Американский альбом

На берегу выл ветер и носились чайки и кормораны, которых можно встретить на обеих сторонах Североамериканского континента. Эти слегка похожие на уток морские птицы в тихую погоду сидят на камнях развернув крылья, как плечи джигита с головой гордо задранной кверху и несколько на сторону, усиливая их сходство с гордыми кавказцами.

Внезапно одна из пролетавших чаек спикировала на мой бутерброд и, отхватив кусок, улетела боком как ведьма из вальпургиевой ночи.

Это привлекло внимание группы фотографов на берегу, пытавшейся использовать бурную погоду в качестве фона для рекламы балетной труппы. Оператору пришло в голову, что к юноше и девушке в обтягивающих трико делающих рискованные па на камне посреди бушующих волн хорошо было бы добавить чайку и мне пришлось пожертвовать оставшимся куском бутерброда, который был тут же предложен пролетавшим чайкам рукой танцора в этой композиции — будни Южной Калифорнии, так сказать.

Несмотря на нестантдартно холодные для этих мест погодные условия, это был наш шанс увидеть самую экзотическую часть американского пейзажа в трёх тысячах километрах от нашего дома: Гранд Каньон, камни Седоны и 500-летние кактусы Таксона. Этот список можно было бесконечно пополнять по мере продвижения вглубь континента по тридцатой параллели, в чем мы убедились практически сразу по пересечении западной границы штата Аризона: перед нами были пирамидальные холмы — кучи практически одинаковых каменных шаров двух-трёх метрового диаметра, как будто насыпанные гигантской рукой на плоской равнине насколько хватало взгляда — это был южный край распространения ползущего с севера ледника двухмиллионнолетней давности. За этим зрелищем последовали другие, из которых Гранд Каньон с беспощадным ветром и краями, на этот раз утопавшими в снегу по колено, оказался наименее запомнившимся (глубокий снег мы, так сказать, и в Канаде видали!). У самого его южного края расстилалась укрытая «неуместным» здесь снегом «Monument Valley» (долина монументов16), так знакомая по старым ковбойским фильмам!

Преодолевая гигантские расстояния по скоростной дороге без признаков жилья на горизонте в течение многих часов, мы вдруг увидели на обочине, ярко светящуюся в темноте рекламу государственного заповедника — в прошлом тюрьмы строгого режима17 и задержались здесь на ночь в придорожном мотеле. Дальнейшее описывать много не придется, тем более, что рисунков соответствующих я не сделал, но все что мы видели, подозрительно напоминало гротеск ковбойской комедии в духе «Лимонадного Джо» чехословацкого производства, где эти насмешники-чехи пародировали голливудских ковбоев, а русские зрители, не видев ковбойских фильмов, принимали многие эпизоды за чистую монету. Короче, там был и дощатый ломбард торговавших золотом и оружием возле которого, проезжая, мы увидели одноногого оборванца в потертом «стетсоне»18 с кобурой на поясе. Затем мы съели свой хамбургер за деревянным столом на 20 человек, бок о бок с людьми в таких же шляпах, сапогах из змеиной кожи и выгоревших на плечах жилетах, не сходившихся на «пивных» животах. Теперь, через уйму лет, я не вполне уверен, а не были ли эти персонажи актерами, изображавшими мифических «ковбоев» для заезжих посетителей. Но думаю что врядли. Америка это — Америка, а все актеры не попавшие в Голливуд, пошли в балотироваться в Конгресс и другие прибыльные места для профессиональных лжецов.

Но главное в Аризоне, всё же идеально гладкое и такое пустое асфальтовое шоссе, ведущее вас от одного чуда к другому, тут и полусфера-воронка диаметром в семьсот метров, вырытая в земле взрывом древнего метеорита, тут и ажурные остовы пятисотлетних кактусов, напоминающие распятия в пустыне Иудеи, тут и лес огромных прямоствольных сосен с розово-красной корой «Пондероза» в ущелье, ведущем от Гранд Каньёна в Седону, где красные столообразные горы напоминают египетские храмы. Лишь одно из чудес нельзя было увидеть с хайвея. К нему вела уходящая вбок просёлочная дорога в конце концов упёршаяся в маловыразительную бетонную стену, перед которой стояло несколько покрытых дорожной пылью легковых автомобилей и пикапов.

Это поселение или, вернее, архитектурный эскиз поселения в центре аризонской пустыни — детище прекрасного итальянского художника, судя по его графике на стенах офиса, и архитектора-визионера Паоло Солери, мечтавшего создать свою модель будущего в специально построенном комплексе, который в этот момент был представлен максимум одной десятой частью задуманного.

Здесь кубические конструкции из стекла и бетона сочетались бы с формой цельно отлитых из бетона арок и полукуполов, заимствованной из архитектуры Рима и раннего Возрождения

В центре этого далеко не законченного нагромождения объёмов помещались общая вегетарианская столовая, конференц-залы и библиотека, полная замечательных, в том числе уникальных книг, некоторые из которых покоились на залитом водой полу, указывая на определённый элемент разрухи, царившей в тот момент в хозяйстве утопии19. Один из томиков со слегка подмоченной самодельной обложке, я спас (стибрил) для того, чтобы увезти в наш северный дом и почитать ещё раз книгу, попавшуюся мне в ранней молодости20 и впервые открывшую для меня прелесть приватного образа жизни культурного обывателя, сложившегося к середине XVIII столетия в Англии, то есть именно тогда, когда отцы Американской революции закладывали основы теперешней фазы западной цивилизации.

Несмотря на достаточно серьёзные различия в архитектурных принципах, стилях и приёмах, Паоло Солери принадлежит категории архитекторов фантастов (и прочих фантастов), мечтавших о воплощении социалистической утопии методами градостроительства, то есть жилых образований, где осуществится максимальное перемешивание группы людей, нацеленное на всеобщую гармонию и здоровую окружающую среду, в противоположность капиталистическому индивидуализму и эко-эгоизму. Просто не могу не упомянуть «Фаланстер» Шарля Фурье и Гракха Бабёфа, разрекламированный в России Ник. Чернышевским, чрезвычайно некомфортабельные многоквартирные дома Ле Корбюзье и, чего уж там, творения конструктивистов первых сталинских пятилеток с обобщенными балконами вдоль дома, коммунальными кухнями и санузлами. И при этом все эти эксперименты представляют собой интересную и оригинальную архитектурную форму, цель которой — заставить людей жить под постоянным присмотром и при участии соседей, что в случае советского опыта породило целый фольклор анекдотов и горьких былей о культуре коммунальных квартир.

Для ночлега нам, тем не менее, выделили отдельную комнату с фанерными стенами и душем за занавеской. В душе я нашел засохшую мумию скорпиона, забравшегося сюда когда-то в поисках влаги. Живые скорпионы были однако одной из насущных проблем, поэтому мы положили свои кеды подошвою вверх, как нам настоятельно посоветовали, вручая ключ от нашего пристанища.

Дорога — послесловие

Когда я учился в московском так называемом «режимном» институте, нам «крутили» фильмы, слегка выходившие за рамки одобренной для широкого показа западной, вернее, американской кинопродукции. Запомнились два из них, первый — документальный о программе полётов на Луну, а второй — художественный под названием «Исчезающая точка» (Vanishing point). Последний включал какие-то стычки с полицией, наркотики, гремучих змей в качестве предметов культа, но, самое главное, быструю езду по скоростным дорогам, прямым как игла, острым концом достающая до горизoнта. Это и был образ Америки, который остался в памяти от этого фильма и, как ни странно, только усилился после увиденного и испытанного наяву. Только дорога была прямой лишь в двух измерениях, а в третьем она могла быть волнистой наподобие китайского карнавального дракона-ленты.

В Америке, вообще-то есть масса красивых и даже ошеломляющих видов, доступных для обозрения тем или иным способом, благодаря невероятно развитой дорожной сетке. Американское «лоскутное одеяло» людских поселений или индустрий, это полупрозрачное покрывало, наброшено на материк, полный природных чудес, где присутствие человека не слишком изменило план Создателя для этих мест, за исключением компактных, благодаря высотным зданиям, городов и всё тех же дорог, построенных по инициативе президента Ф.Д. Рузвельта в качестве основного средства борьбы с депрессией и безработицей в тридцатые годы прошлого столетия. С тех пор и до сегодняшнего дня, почти любой президент, сталкивающийся с проблемой экономического спада и растущей безработицы, начинает или обещает вкладывать деньги налогоплательщиков в улучшение и расширение автомобильных дорог, которые, благодаря этому замечательно ведут себя в долгих переездах во все концы Соединённых Штатов. Но, как я уже писал, благодаря лёгкости таких переездов, редко удаётся заставить себя съехать с магистрали на достаточное количество времени, чтобы осмотреться и, при случае, нарисовать очередную картинку с натуры. Значит так тому и быть и этот альбом завершается сожалением о недостаточно большом количестве представленного визуального материала. Ciao! And so long…