Жена с хвостом

— Она сказала, что … что слегка смущена!!! — громко объявил дядя, а старый лорд покивал.

— Ну, то, что она, большая челюсть, слегка смещена это не страшно! — согласился старик, успокаиваясь.

— Это почему ты не можешь? — нахмурился дядя. Он хмурился крайне редко, поэтому я поняла. Дела у меня плохи.

— Потому что… — мой голос совсем упал, а хвост под прикрытием старого платья рисовал восьмерки на полу.

— Ась? Ась? Что она там говорит? — прислушался старик, глядя на меня. — Не слышу! Громче, девонька, громче!

— Она почти согласна! — громко произнес дядя, а лорд покивал.

— Ну, прекрасна- не прекрасна, но как приедем домой, я ее с лупой рассмотрю. Пока что она для меня такое… Интригующее пятно!

— Я не могу, потому… потому что мне уже сделали предложение! — выпалила я, ужасаясь собственной лжи.

— Как? Когда? — схватилась за сердце тетя, пока дядя с удивлением осматривался по сторонам.

— Эм… Только что, — прошептала я, смущаясь от собственной лжи. Ничего страшного! Дома я все расскажу! Если нужно, то даже поплачу, зная, что дядя и тетя меня очень любят и быстро сдадутся.

Эх, была не была!

— Только что, во время танца, — уверенно произнесла я, видя, как вытягиваются лица дяди и тети.

— А с кем ты танцевала? Маргариетта, с кем она танцевала?! Ты не помнишь? Я просто обсуждал с женихом приданное! — удивился дядя, пока старик пытался расслышать наш разговор.

— А я откуда знаю, я подслушивала про приданное! — надула губы тетя.

— Что она там сказала?! Не слышу?! — крикнул старик. — Девонька, повтори!

— Вы опоздали! Мне уже сделали предложение во время танца! — очень громко повторила я.

— О! Предложение! — послышались заинтересованные голоса гостей. Шепот пополз по залу, а все с интересом смотрели на меня. Даже музыка играла очень тихо.

— Что?! Предложение?! — послышался незнакомый пожилой голос. И все тут же притихли. Кто–то тут же громко и гнусаво объявил.

— Предложение посреди бала! Кто у нас счастливая невеста? Пусть немедленно подойдет к королю!

Глава четвертая

Что было дальше, вы уже знаете. Ах, если бы я знала, чем обернется это, то никогда бы не согласилась! И теперь нужно проверить, сработали ли мои чары на моем… муже. Если сработали, то я спасена!

— Я вас люблю, — прошептала я, чтобы проверить. Инквизитор внезапно остановился и обернулся.

Он вскинул красивую бровь, скорее удивленно.

Неужели не сработало? Как же так? Всегда ж работало! Может, это у него любовь такая!

— Как жаль, что это ненадолго, — мрачно произнес он, а у меня внутри все заледенело.

Мы шли какими–то окольными путями, и меня это пугало. Все вокруг было мрачным и очень пугающим.

— П–п–почему мы идем здесь? — робко спросила я, видя на горизонте черную карету без гербов и красивых завитушек, как у всех. Мрачный кучер сидел на козлах, спрятавшись за высокий воротник и треуголку. Одинаковые черные лошади хрипели, а из их ноздрей вырывался пар. Но они были еще далеко.

— Чтобы не смущать никого вашей неземной красотой, — послышался четкий ответ. При мысли о том, что мои чары не сработали, мне стало страшно.

Дверь кареты от души распахнулась. Внутри было темно и неуютно.

— Мне туда? — робко спросила я, пытаясь что–то разглядеть внутри и придерживая юбку. Не успела я опомниться, как меня запихнули в карету. Я едва успела унять перепуганное сердце, отползая подальше и натягивая свою юбку. Хвостик нервничал и трясся. Иногда он выделывал нервные резкие восьмерки. Все внутри пахло кожей и горькими мужскими духами. Запах был незнакомый, неуютный, как и сама карета

— Трогай, — послышался мрачный голос, когда я робко подняла глаза на фигуру, сидящую рядом..

Сейчас он привезет меня домой, бросит на кровать, задерет юбку, а там…

Я закусила губу, косясь на красивый и мрачный профиль.

«Запомни, Амелия!», — любил поучать дядя, когда я выросла. — «Мужчины любят залезать симпатичным девушкам под юбку. Но многие мужчины не рады обнаружить там любое слово на букву «х»!

«Прямо любое?», — спрашивала я, видя с каким укором смотрит на дядю тетя.

