Модель по вызову

На фото была девушка, приходившая к его сыну. Ему до сих пор помнился запах ее духов, смесь мандарина и каких-то цветов. Такая красивая свежая роза с каплями росы, точнее слез, на длинных ресницах. Охранник не нашел ее координат, пришлось его уволить, идти спрашивать о ней сына было неловко. На фото соленая влага не туманила прекрасные голубые глаза, но, умело подведенные и оттененные синей тушью, они казались просто бескрайними, колдовскими. Н-да уж… действительно хороша, особенно на снимке в одних трусиках. Грудки, к сожалению, не были видны, их закрывали длинные светлые волосы, но в глазах нет стыдливости, словно вызов светится. «Поиграем, детка, поиграем», — облизнулся в своих мыслях мужчина.

— Подготовь мне эту девочку на завтра, поужинаем, ну и потом тоже, уверен, что захочу продолжения.

— Конечно, Володя, любой каприз за ваши деньги, но блондинка идет по тройному тарифу. Она ведь новенькая и свеженькая, — и снова толика грустинки проскользнула в женский голос.

— Ирен, я никогда не был жадным…

— Н-да… такого грешка за тобой не водилось.

А женское сердце кричало: «Был, со мною ты всегда вел себя как ужасный скупердяй, просто брал, брал, давая взамен лишь крохи своего внимания».

— Девушка будет готова к восьми.

ГЛАВА 6

Пора собираться, сегодня мой первый выход, мой первый день. Ирина Николаевна сказала, что заказал меня обалденный мужик, такому впору самой приплачивать. Девочка-картинка, девочка-Барби. От синего платья еще гуще цвет глаз. Ткань плавно обнимает все изгибы моего идеального для этого дела тела, в глубоком вырезе декольте виднеются холмики соблазнительной груди. Длинные светлые волосы златовласки и ярко-алые выгнутые луком Амура губы.

Хозяйка модельного агентства осмотрела меня придирчиво, словно пытаясь выискать какой-то несуществующий изъян.

— Ты будешь иметь успех, девочка. — Кажется, она осталась довольна моим внешним видом, а что внутри, это мало кого интересует. — Есть в тебе что-то невинное и греховное одновременно, мужики на это ведутся. Только мой тебе совет, перед Юриком хвостом не маши, не для него такие, как ты.

Больно нужен мне этот здоровый бритоголовый амбал-долбежник. Будь моя воля, я бы к нему и на пушечный выстрел больше не подошла. Его лысая наглая морда вызывала лишь неприязнь, а воспоминания о нашем быстром перепихе — тошноту. Поэтому во время своих кратковременных деловых визитов в агентство я старалась пробегать мимо и не попадаться ему на глаза. Почему-то в его присутствии было не по себе, меня начинало колотить, видимо, невысказанная обида на его скотское поведение давала о себе знать. Принцу я хотя бы потом по морде заехала. Привыкай, Светик, глотать обиды. Клиенты тоже не станут с тобой церемониться. Только мне совершенно непонятно, почему Алена и другие девушки агентства чуть ли не сохнут по Упырю, строят глазки, улыбаются заискивающе, считают его харизматичным и брутальным. Вкусы у всех разные, мне же никогда не нравились косящие под гангстеров бритоголовые братки. Но слова Ирины Николаевны задели. Чем, скажите, я хуже лощеного козла, ее братца?

Дверь открылась. Юрий Николаевич, словно почувствовав, что о нем говорят, зашел в кабинет, где мы болтали с хозяйкой в ожидании, когда за мной приедет первый клиент. Костюм — словно он к президенту на прием собрался, походка вразвалочку, руки в карманах. Карие глаза скользнули по мне жарким раздевающим взглядом. Ненавижу. Внутри все затряслось, ногти болезненно впились в кожу ладоней. Тебя только тут не хватало, лысая морда. И так напряжена как струна! Внутри одновременно бушуют отвращение к самой себе и страх, а вдруг я не понравлюсь этому первому клиенту, ведь по части секса у меня, кажется, большие проблемы.

— Хороша, девочка... ладная... В этом платье словно микеланджеловская статуя, — небрежно бросил лысый комплимент.

Нашелся тут, умник.

— Микеланджело Буонарроти по большей части голых мужиков ваял, — не смогла смолчать я.

Юрик угрожающе двинулся в мою сторону. Темные брови Ирины Николаевны озабоченно нахмурились. Такое ощущение, что она не в восторге, когда братец-Бритоголовушка ко мне приближается. Неужели она чувствует с моей стороны какую-то угрозу? Почему?! Ведь сколько таких девочек проходило через его руки. Впрочем, руки не то слово…

Упырь подошел ближе.

— Умная, да?

— Умная, — послушно согласилась я, подозреваю, вызывая в лысом амбале раздражение.

Как же он близко... Очень близко. Невольно занервничала, но шаг назад не позволила сделать пресловутая Устюговская гордость. Захотелось вцепиться ногтями в его наглую рожу! Но я застыла каменным изваянием с приклеенной улыбкой на лице.

— Обопрись вон на то кресло, задери платье до пояса и разведи ноги! Надо более глубоко проверить твою готовность к сегодняшней встрече.

Совсем офонарел, гад. Ненавижу!

— Юра, успокойся, пожалуйста, — решилась подать голос Ирина Николаевна. — Ей сейчас к клиенту идти, будет вся влажная после тебя. Это может не понравиться, девочки должны быть чистенькие.

— Делай, что тебе говорят! — слегка повысил голос бритоголовый, совершенно не обратив внимания на слова сестры.

Заколебалась. Блин, кого мне слушать, скажите, пожалуйста?!

— Знаете что, разберитесь сначала между собой, кто из вас главный!

Хотела выйти из комнаты. Не тут-то было, упырь грубо схватил за локоток.

— Слушай, что тебе говорят, сука!

Руки зачесались, желая врезать этому козлу.

— Да пошел ты! — прошипела весьма невежливо. — Я подписывала контракт с Ириной Николаевной, поэтому буду выполнять только ее распоряжения!

И вообще хозяйка мне больше нравилась, чем ее братец.

Кажется, лысый верзила разозлился, такие обычно не любят, когда их ставят на место. Глаза загорелись злыми карими точками. Ну точно Упырь.

— Ты невнимательно читала, детка, там говорится о трудовой дисциплине и выполнении распоряжений вышестоящего руководства. Так что беги раздвигай ноги. — Противная улыбочка. — А с Иркой я уж без тебя как-нибудь разберусь.

Если бы можно было его убить, а потом долго глумиться над трупом, пиная ногами и втаптывая шпильки дорогих туфель в остывающее тело... В панике взглянула на Ирину Николаевну, та молчала, не одергивала своего любимого братика. Все ясно! Может быть, по бумагам она и главная, но этот бритый упырь имеет над ней власть. Аленка меня предупреждала. Ну что ж, трахнет еще разок, от меня ведь не убудет. Привыкай, Света, с такой работой тебя многие будут иметь. Держа спину прямо, а подбородок высоко, подошла к креслу, наклонилась максимально грациозно, сексуально отставила попу и стала медленно приподнимать платье до заданной высоты, а потом неторопливо развела ноги. Раз, два, три, четыре, пять, время медленно шло, но ничего не происходило. Юрик, видимо, наслаждаясь видом, медлил, не подходил. От унижения заполыхали щеки. Лучше бы как прошлый раз, по-быстрому трахнул, а не заставлял чувствовать себя товаром на рынке, который можно рассматривать кому ни попадя со всех сторон. Ирина Николаевна тоже молчала. Раз все ко мне потеряли интерес, значит, мне можно поправить платье. Но когда я попыталась опустить подол, сразу же услышала грозное: «Не смей!» По коже прошелся холодок, потому что бритоголовый наконец приблизился. Гребаная семья извращенцев, хоть бы хозяйка вышла, нет, стоит и тоже пялится. Мой же взгляд уперся в начищенные до блеска мужские ботинки. Упырь еще тот франт, любит одеваться с шиком. Лощеный сукин сын.

ГЛАВА 6

Пора собираться, сегодня мой первый выход, мой первый день. Ирина Николаевна сказала, что заказал меня обалденный мужик, такому впору самой приплачивать. Девочка-картинка, девочка-Барби. От синего платья еще гуще цвет глаз. Ткань плавно обнимает все изгибы моего идеального для этого дела тела, в глубоком вырезе декольте виднеются холмики соблазнительной груди. Длинные светлые волосы златовласки и ярко-алые выгнутые луком Амура губы.

Хозяйка модельного агентства осмотрела меня придирчиво, словно пытаясь выискать какой-то несуществующий изъян.

