олонжи стали белыми леопардами. В каждом из них нашлось местечко для Чердже, а потом он уж перекроил их на свой лад. Вся эта звериная братия выстроилась перед храмом, подвывая на разные голоса.

39

Лейтенант Рикат топнул ногой и крикнул: «Тихо!» Лезвие меча в его руке раз за разом описывало сверкающие круги. Когда вновь сотворенные оборотни смолкли, прибрежник обратился к Ирил:

– Со своим колдовством вы слегка перемудрили, госпожа Данни! Я устал быть мячом, перелетающим от одного игрока к другому! Гарунди, а значит, и Чердже, все-таки попали в храм раньше вас. Поэтому главный приз вам точно не достанется! Верните богиню храму! – Ирил заколебалась. Могущество было так близко! Сомнения так явственно отразились на лице Ирил, что ее маленький отряд уже был готов броситься на прибрежника. Но тут Рикат сделал шаг назад и взял за руку Элен. – Или вы желаете сразиться с Чердже?!

Ирил посмотрела на Элен долгим взглядом. До сих пор мне неизвестно, когда Ирил поняла, что Чердже зацепил и Элен. Боялась ли она за Элен или боялась того, на чьей стороне Элен выступит? Не знаю.

Ирил не принадлежала к ордену магов. Хоть она прилежно изучала записи Никля Веренте, но там речь шла скорее о духовных аспектах, чем о практической стороне колдовства. Стоило ли рисковать, ввязываясь в бой с неизвестным противником?

Когда Ирил наконец, заговорила, голос ее был холоден и спокоен:

– Богиня вернется в храм, но никто не должен мешать ей! Если кто-нибудь попытается завладеть головой Кеоде, я буду сражаться. Парко ву! – со всех сторон затрещали кусты, и на белый свет явились оборотни с острова Сазе.

Нэти отвел оборотней-прибрежников от храма и поставил перед ними Элен. С другой стороны Ирил выстроила свиную гвардию острова Сазе и приказала мне следить за ними. Тем временем наш храбрый Миде попробовал осторожно отойти с территории возможного боя, но Ирил его остановила.

– Этого человека ты знаешь, – сказала она Рикату. – Пусть Кеоде несет он!

Рикат кивнул, и голова Кеоде перекочевала в руки Миде. Хотя он и клялся потом, что счел миссию весьма почетной для себя, однако, по-моему, он с большим удовольствием перепоручил бы ее кому-нибудь другому!

Итак, рыжий Миде торжественно двинулся по дороге между двумя шеренгами нечистой силы. За каждым его шагом неотрывно следили глаза Ирил с одной стороны, и глаза Нэти с другой.

Миде прошел уже больше половины пути, как вдруг лежащая на земле тень Риката вздыбилась, встала во весь рост и оказалась двойником Риката. Тонко заверещал перепуганный Миде, метнула огненный шар из ладони Ирил, но шар пошел сквозь двойника, не причинив ему вреда. Двойник уже протянул руку к голове Кеоде, но Нэти его опередил. Отшвырнув Миде, он встал перед собственным двойником:

– Привет, Чердже! Наконец-то ты показался и мне!

Двойник молча поднял меч такой же, как у самого Риката. Металл лязгнул о металл. Рубились остервенело. Нэти не слишком хорошо владел мечом, но и Чердже тоже. Они предугадывали удары друг друга и парировали их достаточно легко. Нэти не мог пробить оборону Чердже, и вдруг противник неловко повернулся!.. Открылся беззащитный бок. Нэти замахнулся… Страшный удар выбил меч из его руки!

– Ты убьешь себя, Нэти! – С намотанным на руку обрывком цепи Элен оказалась между двумя Рикатами, у ног ее валялся меч. Чердже взревел в бешенстве и ткнул мечом в то место, где только что стояла Элен. Девчонка молниеносно отпрянула. – Какая у тебя противная образина, лейтенант, когда ты злишься! – крикнула она, пританцовывая и вращая обрывком цепи.

Нэти не понял, к кому относились эти слова. Он остался безоружным перед Чердже. Двойник повернулся к нему:

– Иди сюда, Рикат!

Тут Нэти понял, чей голос слышал когда-то у себя за спиной. Свой собственный. Двойник сделал шаг… Мелькнула цепь, и второй меч оказался лежащим в пыли.

Давайте врукопашную, лейтенанты! – посоветовала Элен.

«Успел!» – Миде орал во всю глотку.

Эхо гуляло под сводами храма, вспугивая унылых пауков. Миде вбежал в каменный зал и сразу увидел на постаменте кусок обугленного дерева: все, что осталось от статуи Кеоде. Сперва Миде растерялся, но потом все-таки водрузил голову на деревянные плечи и почувствовал странное тепло в ладонях. Кеоде открыла глаза! Миде тут же отдернул руки и зажмурился, ожидая огненную стрелу, однако что-то мягко коснулось его щеки и тут же исчезло. Когда Миде наконец рискнул посмотреть, посреди храма стояла статуя прекрасной молодой женщины в белых одеждах. На губах Кеоде застыла смущенная улыбка, а глаза у богини оказались из прозрачного сапфира. Вот тут-то Миде и издал радостный вопль.

Чердже как-то сразу поблек, зато Нэти приободрился:

– Пошел вон, ты… недоразумение! Ты собирался побеждать, но победителем-то оказался я! Ты ловил других, но попался сам. Ты во мне завяз, и теперь тебе долго придется ждать моей смерти.

– Я подожду! – хладнокровно отозвался Чердже, сделал шаг и слился с Рикатом. Там, где стояли двое, остался один.

Ирил неожиданно разрыдалась, обняв Элен за плечи, она шептала ей на ухо: «Прости, пожалуйста, прости меня». Элен уронила цепь, которую все еще держала, шмыгнула носом и сказала нетвердым голосом: «Ничего не случилось, все отлично!»

– Теперь два часа слезы лить будут! – проворчал капитан. – Миде, где ты там? Пора возвращаться, пока Лув яхту не проспал!

40

Миде вышел из храма такой счастливый, словно ему жалование повысили. Но тут, откуда ни возьмись, выскочил Инмаэ и упал перед ним на колени. Миде с перепугу заорал: «Герни!» Я, естественно, подошел и спросил у старшего жреца, что ему надо. Инмаэ оборотней узнает с полувзгляда: рассердился.

– Как ты смеешь, пес, ко мне обращаться?!

Пусть я пес, но не его, а богини Кеоде! К тому же моя волчья личина еще не забыла о том, как на Сазе убивают. А за что? Подумаешь, крабов ловил! О заклинаниях забыли они, а виноватым остался я. Я терпеть не могу, когда меня убивают! Правда, в результате я обрел еще и человеческую личину, но какой ценой! Мне нравилось быть волком, а не его ухом. Я все помню. Я служил Кеоде, я помог ей вернуться, и я уже не тот, что был. Теперь я – Макс Герни, бывший узник шинлийской крепости. А может и не он, ведь у оборотня несколько душ. В любом случае, я не позволю себе хамить!

– А кто ты такой, Инмаэ? Ты стоишь на коленях перед

первым встречным только за то, что он помог вернуть Кеоде. Но это он, а не ты! Ты навел чужаков на храм, чтобы они сгубили Кеоде, а ты бы вернул ее и оказался избавителем племени!

– Но в предсказании говорилось о возрождении Кеоде!..

– Но там не говорилось, чтобы Кеоде предавал собственный жрец! А зачем ты обманул глупенькую девчонку и отдал ее в руки врагов?

Но они все чужаки!

– А это не имеет значения! Ты не различал лиц, ты предавал всех, даже этих несчастных прибрежников! Если б они не пришли бы сюда, может быть, не стали бы оборотнями! Кеоде никогда не вернет милость народу Сазе, потому что предсказание не было исполнено.

– Я добьюсь! – завизжал Инмаэ и упал ниц перед Миде.

Мы говорили на родном языке жреца, поэтому Миде ничего не понял. Он испуганно воззрился на меня.

– Ты назначен старшим жрецом богини Кеоде! – сообщил я. – Будешь наставлять на путь истинный заблудших.

Миде расцвел счастливой улыбкой, похоже, предложение ему польстило.

Ирил хотела поскорее вернуться на яхту, но Элен отчего-то медлила.

– А что будет с ними? – спросила она, указывая на понурых леопардов. Клаус яростно заверещал, и обезьянья физиономия его выразила крайнюю степень возмущения. Гарунди молча запрыгал в сторону кустов. «Плюх-плюх», – шлепало о дорогу тело жабы.

Вся штука в том, сколько Чердже они впитали. Насколько они были готовы стать нелюдями. Я почему-то думаю что, братья Олонжи недолго пробудут в звериной шкуре. Во всяком случае, еще до конца сезона дождей я надеюсь увидеть их людьми! Сейчас они частенько приходят к храму, и я слежу, чтобы жрецы не забывали оставлять им пищу. Только бы на их пути вновь не встретился Чердже! Я не знаю, где он сейчас, выполнил ли свое обещание дождаться смерти Риката. Надеюсь, что нет.

41

Я еще не все рассказал!.. Черт, когда же я успел опять перейти на первое лицо? Так хорошо держался, изображал постороннего, и, на тебе! Сбился. Впрочем, теперь все равно! Осталось немного. А, если мне нужно будет себя похвалить, так я так и сделаю! Естественно, что без моего личного и непосредственного участия эта история была бы совершенно другой!

Нам пора было возвращаться к яхте, но тут Элен неожиданно раскисла. Хотя, почему «неожиданно»: слишком много событий пришлось на один день, слишком много беготни! От Эрендиса до храма по тропе через джунгли Ирил, Чакта и Миде дошли за два с половиной часа. На тот же самый путь, но по дороге прибрежники потратили шесть часов… Да нет, не шесть! Восемь. Они ведь еще возвращались вместе с Инмаэ по следам Элен, чтобы перехватить ее в деревне. От деревни до храма, правда, Элен идти не пришлось (я их с Нэти перебросил при помощи магии), но все равно устала она за этот день изрядно.

– Почему бы в Эрендис не вернуться верхом на оборотнях? – спросила Элен у Ирил, но тетушке почему-то идея не понравилась.

– Лучше устроим привал здесь, ты передохнешь…

– А я, кстати, еще и есть хочу! Наколдуй мне еды!