Помоги проекту - поделись книгой:
***
Вернувшись домой после встречи с Полиной Юрий Петрович решил сразу позвонить соседу по даче Семенычу.
– Алло! Семеныч, привет!
– А-а! Привет, Юр!
– Ну, вот я только что приехал от Полины. Передал письмо ей на трех листах в двух экземплярах.
– Ой, чего так много-то ты накатал?
– Как много? Там одних фамилий наших шесть штук …. С именами и отчествами это уже полстраницы. Ну-у, и вся суть. Ничего лишнего…. – Полина сказала, она теперь в пятницу работает. Ты сам-то с ними успеешь до пятницы встретиться и подписать?
– А зачем? Ты когда поедешь в приемную президента передавать письмо, позвонишь мне, мы пересечемся в метро и я тебе подпишу.
– А жена?
– Что жена?
– Твоя жена как подпишет?
– А я подпишу, я умею за нее расписываться.
– Слушай, …. мне это как-то категорически не нравится. Во-первых, я буду записан на определенное время. У меня будет все по минутам рассчитано. А у тебя вдруг сбой какой-то …. И что? Я буду дергаться?
– А какой сбой?
– Да мало ли? В пробку попал …. или сломался автобус, все может случиться. Сейчас в пробках можно по часу стоять. А я буду дергаться, что опаздываю? Потом, тебе надо же будет прочитать письмо. А то вдруг кто спросит, что ты скажешь? Подписал, не читая? Нет, так не годится.
Что ты за два дня не сможешь встретиться с сыном или снохой? Он у тебя, кстати, на машине.
– Ну чего он на машине оттуда попрется, там вечно пробки?
– А откуда «оттуда»? Он же на улице Пионерской у тебя живет?
– Нет. Они теперь там не живут. Они купили квартиру в Подмосковье, по нашей дороге. И он теперь там рядом работает. А в сторону Москвы там постоянные пробки.
– Ну, вот это, кстати, Семеныч, следствие все той же самой глупости – разделения Москвы и Московской области на два отдельных региона! Из-за этого Москву как высоченным забором окружили по периметру вдоль Московской кольцевой автодороги многоэтажными домами. Земля там дешевле и квартиры нарасхват. Но работа есть только в Москве и люди часами мучаются в пробках, чтобы туда добраться. Обратно, те же проблемы.
Раньше понятны были причины разделения Москвы и области. Был закон о прописке. Московская прописка была мечтой для многих. Но теперь прописку отменили, а разделение почему-то осталось.
Был еще закон о равномерной нарезке избирательных округов. Коммунисты боялись, как бы глава крупного региона не набрал силу и не подвинул центральную власть. Но теперь-то какая разница, какого размера избирательный округ, если вся государственная система изменилась?
Я думаю, тут дело если не в глупости нынешних чиновников, то в привычке и их лени. Видимо страшно подступиться к объединению Москвы и области, не зная, как же тогда начислять единовременные денежные выплаты и доплаты к пенсиям.
Тогда же надо будет шевелить мозгами, организовывать индивидуальный учет финансового положения каждого получателя этих выплат. Хотя современный уровень цифровизации вроде позволяет это сделать. Они же об этой цифровизации рапортуют каждый день.
То же происходит и с доплатами тем, у кого низкая пенсия. Чего проще – поднял минималку и голова не болит. Как было и при Лужкове. А то, что это обижает тех, кто получает чуть выше минималки, потому что. инфляция бьет и по ним, но все прибавки проходят мимо них, а не добавляются пропорционально трудовому стажу, это чиновников не волнует.
Ведь иначе никакими разумными экономическими доводами невозможно объяснить, почему земля на одной и той же кольцевой автомобильной дороге на внутренней стороне стоит гораздо дороже, чем на внешней. Ты заметил, почти вся наружная сторона МКАДа застроена, а внутренняя стоит почти голая?
– Да. Конечно.
– Точно так же с зарубежными инвестициями: в области заводы и фабрики зарубежных фирм появляются, как грибы после дождя, а в Москве я что-то не видел такого же массового их строительства на тех же окраинах.
– Так и есть.
– Как сыну-то удалось найти работу возле дома?
– Ну, вот так повезло!
– Да, это действительно большое везение. Ну что, за два дня он так и не сможет выбрать время, когда нет пробок, чтобы до тебя доехать?
– Нет, там всегда пробки.
– Семеныч, я почти месяц по восемь часов трудился, не отрывая зада от стула, чтобы родить это письмо. А ты сейчас на ровном месте придумываешь всякие проблемы, которые не позволяют тебе за два дня это письмо прочитать и подписать. Тебе не кажется это странным?
– Ну, … ладно. Давай я в пятницу подъеду к Полине на работу, когда ты будешь забирать у нее это письмо, и там подпишу? Давай так?
– Ну, хорошо … Хорошо! …. Давай так. До пятницы?
– До пятницы.
***
Переговорив с Семенычем Юрий Петрович почувствовал какой-то дискомфорт в состоянии своего здоровья.
– Надо измерить у себя артериальное давление. Такое ощущение, что с ним не все в порядке.
Он взял тонометр и измерил себе давление.
Он достал из стоящей рядом с дверью спортивной сумки и вставил в дверную щель пластиковую петлю. Закрыв после этого дверь, плотно зажал петлю в дверной щели. Продев через петлю резиновый жгут одел на оба конца жгута по рукоятке. Один конец жгута подтянул до самого упора рукоятки к петле, а за вторую рукоятку взялся правой рукой, отошел от двери на четыре шага, сел на кресло и начал «пилить дрова», то есть тянуть рукоятку к плечу, одновременно считая вслух.
– Раз, два, три, четыре, ….
После часа занятий силовой гимнастикой он взял тонометр и измерил себе давление.
– Ну вот, совсем другое дело! Мои родные: 120 на 70!
Ему захотелось поделиться своим открытием с супругой и он немедленно отправился к ней на кухню.
***
Жена отдыхала после готовки и смотрела телевизор. Окно закрывали жалюзи.
– Чего смотришь?
– Да так …. Думаю о своем. Включила для фона.
– Представляешь? Такой хороший способ нашел, снижать давление. Хочу с тобой поделиться.
– А что с твоим давлением? – сразу встревожилась Лидия.
– Да-а. Вот что-то подскочило неожиданно до 160 на 80. Никогда такого не было. Всегда почти было 120 на 70. Видимо из-за разговора с Семенычем?
– А что он особого такого сказал?
– Да я это письмо отвез его снохе. Договорились, что через два дня в пятницу заберу его у нее уже подписанное ею и ее мужем. А у Семеныча спрашиваю, он сам-то до пятницы успеет его прочитать и подписать? А он мне предлагает, давай подскочу к тебе в метро, когда повезешь в приемную президента. Ну, я и говорю ему, я почти месяц, не отрывая зада от стула, сочинял это письмо, а он за два дня не может выбрать время встретиться с сыном или снохой, чтобы прочитать и подписать его. Хочет, чтобы я еще дергался, дожидаясь его в метро, когда там все будет рассчитано по минутам. Наверно независимо от моей воли представил себе, как я его жду и переживаю, что могу опоздать на прием, видимо из-за этого давление и подскочило…. Ну, ладно …. Это не интересно…. Главное – как я его быстро вылечил. Я как раз и хотел тебе рассказать.
– Не надо мне ничего рассказывать. Я сама знаю, как свое давление лечить. Оставь меня в покое.
– Странно…. Как знаешь.
Он обиженно пожал плечами и ушел с кухни.
***
На следующий день в комнату, где Юрий Петрович сидел и работал за столом, вошла Лидия.
– Я хочу с тобой поговорить о вчерашнем.
– Хорошо. Только я тебя прошу, перед началом этого нашего разговора прочитать текст нашего коллективного письма, из-за которого разгорелся весь этот сыр бор. И давай поговорим об этом после обеда, так как у меня сейчас срочные дела. Хорошо?
– Хорошо.
– Держи тогда.
Он взял со стола и протянул ей копию письма.
После обеда она вошла к нему в комнату положила письмо на стол.
– Я прочитала твое письмо. Ты написал его хорошо: кратко и четко, ни убавить, ни прибавить. Я считаю, что лучше написать просто невозможно.
И все-таки я хочу тебе кое-что сказать.
Я сегодня всю ночь не спала. Вот из-за этого твоего вчерашнего разговора с Семенычем.
Из-за твоего давления, которое у тебя подскочило.
У меня тоже после нашего разговора с тобой поднялось. И я крутилась потом всю ночь, не могла себе удобное положение выбрать. Так и прокрутилась до утра.
Мне это совсем не надо.
Давай отдадим эти чертовы деньги. Заплатим, сколько там требуется.
– Отдать мою пенсию за год за какие-то несуществующие отходы на даче, где мы два года не живем? Ты считаешь это нормальным?
– А ты считаешь, мое здоровье стоит меньше этих денег?
– Я не считаю, что твое здоровье стоит меньше этих денег. Но я не собираюсь отдавать всю свою пенсию за год неизвестно кому и неизвестно за что. Неужели это так трудно понять?
– Хорошо. Давай тогда сделаем так. Делай, что хочешь, но меня в эти дела не посвящай.
– Хорошо…. Не буду…. Ради Бога….
Юрий Петрович очень любил свою жену. С ней они прожили вместе полвека и вырастили двоих сыновей. Дождались внуков. Но сделав так, как просила жена, он перестал бы себя уважать. Он не знал, что делать. Выход он видел только в их коллективной жалобе президенту.
***
На следующий день был звонок от его соседа по даче Семеныча.
– Привет, Юр!
– Привет, Семеныч!
– Ты знаешь, мои сказали, что они не будут подписывать это письмо.
– А почему?
– Ну-у, … Ты там чего-то слишком глубоко копнул.
– В каком смысле?
– Ну, ты зачем-то там написал, что они тебе выставили счет на двести двенадцать тысяч рублей?
– Так это и есть суть жалобы, Семеныч! Это же вся моя пенсия за год! А на что я жить буду? И, главное, за что? За какие-то несуществующие фиктивные отходы?
Поделиться книгой: