Кальдур Живой Доспех VI

Кальдур Живой Доспех VI

Пролог

— Ты мастер своего дела...

Шёпот Бенера заставляет Дукана вздрогнуть, а его жертву кричать ещё сильнее. Человек тяжёленном стуле из толстого дерева, связанный по рукам и ногам, заходится в конвульсиях, и вскоре его голова безвольно падает на грудь.

Дукан хмурится, тыкает несчастному в щёку своими клещи, прихватывает ими же за губу, но жертва действительно без памяти и вовсе не притворяется. Дукан распрямляется, изрыгает поток ругательств, бросает на Бенера уничижающий взгляд, бросает на стол пыточный инструмент и идёт к столу за тряпкой и водой. Его руки по локоть в крови, и теперь самое время отмыть их. Давно нужен был перерыв от такой работы.

— Успехи? — спрашивает Бенер.

— Не думаю, что боль и пытки способны переубедить этих людей, — хмуро отвечает Дукан, тщательно вытираясь полотенцем. — Раньше бы я сказал, что парень на моём стуле — герой... Он не хочет ломаться, понимаешь? Он хочет умереть здесь. И это как-то не совсем правильно. Я бы хотел ещё попробовать, но на другом материале. Хотя бы на двух-трёх. Я всё ещё сомневаюсь.

— Ты сам выбрал одного из своих. Темник бы сдался быстрее и начал юлить, запутывать тебя, но результат всё равно один.

— Я уже допрашивал темников. Сам знаю!

Дукан нервно роется на столе, заваленном окровавленными бумагами, с трудом находит там трубку, набивает её и подкуривает от свечи. Под его внимательным и напряжённым взглядом Беннер подтягивает ногой табуретку и присаживается напротив.

— Знаешь, что будет, если ты заморочил мне голову? — спрашивает Дукан, выпустив изо рта облако дыма.

— Ты попытаешься убить меня, — спокойным тоном отвечает Бенер.

— Я абсолютно точно убью тебя и ещё нескольких твоих дружков, которым спокойно не сиделось на заднице.

— Мне абсолютно плевать, — отмахивается темник и жестом просит у Дукана передать трубку. — Не думаю, что мы дойдём до такой ситуации. Ты не один из них, Дукан. Ты успел увидеть слишком многое, чтобы оставаться одним из них.

— И что мы будем со всем этим делать?

— Докопаемся до сути и постараемся не умереть в процессе. Как бывший шпион и убийца ты должен быть неплох и в этом.

— О, я неплох. Всё ещё неплох.

Виденье 61. Свет и небо

— Я волновалась.

Она нашла Кальдура в темноте, сидящим на камне и дышащим с надрывом. То, что осталось от его доспеха ещё дымилось и отваливалось лохмотьями, а колотые раны ещё сочились кровью, но затягивались на глазах. Он выглядел бледным и изученным, но на этот раз всё же был далеко от лап смерти.

— С ней покончено? — спросила Розари, дрогнувшим голосом. — Ты убил её?

— Нет, — Кальдур закашлялся и сплюнул густую слюну на камни. — Ты оказалась права. Не стоило драться с ещё одним Наиром. Я утащил её в Бездну. Но это только вопрос времени, пока она не выберется.

Розари закусила губу, и с коротким приступом боли попыталась отпустить ударивший её приступ отчаянья и снова переключится на Кальдура.

— Ты в порядке?

— Бывало и хуже, сама знаешь. На этот раз хватило ума не затягивать представление... и так шикарно вышел из положения... Взрослею.

Кальдур брезгливо стряхнул потерявший форму металл с ладони, завалился на спину и лёг. Сил встать у него пока не было. Его вид, даже какой-то безмятежный и слишком расслабленный, будто бы он устал от пахоты, прилёг посреди поля и зажевал травинку, породил в ней волну раздражения.

— Мастер Лотрак мог бы её победить, — сорвалось с губ Розари.

— Здесь только мы, — ледяным голосом ответил Кальдур, завёл руки за голову и положил голову на них.

— Идти сможешь?

— Если дашь мне ещё несколько минут.

***

Нагромождения серой породы, провалы тоннелей и темнота давили на неё всем весом горы Ногх.

Её легкие реагировали на спёртый воздух всё хуже и хуже. Они перестали стараться и уже не пытались откашлять лишнюю мокроту, только набухали и тяжелели, и она всё больше становилась похожа на рыбу, выброшенную на берег. Дышала коротко и рвано, но уже не жадно, а как-то безразлично... в ожидании конца. Смерть от удушья уже не так пугала и вгоняла в панику. Наоборот, отчасти она была бы желанным гостем в её измученном теле.

Но только не так. Не здесь.

Только бы эти проклятые крысиные норы не стали ей могилой. Ей так хотелось ещё раз увидеть голубое небо и почувствовать на лице свежий ветер и лучи солнца, что сейчас она бы задумалась над тем, чтобы обменять на это свою последнюю руку. Дурнота накатывала волнами, и в какой-то момент ей приплохело так, что она клюнула носом вперёд, едва не упала, а её доспех был в шаге от того, чтобы открыть портал куда-то подальше отсюда.

Не имеет права. Дело ещё не окончено.

Она закусила губы от нового приступа зуда и заскребла обломанными ногтями по блестящему металлу. Не стоило вспоминать про руку. Потерянная конечность всё ещё беспокоила её, то болела, то страдала от приступов жара и холода, то чесалась так, что хотелось продрать кожу до мяса. Зуд был самым страшным кошмаром, изводил хуже остальных приступов, но ничего сделать было нельзя — её руки здесь нет, остался только лишь призрак, который застыл где-то на пути к Вратам и теперь зовёт её за собой.

Мда.

Этот путь вышел немного длиннее, чем ей бы хотелось.

Ещё не время. Но скоро. Скоро...

Кальдур кряхтел и тяжёло дышал где-то позади, и впервые за свою службу она попросила свой доспех не усилить слух, а наоборот погрузить её в глухую и приятную тишину, где слышно только её сердце и глухие удары крови по вискам. Кальдур что-то говорил периодически, но Розари и так знала, что он не пытается донести до неё нечто важное, просто ему самому уже давно хочется свалить отсюда, и говоря сам с собой, он отвлекается от лишних мыслей.

Когда так часто смотришь в глаза смерти, уже не испытываешь перед ней такой ужас. Ужас уступает перед интересом, ты разглядываешь, изучаешь, и она делает тоже самое в ответ... Только бы её не похоронили здесь, под камнями. Это совсем не одно и тоже в сравнении с участью Хизран. У неё вся свежесть Пиков в паре сантиметров у ладоней, а камни, что скрывают её тело, такие холодные, как... как сам лёд...

Ей хотя бы не душно.

Розари встрепенулась и затрясла головой. Такие мысли совсем не помогают, но так тяжёло думать о чём-то, кроме смерти, когда ты уже столько времени находишься в самой настоящей могиле. Она попросила доспех вернуть слух, и на пару секунд её рваное дыхание даже замерло. Кальдур так отстал, что она не сразу его расслышала. Она остановилась, опёрлась спиной на стену и принялась ждать, пока он доковыляет.

Он пережил бой с двумя Наирами подряд, и даже не особо ранен в этот раз, но выглядел намного хуже, чем в самый плохой их день. Мысль о том, что его потрепало не хуже, даже подпитывала её, но теперь она задумалась...

А как бы он выглядел, если бы все эти годы доспех не выжимал из него все соки, если бы он не был покрыт сеткой шрамов от бесконечной Битвы, а просто бы работал где-то в поле, ловил лицом ветер и солнце, и жил в своё удовольствие?

Наверное, тогда бы она смогла увидеть его настоящую улыбку, добрую и открытую, без печати пережитого страха и боли, а не этот отчаянный оскал, на который и смотреть-то жалко...

***

Ей пришлось прищуриться, пока глаза не привыкли к свету факела, и серые тона снова не начали приобретать оранжевые и красные оттенки. Наконец они догнали беглецов, и их ряды заметно пополнились. Вдоль узких тоннелей и изгибающихся гротов, у стен по обе стороны, сидели цепочки смертельно исхудавших и болезненных оборванцев. Такое количество людей сделало воздух ещё более спёртым, а внутренности горы ещё более невыносимо тесными. Розари лихорадило, и она пропустила Кальдура вперёд.

— А это кто такие? — напрягся Кальдур, всматриваясь в лица.

Когда он вышел к людям, он неосознанно расправил плечи и спину, стал дышать глубже и даже как-то стал говорить как-то по-другому... Чёртов Избранный, которого не сломить никакими испытаниями, и который уж точно найдёт выход из этой могилы, главное не отстать. Герой в их глазах. И бедняга в её.

— Те, кто бежал давно, — ответил один из людей Капитана. — Они предпочли рабству жизнь во тьме этих тоннелей. Не знаю, сколько они тут провели времени... Мы остановились, чтобы решить, что делать дальше. Есть подозрение, что если вывести их на свет — они ослепнут окончательно. И станут лёгкими мишенями для всадников и лёгкой пехоты темников. Их слишком много, чтобы использовать как отвлекающий манёвр или просто отставить подыхать тут... Не очень у нас дела.

— Нам нельзя было возвращаться, — раздался печальный и слабый голос. — После первого восстания нас искали, и казнили бы, если бы мы не бежали... Помощь шла слишком долго... Наверное, мы и правда сгинем в этих крысиных норах... Но хорошо, что вы всё-таки пришли. Хорошо, что Войко Рассвета всё же пришло. Я был рад заплатить цену за...

— Не спеши к Вратам, — одёрнул его Кальдур. — Перед тобой Избранные Госпожи. Вы ещё увидите свет и небо, обещаю вам.

— Паршиво вы выглядите ребята, — усмехнулся обладатель голоса после паузы. — Госпожа ещё с нами?..

— Да, друг мой. Как и всегда. У неё тоже тяжёлые деньки, можете мне поверить, но все вместе мы прорвёмся.

— Чувствуете? — обладатель голоса шумно втянул воздух. — Я уже и забыл, что такое надежда и какой она бывает на вкус. Словно ветер перед дождём. Если я не увижу небо, то пусть хоть один из моих товарищей увидит... Прекрасная картина.

— Почему среди вас так мало женщин? — вырвалось у Розари.

— Темники увели их куда-то ещё, — ответили ей. — И надеюсь им лучше, чем нам.

Зубы её заскрежетали. Лучше гнить в такой ныре и ослепнуть, чем стать подстилкой темника или прислуживать им. Ей захотелось ударить ответившего ей оборванца, но она сдержалась. Не он или его острый язык причина всех бед, а темники. Сколько бы она не убила этих ублюдков, кажется этого будет слишком мало, чтобы смыть её ярость к ним. Она повела плечами и шеей, словно готовясь к битве, и позволила себе ухмыльнуться. Всего на секунду, на жалкую секунду, при мысли о мести, ей стало легче.

— Как вы тут выжили? — спросил Кальдур дряхлого старика.

— Лучше не спрашивай, — ответил человек Капитана. — Нам нужно торопиться, если мы сами не хотим пополнить ряды ослабших и слепцов. Если кончаться факелы, то мы вряд ли найдём выход хоть куда-то.

— Мы вас всех выведем, — буркнула Розари, украдкой поглядывая на Кальдура. — Темнота нам не помеха.

— Что ж, хоть какая-то хорошая новость на сегодня. Ладно, всё равно нужно выбираться. Не нравится мне тут. Как в могиле, — человек Капитана недоверчиво глянул на Розари, нервно помялся и крикнул в глубину грота. — Идём дальше! Поднимайте всех! Привалы будем устраивать наверху!

Цепи людей пришли в движение, бывшие невольники с трудом и кряхтением поднимались, поддерживая друг друг дружку и на всякий случай хватаясь за руки, медленным шагом начали продвигаться дальше. Свет факелов и тени замелькали на стенах, и Розари снова стало не по себе от этой бесконечной цепочки людей, идущих в бесконечно лабиринте.

— Куда теперь? — спросил Кальдур, с тревогой поглядывая на несчастных. — Тут есть какой-то путь?

— Вариантов не так уж и много, — человек Капитана тяжёло вздохнул. — Эта цепь тоннелей приведёт нас в другой рудник, поменьше. Темникам вряд ли пришла в голову мысль перекрыть и его, а значит, там мы и будем прорываться на поверхность. Застанем их врасплох. Хорошо, что вы отогнали то чудовище в тоннеле и остались с нами. Прорвёмся. Теперь уж точно.

— А второй вариант? Я слышал, что по тоннелям можно дойти до самой крепости.

Розари навострила уши, и уставилась на Кальдура даже с новой порцией неудовлетворённости. Когда они только встретились, Кальдур всеми правдами и неправдами отлынивал от любых дел, но теперь он стал таким неугомонным, что просто...

Просто ей нужно выбраться отсюда и вдохнуть немного свежего воздуха. И тогда и у неё внутри не останется ничего кроме дела.

— Есть такой слух, да, — человеку Капитана вопрос тоже не понравился. — Но зачем оно нам? С такими силами мы местный хлев-то не возьмем. Какая крепость? Самим бы выбраться.

— А я на вас и не рассчитывал, — Кальдур покачал головой. — Кто проводник? Кто знает туда дорогу?

— Это слухи, говорю же. Кто-то тут ляпнул, кто-то там. Туда мы не идём точно, парень.

— Эта информация пригодиться нашему войску, дурень, — осадил его Кальдур. — Стены твердыни темнов так просто не разрушить, и не преодолеть, уж поверь мне на слово. Но если есть лаз туда — это меняет всё. Я и Розари могли бы отворить дверь. Мы уже пытались. И знаем что к чему. А если не получиться у нас, то можно заслать большой отряд. Если сейчас нас несколько сотен, то пройдет и тысяча. И две. А это уже серьёзные проблемы внутри, которые могут преподнести нам эту чёртову крепость на ладони. А если не будет крепости, то мы погоним этих ублюдков до их ублюдских островов. Понимаешь, теперь? Конец темника.

— Только полоумный сунет своё войско под землю, — прошептал человек Капитана, и не пытаясь скрыть страх. — Всё тут и издохнут.

— Это мы ещё посмотрим. Ладно, веди своих. Мы прикроем до выхода из этой чёртовой ямы. А там и порешим, что дальше. Я понимаю... Ты устал. Все мы устали.

Человек Капитана кивнул, задрал факел повыше, осветив грот, поморщился при виде узких проходов, и стал подталкивать отстающих. Кальдур же оглянулся назад с лицом ещё более тревожным, чем лицо его собеседника. Он прислушивался и пытался хотя бы примерно понять сколько у них времени, прежде чем Ненависть вырвется и снова начнёт наступать им на пятки.

Розари тоже занималась этим уже какое-то время. Она не то чтобы боялась этой встречи, просто понимала, что без отдыха и плана у них нет шансов.

Из темноты позади них вдруг вышел парнишка, настолько худой, что уже напоминал скелета. Он закрыл обоими ладонями лицо, чтобы свет факелов не слепил его и столкнулся бы с Кальдуром, если бы тот не остановил его рукой. Розари вздрогнула и закусила губу. Её вмиг пробила испарина, ведь что-то такое же она видела в клетке у Стыда. Нечто такое она пробила своим лезвием, чтобы победить...

— Я знаю, как дойти до крепости. Я был там.

Розари и Кальдур обменялись тревожными взглядами. Кальдур прищурился и посмотрел на мальчика строго.

— Ты нам врёшь, мальчишка?

— Нет.

Он не врал. Сердце бы выдало. Просто ставил перед фактом, такой спокойный и безразличный от голода и усталости. Откуда он взялся? Услышал их разговор? Или его привела сама Госпожа?

— Как ты узнал про проход?

— Мне повезло. Мы почти сразу нашли путь наверх, но те кто ушёл по нему — погибли от рук патруля темников. Мы стали искать другие выходы, удалялись всё дальше и дальше, искали еду и воду... Многие погибли. А я вышел к их кладовым... Мы таскали оттуда припасы, пока не ослабели. Путь слишком длинный. Проходы узкие. Не унести много... Да и темники словили пару "крыс" и выставили дополнительные посты в тоннелях. Но пройти можно.

— Хочешь сказать, что они знают о вашем лазе?

— Они знаю о беглецах... их немало по обе стороны стен. Но они не знают о том, что проход настолько глубок... только безумец полезет по этим норам на такое расстояние вслепую и без карты. Но когда нет выбора и не такое сделаешь.

— Сможешь снова отыскать этот путь?

— Если накормите.

Кальдур нахмурился, кивнул и отошёл в сторону и уставился на мерцающий факел. Пацанёнок прислонился к стене и тяжёло опустился на колени.

— Что задумал? — спросила тихо Розари у Кальдура.

— Думаю, что надо идти на разведку, — ответил Кальдур. — Было бы неплохо оставить какой-то запасной план, который бы привёл к победе. План, где нас нет, Розари, понимаешь?

— Понимаю, — ответила она спокойно. — Глупо было думать, что всё держится на нас. И чудо, что мы зашли так далеко. Всё это может закончится, когда пара Наиров догонит нас и припрёт нас к стенке.

— Да...

— А я бы отдохнула, Кальдур. Всего денёк. Или хотя бы ночь. И попробовала показать им...

— Ещё отдохнём. Думаю, нам стоит взять этого паренька и еще парочку крепких ребят для верности, открыть портал и перебросить их к лагерю поближе, так чтобы их точно нашли, и парниша рассказ, что знает. Может даже, имеет смысл взять с собой ещё по двое раненных, чтобы у них был шанс.

— Я не думаю, что смогу вернуться назад, Дур... — пробормотала Розари. — Я как-то... с трудом уже выношу всё это.

Он усмехнулся и проскрежетал зубами, ничего не ответил, просто кивнул и задумался ещё на минуту.

— Тогда сделаем проще. Я сам отведу его в лагерь. Ты же освободишь невольников и выведешь на поверхность. И мы сюда уже не вернёмся.