«А что я не так сказал? Хрен, хворь и хвост — ни один мужик не рад видеть под женской юбкой!», — пояснял дядя, невзирая на возмущение тети. — «Так что хвост лучше не показывать!».

Я примерно знала, что сразу после свадьбы наступает первая брачная ночь, когда невесту раздевают. При мысли, что меня сегодня будут раздевать, мне стало так страшно, что я съежилась, глядя в окно. Мы проезжали какой–то мрачный лес.

— Так, я не понял. Это что такое было? — послышался голос, а я тут же села ровно. — Вы чем–там мне по ноге бьете?

Только сейчас я поняла, что все это время нервно и не отдавая себе отчет, барабанила хвостом по сидению. И видимо, попала по его дорогому сапогу.

— Ножкой, — ответила я, пока трусливый хвост спрятался за плотно сжатые колени. Точно! Сейчас он привезет меня разденет и все! — Извините.

Плохой! Плохой хвост! Только я перестаю его контролировать, как он тут же ведет себя … как хочет. Может, в лес? А что? Дорога здесь плохая, карета едет медленно, так почему бы и не попробовать сбежать?

Я представила себя в лесу, сооружающей шалашик, вокруг поют птички и ярко светит солнышко.

Почему бы нет? Эх! Была, ни была!

Я толкнула дверь кареты, а она распахнулась настежь, а я выпрыгнула из кареты, как когда–то выпрыгивала из нашей брички, но кое — чего не учла.

Нога поехала в грязи, и я растянулась в зловонной луже.

— Стоять! — послышался страшный голос, когда я встала видя испачканное платье и грязные руки. Теперь нужно бежать! И чем быстрее, тем лучше!

Я посмотрела на страшный дремучий лес. Деревья переплетались, кусты бузины и боярышника расползлись почти до самой дороги. Я посмотрела на жуткий лес, а жуткий лес посмотрел на меня множеством светящихся глаз.

Ой, что–то я передумала!

Медленно, хлюпая грязью, я попятилась, как вдруг столкнулась с Инквизитором. От ужаса я подскочила на месте и дернулась в сторону леса. Глаза, которые вроде бы как исчезли, вспыхнули снова.

— Я подожду, когда вы определитесь, куда бежать. Либо от меня в лес. Либо от леса ко мне, — послышался мрачный голос.

Посмотрев на бледное лицо этого страшного человека, я подобрала юбку, поджимая хвост, и бросилась в сторону зарослей колокольчиков и ближайших кустов, как вдруг оттуда выпорхнула целая стая страшных ворон.

С криками они взлетели вверх, а я с визгом бросилась обратно в карету.

Грязь текла с меня ручьем, а мне на колени опустился белоснежный чистый кружевной платок.

— Спасибо, — прошептала я, вытирая им брызги грязи на лице. И снова мне показалось, что в нем есть что–то светлое. — Мне бы переодеться.

— Вам бы переродиться, — заметил Инквизитор, демонстративно отсев от меня на противоположное сидение.

Пока кучка грязи имени меня вздыхала и вытиралась, изредка поднимая робкие взгляды на красивое лицо.

— Что там у вас шевелится под платьем? — спросил мрачный голос.

— Совесть, — кротко ответила я, снова мысленно ругая хвост и пряча его подальше. С хвостом жить не так уж и удобно!

— Главное, своевременно, — усмехнулся мой муж. Мне даже страшно было его так называть!

— Возьмите, — протянула я платочек обратно, с которого текла грязь. Вся юбка насквозь была мокрой. Зато на руках и на лице грязи стало меньше.

В этот момент карета подпрыгнула на кочке, а я очнулась только тогда, когда меня резко усадили обратно на сидение.

— Как вы? — послышался очень сдержанный голос, а я с ужасом смотрела на красивый фиолетовый костюм, покрытый грязью и отпечаток моей грязной руки на его щеке и шее.

Ой, я смутилась. Неужели ему важно знать, как я себя чувствую? Ну наконец–то!

— Хорошо, — улыбнулась я, снова робко глядя на мужа, который взял двумя пальцами грязный платок и брезгливо выбросил его из окна кареты.

— Я не спрашиваю, как вы. Я спрашиваю, как вы посмели! — сверкнул глазами красавец, а я понимала, что если раньше в карете ехала один поросенок, то сейчас их два. И если один поросенок смирился, второй негодовал.

— Простите, — прошептала я, мысленно ругая кочки и подлетая еще на одной. — Я всегда считала, что муж и жена должны вместе делить невзгоды! Поровну.

Свирепый вдох заставил меня опустить глаза, рассматривая грязь на юбке.

— Вы сильно злитесь? — спросила я, поднимая робкий взгляд и сминая юбку на коленях.

— Чудесная сегодня погода, — странным голосом произнес инквизитор, а я слышала, как барабанит дождик по крыше кареты. — А за окном такая красота!

Он приоткрыл шторку. Из окна на нас смотрел пугающий и бесконечный лес.

Глава пятая

— Прямо сердце радуется. Вот — вот из груди выскочит! — продолжал он, буравя меня взглядом. — А у меня замечательная новость! Я женился!

Инквизитор тут же изменился в голосе.

— Я не знал, куда от того брака деться. Откладывал его, как мог! А тут вы! — заметил он, ужасаясь своим грязным манжетам. Сразу видно, чистоплюй!

— Приехали! Стой! — послышался крик кучера. Карета остановилась. Вокруг было тихо — тихо. Наверное, мне это показалось после стука копыт, который казался бесконечным.

— Вылезайте, — вежливо предложили мне. Я робко открыла дверь, выставив руку. Кажется, дождик прекратился. Передо мной были старые- престарые железные ворота, поросшие диким хмелем. Виноград почти полностью прикрывал каменную кладку забора. За забором, в промозглом осеннем тумане, виднелось старинное поместье.

— Какой ужас, — случайно вырвалось у меня. Гостей особняк не любит. Хозяев, видимо, тоже.

— Согласен. Уютненько, — послышался мрачный голос, когда я открыла ворота. Они проскрипели так, словно кого–то убивают. Хмель прошелестел, когда я робко заглянула внутрь, видя заросший сад, мрачные скрюченные деревья и колючки кустов. Ветер гулял в саду и завывал в трубах.

— Ой! — перепугалась я, слыша шаги сзади. Я чуть не подскочила на месте от неожиданности.

— Не бойтесь. Это всего лишь я и мой чудесный характер, — послышался мрачный голос.

Ну все, сейчас он приведет меня в дом, разденет и… Страшно представить, что будет, когда он увидит хвост! От волнения у меня чуть не прогнулись колени и вспотели ладошки. Мурашки пробежали по коже не то от ветра, не то при мысли, что меня ждет, когда тайна раскроется.

Нет, я так просто не сдамся! Я скажу, что у меня ужасно болит голова! Или спрячусь где–нибудь! В шкаф. Да. В шкаф! Или закроюсь в комнате!

Внезапно меня дернули за подмышки вверх. Я едва успела поджать хвост.

— Посмотри, дорогая. Все, что ты видишь, теперь принадлежит тебе! Это мой тебе свадебный подарок, — послышался ядовитый голос. До чего же у него приятный голос. Но почему он говорит так гадко?

Ой, мамочки! Жуть–то какая! Серая дымка тумана заволакивала поместье. Туман расползался по саду, приводя меня в ужас.

Меня поставили на землю и демонстративно отряхнули.

— Я тут подумал, — снова подал голос Инквизитор, а мне на плечо внезапно легла тяжелая рука. Я округлила глаза, как совенок, искоса поглядывая на руку в перчатке. — Нам будет очень тяжело жить втроем.

— П–п–почему втроем? — спросила я, все еще поглядывая на чужую руку.

— Ты, я и мой чудесный характер, — послышался голос.

«Тогда уж вчетвером. Ты, я, твой чудесный характер и мой хвост!», — подумала я, посопев обиженным хомячком.

— Так что вряд ли мы уживемся вместе. Согласись. Кто–то явно лишний, — продолжал Инквизитор.

— Может, характер? — спросила я, видя, как рука исчезает с моего плеча. Хвост нервно дернулся, но юбка была слишком просторной, чтобы это было заметно.

— Поместье я вам дарю. Деньги буду присылать. Бастардов топить вон в том озере. Деревня там! — указали мне рукой в сторону леса. — Прощайте!

Мне ссыпали в грязную ладошку золото и одарили подобием милой улыбки.

Через мгновенье я увидела, как инквизитор садится в карету.

Я опомниться не успела, как дверца захлопнулась, и карета тронулась, оставив меня наедине с подарком.

Платье промокло насквозь, волосы облепили плечи, а я приподняла юбку и выжала кончик хвоста. Не люблю, когда он мокрый шлепает по ногам.

— Опять грязь собирал, да? — спросила я, вытаскивая из мокрой взъерошенной кисточки сухие листья и какие–то веточки.

— Здесь кто–нибудь живет? — спросила я, привставая на цыпочки и прислушиваясь.

Пройдя до середины холла, я обернулась, как вдруг дверь сама по себе захлопнулась.