Часовой Земли. Книга 2

– Три десятка?! – вскочил с места капитан Швецов. – Три?! Да что ж такое-то, а?! Да как так можно?!

Распсиховавшийся капитан вышел из зала, смачно хлопнув за собой дверью. Японец смотрел на происходящее с полным непониманием. Командование корпуса направляло его на русскую заставу не просто так. Имея подробные схемы, ремонтные бригады сами бы справились с установкой реакторов. Профессор должен был продемонстрировать единство корпуса и его независимость от национальных границ. Продемонстрировал.

Швецова Павел не осуждал. Пережить такую подлянку, подкинутую жестокой судьбой, стоически способен был не каждый. Но перед обалдевшим иностранным гостем стоило объясниться.

– Большое вам спасибо! – полковник встал со своего места. – Я хотел бы объяснить поведение своего подчинённого. Позавчера мы потеряли три мобильных комплекса. Их топливные ячейки исчерпали заряд…

Глава 10

Профессор извинения принял. И даже горячо убеждал полковника принять свои – если бы спецы в Токийском университете поторопились, трое храбрецов остались бы живы. Полковник же выразил соболезнования профессору в связи с гибелью более миллиона жителей Токио. Точная цифра ещё устанавливается, но список пропавших без вести тоже ужасал – более двух с половиной миллионов. И скорее всего, они в этих списках только потому, что их тела не были идентифицированы. Всё, о чём говорил Кунин, весь кошмар массового геноцида, приготовленного для планеты, наглядным образом был продемонстрирован в японской столице. То же самое произойдёт и во Владивостоке, если допустить туда пришельцев.

Березов и Малой ушли, Павел остался с Мариной и японским профессором.

– Моя страна пережила крупнейшую катастрофу со времён ядерной бомбардировки. И мы понимаем, что в сложившейся ситуации выход один – усердно работать! Вам на передовой, нам в тылу, бесперебойно обеспечивая часовых и армию новыми видами оружия и техники.

– И вы считаете, что мы можем в гонке победить? По техническому уровню мы для них всё равно, что индейцы против испанских конкистадоров, – спросил Павел.

– Поэтому мы и должны ликвидировать это отставание с максимально возможной скоростью! Вообще, я не должен был это раскрывать раньше времени, но… – японец, явно нервничая, расслабил узел на галстуке, – но я не могу оставлять вас, ежеминутно рискующих своими жизнями, в неведении. В Токио была захвачена вертушка.

– Вы смогли… взять её в плен?! – Удивление Павла можно было понять. Взять мегаопасного пришельца живьём – это даже не на медведя с рогатиной сходить. А эти самураи на всю голову отбитые!

– Я немного не так выразился, – перевела Марина слова японца. – Мы обнаружили вертушку после ожесточённых боёв. В исправном, точнее говоря, почти в исправном состоянии. Нашли её под блоками рухнувшего моста. Конечности пришельца были размозжены и перебиты, излучатель в корпусе повреждён. Но центральный блок функционировал.

Повезло японцам. Трофеи Заставы выглядели скромнее – металлолом, залитый розовым желе.

– Прожила она недолго. Скорее всего, после пленения у неё запустился режим самоликвидации. Но в лаборатории она попыталась передать некий сигнал на широкой полосе. Мы смогли его перехватить.

– И-и-и? – от охвативших её чувств, спросила Марина на русском языке. Но японец понял вопросительную интонацию.

– Получили обрывок кода. Двоичного кода. Мы не имеем не малейшего понятия, что это было. Сигнал о помощи, обычный сеанс связи. Но этот обрывок разослан во все крупнейшие исследовательские центры мира.

– И если мы его расшифруем, то сможем управлять вертушками?! Ну или… как там… взломать их?! – У Павла дух захватило от радужных перспектив. Никаких тебе генеральных сражений между силами вторжения и сборной всей Земли – сейчас умники ломанут код пришельцев и превратят их в мирных шахтёров или строителей!

– Ну, это слишком смелые предположения. Самый смелый прогноз – мы сможем перехватывать их сообщения.

– Тоже отлично! – Павлу, конечно, было жаль, что земные хакеры не могут смастерить кнопку «убить всех пришельцев», но и расшифровка канала связи дала бы людям значительное преимущество.

Пообещав радовать новинками, которые он будет немедленно отправлять на Заставу, японский профессор откланялся и отбыл.

Дабы избежать ненужных потерь в будущем, Павел распорядился загнать всех «Мухтаров» на переоборудование. Охоты и прочие вылазки за стены были отменены. Всех, кроме машин своего взвода, которые остались охранять периметр базы. Павел занял один из бетонных «стаканов» на северном рубеже обороны.

– Низколетящая воздушная цель приближается с востока! – голос Уварова выдернул Павла из состояния бездумного разглядывания окрестностей.

Это что же получается, пришельцы своей авиацией обзавелись?! Хотя чему тут удивляться, на их двигателях летают «Драккары». Пусть пока их скорость и близко нельзя сравнить с земными реактивными перехватчиками. Но почему бы им самим не встать на крыло? И если это произойдёт…

– Пройдена процедура «свой-чужой». Это наши, – успокоил Павла лейтенант.

«Сегодня удивительно щедрый день на визитёров», – подумал Павел, выбираясь из дота.

На Заставу грозился в ближайшее время явиться Ромин. Павел и думал, что в приземляющемся на площадку очередном «Драккаре» прибыл с инспекцией сам генерал. Но одного взгляда на транспортник полковнику хватило, чтобы понять – «Драккар» не высокое начальство привёз. Три из десяти грузовых отсеков под МКП были заняты. И Павел даже присвистнул, когда увидел, чем.

На «Титаны» переводились в основном гвардейские полки и части, стоящие на стратегических направлениях. Уж слишком дорог и сложен в производстве был новый тип МКП. В четыре раза дороже «Мухтара»! Вес тридцать семь тонн. Дизайн более антропоморфный, из-за длинных мощных рук и горбатой спины, напоминающий гориллу-качка. У «Титана» даже голова присутствовала, но не обитаемая – в ней размещались сканеры. Боевая полезная нагрузка возрастала более чем в два раза! Но чувство безграничной радости Павла при виде этих машин не охватило. Скорее наоборот, стало полковнику немного грустно. Заряженный нанитами «Мухтар» разделается со всей этой тройкой без особых усилий. А Застава потеряла три таких «Мухтара» и получила взамен вроде как и передовые, но сильно уступающие по возможностям машины! Печальная данность – с потерей старых машин прогресс усиления Заставы будет резко падать. А как на войне без потерь?! Корпус и был создан для того, чтобы их максимально сократить, но совсем без них обойтись не получится.

МКП прибыли не одни. Из кабины «Драккара» выпрыгнули трое летёх. Они вытянулись, отдавая честь полковнику. А он лихорадочно размышлял, куда их девать. Распихать по одному в каждый взвод? Плохой вариант. Пятая часть взвода станет на время обузой для остальных бойцов. Вдруг Павлу в голову пришла замечательная идея.

– Малой, – вызвал он по рации командира третьего взвода, – бегом к посадочной площадке. Принимай пополнение!

В ожидании Малого Павел забрался в свой МКП и через командную сеть произвёл перестановки в роте. Третий взвод он расформировал. Оставив там самого Малого и его зама, остальных бойцов отправил на пополнение понёсших потери первого и второго взводов. Третьему же он передал «Титанов», и назвал его взводом тяжёлого вооружения. Вообще, давно пора было задать подразделениям роты некую специализацию. Но на это у Павла банально не было времени.

– Почему взвод тяжёлого вооружения? – Малой, спешащий в «Мухтаре» к площадке, не понял, радоваться ему или огорчаться. Но чтобы не мучиться неизвестностью, он решил всё оперативно разузнать.

