Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Сама себе фея - Анастасия Лав на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Дед Мороз и Маша

У Маруси в машине всегда звучало авторадио или её музыка. Слушала она под настроение. Дэва Премал дарила гармонию и одухотворённость, Король и Шут заряжали безумным в прямом и переносном смысле драйвом, под Моргенштерна она чувствовала себя развязной, без всяких ограничений, охрененно смелой сучкой. Под сорок пятую симфонию Гайдна Мария проживала весь доступный спектр чувств её души и когда улыбалась, а когда слёзы текли по щекам, просто так, «потому что я сегодня что-то трепетная…»

В то декабрьское утро две тысячи восемнадцатого года в машине было спокойно и по-семейному уютно. Маня с уже большим животом, в котором предпоследний месяц жил Миша, везла Дашу в поликлинику, по пути захватив Сашу с работы.

Сели в машину, повернулся ключ в зажигании, включились все вентиляторы на печке на полную мощность и включился голос автора-ади-ио-о:

«Итак, мы напоминаем, что у нас в гостях Дед Мороз из Великого Устюга, и вы можете написать нам на номер хххх, какой подарок вы хотите на Новый год от дедушки, и кто знает, может, именно вам повезёт!»

Утреннее шоу «Поехали» привлекло внимание Маши. Быстренько припарковавшись, она загуглила номер авторадио и настрочила: «Здравствуй, мой дорогой Дедушка Мороз. Меня зовут Маша, мне тридцать восемь годиков, скоро у меня будет пятый детёнок. Я очень хорошо вела себя весь год, да и в принципе всю жизнь. А пишу тебе впервые в этом году. Я очень хочу на Новый Год электрическое пианино. Моё в прошлом году сгорело в пожаре вместе с домом и со всем добром. Я, если честно, не знаю, когда мы сможем купить пианино сами, да и сможем ли. Я писала тебе письмо и не успела отправить, ты же знаешь, видишь, как оно у меня в последнее время… Авторадио, люблю вас навсегда».

И отправила. Даша с заднего сиденья гранты посомневалась в чудесах такого масштаба.

Через восемь минут сообщение Маруси звучало в прямом эфире авторадио. Она выиграла кружку!

Машка улыбалась от счастья во весь рот:

— Видишь? Видишь?! А ты говорила, «кто читать будет?» Во-о-от!

Женщина была абсолютно счастлива: её письмо прочитали самому главному и самому настоящему Деду Морозу в стране! В детстве у неё не было никаких подарков под ёлкой, и в Деда Мороза никто не верил. А она помнила, как совсем маленькая пошла с дедушкой на ёлку на площадь, и там приехал к сцене самый настоящий Дедушка Мороз. На лошадях, пар из ноздрей, копытом бьют, и он из белых саней встаёт огро-о-омный такой, с большой бородой, в красном тулупе, со сверкающим посохом, и широким размашистым шагом идёт к сцене. Она тогда спросила у дедушки, мол, настоящий, что ли? И тот сказал ей на ухо, что это — самый настоящий Дед Мороз приехал, сказал, чтобы только она знала эту тайну. А дедушка не врал никогда! Но тридцать первого декабря Маняня никогда не ждала Деда Мороза.

А вот дети у них с Сашей с самого крошечного возраста знали, что Дед Мороз существует, да и доказательства были — то шапку забудет за ёлку зацепится, то следы оставит, то окно раскроет, когда-то и сам на жигулях красных — «под цвет шубы», сказал — приехал. Письма пишет всей семье каждый годк. Даша чуть не побила в шестом классе какого-то Фому неверующего-одноклассника, который доказывал ей, что этого могучего волшебника не бывает. А их учительница шла мимо и сказала:

— Дашуля, ты веришь, значит, для тебя и существует, а кто не верит — к тем он и не приходит!

Когда Георгий и Даша подросли, то были согласны, что родители придумывали замечательные идеи каждый год тридцать первого декабря. Теперь они помогали делать сказку младшим братьям.

