— Если это сборник старинных преданий, то не трудитесь. Меня волнует все, что может навести на след убийцы, но только не сказки о лейрах.
— Но вы все же
Я уступила и, подтянув брошюрку к себе, осторожно раскрыла ее. Под обложкой оказался трактат, старательно выписанный кем-то от руки. Чернила на пожелтевшей бумаге побледнели, но оставались по-прежнему читаемыми. Текст был на риоммском, хотя принадлежал перу разумника, отличавшегося заметной разницей во взглядах и сведущего в тайных искусствах лейров. Мои подозрения подкрепились словами хозяйки магазинчика:
— Тот, кто написал эти строки, вне всяких сомнений был выдающимся лейром, но, помимо постижения сути Теней, не гнушался поисками иных источников силы.
— Что вы имеете в виду?
— Насколько мне известно, большинство лейров отказывалось признавать эти идеи, считая их еретическими. Они воспринимали Тени как нечто столь же незыблемое, что и сила притяжения. Забавно, не правда ли? Уверенные в собственном могуществе, они не только проморгали приближение конца, но даже не застали уничтожения Теней. Никчемные демагоги. И все же нашелся в их среде некто, способный заглядывать дальше своего носа. Этот отступник высказал несколько весьма смелых предположений относительно изнаночного мира. Я проштудировала эту книженцию от корки до корки, и если позволите, могу вкратце изложить ее суть.
— Продолжайте.
Госпожа Кольто плотоядно улыбнулась, словно только о таком ответе и мечтала.
— Итак, дело вот в чем. Автор предполагает, будто возможность влиять на наш с вами осязаемый мир Теням дала не их безграничная мощь, растворенная в пространстве, а сама природа так называемой Изнанки, служащей своего рода защитным барьером. Он много рассуждает о природе Теней и их происхождении, но это к сути дела не относится. Важно лишь то, что, если вдруг с Тенями что-то случится, Изнанка не должна остаться необитаемой навечно. Власть над ее тайнами вполне может перехватить кое-кто… менее одухотворенный. Не чужаки из иного измерения, но посланцы нашей собственной реальности.
Я моргнула. Еще разок. Услышанное плохо укладывалось в голове. Чтобы осознать смысл в полной мере требовалось неприличное количество времени, которого, увы, почти не было. Мысль метнулась к Лагу, скучавшему среди нелепых безделиц, и вернулась обратно. Первый вопрос родился сам собой:
— И этими посланцами должны были стать убитые девочки?
Госпожа Кольто усмехнулась, явно понимая, что ступает на опасную почву.
— Скажем так, у них была своя задача, которую они выполнили с блеском. Угадаете какую? — Она подалась чуть вперед, с большим вниманием вглядываясь в мое лицо. — О, вижу, вы начали мыслить в нужном направлении, чтец Маранс. Прелестно. Хорошего специалиста в наши дни нелегко отыскать. Но вы и без меня это знаете. А раз так, то наверняка догадываетесь о том, что произойдет дальше. А?
В тот же миг я ощутила странную прохладу, медленно поднимавшуюся от пальцев ног по всему телу.
— Что со мной?
— Похоже, злоупотребление алкоголем дает о себе знать. Параксанский эль весьма коварная штука. Сам по себе практически безвреден, но если смешать его со спорами кровавого колючника, то можно спровоцировать весьма любопытный эффект. Вы верно обратили внимание на запах? Так вот, уже в течение нескольких минут вы дышите этими самыми спорами. Сейчас они вступают в реакцию с элем в вашей крови, отчего все мышцы медленно расслабляются. Без противоядия примерно через десять, пятнадцать минут наступит смерть. Но до этого момента у вас есть возможность сделать правильный выбор.
Понимая, что паника здесь скорей навредит, я постаралась спросить как можно более ровным тоном:
— И в чем заключается этот выбор?
— Само собой, в сотрудничестве. — Многозначительно поиграла бровями госпожа Кольто и покосилась в сторону выхода: — С нами.
Шторки, закрывавшие проход, шевельнулись, и вошел Лаг. Судя по озабоченному взгляду, он сразу понял, что что-то не так, но пока не спешил вмешиваться, как будто оценивая ситуацию. При виде знакомого лица мое сердце должно было пуститься в пляс, но почему-то не торопилось. Возможно, дело было в токсине, с каждым новым мгновением отнимавшим все больше от моей способности шевелиться и чувствовать. А может, виной всему послужило предчувствие неотвратимой беды. Так или иначе, я не издала ни звука, а сам Лаг, спокойно прошествовав через комнату, остановился за левым плечом госпожи Кольт. Руки он держал по швам, а выражение лица — непроницаемым. Точь-в-точь послушный робот. На меня он взгляда не поднимал. Вообще.
— Признайтесь, вы удивлены, Маранс. — Хозяйка магазинчика поерзала в кресле, едва не лопаясь от самодовольства. — Нет? Даже чуть-чуть?
С моей стороны было бы глупо отрицать ужас, которой нагоняла сама ситуация, но аналитический склад ума и немалый опыт работы с полицией помогли не только отодвинуть чувства на задний план, но и выстроить схему, по которой эти двое, вероятней всего, работали. И поскольку возможности говорить меня пока не лишили, я решила не пренебрегать ею понапрасну.
— Стало быть, это все ваша идея, а Лаг лишь исполнитель.
Услышав собственное имя, Лаг, казалось, дрогнул. Госпожа Кольто же заметно расслабилась.
— Как я уже говорила, идея давно витала в воздухе. Я лишь подхватила ее, а несравненный Лаггриан помог воплотить в жизнь. Но на тот случай, если интересно, он никогда не считал вас потенциальной жертвой. Мы оба желали, чтобы вы стали частью нашей маленькой семьи. Правда ведь, дорогой Лаг? — Она чуть повернула голову влево, а он лишь коротко кивнул. — Славный мальчик.
С этим я спорить не стала. Судя по всему, Лаг изрядно потрудился во благо своей тайной хозяйки. Находил жертв, убивал. И со мной, наверняка, сблизился по ее приказу… Мысль о предательстве странным образом не вызвала гнева или сожаления. Лишь легкое изумление от того, что он даже не пытался вытянуть из меня хоть какие-то сведения о ходе следствия. Значит, старался ради чего-то другого? Неужели из-за моего таланта Чтеца?!
Я собиралась спросить госпожу Кольто, что именно она намеревалась выгадать от сотрудничества со мной, но тут Лаг бесшумно вытащил из рукава длинное лезвие и уверенной рукой перерезал ей глотку.
Судя по выражению полнейшего изумления, отразившемуся на лице хозяйки магазинчика, такого внезапного поворота она ожидала меньше моего. Глаза ее безумно выпучились, а рот приоткрылся, как будто в желании что-то сказать, но ничего, кроме бессвязных хрипящих звуков, произвести не сумел. Кровь, струящаяся из страшной раны, сползала вниз блестящими лентами и мало-помалу собиралась на полу в большую темную лужу. Лаг не отпускал госпожу Кольто до тех пор, пока та не замерла.
— Прости, — сказал он, позволив телу хозяйки безвольно откинуться на спинку кресла, — но от этой суки больше нет никакой пользы.
Переведя взгляд на его безмятежное лицо, я поняла, что больше не узнаю того добродушного бармена, что подавал мне эль по вечерам.
— Зачем ты?.. — Язык почти не ворочался, но я все же выговорила: — Зачем ты все это делаешь?
Лаг улыбнулся. Как мальчишка, пойманный за безобидной проказой.
— Она все сказала, Силь.
— Тебе нужна власть над Изнанкой? Новые Тени?
— Мне нужны знания, — мягко возразил он и спрятал лезвие обратно в рукав. — О том, что там творится.
— И ты убил ни в чем неповинных девочек, просто ради того, чтобы выяснить это?
— Я убил куда больше, Силь. Те шесть последних были лишь приманкой. Для тебя.
— Так значит, мне ты отвел роль посредника между двумя мирами?
Лаг ногой сдвинул столик в сторону и присел передо мной. Холод, сковавший уже практически все тело, не позволил отвернуться.
— Ты идеальна для этого, как ни посмотри, — сказал он, глядя снизу вверх. — Мы оба знаем, как ты устала от жизни. Я могу помочь сбросить все то, что столько лет давило на тебя. Прижимало тебя. Я могу сделать тебя свободной.
— И если я откажусь, убьешь меня, как остальных?
— Нет. Силь, ты не поняла. Каким бы ни оказался твой ответ, умереть тебе не светит. Так или иначе, ты попадешь на Изнанку. А вот в роли независимой сущности или моей марионетки, уже решай сама.
— Ты спятил, Лаг. Ты спятил.
Лицо его напряглось, прям как тогда перед входом в магазинчик, когда пытался предостеречь, потом поднялся и, наклонившись вперед, поцеловал меня. Касание вышло мимолетным, как дуновение ветерка, но пробрало до самого нутра, отчего я на мгновение решила (увы, ложно), будто снова могу двигаться.
— У тебя был шанс не заходить так далеко. — Не переставая смотреть мне в глаза, Лаг подтянул тележку с инструментами. — Теперь, боюсь, слишком поздно. Назад уже не повернуть.
***
Когда я открыла глаза, первым, что насторожило меня, были безмятежность и чувство парения, пришедшие на смену холоду и беспокойству. Тело мое, казалось, больше ничего не весило. Об аллергии я вообще не вспоминала. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что так быть недолжно, что все это неправильно, но как появилась, так и исчезла.
Я осмотрелась.
Мир, что окружал меня, больше не походил на логово сумасшедшей гадалки. Вернее, оставался им же, но настолько преобразившимся, что догадаться о сходстве было практически невозможно. Стены, пол, абажур под потолком, парящие тележки, кресла и даже труп госпожи Кольто — все изменилось. Как будто набрало резкости и вместе с тем неописуемо размазалось. Ни четких контуров, ни текстур, лишь грубые наброски, во много раз усложненные геометрически.
—
Само собой, я узнала его. Лаг. Славный Лаг. Заботливый бармен, обманом заманивший меня в ловушку. Убийца. И псих.
—
Вдруг во мне что-то переменилось. Легкость исчезла, и ей на смену пришло раздражение, крюком вонзившееся в сердце. Из раны хлынула черная жижа, но вместо того, чтобы стечь на пол, начала расползаться по рукам и ногам, покрывая тело целиком. Я закричала так, как не кричала никогда прежде, а спустя несколько мгновений, поняла, что не слышу собственного вопля. Только глумливое хихиканье, что доносилось, казалось, от самих стен.
—
Было очевидно, что этому миру он не принадлежит. По-прежнему высокий и красивый, Лаг выглядел столь же чужеродно, как старый ржавый гвоздь, вбитый посреди белоснежной стены. Само пространство огибало его, будто боясь прикасаться, отчего тени вокруг казались глубже и чернее самой первозданной тьмы.
— Что ты со мной сделал? — Ярость, снедавшая меня, перешла на иной уровень, затопив сознание настолько глубокой и отчаянной злостью, что не было никакой силы, способной удержать ее внутри. — Что ты сделал со мной?!
Не дожидаясь ответа, я бросилась на Лага, но попытка врезать по холеной физиономии успеха не принесла. Кулак просто пролетел сквозь него, как плевок сквозь дым.
—
— Я не хотела этого! И не просила! Верни меня обратно!
—
Его слова жгли душу, а осознание, что другого выхода нет, приковывало к полу. И все же мрачность моей натуры не позволила впасть в беспросветное отчаяние, потому что в словах Лага нашлось место обещанию, за которое я мысленно зацепилась. Он сказал, что присоединится ко мне. Что ж, я готова подождать. А когда этот день настанет, спрошу с него за всех тех, кого он убил. Так или иначе.