Бояръ-Аниме. Романов. Том 9

#Бояръ-Аниме. Романов. Том 9

Глава 1

Первым делом я предупредил уже открывающую дверь охрану, что поднимать тревогу нет смысла. Да, они увидели, что в моем кабинете появился посторонний, но теперь уже поздно врываться, размахивая оружием — Людвиг давно сбежал.

— Дмитрий Алексеевич, вы уверены? — уточнил у меня дежурный боец.

— Уверен, Кирилл, — ответил я. — Все под контролем.

Дождавшись, когда они выйдут, я несколько секунд рассматривал надпись на столе, после чего вернулся к своему креслу. Опустившись на сидение, расслабленно положил руки на подлокотники и с помощью линзы открыл на ноутбуке вкладку управления «Оракулом».

В том, что с Викторией все в порядке, я уже убедился. «Оракул» транслировал мне картинку из ее покоев. Моя невеста мирно спала, закутавшись под одеяло, как гусеница в кокон — только кончик носа и торчал наружу.

Людвиг поступил крайне разумно. Показал, что подобраться ко мне и к Виктории ему не сложно, а заодно на деле продемонстрировал, что враждовать со мной ключники не хотят. По крайней мере, та часть этого общества, что сохранила разум.

Алистер Виндзор, очевидно, к таковым не относится. Я британцу все ноги оттоптал и репутацию его уничтожил, и дискредитировал его с профессиональной точки зрения. Я не знаю ни одного человека, который сохранил бы хладнокровие в такой ситуации.

Если бы Людвиг придерживался тех же взглядов, что и Виндзор, то не явился бы тихо-мирно, а перерезал бы всех, кто попался под руку. А он всего лишь испортил мне стол, доказывая свою точку зрения. А ведь мог для убедительности принести мне клочок волос Морозовой.

Развернув на дисплее показатели датчиков, установленных в особняке, я отфильтровал статические данные. Людвиг ранее не смог избежать попадания на камеры куда более слабые, чем мои. И тот факт, что тревога не включилась, ничего не меняет. Он есть на кадрах, просто система не восприняла его за угрозу — слишком ничтожны изменения показателей.

Картина появления ключника в моем особняке сложилась минуты через три работы. Отследить же его путь по Красноярску было уже физически нельзя — в квартале от моего дома просто отсутствовали средства обнаружения. Так что Людвиг растворился на улицах города, и, возможно, его еще не покинул.

Зато теперь я могу откалибровать работу своей аппаратуры, настроив ее на отслеживание подходящих частот. Людвиг маскирует свое пребывание под помехи, которые неизбежно будут фиксироваться и игнорироваться любой техникой. Хитрый ход, мало кто до такого додумался бы. Однако он упустил одну крайне важную деталь — собрав статистику после наших встреч и наблюдения за ключником в Тауэре, вычислить присутствие Людвига для нас с «Оракулом» теперь будет не так уж и сложно.

Диапазон колебаний, которые создает своим присутствием Людвиг, довольно узок. И вот его искусственный интеллект способен найти. Так что больше господину ключнику к нам незаметно не подобраться.

Внеся изменения в работу «Оракула», я перевел взгляд на телефон. Уведомление пришло из царской канцелярии — бумаги, подтверждающие перевод от Михаила II на счет моего Уральского комплекса.

Запустив поверхностный поиск по вычисленным частотам Людвига, я закрыл среду «Оракула» и захлопнул крышку ноутбука. Пока искусственный интеллект будет искать моего незваного гостя в фоновом режиме, у меня есть и другие задачи.

Во-первых, мне нужно обзавестись большим количеством блокирующей дар аппаратуры. То, что Михаил II отказался от этой идеи, не делает ее плохой. Государь просто не жил без родовых способностей и не представляет, как без них можно обходиться.

Мой собственный дар против управления временем практически бесполезен. Людвиг в любое мгновение пробьет мои щиты — ведь для него время стоит на месте, и что мой мозг под трансом, что «Оракул», оба за ключником не поспевают. Людвигу достаточно поставить мир «на паузу» и спокойно ломать мои техники еще в тот момент, когда я их только начинаю формировать. Я не увижу и не почувствую происходящего, пока время не будет пущено вновь.

