Лесная сторожка

— Эй, где тут именинник? Гостей принимай, пироги на стол выставляй!..

— Будет уж тебе шуметь, Илья, — вышел навстречу Егор Николаевич. — Заходи. А именинник — вон сидит, — кивнул старик в сторону внука. — Восемь лет парню! Вот оно как. А наше дело стариковское… Есть чему радоваться — внука с пеленок вырастил, нынче в школу пойдет, даст бог, ученым человеком станет. Вот наше с тобой дело, брат Илья, — все ближе к могиле. Отгулялись мы, старики.

— Полно тебе нас хоронить! Сам-то силен, что старый дуб! — хлопнул лесника по плечу дядя Илья. — Лет до ста, пожалуй, дотянешь, — смеясь, прибавил он. — Ну, здравствуй, именинник!..

С этими словами рыбак подошел к Митьке, высоко поднял его, а потом, опустив на пол, сделал вид, что страшно устал.

— Ну и здоров же ты стал, Дмитрий, еле поднял тебя, — притворно отдуваясь, пробасил дядя Илья и тут же, хитро подмигнув Митьке, развернул пакет и нахлобучил мальчугану на голову новую меховую шапку с кожаным верхом.

— На, носи, браток! Будешь в школу ходить, так чтоб голову не застудил. Да смотри, учись хорошо!

Гости, наконец, уселись за стол. Рядом с Митькой сидел Толька. Взрослые пили вино за здоровье именинника, а друзьям налили шипучего лимонада, привезенного Василием Семеновичем.

Но Митьке не сиделось. Тихонько толкнув в бок друга, он прошептал ему на ухо:

— Толька, пошли на улицу, наверно голуби есть хотят.

Незаметно прихватив кусок пирога с рисом и ватрушку с творогом, ребята выскользнули из-за стола. Подбежав к сараю, они сняли с телеги клетку и поставили ее на землю. Посмотрев на товарища, Митька вдруг проговорил:

— Толька, знаешь что — теперь у нас своя почта будет! Ты что-нибудь напишешь и пришлешь мне с голубем, а я тебе!

— Вот здорово! — обрадовался Толька. — Мало ли что понадобится мне, а я сразу — раз, записочку тебе — чирк, голубь и доставит!

— У тебя все «раз», да «чирк», а ты лучше скажи, как с ними теперь быть, — озабоченно разглядывал голубей Митька. — Покормить надо, а

они в такой маленькой клетке не то что есть, а и повернуться не могут.

— Мить, а это что там стоит? — спросил Толька, показывая на большой ящик, стоявший у сарая.

— Это дед с чердака вытащил. Там разное барахло лежало, вот он его вычистил, вымыл и хочет туда осенью овса насыпать.

— Да из него голубятню сделать можно! У меня дома точно такой же! Папка помог сделать. Ты попроси у деда этот ящик, он у тебя добрый, даст.

Уже под вечер, часов в десять, гости стали расходиться по домам.

Коровины уезжали последними, предложив тете Фене подвезти в Сорокине и ее.

— Толя, приходи завтра ко мне, голубятню устраивать будем, — попросил товарища Митька. — Дед разрешил ящик взять. Придешь?

Толька посмотрел на отца.

— Придет, обязательно придет, — усмехнувшись, ответил за сына Василий Семенович.

В доме у стола крутился медвежонок. Поднимаясь на задние лапы, он старался кончиком носа добраться до блюда со сладостями. Митька посмеявшись, дал Федьке кусок сладкого пирога с черникой и, пожелав дедушке спокойной ночи, забрался в свою постель. Однако он долго еще не мог уснуть — все думал про почтовых голубей и про то, как они с Толькой будут переписываться..

Федька доел полученный кусок, облизнулся и вперевалку направился к Митькиной кровати. Поднявшись на задние лапы, он посмотрел на засыпающего хозяина. Нет, видно сладкого сегодня больше не получишь. Медвежонок, еще раз взглянул на Митьку, вышел из дому и побрел к себе, на сеновал.

Через полчаса все затихло в сторожке. Устав за день, крепким сном спал Митька, улеглись и все его звери. Только «ночной сторож» фыркал и возился под лавкой у стола, разыскивая, видимо, вкусные крошки, оставшиеся от Митькиного угощенья.

Не спал и Шанго. По-хозяйски обежав дом, пес присел у крыльца, прислушиваясь к ночным шорохам.

В школу!

Итак, сегодня — в школу! Вот и наступил этот долгожданный день!

Митька очень рад, что станет, наконец, школьником. Он будет ходить в сорокинскую школу, а когда закончит семь классов, поедет учиться на главного лесничего в Ленинград. Так сказал дедушка и так хочет сам Митька.

Очень доволен был и Егор Николаевич. Как же, растет внук, вот теперь уже и в школу пойдет. «Дай бог дождаться мне того дня, когда и впрямь мой Митрий станет лесничим, — думал Егор Николаевич. — Тогда бы со спокойной совестью можно и на покой».

Ранним утром старый лесник запряг лошадь и, усадив в бричку внука, повез его в Сорокино. Можно было бы, конечно, и пешком дойти, расстояние невелико — всего три километра, но старику хотелось как можно торжественнее обставить этот день, первый «школьный» день в Митькиной жизни.

Привязав лошадь к коновязи около сельмага и дав ей сена, лесник с внуком направились в школу. Узнав, что еще только половина десятого, а занятия в младших классах начнутся в десять, Егор Николаевич положил руку на плечо мальчугана и сказал:

— Ну что ж, Митрий. выходит, рановато пришли. Зайдем пока к тете Фене.

Тетя Феня жила в небольшом домике рядом со школой. Немало хлопот было у нее в дни перед началом занятий. Вот и сегодня она еще засветло побывала в школе, обошла и проверила все свое хозяйство и, только когда старшеклассники в девять часов разошлись по классам, забежала домой перекосить на скорую руку.

Тетя Феня радостно встретила лесника с Митькой.

— Ну, Егор Николаич, дождался и ты, что в твоем доме академик появился!

— Да, Федосья, дождался, — проговорил лесник, выбивая пепел из трубки. — И вот что: ты больше знаешь насчет школьных дел. Так есть у меня к тебе просьба: покажи уж ты ему здесь все, что надо.

— Покажу, покажу, Николаич. Трудно ли ребенку добро сделать, — быстро заговорила тетя Феня. — А ты, сынок, можешь каждое утро ко мне приходить, я и чайком всегда напою. Будешь приходить-то? — наклонилась она к Митьке, сидевшему у стола.

— Спасибо, тетя Феня, — отозвался он, — приду.

— Ну вот и молодец! Приходи, завсегда приходи. А теперь пойдем в школу, без десяти десять уже. Ты, Николаич; не беспокойся. Учительница у нас толковая. Справедливая, но строгая; баловать не даст, а и зря взыскивать не станет, — торопливо повязывая платок, говорила тетя Феня.

Учительница, Евгения Филипповна, посадила двух друзей — Митю и Толю — за одну парту.

Первый день в школе очень поправился Митьке. В классах и коридорах славно пахло краской — недавно закончили ремонт. Всюду зелень, осенние цветы. И ребята, и учителя празднично одетые, торжественные. И верно, все как в большой праздник!

Митька внимательно слушал учительницу, но не смог удержаться и от того, чтобы не поглядеть по сторонам. Его смутило, что в их классе так много незнакомых ребят.

— Толька, что это чужих как много? — тихонько спросил он на перемене у друга. — Откуда они?

— Да все из соседних деревень. — ответил Толька. — Ты в лесу живешь, вот и не встречал никогда. Я-то многих знаю, у отца в магазине бывают. Из Лужков тут много, да из Маврина. Из наших, сорокинских, нынче в школу мало пошло, не доросли еще. Шесть девчонок всего, да этот… Борька Шапкин. И дружить нс с кем, если бы не ты.

— А с Борькой?

— Ну его, я с ним не вожусь. Задира и ябеда. Чуть что — мамке бежит жаловаться. Ты ему, смотри, про наши дела не рассказывай. По всей деревне разнесет и переврет все. Мы с тобой без него обойдемся, верно?

— Конечно…

Прямо из школы Митька побежал к тете Фене, где его уже ждал дедушка, и принялся оживленно рассказывать об учительнице, о ребятах, о классе.

— Понравилось, значит, — добродушно протянул лесник. — Вот это добро. Ну, а теперь поехали-ка, школьник, домой. Тебя твои звери заждались, да и мне за дело пора.

Так кончился для Митьки первый школьный день.

Как-то в субботу, когда урок подходил к концу, Евгения Филипповна неожиданно спросила у Митьки:

— Ты что же это, Сидоров, скрываешь, что у тебя есть свой живой уголок?

Митька не понял ее и растерянно ответил:

— У меня никакого живого уголка нет, Евгения Филипповна…

— Ну как же нет? А вот наша тетя Феня рассказывала мне, что видела у тебя и медведя, и зайца, и белку. Ведь есть у тебя все эти звери?

— У меня еще и ежик есть, и Шанго. А… живого уголка никакого нет.

— Так это же и есть живой уголок, — засмеялась учительница.

— Евгения Филипповна, — поднял руку Толька Коровин. — Давайте устроим экскурсию домой к Сидорову, посмотрим его зверей.

— Давайте, давайте!.. — дружно закричали ребята.

— Успокойтесь, дети. Прежде чем устроить экскурсию, надо спросить разрешения у Митиного дедушки. Может быть, он будет недоволен, если к нему такая ватага явится без спроса.

— Евгения Филипповна! — горячо сказал Митька. — Звери-то мои, дедушка мне их подарил. Он не будет сердиться, если ребята с вами придут; Наоборот, рад будет, Он любит, когда к нам гости приходят.

— Что ж, раз сам хозяин разрешает, — улыбнулась Евгения Филипповна, — возьмем и пойдем завтра с утра. И по лесу прогуляемся, и зверей посмотрим. А ты, Митя, жди нас дома. Мы и сами дорогу к тебе найдем.

Вечером Митька сообщил дедушке, что к ним придет «искурсия» — сразу весь класс, вместе с Евгенией Филипповной.

— Ну что ж, — одобрил Егор Николаевич, — «искурсия» так «искурсия». Дело хорошее.

Рано утром Митька подмел в сторожке, вытер везде пыль, — словом, приготовился встречать гостей. Дедушка остаться не смог — как раз в воскресенье ему нужно было побывать в лесничестве.

Долго ждал Митька гостей, а потом не выдержал, позвал с собой Шанго, Федьку и пошел «искурсии» навстречу. Но едва только вошел он в лес, как уже издали услышал веселые голоса. «Идут! — подумал Митька и быстро спрятался в кусты. — Ох, и напугаю я их сейчас!» Однако Митькина затея не удалась — медвежонка он еще кое-как удержал, а вот остановить Шанго не успел. Пес залаял и сразу выдал засаду.

— Ага, вот где наш укротитель зверей скрывается! — воскликнула Евгения Филипповна, первой увидавшая Митьку.

— Ой, смотрите, — завизжали девочки, — медведь! А он кусается?

— Если разозлишь, так и куснуть может, а вообще он смирный, — успокоил их Митька, который только что выбрался из засады.

— Ну, показывай, Сидоров, где живешь, — сказала учительница, обняв Митьку за плечи.

По дороге к сторожке Митька завел гостей на сеновал.

— Здесь, на сеновале, медвежонок Федька спит, — и он показал ребятам на углубление в сене.

— Ему, наверно, тепло тут, — заметила любознательная Катя Пеночкина, потрогав Федькину постель рукой. — Знает, где себе берлогу делать — где потеплей. .

Когда все вышли из сарая, Митька кивнул головой на амбар:

— А вот там, под амбаром, заяц Санька живет, а Шанго, так тот где хочет — он хозяин.

— Митя, Мить!. А где ежик ночует? — спросил Толька Коровин.

— Ежик? — Митька посмотрел на Тольку и почесал в затылке. — Честное слово, не знаю. Иногда в доме днем и ночью, а иной раз пропадает где-то. Только всегда вечером и утром приходит молоко пить.

После недолгого, но горячего обсуждения ребята решили, что еж днем спит где-нибудь в лесу, в дупле.

— А еще у меня есть почтовые голуби, четыре штуки. Их мне Толя Коровин подарил, а живут они в голубятне, на чердаке, вон там, под крышей.

И все, как по команде, подняли головы и посмотрели на окошко в чердаке, куда показывал Митька. Тем временем медвежонок, пронюхав, что у ребят есть конфеты, хрипловато повизгивая, стал очень искусно ходить на задних лапах — Федька явно заигрывал с гостями, выпрашивая подачку. Ему и достались все конфеты и сахар, которые ребята принесли с собой. Обступив Федьку, детвора звонко смеялась над забавным медвежонком, а Катя Леночкина взяла Федьку за лапы и даже протанцевала с ним, под хохот зрителей.

— Сколько же месяцев твоему Федьке? — поинтересовалась Евгения Филипповна, когда веселье немного утихло.

— Дедушка сказал — месяца два ему было, когда из лесу принес, а у нас он уже четыре живет.

— Полгода еще, а такой сильный! — удивился Толька Коровин. — Никак не повалишь.

Обхватив медвежонка, он попытался было свалить его на землю, но Федька ловко вывернулся из его рук и, отойдя в сторонку, хитро поглядывал па окружающих.

— Он умный, все понимает, — очень серьезно заявил Митька. — Меня слушает, а дедушку даже боится немножко…

— А где же дед твой? — спросила Евгения Филипповна.

— В лесничество вызвали. Я один дома остался. Да я привык, у нас почти всегда так — дедушка в лесу, а я — дома, по хозяйству.

— Молодец, Митя! Дедушка старенький, ему надо помогать. А зверинец у тебя хороший!..

Когда ребята собирались в обратный путь, они по-очереди пожали на прощанье Федькину лапу.

Незаметно прошла зима. Митька ходил в школу, а дома занимался хозяйством. Но он не забывал и своих четвероногих друзей. В последнее время особенно заботливо ухаживал Митька за голубями.

Как-то в воскресенье, выпустив голубей, он подумал, а не пора ли уже учить их? Надо посоветоваться с Толькой, пусть он у отца спросит.

«Завтра же поговорю», — решил Митька, держа в руках чернохвостую голубку.

— Толька, знаешь чего я хотел тебя спросить, — остановил Митька друга, когда они на следующий день вышли из школы. — Может, пора уже нам своих голубей учить, а?

Толька сдвинул на глаза шапку и почесал затылок.