Помоги проекту - поделись книгой:
К северу от Зефры исполняли в небе замысловатый танец беспилотные летательные аппараты[173]. Вторженцы были не более чем самоделками, по сегодняшним меркам туповатыми. Однако им хватало сообразительности, чтобы пикировать при виде приближающихся птичек ООН; приближаясь к своим целям, они огибали деревья, линии электропередач и здания с разницей высот, выражающейся в однозначных числах. Преследующие их машины были столь же проворны, но теперь им пришлось столкнуться с присутствием гражданских объектов на линии огня.
Что хуже того, они не получили разрешения на огонь, а связь с командованием загадочным образом пропала.
Ройбот № 34 подобных проблем не испытывал. Его приказ был ясен: разведать воздуховоды внутри водоочистной станции и стать звеном релейной связи, если он найдет путь в цех. Он только что влез в вертикальную часть гофрированной стальной шахты; вокруг шелестящий мимо него воздух — и никаких сигналов от внешнего мира, не считая инфракрасных вспышек, долетающих от его товарищей снизу.
Аэростаты обеспечивают руку на пульсе города Зефра в режиме 24/7.
Ройбот № 12 свалился вниз по другой вертикальной шахте и остался без связи. Номер 44 застрял в сужении бокового прохода. Однако эти миниатюрные трагедии не стали проблемой для сети всего роя[174]; каждый инцидент стал ценной точкой данных, позволяющей рою в целом составить точную карту проходов на станцию.
Используя гекконьи подушечки[175] на лапках, № 34 уверенно взобрался по вертикальной стальной поверхности, где-то через десять метров оказавшись в горизонтальной траверсе, пронизываемой через равные промежутки решетками-жалюзи. Из них лился полосами свет на серебристую мозаику воздуховода. Теперь, когда появилось приличное освещение, № 34 приостановился, сделал несколько снимков окружающей обстановки и отправил их по шахте остальным членам роя. Если капрал Маршан даст добро, десятеро из оставшихся пятидесяти роботов роя поднимутся сюда вслед за ним.
Пока же он был в авангарде. Он тихонько зацокал к первой из решеток и высунул наружу оптико-волоконный глаз. Глаз покрутился, и там, в «Кэмеле», Маршан сказал: «Бинго».
Номеру 34 было видно только прямо вниз и под углом вперед. Этого оказалось достаточно, чтобы разглядеть человека в камуфляже, стоящего на помосте возле вертикальной двутавровой балки. Он держал в руках винтовку и глядел через небольшое отверстие в рифленой металлической стене. Крошечный лучик солнечного света заставлял искриться пылинки вокруг винтовки.
Роевые роботы принялись, точно лягушки, пропрыгивать мимо № 34. Теперь, когда он превратился в путевую точку, ему больше не следовало двигаться. Выход из этого лабиринта должны были найти другие боты. Пока что перед № 34 стояла четкая и важная задача. Он стрельнул в голову человека внизу лазером-дальномером и начал вычислять его точное местоположение с помощью внутренней инерциальной системы позиционирования[177] на базе MEMS(микроэлектромеханических систем)[176].
Другие боты выход нашли: два соседних участка воздуховода примерно в тридцати футах от бота № 34 разошлись у потолка. Один ройбот зафиксировался в разрыве, а остальные принялись в разрыв падать.
Как только каждый из них выпадал вниз, откуда-то с пола цеха раздавался громкое бах! и сигнал робота исчезал. После двух таких бахов остальные боты поумнели и перестали толпиться у щели. Этот маршрут явно не подходил.
Команда Номера 34 была не единственной, кто вел разведку на заводе. Остальным тоже удалось бросить беглый взгляд — другой, а допплеровский радар подтвердил нахождение двенадцати человек на снайперских позициях у внешних стен здания. Они только ждали координатной информации от № 34.
Воздуховод вздрогнул оттого, что в дальнем конце его металлического пола появилась дыра. Вслед за ней другая, и в сторону № 34 пролегли стежки целой очереди таких отверстий, под аккомпанемент звуков пулеметной стрельбы снизу. Маршан потом показывал недлинную серию снимков, демонстрирующую приближение пуль.