От «Титанов» в их нынешнем состоянии на поле боя толку было немного. И они имели все шансы отправиться в утиль ещё до того, как получат улучшения. Однако тяжёлые машины и вооружения и, что самое главное, боеприпасов могли нести на себе больше. Павел решил сотворить из третьего взвода подразделение второй линии, массированным огнём поддерживающее ударные взводы номер один, два и четыре. И отправлять их на охоту в связке, понавешав на «Титаны» артиллерию крупного калибра, птуры и миномёты. Орудия армейцев и Заставы – это неплохо, но порой «Мухтарам» требовался вал огня здесь и сейчас, прямо в эту секунду, а пушкари этим их обеспечить не могли.

Малой же воспринял новость без особого энтузиазма.

– Мне придётся за вашими спинами прятаться?

Вот беда бедовая с этими гражданскими! Не могут своими мозгами сразу охватить весь гениальный план тактического гения!

– Поверь, скучно не будет. А может быть, будет и ещё веселее, чем в обычном взводе. У тебя пять машин. Три из них – пока что неповоротливые коровы. Что будет, если к вашим позициям прорвутся вертушки? Правильно – праздник и веселуха. А прорываться они будут часто. Ты за ударным взводом максимум в километре идти будешь, иногда и ближе. Нравится тебе такой расклад?

– Да! – просиял Малой и отключил связь.

Людская психология – штука с одной стороны простая. А с другой – неимоверно сложная. Кто-то, как ребёнок, радуется мирному небу над головой. Пакетику жареной картошки. А кому-то подавай риск и адреналиновую наркоманию. Во всей роте было два таких наркомана – Малой и Кукла. Но если у девушки веские причины для такой реакции имелись, то паренёк искушал судьбу чисто по велению сердца.

Едва МКП полковника направился к рубежу обороны, Павлу пришёл ещё один вызов. У Ромина не получилось прибыть на Заставу, и генерал решил хоть в эфире её командующего достать.

– Приветствую, Павел Борисович! Подарок получили?

– Да, спасибо вам огромное! – Павел примерно представлял, каких усилий Ромину стоило выбить в условиях тотальной мобилизации боевые машины и пилотов.

– Пользуйтесь на здоровье. По линии корпуса вас планируется ещё усилить, но за счёт каких ресурсов и техники, сказать пока не могу. Были чёткие планы, но со смертью Моро они полетели козе под хвост. Кстати, можешь меня поздравить.

– С чем? – Павел попытался вспомнить, когда у Ромина день рождения, но знакомы они до катаклизма были не так уж близко, поэтому дата у него в голове так и не всплыла.

– С новым назначением. С сегодняшнего дня я командующий корпусом обороны Земли. На год. Договорились о ротации на этой должности с американцами и китайцами.

– Вот это да! От всей души поздравляю!

– Было бы с чем. Смотрю я на коммуникационные каналы, и мне их вырубить хочется. Сообщения летят на двенадцати языках! И у всех ситуация либо горит, либо вчера сгорела. Скорее всего, мне из Владивостока придётся уехать.

– Куда?

– Точное месторасположение командования корпуса пока не определено. А когда будет определено, то его сразу засекретят по разряду высшего уровня. Боюсь, даже ты не будешь знать, откуда приказы приходят.

– Всё настолько серьёзно?

– А куда серьёзнее-то? Особенно после убийства Моро. Разведка отловила в министерстве обороны Франции крысу. Ты не поверишь – на должности аж самого заместителя министра!

– Что-то конкретное выяснили?

– Не-а. Зубом капсулу раздавил, ногами подрыгал и ушёл. Но ты же понимаешь – если предательство на таком уровне нашли, то роль секретности во многих вопросах возрастает стократно.

Без Ромина положение Заставы могло резко осложниться. Это сейчас он весь такой грозный сидел на единственной артерии, связывающей её и большую землю. Но стоит ему только исчезнуть в неведомых далях, да ещё и под грифом «Совершенно секретно», и ручеёк припасов для часовых может резко иссякнуть. Павел напрямую эту мысль Ромину и преподнёс.

– Не переживайте, я здесь таких волкодавов вместо себя оставлю, что на вас даже косо посмотреть испугаются. Да, ещё – поступило предложение от наших пиар-менеджеров…

– Пиар-менеджеров?!

– Именно от них. Информационная война для нас не менее важна, чем реальная. Особенно на фоне появившихся группировок типа «Обновления». Так вот – надо придумать название для вашей роты.

– У нас номер есть же.

– Номер – это не поэзия. И не романтика. Номер – это сухо и несимпатично. И в выпусках новостей номер звучит не очень. Пиарщики сами что-то там выдумывают, но решено было и вам дать возможность выбрать себе новое имя. Вместе с остальными заставами. Так что думайте, а вечером мне сообщите.

Павлу сначала хотелось махнуть на эту затею рукой. Других проблем, что ли, нет? Но потом, слегка призадумавшись, он решил, что имя их оперативной группы – это всё-таки важно. Очень. Сейчас обзовут их пиарщики корпуса каким-нибудь мерзким именем, и мучайся потом всю оставшуюся вечность. Полковник вызвал всех сотрудников Заставы, кроме тех, кто находился на боевом дежурстве, и объявил общий сбор на плацу. Те, кто лично явиться не мог, должны были принять участие в обсуждении по коммуникаторам.

К тому моменту, когда на плацу собралась разношёрстная толпа из солдат, техников, инженеров, учёных и пилотов, пришли данные из Китая и Америки.

– Китайцы решили назваться «Тяньлун», что означает «Небесные драконы», – объявил Павел через внешние динамики МКП. Он решил не покидать кабины, чтобы использовать «Мухтар» как трибуну и громкоговоритель.

– Какая неожиданность! Опять драконы – им не надоело? Китайцы на своей волне! – прокатилось по толпе.

– Американская застава взяла позывной «Гризли», – проинформировал подчинённых полковник.

– А что, надо обязательно животными обзываться? – спросил кто-то из толпы, и тут же покатилась волна недовольства: – Блин, ну как так-то, отобрали у нас медведей! Это же чисто наше!

– Животными? Теперь, думаю да, такая традиция. Медведей заняли? Ну, это они отдали дань – вертушки целенаправленно уничтожают гризли. Не жалко, подключим фантазию и придумаем что-нибудь менее стандартное… – произнёс Павел, и тут же на плацу начался неконтролируемый гомон. Каких только представителей фауны народ не предлагал сделать своим символом. От бесстрашных, но банальных тигров и львов, до экзотических вариантов типа песцов. Так сказать, позывной с намёком. Среди всего этого гвалта Павел вдруг услышал слово «барсуки», произнесённое женским голосом по коммуникатору.

– Секунду, кто сказал «барсук»?

– Я, – откликнулась Кукла.

– А почему барсуки? – поинтересовался полковник.

– Как почему? У нас первый бой из-за них был… и первые потери.

Понятно. У девушки сработала психологическая травма, и Павел ненароком её разбередил.

– Погодите-ка, – голос Березова легко перекрывал общий шум, – а барсук-то зверь непростой! Ни лисы не боится, ни стаи волков. Сам по себе не злобный, но если к нему домой начать ломиться или разозлить, он хуже беса становится.

Из-за своего увлечения охотой Павел знал, что с барсуками шутки плохи. Располосовал ему как-то барсук своими когтями сапоги из жёсткой кожи на тонюсенькие ремешки. Прав старшина – злой барсук хуже дьявола!

– А ещё барсуки не суки! – ляпнул невпопад кто-то из толпы.

Чем больше задумывался Павел над новым позывным, тем больше он ему нравился. Сами по себе барсуки – миляги и симпатяги, что пиарщикам корпуса должно понравиться. Но если их зацепить, то злее и бесстрашнее зверя надо поискать.

