За стартовой чертой

— По-моему, Сергей, нам с тобой на это жаловаться не приходится.

На следующий день мы выехали в Москву, на нашу центральную базу — в мотокоманду ЦСКА. Там доложили руководству о прошедших соревнованиях, получили запасные части, в частности, обод и покрышку для колеса диаметром 21 дюйм.

Едва возвратились в Читу, как начали готовиться к отъезду в Усть-Каменогорск на полуфинал первенства СССР, куда уже должны были дойти мотоциклы, отправленные из Вятской Поляны.

Когда прибыли на место, чуть ли не век ночь провели у мотоциклов. Смотрели, как зашипованы и заспицованы колеса диаметром 21 дюйм у других спортсменов. Попробовали проехать на мотоцикле с таким колесом и убедились — новшество выгодное. Но где взять такое колесо к завтрашнему дню? Выручил Николай Матвеев из Владивостока — одолжил нам свое прошлогоднее. У гонщиков есть добрая традиция — помогать друг другу. Николай понимал: дав нам колесо, он тем самым усиливает соперников. Но иначе поступить не мог, ибо знал, что и мы в подобной ситуации поступили бы также.

— Армейцы, получите дальневосточный сувенир, — пошутил он. И улыбаясь продолжал: — На этом самом колесе, между прочим, Павлов в прошлом году до чемпионского титула доехал. Не осрамитесь и вы.

И ушел.

Мы, не раздумывая, начали устанавливать новое колесо на одну из машин.

Первый старт Олег Павлович Яровой принял на усовершенствованной машине. Выступил хорошо, а главное — понравилась новинка. Потом на этом же мотоцикле и я выступил. Тоже понравилось. Не буду описывать ход состязаний, скажу только, что нашего славного Колю Матвеева мы в заездах обидели, оставив позади. В итоге я занял пятое место, обеспечив себе место в финале, наш тренер — шестое.

По условиям соревнований в финал выходили спортсмены, занявшие первые пять мест в своей подгруппе. Но, как известно, в финале соревнуются шестнадцать участников. Чтобы определить шестнадцатого, три гонщика, занявшие в своих подгруппах шестые места, стартовали в перезаезде. Позднее, уже в Омске, после проведенной официальной тренировки Олег Павлович Яровой оказался среди них сильнейшим. Так мы оба пробились в финал.

ДОРОГА НА ПЬЕДЕСТАЛ

Мог ли когда-нибудь думать, что так скоро наступит день и выйду на старт соревнований, в которых вместе с сильнейшими гонщиками страны буду оспаривать звание чемпиона СССР! О наградах, а тем более о звании чемпиона, и не мечтал. Считал: это мне пока не по силам. Вот Олег Павлович — гонщик зрелый, он может бороться и за призовое место.

На подготовку к финалу времени практически не оставалось. Из Усть-Каменогорска сразу же поехали в Омск, где проводились решающие старты. После соревнований в Усть-Каменогорске заднее колесо мы, разумеется, вернули Николаю Матвееву и теперь перед нами снова встала проблема, как успеть сделать новое. Выход подсказал Валерий Распопин: «Обод я вам помогу заспицевать, а шипы раздобудьте у ребят». Шипами поделились спортсмены из Барнаула и Владивостока.

На мотоциклах для ледового спидвея до ста сорока шипов. И вот представьте, что нам пришлось сделать в покрышке такое же количество отверстий для них, причем не где попало, а в определенном порядке. Чтобы иметь более ясное представление о том, какая работа была выполнена, приведу небольшую цитату из книги заслуженного мастера спорта, заслуженного тренера СССР Владимира Ивановича Карнеева. Вот что он пишет:

«Устанавливая шипы на шины, надо прежде всего хорошо заточенным ножом аккуратно срезать выступы протектора почти до их основания, но так, чтобы рисунок оснований выступов протектора на шине был заметен. Это необходимо для тщательной разметки отверстий под шипы. Сверление отверстий в шинах производят специальным сверлом с остро заточенным концом, чтобы можно было точно попадать им в размеченную точку.

Процесс сверления шины осложняется тем, что должен производиться одновременно и на прокладке в виде широкой ленты, вырезанной из прорезиненного пожарного рукава. Эта прокладка служит для увеличения жесткости установки шипа на шине.

Шину и прокладку просверливают на торцевой части толстой доски, специально приспособленной для этого и укрепленной в тисках...» Теперь, правда, технология несколько изменилась — отверстия прожигаются острым шилом.

Что и говорить, ночь перед стартом оказалась нелегкой. Но она еще раз показала, что люди при желании и настойчивости могут сделать, казалось бы, невозможное. В пятом часу утра мы закручивали на мотоцикле последние гайки. Потом, не раздеваясь, легли спать. Малость отдохнули и — к машине. Пригласили знакомых гонщиков и тренеров посмотреть нашу работу. Мнение было почти единодушное: «Машина стоять не будет!»

— Ничего, поддержим, — отшутился Олег Павлович.

Еще раз проверили шипы, крепления.

— Сережа, ты стартуешь чуть раньше меня, — сказал Яровой. — Поедешь на нашем мотоцикле, а дальше — решим.

На старт я вышел рассерженным: «Сейчас покажу, что машина не только стоять, но и бегать умеет», — твердо решил про себя.

Старт! Мне показалось, что на этот раз не я управляю машиной, а машина мной — так легко и лихо первыми выскочили мы на вираж. Как на крыльях прошли поворот — рядом никого, потом еще один, вышли на очередную прямую... Всю дистанцию не мы догоняли, а, наоборот, догоняли нас. Только сделать этого никому не удалось. Отличное начало. Не зря мы трудились почти всю ночь.

Выиграл и второй заезд. Олег Павлович тоже в двух заездах финишировал первым, И вот пришла пора встретиться нам друг с другом.

Решили, что тренер выступит на нашем детище, а я возьму машину у Валерия Распопина. Менять мотоцикл в ходе соревнований дело неприятное, но иного выхода не было. Наша машина оказалась и проворней, и умней. Да и гонщик на ней сидел умелый. Короче говоря, я пришел к финишу только третьим, а Олег Павлович — первым.

— Не огорчайся, Сережа, — сказал после заезда тренер. — Все еще впереди, и неизвестно кому из нас придется испытать больше радости.

После первого дня Яровой набрал тринадцать очков из пятнадцати возможных, у меня было на очко меньше. Прикинули — каждый может бороться за призовое место.

Вечер провели у машины: проверяли узлы, чистили, смазывали. Подходили механики из других команд, с любопытством посматривали на наш мотоцикл, молча отходили. Интересуются не просто так, понимали мы. Но скрывать нам было нечего.

Устал за день, а заснуть долго не мог. Перспектива оказаться в призерах почему-то пугала и тревожила меня. Да, сделаю все, чтобы завтра успешно выступить, но... Представлял, будто на повороте не справился с управлением и врезался в заградительный снежный бортик. Ко мне бегут врачи, спортсмены, а у меня на глазах слезы — проиграл. А потом мчался на мотоцикле по огромному ледяному полю. Прямо, прямо, прямо... За моей спиной слышался шум приближающейся машины, гонщики кричали: «Остановись! Остановись! Что ты делаешь? Впереди обрыв...» Но неведомая сила несла меня вперед и вперед. Я вздрагивал и открывал глаза...

Едва уснул, как услышал голос Олега Павловича: «Подъем!» Спал ли я вообще?

Умылся, оделся. Позавтракали и —на ледовое кольцо.

День второй поначалу мало чем отличался от первого.

Выигрываю заезд, тренер — тоже. Еще заезды. Снова оба выигрываем. Потом непредвиденное. После моего третьего победного финиша на нашем мотоцикле откручивается крышка масляного насоса и масло начинает лететь наружу. Следующий заезд — Ярового. Я побежал за отверткой, но устранить неисправность не успели. Яровой взял машину у Валерия Распопина — и проиграл.

Теперь только у меня из нас двоих оставались шансы, страшно сказать, на чемпионское звание!

Олег Павлович посмотрел на меня:

— Не расстраивайся из-за меня. Что поделаешь, в спортивной жизни всякое бывает. Мотоцикл отремонтирован. Давай, Сережа... Ни пуха, ни пера...

Очередной заезд.

Юркнула вверх стартовая струна, и машины с ревом рванулись с места. Моя машина чуть впереди. Вошел в вираж, почти не сбавляя скорости. Рядом уже никого. На прямой оторвался еще больше. Снова вираж. Прохожу смело, может быть, даже слишком смело. Отрыв все увеличивается, но ни на секунду не расслабляюсь. И так до финиша. Победа! И какая счастливая победа! Останавливаюсь. Подбегает Олег Павлович, обнимает: —

Молодец, Сережа! Умница!

Второго и третьего призера определил перезаезд. В нем встретились наш тренер и Сергей Чирцев. Победил Сергей. Олег Павлович стал третьим призером. Такое случилось впервые: два читинских мотогонщика — призеры чемпионата страны!

Стою на пьедестале почета на самой высокой ступени. Комок в горле. От радости, что ли? Все вокруг, как в тумане. Мысли путаются. Улыбаюсь, помахиваю рукой и слышу, как шумят зрители. Удивительное, неповторимое состояние души...

Вернулись в часть. В родной роте на видном месте боевой листок: «Поздравляем чемпиона страны рядового Сергея Тарабанько с победой! Молодец!» Но самое интересное узнал чуть позже. Вызвал старшина, тепло поздравил, а потом сказал, что я сегодня назначен в наряд на кухню.

— Чемпионы тоже должны чистить картошку, — лукаво подмигнул он.

Картошка так картошка. Я никогда не рассчитывал на какие-либо поблажки: служба есть служба. Но старшина, видно, недаром предложил мне провести свою первую ночь в подразделении после получения чемпионского титула на кухне. В наряде оказались сплошь спортсмены, Срезали ребята кожуру с клубней, бросали картошку в котел и жадно слушали рассказ о чемпионате. Один журналист потом написал: «...Наверное, этот наряд на кухне был самым интересным и содержательным в истории спортклуба Забайкальского военного округа».

— А ты, Сереж, по-моему, и не мечтал даже занять первое место? — спросил Виктор Московских (между прочим, будущий чемпион страны).

— Конечно, нет. Но насчет того, чтобы пробиться в призеры, нахальная мысль была. В конце концов, если не метить на что-то большее, зачем выходить на старт.

— Правильно, — вступил в разговор Володя Тумасов. — Я кандидат, а мысленно уже в мастерах хожу. Цель, ребята, цель перед собой надо иметь.

— Да, Сергей, тебя ведь можно поздравить. Ты теперь у нас мастер спорта, — вдруг вспомнил Виктор.

— Счастливчик, — сказал кто-то.

Счастливчик... Мне радостна была победа, но счастливчиком я себя не чувствовал. Неподходящее это слово для спортсмена. Вспомнил дорогу от новичка до мастера. Нелегким был этот путь. И усталость, и страх, и неуверенность, даже отчаяние — все надо было в себе побороть, прежде чем почувствовал — на что-то способен. Правильно сказал товарищ — каждый спортсмен должен поставить перед собой цель. Я читал в газете об одном учителе физкультуры из поселка Самусь Томской области, который в сорок лет стал мастером по гиревому спорту. Тренировался он ежедневно после восьми вечера. Сотни тонн поднимал. Сказал себе: «Или сейчас или никогда». Приходил домой и не мог взять в руку вилку, руки тряслись, не слушались...

Быть может, кто усмехнется: зачем это чудовищное самоистязание? Но на своем примере учитель доказал ученикам, себе, что тренировкой и силой воли можно достичь даже самой высокой цели. Ведь он стал мастером спорта с рекордом России!

Чемпионское звание не вскружило мне голову. Скорее, наоборот. Понял, что теперь каждый соперник будет выступать против Тарабанько более собранно, более решительно. Кому не хочется обыграть чемпиона! Удержаться на вершине не просто. А ставку можно было делать только на одно — трудолюбие.

НА СВЕРХСРОЧНУЮ

В мае 1970 года истекал срок службы в армии. Уволиться в запас — значит расстаться с клубом, который так много мне дал. Как быть?

Именно об этом шел у меня разговор с начальником спортклуба Забайкальского военного округа.

— Что, солдат, будем делать? — спросил он. — На сверхсрочную останешься или домой поедешь?

— И домой хочется, и с клубом расстаться не могу, — ответил я.

— Удерживать тебя не имеем права.

— Может быть, мне домой поехать, с родителями посоветоваться?

— А что, дело предлагаешь. На несколько дней отпустим. Собирайся в дорогу.

В тот же день уехал в Ангарск. Город моего детства, как он повзрослел за два года! Выросли новые жилые дома, похорошели улицы.

Меня не ждали и, конечно, очень обрадовались.

— Ты, солдат, вижу, на побывку прибыл, — сказал отец.

— Так точно, на побывку, — по-армейски ответил я.

— Что же тебя привело?

— За родительским советом приехал.

— Надо же, — усмехнулся отец. — Моложе был, часто без нашей помощи обходился. А тут — за советом. С чего бы это?

— Дело серьезное. Срок службы истекает, а что делать — не знаю. Мои спортивные дела тебе известны.

— Как же? Мы с матерью тут столько поздравлений в свой адрес выслушали, когда ты чемпионом страны стал, словно подвиг совершил.

— А ведь приятно?

— Приятно. Давай о деле.

— На сверхсрочную мне предлагают остаться в Чите.

Спортклуб у нас там хороший. Вот и думаю остаться в армии, чтобы не потерять спортивную форму.

— А я считала, после службы бросишь ты все это, — вступила в разговор мама. — А ты вон что надумал.

— Еще не надумал, но пора принимать какое-то решение.

Разговор получился длинный и основательный. Пожалуй,

впервые разговаривал с родителями на равных, как взрослый со взрослыми. И они поняли, что мотоспорт в моей жизни больше, чем просто увлечение. Он стал неотъемлемой частью моего бытия.

— Вырос ты, Сережа, совсем вырос, — заключил отец. — Решай сам.

И я решил остаться на сверхсрочную службу. Мама огорченно вздохнула:

— Ждали, ждали и дождались. Ты хоть пиши почаще, да заезжай.

Так на многие годы определилась моя жизнь, жизнь сержанта, а затем и офицера Советской Армии.

Все пошло своим чередом. Олег Павлович к тому времени сдал экстерном экзамены за военное училище и ему присвоили звание лейтенанта. Методика у нашего тренера оставалась прежней: хоть и специализируешься в гонках по льду, будь любезен летом тренироваться в мотокроссе и выступать в соревнованиях. Скажу откровенно, это доставляло мало радости, ибо в этом виде мы, читинцы, не блистали высокими результатами. Погодные условия у нас такие, что начинали мы тренироваться на земляных трассах позже гонщиков из средней полосы России, а заканчивали раньше.

На первенстве Вооруженных Сил СССР по мотокроссу летом 1970 года в Ленинграде снова стартовал неудачно. После первого заезда показал Олегу Павловичу руки — все в мозолях, ссадинах.

— Олег Павлович, может, больше не выступать?

— Зачем тогда приехал? — рассердился он. — Можешь не стартовать, твое дело.

Конечно, я принял участие и во втором заезде. Помню волнистый спуск на трассе. Кажется, не едешь, а летишь на своей машине, но другие оказываются быстрее тебя. Досада берет, а ничего сделать не можешь. Тренироваться надо больше. А когда и где? Вообще, потерзал душу кросс...

После чемпионата ожидал приятный сюрприз. Мне вручили значок мастера спорта СССР, а Олегу Павловичу сообщили, что нашему армейскому спортклубу выделены два новеньких чехословацких мотоцикла «Чезет». Это были машины, о которых мы давно мечтали.

Иногда приходилось слышать: «Гонщик — гонщиком, но главное — мотоцикл. Будет хорошо отлаженная, мощная машина — будет и победа». Но так могут говорить только люди, не разбирающиеся в мотоспорте. Да, машина должна быть хорошей, но гонщик никогда не сможет подчинить ее своей воле, если не будет настоящим мастером. Не мотоцикл выходит на старт и участвует в заездах, а человек. И не будь у него тонкого чувства ездока, не проникнись он любовью к технике, не найди с машиной общего языка, никогда не добиться ему успеха. Наши стальные кони хоть и неодушевленные, но хорошо чувствуют, с кем дело имеют, поэтому платят добром хорошему хозяину и наказывают беспечного и самовлюбленного. В этом лишний раз убедился, когда сел на «Чезет». Что и говорить, машина хорошая, но сердитая, капризная — с ней надо уметь обращаться. Пока не приручил, не объездил как следует, заметных сдвигов в результатах не было. Погоду, качество льда, мастерство соперников — все надо учесть, прежде чем давать мотоциклу свои команды. Команды эти должны быть разумными, грамотными, иначе и до беды недалеко. Вот почему мы иной раз сутками колдуем с техникой. Какую-нибудь мелочь упустишь, а потом потерянное не наверстаешь.

Настоящий гонщик — это не только прекрасный жокей, но и механик отменный, который каждый узел машины назубок знает. Поэтому удивляет, когда молодые парни, только-только пришедшие в мотоклуб, стремятся поскорее сесть за руль мотоцикла. Этому свое время. Сначала надо хорошенько узнать машину. Может, и скучно отворачивать и заворачивать гайки, полоскать в бензине шестеренки, до блеска драить оси и бензобаки, зато потом школа эта только на пользу пойдет.