— Ты будешь иметь успех, девочка. — Кажется, она осталась довольна моим внешним видом, а что внутри, это мало кого интересует. — Есть в тебе что-то невинное и греховное одновременно, мужики на это ведутся. Только мой тебе совет, перед Юриком хвостом не маши, не для него такие, как ты.

Больно нужен мне этот здоровый бритоголовый амбал-долбежник. Будь моя воля, я бы к нему и на пушечный выстрел больше не подошла. Его лысая наглая морда вызывала лишь неприязнь, а воспоминания о нашем быстром перепихе — тошноту. Поэтому во время своих кратковременных деловых визитов в агентство я старалась пробегать мимо и не попадаться ему на глаза. Почему-то в его присутствии было не по себе, меня начинало колотить, видимо, невысказанная обида на его скотское поведение давала о себе знать. Принцу я хотя бы потом по морде заехала. Привыкай, Светик, глотать обиды. Клиенты тоже не станут с тобой церемониться. Только мне совершенно непонятно, почему Алена и другие девушки агентства чуть ли не сохнут по Упырю, строят глазки, улыбаются заискивающе, считают его харизматичным и брутальным. Вкусы у всех разные, мне же никогда не нравились косящие под гангстеров бритоголовые братки. Но слова Ирины Николаевны задели. Чем, скажите, я хуже лощеного козла, ее братца?

Дверь открылась. Юрий Николаевич, словно почувствовав, что о нем говорят, зашел в кабинет, где мы болтали с хозяйкой в ожидании, когда за мной приедет первый клиент. Костюм — словно он к президенту на прием собрался, походка вразвалочку, руки в карманах. Карие глаза скользнули по мне жарким раздевающим взглядом. Ненавижу. Внутри все затряслось, ногти болезненно впились в кожу ладоней. Тебя только тут не хватало, лысая морда. И так напряжена как струна! Внутри одновременно бушуют отвращение к самой себе и страх, а вдруг я не понравлюсь этому первому клиенту, ведь по части секса у меня, кажется, большие проблемы.

— Хороша, девочка... ладная... В этом платье словно микеланджеловская статуя, — небрежно бросил лысый комплимент.

Нашелся тут, умник.

— Микеланджело Буонарроти по большей части голых мужиков ваял, — не смогла смолчать я.

Юрик угрожающе двинулся в мою сторону. Темные брови Ирины Николаевны озабоченно нахмурились. Такое ощущение, что она не в восторге, когда братец-Бритоголовушка ко мне приближается. Неужели она чувствует с моей стороны какую-то угрозу? Почему?! Ведь сколько таких девочек проходило через его руки. Впрочем, руки не то слово…

Упырь подошел ближе.

— Умная, да?

— Умная, — послушно согласилась я, подозреваю, вызывая в лысом амбале раздражение.

Как же он близко... Очень близко. Невольно занервничала, но шаг назад не позволила сделать пресловутая Устюговская гордость. Захотелось вцепиться ногтями в его наглую рожу! Но я застыла каменным изваянием с приклеенной улыбкой на лице.

— Обопрись вон на то кресло, задери платье до пояса и разведи ноги! Надо более глубоко проверить твою готовность к сегодняшней встрече.

Совсем офонарел, гад. Ненавижу!

— Юра, успокойся, пожалуйста, — решилась подать голос Ирина Николаевна. — Ей сейчас к клиенту идти, будет вся влажная после тебя. Это может не понравиться, девочки должны быть чистенькие.

— Делай, что тебе говорят! — слегка повысил голос бритоголовый, совершенно не обратив внимания на слова сестры.

Заколебалась. Блин, кого мне слушать, скажите, пожалуйста?!

— Знаете что, разберитесь сначала между собой, кто из вас главный!

Хотела выйти из комнаты. Не тут-то было, упырь грубо схватил за локоток.

— Слушай, что тебе говорят, сука!

Руки зачесались, желая врезать этому козлу.

— Да пошел ты! — прошипела весьма невежливо. — Я подписывала контракт с Ириной Николаевной, поэтому буду выполнять только ее распоряжения!

И вообще хозяйка мне больше нравилась, чем ее братец.

Кажется, лысый верзила разозлился, такие обычно не любят, когда их ставят на место. Глаза загорелись злыми карими точками. Ну точно Упырь.

— Ты невнимательно читала, детка, там говорится о трудовой дисциплине и выполнении распоряжений вышестоящего руководства. Так что беги раздвигай ноги. — Противная улыбочка. — А с Иркой я уж без тебя как-нибудь разберусь.

Если бы можно было его убить, а потом долго глумиться над трупом, пиная ногами и втаптывая шпильки дорогих туфель в остывающее тело... В панике взглянула на Ирину Николаевну, та молчала, не одергивала своего любимого братика. Все ясно! Может быть, по бумагам она и главная, но этот бритый упырь имеет над ней власть. Аленка меня предупреждала. Ну что ж, трахнет еще разок, от меня ведь не убудет. Привыкай, Света, с такой работой тебя многие будут иметь. Держа спину прямо, а подбородок высоко, подошла к креслу, наклонилась максимально грациозно, сексуально отставила попу и стала медленно приподнимать платье до заданной высоты, а потом неторопливо развела ноги. Раз, два, три, четыре, пять, время медленно шло, но ничего не происходило. Юрик, видимо, наслаждаясь видом, медлил, не подходил. От унижения заполыхали щеки. Лучше бы как прошлый раз, по-быстрому трахнул, а не заставлял чувствовать себя товаром на рынке, который можно рассматривать кому ни попадя со всех сторон. Ирина Николаевна тоже молчала. Раз все ко мне потеряли интерес, значит, мне можно поправить платье. Но когда я попыталась опустить подол, сразу же услышала грозное: «Не смей!» По коже прошелся холодок, потому что бритоголовый наконец приблизился. Гребаная семья извращенцев, хоть бы хозяйка вышла, нет, стоит и тоже пялится. Мой же взгляд уперся в начищенные до блеска мужские ботинки. Упырь еще тот франт, любит одеваться с шиком. Лощеный сукин сын.

Резкий шлепок по попе. Вскрикнула. Еще один болезненный шлепок, а потом мужские пальцы нежно погладили там, где только что ударили. Странная ситуация, странно реагирует вдруг дрогнувшее тело. Ведь я ни разу не мазохистка, так откуда возникла эта трясучка? Видимо, отвращение. Мне же не могут нравиться, тем паче возбуждать, шлепки и эти наглые самоуверенные руки, которые после поглаживания крепко ухватились за мои бедра? Мужские пальцы снова погладили нежную кожу ягодиц, а потом легли на лобок и немножко сдавили. По телу снова прошла какая-то непонятная диссонирующая волна дрожи. Это просто злость и унижение, которые мне приходится терпеть, да еще при свидетелях в лице Ирины Николаевны. Еще один удар и мой вскрик, который я быстро подавила, упрямо сжав зубы.

— Сестренка, ты бы вышла... Или тебе нравится смотреть, как я баб ебу?!

Ирина Николаевна скривилась, как от боли, и осуждающе покачала головой.

— Юра, держи себя в руках. Помни, очень скоро появится клиент, во всяком случае, никаких посторонних жидкостей в ее организме быть не должно.

Она послушно встала и, двигаясь, словно изящная пантера, вышла из кабинета.

А я опять беззвучно кричала вслед: «Ирина Николаевна, прошу вас, не уходите. Я ведь терпеть не могу вашего брата!»

— Аххх… — Закусила губы. От неожиданности. Ведь как только за хозяйкой закрылась дверь, мужские наглые пальцы полезли прямо в промежность, отыскали маленький бугорок и легонько сжали.

Это просто удивление, ничего больше... А еще немного, много-много, возмущения его непотребным поведением!

— Аййй… — Пальцы, нетерпеливо отодвинув ткань трехниточных трусиков, стали ласкать клитор, выводя в складках лона какие-то замысловатые узоры.

Упырь наклонился, мужские губы обожгли шею поцелуем.

— Аййй... — снова вырвалось из губ, и это «аййй» уже трудно списать на возмущение, отвращение и другие неприятные чувства. С телом творилось что-то неладное… Удивительно, но я начала реагировать на движения мужской руки… реагировать дрожью в теле и рвущимися на свободу стонами. Пальцы то выписывали узоры, то целенаправленно теребили только кнопку клитора, то легонько ударяли по промежности. Вторая мужская ладонь заскользила по ткани платья вверх и сжала грудь. Даже комната перед глазами качнулась. Затем пальцы уверенным, знающим движением зашли внутрь. Выгнулась, запрокинув голову, из губ снова вырвалось предательское «аййй». Мужчина тут же этим воспользовался, откинул мои волосы и стал покрывать лижущими поцелуями шею. Пальцы отыскали и задвигались быстро-быстро в какой-то точке внутри меня, о существовании которой я даже не знала, только читала, что она должна быть у женщин. Теперь мои «ай», «айиии» и просто «ииии» пошли косяком. Надо же, хоть и упырь, но прекрасно знаком с женской анатомией... Он действительно «ас» в постели, за несколько секунд возбудил до состояния готовой на все амебы. Не понимаю, а что тогда было в «наш» первый раз? Показательная порка?!

Руки подогнулись, я почти рухнула на это чертово кресло… упырь схватил меня за волосы, потянул на себя и снова впился губами в мою шею. Не больно, чертовски возбуждающе. Теперь даже не «ай», а какой-то низкий утробный звук вырвался из моего горла.

— Девочка потекла, прямо хлюпает... А я уж начал думать, что фригидная.

Хотелось бы мне быть фригидной по отношению к нему после сотворенного надо мной насилия! Унизительно, неправильно реагировать подобным образом на прикосновения лысого амбала! Но, черт, у бритоголового действительно волшебные пальцы, а мое тело живёт собственной жизнью, ему, кажется, нравится, что его так нагло трут, теребят, трогают мужские пальцы и столь умело целуют, лижут, покусывают мужские губы.

— Где твой телефон?!

— Зачем тебе телефон, аммм... — Трудно отвечать, когда тебя столь чувствительно ласкают.

— Меньше говори, — шепчет Упырь на ухо, словно втыкивая в мою спину малюсенькие булавки, и по телу разбегается целая волна мурашек...

— Ахх, в-в сумочке, — раздался мой невнятный лепет.

Пальцы покинули меня, низ живота протестующе заныл, желая продолжения прикосновений. Ведь там впереди уже маячило что-то острое, яркое, неизведанное.

Юрик быстро расстегнул маленькую черную, расшитую стеклярусом сумочку, набрал цифры на телефоне, в кабинете заиграла мелодия входящего звонка.

— Это мой личный номер. Будут какие-нибудь проблемы, звони.

Резкий шлепок по попе. Нет, не болезненный, но «аххх» я опять не смогла сдержать.

— Можешь вставать. Теперь пойдёшь к заказчику как настоящая шлюха, влажная, возбуждённая и готовая на всё. Много Ирка понимает.

Свистопляска в глазах еще не закончилась. Медленно выпрямилась, поправила платье. Бритоголовый отошел лишь на метр и продолжил все так же внимательно на меня смотреть, словно пытаясь взглядом под кожу залезть. А я, желая казаться равнодушной, приклеила на свои губы искусственную улыбку "кинодива на красной дорожке". Снова подошел вплотную, предельно близко, так, что носки его дорогих начищенных туфель соприкоснулись с моими босоножками. Мужская рука резко поднялась, я невольно отшатнулась. Трусишка зайка серенький. Пальцы запутались в моих светлых, подкрученных по такому случаю прядях. Потянул за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и впился взглядом в лицо, с которого от его агрессивной близости уже сползла искусственная улыбка.

— Что ты любишь пить?

Не понимая вопроса, захлопала ресницами, словно глупая кукла.

— В смысле?

— Я имел в виду алкоголь, тебе надо расслабиться, слишком напряжена.

Не хочу я с ним пить, вот уж послал бог компанию. Впрочем, любая девочка нашего клуба моделей (моделей?! Ха!) только рада была бы... «Ах, Юрий Николаевич», «Ой, Юрий Николаевич» — только и слышались отовсюду вздохи.

— Думаю, клиенту не очень понравится, если я буду пьяная.

— Меньше думай, — ласково шепчет бритоголовый в мое ухо и сдавливает пальцами сосок груди.

«Убери от меня руки, упырь чертов!» — про себя кричу я, одновременно млея, тая от мужских прикосновений. Что это?! Неужто во мне шлюха просыпается?!

Раздался резкий стук, Юрик еще ничего не успел ответить, как в комнату решительно вошла Ирина Николаевна.

— Юра, надеюсь ты закончил?! За Светланой клиент приехал, он мужчина серьезный и не любит ждать.

Упырь, все так же внимательно вглядываясь в мое лицо, на секундочку замер, завис, о чем-то задумавшись. Широкие брови сошлись у переносицы. Что происходит в его лысой башке, непонятно.

— Знаешь что, сестренка, — после напряженной паузы произносит Упырь, — подбери клиенту другую девочку. Прежде чем нашу гордячку под кого-то подкладывать, ее нужно хорошенько объездить.

Легкие заполнило возмущение. Я не кобыла, чтобы на мне ездить.