Поэтому я направил все силы только на укрепление собственного покрова, превращая свое тело в непроницаемый для оружия объект. Конечно, это не делало меня бессмертным, однако в этом случае я мог заметить попытку напасть. И отреагировать — в том направлении, откуда исходит угроза. В отличие от других дистанционных техник такое перебрасывание купола на другой объект — дело моментальное.

Умение ходить вне потока времени — опасный дар. Но он тоже не делает Людвига неуязвимым. Иначе он бы не стал пытаться запугать меня. Я угрожаю ключникам, и они меня, может быть, еще не боятся, но опасаются.

Одной защиты от способностей, разумеется, мало. Мне нужен чип, который разгонит мой мозг до такого состояния, когда мы с Людвигом станем равны в скорости обработки информации. Естественные пути мне в этом не помогут. Я и так на пределе своих физических возможностей.

Во-вторых, нужно предупредить местное отделение ЦСБ, чтобы встречали церковную делегацию вместе со мной. Я не могу казнить крымского настоятеля собственноручно. Однако подвести его под казнь, заставив заплатить за предательство — вполне.

Патриарх Мефодий может лишить своего подчиненного сана, обратив в царского человека. И после этого с ним уже будет разбираться ЦСБ, так как предатель из человека церковного станет обычным гражданским лицом, против которого работают все правила и законы Русского царства.

Выйдя из своего кабинета, я кивнул охране. Бойцы смотрели на меня с плохо скрываемой виной. Как же, мимо них проскользнул враг, которого они не заметили и даже не успели отреагировать.

Но они всего лишь люди, и никакой вины в этом нет.

— Не киснуть, — подмигнул я своим людям. — В следующий раз мы будем готовы.

Не сказать чтобы мои слова их действительно обрадовали, но подбодрить большим я не мог.

— Конечно, князь, — не слишком дружно ответили они друг за другом.

Поражения никакого не случилось. А то, что Людвиг сюда проник, я рассматриваю скорее как победу. Потому что, сдается мне, этот член общества ключников — их последний довод. И его пришлось демонстрировать, чтобы я прекратил преследование поклонников Януса Двуликого.

Человеческая психика так устроена, что люди вываливают на стол козыри только в том случае, если все остальные средства либо израсходованы, либо бесполезны. А это значит, что я на верном пути. Потому как если Людвиг — их главное оружие, можно считать, что я уже победил.

Выбрав в телефоне номер главы Красноярского отделения Царской Службы Безопасности, я ткнул на вызов. Пошли гудки, и я спустился по лестнице на первый этаж, повторяя путь Людвига. Охрана последовала за мной — может быть, с ключником они и опростоволосились, однако обязанности сопровождения с них никто не снимал.

Линза подсвечивала мне следы ключника — незаметные невооруженным глазом частицы почвы на паркете. Пылинки сияли, подкрашенные «Оракулом». Но толку с этого не так много — если ключник прошел пешком от ворот особняка до внутренних помещений, эта почва будет совпадать с любой другой на подошвах обитателей.

Дойдя до двери на задний двор, предназначенной для слуг, я улыбнулся. В моем кабинете следы затерли ворвавшиеся бойцы охраны, а здесь еще никого, кроме Людвига, не было.

— Кирилл, собери отпечатки пальцев с этой ручки, — приказал я охраннику. — Очень осторожно.

Боец без вопросов кивнул и принялся выполнять, а я направился обратно. Ко мне тут же подошел еще один охранник, заменяя отсутствующего Кирилла.

Зыков до сих пор не брал трубку, что меня, впрочем, не слишком удивило — Александр Сергеевич наверняка и сам понимал, что ему и его опричникам необходимо встречать Патриарха Московского и Всея Руси. Так что сейчас, вероятно, глава красноярской ЦСБ инструктирует личный состав и готовится ехать в аэропорт.

Но я — князь, и ждать не собираюсь.

— «Оракул», звонок на ближайший телефон рядом с Зыковым, — велел я.

— Слушаюсь, князь, — отозвался искусственный интеллект.

И через пару секунд на мой вызов ответили.

— Лейтенант Курпатов, — представился опричник недоуменным тоном, подняв трубку.

— Здравствуйте, Николай Дмитриевич, — вежливо поздоровался я, шагая по своему особняку. — Пожалуйста, будьте так любезны, передайте телефон майору Зыкову. Можете сказать, что его беспокоит князь Красноярский.

Возникла секундная заминка, похоже, подчиненный Александра Сергеевича не был готов к такому повороту событий. Мы ведь с ним ни разу не встречались, но его номер у меня чудесным образом оказался.

Однако мое желание лейтенант все же исполнил.

— Слушаю, Дмитрий Алексеевич, — негромко произнес Александр Сергеевич.

— Майор, к нам летит патриарх Мефодий с сопровождающими, — сразу же произнес я, не желая затягивать разговор. — В частности среди свиты патриарха есть игумен Павел. На его имя у меня имеются неоспоримые доказательства нарушения царского приказа. Этого человека, Александр Сергеевич, нужно арестовать.

Сообразил майор достаточно быстро.

— Дмитрий Алексеевич, вы не вправе указывать Царской Службе Безопасности... — начал он, но практически тут же замолчал.

— Я вас предупредил, Александр Сергеевич, — произнес я немного жестче. — Или вам нужен звонок Ворошилова, чтобы отработать полученные сведения? Я рассчитываю на ваше содействие, Александр Сергеевич. Мы должны работать в одной связке, а не вставлять друг другу палки в колеса. Если мне каждый раз придется доказывать вам свою правоту, так, может быть, вы сами попросите перевод в другое княжество, пока я не обсудил этот вопрос с Емельяном Сергеевичем лично?

Пара секунд тишины, пока Зыков, очевидно, обдумывал мои слова. Наверное, майор был уже не слишком-то и рад, что Красноярском теперь правлю я — человек, который напрямую может говорить с высшим руководством страны и его, майора, начальством.

— Информацию принял, — с трудом ответил мне Зыков, проговаривая слова сквозь стиснутые от злости зубы. — Будем готовы, Дмитрий Алексеевич. Но игумен — человек Русской Православной Церкви. Нужно, чтобы патриарх лишил его сана.

— Благодарю за содействие, Александр Сергеевич, — вежливо произнес я, после чего повесил трубку.

В том, что отец Мефодий с радостью избавит РПЦ от столь неудобного подчиненного, я не сомневался. Еще по Иоанно-Предтеченскому монастырю я понял, что у нынешнего Патриарха Московского и Всея Руси не слишком хорошо получается управлять собственной организацией. Но потерять свое место он однозначно не пожелает, а значит, будет делать все, чтобы удержаться на своем престоле.

— «Оракул», рассчитай параметры для блокировки дара на всей территории особняка, — велел я, возвращаясь к себе в кабинет. — После подсчета направь документы Волкову Святославу Святославовичу с пометкой «Сверхсрочно».

— Приступаю, князь, — отозвался искусственный интеллект.

Кирилл уже закончил снимать отпечатки с дверной ручки. Я увидел через линзу, что «Оракул» уже сканирует известные базы данных. Да, это не ДНК, однако я очень сильно сомневаюсь, что Людвиг — настоящее имя этого человека. Так что проверка не повредит.

Базы данных аристократов — тщательно охраняемая информация в любом роду, в любой стране. Но отпечаток пальца зачастую служит аналогом подписи на важных документах, когда используются современные технологии. Так что если ключник подписывал что-то хотя бы раз таким методом, я обязательно об этом узнаю.

Вернувшись в кабинет, я еще раз взглянул на царапины на столешнице.

— «Оракул», свяжи меня с медицинской службой, — велел я, обходя стол и занимая свое место в кресле.

— Дежурный медик на связи, князь, — раздался голос сотрудника службы Романовых. — Вам нужна помощь?

— Доброе утро, Наиль Тахирович, — сказал я. — Нужно проверить мой стол на следы чужой ДНК. Надеюсь, у нас все для этого имеется?

— Разумеется, Дмитрий Алексеевич, — ответил тот. — Сейчас будем, князь.

Через пять минут мне уже внесли новый стол — практически точную копию предыдущего. А поцарапанный Людвигом утащили для изучения.

Все проходило спокойно, без суеты и паники, так что ни у одного стороннего наблюдателя не закралось подозрений, что происходит нечто из ряда вон. И хотя охрана оставалась взвинченной, я не опасался новых нападений. Глупо сначала предупреждать, а потом исполнять свою угрозу, не дав обдумать собственное предупреждение.

Получается, что одна рука — пытается нас убить, вторая — старается запугать. Будь я действительно глупым мальчишкой, каким кажусь окружающим, я бы непременно решил, что это просто следствие. Мол, ключники поняли, что у них не получилось избавиться не только от меня, но и от моей невесты, а потому решили попугать немного, чтобы я их за провальную попытку не преследовал.

Но все куда прозаичнее. На самом деле в обществе ключников назрели некие разногласия.

Все эти нестыковки с обществом ключников имеют только одно возможное объяснение: члены общества Януса Двуликого действуют по отдельности, каждый на свое усмотрение.

Я допускаю, что киборги и невидимки — далеко не последний сюрприз в их закромах. Тот же газ Измайлов разрабатывал не с нуля, а по уже почти готовой документации. И будет наивно полагать, что это — все, на что способно общество влиятельных людей с многовековой историей.

Однако использовать действительно все свои наработки они не стали. Возможно, не договорившись между собой. Возможно, все еще видя во мне кого-то, кто может стать их братом по перстню.

Да, сейчас у нас конфликт. Но пройдет время, и мне можно будет сделать новое предложение, например, когда юный и горячий князь Романов осознает, каких великих целей он сможет добиться, объединившись с ключниками. Или, допустим, когда они неожиданно предложат мне спасение или помощь в ситуации, из которой я сам не найду выхода.

— Князь, обнаружено совпадение частот Людвига, — сообщил мне «Оракул», и я повернулся к дисплею ноутбука.

Рассмотрев здание красноярского аэропорта, я улыбнулся.

— Ну, кто бы сомневался, — прошептал я, и тут же нажал на кнопку, подключаясь к сети родовой службы безопасности. — Внимание всем бойцам. Активировать встроенную защиту от магии!

Ее действия не заметно, никаких уловимых взглядом полей она не создает. Однако если Людвиг окажется в зоне действия блокирующей дар защиты моих бойцов, его просто вышвырнет в настоящее время.

И вот тогда мы с ним поговорим иначе.

— «Оракул», покажи всем лицо Людвига, — приказал я, и искусственный интеллект тут же вывел всем моим людям его изображение. — Будьте осторожны, этот одаренный крайне опасен.

Слушая в наушнике подтверждения, что мои слова были услышаны, я поднялся из-за стола и направился к выходу.

— Виталя, заводи «Монстра», — приказал я, уже спускаясь по лестнице. — Мы едем в аэропорт.

— Как прикажешь, князь, — ответил Слуга.

Выйдя на улицу, я втянул холодный зимний воздух полной грудью и улыбнулся. Получится поймать Людвига или нет, мне все равно нужно встретиться с патриархом Мефодием и его игуменом.

Скорость же, с которой ключник добрался до аэропорта, говорила о том, что он не настолько быстр, как ему хотелось бы. И он не может ускоряться настолько, чтобы мгновенно перемещаться из точки в точку, а вынужден пользоваться транспортом — перемещаться по всей планете в мгновение ока даже для него невозможно. А значит, у его рода не может быть большого числа подданных.

Сев на сидение «Монстра», я кивнул Витале, и машины рода Романовых выкатились за ворота особняка. Я смотрел на сияющий в солнечных лучах город и думал о том, что есть еще один вариант, зачем Людвигу аэропорт.

Возможно, ключник намеревался встретить самолет Патриарха Московского и Всея Руси первым. Взойти по только что приставленному трапу и убить настоятеля крымского монастыря, чтобы тот не выдал своих сообщников, помогавших Татьяне Игоревне скрыться.

И само это убийство скажет об участии ключников в «смерти» великой княжны больше, чем все мои косвенные доказательства.

Глава 2

Красноярский аэропорт .

Анна Михайловна смотрела на приближающуюся землю в иллюминатор, подперев подбородок рукой. С высоты, на которой самолет сделал круг, чтобы зайти на посадку, было заметно, что город не такой уж и большой, а так и не засыпанная воронка на месте бывшей резиденции великого князя Измайлова, что не все так гладко на земле князя Романова.

Великая княжна Выборгская не была дружна с великой княжной Красноярской, все же их отцы придерживались разных политических взглядов, и дети Рюриковичей не общались между собой свыше положенного правилами приличия. Однако Соколова прекрасно помнила, каким оставалось положение жителей Красноярского княжества во время правления Измайловых. А потому представляла, сколько усилий придется приложить Дмитрию Алексеевичу, чтобы наладить быт на своей территории.

Для себя Анна Михайловна давно решила, что обзаводиться собственной территорией можно, только если речь идет об огромной власти. К примеру, если бы государь признал цесаревичем Дмитрия Романова, она бы с удовольствием поборолась за место его супруги. И, собственно, она даже попыталась — цесаревич или нет, однако Романовы — один из богатейших благородных родов Русского царства.

Но Красноярск? Слишком много труда, слишком много времени и средств нужно вложить в эти земли, чтобы хотя бы превратить его в среднее княжество. Не самое богатое, но и не самое бедное в Русском царстве.

Анна Михайловна, став супругой Герберта фон Бисмарка, получала от принца Германского рейха только недвижимость и никаких подданных. Как раз по той причине, что недвижимость — это всегда инвестиция, которую можно выгодно перепродать, в крайнем случае — подарить нужному человеку. А что делать с людьми, которые хотят сладко есть, растить детей, получать какое-то достойное образование? Их, в отличие от охотничьего домика восемнадцатого века, никому не подаришь.

Так и не сменив фамилию, она не стала для Германского рейха своей, а для Русского царства — немецкой принцессой. Обычная практика, когда дело заходит о международных браках. Однако личная собственность, полученная в дар от принца, есть личная собственность — и распоряжаться ей великая княжна Выборгская могла на свое усмотрение, естественно, в рамках законов обеих стран.

Бормотание Патриарха Московского и Всея Руси стихло. Он тяжело вздохнул, не скрывая, что готовится к крайне сложному делу. Анна Михайловна бросила взгляд в его сторону, но ничего не сказала. Отец Мефодий не стал бы его святейшеством, если бы не умел принимать трудных решений.

Шасси мягко коснулось взлетно-посадочной полосы, и самолет едва ощутимо подпрыгнул, прежде чем окончательно сцепиться с поверхностью. Великая княжна Выборгская ощутила легкое беспокойство от толчка, но оно тут же прошло.

— Вот и все, — услышала Соколова тихий голос патриарха, откинувшегося на подголовник кресла.

Нервозность главы Русской Православной Церкви не была заразна, однако Анна Михайловна все равно ощутила пробежавшие по шее мурашки. Возможно, действительно следовало отказаться лететь сюда и явиться позднее, когда патриарх Мефодий закончит выяснять отношения с Дмитрием Алексеевичем. Великой княжне Соколовой очень не хотелось оказаться причастной к чужим проблемам.

Самолет, наконец, замер на месте. От здания аэропорта покатили трап, но в глаза Анне Михайловне бросилось количество сотрудников Царской Службы Безопасности. И Романовых. Их было слишком много, как будто встречали не Патриарха Русской Православной Церкви, а как минимум террористов, решившихся угнать самолет.

Вновь накатило иррациональное чувство надвигающейся опасности, как будто великая княжна Выборгская сделала нечто плохое, и вот-вот ее в этом обвинят. Однако усилием воли Анна Михайловна загнала эти эмоции подальше. В конце концов, она ничего не делала, и ни в чем не виновна. А Дмитрий Алексеевич дружен с ее братом и отцом, он не станет предпринимать никаких угрожающих действий, прежде чем во всем не разберется.

Так что здесь происходит?

Трап подкатили к все еще закрытому люку самолета, однако ставить его на место никто не спешил. Патриарх Мефодий, только мельком глянув в окно, ссутулился и тяжело зашагал в сторону выхода. Во всем его облике было столько смирения, что Анне Михайловне даже стало жаль старика.