Помоги проекту - поделись книгой:
— Ами, Лейви очнулась.
— Вау!
— Да, какое‑то время назад. Я не беспокоил её, пока она в себя приходила. И тебя, кстати, тоже. — Келе усмехнулся. — Для тебя книги, похоже, какой‑то вид комы. Не уверен, что вообще смог бы тебя от них как‑то отвлечь.
— Ох, и не говори! Это так.
— Лейви тем временем уже в состоянии немного разговаривать. Можешь навестить её, если хочешь. Лечащие разрешили.
— Уже бегу. Спасибо, Келе!
Отличные новости! Ами вскочила ойкнув. За время пока читала, она практически успела забыть даже что с ней случилось, где она и почему она здесь. Прекрасный вид анестетика. Можно применять… практически везде. Даже в неуютном жилище, да? И в неуютной жизни в целом. Наверное, поэтому Ами так за него цепляется.
Растяпа‑книголюбка, испытывая чувство вины перед собой, за то, что не поспала и не отдохнула и перед своими дружественными сослужаками Лейви и Келе за то, что не уделяет должного внимания их состоянию и им самим, пронеслась через всё помещение стационара к месту, где находились нуждающиеся в интенсивном лечении. Основательно побитая непрошеными пришедшими и жизнью оболочка всё ещё находилась здесь. Она не ушла из этого мира. Это чудесно. У Ами не так много дружеских связей на материке и потеря каждой из них была бы ощутимо болезненной.
— Лейви. — тихо позвала она приблизившись.
Жижа на столике у её лежанки стояла нетронутой. Хм. А вот чаша с водой была наполовину пуста. Ох ты.
В ответ на зов омилльская участковая попыталась открыть глаза. С одним, менее заплывшим как это было у Ами, ей это удалось. Глаз был жутко красным и как будто чуть вздутым. Жутковато. Видно, она тоже сильнее ударилась одной стороной. И похоже, что сама Ами поначалу выглядела немногим лучше. Хорошо, что она этого не видела.
Судорожно сглотнув, кантинка отвела взгляд.
— Ну и рожа у тебя… — послышался хриплый комментарий с больничной лежанки.
Что?! Вот кто бы… Амелия усмехнулась. Лейви с ходу зубоскалит, значит, у неё всё нормально.
— Ага. Кто бы говорил. Думаешь, у тебя лучше?.. На тебя смотреть страшно.
— Моя… всю жизнь была… не для украшения…
— У тебя хоть рот говорит. Мой вообще первые пару светов практически не открывался. Видишь?
Кантинка показала на свой пересекающий губы шрам.
— Что… и у меня всё так… плохо?… — осторожно осведомилась служивая сэльва.
— В воду лучше не глядеть.
— Яссс…но… — с усталым присвистом выдохнула та. — Ну, судя по… ощущениям… другого и быть… не могло…
Они помолчали, давая Лейви собраться с силами.
— Ами… — поморщившись, начала та, спустя какое‑то время. — Я думала, я… Подохну… там.
— Знаешь, да… — согласилась Амелия. — Шарахнуло тебя не слабо… Я твоё очень жёсткое приземление на глиняный пол наблюдала… тоже думала — всё… Тяжёлая пауза вновь повисла здесь. Лейви явно что‑то глодало изнутри, но она не решалась заговорить об этом.
— Знаешь… — через какое‑то время покорёженная жизнью служивая злобно с трудом хрипло вздохнула. — Надо… было… бить того болотника… Насмерть… Ами. Я так облажалась… Ударила… как обычных. Вполсилы… Чисто чтобы… вырубить… Я… такая… Дура!.. Сейчас бы…
Из жутко красного глаза храмовницы, испещрённого выступившими капиллярами и окружённого царапинами и синяками с всё ещё заметными подзажившими кровоподтёками снаружи, выкатилась бессильная слеза.
Ами хмуро покачала головой.
— Что? Ты вырубила его. Да. Он не смог никому из нас сильно навредить после этого. Ты молодец. И… Мы все там облажались, Лейви. Грязееды были очень сильны. Слишком сильны. Мы сделали всё, что могли, правда. И даже больше.
— Ушлёпки… Едва не уходили Келе… Жуть, да?.. А ты… Когда что‑то грохнулось… Разбудив… меня…
Лейви сделала паузу, переводя дыхание, и продолжила.
— Я встала и… вышла… порвать шумящих болотников… на ошмётки… Увидела тебя… в луже крови… Ты пыталась встать… Но не могла… Руки разъезжались. Падала обратно…
Ами слегка тряхнула головой, отгоняя воспоминания.
— Да, я помню… Пфф. — кивнула она. — Я всё‑таки встала. Ненадолго, правда.
— Д… да? — собеседница с интересом попыталась поднять иссечённую царапинами бровь.
— Да. Чтобы дохромать… вырубить кого‑то из них. — уклончиво пояснила бывшая секретара.
— …И?
— Вырубила… И… вырубилась сама.
Они мрачно помолчали. Лейви вновь переводила дух. Она явно ещё была очень слаба, даже для разговоров, хоть и видно было, что получить какую‑то информацию и просто поболтать ей очень хотелось. Хоть и выглядела она так, что лучше не смотреть и чувствовала себя наверняка немногим лучше… Но, хоть жива. Омилльская травно‑ведьмическая медицина определённо творила настоящие чудеса. В Кантине этот случай был бы точно смертельным. Ами поёжилась.
Наконец Лейви сердито выдохнула и продолжила тему.
— Если бы я… угрохала… того очистка… Этих ушлёпков… на материке… стало бы меньше… Мир… стал бы… лучше…
Она бессильно стукнула перебинтованной рукой по своему лежаку и поморщилась.
— Его место занял бы другой. — развела руками Ами. — Лейви, смирись! Мир изменился. Он стал опаснее. Нам остаётся лишь как‑то к этому адаптироваться. Я чувствую, что преимущество сейчас за ними. Они сильны, умны и действуют по большей части скрытно. Мне кажется, мы многое не видим. Не знаем. Не замечаем. Иногда даже не хотим видеть. Отдельные вещи из этого и всё в комплексе. Что‑то… неясное происходит… повсеместно.
Та злобно поморщилась.
— Неплохо бы… его… разъяснить… И чем скорее… тем лучше. Всё имеет… решение. Не нагнетай…
«Человек действия…»
Ами одобрительно хмыкнула.
— Экая ты ретивая! Да, неплохо бы и разъяснить… Но как видишь, прямыми майловыми методами их не поймать. Они хитры и хорошо подготовлены. Секретные склады. Собственный язык. Незаметное перемещение. Мощные невиданные ранее ведьмические приёмы… Ты… только попробуй представь… Попробуй представить, с чем мы имеем дело. У того, что так серьёзно и масштабно организовано не может быть мелких целей. Я даже… представить себе не могу, с какой стороны к этому можно подступиться… Невозможно иметь дело с тем, чего не видишь и не понимаешь…
Ами, нахмурившись, призадумалась.
— Надо как‑то… подбираться к ним с тылу! — воодушевлённо продолжила она, взмахнув рукой. — Как нас учили на курсах по ведьмоборству. Когда противница сильнее тебя. И в разы противнее!
Ами хихикнула над собственной шуткой, схватившись за бок от тут же проявившейся тупой боли.
— Ох, паршивое состояние. — посетовала кантинка. — Ржать нельзя. И это именно тогда, когда в этом больше всего нуждаешься.
Лейви с шипением выдохнула.
— А мне… вообще… не до смеха… еле губами ворочаю…
— Помолчим?
— Нет… Помрём… тогда и… помолчим… Расскажи… ещё что‑нибудь… Ами немного тихо пофыркала, размышляя, что бы такое рассказать. Сказка на ночь. Или уже на утро? Здесь это не имело большого значения.
— Хорошо! — начала она. — С вами информационно‑развлекательная Амелия. Рубрика… Не знаю. Криминал. Больше ничего на ум не приходит. У меня сейчас все мысли заняты только этим. Это, наверное, уже профессиональное… Устроит? Тошнить не будет?
— Нет. Не больше чем… уже. Валяй…
— Слышала от Келе подробности о нападении?
Лейви слабо мотнула головой.
— Немного…
— Постараюсь кратко изложить тебе самое интересное… Со своей точки зрения.
И Ами постаралась. Лейви, внимательно слушая всё это с закрытыми глазами, немного отдохнула от разговора. Иногда Ами останавливалась, думая, что та уснула, но служивая моргала одним глазом, давая знак продолжать.
— По крайней мере, мы теперь знаем, что это люди. — резюмировала Ами. — Это радует. Хотя…
— …мощноваты для людей… — продолжила её слушательница. — То, что поменьше… Швырнуло меня… как эльфа!.. Зря я не начала с неё… с него… Не знаю.
— Ну да… А один‑то точно человек. Был. Я его… убила. Только представь. Жуть! Ну и… хруст был… Бэээ. Фу, не хочу об этом много думать сейчас… Хорошо, я тогда была в аффекте…
Амелия, встревоженно выдохнув, поспешила перевести тему.
— А… Почему ты думаешь, все они — люди? — быстро спросила она Лейви. — Может, низкорослое было эльфой?
— Нет… Я… говорила уже… Эльфа… пришла… бы одна… Разнесла весь участок… С тремя‑то… с двумя‑то с половиной… людьми… Без проблем… И взяла, что ей нужно… Да я бы… Сама ей… отдала. Что просит… Эльфа… Не задумает… плохого. Значит… так надо… Они поэтому… священны…
Лейви явно устала от длинной фразы, с трудом произносимой, плотно окружённым с одной стороны царапинами и синяками ртом.
— С двумя с половиной?! — фыркнула в ответ Ами. — Ну, спасибо… Я только недавно послала… обратно в участок Майло, который обо мне столь же нелестного мнения! Да я!.. Единственная кто…
Лейви сделала слабый останавливающий жест. Раскрасневшаяся от злости собеседница, пыхтя, умолкла.
— Я про… Келе. Ты… не гнуси… Я… никогда не считала тебя… слабее…
— Спасибо!!!
На глаза Амелии навернулись слёзы. В повреждённых растрескавшихся устах суровой Лейви это было просто комплиментищем.
— Ты… Крепкая болотница… Как… глина для котти…
Повисло молчание. Ами задержала дыхание, старалась не всхлипывать, но предательская слеза покатилась по щеке, вызывая жжение и покалывание во всех ссадинах по пути. Кантинка быстро стёрла её, тем самым вызвав новый приступ жжения.
— Думаю, и Майло… это понимает. — покосилась на собеседницу более‑менее целым глазом Лейви.
— Незаметно! — облегчённо насупилась Амелия, переходя от тяжёлого чувства всецелодушевной благодарности к более простой обиде.
— Он… почему‑то… бережёт тебя… что ли…
— Чтобы ему по шапке не попало. Затем и бережёт. Шапку свою. Разбитая сэльва хмыкнула, поморщившись.
— Хитрошляпый он… тип… Не отнять… Но… человек… неплохой…
— Всё равно я зла на него… Я хочу уважения как к равной, а не принижающей жалости, понимаешь? Давай лучше… Про другое!
Ами резко выдохнула, пытаясь сбросить злость.
— Продолжим криминальную хронику моего лекарского дайджеста! Похоже, самое щуплое существо руководило остальными. — вернула она недавнюю тему. — Я не успела многого рассмотреть. Шляпа у этого была какая‑то дурацкая… С длинным носом.
— Я тоже… заметила… да… Одежда… и украшения у них… вообще… какие‑то… необычные…
Повисло молчание. Усталая раненная служивая выглядела уснувшей или засыпающей. Ами, подождав немного, начала вставать. Сэльва приоткрыла здоровый глаз. Тот выглядел, кажется, ещё краснее, чем был до этого. Видимо, от напряжения прожилки на нём вздулись. Да, спать Лейви сейчас нужно много. Лучше — почти всё свободное от приёма медикаментов время. Надо будет спросить у целительниц про частоту посещений…
— Ами…
— Да?
— Посиди… ешё.
— Хорошо.
— Мне впервые так… страшно. И одиноко…
— Я здесь.
Они помолчали ещё немного.
— Я не боюсь… Умереть… — вдруг продолжила разговор омиллька. — Хотя нет… Вру… На момент, когда всё ушло и погасло… я была… сплошным ужасом. Как это?.. И… это… всё? Сейчас… закончится?.. Вот так… тупо?.. Хотя, по идее… Что мне терять?.. Так посмотреть… пустая жизнь у меня. Сплю. Пью кофе. Брожу ночью по участку. Максимум по лесу. Все мои радости… Но. Почему‑то… Это было… так страшно…
— Потому что где‑то вокруг всё ещё есть мир. Ещё больше леса, запахов, свежесорванных мягких ягод и ядер орехов, сиреневого мха. Красивого города с уютным светом окошек и запахов кофе, витающего в вечернем свежем воздухе. Шершавая глина кружек, греющий свет на коже и мягкость земли в тёплый сезон. И во всём можно жить. Вместо узких глиняных стен каморки и духоты замкнутого пространства. Вместо черноты схлопывающегося мира и окончания всего этого…
Лейви слабо кивнула и продолжила.
— Жить… в компании… не только… своих мыслей. Ладно бы они ещё были весёлыми… Ушлёпки… мрачные… штуки… как болото. Паршивая… компания… А с другими… я… не очень‑то… умею… общаться…
— Да я тоже. — согласно кивнула Амелия. — Иногда я думаю — я могла прийти в плотный мир при одном условии. Мне пообещали, что тут будет весело… Однако, следовало дослушать вторую часть о том, что развлекать при этом придётся себя самой… Ещё и трудиться налаживать коммуникацию тут и там, имея дело помимо внешнего со своим неприветливым внутренним миром. Мы так… не договаривались.
Амелия уставилась в пол и угрюмо замолчала. Она прекрасно понимала, о чём говорит Лейви.
— Знаешь… — продолжила сэльва. — Можно подумать… я вот сейчас… выйду из лекарни… и… ну всё, оп!.. обледенеть теперь… моя жизнь резко изменится… И никогда… не будет прежней… Не. Навряд ли… Скорее… всего… я опять… успокоюсь… и останусь… на том же месте… С тем же. Вот… Почему… так?..
Поделиться книгой: