Игра

— Ты — со мной. Пока. Потом посмотрим.

— А потом осень, запасы на зиму…

— Во! Слова не мальчика, но мужа. Вернее, знакомые интонации кота Матроскина. Вот кто тут не потерялся бы…

— Я не о том…

— Я понял, что ты не о том. Но это не последний наш разговор. Так что, давай ложиться спать.

Глава 2. Когда вместо дела нагружают работой

Спали на полу — расстелили одеяла и попоны, было тепло и хорошо.

На следующее утро первым ушел Павол — развод в городской страже был рано. Почти сразу за ним собрался и ушел Савон.

— Через час-полтора заскакивайте, дам вам позавтракать. Но не залеживайтесь, опоздаете — останется вам котлы облизывать.

— Иди уж, — сонно пробормотал Феликс ему вслед. — Никак человек не поймет, что такое настоящая сова.

Встали, тем не менее, тоже быстро. Умывались во дворе, у бочки с дождевой водой. Без мыла, но тщательно. Калей даже зубы почистил, растирая пальцем какой-то бурый порошок.

— Сода тутошняя, — объяснил он Раину. — На любителя, надо сказать. Но чистит хорошо.

Аккуратно прикрыв калитку пошли в гостиницу. Народу там было немного, в подсобке стол был завален пучками трав и тонкой лучиной — ее тут же нащипывал из поленьев какой-то смурной мальчишка, едва кивнувший на их приветствие. Так что пошли в низкий зал, там Савон затолкал их в самый темный угол и подал им завтрак — густую горячую кашу и смородиновый чай.

— А яичницы нет? — уписывая за обе щеки, спросил его Феликс.

— Заплати и лети, — откликнулся Савон. — Хочешь — с беконом, хочешь — с морковью. Любой каприз за ваши деньги.

— Жадина! Сам-то небось только салом и питаешься тут.

— Ага. Перепелиными яйцами и котлетами из соловьиных языков. Закончили — проваливайте.

Каша и впрямь уже закончилась. Все встали, собрались было выходить, но тут их перехватил хозяин.

Диррел выглядел как вчера — белый фартук чуть ли не до пят, засученные чуть ли не до плеч рукава. Несмотря на крепкие мускулистые руки было видно, что лет ему немало — борода почти седая, лицо все в морщинах. Еще он постоянно щурил глаза — видимо, проблемы со зрением.

— Привет, Диррел! — сказал Калей.

— Здравствуй и ты, — ответил ему хозяин. — А что это у вас, новенький появился?

Он прямо посмотрел на Раина.

— Ага, земляк наш, из Терпа. Тоже на севере застрял. Вчера пришел, Раином звать. Да ты его видел уже, он помогал репу грузить.

— Здравствуй, Раин. Пойдем-ка, потолкуем.

У Раина захолодело внутри, но Калей и Феликс вроде бы были спокойны.

— Как освободишься — иди в лагерь, там запишись, — сказал Феликс. — Потом возвращайся и иди к Восточным воротам, там встретимся. Если меня не будет — подождешь, лады?

Раин кивнул. Диррел сел за ближайший стол, махнул рукой — садись, мол, тоже.

— Ты на севере где был? В Трайлоке? Вы же на ярмарку приехали, так?

— Ну… да.

— Где твой шатер стоял?

— А… это. На Речном ряде, а что?

— На Речном? — Диррел резко подался к нему. — А ты видел там такой большой шатер, с синей каймой и еще… еще флаг наверху был, с солнышком?

Его губы тряслись, по щекам текли слезы.

— Там… там мой сын был, с женой, и Вирн с ними поехал, и еще … еще две внучки мои, две девочки мои.

— Нет, не видел, я… — мысли Раина путались, но трактирщик уже не слушал.

— Они сами этот флажок сделали, расписывали всю ночь перед отъездом, хотели, чтобы у них самый нарядный шатер был, так радовались, с зимы самой готовились…

Кто-то подошел. Раин вскинул глаза — давешний стражник, Рик. Он мотнул головой — иди, мол, сам сел рядом с трактирщиком. Тот ткнулся лбом ему в плечо, затрясся.

Раин, пошатываясь, отошел. Рядом оказался Савон.

— Детей и внуков Диррел в Трайлоке потерял, — голос его звучал глухо. — Жена его, Селида, сейчас лежит, не встает.

— Я же, — Раина начало трясти. — Я же не знал, что… так.

— Конечно не знал. Иди.

Савон слегка подтолкнул его в спину.

— Нет, ты не понимаешь. Ты не понимаешь. Я..видел этот шатер, с солнышком. Я… — Раина зашатало, он чуть не упал. Савон обхватил его, тряхнул сильно и зло.

— Ты видел, как семью Диррела убили твои солдаты. Я понял. Иди и никому об этом не говори. Не один Диррел тут, в Пригорье, пострадал.

Раин прошел несколько шагов, потом сел прямо на дорогу и заплакал.

Вывел его из этого состояния Рик. Подошел, помог встать.

— Многие свою семью там потеряли, — сказал он. — Ну что ж поделать. Жить надо дальше.

Раин кивнул. Рик похлопал его по плечу и пошел в ратушу.

До лагеря беженцев Раин добрался более менее успокоившись. Там его надолго не задержали — в длинной палатке сидело два писаря, его внесли с длинный список как уроженца Тарпа. Дали даже место — в палатке номер шесть, верхний ряд, от входа справа. Раин сказал, что спать там, скорее всего не будет — нашел пристанище в городе. Ему равнодушно сообщили, что это его право и что если он хочет кушать из общего котла, то ему придется участвовать в работах по благоустройству лагеря. Раин сказал, что принимает это к сведению, но столоваться в лагере не намерен. На том и распрощались.

До восточных ворот он добрался без приключений. Феликс уже ждал его там — точил лясы с двумя стражниками в прилепившейся к частоколу сторожке.

— Ага, вот и он, — объявил он собеседникам, увидев подходящего Раина. — Ну ладно, доскажу когда вернусь.

Усатый стражник махнул ему рукой.

— Ну, готов к труду?

— Готов.

— Это хорошо, так как покамест делать нам нечего. Правда Брунник хочет, чтобы кто-нибудь ему верши починил. Не знаю, откуда он их взял — подозреваю, что спер. Умеешь верши латать?

— А что такое верши?

— Иначе их еще называют мордами. Такие корзины без дна, вставлены одна в другую. Рыба заплывает, потом не знает как выплыть.

— Никогда не видел.

— Эх-ма… я забыл, что ты вообще умеешь делать?

— Программировать.

— Зашибись. Самое востребованное в здешних местах умение. А еще что?

Раин пожал плечами. Интересовало его совсем другое.

— А как ты сюда попал, по какой вводной?

— Я-то, — Феликс покрутил головой, выискивая что-то по улице. Они шли по слободе, разросшейся за пределами ограждающего Пригорье частокола. — Я, брат, не успел ничего сделать. Зашел в Рохане, хотел там развиваться, и — ба-бах. И я в лесу. Пополз в Изенгард, там, сам понимаешь — ничего. Решил мотать в Пригорье, наткнулся на обоз — собирались на север. Вот я к ним на беду и прибился.

— Почему на беду?

— Потому, что обоз был соляной, и взяли меня без всяких разговоров, рваного и босого.

— А что в этом такого?

Феликс хмыкнул.

— А в том, что тут — соляная монополия. Каждый мешок соли, идущий на север, должен быть маркирован королевским знаком. А я попал к контрабандистам. И шли мы не по тракту, а рядом с ним.

— Ну и? Пришли же!

— Если бы. Возчик из меня никакой. Был. На переправе колесо заклинило и слетело, два мешка с воза — бульк. А что бывает с солью, которая попадает в воду? Правильно. А что бывает с тем, кто потерял два мешка соли?

— Что?

— Били меня. Убили бы, но почему-то оставили там, в лесу. Декабрь, прохладно, знаешь ли… я оклемался кое-как и пополз за ними. Слава богу, с водой проблем не было. Жрал ветки, как зайчонок. Мозгов-то нет — надо было на тракт выруливать, он недалеко был, а откуда ж мне это знать? Шел по следам.

В итоге в Пригорье приполз и если б не Савон — там бы и околел. Он случайно на меня наткнулся, как-то еще и распознал своего. Я, вроде как, лежал в горячке и матерился. Он меня выходил…

— Ничего себе, — Раин был впечатлен. — А те контрабандисты?

— Я как смог — сразу же Рику о них рассказал. Взяли их, в Форносте взяли. Надеюсь, что вздернули.

— А скажи, — после паузы задал Раин мучивший его вопрос. — До армии и до войны один я дело довел?

— Ага. Савон — толкиенист, он тут просто гулял, я — как рассказал, Калей в разведке был, а Павола шандарахнуло прямо на входе — он, по его словам, даже «ой» не успел сказать, как заделался форностским нищим. Так что войнушка и все такое — это только ты. За что тебе большое спасибо от всех местных. Ага, вот тут, кажется.

Дом, к которому они подошли, был маленький, но выглядел вполне пристойно. Крыт камышом, стены чистые, со следами недавней побелки. На веревках, растянутых по всему двору, висела сушеная рыба.

— Эй, господин Брунник!

Феликс громко стукнул кулаком в калитку.

— Вы дома? Эй!!

В доме завозились, что-то упало, дверь приоткрылась.

— Кто там?

— Я, господин Брунник. Фил.

— А-а… пришел. Стой там. Сейчас я выйду.

Брунник был невысок — пониже даже Феликса, широкоплеч и босоног. От него пахло рыбой. И не только.

— Как ваши дела? — жизнерадостно спросил его Феликс.

— Нормально дела, — ответил тот. — Кто это с тобой?

— Товарищ мой, зовут его Раин, южанин, тоже торговал в Трайлоке, шел домой, да застрял здесь. Прошу любить и жаловать. Крупный спец по части ремонта верш и вообще рыболовных снастей.

— Здравствуйте, господин Раин, — вежливо сказал рыбак. — Очень приятно, что вы согласились помочь мне.

В доме что-то заворочалось и упало, потом послышался вскрик. Женский.

— У вас гости, господин Брунник? — с невинным видом спросил Феликс.

— Да… гости. Так вот, насчет вершей…

Договорить ему не дали — дверь распахнулась и на порог вышла невысокая женщина.

— Приветствую вас, госпожа Марна, — весело сказал Феликс. — Прекрасный день намечается, не так ли?

— Хорошо, что кому-то в этот день весело и радостно, — звучно ответила женщина.

— Госпожа Марна зашла ко мне… по делу, — заявил Брунник. — Так вот, насчет вершей…

— Конечно по делу, — перебила его Марна. — По такому делу, что сейчас перешибу тебе обе ноги и отнесу на двор к Рачу, на корм его свинкам. Хотя ты так пропах рыбой, что они тобой, вероятно, побрезгуют. Тогда отнесу в муравейник.

— Вон они, сушатся, — быстро сказал Брунник, махнув рукой. — На плетне. Забирайте. Почините — попользуетесь. Вот и будет вам плата. — Он развернулся и начал заталкивать госпожу Марну обратно в дом, что-то шипя ей сквозь зубы.