За десятую долю секунды до того, как последняя пуля пробила дыру прямо под шестью маленькими лапками № 34, тот завершил вычисление своего местоположения и передал информацию о координатах головы человека, стоявшего внизу, с точностью[178] до полусантиметра.
И больше кружащим снаружи страйкботам ничего не требовалось. Люди, защищавшие цех, нервно наблюдали за описывающими круги ботами, которые двигались медленно, словно увлекаемые ветерком пластиковые пакеты. Хоть защитники этого не знали, но боты ждали, пока накопится координатная информация. Когда они ее получили, то открыли огонь все сразу, и в стенах из рифленой стали напротив голов защитников проросли десятки новых дыр.
— Они все сняты! — крикнул Маршан. Кэмпбелл, Даз и местные солдаты-мальчишки мгновенно бросились в пустой промежуток, отделявший забор от главного здания. Секундами раньше здесь поджидала смертельная западня. Теперь, хотя Кэмпбелл на каждом шагу и ожидал по-прежнему пули или взрыва, путь выглядел безопасным. Боты-ищейки, гудя низко у земли впереди него, делали очередной заход, проверяя на наличие мин.
Камера торчащего в воздуховоде роевого бота № 34 выдавала невразумительную мешанину из металлических углов. Потом вентиляционная решетка, которая отскочила и висела на одном болте, отцепилась и упала. Антенны номера 34 все еще были просунуты сквозь решетку, так что он полетел за ней и в десяти метрах ниже отскочил от бетонного пола.
Там, наверху, в коробе, еще один ройбот просунул свой ИК-датчик через пулевое отверстие и поймал поток данных, идущий от № 34…
… который лежал на спинке менее чем в метре от протекторов чего-то такого, размером с человека, металлического и вооруженного.
Когда протекторы раздавили № 34, его последний кадр появился на НШД Маршана, и тот завопил:
— Ложись, ложись!
Стена водоочистного завода лопнула и отогнулась наружу, а изнутри разразился сильнейший пулеметный огонь.
У Идриса Кабади звякнул[179] коммуникатор. Этого следовало ожидать: в машине скорой помощи наперебой зазвучали рингтоны, в основном — отрывки песнопений из Корана, отчего в салоне на миг воцарилась атмосфера сумасшедшего дома. Большинство головорезов из группы-три, набившихся сюда вплотную, не обращали внимания на телефоны. Они знали, что это за вызов.
Идрис исподтишка проверил свой собственный дисплей. К его удивлению, это было не широковещательное сообщение от Мастана Нурии, который даже сейчас раскатывал свой коммуникатор, чтобы переслушать собственные слова.
Идрис поднес телефон к уху и наклонился к окну скорой.
— Ахта? Что случилось? — Она знала, что происходит, и не стала бы выходить на связь, если бы это не касалось детей. Именно этого Идрис боялся все это время — что эскалация насилия докатится до тихого анклава среднего класса, где анонимно жил он сам и другие боевики.
— С детьми все в порядке, — сказала она, прежде чем он успел спросить.
— Тогда почему ты…?
— Аданна только что усадила своих детей в «Исузу». Она отвела глаза, когда я спросила ее, зачем. Идрис, разве это не ее муж договаривался с чадскими командирами о покупке того жуткого оружия?
Идрис на мгновение застыл в полной неподвижности. Он посмотрел на Мастана Нурию, который ушел с головой в просмотр передачи с собственным заявлением.
— Ахта, выбирайся из города. Мне следовало раньше тебе это сказать, но говорю сейчас. Мне все равно, как ты это сделаешь, но вы должны уходить сейчас же. Отправляйся по старому караванному пути, не езди по новому шоссе, и во что бы то ни стало не езди через Колониальный квартал.
— Но…
— Немедленно! — Он захлопнул телефон и повернулся к Нурии. Голос его шефа звучал из полудюжины открытых коммуникаторов. Идрис уловил слова: «Если у вас есть спутниковый телефон, положите его в металлический контейнер и закройте, потом поставьте этот контейнер на землю, где-нибудь подальше от всего металлического. Сделайте это сейчас же! Через полчаса контейнер можно будет безопасно открыть».
— Все идет как по маслу, — непринужденно сказал Идрис. Нуриа кивнул. — С трудом представляется, что в этот удар нам придется вложить все наши ресурсы, — добавил Идрис.
Нуриа пожал плечами.
— Ключ к военной победе — использование подавляющей силы. Полумеры неизменно ведут к провалу. Взгляни сюда. — Он указал на небо, откуда падали слабо различимые дымные полосы. Это валятся куски аэростата, отвлеченно подумал Идрис. Странно, он ждал этого момента, но теперь, когда миг настал, Идрису было все равно.
— Ты не собирался мне сказать, — спросил Идрис сквозь стиснутые зубы, — что все-таки решился использовать оружие из Чада?
Нуриа пожал плечами снова:
— Я принял решение в последнюю минуту. Оно всего лишь закрепляет итоги сегодняшнего выступления.
— А ты не забыл между делом, что здесь мои жена и дети? Что они здесь всего шесть месяцев?
На лице Нурии промелькнуло выражение ужаса:
— Идрис, нет! Я — я позабыл. Слушай, ты должен позвонить им и сказать, чтобы они выбирались из города.
Идрис Кабади откинулся назад, уставившись на Нурию. Тошно было осознавать, что не верил он, будто бы Нуриа забыл. Нуриа постоянно твердил о том, что семья — это отток ресурсов, роскошь, которой человек, ведущий войну, не может себе позволить. Не планировался ли этот его якобы недогляд с тем, чтобы устранить отвлекающий фактор из жизни старшего среди его лейтенантов? Как он собирался это обыграть? Собирался найти способ свалить вину за смерть Ахты и детей на коалицию?
Идрис верил в дело фанонистов. Он был убежден, что отчаявшиеся люди обязаны воспользоваться рычагами мирового общественного мнения[180] и шоковым эффектом СМИ, чтобы достичь своих целей. Следовательно, зверства иногда бывали оправданы. Но при этом приходилось верить, что в конце пути ждет разумная цель: мир, в котором жены и дети могли бы жить так, как предназначил им Бог. Должен же был быть кто-то, кому от этого станет лучше, иначе к чему все?
Оружие из Чада было перебором. В нем даже необходимости не было, и если оно не сработает — ничего не изменится. Говоря себе это, Идрис отстранился от Нурии и снова открыл свой коммуникатор. У него хватит времени на одно быстрое сообщение, прежде чем на коммуникационную сеть Зефры обрушится молот.
Лучше бы этому сообщению успеть попасть туда, куда следует.
Десаи что-то слышала и чувствовала боль, но ничего не видела. Где-то с грохотом валились обломки, еще где-то кричали голоса. Они что-то подсказывали ей — что-то, что ей следовало сделать, но пока она не могла сообразить, что именно.
— Сюда! — Ей показалось, что она узнала голос. Лампарт, из медслужбы; да, точно он.
Звук откидываемых обломков, шершавое ощущение чего-то, скользящего по ее руке. Значит, у нее есть рука. Это хорошо, подумала она.
Кто-то схватил ее за плечо, и Десаи вдруг поняла, что она должна делать. «Сюда!» — попыталась крикнуть она, но получилось лишь карканье. Десаи пронзало копьями боли, пока девушку вынимали из ее колыбели в битом бетоне.
…и в глаза ей хлынул яркий свет.
— … уберите это. — Над ней в терзающем дневном свете стоял Лампарт, держа в руках побитый и непрозрачный НШД. Конечно, он же закрывал ей глаза, поэтому она и не могла видеть.
— Возможно, это спасло ей зрение, — говорил другой медик, осторожно ощупывая лицо Десаи. Она почувствовала в этом месте боль.
— Мне… — она попыталась сказать «что-то оторвало», но получилось только «рва?».
— Ложитесь, — сказал Лампарт. Какие хорошие уютные носилки, просто отличная идея. Десаи опустилась на них и не жаловалась, когда Лампарт поднял ее руку, чтобы сделать какой-то укол.
Небо казалось таким ярким. Теперь она увидела, что близится вечер: в облаках над головой появились янтарные полосы. Это так мило.
Она закрыла глаза.
Майор Моне поднял взгляд от Десаи, которой он помогал улечься на носилки, вверх. На город падали обломки поврежденного аэростата — пылающими молниями, как Икар, низвергающийся с небес. А далеко на горизонте, в районе водоочистной станции, поднимались в воздух еще четыре инверсионных следа.
В комнате, где раньше был большой экран, теперь стало очень большое окно. Собственно, там и половины потолка не хватало. Не было ни видно ни огня, ни следов обугливания, как можно было бы ожидать после ракетной атаки из голливудского фильма; Моне знал, что такие вещи происходят только при использовании зажигательных веществ типа бензина. В этой ракете находилась взрывчатка: она просто врезалась в боковую стену здания, и все рухнуло вниз.
Погибли как минимум четверо. Возможно, с ними и Десаи, если она получила внутренние повреждения. Лицо у нее распухло из-за бесчисленных рваных ран от осколков оконного стекла. Сам Моне не пострадал только потому, что находился в другой комнате, на селекторном совещании с Оттавой.
— Лазеры их остановят, — сказал кто-то из офицеров по контрмерам. Он указывал на далекие следы от ракет. — Думаю, с этим выстрелом им просто повезло.
— Отнюдь, — сказал Моне. Он указал на заваленный обломками двор, где среди бетонных обломков лежало несколько неоново-зеленых теннисных мячей. Несколько мячей выглядели полурасплавившимися. — Они использовали обманки. Прямо перед тем, как прилетела ракета, кто-то принялся бросать через стену теннисные мячи. Возможно, пара человек, из рогаток, с одного из зданий рядом. — Он покачал головой, невольно восхищаясь такой сообразительностью. — Хорошо. Прочешите местные крыши, поищите наших метателей ложных целей. Эвакуируйте территорию. Я хочу полного рассеяния. Для построения заново командной среды используем ad-hoc-сеть(см.словарь).
Он пожал плечами.
— В любом случае, я сомневаюсь, что эти ракеты предназначаются нам.
— Что вы имеете в виду?
— Теперь я знаю, что пытается сделать Нуриа. — Он обвел жестом обломки. — Это просто отвлекающий маневр. Он охотится на весь город. Мы должны позаботиться, чтобы он ему не достался.
Офицер нахмурился.
— И как мы это собираемся сделать?
— Когда я сказал «рассеяться», — сказал Моне, — я не имел в виду, чтобы мы разбежались веером, как при минометном обстреле. Мы пойдем в Зефру, в каждый квартал, придем повсюду, где есть шанс поговорить с местными жителями лицом к лицу.
— Мы? — переспросил офицер.
— Все, поголовно.
Обсуждение
Будущая сфера безопасности
В главе «Ударные волны» развертывается план террористов, демонстрируя сложную стратегию, задействующую сочетание психологической и технологической тактик. Солдаты оказываются в центре событий и попадают в ситуации, когда их решения могут определить исход всей ситуации.
1. На каком уровне детализации должны доводиться до солдат цели миссии перед отправкой их на ежедневное патрулирование и выполнение других задач?
2. Насколько критически важна такая информация для принятия решений, которые могут обратиться стратегическими?
3. Какие критические важные линии связи должны иметься у патруля, чтобы обеспечить успешное достижение цели миссии в условиях возможной изоляции от своей базы?
4. Назовите какие-либо из важнейших культурных и языковых навыков, которые необходимы солдату, прежде чем он отправится в автономные миссии.
Развивающиеся технологии
После вступления в бой сценарий поддержки патруля быстро наполняется рядом технологий.
1. Как вы полагаете, могут ли солдаты рассчитывать на оказание первой помощи посредством телеприсутствия? Назовите какие-либо сложности, с которыми можно столкнуться.
2. Какая непосредственная огневая поддержка нужна солдатам? Как БПЛА, роевые роботы и роботизированные атаки могут улучшить или заменить собой нынешнюю систему вызова огня или поддержку местной пилотируемой авиацией?
3. Как солдаты могут взаимодействовать с местными службами безопасности с пользой в их собственной ситуации, и использовать местные ресурсы для расширения собственных возможностей?
4. Какие технологии вы хотели бы видеть/располагать в плане местной огневой поддержки?
Боевое пространство будущего
Поделиться книгой: