Месть мертвого Императора

Она взяла листок с примерами, посмотрела на решение, приподняла брови и удивленно сказала, передавая листок соседнему педагогу-мужчине:

– Посмотрите, Федор Федорыч! Вы ведь кандидат математических наук.

Тот проверил примеры и даже приподнялся со стула от возбуждения. Глаза его под толстыми стеклами очков удивленно округлились.

– Позвольте, позвольте! Это же высшая математика! Эти уравнения решены правильно, но только не по-школьному. Смотрите, чтобы свести икс с игреком, он использует интегралы, теорию Эйнштейна, а это – уравнение атомной реакции! Конечно, эти уравнения можно было бы решить и проще, но они решены, и это факт. Причем решены гениально!

Когда Федор Федорович это сказал, все учителя, директор и куратор из министерства просвещения с интересом уставились на мальчика, а корреспондентка стала быстро записывать что-то в блокнот.

«И зачем я залез в мозги к этому ученому? Не мог найти кого-нибудь попроще? Воспользовался бы знаниями той же Ираиды Борисовны, тогда бы она не придралась к самой себе», – подумал морх с досадой.

– С точки зрения школьной программы, уравнения решены неправильно, и я настаиваю на том, чтобы экзамен по алгебре не был засчитан! – заявила завуч, вновь переходя в атаку.

– А я считаю, что экзамен должен быть засчитан! – заспорил Федор Федорович. – Я – за! – И он поднял руку.

Толстенькая Марья Афанасьевна тоже подняла руку, и третья седенькая учительница, немного подумав, присоединилась к ним.

– А я как завуч требую переэкзаменовки! – заявила Ираида Борисовна. – Тут голосование ничего не решает. Скажите им, Анатолий Евгеньевич! Все должно решаться только по канонам школьной программы без каких-либо отступлений, – потребовала она у директора.

Директор с сомнением поглядывал то на завуча, то на представителя из министерства образования, не зная, чью сторону принять, и колеблясь.

Но, видимо, кураторше не понравился безапелляционный и высокомерный тон Ираиды Борисовны, которая мешала ей самостоятельно принять решение. К тому же представительнице министерства хотелось достойно выглядеть перед корреспонденткой.

Она встала и произнесла очень дипломатично:

– Хм... Конечно, я здесь человек посторонний, но мне, надеюсь, тоже позволено будет высказать свое мнение. Не правда ли, Анатолий Евгеньевич?

– Разумеется, разумеется, – закивал директор.

– Благодарю вас, – продолжала кураторша, посмотрев, включила ли корреспондентка диктофон. – В принципе Министерство просвещения всегда отстаивало школьную программу и не поощряло отступлений от нее...

– Вот видите! – торжествующе воскликнула Ираида Борисовна. – Вы слышали, Анатолий Евгеньевич?

Директор откашлялся.

– В таком случае экзамен считается не...

– Не перебивайте меня! Я не договорила! – сердясь, потребовала кураторша. – Хотя отступления и не поощряются, но, с другой стороны, привлечение дополнительного материала, в том числе из программ более старших классов, может быть только одобрено. Сейчас, на новом витке образования в России, страна нуждается в ярких и разносторонних талантах, юных гениях, которыми мы все могли бы гордиться... И я считаю, если, конечно, мое мнение как представителя министерства имеет вес, экзамен должен быть засчитан. Но, разумеется, решаю здесь не я, а директор школы.

Анатолий Евгеньевич опять откашлялся.

– Экзамен по алгебре засчитан, – объявил он, строго посмотрев на Ираиду Борисовну. – Если у кого-то есть возражения, прошу вынести их на педсовет. Мы разберем их в установленном порядке.

Завуч поджала губы.

– Если все здесь иного мнения, я не буду спорить, – сказала она. – Перейдем к экзамену по геометрии. По-моему, равенство треугольников по двум сторонам и углу здесь доказано неверно.

– Позвольте посмотреть. – Директор взял у нее страничку и наморщил лоб. – А по-моему, все верно, я бы сам доказал все точно так же, – заявил он.

«Естественно, из твоих же мозгов я все и списал», – подумал морх.

– Я тоже считаю, что все решено правильно, – сказала кураторша, даже не глядя на листок с теоремой. – Этот мальчик обладает незаурядными способностями, и я сделаю о нем доклад на коллегии министерства. Обучение экстерном является прогрессивным, и необходимо всемерно способствовать его пропаганде и распространению. Это раньше в школах усредняли и замедляли развитие талантливых учеников, стригли всех под одну гребенку, теперь же такие дети имеют возможность получения индивидуального образования и сдачи экзаменов экстерном.

Выдав эту тираду умных слов, представительница министерства, довольная собой, заняла свое место, поглядывая на корреспондентку, успела ли та все записать.

Тем временем директор открыл дверь и впустил в класс взволнованную маму.

– Итак, – сказал он торжественно. – Поздравляем! У вас очень талантливый сын, он успешно справился с экзаменами по алгебре и геометрии за восьмой класс, о чем мы вам и вручаем заверенную школьной печатью бумагу.

– Я дам вам свой телефон, – сказал Федор Федорович, быстро написав что-то на листке. – Позвоните мне, и я порекомендую Сережу на подготовительные курсы физического факультета МГУ. У мальчика несомненные способности.

– Ну ладно, ладно, – негромко сказала Ираида Борисовна. – С экзаменами за восьмой класс он справился. Но я все равно считаю, что программа экстерна никуда не годится. Она не для наших русских детей. Нельзя закончить школу в двенадцать лет, когда психика еще не созрела, и стать при этом полноценным членом общества. Школу нужно заканчивать вместе со всеми. А то получит среднее образование в двенадцать лет, а что дальше? Кошек вешать, камнями швыряться, впутываться в дурные компании?

– А дальше в институт, а потом в аспирантуру, – возразил Федор Федорович. – Гении не швыряются камнями, смею вас заверить. Позвольте, я помогу Сереже спуститься по лестнице.

– Да, спасибо, – кивнула мама.

Уже внизу к ним подбежала корреспондентка, которая едва отделалась от представительницы министерства.

– Я обязательно о вас напишу... – воскликнула она восторженно. – Это такой свежий материал! Тебя зовут Сережа? А фамилия как? Не мог бы ты рассказать какой-нибудь случай из своей жизни?

– Из жизни, говорите? – обрадовался морх. – Это можно. Диктофон включен? Ну, тогда поехали... Был в нашем эскадроне такой случай. Полковник Лебедев, князь, человек высшего света, коллекционировал пистолеты. Были у него и черкесские пистолеты, и турецкие, и наши тульские. И вот как-то раз собрались мы за картами в доме уездного предводителя дворянства. Мы – это я, князь Арефьев, поручик Задорожный, князь Воропаев, майор Судаков, барон Гумбольт фон Плю, корнет Теряев – в общем, почти все офицеры полка. И вот в нашем присутствии после двух бутылок «судаковки»[13] полковник заспорил, что срежет из пистолета стакан с головы любого из нас на расстоянии двадцати шагов. Но, понятное дело, все боятся подставлять свой лоб, полковник-то подшофе. «Извольте, господа, – говорю тогда я. – Если вам нужна подставка для стакана, используйте мою голову...» Поставил я себе стакан на голову и отошел. А полковник взял пистолет, взводит курок и целится. А сам пьяный, рука так и трясется. Ну, думаю, конец. «На счет „три“, – говорит, – стреляю. Раз, два...»

Не успел морх произнести «три», как послышался какой-то грохот. Корреспондентка лежала на полу без движения как подстреленная, а Федор Федорович и мама с ужасом смотрели на мальчика.

– Вот вы не верите, а между тем это быль, – обидчиво сказал разговорившийся морх. – Итак, я продолжу...

Глава IX

Самый молодой из капитанов

Внимание, читатель, сейчас начнется самое интересное! Слабонервных просим отложить книжку! Отложили? Если нет, то у вас крепкие нервы. Тогда поехали дальше.

После того как раненый капитан Гугль передал управление звездолетом Сереже, прошло около двух часов. За это время ящеры наскоро успели объяснить мальчику принципы космической навигации и рассказали об основных узлах управления крейсером.

