Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Собака по имени Шурик - Василий Петрович Скорохватов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Умению Шарика выходить гулять и возвращаться домой, когда пожелает, открывая двери самостоятельно, поражались не только мы. Но и все соседи. Да и все, кто наблюдал этот процесс. Никто никогда не видел такого чуда, чтобы в то время простая собака немалых размеров жила в благоустроенной квартире, да ещё и сама открывала двери! Это не сразу укладывалось в голове. Так что Шарик уже заслуживал внимания и в первую очередь, конечно, соседей.

Глава VI. Соседи и враги

Соседи любили Шарика. Хоть и любовь у многих Шарику пришлось заслужить. Он это сделал и по крайней мере симпатию вызывал у всех. Соседи часто гладили его и приносили ему лакомства (кости, бульон от мяса и т.д.). Но это были наши соседи и они его особо не волновали. У Шарика после переезда появились свои собственные соседи. Которые также имели все права на территорию возле дома.

Двор состоит из почти одинаковых перпендикулярно стоящих двух домов с незначительными отличиями фасада, так как второй был построен чуть позже. Скажем так: с небольшим промежутком дома образуют прямой угол треугольника. Один катет – наш дом, другой катет выходит со стороны второго подъезда нашего дома, а между ними детская площадка, два ряда сараев и огороды. Если брать в учёт детскую площадку и сараи с огородами, то двор с домами получается прямоугольный.

Первым, и он же главным соседом Шарика, был Тошка. Тошкой звали соседского пса. Шарик внешне походил на него. Но Тошка был пониже и щуплее. В нём так же на какую-то часть была кровь лайки. Острые уши, хвост калачом, но морда худая, пропорциональная телу. Белого пигмента шерсти у него было больше чем у Шарика. Грудь у Тошки почти полностью была покрыта белой шерстью и часть лап тоже. Основной цвет у него был серо-чёрный, а не жгуче-чёрный как у Шарика. Тошкин хозяин жил в квартире на первом этаже соседнего подъезда, а Тошка жил отдельно в конуре. Ну как жил, скорее ночевал и прятался от дождя. А днём и в хорошую погоду он уходил к своему подъезду и находился около него. Поскольку конура Тошки стояла сбоку от гаража его хозяина (гараж был маленький, в нём стоял только один мотоцикл – «Минск»), а гараж его находился напротив угла дома со стороны нашего подъезда, то постоянные встречи Шарика с Тошкой были неминуемы.

Тошка жил тут примерно года четыре до поселения Шарика у нас. Шарик понимал, что преимущество на данной территории имел Тошка, и Шарик просто делил с ним территорию, никогда не пытался её отвоевать. Он уважал Тошку, так как Тошка был старше.

Тошка в свою очередь не желал делить территорию с Шариком. Говорят, что собака похожа на хозяина. Тошка не был исключением. Тошкин хозяин был стар, но это его не останавливало так себя вести. Он часто выпивал и орал, но это чаще всего не было связано. Было ощущение, что орал он почти всегда и на всех, особенно на детей, когда мы начинали беситься на детской площадке перед домом. А орал он, несмотря на то, что мы дети, с нецензурными выражениями! Которые потом мы брали и в свой речевой оборот, когда родители не слышат. Вот и Тошка был тоже, скажем так, нервный. Когда просто прохожие, или соседи, или даже мы – соседские дети, пытались его просто погладить, он рычал и даже, бывало, кусался. Что касается Шарика, то Тошка никогда не давал ему спокойно пройти мимо. Он всегда набрасывался на него или просто с угрожающим рычанием, лаем или сразу в драку. Так сказать вершил дедовщину. Шарик никогда не отвечал, а ответить он мог! Ещё когда был мал, ему вполне хватило бы смелости, он был отважен. Никогда не уступал никому. Если на площадке был кто-то из детей, и стоило зайти на двор чужой собаке, Шарик мгновенно бросался в атаку! Для Шарика не имели значения порода и возраст собаки! Он защищал детей и свою территорию во что бы то ни стало! Естественно, он часто получал за это от сильных собак, но Шарик не уступал им и всегда, всегда бросался в бой! Он считал это делом чести. Такой отвагой иногда ему удавалось прогнать собаку и сильнее его. А когда он вырос, то уже практически никому не давал себя победить, но об этом чуть позже.

Когда Тошка был уже стар, а Шурик был в рассвете сил, Шурик его никогда не трогал, он просто проходил мимо, ему хватало смиренности, о которой я тоже поведаю позже.

Еще у Шарика была соседка – Чапа. Это маленькая кучерявая чёрная собачка и очень злая для своих размеров. Она жила в соседнем доме двора, в ближнем подъезде к нашему дому.

Она жила именно в подъезде! Преимущественно на втором этаже. Мы реально боялись заходить за Антоном, который жил в квартире на первом этаже того подъезда. Она всё время на нас набрасывалась с лаем, и мы убегали. Нам надо было успеть выбежать из подъезда, так как она редко выбегала дальше. Мы даже специально забавлялись, кто дольше пробудет в подъезде, и бывало, что за такие забавы мы были слегка покусаны! Чапа была уже старая, и поскольку она почти не выходила из подъезда, то Шарику особых проблем не доставляла. Мне кажется, что он даже не познакомился с ней, так как Чапа после появления Шарика прожила не более года.

Сейчас о других его соседях. А кто могут быть другие соседи у собаки?! Конечно кошки. Ох уж как Шарик любил гонять кошек…

Стоило ему выйти на улицу и увидеть хоть одну кошку, как он мгновенно устремлялся за ней. Кошка – шерсть дыбом, хвост прижат и несется куда видит. До тех пор, пока перед ней не появится спасительное дерево или ещё какое-нибудь укрытие. А Шарик довольный! Кошку прогнал! А если на дерево загнал, то под деревом лаял до тех пор, пока не надоест. Ему было абсолютно всё равно, чужая это кошка или соседская. У него в инстинкте было заложено, что кошек нужно гонять. Это абсолютно обычное дело. Сколько я знаю собак, то почти все очень «любят» кошек.

Ещё Шарик узнал, как люди подзывают кошек, и понял, что это значит. Мы в свою очередь пользовались этим. На улице специально начинали кис-кискать, Шарик ставил уши востро и начинал сначала глазами искать объект потехи, а затем, не найдя, начинал бегать по всей окрестности в поисках кошки, иногда даже находил, но это скорее была наша заслуга, выкис-кискали… У нас этот процесс вызывал огромную радость, особенно когда мы проделывали данный «фокус» в квартире, и Шарик начинал искать объект, сказанный выше, бегая по всем комнатам.

Был у Шарика один соседский кот, который его ни капли не боялся. Это был кот моего лучшего друга Саньки, звали кота Мурзик, а квартира у них была в дальнем подъезде соседнего дома двора.

Мурзик тут жил уже примерно 3 года до появления Шарика. Он знал свои права на место во дворе не хуже Тошки. Шарик много раз пытался так же, как и на всех кошек, наброситься на Мурзика. Шарик лётом к нему устремлялся, желая напугать своим видом, а Мурзик настолько хорошо держался, что Шарик останавливался перед ним и лаял. Так же как лаял, когда загонял другую кошку на дерево. Мурзик сидел непоколебимо. Он не двигал ни одной частью тела, делая вид, что не замечает Шарика. Шарика это только сильнее злило, он усиливал свой лай и пытался, во что бы то ни стало показать превосходство. Усилия Шарика сходили на нет, ибо, как только Мурзику надоедало, то он включал в ход своё оружие, о котором Шарик даже не подозревал – когти. Пару раз Шарик получил когтями по носу. Впредь он уже держал дистанцию, но нападения свои на Мурзика не прекращал никогда. Шарик тщетно не переставал пытаться сломить волю Мурзика. Мурзик ни разу ему не уступил. Со временем Шарик стал различать соседских кошек и особо их не обижал, что не распространялось на Мурзика. У них были вечные спарринги. Но главное, что они не уступали друг другу, были оба крепки духом и стоили друг друга.

Остались у Шарика и прежние враги, которые были у него в первом доме. Первые – автомобили, вторые – пьяные мужики. С обоими он боролся практически одним способом. При виде любой машины он с лаем бросался буквально ей под колёса. Шарик до того не любил автомобили, ему настолько надоели те запахи, в которых он жил, что он видел своего врага в любом автомобиле, проезжающем мимо. Старался таким образом показать его ненависть к этим существам. Но больше хотел защитить нас от них, так как бросался он на них только тогда, когда рядом присутствовал кто-то из его семьи. Однажды это безумие чуть не стоило ему жизни. Он так же бросился на трактор, и трактор случайно наехал Шарику на переднюю лапу! Всё обошлось благополучно, но могло закончиться и плачевно. Такой же случай был и с колясочным мотоциклом, тогда обошлось ещё с меньшим вредом. Эти случаи Шарика не останавливали, машины, ещё раз повторяю, были его вечными врагами.

То же и с пьяными мужиками, даже не только с пьяными, но и с чуть выпившими. Шарик остро чувствовал запах алкоголя и перегара. Когда мы или даже любые другие дети играли на площадке возле дома, стоило приблизиться пьяному мужику к тропинке, которая шла по диагонали детской площадки, разрезая угол между домами, как Шарик мигом устремлялся к нему и разражался таким лаем, что он был ещё страшнее, чем тот, направленный на автомобили. Но Шарик никогда не кусал! Он отгонял угрожая, а угрозы его были всегда убедительные. Шарик чувствовал пьяных удивительным образом: он замечал их по походке, по их жестам, поведению, тембру голоса. Я уверен, что он ориентировался не только запахом, так как он прошёл школу жизни в этом смысле. Поскольку иной раз нереально было заметить, что человек выпил, а Шарик это замечал.

К пьяным его угрозы находили место и тогда, когда площадка была пуста. Шарик защищал от них свою территорию, так как считал, что имеет полное право на это. Когда на площадке находились дети, иногда он бросался и на абсолютно трезвых, но только мужчин. Единственно ради защиты нас – детей. Это я объясняю тем, что собаки чутко чувствуют плохих людей непонятным нам образом.

Глава VII. Чумка

Следующее испытание пришло в наш дом для всех нас. Случилось так, что Шарик где-то подхватил вирус собачей чумы. В простонародье – чумка. Никто не знал, как он заразился, причин могло быть множество. Скорее всего, от другой собаки, так как он часто вступал с ними в схватку.

Поначалу Шарик перестал питаться, стал вялый, бессильный. Затем у него стала выделяться жёлтовато-зеленая слизь из глаз, носа и рта. Мы не понимали, что с ним происходит, мы только могли догадываться… Шарик был уже совершенно безжизненным. Мы не знали, что нам делать! Нам было жутко жалко Шарика. Мы думали, что всё! Он уже не выкарабкается! Мы носили его к ветеринару, но даже после лекарств было очень мало шансов на выздоровление. Мы безмерно сильно полюбили Шарика, он был частью нашей семьи! Он был очень хороший и умный. Мы уже прощались с ним. Шарик последние дни лежал на одном месте и даже не поднимал головы…

Собаки заболевают этой болезнью чаще всего в период от двух месяцев до года. Чаще весной или осенью, когда иммунитет снижен. Уберечь свою собаку от чумки практически невозможно. Выздоровление очень редкое явление. У взрослых собак шансы на выздоровление 50 на 50, а у щенков шансы ничтожно малы.

Шарик заболел под конец весны, когда ему было около семи месяцев. У нас не оставалось никаких надежд. Мы отчаялись. Но Шарик не собирался сдаваться! Щенок не мог нас оставить! Он только обрёл счастье, дом, семью! Он не собирался с этим расставаться! Карабкался изо всех сил!..

И он выкарабкался! Шарик выиграл этот поединок! Он сдержал удар суровой судьбы! И на этот раз он вышел победителем из смертельной схватки! Постепенно, но Шарик сделал это! Он не оставил нас одних, он к нам вернулся. Наша радость была безгранична!

Оказывается прогноз не утешительный для тех собак, которые переболели чумкой, но тогда мы этого не знали, как и в принципе практически ничего об этой болезни, Интернета в доступе ещё не было ни у кого в посёлке. Главное, что Шарик остался жив! Мы были счастливы!

Со временем Шарик полностью оправился от данного испытания, и ни один из прогнозов, о которых мы даже не знали, не сбылся. Шарик был абсолютно здоров, он даже стал крепче, чем был до болезни! Он был готов к новым приключениям и испытаниям.

Глава VIII. Пловец

Шарик быстро оправился от недуга. Он стремительно набирался сил, креп и рос. На дворе был уже июнь, а значит самый разгар купального сезона. Стоял жуткий зной, что можно было проводить на речке целые дни напролёт. Женя хорошо плавал, и родители не боялись его отпускать на речку. Да если бы и запретили, он всё равно бы тайком убежал. Такой уж он был сорвиголова, ни секунды на месте не сидел! Это было то лето, когда брат стал брать меня с собой в компанию своих друзей, и я мог таскаться за ним целыми днями. Также он брал меня с собой и на речку.

Вблизи у нас была только река, что упоминалась ранее. В те времена она была достаточно широка и глубока, да и вода была настолько чиста, что можно было её пить.

В такой зной Женя с друзьями буквально целыми днями оставались на речке. Домой ходили разве что поесть, да и то изредка.

Я не умел плавать и боялся учиться. Меня много кто из родственников и друзей брата пробовали учить, но как только брали меня параллельно воде на руки и начинали опускать в воду на глубине (которая на самом деле только мне казалась глубиной), то дело иногда доходило и до истерики. Поэтому, когда я бегал с братом на речку, то всё моё купание проходило, как мы называли это место, в лягушатнике. То есть вблизи берега, где бултыхалась вся малышня. Редко когда мне удавалось зайти на глубину «по шейку».

Шарик с нами был первое лето, и он впервые оказался на реке. Конечно, как вы помните, он зимой уже имел знакомство с рекой. Шарик не забыл той жгуче-холодной воды, и опыт подсказывал, что нужно опасаться реки. Шарик не боялся воды, он её пил, бегал по лужам, он был с ней хорошо знаком. Шарик боялся самой реки, она была сильна и коварна. Сначала он боялся зайти в воду, но когда увидел, что его друзья не боятся реки, с радостью прыгают в неё, купаются и веселятся в ней, то он решил присоединиться к нам. К тому же Шарик не мог больше терпеть раскалённое солнце, которое как будто лежало на его жгуче-чёрной шерсти. Шарик залез ко мне в лягушатник, он погружался в воду только там, где мог свободно ходить по дну. Что касалось глубины, то он боялся её. Вообще он долго в воде не находился, ему достаточно было просто смочить шерсть и попить. После он выбирался на берег и бегал в своё удовольствие, пока шерсть не высохнет, и лучи солнца снова не начнут «купаться» в ней. Тогда он снова устремлялся в воду и т.д.

Мы также ходили купаться и в кругу семьи. Шарик был членом нашей семьи и ходил вместе с нами. Купался Шарик всё так же, по своей отлаженной схеме. Но однажды папа, находясь на глубине, решил подозвать к себе Шарика. Хозяин окликнул его. Шарик добежал до воды кратчайшим путём, выбежал на плотик, перед которым сразу была «глубина». Остановился, виляя хвостом, поджал уши и заскулил. Шарик растерялся, он не знал, что делать, ведь его зовёт хозяин, он должен ему подчиниться, несмотря ни на что! А вдруг ему нужна помощь?! Шарик прыжком вошёл в воду, инстинктивно поджав уши, чтобы в них не попала вода, и по-собачьи погрёб к хозяину. Шарик доплыл до хозяина, папа погладил его, Шарик убедился, что хозяину не требуется помощь и устремился к берегу. От берега до папы было около 5 метров, Шарик спокойно преодолел это расстояние, тем самым поборов свой страх к реке и, сам того не зная, научился плавать, разбудив инстинкт. Ещё он подтвердил свою непрекословную преданность своему хозяину, чем доставил огромное удовольствие всем нам и особенно папе.

Позднее и брат проделывал этот «фокус» с Шариком перед своими друзьями. Все удивлялись и радовались такому зрелищу. А я видел, что Шарик так же предан и своему другу. Я завидовал Жене, что Шарик его так любит. Но зависть была бескорыстная. Я просто безмерно любил Шарика и хотел, чтобы он поскорее привязался ко мне, так же, как и к Жене. Но я был ещё слишком мал и многое не замечал и не понимал…

Оказалось, что уже тогда Шарик особенно переживал за меня. Когда папа делал очередную попытку учить меня плавать, но теперь уже при Шарике, то Шарик спрыгивал в воду и плавал вокруг нас до тех пор, пока этот процесс не закончится! И прошло не так много времени, прежде чем я научился плавать и начал так же проделывать вышеописанный «фокус» перед своими друзьями.

Глава IX. Первая схватка

Шарик и прежде вступал в схватки, даже был зачинщиком в них. Но с диким зверем ему ещё никогда не приходилось встречаться. До этого самого времени. Случилось это тем же летом, когда Шарик окончательно обрёл свой новый дом и восстановил силы после тяжёлой борьбы за жизнь.

Лето уже приближалось к концу. Отец с другом поехали на рыбалку, на реку Пижму, что около 20 км от посёлка. До этого они уже брали с собой Женю. Меня же, как бы я не просился, никогда не брали с собой, отговариваясь тем, что я ещё мал. Меня сильно тянуло на рыбалку, я хотел этого! (По отношению к тому, что меня никогда не тянуло к технике, в отличие от того, что брат в гараже отца пропадал регулярно). И на этот раз меня, разумеется, не взяли. Случилось, что я пропустил одно из главных событий в жизни Шарика.

Было тяжело посадить Шарика в машину, он туда не собирался садиться, он ненавидел технику! Он так же не собирался отпускать их одних на рыбалку. Попытки посадить его в машину терпели крах. Как только Шарика брали на руки и подносили к машине, он мгновенно вырывался и удирал.

– Ладно, не хочешь – не надо, – сказал папа и отступился.

Они собрались и поехали. Пока ехали по посёлку, папа видел в зеркала, что Шарик бежит за машиной. У нас был рыжевато-красный «Москвич» 412 модели. Выехали за посёлок, Шарик не отстает. Добавили газу – оторвались. Приостановились – он догнал. Попробовали посадить в машину – убежал. Поехали дальше медленнее, Шарик всё бежал за ними. Километров через пять сделали ещё одну попытку посадить его в машину. Она так же не была успешной. В общем, проехали километров десять, когда увидели, что Шарик стал отставать. Остановились, подождали его, он еле бежал, вымотав все силы. Он ещё никогда не бегал на такие расстояния, да ещё с такой интенсивностью. Хозяин взял его на руки и положил на заднее сидение к Жене, Шарик уже не сопротивлялся. Когда Шарик отдохнул, то не пытался выбраться из машины, но взгляд у него был испуганным. Шарик не хотел ехать в этой страшной, воняющей бензином и выхлопными газами, рычащей железной коробке. Но он видел, что в ней едут его люди, и доверял им.

Прекрасна дорога на рыбалку… сидишь в машине, погружаешься в глубину раздумий, а перед глазами чистая красота. Смотришь в окно. На горизонте деревья и кустарники хаотичной формы сливаются воедино с нежно-голубым небом, на котором пористо взбитые облака рисуют фигуры твоего воображения. Как на открытых полях, пропитанных трудом человека, греются на солнышке золотистые рулоны сена. Вспоминаешь сенокос в деревне, как дружным коллективом с раннего утра до заката солнца создавали стога сена в зимнюю заготовку бабушкиному скоту. Замечаешь, как в наполненном свободой небе парит одинокий хищник в поисках добычи. Меняется горизонт. Поля сменяются на леса, посадки деревьев на будто бы пустые совсем маленькие деревушки. Как свободно парящий хищник растворяется в небе. Как солнце, играючи, то прячется за случайное облако, просеивая сквозь него одинокие лучи, то вдруг выглядывает. И точно так же в голове одни мысли меняются на другие, улыбка меняется на серьёзное или грустное выражение лица, а ты продолжаешь всё глубже уходить в себя…

Именно в этот день погода соответствовала, и если бы меня взяли с собой на рыбалку, я именно эти чувства хотел бы разделить с Шариком, сидя с ним на заднем сидении автомобиля.

Как только они приехали на реку, Шарик мигом выскочил из машины. Папа с другом стали раскладывать удочки, а брат стал бегать с Шариком по берегу. Брат с малых лет ездил с папой на рыбалку, и папа не боялся отпускать Женю бегать одного.

У Шарика была одна особенность. Как только он оказывался на природе или даже просто за посёлком, сразу же раскручивал хвост, тем самым хвост его опускался вниз почти под прямым углом, распушался и становился почти как волчий. Делая это, он как будто бы превращался в дикого, свободного зверя. Несомненно, он так себя и чувствовал в этот момент, он забывал обо всём и сливался с природой. С опущенным хвостом и бегать легче, а уж бегал он как бешеный в такие моменты. Стоило только его подозвать или погладить, как он сразу же сворачивал хвост обратно и превращался снова в ручного пёсика. Таким образом, он опускал хвост, когда в этот день бежал за машиной, и так же опустил его, как только выбежал из машины и устремился навстречу приключениям.

Бегая по берегу с опущенным хвостом, Шарик почувствовал какой-то запах, доносившийся из кустов. Этот запах был для него новый и довольно необычный. Он никогда ранее не чувствовал подобного запаха, но в этом запахе было что-то, что заставляло кипеть кровь в его теле. В запахе Шарик чувствовал что-то опасное. Его порода, его инстинкты, передающиеся поколениями, заставляли его немедленно отыскать источник этого запаха и любым способом устранить опасность. В этот момент Шарик, повернув голову в сторону кустов и заострив уши ещё сильнее, замер на месте. Простоял так несколько секунд и рванул в кусты исполнить свой долг. Женя, не понимая, что происходит, побежал за ним. За кустами ему представилось зрелище, в котором участвовали Шарик и лисёнок. Они были примерно одинакового размера. Они кубарем катались по берегу, не уступая друг другу. Шарик не собирался проигрывать, и терпел ту боль, которая ему доставалась от лисёнка. Совсем рядом от места их схватки было небольшое заливное озерко, можно сказать даже лужа. До этой лужи Шарик с лисёнком докатились комом, в котором трудно было различить, где и кто из них, хоть они и сильно отличались по цвету. Они скатились в лужу, и тут уже было видно превосходство Шарика, он уже умел плавать и ничуть не боялся воды, в отличие от врождённого страха перед водой у лисёнка. Шарик схватил мертвой хваткой лисёнка прямо за горло и не расцеплял свои челюсти, пока лисёнок не перестал сопротивляться. Тогда Шарик вытащил дикого зверя из воды, высвободил его из челюстей и в радости своей победы побежал к другу хвастаться. Женя подошёл к обездвиженному лисёнку, подумав, что Шарик замучил его насмерть. Взял лисёнка за хвост и потащил к машине. Положил в багажник и побежал к папе.

– Пап, там Шарик лисёнка замучил!

– Как?! Правда?! И где лисёнок?

– Я его в багажник положил.

– Ха! Пошли, посмотрим!

Они подошли к багажнику, открыли его, там папа увидел лисёнка. Но Женя ошибся, лисёнок не погиб, но был еле жив.

– Ему должно быть уже около четырёх месяцев, так как лисёнки рождаются в конце апреля, – говорил отец, – достойный соперник! Молодец, Шарик!

Беря лисёнка на руки, папа сказал Жене:

– Мы отпустим его, уведи Шарика и не отпускай пока.

После того как папа убедился, что лисёнку не угрожает опасность, он обратился к нему, – Побегай, лисёнок, ты ещё слишком мал, но этот опыт в твоей жизни будет незаменим! Впредь ты будешь знать своего соперника и вряд ли уступишь ему. Этот жизненный урок тебе пойдет на пользу в будущем, – и отпустил его.

Лисёнок постепенно начал приходить в себя и смог медленно убежать.

Затем папа подошёл к Шарику и начал хвалить его. Шарик чувствовал, что послужил своему хозяину на славу. Шарик был доволен своей победой. Это была его первая схватка на дикой природе с диким зверем, и он вышел победителем! Соперник был проворнее и возможно сильнее, и к тому же у себя дома, но в Шарике была кровь лайки! Кровь охотника, которую он оправдал своей победой!

Для Шарика это тоже был незаменимый опыт, который без сомнений послужит ему в будущих сражениях.

Глава X. Шурик!

Наступила поздняя осень, Шарик уже не выглядел как щенок. Ему исполнился год, и он выглядел как совсем взрослая собака. На улице уже лежал снег. Темнело рано, и мы стали часто ходить по вечерам на прогулку всей семьёй. Мы и раньше так ходили гулять.

Приятные вечерние прогулки по заснеженным улочкам, освещенным фонарями. Иной раз под фонарями играет снег, формой круга, словно множество паучков пытается оплести фонарь. Из окон домов падает тёплый свет. Из труб деревянных домиков идёт дым, развевая чувство уюта и покоя. Я скучаю по тем прогулкам, но сейчас не об этом.

Теперь мы, повторяюсь, ходили на прогулку всей семьёй, то есть нас было уже пятеро. С нами ходил Шарик, ну как ходил?! Он с нами бегал. Лаек очень трудно приучить ходить рядом с хозяином или хозяевами, как в нашем случае. Это практически невозможно. Они слишком вольная порода. Никогда долго на одном месте не останавливаются, всегда бегут вперед. Вот и Шарик всегда убегал. Убежит вперёд, посмотрит, что дальше и прибежит назад. Добежит до нас, удостоверится, что мы идём, и дальше в свои путешествия. Как только он отбегал от нас, то сразу опускал хвост и устремлялся в свои дела, а как только возвращался к нам, сразу же сворачивал хвост калачиком и вилял им.

Любил он угадывать, куда мы пойдём на перекрёстке, ну или хотел нам показать, куда нужно идти. Убежит вперёд, свернёт на перекрёстке куда-нибудь, а мы в другую сторону, и бежит потом, догоняет нас. Иной раз убежит далеко, и уже мы его теряем. Начинаем звать, – Шарик, Шарик, – а Шарика как будто бы и не было. Мы давай снова звать его: то покричим, то посвистим, то «почмокаем» и так, пока не прибежит.

В один из таких вечеров мы вышли всей семьёй погулять по посёлку. Шарик снова куда-то убежал, и мы с братом стали его звать:

– Шарик, Шарик, Шарик!

– Шарик, Шарик, Шурик! Точно, Шурик! Давайте будем звать его Шурик, – сказал мой брат, и Шурик прибежал. Так и было решено, теперь у него была уже не кличка, а своё настоящее полноценное имя, и зовут его теперь Шурик! Имя, которое он полностью заслуживал, которое был готов принять. Несомненно, Шурик понимал, что его стали звать по-другому, но его имя было созвучно с его кличкой, поэтому имя Шурику понравилось.

Со временем мы стали звать его по-разному: когда Шурик, когда Шурка, когда Сашка, а когда и Санёк. Мы все радовались его имени, ведь это имя, а не кличка! Оно значило много как для нас, так и для Шурика. Он всегда отвечал на наш позыв, улыбаясь глазами и виляя хвостом. Конечно, ему были важны интонация и тембр наших голосов, но имя своё, с какой бы интонацией оно не было произнесено, он понимал.

Так как у Шурика появилось имя, а такое имя он носил отнюдь не один, то соответственно бывали курьёзные случаи. Один из ярких я опишу.

Когда Шурик находился на прогулках, а его нужно было позвать домой по какой-либо причине, то кто-нибудь из семьи спускался на улицу и звал его. Чаще это делала мама, так как она занималась кухней, и кое-какие излишки производства прилагались Шурику. Мама любила его звать Шурой или Шуркой.

Жила у нас на первом этаже дома соседка по имени Шура. У этой соседки Шуры был кот Вася, мой тёска. Позже оказалось, что это был вовсе не кот, а кошка, и её стали звать Василисой. Но это уже другая история.

Один раз так совпало, что мама вышла позвать Шурика:

– Шура! Шурка!

Позвала и видит, что по тротуару вдоль детской площадки поднимается соседка Шура. Возможно, Шура сначала и подумала, что зовут её, но после увидела мою маму и всё поняла. Подойдя ближе к подъезду, Шура стала звать своего, на тот момент ещё кота:

– Вася! Васька!

Мама с соседкой Шурой переглянулись, поздоровались, посмеялись, подождали своих питомцев и пошли в дом.

Вот и абсурд того, что так часто животным дарят человеческие имена…

К этому времени Шурик освоил, позволю себе так выразиться, ещё одну команду. Когда кто-нибудь из нас хлопал себя ладонями по груди, то Шурик понимал это как разрешение напрыгнуть передними лапами. Он с удовольствием переносил вес тела на задние лапы и поднимал обе передние. В этот момент я или брат отступали назад и подхватывали Шурика за передние лапы, и он стоял на одних задних лапах, как будто так и должно быть! Ему было комфортно, он мог подолгу так стоять. Но он не только стоял, он ещё и танцевал! Мы с ним ходили так по всей квартире, кружились, переваливались с бока на бок. В эти моменты Шурик выглядел как человек! Человек, не умеющий только говорить! Но главное ли речь в человеке?! Это вторая сигнальная система, благодаря которой человек отличается от животного. Но главная ли она составляющая человечности?! Слова значат так мало… всего около 25% нашего общения! А главная черта человечности, на мой взгляд, это поступки! По-настоящему важно насколько человечны поступки, а не слова! Но всё-таки нам даны слова, чтобы мы могли ими передать чужие поступки, на которые сами иной раз неспособны!..

Итак, у Шурика теперь есть имя! Настоящее человеческое имя! А судить, насколько он достоин своего имени и насколько он человечен, вы можете по его поступкам…


Глава XI. Первая любовь, изгнание…

За каждое живое существо,

Уж если приручили вы его,

Ответственность обязаны нести!

Шёл 97 год. Нашему Шурику было уже больше полутора лет. Хотя кобели обычно начинают гулять с двух лет, то он начал чуть раньше. Было это не ранней весной, а примерно конец мая. Май в этом году был довольно дождливым и отличался от ранней весны только тем, что всё вокруг уже было наполнено зеленью. Шурик почуял в себе мужчину, и его потянуло к другим собакам. Он сутками не появлялся дома, на наши призывы не отвечал, приходил только чтобы подкрепиться, да и то изредка. В общем, по уши был занят гулянками, а собачьи гулянки выглядели примерно так.

Давно я не наблюдал такой картины, но как помню, в детстве мы часто её наблюдали. В тот период времени было затишье на отстрел собак, и мы, будучи детьми, часто наблюдали такие картины, бегая по посёлку или играя на детской площадке. Частенько мимо нас пробегала куча собак. Это свора была по-своему организована, но нам она казалась беспорядочной. Собак 6-9, а порой и более, из них собаки две – сучки, остальные кобели, просто носились туда-сюда по всему посёлку, на бегу, а иногда и с остановками, постоянно обнюхивая друг друга в непристойных местах. При этом всём кавалеры часто пытались добиться расположения милых дам, и тем самым вызывали друг друга на дуэль. Вот среди таких миграций собак мы и наблюдали присутствия Шурика. После коих он заявлялся домой, когда ему вздумается, и нёс за собой столько неприятностей нашей маме, что вспоминать жутко. Шурка, конечно, понимал, после «взбучки» свою вину, но никак не мог её исправить. Вина его заключалась в том, что после загула, извалявшись во всяческих видах грязи, он пробегал по подъезду, распахивал дверь в квартиру, устремлялся на кухню первым делом, а потом – либо убегал обратно, либо укладывался на своё место на передышку, оставляя за собой тропинку грязевых следов! Если это случалось ночью, то мама этот сюрприз получала только утром, и тем самым её утро начиналось с подтирания грязевых следов на дверях и полу подъезда и квартиры, а так как Шурика уже не было на месте преступления, то ругалась она про себя. Когда же он забегал днём и первым делом устремлялся на кухню, а мама находилась именно там, то он сразу же встречался со своим наказанием и воспитанием…

Не нравилось происходящее не только маме. Часто поступали жалобы от соседей из-за грязи в подъезде. Такие жалобы поступали обычно тогда, когда Шурик приходил домой ночью, и соседи, которые вставали раньше нас, наблюдали данную картину. Когда же он приходил днём, то мама по возможности сразу за ним убирала. Но всё бы ладно, если бы не будущий инцидент.

Шурик был силён и телом и духом, наверно именно поэтому он не так долго продолжал бегать в стае собак. Он относительно быстро добился расположения одной милой дамы и отбил всех кавалеров у неё так, что дальше они уже совершали прогулки только вдвоём, а другие продолжали бегать примерно тем же составом. Редко кто пытался присоединиться к Шурику и его любимой, а кто пытался, тот быстро передумывал. Не только потому, что его заставлял передумать Шурик, его так же ни на шаг не подпускала к себе возлюбленная Шурика.

Возлюбленной Шурика была, как мы её называли, Сапожница. Мы с друзьями познакомились с этой собакой ещё прошлой зимой. Она подбегала к нам и играючи хватала нас зубами за валенки или зимние сапоги, иногда даже стаскивала. Особенно хорошо у неё это получалось весной, когда мы все бегали в резиновиках. Нам не было больно, нас это забавляло, но не весело было тому, с кого она умудрялась стащить резиновый сапог. Вот за эти увлечения мы и прозвали её Сапожницей! Она была породы гончак, но была не чистым гончаком, о чём свидетельствовал немного нелепый окрас и малый размер тела для гончака. Но охотилась она на наши сапоги как настоящий гончак! Сердце именно этой собаки завоевал наш Шурик.

Вернёмся ближе к делу, а именно к инциденту. Шурик с Сапожницей, как и раньше с толпой собак, пропадал целыми сутками и так же заявлялся домой, ни есть какой, после брачных игр с любимой. Но это ещё не беда, как было сказано ранее, а вся беда заключалась в следующем. В одну из любовных ночей с Сапожницей в свои любовные игры они решили поиграть в огороде, который находился по правому боку от нашего дома, как раз со стороны нашего подъезда. Хорошо, если бы этот огород был только наш, но он состоял из отдельных участков земли, поделенных на жильцов дома. Огород был обнесен забором. Внутри этой загороди находились наши и соседские грядки, огуречники и т.д. У некоторых соседей на участке были построены деревянные сараи, у некоторых – хлев, у кого и курятник. У нас же был построен хлев, в котором мы держали поросят, позже к нему папа сделал пристрой. Получилось, что был и сарай, и хлев под одной крышей. Пристрой был продолжением хлева и заканчивался стеной, продолжающей высокий забор, ограждающий наш участок со стороны улицы.

Поросята, чуть не забыл! Поросята… именно так я их называл, когда был маленький. Пусть это и не к месту, а может и к месту, но я не могу не рассказать о том, что сейчас вспомнил! Кашу для поросят готовили в квартире на плите в большой кастрюле, предназначенной у нас только для этого, и Шурик присутствовал при данном процессе. После этого кашу переливали в ведро и уносили поросятам. Шурику нравился запах каши, и, когда папа или мама ходили кормить поросят, Шурик провожал их. Он заходил внутрь хлева, наблюдал за процессом наливания поросятам каши, после чего папа или мама открывали дверь непосредственно в сам хлев и заходили прибраться внутри, пока поросята ели и не пытались выбежать. Шурик в это время умудрялся проскочить внутрь вместе с одним из хозяев и делил тризну вместе с поросятами. Поросят было обычно двое, и забавно было наблюдать, как Шуркин хвост калачиком вилял между двумя поросячьими! Мы тоже иногда бегали с родителями созерцать кормление поросят, но теперь мы уже бегали с большим удовольствием порадоваться такой картине.

Поскольку я опять ушёл от темы, то вновь к ней возвращаюсь. Мне тяжело вспоминать этот момент. Хочется больше вспоминать весёлого и забавного, но как бы мне не хотелось, я должен рассказать, что было дальше.

Вот в этом самом огороде Шурик с Сапожницей и натворили дел. Не знаю как, да и не хочу знать. Но утром к нам пришли злые соседи. Они догадывались, кто мог сделать такое, поэтому и пришли к нам. Беда была в том, что наш пёс с сучкой (как они сказали) истоптали и измяли все их грядки, а вместе с тем и уничтожили молодую поросль лука! Нашим родителям это было довольно неприятно, намного неприятнее того, что и наш лук тоже пострадал. Мама не желала более, чтобы Шурик оставался у нас дома! Ей осточертели постоянная мойка полов и стирка ковриков за Шуркой, но она терпела до данного случая. Мама просила папу, чтобы он увёз куда-нибудь Шурика из нашего дома! Папа уговорил маму, чтобы пока посадить Шурика в сарае, что пристроен к хлеву, на цепь!

Хозяин, который подарил Шурику новую семью, новый дом, новую жизнь, который всё ему позволял и дарил полную свободу действий и не ограничивал практически ни в чём! Только что посадил Шурика, этого свободного, сильного, молодого, да ещё и влюблённого пса на цепь, тем самым лишив всего, якобы он там остынет, одумается, и всё вернётся в своё русло! Не тут-то было!..



Поделиться книгой:

На главную
Назад