Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг.

Перемещения Марка Валерия Максимиана в ходе карьеры

То, что в 169 году римлянам пришлось формировать массу вексилляций (например, Грата и Максимиана) говорит, конечно, об острой нехватке людских ресурсов в армии Империи. Солдат в частях не хватало, почему и приходилось объединять их в вексилляции, чтобы довести их состав до приемлемого уровня.

Такая ситуация сохранялась и в последующие годы. В 170 году Грат возглавил другую вексилляцию, оперировавшую в Ахайе и Македонии, где она воевала с костобоками. При этом он получил ранг прокуратора этих провинций.

В 171 году его перебросили в Испанию, где мавры высадились на юге и атаковали Гиспалис (Севилью). Там Грат в ранге прокуратора тоже командовал вексилляцией, набранной им из местных войск и успешно отразил нашествие.

Около 172 года Грат возглавил Понтийский флот в качестве экстраординарного префекта с рангом centenarius (имеющий состояние в 100 тысяч сестерциев) и званием procurator Augusti. Ему была поручена переброска Понтийского флота из Чёрного моря в Мраморное на постоянную дислокацию у Кизика. Здесь империя начала медленно отступать к Средиземноморью.

В 175 году Грат возглавил ещё одну вексилляцию войск, отправившуюся на Восток на подавление восстания Авидия Кассия.

А в 176 году Грат вновь оказывается в Испании, где возглавляет Лузитанию и область веттонов в ранге прокуратора. Он снова успешно воюет с маврами. В 178–179 гг. Грат вновь формирует вексилляцию, с которой участвует во 2-й Маркоманнской войне.

При Коммоде Грат достигнет высшего для всадника поста, после чего будет казнён императором-маньяком. Но это будет потом, а пока все эти и другие незаурядные люди помогали Марку спасать Империю и всю античную цивилизацию.

Как мы можем видеть, Марк продвигал вовсе не исключительно сенаторских или даже патрицианских выходцев. Для него решающим фактором в назначении и продвижении были личные деловые и военные качества людей. Отсюда среди его выдвиженцев так много всадников и провинциалов. Эта методика отбора объясняется ещё, конечно, тем, что сенаторский корпус понёс большие потери во время чумы, Парфянской и Маркоманнской войн.

Вернувшись в столицу империи, Марк с семьёй целый месяц провёл в Пренесте, видимо, пытаясь спастись от эпидемии. Тем не менее, в сентябре 169 года умер его 7-летний сын Анний Вер, официально от воспаления уха.

О событиях на фронте в 169 году нам ничего не известно. Определённо, варвары вновь нарушили границы империи и захватили часть Паннонии. В первый период войны Виндобона, Карнунт, Бригенциои, Аквинк были частично разрушены и подверглись пожарам. Воинские части значительных лагерей были уничтожены. Так, Л. Баркоци считал, что лагерь Интерцизы сгорел и ее гарнизон — Первая Альпийская конная когорта — погиб [Intercisa, I, 37; II, 512.]. На основании новых археологических данных И. Фитц считал, что зимой 169 г. сарматы уничтожили только западную часть лагеря, сама когорта уцелела и стояла в Интерцизе до 184 г. [J. Fitz. A military History of Pannonia from the Marcomann Wars to the Death of Alexander Severus (180–235). — Acta Arch., XIV, 1–2, 1962, p. 60]. Теперь же, после находки новых военных дипломов, стало ясно, что когорты I Alpinorum equitata вообще не было в Интерцизе в то время. Как раз в 166/167 году она была передислоцирована в Верхнюю Дакию, где и находилась до конца войны и вновь зафиксирована в Нижней Паннонии военным дипломом AKB 33. 2002 за 192 год. В 167 году когорту I Alpinorum equitata в Интерцизе сменила когорта II Asturum et Callaecorum equitata. И вот она-то, возможно, погибла в 169 году, поскольку в дипломе 192 года она отсутствует, а в Интерцизе стоит когорта I Hemesenorum milliaria sagittaria equitata c. R.

Ещё в Нижней Паннонии исчезла ала I Brittonum civium Romanorum. Возможно, она тоже погибла.

Может быть именно тогда, после отъезда императоров, вождь свободных даков Тарб, вторгшись с запада в Дакию, дошёл до Сармизегетузы [Дион Кассий. 71, 11]. В Дакии началось восстание местных даков, войска укрылись в гарнизонах, неукреплённые места подверглись опустошению, были сожжены Ампел и Альбурнус Майор, пришлые римские рудокопы бежали.

Вероятно, именно в этих боях погиб префект алы I Batavorum milliaria civium Romanorum Pia Fidelis 39-летний Гай Юлий Коринфиан, ветеран Парфянской войны и борьбы за Дакию в 167–169 гг. Воины поставили ему в Ампеле надгробный памятник с надписью, из которой мы и узнали его историю.

Может быть именно этим разгромом объясняется недовольство Марка Аврелия ещё одним «новым человеком», продвигавшимся тогда «наверх». Это был сын вольноотпущенника и будущий император Публий Гельвий Пертинакс.

Пертинакс родился в лигурийском городке Альба Помпея 1 августа 126 года. Его отцом был вольноотпущенник и торговец шерстью Гельвий Сукцесс. По рассказу автора «Истории Августов», Пертинакс получил свой когномен (лат. pertinax означает «упорный, настойчивый») «в ознаменование того, что сам он непрерывно и упорно занимался торговлей шерстью» [Юлий Капитолин. Гельвий Пертинакс. I.1.]. Получив хорошее образование, Пертинакс зарабатывал на жизнь тем, что преподавал грамматику (этой науке он обучался у известного специалиста в данной области Гая Сульпиция Аполлинария). Но это занятие не приносило ему достаточной прибыли, поэтому будущий император при содействии патрона его отца консула Лоллиана Авита пошёл в армию и стал центурионом в правление Антонина Пия (ок. 146 г.). Центурионом будущий император прослужил более 10 лет. Затем Пертинакс был назначен префектом когорты IV Gallorum equitata (160–162 гг.), стоявшей в Киликии, но подчинявшейся легату Сирии [AE 1963, 52]. Это значит, что Пертинакс получил золотое кольцо всадника. Это было большим достижением для сына вольноотпущенника и возбуждённый этим Пертинакс так спешил к месту службы в Киликии, что использовал почтовых лошадей для приезда из порта Селевкии в Антиохию. Сыну бывшего раба тут же указали место. За то, что Пертинакс использовал без разрешения государственную почтовую службу, сирийский наместник Луций Аттий Корнелиан заставил его идти от Антиохии до места дислокации своей части в Киликии пешком. И Пертинакс прошёл.

Хорошо показав себя в начале Парфянской войны, Пертинакс был переведён на службу в Британию военным трибуном VI Victrix легиона, который дислоцировался в Эбуракуме (162–164 гг.). Мы знаем, что военными трибунами легионов со времён Траяна могли быть не только лица сенаторского звания, но и всадники во вторую милитию. Через некоторое время Пертинакс стал префектом Первой Тунгрской конной когорты в Британии (164–166 гг.), затем, по ходатайству Помпеяна, трибуном конной алы в Мёзии (164–166 гг.), а затем командующим Германского флота (166–167 гг.). В 168 году он занимал должность прокуратора Эмилиевой дороги. В начале 169 года Пертинакс был назначен прокуратором Дакии Апулейской [Юлий Капитолин. Гельвий Пертинакс. II. 4.].

AE 1963, 52 = AE 1964, 224 = AE 1988, 894, Colonia (Alemania): [P(ublio)] Helv[io Pertin]aci/ [e]q(uo) p(ublico) p[raef(ecto)] coh(ortis) IIII(?) G]al/[l]or(um) e[q(uitatae) trib(uno) leg(ionis) VI(?) Vi]ct(ricis)/ [p]rae[f(ecto) coh(ortis) I Tung(rorum) pr] aef(ecto)/ [a]lae [— p]ro/cura[tori ad alime]nt(a)/ [p]rae[f(ecto) class(is) Ger(manicae) pr]oc(uratori)/ [A]ug(usti) a[d ducen(a) III Dac(iarum) i]d(em)/ M[oesiae super(ioris)]/ Agr[ippinense]s/ [publice]

Мы видим, что Пертинакс в краткий период со 160 по 169 год совершил стремительный карьерный взлёт, крайне редкий для сына вольноотпущенника и простого центуриона. Очевидно, что Пертинакса заметили и продвигали целенаправленно, либо сам Марк Аврелий, либо Клавдий Помпеян.

Однако же, такой быстрый взлёт «нового человека», определённо, вызвал недовольство некоторых кругов в сенате. Очень скоро Пертинакс стал жертвой придворных интриг, его обвинили в неудачах обороны провинции от вторжения Тарба, и Марк лично отстранил Пертинакса от должности. Он был уволен в отставку. Казалось, карьере «выскочки» пришёл конец, однако у него нашлись влиятельные защитники.

Осенью этого 169 года Марк Аврелий выехал в Карнунт в Верхней Паннонии для изгнания варваров из провинции и подготовки контрудара по Тарбу. Там он переорганизовал систему управления дунайскими провинциями и походной армией. Вероятно, именно тогда Марк Клавдий Фронтон стал наместником Трёх Дакий и Верхней Мёзии. Легион V Macedonica именно тогда был переведён в Дакию в Потаиссу. Начальником штаба полевой армии Марка был назначен Тиберий Клавдий Помпеян, а тот, в свою очередь, уговорил императора назначить начальником конницы и своим первым помощником Публия Гельвия Пертинакса. Марк не смог отказать своему любимцу и зятю, и ему не пришлось об этом пожалеть. Пертинакс полностью оправдал доверие и вскоре стал близким человеком императора.

Таких людей, как Максимиан, Грат, Адвент, Фронтон, Пертинакс, Руф, Виндекс, Помпеян, Агрикола, Ауфидий, Ноний Макрин и другие, у Марка Аврелия должно было быть много, иначе он не выиграл бы эту страшную войну.

Из Карнунта Марк организовал удар по отходящим к Дунаю варварам. Разгром их был полным. Дион Кассий пишет, вероятно, о событиях этого года: «Особенно отличился Пертинакс, ставший впоследствии императором. Среди убитых варваров были найдены и тела вооруженных женщин. И хотя произошло ожесточеннейшее сражение и одержана была блистательная победа, император тем не менее, несмотря на просьбы воинов, не одарил их деньгами, заявив, что всё, что бы они ни получили сверх положенного, оплачивается кровью их родителей и родственников; судьбу же державы может определить только бог» [Дион Кассий. 72, 2].

Армия Марка Аврелия зимой 169 года

Нам ничего не известно об этой битве, но она произошла, видимо, в самом конце 169 года, раз Дион выделяет в ней роль Пертинакса. Вероятно, битва произошла на подходе к Карнунту, во всяком случае, в Паннонии. Скорее всего, именно об этой битве у Юлия Капитолина сказано: «При самом переходе через Дунай он истребил маркоманнов, а взятую ими добычу возвратил провинциалам» [Юлий Капитолин. Жизнеописание Марка Антонина философа XXI, 10]. Получается, что варваров оттеснили к дунайской переправе, где они застряли, не желая бросать добычу. Переправа шла медленно, и римляне успели ударить прямо по скоплению варваров, ожидающих переправы. В результате варвары были вновь выбиты из провинции с большими потерями и утратой добычи.

И вновь произошло полное повторение прошлогодний событий. К Марку в Карнунт приехало множество посольств варваров с изъявлениями дружбы и предложением мира и союза.

«Одни из варваров обещали стать союзниками, как те, чье посольство возглавлял Баттарий, двенадцатилетний мальчик, и которые получили деньги и смогли унять соседнего с ними властителя Тарба, пришедшего в Дакию и требовавшего денег, и грозившего войной в случае, если он их не получит. Другие, подобно квадам, просили о мире и получили его как в расчете на то, что они отложатся от маркоманнов, так и потому, что предоставили множество лошадей и скота и обещали выдать перебежчиков и пленных, сначала только тринадцать тысяч, а позже и всех остальных. Однако права посещать рынки они не получили из опасения, что маркоманы и языги, которых они поклялись не принимать у себя и не пропускать через свою землю, смешаются с ними и, выдавая себя за них, станут разведывать расположение римских сил и закупать припасы. Такие вот послы прибыли тогда к Марку; направили свои посольства с намерением сдаться и многие другие племена, и народы. Часть из них была отправлена в разные места для ведения военных действий, так же как те пленники и перебежчики, которые годились для службы; другие получили земли в Дакии, Паннонии, Мёзии, в Германии и в самой Италии».

Надо полагать, что 12-летний мальчик Баттарий был князем подвластных Риму даков. Квады царя Фурция выдали 13 000 римских пленных и перебежчиков, и много скота, что, как потом оказалось, было каплей в море от того, что было ими захвачено.

Вернувшихся пленных и перебежчиков Марк, как видно из текста, вновь направил на службу, пополнив войска.

Из союзных варваров были сформированы новые ауксилии, а их семьи получили земли для жительства в названных провинциях. Последнее было сделано впервые. Никогда раньше Империя не давала своих земель для поселения варварам, если не считать особых и необычных случаев с батавами или убиями. И, кстати, варвары вновь получили земли для поселения в Германиях. Мы, правда, не знаем, какие племена и где были поселены в Германских провинциях.

К 170 году Рим оказался в крайне тяжёлом положении. Война, казалось, только-только пошла в победном направлении, как новая волна эпидемии чумы выкосила с таким трудом набранную со всех уголков Империи армию. В результате, кампания 170 года оказалась чуть ли не самой кровавой и разрушительной.

Сначала ничто не предвещало грозы. Весной 170 года Марк Клавдий Фронтон дал несколько удачных сражений фракийцам, славянам и сарматам в Дакии. Предположительно, Фронтон воевал в западной Дакии, в долинах Мориса и Тибиска против даков Тарба, языгов и каких-то других племён типа буров. Похоже, что Фронтон увлёкся и переоценил свои силы. В Карпатах или в степях Потисья на его армию (легионы V Macedonica и XIII Gemina (легат Теренций Пуденс Веттедиан 169–171 гг.), вексилляция VII Claudia p. f. с ауксилиями) навалились со всех сторон и разгромили, а сам Фронтон погиб. Гибель проконсула означает либо полную гибель армии, чего, видимо, не случилось, либо засаду или прорыв врага к штабу. Может быть ещё неосторожность полководца в разведке или на переговорах с противником.

Как написано на пьедестале поставленной ему в Риме статуи, «после нескольких счастливых сражений против германцев и сарматов он пал за республику, храбро сражаясь до последнего». Эта статуя была поставлена на форуме Траяна, декретированная сенатом по предложению Марка Аврелия. В надписи под ней (Dobу. 819 b) были перечислены должности его военной и гражданской карьеры. В надписи из Сармизегетузы Марк Клавдий Фронтон назван «храбрейшим полководцем и величайшим наместником» (dux fortissimus и praeses amplissimus — CIL. III. 1457 = IDR. III/2. № 90).

M(arco) Claudio [Ti(beri)] f(ilio) Q[uir(ina)] / Frontoni co(n)s(uli) / leg(ato) Aug(usti) pr(o) pr(aetore) provinciarum Daciarum et [Moesiae] / super(ioris) simul leg(ato) Aug(usti) pr(o) pr(aetore) provincia[rum III] / Daciar(um) leg(ato) Augg(ustorum) pr(o) pr(aetore) Moesiae super(ioris) [et] / Daciae Apule(n)sis simul leg(ato) Augg(ustorum) pr(o) pr(aetore) pro/vinciae Moesiae super(ioris) comiti divi Veri / Aug(usti) donato donis militarib(us) bello Ar/meniaco et Parthico ab Imperatore An/tonino Aug(usto) et a divo Vero Aug(usto) corona / murali item vallari item classica item / aurea item hastis puris IIII item vexillis / IIII curatori operum locorumq(ue) publicor(um) / misso ad iuventutem per Italiam legen/dam leg(ato) Augg(ustorum) pr(o) pr(aetore) exercitus legionarii / et auxilior(um) per Orientem in Armeniam / et Osrhoenam et Anthemusiam ducto/rum leg(ato) Augg(ustorum) legioni(s) primae Minervi/ae in ex{s}peditionem Parthicam deducen/dae leg(ato) divi Antonini Aug(usti) leg(ionis) XI Cl(audiae) prae/ tori aedili curuli ab actis senatus quaes/tori urbano Xviro stlitibus iudicandis / huic senatus auctore Imperatore M(arco) Au/relio Antonino Aug(usto) Armeniaco Medico / Parthico maximo quod post aliquo<d=T> se/cunda proelia adversus Germanos / et Iazyges ad postremum pro r(e) p(ublica) fortiter / pugnans ceciderit armatam statuam [poni] / in foro divi Traiani pecunia publica cen[suit].

Кампания 170 года

То, что противники Фронтона в надписи названы «германцами» ничего не значит, поскольку для римлян все зарейнские и задунайские племена были «германцами», кроме кочевников сарматов и дако/гето/фракийцев. Да и то, свободных даков Тарба, как мы видим, здесь назвали германцами. Реальными германцами были квады на западе и готы с гепидами на востоке от Дакии.

В связи с гибелью наместника на поле битвы и осложнением положения в Дакии в провинцию прибыл с экспедиционной армией Марк Аврелий. Здесь, в столице провинции в честь императора была поставлена почетная надпись (CIL. III. 7969), свидетельствующая о тяжелом положении провинции и самой столицы, которая, «избегнув двойной опасности, была восстановлена благодаря доблести». В чем именно состояла эта двойная опасность, неизвестно. Считают, что в это время Марком Аврелием могла быть высказана мысль об оставлении провинции Дакии. Нам это кажется сомнительным. Марк нигде не отступал, наоборот, собирался создавать новые провинции.

В присутствии императора вступил в свои обязанности новый наместник, Секст Корнелий Клемент — consularis et dux trium Daciarum [Колосовская Ю. К. Римский наместник и его роль во внешнеполитической истории Дакии. Вестник древней истории. Москва, «Наука», 1988, № 4 (187). С. 20–36.] О нём мало что известно. Клемент происходил из Цезареи, столицы провинции Мавретания Цезарейская. Он принадлежал к Палатинской трибе. Был консулом-суффектом. И это всё.

Марк несколько усилил войсковую группировку в Дакиях. Именно тогда в Верхнюю Дакию в кастеллу Ад Медиам была перебазирована мощная тысячная когорта III Delmatarum milliaria equitata c. R. Pia Fidelis из Рюкингена в Верхней Германии. Впервые она зафиксирована там в военном дипломе 179 года. Существуют предположения, что это какая-то другая когорта, отличная от рюкингенской, однако, по нашему мнению, не стоит плодить сущности без особой необходимости. Видимо, это была, всё-таки, верхнегерманская когорта. В надписи IDR-03-01 времён Александра Севера дано её полное название со всеми регалиями и это именно она. Скорее всего, далматская когорта ушла в Верхнюю Дакию только в 171 году или даже позже, поскольку весь 170-й год в Реции и Норике шли бои, которые должны были задержать передислокацию.

Легионеры X Gemina в 170 году

Возможно, в этом году в Напоку из Верхней Мёзии была переброшена и когорта III Campestris civium Romanorum.

И возможно, тогда же в Ампел на подмогу прибыла numerus Maurorum Hispaniensium из Испании под командованием префекта Аврелия Редукса (CIL, III, 1149). В 181 году эта нумерус ещё продолжала находиться в Ампеле.

Типичный римский кавалерист 170 года

В целом же, римские силы в Дакиях были представлены тогда двумя легионами: V Macedonica и XIII Gemina, а также примерно 9 алами, 35 когортами и 6 нумерус. Это, примерно, 40 тысяч воинов по штату, если учитывать 12 тысячных ауксилий.

В общем, ситуацию в Дакии удалось взять под контроль, но тем временем произошла катастрофа в Верхней Паннонии. Там началось новое вторжение маркоманнов и квадов, поддержанное более мелкими племенами.

Квады вновь оказались в числе врагов Рима. Очевидно, именно тогда враждебная Риму партия первый раз свергла царя Фурция и поставила на его место Ариогеза.

Против германцев выступил легат В. Паннонии Гай Юлий Коммод Орфитиан, только что вступивший в должность. У него было, видимо, до 30 тысяч воинов. В это число входили легионеры всех трёх верхнепаннонских легионов (I Adiutrix p. f., X Gemina p. f. и XIV Gemina) и их ауксилии. Получается, что Марку Аврелию удалось полностью восстановить численность верхнепаннонской армии. Но все труды пошли прахом.

Насколько можно судить по сообщению Лукиана, войска противников стояли напротив друг друга по разным берегам Дуная. При этом, в римской армии находился тот самый сирийский прорицатель Александр Абонихитийский со своим удавом Гликоном, который предсказал когда-то победу Седатию Севериану, что закончилось катастрофой под Элегейей 161 года. Казалось бы, этот шарлатан давно должен был висеть на кресте, однако ничего подобного не произошло. Он выдал свою дочь замуж за старого сенатора Рутилиана и тот ввёл его в высшее римское общество, «и даже в императорский дворец».

И вот теперь Александр выдал новое туманное предсказание, сыгравшее роковую роль в судьбе ещё одной римской армии. Предсказание было следующим:

«В воды быстрого Дуная Вы пустите, повелю я, Сильных скакунов Кибелы, Увенчавши их цветами, Ладаном их умастивши, И тогда из рук Победы Примет вождь и мир, и славу.»

«Изречение приказывало бросить в Истр двух живых львов (скакунов Кибелы) с большим количеством благовоний и принести богатые жертвы. Все произошло согласно его предписанию. Но, когда львы переплыли на неприятельский берег, варвары прикончили их дубинами, думая, что это собаки или чужеземная порода волков. Непосредственно после этого наши потерпели ужасный урон, потеряв сразу до двадцати тысяч человек. Затем произошло несчастье под Аквилеей, и едва не последовало взятие этого города». [Лукиан Самосатский. Александр или лжепророк. 48]

Александр же и здесь вывернулся, заявив, что предсказал победу, но не сказал кому. Это всё говорит, конечно, о глубоком духовном кризисе среди жителей и воинов Империи, раз они так истово обращались к чужеземным лжепророкам. Своим богам уже не верили.

Верхнепаннонское войско было уничтожено в сражении, наместник Орфитиан погиб, так что его обязанности принял на себя новый легат XIV легиона Гай Веттий Сабиниан Юлий Хоспес (A. Dobo, 419).

Сабиниан был выдвиженцем ещё Антонина Пия. Представитель всаднического рода, Гай, возможно, происходил из римской Северной Африки. Он родился около 120 года и в какой-то момент был усыновлён представителем рода Веттиев Сабинов. Сабиниан начал свою военную карьеру по всадническому пути около 140 года в качестве префекта когорты II Flavia Commagenorum sagittariorum в Верхней Дакии (140–142 гг.) и показал себя в боях с восставшими даками настолько хорошо, что Антонин принял молодого префекта в Сенат и дальше Сабиниан продвигался уже по патрицианскому cursus honorum. Он был повышен в звании до военного трибуна I Italica легиона (143–145 гг.) в Н. Мёзии. После этого Веттий Сабиниан отправился в Рим, чтобы продолжить свою карьеру там. Он поочередно побывал на должностях квестора (ок. 147 г.), народного трибуна и претора (ок. 160 г.), прежде чем был назначен легатом при проконсуле Азии. Затем Гай был ответственным за Кикладские острова от администрации провинции Азия.

В начале правления императоров Марка Аврелия и Луция Вера, Веттий Сабиниан был судьей в трёх италийских регионах — Эмилии, Этрурии и Лигурии. Примерно в 166 году он был назначен первым легатом нового легиона III Italica Concordia, с которым оборонял Аквилею, а потом освобождал Рецию, о чём мы уже знаем.

В 169 году Сабиниан получил пост легата, управляющего городскими финансами трех провинций Галлии, которые находились под прямым имперским управлением. Это назначение может отражать растущую долговую проблему в провинции, вызванную Маркоманнскими войнами.

Потом Веттий стал легатом XIV Gemina легиона, участвовал в неудачном сражении и, как мы тоже знаем, получил военную и гражданскую власть в Верхней Паннонии после гибели наместника Орфитиана.

Легатом ещё одного верхнепаннонского легиона — I Adiutrix p. f., после разгрома Орфитиана был назначен Публий Гельвий Пертинакс. Очевидно, легион сильно пострадал в сражении и потерял своего легата. Но для этого Марк дал Пертинаксу должность пропретора и ввёл в состав сената. Пертинакс быстро восстановил боеспособность легиона. И кстати, перед новым назначением против Пертинакса вновь была сплетена какая-то интрига, но Марк уже настолько доверял Гельвию, что дал ему это важное назначение как бы в противовес интриге. Легион Пертинакса подчинялся Сабиниану и принял участие в сражениях с прорвавшимися варварами.

Как Сабиниану удалось отбиться от варваров мы не знаем, но они свернули в сторону Норика и по дороге через Вирунум прорвались к Аквилее, вновь осадив её. Что за несчастье произошло под Аквилеей и как она едва не была взята варварами, мы тоже не знаем, но что-то такое определённо было. Этим вторжение 170 года отличается от подобного в 167 году.

Нам известно, что вексилляция Гая Веттия Сабиниана (верхнепаннонская) пришла вслед за варварами в Италию и туда же была направлена новая вексилляция легата легиона IV Flavia Felix Авла Юлия Помпилия Пизона (вексилляции легионов I Italica. III Augusta и IV Flavia Felix с ауксилиями). Они должны были защитить сердце Империи. Действия этих вексилляций подтверждают датировку событий 170 годом.

Вероятно, варвары пошли через Норик, чтобы разминуться с вексилляцией Пизона и войсками Нижней Паннонии. Вскоре сам Марк Аврелий с полевой армией срочно покинул Дакию и перешёл Дунай в обратном направлении. Узнав об этом, варвары отхлынули из Италии. Их преследовали Сабиниан и Пизон, но в открытый бой явно не вступали. Вероятно, варвары имели большое численное превосходство. Тем не менее, на территории Норика бои, всё же, разгорелись. Возможно, армия Марка успела перекрыть пути отхода.

Пару жизненных эпизодов этой кампании сохранил Ксифилин по тексту Диона Кассия: «Во время войны Марка против германцев имели место следующие случаи, которые, [по-моему], заслуживают упоминания. Когда он спросил о чем-то [одного] юношу из числа пленников, тот сказал: „Я не могу отвечать тебе из-за холода. Поэтому, если ты хочешь что-то узнать, прикажи, чтобы мне дали, если у тебя есть, какой-нибудь плащишко“.

Один воин, который стоял в ночном карауле [на берегу] Истра, услышав с противоположного берега крик своих товарищей, попавших в плен, немедля переплыл, в чем был, реку, освободил их и вернулся назад». [Дион Кассий. Римская история 72. 12. 5].

Мы видим, что рядовой пленный германец дерзит римскому императору, что говорит о боевом духе противников Рима, но также мы видим и подвиг римлянина, так что соперники были достойны друг друга.

Часть варваров из Норика прорвалась в Рецию. Это подвигло наристов царя Валао, живших к северу от Реции, начать переселение на римские земли. Очевидно, с севера на наристов давили новые племена, вынуждая этот небольшой и ранее дружественный Риму народ, на враждебные действия. Деваться наристам было некуда. Очевидно, они просили римские власти о наделении их землёй, но безуспешно. Тогда они сами переселились в Рецию, воспользовавшись вторжением маркоманнов с востока. Часть римских войск легата Гениалиса, видимо, ушла туда против маркоманнов. Вторжение наристов шло, очевидно, по маршруту 167 года и заняли они те же места. Единственное изменение было, видимо, в том, что наристы и, возможно, хатты и гермундуры, продвинулись в этот раз и на запад. Дело в том, что после этого нашествия римляне были вынуждены ремонтировать и совершенствовать кастеллы Бёминг, Саблонетум, Ветониана и Аален далеко на западе. Так что, похоже хатты или гермундуры пытались взять даже Аален.

Возможно, тогда же погиб бывший легат Верхней Паннонии Марк Яллий Басс Фабий Валериан. Он происходил из галльского племени гельвиев из Вольтинской трибы. Родиной Яллия была, по всей видимости, область Виваре вокруг Немауса, где был возведен мавзолей в его честь. Яллий известен нам, в основном, по надписи, установленной в честь него земляками в Альбе Гельвиорум (CIL 12. 2718).

Из надписи становится ясно, что Яллий принадлежал к сенаторским кругам. Он родился около 120 года и примерно в 140 году начал свой cursus honorum. Видимо, он прошёл все ступени карьеры, в том числе претуру, причём, очень быстро. Есть предположение, что в 149–151 гг. Яллий уже командовал легионом I Adiutrix p. f. в Бригенционе. Перед этим он должен был пройти претуру, что надпись и подтверждает. В 152–154 годах Яллий командовал легионом XIV Gemina Martia Victrix в Карнунте.

В 154–158 годах Яллий был легатом Нижней Паннонии, а около 160 года стал консулом-суффектом. Определённо, Антонин Пий доверял галлу и споро продвигал Яллия. Не утратил он доверия и при новом императоре Марке Аврелии. В 161–164 годах Яллий Басс занимал пост легата Нижней Мёзии. Римские авторы пишут, что легаты Дунайских провинций в эти годы проводили очень удачную политику, сдерживая начало Маркоманнской войны, что дало возможность Риму успеть закончить Парфянскую войну и вернуть войска в Европу. Среди этих легатов был и Марк Яллий Басс.

Рост доверия Марка Аврелия к Бассу выразился во включении его в члены штаба Луция Вера в Сирии в 165 году.

Когда же Яллий вернулся в Европу, он получил важнейший пост легата Верхней Паннонии, которой управлял со 166 по 169 год, отражая первые, самые страшные удары варваров. Нам неизвестна судьба Марка Яллия Басса, однако жаль, что уже не он стоял во главе провинции в начале 170 года. Возможно, он бы не допустил разгрома, допущенного Орфитианом. Где и как погиб Яллий Басс неизвестно. Возможно, под Аквилеей.

С большим трудом к концу года императору и его легатам удалось вытеснить варваров только до Верхней Паннонии. Нижняя, кажется, оставалась в руках римлян. Бои продолжались с апреля по декабрь. Марк Аврелий после этого впервые принял победное имя «Германик».

Тяжёлый 170 год известен ещё одним незаурядным событием, подобному которому не было уже сотни лет. Не успел Марк Аврелий в конце весны с армией покинуть Дакию и втянуться в бои на территории Паннонии, как нижнемёзийская граница была прорвана ещё одним врагом, ранее не сталкивавшимся с Римом. Это были костобоки.

Костобоки, очевидно, соответствуют Липицкой археологической культуре Прикарпатья. Они были гетским народом, родственным дакам, с которыми находились в династических связях. Так, из эпитафии, найденной в Риме (CIL VI 1801), видно, что женой Пиепора, царя костобоков, была Зиаис, дочь царя даков Тиата. Возможно, что именно Пиепор и организовал поход костобоков.

Существенной особенностью липицкой культуры, обратившей внимание историков прошлого века и особенно подчеркиваемой современными археологами, является то, что после рубежа н. э. фракийский этнос этой культуры попал под сильное воздействие праславянских племен. Соответственно, в конце II века костобоки были в значительной степени славянизированы. Кстати, и название «костобоки» может оказаться одного ряда с названием чисто славянского племени лупоглавов, в VI–VII веках жившего в Лужице, а потом в Белоруссии.

Определить время начала вторжения костобоков стало возможно исходя из автобиографической речи Элия Аристида, в которой он говорит, что вторжение произошло, когда ему было 53 года и 6 месяцев. А поскольку дата рождения оратора определена как 26 ноября 117 года, то вторжение костобоков произошло в конце мая 170 года.

Некоторые авторы считают, что костобоки сначала пытались прорваться на территорию восточной Дакии, однако это весьма маловероятно. Восточная Дакия была серьёзно укреплена, армейская группировка там была только что восстановлена Марком Аврелием и никакого смысла штурмовать горные перевалы и узкие проходы для костобоков не было. К тому же, эти земли уже были основательно разорены в предшествующие несколько лет, а ведь главной целью похода костобоков была добыча. Мы знаем, что они не собирались переселяться на территорию империи и оставили семьи дома. В поход пошли только воины.

Место переправы костобоков через Дунай и их маршрут довольно хорошо известны. Проследим же их путь возможно более тщательно.

Итак, скорее всего костобоки не готовились к своему рейду заранее, это было спонтанное решение, принятое под впечатлением разгрома двух римских армий в Дакии и Паннонии, а также сведений о том, что римская группировка в Нижней Мёзии серьёзно ослаблена. Легион V Macedonica весной 169 года полностью ушёл в Потаиссу, вексилляция I Italica воевала в Паннонии с корпусом Пизона, а теперь, очевидно, и XI Claudia p. f. тоже разделил свои силы, отправив вексилляцию на помощь императору. С нижнемёзийскими ауксилиями, видимо, происходило то же самое. Вообще, Нижняя Мёзия пока избежала крупных вторжений и использовалась имперским командованием как тыловая и продовольственная база, из которой черпались резервы и ресурсы для воюющих провинций. Но вот теперь за это пришлось расплачиваться.

Почему мы считаем рейд костобоков спонтанным? Потому, что в случае тщательной подготовки, они бы лучше защитили свои семьи и земли, связав себя договорами с соседями, да и в сам поход выступили бы не одни, а в коалиции для надёжности.

Хотя с карпами и роксоланами костобоки, всё же, должны были договориться, ведь они шли через их земли, и переправа через Дунай тоже зависела от доброй воли роксоланов. Мы видим стремительный марш мужчин племени на юг и переправу через Дунай чуть восточнее Дуросторума. Сам Дуросторум имеет следы боевых действий в 170 году, там найдены три клада монет того времени, видимо, он был блокирован и осаждён со своим XI Claudia p. f. легионом. Вероятно, в этом костобокам помогли как раз роксоланы.

Вторая версия гласит, что костобоки переправились через Дунай у Новиодуна и сначала разорили Малую Скифию. Они разрушили Истрию и её район, который надолго запустел. Но костобоки могли прийти в Истрию и с запада от Дуросторума. Итак, оставив Дуросторум в блокаде, костобоки двинулись на восток, взяли и разрушили Тропеум Траяни. Там найдена надпись городского магистрата, муниципального декуриона Луция Фуфидия Юлиана, убитого костобоками (SC 6, L). Есть и эпитафия в честь простого горожанина Даизия Комозоя, 50 лет от роду, убитого костобоками, поставленная его сыновьями (ILS, II, 2, 8501). Имя, кстати, тоже гето-дакийское.

Дальше путь костобоков лежал на богатые Томы, но нам неизвестно, взяли ли они этот город. Зато известно, что они взяли Каллатис, лежавший южнее по приморской дороге. Стены города после этого, потребовали большого ремонта.

Вероятно, костобоки прошли широкой облавой между двумя дорогам: от Дуросторума к Маркианополю и Месембрии; и от Тропеум Траяни до Том, потом на Каллатис, Дионисополис, Одессус и Месембрию. У Месембрии армия варваров могла соединиться и взять Анхиал.

После Анхиала костобоки взяли Деултум (колонию легионеров VIII Augusta) и Аполлонию (её потом восстанавливала вексилляция легиона) и повернули на дорогу via Pontica к Адрианополю, обойдя с востока горы, прикрывавшие Фракию с севера. Взяли ли они Адрианополь, мы не знаем. Костобоки совершенно спокойно прошли по via Militaria на запад через всю Фракию к Филиппополю, который взяли, и ещё дальше к Сердике, миновав Кабиле и Состру. Три когорты, дислоцировавшиеся на перевалах в Кабиле и Состре (I Aelia Athoitarum, II Lucensium equitata singularia, II Mattiacorum milliaria equitata), не смогли противостоять многотысячной орде и, видимо, отсиделись в своих кастеллах. Сердика тоже была взята. Нижнемёзийская армия продолжала блокироваться роксоланами. Тысячи пленных и горы имущества, видимо, были проданы роксоланам костобоками перед уходом во Фракию где-нибудь в июне-июле 170 года. Об одном таком пленнике стало известно из эпитафии. Она поставлена в Африке Проконсульской и посвящена некоему Саллюстрию Фортунатиану Костобокиону. Он был африканцем, очевидно, приехал зачем-то на Балканы, вероятно ещё ребёнком и попал в плен к костобокам. В плену он прожил несколько лет, а потом вернулся на родину, где получил соответствующее прозвище. В эпитафии написано, что Фортунатиан был «воспитан костобоками» [CIL, VIII 14667].

Двигаясь на запад, костобоки достигли Дардании. В Мёзии было найдено надгробие, посвящённое Тимонию Дассу (лат. Timonius Dassus), декуриону когорты II Aurelia Dardanorum milliaria equitata, павшему в бою с костобоками (AE 2005, 1315). Это значит, что после Сердики костобоки двинулись дальше на запад и легату Верхней Мёзии пришлось бросить против них новую когорту из Тимакус Минус, набранную два года назад из живших здесь же дарданов и, скорее всего, не одну. В результате столкновения, о котором нам ничего не известно, костобоки были остановлены.