Мария тяжело выгрузилась из-за руля, зашла домой и, пока раздевалась, услышала сообщения в Вотсапе: «Здравствуйте, это Сергей Демидов, шоу «Поехали». Я насчёт пианино. Вы где живёте?»

Потом Сергей Демидов позвонил:

— Вы там не родите до Нового Года?!

— Не должна…

Поговорили.

Булькнуло смс: «Оплата по чеку. О доставке — в следующем сообщении».

Маша плакала и смеялась. Написала об этом чуде всем-всем, ей хотелось поделиться этим невероятным счастьем со всей планетой! Повторяла бесконечно:

— Я же говорила вам и не устану повторять: Дед Мороз существует! Он существует по-настоящему! Понимаете? Вы мне верите?!

Саша принёс две таблетки но-шпы и четыре таблетки валерианы, запивала это Маруся настойкой пустырника. Муж ласково поцеловал мокрые щёки жены:

— Конечно, и верили, и верим, моя хорошая, ты полежи, поспи.

Машуня так и уснула со счастливыми слезами на лице, доставка пианино задержалась — инструмент приехал к Рождеству. Но это — такие мелочи…

Мысли Маруси

Когда ты начинаешь быть, а не казаться, хочется тишины внутри и не разговаривать снаружи.

Сначала ты долго принимаешь, что ты — творец своей реальности, а потом, когда осознала этот факт уже до конца, тебе приходится учиться коммуникации с этой самой реальностью.

В голове беспорядок, и только молчание и тишина помогли бы, но это не о тебе, тебе надо в звуках и разговорах, в состоянии постоянной нужности кому-то учиться менять себя. И линии лёгкости, осознанности и силы смыслов иногда тускнеют на фоне грязной посуды, но ты вспоминаешь Ошо и, моя посуду в ледяной воде почти до судороги пальцев, обретаешь то самое состояние медитации, к которому в горах приходила бы значительно дольше.

Не единожды накроют гнев и разочарование, но, отслеживая каждую мысль, ты понимаешь, что эти эмоции — лишь пыль, и не надо их тебе и в тебе. Вздохнув и не подавляя, а именно выбирая состояние принятия, ты кажешься другим людям сумасшедшей и под транквилизаторами, а сама смотришь на других и не понимаешь, почему они выбирают жить вот так, через жопу, если можно — в любви.

Маруся и руль

Мария очень любила руль. За рулём у неё всё само собой раскладывалось по полочкам. Глядя в небеса, Маша улетала туда душой, и это отнюдь не гипербола. Женщина где-то витала, потом — бух! — будто возвращалась в тело, смотрела на указатели вдоль дороги и понимала, что она каким-то чудесным образом проехала километров шестьдесят на внутреннем автомате. Удивлялась и снова уносилась. Это если по трассе ехала.

По городу Маня частенько проваливалась в воспоминания и не очень хорошие, а, если уж быть честной самой с собой, то это были прямо-таки плохие негативные воспоминания, которые разрушали нежную внутреннюю гармонию женщины.

«Здесь я плакала, здесь бензин закончился, здесь наркоман, гад, обманул», — слёзы подступали к горлу, Маруся быстро делала глубокий вдох носом — выдох ртом и начинала смотреть по сторонам. Сразу видела, как изменился город, как похорошел. Какими красивыми стали деревья после обрезки, сколько яркости, огней, дорога ровная… Слава Небесам! Машка бросала руль, складывала ладони в намасте и поднимала глаза в Небеса:

— Благодарю, Вселенная!

Моментально возвращалась к мыслям о тяжёлом прошлом и чувствовала себя на шестнадцать голов выше других — это ж Я столько пережила!.. Тут же быстренько скидывала корону и понимала, что у каждого свой путь, и он всегда даётся по силам. И, если бы не было прошлого, то не было бы и настоящего, такого хорошего, как у неё.

Везёт тебе! И муж прекрасный, и дом двухэтажный, и машина — джип, дети-умницы. А вот у меня… — вот что приходилось слышать Манюне, и тогда она улыбалась и чувствовала себя прожившей много жизней. Кивала:

— Конечно. Мне всегда везёт.

Сзади нетерпеливо посигналили. Маруся умела задуматься так, что уходила из реальности, может, и телом — отследить только не могла.

Машины на светофоре уже медленно начинали свой слаженный танец. Кто-то поворачивал, кто-то разворачивался, другой же срывался с места, будто в травматологию, чуть ли не на третьей передаче. Маша так мальчишек своих возила в травмпункт — ей было абсолютно пофиг на все ПДД, она ехала на красный, подрезала и нарушала всё, что попадалось на пути. Всегда чётко просчитывала траекторию, чтобы избежать аварии; как так мозг работал у неё, она не знала. Поэтому, когда Машу обгоняли невменяемым стилем вождения, она всегда уступала и помогала пролететь, так как «А вдруг там горя полная машина?»

Да и вообще Маруся не злая и не завистливая была, она видела красивую иномарку и всегда ей уступала, ибо считала свинством не уступить таким возможностям. Ещё Маня всегда машины одушевляла, фары в ее представлении были глазами. Маша любила наблюдать за движением, не любила тупых водителей с короной из опилок. И, конечно же, материлась за рулём. Била себя по губам, раскаивалась и срывалась снова, когда какое-то неразумное существо тупило во всю голову.

Марию звали инструктором в ДОСААФ, но она честно себе и Саше призналась, что боится, и что это — большая ответственность.

— Саш, а если тупое какое-то попадётся?..

— Тебе не попадётся. Посмотри — вокруг тебя всегда нормальные, даже лучшие люди этой планеты, Манюнь.

Но у Маруси сразу пролетала картина из её неугомонной фантазии, как она безумно переживает за каждого ученика и чуть ли не рыдает, если у него или неё не получается.

— Не, Сашуль, ну его. Твоя же голова будет полна моими переживаниями.

Саша поддерживал жену всегда и во всём, даже в бреде, даже в каких-то невероятных и немыслимых идеях, а уж характер-то любимой он знал прекрасно, поэтому вопрос с инструктором был закрыт быстро.

Так что Маруся «работала» личным водителем у своих любимых родных. Иногда ворчала, но чаще радовалась, что может облегчить им путь. Да и водить она очень любила.

Про любовь от первого лица

Мои истины просты и понятны каждому, но не всем доступны в действии.

Моя истина — любовь. Я не жертва, но иногда мои личные границы становятся размыты, и «вход разрешён» и «добро пожаловать». Когда я читаю какой-то свой новый набросок, где смысл — любовь, мой Саша говорит, что это и так всем понятно и избито.

— Но почему же многие несчастливы в моменте, сейчас? — мой муж не может ответить.

Любить — это не всегда милота и нежность, любить — это и ненавидеть, и больно. Только не страх. Где страх, там нет любви ни в каком её проявлении, только относительность: это — страх, это — любовь, чтобы было понятно.

И как часто мы требуем любви от другого, но не умеем любить сами. Беззаветно и безусловно, божественно, проявляя великий замысел всего сущего и нет ныне, вчера и через миллиарды лет — в триединстве — несуществующих времён, но зная. Без разума и тела, только душой, живущей всегда и являющейся частицей Бога, которая не всегда помнит, но прошита любовью, из которой и создана, насквозь.

Только в любви есть смысл всех жизней. Любить другого такой любовью, какую хочешь себе. Всё очень просто на словах, но не совсем просто в действии. Продолжение, наверное, следует…

Помните, я говорила, что, возможно, будет пы сы про любовь? Походу будет.))

Оно ж любовь, такое чувство, что словами не описать за один и два и десять и 100500 раз. Сколько сложено букв и нот, и всё равно находятся новые и новые вариации…

Мы сегодня опоздали за Гришей в сад, не критично, но не как обычно. Подъехала близко, осталась за рулём, а Саша пошёл. Гришутка один с воспитательницей на лавочке за столиком во дворе детсада. Поворот головы — глаза загорелись, ручки раскинул и повис на папе. Как всегда, ежедневно, но будто не видел нас неделю. Сашапоцеловал в щёку, взял маленькую ручку в свою широкую надёжную ладонь, и идут к машине, разговаривают…

В машине «Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант…» (пропели?) это хорошо!) У меня защипало в носу от всего и сразу, навернулись слёзы.

Когда-то одна из подруг, глядя на фото, где Даша сидела на коленках у Георгия, сказала, что это — ненормальная любовь между братом и сестрой. Я сфотографировала их, когда мы о-очень долго ждали автобус, и в нашем распоряжении был лишь один-единственный разломанный стул…

В своих детей я стараюсь вложить любовь во всех её проявлениях, и братско-сестринская — это одно из главных. Это кровь Рода! Может быть всё, что угодно, случаться самое удивительное во всех смыслах, но брат/сестра — это опора до смерти. Пусть запасная, не основная, но та, на которую ты можешь положиться абсолютно всегда, при любых обстоятельствах и в любое время суток. Это не палочка-выручалочка, но значимый кусок фундамента в жизни.

Наши с Сашей дети невероятно любят друг друга. Людей это удивляет, даже поражает. Это мой личный вклад, это вклад наш с Сашей — нашим образом жизни. Заткнуться вовремя и засунуть своё эго в з@дницу, дабы не доказывать, что твоя соломенная корона круче берестовой — это тоже надо иметь самоценность, уважение к себе, да и вообще: молчание — злато, как говорила моя бабушка.

У меня нет родных сестры и брата. По крови. Но жизнь послала мне любимую Иру, которую я считаю сестрой. В детстве у меня была мечта — пять детей. Не знаю, почему пять… Кто близко знает, в курсе, что некоторые чудесами появились! Была мечта — большая крепкая семья в любви — самая главная мечта в моей жизни. Она сбылась.

Я смотрела на Сашу и Гришу. Гриша пришёл благодаря любви и выжил тоже благодаря ней. Что было между — это зачем-то было нам нужно… Вся моя жизнь прошита любовью. Разноцветными удивительными и чудесными сверкающими шёлковыми нитями любви от разных людей, от Вселенной, Творца, Ангела-Хранителя, Пространства. Я знаю точно, что, если где-то ураган, то у меня во дворе всё будет целое, я не прошу, просто по вере моей и воздастся…

Может, и ещё продолжу когда-нибудь…

Про злость, Машку и осознанность

Маша иногда уставала. Сильно. Нет, никогда она не думала что-то типа: «если бы не было детей…» Такое ей и в голову не могло прийти. Но одновременно она осознавала, что, если бы не такой выбор жизни, то неизвестно, что вообще было бы, и как.

У Марии возникала картинка: классическая советская комната. Ковёр на полу, ковёр на стене. Торшер, кресло, диван. Журнальный столик, сервант. И одинокая женщина с книгой читает в этом кресле. Торшер мягко освещает часть комнаты. Женщине уютно с поджатыми коленками. Она одна, и ей НИКТО не мешает читать.

Читала она читала и начиталась. А дальше тишина…

Маруся никогда не боялась оставаться одна с собой. Она знала о себе и своих чувствах всё. Могла лежать и ничего не делать. Вообще ничего. Не читать, не смотреть, практически не быть. Так она и восполняла свой ресурс. Лежала и то проваливалась в дрёму, то выныривала.

В таком пограничном состоянии ей нужно было часа 4 и потом уйти уже конкретно точно в гости к Морфею до утра.)) Утром Маша вставала и прям чувствовала прилив сил.

Злость у Мани была частенько признаком усталости. Когда женщина плохо контролировала проявление эмоций и действовала абсолютно импульсивно. Теперь она научилась даже в таком состоянии отслеживать все причинно- следственные связи и всё реже срывалась на громкие тона в разговорах при временной своей эмоциональной неуравновешенности.

Хвалила Манюня себя и благодарила за каждую такую минуту осознанности и ответственности за свои действия, мысли и чувства. Хотя порой это давалось ой, как непросто.

Маня и туман

Оказывается, Мария никогда не видела тумана… Хотя нет, скорее не так. Она видела туман, но чтобы так близко и подробно — ни разу в жизни!

Подробно познакомилась с красотой этого загадочного явления Маруся за рулём. Когда впервые в свете фар появилась змеящаяся густая кисея прозрачно-белого цвета, Манюня аж присвистнула:

— Саша, Саша, посмотри! Глянь, какая красота! Сашуль…

Маша была в полном восторге!

— Ты что тумана раньше не видела?

— Не-а! Так близко — впервые… Видела только со своей горы, как по лужку стелился.

Женщина включила правый поворотник и припарковалась на обочине, встав на аварийку. Вышла на дорогу.

— Сашуль, это одновременно и сказочно красиво, и жутко… Будто где-то рядом баба Яга живёт, да?

Саша стоял курил и, молча улыбаясь, смотрел на свою жену. Они вместе уже девять лет, но Маша умела удивить самым естественным образом, среди ровного, в простых вещах. Радовалась, как ребёнок, поднимала глаза и искала взгляд мужа. У Саши просто дыхание перехватывало от нежности к своей любимой девочке.

— Манюнь, поедем, душа моя? — Саша подошёл к жене, которая, пританцовывая, руками «резала» туман, пытаясь захватить его в ладони.

— Да, моё солнышко, конечно, поехали.

Мужчина обнял женщину. Они стояли посреди трассы, окутанные вуалью тумана в безмятежной тишине непроглядной ночи. Два сердца стучали в такт, отбивая бессмертный ритм любви друг к другу, любви Творца к ним и любви всего Мира.

Только ты и я

Саша, как обычно, справа, Маша, как и всегда, за рулём. Ехали молча. Саша сделал радио погромче, и уютный голос Трофимова заполнил салон, после чего в четыре распахнутые окна машины вылетал на улицы города.

Город утопал в зелени. Город дышал жарким теплом, но не задыхался. Суббота, обеденное время, вереница машин терпеливо стояла в пробках на выезде.

Маша отдала правую руку в ладонь мужа. Этот волшебный ритуал появился практически с первых мгновений жизни машины в их семье. Маруся легко управляла и одной левой, даже передачи переключала. Когда была сломана правая рука, как раз сноровка и пригодилась. Манюня и Саша брались за руки и ехали молча. Даже если перед этим были какие-то недомолвки, волшебство было свято — женщина протягивала руку, и муж накрывал и укрывал её своей большой ласковой ладонью.

Переглянулись. Улыбнулись. Сзади лежала куча одеял и подушек, на полу были самовар, еда, одежда. В багажнике лежали дрова, а на них — палатка с топориком.

Впервые за три с лишним года они остались одни.

Любимая поляна, закрыта со всех сторон дубами и соснами, была свободна. Маша благодарно поклонилась Небесам. Расположились, растопили самовар. Пошли купаться. От их поляны до реки идти две минуты. Мане вода не понравилась — слишком холодная, а Саша плавал, нырял и всё не верил, что не надо за кем-то смотреть.

Вообще первые часа четыре Санечка и Маруся пытались что-то делать, опасались, что кто-то позовёт: мама, папа…

Саша ходил бесконечно купался — просто физически не мог наплаваться и до конца ощутить свободу. Маня легла звездой и передвигалась на одеяле за лучами солнца. Она смотрела на голубое небо и понимала, что это — точно цвет любви, правильно она когда-то его определила — цвет летнего чистого неба.

Маша взяла с собой электронную книгу.

— Манюня, что читаешь?



Поделиться книгой:

На главную
Назад