– И машины можно будет красиво раскрасить! – проявил креативную жилку Малой. – Серебристо-серым, плюс чёрные и белые полосы! Улёт будет!

Народ задумался, представил, как будет выглядеть новая раскраска МКП, да и… дружно проголосовал за барсуков.

– Хороший выбор, одобряю. – Ромин тоже был заядлым охотником и про повадки барсуков был в курсе. – Ну что ж, барсучий командир, желаю тебе и твоей команде в тряпки рвать вертушек и прочую нечисть! А я тебе в этом постараюсь всеми силами помочь!

Помощь, однако, в первую очередь пришла не от генерала. Павла сегодня окружающие решили раздёргать на маленькие кусочки. Не успел он дойти до позиций, как его снова вызвали.

– Павел Борисович, а вы к нам заглянуть не хотите? – Марина отгрузила во фразу такую порцию кокетства, что «Мухтар» даже споткнулся на следующем шаге.

– Что-то случилось? – У Павла уже развилась лёгкая паранойя на тему того, что на Заставе и окрестностях постоянно что-то происходит и требует его срочного присутствия.

– Да, но хорошее! – успокоила его Марина. – Приходите, мы вам покажем.

Полковник от хорошего не привык отказываться. Поэтому, развернув машину, он потопал к исследовательскому комплексу.

«Мухтара» он оставил на входе.

– Четвёртая лаборатория, – подсказал часовой. – Вас уже ждут.

«Четвёртая, это та, в которой во время инцидента в стене круг вырезало, – вспомнил Павел, подходя к двери. – Наверное, с пушкой топтуна что-то удалось сделать».

Створка скользнула в сторону. Возле верстака стояла Марина и техник в белом комбинезоне. То, что лежало на столешнице, было накрыто куском брезента. И глаза у доктора Синицыной были такие хитренькие-хитренькие.

Глава 11

– Не тяни ты уже! – Павел намекнул, что интрига слегка затянулась.

– Та-а-а-да-а-ам! – Марина жестом фокусника сдёрнула брезент со здоровенной штуки, лежавшей на столе.

– Это что за… хреновина?! – вырвалось у Павла.

Однако Синицына ничуть не обиделась на то, как полковник обозвал плоды её труда.

– Мы тут ещё кое-что не доделали. – Марина торопливо замахала руками над лежащим на столе огромным молотом, на бойке которого разместились четыре массивных купола, а по рукоятке вился толстый кабель в бронированной оплётке. – Надо поработать над дизайном. Но функционал полностью готов!

– Готов к чему? – не улавливал полковник. – Где мы под это чудо возьмём гвозди?!

– Да им не гвозди забивать надо, а вертушек!

– Погоди-погоди, то есть ты хочешь эту штуку прикрутить к МКП?! Но зачем?! У нас же есть дробилки для ближнего боя.

– Они наносят лишь физический урон, – Марина подключила к бронированному кабелю разъём с питанием, и из кувалды раздался нарастающий гул, – а эта штука создаёт импульс, который будет буквально выключать пришельцев!

– Как выключать?!

– Как вас. Помните, на вас маньяк напал с молотом? Один удар, и «Мухтар» отрубился. Мы понимали, что какой-то мощный импульс вызвал шок у электроники. И головы сломали, пытаясь понять, как это случилось. МКП же защищён от ЭМИ, у него проводка и схемы экранированы и снабжены предохранителями и дублирующими схемами. А профессор Ито нам подсказал! Мы поделились с ним проблемой, а он вскользь обронил – не там ищете! Не схемы «Мухтара» вышли из строя, а наниты!

– Наниты? Какие наниты… – И тут до полковника дошло. У него же как раз был первый уровень! Пришельцы оснастили его «Мухтар» модулем на улучшение энергоэффективности!

– Понимаете, да? – Марина заметила, как изменилось лицо полковника. – Импульс послал в нокаут не самого «Мухтара», а нанитов, которые управляли системой питания!