БЫТЬ В СВОЕМ ДЕЛЕ ГЕНЕРАЛОМ...

Армейская служба свободным временем не балует. Но если оно выпадало, спешил в гараж. Постоянно хотелось как-то улучшить машину, проверить то одну идею, то другую.

В книге В. Пекелиса «Твои возможности, человек!» прочитал: «Можно смело утверждать — никто не знает границ своего ума. Мы никогда даже близко не подходили к границам своих возможностей, и мозг наш обычно работает на ничтожную долю своей мощности. Таким образом, природа отпустила каждому из нас колоссальный кредит, но, увы, мы не всегда пользуемся им, часто ленимся заниматься интеллектуальной гимнастикой, чтобы поднимать уровень своих возможностей до уровня талантов и гениев. Конечно, не каждому дано стать Эйнштейном, Колмогоровым, Станиславским, но каждый может — независимо от профессии и должности — быть в своем деле «генералом», предельно раскрыть свои потенциальные возможности».

Какое отношение это имеет к спорту? Думаю, самое прямое. Быть в своем деле «генералом»—к этому должен стремиться каждый спортсмен.

Знал немало способных ребят, которые, поднявшись до определенного уровня, застопорились на нем. Не потому, что не могли достичь большего. Могли. Но не хотели трудиться. Их вполне удовлетворяло достигнутое: они в команде, участвуют в сборах, в соревнованиях, выступают на среднем, но устраивающем руководство, уровне. Что еще надо? Идти дальше, улучшать результаты — для этого нужно много и серьезно работать. А работать лень. Вот и топтались на месте, пока на смену не приходили другие. Спорт не любит равнодушных, самодовольных и жестоко им мстит. Без самоотдачи в нем никто еще не достигал больших высот.

Уфимец Борис Самородов в сорок два года стал серебряным призером чемпионата мира по ледовому спидвею. Он не нуждался в тренерском потакании, к тому времени сам готовил мастеров. Его никто не заставлял отшлифовывать старты и виражи, другие элементы техники гонок. Он сам стремился пройти лишний круг и во время, и после занятий.

Внимательно приглядывался я к асам ледяных дорожек на совместных тренировках, на соревнованиях. И очень многому научился у них не только в плане техники и тактики гонок, а прежде всего в смысле беззаветной преданности спорту, одержимости любимым делом.

После победы в чемпионате страны получил много писем от болельщиков и спортсменов. Болельщики поздравляли, желали успехов, молодые гонщики просили советов.

Одно письмо особенно взволновало.

«Мой сын Борис учится в восьмом классе, — писала учительница из Омска. — Когда вы выступали в нашем городе, он наблюдал за соревнованиями. Его поразила ваша смелость, ваше умение. Пришел домой и говорит: «Я тоже стану мотогонщиком». С тех пор все свободное время проводит у мотоцикла—у его товарища есть «Ява». Но беда в том, что он стал хуже относиться к учебе. Забывает иногда об уроках. Сделаешь замечание— отвечает резко, даже грубо. Мы с мужем не знаем, что делать. Ведь класс-то восьмой! Мечтали: пойдет в девятый, окончит среднюю школу, поступит в институт. Посоветуйте, как быть? Вам, наверное, тоже пришлось пройти через такое. Хорошо бы вы написали ему дружеское письмо. Очень вас прошу».

Вспомнил, сколько хлопот доставлял родителям в школьные годы и написал Борису.

«Дорогой друг! Мне понятно твое желание стать хорошим мотогонщиком, твое внезапно появившееся увлечение мотоциклом. Но кто сказал, что ради этого надо пренебрежительно относиться к главному — учебе! В твои годы я занимался в общеобразовательной школе с математическим уклоном и в музыкальной — по классу баяна, И мотоспортом занимался активно. Должен откровенно сказать, как и ты, учиться стал хуже, чем, разумеется, очень огорчал родителей. К сожалению, понимать свои ошибки мы начинаем слишком поздно. Во-первых, нельзя приносить образование в жертву спорту. Во-вторых, в современном спорте нужны не только смелость, решительность, сильные руки и ноги, нужна и светлая голова, вооруженность знаниями из самых разных областей науки и техники.