– Здесь все в общем-то довольно просто. Дурак за пять минут выучит, – заявил Хрюк.

– Вот-вот, – подтвердил его слова недогадливый Драгль. – И трех лет не прошло, как мы с братцем сообразили что к чему. Смотри, это звездный компас. Вон тот светящийся куб с монитором – главный Навигатор крейсера, вроде как его мозги. Он прокладывает курс в гиперпространстве, следит, чтобы не перегрелся двигатель, управляет ремонтными роботами и так далее. Вон там орудийные башни – ты с ними уже более или менее освоился. Впрочем, капитан может за них не беспокоиться – за орудийными башнями следим мы с Хрюком.

– А чем обычно занимается капитан? – спросил Сережа.

– Всем понемногу, – смущенно сказал Хрюк. – Обычно он управляет кораблем, а когда мы подеремся, орет на нас, чтобы перестали.

– А вы часто деретесь?

– Когда как, когда два раза в день, когда один, – ответил Драгль. – Кстати, вы нам напомнили, кэп, что мы сегодня еще не дрались. Эй, Хрюк, иди сюда, старый пень!

– Не смей называть меня пнем, ты, тупица! – Хрюк не терпел, когда его провоцируют, и ящеры стали надвигаться друг на друга.

– Прекратите! – крикнул мальчик. – Сейчас не время драться! Нужно справиться с компьютером Черной Империи, а тут еще затерянный легион киборгов! Если мы сейчас будем затевать склоки между собой, то погибнем.

Ящеры смущенно опустили морды.

– И капитан примерно то же самое говорил. – Хрюк вытер лапой вытекшую из его единственного глаза слезу. – Только он малость погромче на нас орал! Иногда грозил даже за борт выбросить!

– Как он себя чувствует? Операция уже закончена? – спросил Сережа.

– Кажется, да, но неизвестно еще, выживет ли он. Кэп пока еще не очнулся. – Драгль кивнул на монитор внутреннего наблюдения, где в медицинском блоке за прозрачным пластиком с кислородной маской на лице лежал капитан Гугль. Чешуйчатое лицо космического мутанта было серым, и только грудь едва поднималась, это доказывало, что он жив и дышит.

ОПЕРАЦИЯ ПРОШЛА СОГЛАСНО НАМЕЧЕННОМУ ПЛАНУ, НО СОСТОЯНИЕ БОЛЬНОГО ПОКА НЕ УЛУЧШИЛОСЬ. ПЕРЕЛОМ В ТЕЧЕНИИ БОЛЕЗНИ НЕ НАСТУПИЛ. СУЩЕСТВУЕТ ВЕРОЯТНОСТЬ ЛЕТАЛЬНОГО ИСХОДА. СИСТЕМА БУДЕТ ПОДДЕРЖИВАТЬ ПАЦИЕНТА В СОСТОЯНИИ ИСКУССТВЕННОГО СНА ДО ЗАВЕРШЕНИЯ ЛЕЧЕНИЯ», – высветилось на мониторе сообщение от автоматического хирурга.

– Будем надеяться, что он выздоровеет, – сказал Сережа, отводя взгляд от монитора. – Теперь давайте засечем сигнал компьютера Черной Империи и попытаемся его найти.

– Незачем его искать, – вдруг сказал Хрюк.

– Почему незачем?

– Потому что он сам нас уже нашел, – заявил ящер и кивнул на Навигатор. – Видите вон те точки, которые к нам приближаются? Это боевые рейдеры затерянного легиона. Видимо, компьютеру стало известно, что мы спаслись, и он собирается прихлопнуть нас раз и навсегда.

– Что же ты мне раньше не сказал?

– Так вы же капитан? Для чего я буду чужую работу делать? – удивился Хрюк.

Сережа, вспомнив урок, сфокусировал на кораблях неприятеля опознающий луч и укрупнил изображение. Он увидел на Навигаторе три вытянутых, похожих на сверхзвуковые истребители рейдера, на каждом из которых были установлены усиленный лазерный пулемет новейшей конструкции и молекулярная пушка. По оснащенности вооружением каждый из рейдеров почти не уступал их крейсеру, но у трех машин было намного больше пушек.

– Это рейдеры внутрипланетного базирования, они не смогли бы притащиться в вашу Солнечную систему самостоятельно, – прогудел Драгль. – Значит, у них где-нибудь неподалеку есть база. Что будем делать, капитан?

– Сражаться. Сколько у нас времени до сближения?

– При такой скорости, пожалуй, минуты три. Они надеются подобраться к нам незамеченными, специально летят на малой высоте, не знают, что у нас есть дополнительные локаторы, – сказал Хрюк.

– Они войдут в поле действия наших дальних орудий через минуту. Может, нам и удастся сбить один или два из них первым же залпом, но придется стереть с карты пару ваших городов, – добавил Драгль, взгромождаясь в одно из кресел управления огнем и пристегиваясь.

– Не смей! – крикнул Сережа. – Мы не должны стрелять здесь, в земной атмосфере! Компьютер именно этого и добивается, чтобы, чем бы ни закончился бой и кто бы из нас ни победил, Земля все равно погибла. Мы должны выманить их в космос и дать им бой там.

– Если мы будем убегать, они решат, что мы струсили, – начал спорить Хрюк. – Лучше прикончить их прямо здесь.

– Я сказал: только в космосе! Пристегнитесь!

Включив двигатель на половинную мощность, Сережа положил руку на штурвал. Он уже кое-что знал и умел, словно мастерство капитана Гугля частично перешло к нему. За тридцать секунд они круто взмыли над городом и, стрелой пронзив земную атмосферу, устремились куда-то в направлении Венеры. От такого стремительного полета у Сережи перехватило дыхание, звездолет двигался почти отвесно, и на мальчика навалилась немыслимая тяжесть гравитации, пока кто-то из ящеров, сжалившись, не включил внутреннюю стабилизацию, убирая взлетную нагрузку. Только тогда Сережа снова смог нормально дышать и сосредоточился на управлении.

– Капитан тоже любил резкие старты, – одобрительно сказал Драгль. – Но таких резких стартов, как ты, он никогда не допускал. Обычно стартуют на одной трети нагрузки двигателя.

«Ну и осел же я», – подумал Сережа, но на треть нагрузки уже переключаться не стал. По Навигатору он видел, как три рейдера затерянного легиона включили форсаж и, уже не скрываясь, начали преследование. Расстояние между ними постепенно сокращалось. Наверное, они шли на полной мощности.

– Ты говорил, что у нас орудия немного дальнобойнее? – спросил Сережа у Хрюка.

– Да, вроде. У нас же крейсер, а у них рейдеры.

– Если так, то нам лучше держаться от них на таком расстоянии, чтобы мы их доставали своими выстрелами, а они нас нет?

– А что, неплохая идея, может сработать, – прогудел Хрюк и вдруг заорал: – Осторожно, капитан, смотрите, куда летите!

В последний момент Сережа потянул штурвал на себя и сумел избежать столкновения с примитивным искусственным спутником Земли.

– Уф! Пронесло! – выдохнул ящер. – Когда управляешь кораблем, нельзя отвлекаться и глазеть по сторонам. Иначе мы угробим себя сами и сделаем за киборгов их работу.

Увидев, что один из рейдеров немного вырвался вперед и подбирается к ним сбоку, Драгль поймал его в перекрестье прицела и нажал на гашетку лазерной пушки. Прицел оказался точным: полыхнула мгновенная вспышка и рейдер взорвался.

– Бабах! Готово! – отметил ящер. – А теперь поторопитесь, капитан. Они сейчас накроют этот сектор огнем.

Драгль оказался прав. Едва мальчик увеличил скорость, как тот участок космоса, где они находились всего несколько секунд назад, пронзили сразу восемь лазерных лучей из пулеметов двух оставшихся рейдеров.

– Я знаю их тактику. У них еще меньше фантазии, чем у нас с братцем, – пробасил Хрюк.

– А сейчас мы можем сбить еще кого-нибудь из них?

Не отрывая взгляда от монитора и держа руку на штурвале, Сережа уводил крейсер все дальше от Земли, чтобы планета даже случайно не пострадала при перестрелке.

– Сейчас нет, – сказал Драгль, возясь с настройкой лазерных пушек. – Они находятся вне зоны огня. Чтобы подбить их сейчас, нужно самим лететь им навстречу.

– Но тогда ведь и они смогут нас подбить?

– А вы как хотели, капитаненок? – усмехнулся ящер. – Сражение есть сражение. Не только мы наносим удары.

Сообразив, что Драгль прав и отступать они до бесконечности не могут, Сережа отвел звездолет еще дальше от Земли, а потом глубоко вздохнул и крепче взялся за штурвал, готовясь развернуть его.

– Вы готовы? – спросил он у ящеров, которые замерли у наводки лазерных пушек.

– Мы всегда готовы. Удачи нам, кэп! – пробурчали они, возясь у орудий.

– Тогда начали!

Мальчик резко потянул рычаг на себя и заставил звездолет сделать в воздухе мертвую петлю, так что на мгновение все они – и ящеры, и он – оказались головой вниз. Потом он выровнял корабль и повел его лоб в лоб навстречу двум рейдерам затерянного легиона, немного опешившим от такой наглости.

– Держите корабль ровнее, без рывков, капитан! Вы мешаете нам целиться! Сейчас мы войдем в зону огня! – крикнул Хрюк.

Сережа понял, что его рука дрожит на штурвале, и надавил на нее другой рукой. Мальчику было страшно, но его охватил настоящий азарт. В эту минуту он был готов, если понадобится, пойти на вражеский рейдер тараном.

Точки на Навигаторе приближались – теперь корабли шли уже на лобовое сближение. Замелькали выстрелы из лазерных пулеметов – киборги били, почти не целясь, надеясь на свою огневую мощь. Ящеры пока не стреляли, выжидая подходящий момент.

Внезапно их крейсер дрогнул, и Сережа едва удержал его. Запахло паленой сталью – очевидно, один из выстрелов противника царапнул их титановую броню. Отсек стал заполняться дымом, и у мальчика начали слезиться глаза – он почти уже не видел, что происходит на экране Навигатора, и только старался держать крепче штурвал управления, чтобы не сбить ящерам прицел.

– Теперь пора! – пробурчал Драгль, и они с Хрюком одновременно нажали на гашетки лазерных пушек. Две ослепительные вспышки – и рейдеры противника, которые были от них уже на мизерном по космическим меркам расстоянии двадцати-тридцати километров, превратились в куски расплавленного металла.

Отсек звездолета почти полностью затянуло едким дымом, и Сережа стал задыхаться. «Конец», – подумал он. Но включилась фильтрующая охлаждающая система, заработали мощные вытяжки, поднявшие сильный ветер, и через несколько секунд в рубке уже снова можно было дышать, а спустя полминуты мальчик увидел ящеров, целых и невредимых. В отличие от людей ящеры легко переносят дым.

ПОЖАР УДАЛОСЬ ПРЕДОТВРАТИТЬ. ПОВРЕЖДЕНИЯ БРОНИ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ И БУДУТ ИСПРАВЛЕНЫ РЕМОНТНЫМИ РОБОТАМИ В ТЕЧЕНИЕ ЧАСА. ВЫШЕЛ ИЗ СТРОЯ РЕЗЕРВНЫЙ БЛОК ЛОКАЦИИ И ОПРЕСНИТЕЛЬ ЖИДКОСТИ. ЗАДЕТ КОРМОВОЙ ОТСЕК И ГЛАВНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ, ПРОБИТ СВЕРХСВЕТОВОЙ УСКОРИТЕЛЬ. ДЛЯ ЕГО РЕМОНТА ТРЕБУЕТСЯ ПОСАДИТЬ КОРАБЛЬ НА ПЛАНЕТУ», – сообщил Навигатор, протестировав повреждения, полученные системами звездолета.

– Медицинский отсек не пострадал? Как состояние капитана? – спросил мальчик, беспокоясь за Гугля.