Вечная жизнь

Несмотря на то, что до этого момента было еще далеко, планета не была лишена света полностью. Ионная оболочка рассеивала свет от далеких звезд, создавая общий фон, который можно было охарактеризовать, как сумерки.

Михалыч осмотрелся и, не обнаружив за бортом ни одной живой души, вытащил ящик с инструментом и задраил за собой люк. Схема действий сложилась сама собой: перво-наперво следовало снять разбитый блок трансмиттера. После этого, в зависимости от степени поломки, возможны были два варианта. Первый — это починка, в случае незначительного ущерба. А вот второй… Второго варианта не существовало. Та идея с тросиками, что посетила его в начале, теперь казалась еще более фантастичной и практически не реализуемой.

— Буду решать проблемы по очереди, — успокоил себя Михалыч и с головой окунулся в работу.

— Дяденька, а что у вас сломалось? — мальчишеский голос прозвучал снова неожиданно, но уже не возымел столь трагичных последствий, как в первый раз.

Михалыч не торопясь повернулся и отложил инструмент. Перед ним стоял вихрастый паренек, как и в первый раз, без намека на скафандр или какие системы жизнеобеспечения. Причем данный факт его нисколько не смущал.

— Вы не сказали, как вас зовут, — напомнил мальчишка.

— Сергей, — машинально ответил Михалыч. — Ничего не понимаю… Как, ты здесь как очутился? Ты здесь не один? Где твои родители?

— Я здесь живу, что тут непонятного? Один.

«Такого не может быть, — подумал Михалыч, — Если только это не чья-то дурная шутка». Чья это могла быть шутка и с какой целью так пошутили, было непонятно, но сейчас было главное выйти на контакт с «шутниками».

— Эй! — крикнул он, озираясь по сторонам, — Пошутили и хватит! Проникся, очень смешно… У меня неприятности, вы можете мне помочь?

— Здесь никого нет, кроме меня, — улыбнулся паренек.

«Шутка затянулась! Как же им это удалось?» — Михалыч повнимательнее присмотрелся к парнишке и его озарила догадка, что перед ним… призрак!

Чтобы проверить это, он сделал шаг вперед, пытаясь получше рассмотреть мальчика, но тот сразу же отступил, сохраняя дистанцию. Тогда Михалыч побежал, но паренек с легкостью ускользал, не давая ему приблизиться.

— Салочки! Это я любю! — парнишка скакал по бархану, не оставляя на нем следов, а когда добрался до каменной гряды, взлетел на нее получше горного козла.

Быстрый бег и вязнущие в песке ноги вымотали Михалыча, заставив досрочно израсходовать кислород. «Все на сегодня, отработался», — с досадой заключил он и повернул в сторону корабля.

— Приходи завтра, еще поиграем! — услышал он в спину.

Завтрашний день Михалыч решил посвятить только ремонту, ни на что не отвлекаясь. Но с самого начала все пошло не так, как он ожидал. Виноват в этом, конечно, был тот самый парнишка, материализовавшись из ниоткуда, как только Михалыч выбрался из корабля.

— Дядя Сережа, ты вернулся, чтобы со мной поиграть? — с ходу завил Антон.

— Чего? — насторожился Михалыч, — Малец, кто тебя научил тыкать старшим?

— Ты сам, — не смутился парнишка, — Ты же первый начал.

Михалыч махнул рукой: в полемику он вступать не хотел. Тратить драгоценное время на споры по этике ему показалось более чем расточительно.

— Во что мы будем играть? — не отставал Антон.

— Поиграл бы ты лучше сам. Порисуй что ли… — Михалыч вспомнил что-то, навеянное литературой и добавил, — Нарисуй барашка.

— Барашка? — обрадовался мальчик, — Уже! Я уже нарисовал барашка! Вон посмотри, — он ткнул пальцем в сторону корабля.

Предчувствуя недоброе, Михалыч оглянулся и остолбенел: рядом с номером тридцать восемь и надписью «Звездный сокол» красовалась мастерски вырисованная баранья морда. То был не просто рисунок, а гравировка, выполненная так искусно, что выглядела, как объемное изображение, голограмма. Михалыч даже заглянул сбоку, чтобы удостовериться, что нет никаких выступающих частей. Во время перемещения, ему казалось, что баран не сводит с него выпученных глаз и вот-вот кинется, выставив завитые в спирали рога.

— Эхм, — только и произнес он.

— Нравится? — обрадовался парнишка.

— Ты читать умеешь?

— Конечно! И писать, и рисовать…

— Не сомневаюсь, — вздохнул Михалыч, разглядывая баранью морду. Ему казалось, что тот, в свою очередь, разглядывает его самого.

— Ну так как, во что будем играть?

Михалыч с тоской посмотрел на ящик с инструментами. Работать в такой обстановке будет очень тяжело. Но разве есть выбор?

— Не знаю, как ты, а я буду играть в механика, — произнес он и, подхватив инструмент, потопал к метеоритной пробоине.

— И я, и я! — радостно закричал парнишка и в мгновение ока оказался на корабле, рядом с вывороченным трансмиттером. — Я знаю, что это! Это блок механического привода маневровый двигателей! По каталогу — деталь номер шестнадцать двадцать два для кораблей класса «Т». Старенький, кстати. Верно?

Номер по каталогу Михалыч, конечно, не знал. Но то, что паренек смог идентифицировать механический блок, его впечатлило.

— Может быть ты знаешь, как его починить? — буркнул он.

— Починке не подлежит, — после непродолжительного разглядывания поломки добил его Антон, — Но… Подлежит замене.

— Антошка, если бы у меня был склад запасных частей, что я бы про починку тебя и не спрашивал.

— Это у тебя нет, а у меня есть.

— Что есть, склад? — оторопел Михалыч.

— Нет, но есть аналогичный блок. Он, правда, другой серии, но тебе подойдет. Пойдем, покажу. Инструменты прихвати только.

Антон повернулся и двинулся в сторону гор. Что оставалось делать Михалычу? Он пошел следом. «Лучше ничего не думать, логики здесь нет, — успокаивал он себя. — Скорее всего парень расскажет, что он не только хороший художник, но и мастер всевозможных поделок и покажет одну из них. Эх, еще один день пропадет зазря». Но, повинуясь шестому чувству, он шел за мальчишкой, словно на веревочке.

Идти пришлось долго. Михалыч уже стал сомневаться — хватит ли кислорода на обратный путь, как то, что он увидел, заставило его забыть обо всем.

Тот космический корабль, что он увидел перед собой, оказался менее удачлив, чем его старенький тягач. Острые камни буквально рассекли его надвое, отрезав двигатели от систем жизнеобеспечения. Естественно, ремонту такие разрушения не подлежали. Страшно даже было подумать, что случилось с экипажем.

Серебристое тело наполовину занесло песком, но даже по оставшейся на поверхности части было видно, что это была дорогая космическая яхта. Стремительные обводы изящного корпуса, красивое серебристое покрытие, сохранившееся и после аварии, широкие стеклолиты в носовой части, открывающие широкий обзор для пассажиров, — яхта радовала глаз даже после случившегося несчастья.

Михалыч приблизился к зарывшемуся носу и счистил песок с носового стеклолита. За прозрачной панелью угадывались смутные очертания рубки: полукруглые панели, навеки погасшие приборные экраны, удобные кресла… Ему показалось, что в одном кресле кто-то сидит. Присмотревшись, Михалыч отпрянул — из кресла на него смотрел тот самый мальчик, призрак которого привел его к этому кораблю. Космос сохраняет тела получше бальзамирования египетских жрецов, и выглядел он, как живой…

— Не теряй времени, Сергей. Нужный тебе агрегат тут, — вернул его в реальность тот, кто представился Антоном.

***

— Вот так как-то… — Михалыч отхлебнул чай и откинулся на стуле. — Антон не только показал мне, где взять трансмиттер, но и помог советом по его установке. Еще, перед самым моим отлетом, он попросил передать бабушке, что с ним все в порядке и дал мне этот адрес. Поэтому я тут. Я понимаю, как вам тяжело…

— Нет-нет, — энергично замахала руками старушка, — Перестаньте, пожалуйста. Тяжело мне было тогда, когда пришел первый космонавт, а сейчас я даже горжусь, что мой внук спас стольких людей, когда сам оказался в такой ситуации, из которой нет выхода.

— Так я не первый? — удивился Михалыч.

— Вовсе нет. Видите ли, мой сын был талантливым инженером. Денег, правда зарабатывал не так уж и много, но женился он на девушке с хорошим приданным. Кстати, всю семью вы видели на фотографии сразу, как только вошли. Она была сделана незадолго до того злополучного путешествия, — женщина встала, взяла в руки рамку с фотографией и смахнула с нее невидимую пыль. — Вот, пожалуйста, — она протянула рамку.

С фотографии смотрели люди, которых уже давно не было в живых. Но у Михалыча было чувство, что он только недавно с ними общался. Может быть, не со всеми, а только с Антоном, но сейчас он не воспринимал его отдельно от его семьи, настолько они смотрелись на фото органично и красиво.

— Вы сказали, что ваш сын был инженером? А чем он занимался?

— Что-то по части компьютеров. В последнее время сын проводил эксперимент с нейрокомпьютером — обучал его на основе общения с сыном. Он дал ему имя Тошка и говорил, что теперь у Антона появился интеллектуальный брат-близнец. Даже на космическую яхту он установил его вместо положенного по штату.

— А там, на планете…

— Что произошло на той злосчастной планете, удалось восстановить, когда один из космонавтов догадался вывезти бортовой журнал.

— Вот как? А я даже не подумал… Все мысли были совершенно другим заняты… Но, если честно — испугался. Погибший корабль, да еще призрак…

— Призрак? — удивилась старушка, — Что вы, никаких призраков, все строго по науке! В журнале была запись об установке лазерных проекторов для создания голограммы. Под управлением нейрокомпьютера лазеры генерировали изображение, а вот звук транслировал сам компьютер прямо на ваши шлемофоны.

— Голограммы? Как же я сразу не догадался — изображение барана могло быть выгравировано только лазером! Но… Но для того, чтобы получилась голограмма, нужно, чтобы тягач сел в специальном месте, так, чтобы лучи проекторов пересекались под правильными углами. Ошибись мой компьютер с посадкой на пару километров и нужного эффекта не будет!

— В журнале было записано, что, в случае обнаружения управляемого небесного тела, нейрокомпьютер берет на себя функции приводного маяка. Вам это что-то говорит?

— Конечно! Так вот почему мне удалась такая удачная посадка! А я-то подумал о необыкновенном везении.

— Нейрокомпьютер, кстати, запитан от атомной энергетической установки яхты. Сын записал, что Антон будет жить вечно. Но знаете, что я думаю? Настоящий шаг в вечность — это сделать то, что будет служить людям и после твоей смерти.

— Полностью с вами согласен. Можно последний вопрос? Почему комп… извините, Антон, нарисовал именно барана?

— Барашка. Это совсем просто. Он так любил эту книгу… Мы ведь даже в шутку называли его, как главного героя — Маленький Принц.

***

Михалыч стал постоянным и единственным коммерческим капитаном, летающим с грузами на Оникс. Старый интендант уволился, а новый только обрадовался такой инициативе и не задавал лишних вопросов — летать, подвергая себя риску на длинном и малоизвестном пути, удовольствие было ниже среднего и желающих не найти днем с огнем. С радостью такую инициативу встретили и колонисты Оникса, остро нуждающиеся в товарообмене.

Но у Михалыча был собственный интерес, точнее небольшая тайна, которая наполняла его жизнь смыслом, неведомым ему ранее. Он был уверен, что снова повстречает Звездного скитальца, и тогда уж он не оплошает.

Лиса он не нашел — животных, способных выжить в ограниченном пространстве под жестким космическим излучением не было в природе. Но с растениями было проще. Невысокий цветок с распустившимся ажурным бутоном готов был расти под колпаком в любых условиях. Капсула с ним терпеливо ожидала своего часа обосноваться на Звездном скитальце, принадлежавшем одному мальчику, шагнувшему в вечность.