Помоги проекту - поделись книгой:
– Все до одного, геронда, взяли и затонули!..
– Что же, это прекрасная новость: теперь ты у нас настоящий нестяжатель и можешь стать хорошей монахиней! Но скажи, пожалуйста, почему ты не всегда прославляешь Бога? Чего тебе не хватает? Если тоскует человек, который находится вдали от Христа, я это понимаю, но если тоскует тот, кто близок ко Христу, я этого понять не могу. Ведь если ты близок ко Христу, то даже если тебе больно, твою боль услаждает Христос.
Насколько я понял, для человека противоестественна горькая печаль, потому что если свою печаль он приносит Христу, она становится сладким нектаром. И если в ком-то сидит горечь печали, то это значит, что человек не отдаёт свои горести Христу.
Радость от Христа, печаль от диавола. Знали бы вы, как я огорчаюсь, когда вижу монаха с таким кислым выражением лица, как у хозяина бакалейной лавки, который лишился прибыли! Совсем другое дело – печаль по Богу, радостотворный плач. Тут человек радуется. Его молчание и скромность собирают в его сердце мёд. Когда вижу такого человека, я готов ему ноги целовать.
– А откуда, геронда, человек может понять, что его печаль действительно по Богу?
– Допустим, кто-то совершил грех и из-за этого переживает. Если он огорчается по чистому любочестию, из-за того, что опечалил Христа, то он ощущает в сердце боль, однако это сладкая боль, потому что Бог разливает в его душе сладость, утешение. Это печаль по Богу. А если человек постоянно пребывает в печали, чувствует страх и отчаяние, он должен понять, что эта печаль не по Богу. Печаль по Богу – это духовная радость, она приносит утешение в сердце. А вот та печаль, которая не по Богу, обязательно приносит чувство страха и безысходности.
– А если, геронда, человек духовный огорчается из-за того, что какой-нибудь шарлатан пользуется его именем и наносит людям вред?[81]
– Такого рода печаль оправданна, из-за этого надо переживать, потому что многим людям наносится вред. Но даже в этом случае реагировать надо духовно. Можно ведь и такую ситуацию воспринять смиренно и сказать: «Боже мой, я не хочу, чтобы люди пострадали, просвети их, чтобы они уразумели истину». Если так сказать, то внутри сохранится мир. Но если начать суетиться и тарахтеть: «Ах-ах, что же делать? Моим именем пользуются и губят людей!..» – то и покоя никакого не будет. Так или иначе, но если человек не виноват сам и совесть у него спокойна, то даже если другие его ранят, он будет получать великое утешение.
Эгоизм всегда приносит печаль и страх
– Геронда, я постоянно думаю о том своём проступке, которым Вас огорчила, и меня охватывает печаль.
– Хватит уже о нём думать, дело прошлое. Ничего, кроме огорчения, постоянные воспоминания о том проступке тебе не дадут, да и ничем не помогут. Но если впредь ты будешь повнимательнее, это пойдёт тебе на пользу. Поэтому с любочестием продолжай свою борьбу. Каждый человек по невнимательности допускает ошибки, однако Благий Бог, наш Отец, защищает и покрывает нас. Для того чтобы нам помочь и защитить нас, у Бога есть святые, для этого Он каждому человеку дал ангела-хранителя, для этого и в земной жизни Он выделяет людей духовных, чтобы те помогали другим людям.
– А меня гнетёт печаль о моих падениях, геронда, и у меня опускаются руки.
– Это от эгоизма. Под этим гнётом ты пытаешься остаться несгибаемой, потому выбиваешься из сил. Смирения, покаяния и сокрушения нет, зато есть эгоизм, а эгоизм всегда приносит печаль и страх. Когда у человека нет покаяния, но он огорчается из-за своего эгоизма, человекоугодия, из-за того, что пал в глазах других, тогда в нём живут тревога, горечь, боль.
– Значит, геронда, если человек после своего падения сильно переживает, то причина этому всегда эгоизм?
– Нет, не всегда. Причиной сильных переживаний после падения может быть ещё и любочестие. Когда переживания, которые происходят от чистого любочестия, велики, тогда Божественное утешение тоже велико и сильно. А такое Божественное утешение даёт силу не только душе, но и телу.
– Но как мне понять, геронда, от любочестия я переживаю или не от любочестия?
– Тот, кто переживает своё падение любочестно, обвиняет во всём себя, а тот, кто переживает своё падение эгоистично, обвиняет во всём других и говорит, что с ним поступают несправедливо. Ущемляется эгоизм, человек начинает дуться, перестаёт разговаривать… Вот сегодня я двум сёстрам сделал замечание за их оплошность. Обе огорчились и опустили головы. Но одна огорчилась по любочестию, что своей оплошностью меня опечалила. А другая огорчилась от эгоизма. Первая стыдилась даже глаза на меня поднять. Однако другая, чтобы не испортить свою репутацию, сразу стала оправдываться, не думая о том, насколько серьёзна её оплошность. Она подумала так: «Ах, я уронила себя в глазах других, теперь они перестанут мне доверять!.. Как же мне теперь оправдать свою оплошность, чтобы не испортить репутацию?» Если бы она признала свою ошибку, обвинила бы во всём себя, то получила бы утешение. Но она старалась оправдаться, и поэтому никакого покоя у неё в душе не было. Когда мы сами себя оправдываем, то даём место диаволу, который приходит, плетёт из наших помыслов свои тонкие кружева и ввергает нас в печаль. Но когда мы принимаем всю вину на себя, тогда Бог берёт на Себя всю нашу тяжесть. Так что давайте решим, что нам избрать: смирение, которое даёт покой, или же эгоизм, который приносит нам печаль, страх и расстройство?
Неблагодарный человек всегда печален
– Геронда, почему многие люди, хотя у них всё есть, ощущают депрессивный страх и печаль?
– Если вы видите человека, который подавлен сильным страхом, огорчением и печалью, хотя ни в чём не нуждается, знайте: он нуждается в Боге.
Тот, кто, имея всё – и материальные блага, и здоровье, – вместо того, чтобы благодарить Бога, выдвигает всё новые и новые безумные требования, ворчит и ропщет[82], может считаться «своим парнем» в аду. А вот человек благодарный доволен всем. Он размышляет о том, что́ Бог ему даёт каждый день, и радуется всему. А неблагодарный всем недоволен. Он ропщет по всякому поводу, мучается от всего. Допустим, он недоволен тем, что припекает солнце, но вдруг начинает дуть пронзительный северный ветер и приносит холод. Солнце тебе не нравилось? Что же – дрожи теперь от холода.
– Геронда, что Вы хотите сказать этим примером?
– Я хочу сказать, что если мы не признаём с благодарностью тех благ, которые нам подаёт Бог, и ропщем, то приходят испытания, которые заставляют нас сжаться в комок. Я вам без шуток говорю: тот, кто выбрал себе жизнь по такому «типикону», тот, кто постоянно ноет и ропщет, обязательно получит от Бога крепкую оплеуху, чтобы ещё в этой жизни расплатиться хотя бы с частью своего долга. Если же обходится без оплеухи, это ещё хуже. Тогда придётся сразу за всё расплачиваться в жизни будущей.
– Так значит, геронда, ропот может войти в привычку?
– Нет, не так: ропот не может не войти в привычку. Потому что за ропотом обязательно следует ропот и за жалким нытьём на свою судьбу в обязательном порядке следует много другого жалкого нытья. Сеющий нытьё, жалобы «на свою судьбину горькую» пожинает то, что посеял, – жалкое нытьё, а в житницы свои засыпает семена депрессии и страха. Тогда как человек, сеющий славословие, вкушает божественную радость и приемлет вечное благословение. Человек ропщущий – сколько бы Бог ему ни давал благословений – не признаёт их за благословения. Поэтому благодать Божия отходит от него и к нему приходит искушение, а потом искушение преследует его, оно наступает ему на пятки, и всё у него идёт через пень-колоду. А вот за человеком благодарящим гонится Сам Бог со Своими благословениями.
Неблагодарность – великий грех, который осудил Сам Христос.
Тангалашка хочет видеть нас опечаленными
– Геронда, почему радость у меня иногда резко сменяется печалью?
– Резкий переход от радости к печали чаще всего происходит от искушения. Тангалашка по своей злобе борется с человеком, особенно с человеком восприимчивым, тонкокожим и от природы жизнерадостным. Он борется с тем, кто стремится проводить жизнь духовную. В этом-то и состоит его работа: он хочет видеть нас печальными, потому что он от этого радуется. Но с какой это стати мы должны позволять тангалашке делать что ему вздумается? Разве радость не лучше расстройства и печали? Разве любовь не лучше злобы и ненависти?
– А я вот, геронда, иногда впадаю в печаль, а причины понять не могу.
– Это тангалашка не хочет, чтобы человек радовался. Он находит способ огорчить и тех, у кого есть повод огорчаться, и тех, у кого его нет. Что касается тебя, то мне кажется, что он стремится ввергнуть тебя в отчаяние. Для этого он всё больше и больше опутывает тебя своими тонюсенькими ниточками. Ладно ещё, если бы он вязал тебя верёвкой!.. Верёвкой человека опутать куда ни шло – был бы хоть какой-то повод для огорчения. Но ведь на самом деле его тонкие нити тебе только кажутся канатами, и ты из-за этого переживаешь. Не мучай себя без повода, потому что этим ты радуешь тангалашку и огорчаешь Христа. Скажи: ты что, правда хочешь, чтобы Христос огорчался?
– Нет, геронда, но…
– Никаких «но»! «Ад огорчи́ся!» А ну-ка скажи: «Ад огорчи́ся!»
– «Огорчи́ся!»[84]
Печаль истощает наши душевные и телесные силы
– Геронда, у меня часто болит желудок, и мне трудно исполнять своё монашеское правило.
– Ты вот всё сидишь и беседуешь со своими помыслами, всё видишь в чёрном свете и терзаешь себя без причины. Оттого ты и страдаешь душой и телом. Вслед за очередным таким приступом помыслов у тебя и желудок начинает болеть. Где уж потом найтись силам для духовного делания! Можно, конечно, выпить лекарство и снять боль, но если ты не прекратишь печалиться, то желудок твой снова станет болеть. Не принимай помыслы, которые приводят тебя к отчаянию, чтобы не выкидывать в мусорное ведро те дары, которые дал тебе Бог. Чем правильнее ты будешь смотреть на вещи, тем больше в тебе будет покоя и умиротворения, тем и физически здоровее ты будешь. И лекарства тебе потом не понадобятся.
Тоска выбивает оружие из рук христианина. Она высасывает все соки его душевных и телесных сил, она не даёт ему ничего делать. Она не только отравляет его душу, но и в тело тоже вносит беспорядок. Печаль и расстройство бьют по самым чувствительным местам организма, они вызывают в человеке депрессивный страх и делают его ни на что не годным. Яд печали может свалить с ног не только человека со слабым организмом, но и очень крепкого от природы. Среди вас в монастыре есть одна сестра. Знаете, сколько у неё нереализованных сил? И в духовном плане она могла бы развиться очень сильно, да и на послушании была бы первой во всём! Она могла бы быть лучшей в монастыре – но из-за того, что она надломлена печалью, она ни к чему неспособна. Человек с такими задатками пропадает впустую. Словно мощная машина, которая простаивает без пользы.
Прогоним нытьё и ропот духовной отвагой
– Геронда, когда в духовной борьбе меня одна за другой постигают трудности, я начинаю роптать, и меня охватывает такая тоска…
– А в трудный-то момент как раз и проявляется человеческая сила. Когда встречаешься с трудностями, не бойся и не поддавайся панике. Проси у Бога духовного мужества, чтобы смело встречать трудности на своём духовном пути и отважно бороться.
– Геронда, печаль, которую я последнее время испытываю из-за своего ужасного внутреннего состояния, меня духовно парализует.
– Слава Богу, ты уже не там, где когда-то давно была. Но и туда, где тебе подобает быть, ты ещё не пришла. Однако я уверен, что скоро ты проявишь свою отвагу и благодатью Божией разорвёшь последние путы ропота и нытья – как лев разрывает тенёта. Прогони нытьё и ропот духовной отвагой. Буду этого ждать и молиться. Надеюсь, что дождусь, и тогда от души порадуюсь твоим успехам.
– Геронда, когда я не выполняю своё монашеское правило, меня охватывает тоска.
– Печаль о том, что мы не сделали то, что положено, или наоборот, радость о том, что выполнили свою задачку, – вещи естественные. Но к этому может примешиваться и эгоизм, а потому будь внимательна. Прямо сейчас положи доброе начало, определи порядок своей духовной борьбы и потихоньку иди вперёд. Так ты достигнешь постоянства, прекратятся эти скачки вверх-вниз, которые вызывает враг, всеми силами старающийся, чтобы ты его не заметила. Если ты с духовным мужеством ради преуспеяния в монашеском подвиге используешь те силы, которыми наделил тебя Бог, то достигнешь больших успехов. А вот если застрянешь в болоте ропота и жалобного нытья, то так всё и будешь без конца горько причитать, а тангалашка в это время будет плясать от радости и злорадно потирать ладошки.
– Я вот, геронда, не пойму: чего мне не хватает – усилий?
– Да вставать тебе надо и в атаку бежать! Неужели не понятно?
– А как хоть в неё бегут, в эту атаку-то?
– Отважно бегут! Знаешь, мне тут ноющие и ропщущие на судьбу монахини не нужны. Мне нужны духовные сулио́тки[85], которые с духовной отвагой воевали бы с диаволом, прославляя Бога.
Противоядие от печали – это славословие Бога
– Геронда, я огорчаюсь, когда вижу что какая-то страсть покинула меня не полностью.
– А ты говори: «Слава Тебе, Боже, что ушло так много!» Будь я на твоём месте, то, глядя на великие Божии дарования,
– Геронда, а если я знаю, что снова упаду?
– Ничего ты не знаешь, а думаешь так от страха. Не бойся, что допустишь прежнюю ошибку, поскольку так ты сама колеблешь свою веру в Бога, расковыривая под микроскопом своё прошлое. Если помысел говорит тебе, что ты не исправишься, и от этого ты впадаешь в уныние, то нужно себя утешить и подбодрить. Скажи: «Слава Богу – сегодня я стала лучше, чем была вчера. Слава Богу тысячу раз». Это воодушевление, хотя и кажется ненастоящим, заключает в себе великую силу – упование на Бога. А упование на Бога – это такой рычаг, который опрокидывает отчаяние и открывает струю Божественной живости. Тогда душа освобождается от печали и депрессивного страха, и духовные силы человека потихоньку укрепляются.
– Геронда, я переживаю из-за многих проблем со здоровьем.
– Принимай всё как великие дарования от Бога. Бог ведь никого не обижает. На Небе тебе будет чем утешиться. Там ты получишь приличную пенсию, если, конечно, сама её не урежешь своим ропотом.
– Но как это произойдёт, геронда, ведь сейчас-то я не чувствую в себе Неба?
– Ты не чувствуешь в себе Неба, потому что не прославляешь Бога. Когда человек живёт и движется в пространстве славословия, он радуется всему. В миру есть люди, которые будут судить ещё и нас, монахов. Посмотрите на бедуинов – какая же у них тяжёлая жизнь! А они благодарят Бога и всегда веселы[87]. Они пшеницу не просеивают от песка и камней, а несут на мельницу как есть, поэтому и хлеб у них как настоящий камень. В пище, которую они едят, похоже, нет необходимых микроэлементов, кальция и тому подобного, поэтому у бедуинов совершенно разрушенные зубы. Смотришь, идёт себе бедуин с одним-единственным зубом, а радуется при этом так, словно этот зуб у него перламутровый!.. А у кого-то всего только одного зуба и не хватает, но он из-за этого чувствует себя ущербным. Я рассказываю вам всё это к тому чтобы вы понимали, что нужно непрестанно славословить, прославлять Бога за Его к нам благодеяния, делая это день и ночь.
Один епископ рассказывал мне, что в храме, когда диакон читал Евангелие об исцелении гергесинских бесноватых[88], один совсем простой прихожанин, который стоял позади епископского места, на каждом слове Евангелия повторял: «Слава Тебе, Боже». Диакон читал:
«Я понял, – рассказывал мне потом епископ, – насколько этот простой человек был прав, постоянно повторяя: „Слава Тебе, Боже“. Потому что „слава Тебе, Боже“ и есть те самые слова, которые ввергают бесов в море». Вот и вы постоянно повторяйте: «Слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже, слава Тебе, Боже…», пока «свиное стадо» не бросится в море.
Славословие освящает всё вокруг. Славословя, человек растворяется в благодарности Богу. Он теряет рассудок – в хорошем смысле этого слова; он радуется всему. А когда человек благодарит Бога даже за малое, то в какой-то момент его осеняет столь щедрое благословение Бо-жие, что человек не в силах его понести. Тут уже и диавол не может больше устоять и бежит прочь со всех ног.
Раздел второй. Добродетели
О возделывании добродетелей
Геронда, когда человек достигает обо́жения?
– Когда в него вселяется Божественная благодать.
– Тогда в нём начинает жить радость?
– В нём начинает жить не только радость, но и обилие любви, смирения, утешения, уверенности. В нём присутствуют качества, которые присущи Богу, и потому в него вселяется благодать Божия.
– А что значит выражение
– Разве святой пророк Давид не говорит:
Чтобы человек сделался подобным Богу, он должен жить в согласии с заповедями Божиими и работать над собой. Таким образом он очищается от страстей и приобретает добродетели, и тогда он уже не просто человек, сотворённый
«Делание добродетели есть хранение заповедей Господних»
– Геронда, я бы очень хотела увидеть своего святого.
– А я бы очень хотел, чтобы ты постаралась стать другом Божиим.
– Как мне этого достичь, геронда?
–
Если мы дети Божии, то должны соблюдать Его заповеди. Когда иудеи сказали: «У нас отец Авраам», Христос им ответил: «Ваш отец не Авраам, а сатана, потому что если бы вы были детьми Авраама, то творили бы и дела Авраама»[92].
– Геронда, что имеет в виду авва Исаак, когда говорит, что Христос требует не исполнения заповедей, но исправления души[93]?
– Ну а для чего Бог дал нам заповеди? Разве не для нашего исправления? Соблюдая заповеди Божии, мы возделываем добродетель и приобретаем здравие души. «Делание добродетели, – говорит авва Исаак, – есть хранение заповедей Господних»[94].
– Геронда, авва Исаия говорит: «Человеку потребно сердце мужественное и великое, чтобы пещись о хранении заповедей Божиих»[95].
– Так оно и есть. Чтобы безукоризненно исполнять заповеди Божии, необходимы мужество, отвага и трезвение. Поэтому ищи, чего тебе не хватает и что Бог требует от тебя; поразмысли о том, что ты сделала, а что должна была сделать, но не сделала. Говори себе: «Да, мне по сердцу то, чем я занимаюсь, однако угодно ли это Христу?» – и старайся исполнять волю Божию.
Ценность имеет та добродетель, которая приобретается свободно, без принуждения. Человек должен почувствовать необходимость добродетели и потом потрудиться, чтобы её стяжать. Это ведь не Богу нужно, чтобы мы исполняли Его волю, – это нам самим нужно исполнять волю Божию, чтобы освободиться от своего ветхого человека.
Вся борьба верующего человека должна быть направлена на то, чтобы безукоризненно соблюдать заповеди Божии. Когда человек стремится к исполнению воли Божией, тогда он приближается к Богу и, даже если не просит, всё равно получает Божественную благодать. Иными словами, он черпает воду непосредственно из Источника.
Все добродетели необходимо возделывать
– Геронда, а может ли человек быть добродетельным от природы?
– От природы человек может быть, например, простым, спокойным, кротким. Однако всё это природные дарования, которыми наделил его Бог. А человек, чтобы приумножить их, должен взращивать, возделывать. Духовные дарования, дары Святого Духа он получит через подвиг.
– Геронда, а рассуждение – это дар Божий или же добродетель, которая приобретается человеком постепенно через духовное делание?
– Я тебе скажу так: рассуждение – это дар Божий. Но допустим, у тебя нет этого дара, зато есть какой-нибудь другой. Развивая тот дар, который у тебя есть, ты параллельно с ним будешь развивать рассудительность и другие добродетели, а через это восполнять и те добродетели, которых у тебя не хватает. Когда человек подвизается, к примеру, в воздержании, то одновременно он возделывает молчание, внимание, молитву, рассудительность и другие родственные добродетели.
Любую добродетель и любую страсть можно возделать, развить. Всё зависит от того, в каком направлении человек будет работать. Если он будет возделывать добродетели, то вырастут добродетели, которые заглушат страсти. Если он будет возделывать страсти, то вырастут страсти, которые заглушат добродетели. Ну а если он будет возделывать и те и другие, то вырастут и те и другие, и получится полная неразбериха. Чтобы это понять, представьте себе сад, в котором растут и цветы и бурьян. Если хозяин сада начнёт возделывать бурьян, то вырастет бурьян и заглушит цветы. Если он станет ухаживать за цветами, то разрастутся цветы и заглушат бурьян. Если же он будет возделывать и цветы и бурьян, то со временем не сможет отделить цветы от бурьяна.
Чтобы человек преуспел, он должен увидеть и признать, какие страсти в нём есть, и приложить старание, чтобы их отсечь. Также ему следует познать дарования, которыми наделил его Бог, и развить их. Если он станет в смирении их возделывать, то вскоре духовно обогатится. Если человек будет духовно работать, он станет лучше; если отнесётся к духовной работе с небрежением, станет хуже.
Я встречал людей, у которых почва души была плодородной, но они оставили её невозделанной, и в итоге всё там заросло терновником и чертополохом. А другие, хотя на земле их сердца росли терновник и чертополох, всё выпололи, вспахали, и их духовная земля стала приносить плоды. Что пользы, если Бог нам дал хорошую землю, а мы её бросили и она поросла бурьяном? Если наш духовный надел пригоден для выращивания сахарного тростника, а нас вполне устраивают растущие на нём камыш и осока, если мы не заботимся о том, чтобы выполоть из земли камыш, а на его место посадить и выращивать сахарный тростник, то чем поможет нам Бог? Из камыша ведь только и можно, что корзинки плести – сахара из него никак не добудешь.
Бог от каждого из нас потребует ответа: удвоили ли мы тот дар, который Он нам дал. Если кому-то из нас Он дал пять дарований, то человек должен превратить пять в десять. Даже девять дарований при исходных пяти – это уже не отличная оценка. Поэтому каждый из нас со смирением и рассуждением пусть делает всё возможное для того, чтобы стать отличником. Ведь Бог потребует от нас ответа, превратил ли человек один талант в два, два – в четыре, а пять – в десять. Следовательно, если человек удвоил данные ему таланты, то в глазах Бога он заслуживает высшей награды. А если кто-нибудь – не по гордости, а по усердию – превратит в десять всего один данный ему талант, то он умилит этим не только Бога, но даже человека с самым жёстким и каменным сердцем.
Добродетель ближнего и нас наполняет благоуханием
– Геронда, что помогает стяжать добродетель?
– Общение с человеком, у которого эта добродетель есть. Если ты общаешься с человеком, у которого есть благоговение, то постепенно тоже сможешь приобрести благоговение. Так происходит с любой добродетелью, потому что добродетель ближнего и нас тоже наполняет благоуханием.
Когда мы, как в зеркало, смотримся в добродетели других людей и стараемся им подражать, мы созидаем себя. Но и глядя в зеркало их недостатков, мы тоже получаем пользу, потому что чужие недостатки помогают нам увидеть наши собственные. Добродетель другого побуждает меня к тому, чтобы стремиться ей подражать, а недостаток брата заставляет задуматься, нет ли и у меня такого же недостатка, и если есть, то в какой степени. Всё это нужно мне для того, чтобы постараться от этого недостатка избавиться. Например, я вижу, насколько брат трудолюбив, радуюсь этому и стараюсь ему подражать. А в другом брате вижу порок любопытства. Я не осуждаю брата, но внимательно смотрю на себя: не болею ли любопытством и я? И если увижу, что болею, то постараюсь от этого избавиться. Однако если в себе я вижу только добродетели, а в других только недостатки, и при этом на свои недостатки не обращаю внимания или даже оправдываю их, радостно приговаривая: «А я-то лучше всех: и того, и другого, и пятого, и десятого…» – то дела мои совсем плохи.
Мы смотримся в других людей, как в зеркало, – отражаемся в них и видим себя. А вот те, в ком отражаемся мы, видят, какие мы неумытые трубочисты. И их насмешки и замечания смывают грязь с наших лиц.
Рецепты добродетелей, составленные святыми
– Геронда, а каковы отличительные свойства святых?
– Любовь со смирением, простота и рассуждение – вот отличительные свойства святых. Если человек с рассуждением будет понуждать себя подражать жизни святых, то и сам приобретёт святость.
Поделиться книгой: