Мариуполь 2014

Самое приятное в этом мраке — мы все же вызволяем Сергея. Днем он сообщает по телефону, что его выписывают и за ним уже приехал следователь с конвоем. Мчусь с Бородой туда. Поднимаемся в палату, оказывается — поддерживают Серегу группа немецких тележурналистов, которые делают вид, что берут у него интервью. А следователь не решается забирать его при включенной камере. Выводим нашего товарища на улицу, усаживаю себе в машину, но милиционеры тут же пытаются заблокировать выезд, а следователь лезет ко мне в машину за раненным. Женщины, сотрудники больницы и просто прохожие толпой оттесняют его обратно и не дают милицейской машине отрезать выезд.

В окно заглядывает лысый немецкий журналист и улыбаясь подбадривает: «Таффай, таффай — на таран!»

Выезжаем на окраину. Сергей едет в Донецк. Прощаемся.

По правде сказать, наверное, и мне надо было тогда уезжать вслед за ним. Наш 4й этаж, по-прежнему нес службу. А в эти дни в Донецке как раз начало появляться оружие, и на разных этажах происходило формирование боевых организаций, имена которых стали на слуху. Небольшая группа получила вооружение и сформировала подразделение под флагом «Гр. Фронта Приазовья».

Но недоверие Донецку, опять сыграло свою роль. Но самое главное, все же было другое. Мариуполь, был стратегически важен, как южный фланг восстания, а наличие порта, давало потенциально, безграничные возможности для его снабжения. Стоимость же заводов, превышала все то, что имелось в Донецкой области. Можно сказать, Мариуполь был намного важнее чем Славянск для дела восстания, и уезжать, бросать город, было неверно с точки зрения общего дела.

Еще в первые дни формирования ополчения, в списки попало более 2х тысяч фамилий. Но их, так и не суждено было использовать. Поскольку, оружия все равно, не было, а для защиты горсовета хватало и тех немногих, кто приходил по своей инициативе.

Попытка отбить горсовет

21го снова все в горсовете. Дима-комендант, тоже вернулся. Пресс-центр все же работает, люди печатают листовки — хорошо, что они на своем месте. Большую инициативу проявляет молодой парень по имени Паша. Вот и замечательно. Стараюсь спихнуть это направление на него, а сам больше работаю с журналистами на прямую.

Денис Кузьменко — теперь пытается взять бразды правления в свои руки. Однако его криминальная репутация, здорово мешает. К тому же у многих возникают вопросы к его действиям. Никаких, даже мало мальских попыток организовать ополчение, он не предпринимает. Хотя и неплохо осознает логику процесса, и важность не только силовой, но и информационной составляющей. Пишем планы на 1–2мая, атмосфера праздника с символикой ДНР — лучше всего мотивирует людей.

В то же время, горсовет не работает по своей прямой функции. После 16 апреля, и нового витка мародерки, сотрудники не вышли на рабочие места. Эта существенная проблема ставит под угрозу отношение бюджетников к нашему движению и является хорошим показателем настроения мэра.

На 23е апреля в городе запланирован митинг проукраинских сил. Причем теперь инициатива этого сборища идет не снизу, а напротив получило полную поддержку городской администрации. На митинг свозят бюджетников, словом делают все то, что делали до 22 февраля, только под другими лозунгами.

Становится ясно, что до сих пор колебавшийся городской голова, сделал свой выбор, и что самое главное, этот выбор не отвергнут Киевом.

На митинге запланировано выступление приезжих гостей из Киева, презентация сил самообороны националистов, ну и высказывания самого мэра. Что ж. В другой момент мы бы ставили целью их разогнать, однако теперь чувствуется общая неуверенность. Под охраной, решаю прогуляться среди националистов, сделать фотоотчет.

Сам митинг проходит мирно, хотя меня и узнают в лицо никто, не нападает. Похоже, что чувствуют себя тоже неуверенно. Тем более, что классический подход городской власти — свезти побольше бюджетников привел к закономерному результату, — вместо заявленной 1000, едва пару сотен человек.

Фоткаю колоритных персонажей и наблюдаю интересную картину, внимание которой я сразу не придал. В момент исполнения государственного гимна, минимум 5 милиционеров из оцепления, дружно повернулись спиной к сцене.

После митинга все же вступаем в перепалки с националистами, особенно ярко высказываются приезжие из Киева. Логика как всегда проста. Лозунги: «Украина понад усе» они осуждают, Бандеру героем не считают. А если на камеру это сказать? Нет, нет — спасибо. По инициативе Кузьменко приглашаем их в горсовет. Приходят, усаживаются, напротив. Беседа продолжается в том же ключе по несколько кругов подряд. В конце они перед выходом, просят Кузьменко переговорить с ними наедине.

