Апофеоз алкоголика Фуфыркина

– Муж? – Петровна задумалась – нет уж, лучше в детский дом.

– А ты, Володька, куда хочешь? – спросил Фуфыркин.

– Не знаю. Я никогда спортом особенно не интересовался. Думаю, дадут нам какого-нибудь специалиста, который скажет, какая дисциплина каждому больше всего подходит.

– Дурак ты! Такой шанс. Сердцем надо выбирать, что больше нравится.

– Тогда я бы на плавание пошел. А вы что выберете?

– Есть у меня одна мечта. Как спорт называется, когда на конях через препятствия скачут?

– Выездка, кажется.

– Конкур – поправил кто-то.

– Вот вот, конкур. Я в детстве каждый год на все лето уезжал к бабке в деревню. А там большой конный завод. Председатель его хороший бабушкин друг был, Иван Федорович. Он меня научил на лошади скакать. Я целыми днями и ночами там пропадал. Коней пас, ухаживал, катался. Славные были времена! – Фуфыркин даже закатил глаза от сладостных воспоминаний – попрошу Ивана Федоровича подобрать мне лошаденку получше.

– Да это когда было. Небось твой колхоз давно развалился, а лошадей на мясо продали.

– Нет, пару месяцев назад померла моя бабка, ездил туда на похороны. Иван Федорович, конечно, постарел, но еще крепок. Так вот он меня на следующий день отвез на ферму. Все как было, так и осталось, даже лучше.

– Какой смысл соревноваться, все равно англичане победят. Они с двух лет на лошадь садятся.

– Ну и что? Какая разница. Зато я человеком себя почувствую. Пить брошу. Может, потом насовсем в деревню уеду. Иван Федорович мне место предлагал.

Фуфыркин мечтательно улыбнулся и допил из горлышка остатки водки.

Тем временем в кабинете мэра Зашиверска разворачивалась драма.

– Может, все-таки водки выпьешь?

– Да, какой там. Я всю ночь не спал. Снотворное, анальгин, еще черти знает что. Если я еще водки выпью, я взорвусь. Ну-ка, доставай калькулятор, давай посчитаем.

– Четыре раза уже считали. Да и какая разница…

– Давай, давай, считай.

– Берем нашу квоту. Делим на население России. Теперь умножим на население Зашиверска… Михалыч, по-любому ноль пять получается.

– Ноль пять человека, это же, считай, ноль. В самом худшем случае один. Как так, объясни… как у нас получилось целых девять кандидатов?

– Кто его знает. Это же не мы выбирали, это компьютер выбирал. Может, программа ошиблась.

– Какая теперь разница. Никто уже не сможет ничего изменить. Вот отправятся эти девять человек на олимпиаду. Весь мир увидит, что Зашиверск – самый неспортивный город в мире. И губернатор увидит. Да что там губернатор. Сам президент увидит. С меня четыре шкуры спустят. А потом попрут с должности. И это еще в лучшем случае. А то нашлют аудит. Как тогда будем выкручиваться? Вон, в соседнем Мангазейском районе. Четыре стадиона, два бассейна, фитнес-клуб. Моржи зимой в речке купаются. И сколько оттуда едут на олимпиаду? Никто. Ноль человек.

– Так ведь у нас тоже четыре стадиона.

– Ты кто, дурак, или мой заместитель? Четыре стадиона у нас только на бумаге. И в бюджете. А на самом деле один. Да и там вместо стадиона рынок. Нам-то с тобой это хорошо известно. А теперь будет известно всей стране.

– В Мангазее четыре стадиона тоже только на бумагах.

– Да. Но об этом никто так и не узнает. Потому что на олимпиаду едут спортсмены только от нас.

Мэр опустил голову и уставился куда-то в стол.

– Когда приезжает комиссия?

– Должна сегодня, но я договорился с железной дорогой. Обещали подержать пару дней на соседней станции. Скажут, рельсы снегом завалило.

– Хорошо, пара дней у нас есть. Надо привести дела в порядок. Написать завещание…

– Да погоди ты горевать. Может, не так все плохо. Мы ведь не видели еще, кого выбрали.

Мэр несколько оживился.

– А ведь верно. Танечка, досье уже готово? – обратился он по интеркому к секретарше.

– Да, Валерий Михайлович, начальник УВД принес минут пять назад. Принести? – раздался мелодичный голос в динамике.

– Молнией! – ответил мэр.

В кабинет вошла хорошенькая секретарша с внушительных размеров папкой.

– Посмотрим – пробормотал мэр, открыв папку, как только секретарша ушла.

С каждой страницей его было просветлевшее лицо становилось все мрачнее.

– Нет, не видать мне светлого кабинета и мягкого кресла – сказал он то ли своему заместителю, то ли самому себе.

– Дай посмотреть. Может, все не так уж плохо – заместитель подвинул папку к себе и начал читать.

– Ох, и ушлый же у нас начальник УВД – восхитился он, потирая усы – посмотри, на каждого жителя города досье завел. Все грехи помнит. Небось, и на нас с тобой есть, а, Михалыч?

– Небось есть. Не дай бог, этот ушлый на повышение в область пойдет. Всем нам мало не покажется.

– Это уж точно. Ну, да ладно. У нас тут более насущные проблемы. Читаю:

– Антонина Петровна Прохорова. Двое детей, работает диспетчером на автобазе.

– Я ее знаю. Весит пудов десять. На нее посмотрят – сразу поймут, что к спорту она не имеет никакого отношения. А ведь на автобазе у нас сто процентов работников в свободное от работы время посещают спортивные клубы. Соревнования устраивают по волейболу, футболу и этому, как его там… керлингу. Это на бумагах. А в действительности – Антонина Михайловна Прохорова.

– Да, точно. Тут так и написано. Занимается аэробикой. Да ты не переживай. Я ее тоже знаю. Бой-баба. Мне про нее директор автобазы случай рассказывал. По-пьяни полез к ней один шофер. Она его так отшила, что тот потом две недели в больнице валялся.

– И то правда. Отдадим ее на самбо. Или на сумо. Ладно, читай дальше, может, и впрямь, все не так уж плохо.

– Петров, таксист. Работает без лицензии. В прошлом году засветился в полицейских сводках. В машине во время обыска нашли бейсбольную биту.

– А бейсбол – олимпийский вид спорта?

– Выясним.

– Дальше. Сидоров Владимир. В пятнадцать лет его с отцом задержали в лесу. Занимались браконьерством. Изъяли два охотничьих ружья. Парню ничего не было из-за малолетства, а отца оштрафовали.

– Замечательно. Будет стрелять по тарелочкам.

– Дальше идут охранник, предприниматель, вахтовик, слесарь, строитель…

– Это восемь. Кто еще?

– Остался некий Фуфыркин. Работал на заводе электриком. Когда завод закрыли, запил. Жена от него ушла. Работал еще в нескольких местах, но ото всюду его выгоняли за пьянство.

– Не нравится мне этот Фуфыркин. Чувствую, все дело испортит.

– Это только один. Не страшно, если среди девятерых человек попадется одна паршивая овца. Думаю, если бы не было этого Фуфыркина, было бы еще хуже. Там (заместитель показал пальцем куда-то вверх) решили бы, что мы смухлевали. А так, пожалуйста – на одного Фуфыркина – восемь отличных спортсменов. Зашиверск – самый спортивный город России.

– Кто тут отличный спортсмен, эти что ли? – мэр указал на папку с досье.

– Ну, не то, чтобы отличные, ну не спортсмены, но во всяком случае, порядочные люди – замялся заместитель.

– В общем так, Фуфыркина надо убирать.

– Да вы что? Я на мокруху не пойду.

– Не пугайся. Убрать его надо только из команды, а так пусть живет. Только вот как это сделать?

– А что, если мы переделаем приказ. Их же по ИНН выбирали? Изменим одну циферку, никто ничего и не заметит.

– И впрямь! – обрадовался мэр – у меня есть доступ к базе налоговой полиции. Сейчас подберем кого-нибудь получше.

– Посмотрим. Тут у него единичка. Можно переделать на семерку.

– Игнатьева Мария Ивановна. Многодетная мать. Семеро детей. Нет, ее не надо. Боюсь, тот вид спорта, в котором она сильна еще не является олимпийским. И вряд ли когда-нибудь будет. Давай дальше.

– Можно тройку переделать на восьмерку.

– Гринько Афанасий Михайлович. Журналист. Этого Гринько я знаю. Ярый оппозиционер и вредитель. Так он только в свою паршивую газетенку пишет, которую никто не читает. А если в спортсмены полезет, поди на весь мир раструбит, что у нас творится тут, в Зашиверске, да не в жизнь.

– Идем дальше. Переделаем пятерку на шестерку.

– Парамонов Мефодий Кузьмич. Пенсионер, 96 лет, инвалид первой группы.

– Этот точно не спортсмен. Ищу дальше.

– Погоди. Ты же помнишь, в приказе написано. Если человек не годится для соревнований, его не берут. Мы ведь не виноваты, что номер этого старичка выпал. Скажем, извините, не можем мы вам отдать Мефодия Кузьмича. А то, он у вас, чего доброго, развалится. И точка.

– А ведь и вправду. Звони в полицию. Пусть ищут этого Кузьмича, и везут на рынок. А Фуфыркина – в шею! Ух, как легко на душе стало! Знаешь, что, Иваныч? Наливай!

Между тем, в комнате, куда свезли будущих участников олимпиады царила атмосфера спокойствия и благодушия. Обитатели ее либо дремали расслабленные алкоголем, либо же были поглощены мечтами о будущем.

Покой нарушил вновь пришедший Николаич.

– Фуфыркин, на выход – ласковым голоском прозвенел он.

Фуфыркин встал и подошел к бывшему коммерческому директору.

– Александр Николаевич, что случилось?

– Произошла ошибка. Вместо тебя поедет другой человек.

– Но, как же? Ведь я готов, я могу поехать. Я справлюсь.

– Я в этом не сомневаюсь. Но, к сожалению, ты не поедешь.

Фуфыркин был убит. Буквально, раздавлен. Низко опустив голову, машинально подхватив протянутую кем-то шапку, забытую, было, на лавке, он направился к выходу. Вид его был настолько жалок, что даже в каменном сердце Александра Николаевича закололо что-то, похожее на совесть.

– Постой, Фуфыркин! – окликнул он.

Тот обернулся.

– На, возьми. Это тебе за беспокойство.

Николаич протянул Фуфыркину несколько банкнот.

Тем временем в кабинет мэра снова вернулось благоденствие. Мэр уже занес рюмку водки, и только собрался опрокинуть ее в рот, как в кабинет вбежал запыхавшийся начальник местного УВД.

– Тебя что, стучаться не учили? – возмутился было мэр, но потом улыбнулся – ах, ну да, ты привык входить без стука. Ладно, чего уж там, садись, выпей с нами.

– Беда, Михалыч – сказал он как только смог отдышаться – комиссия приехала.

– Как приехала? Мне же обещали, что их на пару дней в поезде задержат.

– Не смогли. Комиссия оказалась сплошь из бывших биатлонистов. Они как догадались, что поезд не просто так на станции стоит, сразу вскочили на лыжи и прямо по железнодорожному полотну – в город.

– Но вы же полиция. Почему не попытались их остановить?

– Так они же биатлонисты. У них у всех винтовки!

– Черт. Ну да ладно. В конце концов, мы уже все уладили. Они, наверное, сначала сюда придут. Жаль, не подготовились. Надо было хоть каравай испечь.

– Какой там! Они сразу на рынок отправились. Туда, где спортсмены наши сидят. Ой, их же ребята мои охраняют. Пойду, позвоню им, чтобы комиссию впустили, а то еще перестрелки мне тут не хватало!

Начальник полиции скрылся в дверях.