Чуть позже выяснилось, что этот десант из Киева стал ядром начавшего формироваться тогда карательного спецбатальона «Азов»[2]. Одним из них был Ярослав Гончар, зам командира подразделения — возможно один из немногих, кто самом деле не разделял неонацистскую идеологию ставшую официальной в батальоне. После событий 9го мая, он выступит с разоблачительной критикой в адрес руководства: «Мы действительно воюем с народом, который считает нас фашистами, хунтой» а также открыто обвинит карателей в применении пыток. За что будет разжалован, и посажен в яму своими же сослуживцами.

Второй, Родион Добромолов выглядел как-то растерянно и больше молчал. Казалось, что он сильно удивлен тем, что не видит среди нас обещанных ему офицеров ГРУ. 9го мая он погибнет в перестрелке на улицах Мариуполя. В его телефоне, последней отправленной смс будет «Еду на сафари» Ну что ж, съездил, сам хотел.

Расходимся после беседы. Намекаю тем, кто остается в ночную смену, что теперь надо быть максимально на стороже.

Под утро, на горсовет было совершено нападение. Около 30ти человек из среды мариупольских ультрасов, ворвались в здание и стали избивать всех, кто там находился. Части защитников, удалось забаррикадироваться в левом крыле (благо там была бронированная дверь) Нападавшие сменили флаг, и бодро занялись мародерством. Прибывшая милиция окружила площадь и не пропускала никого внутрь. Постепенно стали собираться люди на улице. В то же время захватчики горсовета не могли выбить защитников и окончательно утвердить свою победу. Возникла патовая ситуация.

Начались длительные переговоры, на которых Денису Кузьменко удалось успешно выторговать сначала допуск к зданию (для оказания медицинской помощи), а потом и право занять для нужд гражданских активистов один этаж. Ну а там, где этаж, там и два. В конце концов, договорились на том, что здание возвращается нам. Но на 3 м этаже будет дежурить пост ГСО во избежание мародерства. И пост милиции на улице. Украинский флаг, мы конечно сразу же сняли и повесили свой. Получалось, что теперь горсовет под флагом ДНР удерживает милиция и некоторое количество гражданских активистов.

Эта ситуация породила известный твит в интернете: «Пришли ультрасов — побили сепаратистов и заняли горсовет, пришла милиция — побила ультрасов и отдали горсовет сепаратистам. Привет Авакову.»

Конечно, ультрасов милиция не била, но суть передана верно. Ведь уходя, захватчики передавали горсовет под укр. флагом милиции. А милиция — передала его нам.

Историческое отступление

Теперь прерву личные воспоминания и скажу о событиях в общем. По моему мнению, революционный процесс имеет ряд законов, которые одинаково хорошо работают в любых исторических условиях.

Прежде всего — развитие. Когда развитие приостанавливается, наступает откат. Второе — проекция силы. Люди прекрасно все понимают, и совсем необязательно ставить рядом автоматчика, который будет давать указания. Достаточно простого понимая, что автоматчик этот есть, и когда надо — он будет стрелять. В этом смысле, все действия после 17го апреля проходили под условием проекции враждебной силы. Не активной, но и не союзной нам. А развитие, должно было искать другие формы для себя.

Но первый серьезный удар был уже нанесен.

В этой ситуации, альтернативой силовому захвату власти в городе мог стать так называемый Прибалтийский сценарий. При том, что милиция находилась в состоянии «зомби», который не замечал политических мероприятий, мы могли действовать достаточно свободно. Если прибавить к этому, пускай и минимальную, поддержку прежней администрации. У нас были определенные шансы провести референдум.

Новая попытка организации. Подготовка к референдуму

А теперь расскажу, как это происходило.

После 24 апреля в горсовете появилась Наталья Г, она же «баба Наташа». Женщину эту я знал с последних чисел марта. Она владела небольшим кафе в центре города. Из семьи военных, и бывший медработник в Афганистане. Предложив свою помощь, она тогда дала нам несколько ценных советов по организации. Однако первый же контакт, оставил у меня чувство, что человек этот все же не совсем адекватно оценивает окружающую обстановку.

Поэтому, я с настороженностью воспринял ее появление. Наталья. занялась организацией референдума, и надо сказать, проявила себя талантливым организатором. Создала избирательную комиссию и запустила весь процесс подготовки. Замечательно, если бы не несколько, но.

Прежде всего — в городе 140 избирательных участков. Как бы мы не старались, обеспечить их работу (как это планировалось изначально) не имея никакого админ ресурса, это будет затруднительно.

В этом плане, нам бы очень помогли переговоры с властями, и договор с ними о невмешательстве в процесс. Однако, очень быстро выяснилось, что НВ была тесно связанна с прежним мэром горда, времен бандитских 90х, и имела огромные личные претензии к нынешнему руководству. Вплоть до выставления заведомо неприемлемых условий для сотрудников горсовета при выходе на работу. Например, не выносить из здания ни одного документа, датированного не сегодняшним числом, а также никаких личных вещей, якобы потому, что так могут вынести флешку с секретной информацией. Это при том, что в горсовете было электричество, и работал интернет на всех компьютерах. А само здание, впоследствии сгорит со всем содержимым.

Очень быстро, она стала тем человеком, с кем администрация разговаривать не хотела ни при каких обстоятельствах.

Второй момент — сама организация. Началось собирание документов всех участников выборного процесса. А также она настояла, что бы все пропуска были перевыпущены заново, строго по предъявлению паспорта с пропиской. Возражения, что в окруженном городе, под угрозой зачистки — это неразумно — отметались. «Вы не верите в нашу победу — а значит тут вам не место»

В этих условиях, я постарался публично задать один и тот же вопрос сначала Денису Кузьменко, а затем самой НВ. «Возможно ли проведение референдума без силового контроля над городом?» — этот вопрос задавали мне очень многие, кто начинал это движение, и теперь отошел в сторону не понимая, на что рассчитывают оставшиеся. Денис, покривившись признал, что если до 1го мая милиция явно не перейдет на нашу сторону (а имелась ввиду и городская власть), то ловить нечего. Еще честнее сказал его друг Карен — «Какие выборы — война будет»

А вот Наталья ответила, не задумавшись — «Да можно» — «А как?», нет ответа.

Ну если ответа нет, то тебе и рулить. Я решил остаться в горсовете и продолжать свою работу по пресс-центру. Все же я не хочу бросать тех людей, кто работает за идею. Однако, при всякой попытке посмотреть мой паспорт для выпуска нового пропуска, делал лицо веником. Благо меня все знали в лицо, и пускали без всяких пропусков.

В этих условиях, понимания, практически, спинным мозгом, всеобщего движения в пропасть стихийно сформировалось большинство, которое винило во всех бедах Кузьменко. Дескать он узурпировал власть, ведет нас всех в никуда, ждет, когда победит ДНР, чтобы стать хозяином города за спиной своего брата «народного мэра», либо сознательно саботирует сопротивление.

На большом собрании, в лесополосе возле города, вечером возникло предложение чуть отстранить Дениса от руководства, или посадить в подвал на несколько дней.

Признаться, я не ожидал таких радикальных предложений. Но представил, как без Дениса, хоть мало мальски организованное движение в пропасть, превратится в стремительный и беспорядочен бег в том же направлении. И предложил не делать глупостей. Он не мешает нам собирать силы, доставать оружие. Пусть играет свою роль — людей и оружия у него все равно нет. К моему удивлению, эти слова оказались решающими. Дениса решили не трогать, а послать делегацию в Донецк, за связями и снабжением. Конечно же, эта очередная попытка закончилась ничем.

Наверное, Кузьменко, что-то подозревал, и со своей стороны попытался показать какой-то результат. Уж не знаю, как ему удалось (точно знаю, что прямой связи с мэром у него не было) но он на общем собрании предоставил такую информацию. Якобы с властью наконец то достигнуты договоренности. На всех районных администрациях будет снят флаг Украины и поднято знамя ДНР. Мэр готов уволить первого секретаря горсовета и назначить контролирующий орган над собой. Подотчетный, в свою очередь совету ДНР.

Казалось бы, успех! Да, именно эту договоренность так важно было выбить у Хотлубея с самого начала. И странно, что пошел он на нее так поздно, и уже после того как он, казалось бы, официально подтвердил лояльность Киеву.

Мне кажется, это был либо хитрый подвох со стороны самого мэра, ради выигрыша времени. Либо, импровизация самого Кузьменко. Поскольку заявил он об этом единолично, со стороны власти не было ни каких заявлений. Сменить флаги над районными администрациями нам конечно дали. (дали бы и раньше, милиция то смотрела в сторону) а вот какие-либо кадровые перестановки, как-то не намечались. Так, что, либо Хотлубей удачно обманул Кузьменко, либо последний попытался обмануть своих сторонников.

На большой пресс-конференции Кузьменко поставил себе это в заслугу, и рассказал про подготовку к референдуму. А постоянно маячивший рядом Александр Киселев отметился редкой глупостью, заявив, что он дает гарантию того, что в Мариуполе на референдуме 99 % проголосуют за ДНР. Как говориться, с такими союзниками…

Но пока суть да дело, апрель подходил к концу. Перед началом майских праздников, случилось то, что можно назвать последним мирным продвижением ДНР на запад Украины. На большом автопробеге (более 40 машин) организованном от горсовета, мы выдвинулись за пределы города, миновали украинский блокпост (5 солдат и два гаишника не решились никого остановить) и посетили пгт Володарское, что 25 км западнее. Местная милиция нас не видела потому что ее не было, а городской голова лишь развел руками. Украинский флаг был снят и сброшен с крыши.

пгт Володарское

Больше всего мне в тот день запомнилась 90 летняя бабушка. Все еще крепкая, она со слезами рассказывала о том, как пережила оккупацию Мариуполя в 41–43 годах. И взяв в руки маленький флажок ДНР, махала им нам в вдогонку.

В самом конце апреля часть Внутренних Войск получила крупное пополнение. 7 единиц автотранспорта, автобусы, тентованные грузовики с личным составом прибыли на усиление. Это и был тот долгожданный Правый Сектор, уже отмытый от майдановской гари, экипированный в форму и настроенный на борьбу с «ватниками» и «колорадами». Ловушка-Мариуполь получила заточенные лезвия, чтобы окончательно захлопнуться. Горсовет — безоружен. Личности активистов — установлены. Личный состав внутренних войск— разбавлен мотивированными исполнителями. Дело оставалось лишь за приказом непосредственного начальства.

В этом вопросе оставались определенные проблемы, поскольку структурно, все подчинялись прежнему руководству, доселе не проявлявшему энтузиазма в подавлении протестных выступлений.

Была еще определенная проблема в том, что новое подкрепление сразу же вступило в конфликт с прежним составом, что не могло не сказаться на общей эффективности. Но на первых порах командование старалось не замечать этой проблемы.

Теперь пару слов об атмосфере и отношениях, царивших тогда в среде людей, находившихся в горсовете.

Представьте себе множество личностей, никогда прежде не знакомых между собой, не имевших, как правило, никакого опыта не только революционной, но и политической деятельности, и имеющих разное представление о будущих вариантах развития ситуации, а также подозревающих и тут, и там происки либо Правого Сектора, либо неких «проплаченных ахметовских людей», и вам многое станет понятно.

Сиюминутные союзы, восприятие в штыки любого инакомыслия, недоверие, заговоры и нелепые слухи.

Признаться, я стал лучше понимать причины репрессий 30х годов. Для тех, кто пережил борьбу за власть в революционные 20е, наверняка осталось императивом сознания видеть в окружающих однопартийцах врагов, скрытых или явных. А там уже, можно оправдать репрессии происками Правого Сектора… то есть уругвайской разведки.

Начинался май — последний месяц «Русской весны»

Май — референдум, и день рождения «Азова»

1е мая запланирован масштабный митинг-манифестация по городу. Парад удался на славу, но тогда же стало известно, что в город назначен новый милицейский начальник — Андрущук.

1 мая 2014 года.

На первой же встрече-знакомстве с личным составом он начал сыпать терминами «сепаратисты», «уничтожить», «подавить протесты». Стало ясно, что вот этот человек и отдаст все приказы. Кузьменко удалось оперативно среагировать и завернуть праздничную толпу к зданию ГУВД. Охранявшая его милиция не стала препятствовать людям, а лишь выстроилась напротив входа, чтобы не допустить погрома здания. Под давлением толпы, Андрущук якобы подписал заявление об отставке, хотя и заметил, что оно не будет утверждено.

2е мая прошло мирно. Но, все смотрели новости из Одессы, и сразу осознать масштаб трагедии еще не могли.

Захват трофеев. Нужных и не очень

А вот 3го, случилось то, что запустило цепь последующих событий, приведших к 9му мая и неожиданному успеху референдума 11го.

То, что беззащитный горсовет является лакомой добычей для прокиевских сил — было очевидно большинству там находившихся. Для того, чтобы, хоть как-то обезопасить себя, была разработана операция по отъему оружия у солдат, окопавшихся возле города.

После бесед с личным составом стало ясно, что рядовые 72й мех бригады не хотят воевать, а также очень плохо снабжаются продуктами питания. После очередного «дружеского» визита, бойцов накормили и слегка подпоили. Стало ясно, что и прежде не блиставшие интеллектом солдатики, скоро совсем задуреют.

Ополченцы решили воспользоваться этим и разоружить их. Изначально речь шла, о том, чтобы только отнять оружие, а БМП-2, по возможности, сжечь. Если не совсем дураки, то спишут все на самовозгорание. Но в процессе выдвижения на цель — машины ополченцев потеряли друг друга, и на цель приехали не все. В результате, после того как оружие удачно отняли, в чью-то светлую голову пришла очень «умная» мысль — забрать с собой и солдат! Что и попытались проделать. 5 бойцов было скручено и посажено в машины, но 1 офицер, доселе спокойно взиравший на происходящее, спохватился и вырвав чеку гранаты начал бегать вокруг, угрожая себя взорвать. А потом, убежал в кусты, в сторону расположения других украинских частей. Когда ополченцы уезжали, то увидали, что в них пытается гнаться вторая БМП-2.

Приехав в горсовет, и привезя туда (!) пленных сразу же умудрились объявить об этом в микрофон. Положительный пропагандистский эффект был минимален, зато общие последствия — очень значительны.

Солдат хорошо покормили, я начал подыскивать им условия для того что бы помыться и пожить в домашних условиях.

Что в это время происходило у военных? Командир части, узнав, что его подчиненных захватили (а вчера было 2е — про Одессу уже знали, ожидали мести) решил, что их могут запытать. Поднял часть по тревоге, и двинул в сторону города. Танки и БМП-2 колоннами двинулись к блокпостам. Милиция, которая все еще дежурила на них, не получала никаких инструкций от своего начальства о передвижении техники и попыталась их задержать. Началась перебранка, где военные угрожали зайти в город и расстрелять здание горсовета. Пока командование разбиралось в ситуации, рядовой состав составил свою версию происшедшего. Большинство подумало (не зная о пленных), что решение приняли в Киеве и город будут штурмовать.

Что бы остановить военных, милицейским руководством было принято решение о начале операции по освобождению заложников. ГАИ оцепило район возле горсовета, а части Внутренних Войск стали сосредотачиваться во дворах. Люди, которые толпились у горсовета воспринял происходящее как попытку штурма, тут же перегородил проспект баррикадами из покрышек и подожгли их. Началось противостояние. Солдаты ВВ стреляли в воздух, а в их сторону летели коктейли Молотова.

Я задал вопрос двум молодым милиционерам, что с автоматами стояли в оцеплении по периметру со стороны где, не было солдат ВВ. «Ваши цели и задачи» — «На город едет Правый Сектор на танках, мы будем обороняться» ответили они.

Пока шла стрельба, в телефонном режиме удалось провести переговоры и договориться о том, что солдаты будут возвращены. После чего операцию отменили, солдаты ВВ отправились в часть, а танки отвернули от города. Люди при этом, в массе своей ничего не знали. Но решили, что они отбили нападение, и стали ликовать.

В этот момент, что-то щелкнуло в сознании ряда милицейских командиров. Рота ППС построилась у здания Дома Связи (недалеко от горсовета) и нацепив георгиевские ленточки, заявили, что они переходят на сторону ополчения. Только вот одна беда. Не было у ополчения никого, кто мог бы принять их рапорт. Кузьменко, уехал, как только узнал о начале операции. Постояв некоторое время, милиционеры разошлись по домам.

А толпа… а толпа пошла громить банки. Первым попал под удар большой офис ПриватБанка. Сначала разгромлен, а потом сожжен. Так люди вымещали злость за Одессу, и за те деньги, которые выплачивает Коломойский за головы активистов.

Это мое фото растиражировали многие СМИ

Потом, разгромили офис партии «Батькивщина», и дальше пошла череда неуправляемых погромов. Милиция — срочно мобилизованная на одну операцию, а потом спешно отправленная на базы, забаррикадировалась в отделениях, и не решалась препятствовать.

Так, 3го марта было разгромлено минимум 7 отделений ПриватБанка, магазины, банкоматы. Участвовали многие и одним из главных действующих лиц был Денис-Борода. Хотя я и предлагал повести еще более-менее управляемую толпу к ближайшему блокпосту на окраине, чтобы занять его. Никому это было неинтересно. А ночь 3–4 мая стала первой, когда город погрузился в мародерство.

На следующий день Денис демонстративно раздавал деньги тем, кто участвовал в защите горсовета. Тысяч 40 или 50. Большинство отнеслись к этому спокойно. Слишком долго приходилось жить на энтузиазме и выкладывать последние копейки на общее дело.

И все же теперь в горсовете у ополчения появилось оружие. 1 гранатомет «Муха», 4 автомата, 1 пулемет.