Синдзи-кун и дорога домой (СИ)

Синдзи-кун и дорога домой

Глава 1

— Что же, поскольку все приглашенные лица в наличии — думаю нам следует начать. — говорю я и обвожу собравшихся взглядом, поглаживая подлокотник своего трона, сделанного из черепов. Подлокотник, естественно, тоже заканчивается черепом. В огромной, зловещей пещере скалятся светильники-черепа, черные цепи с устрашающими крюками висят по стенам, адское пламя горит за моим троном, освещая все бледным красноватым светом. Вся атмосфера здорово напоминает Хэллоуин в начальных классах — слишком много черепов, костей, крови и прочей атрибутики. Из взрослого контента — замученные тела молодых девушек (почему-то только девушек), хотя есть и еще живые, которые корчатся от боли и беззвучно стонут. Делаю себе заметку поговорить с Джин насчет всего этого антуража… в глаза бросается, что девушки стонут словно бы не от боли, а совсем от других ощущений… да и степень обнаженности последних наводит на какие-то фривольные мысли. Мы тут должны ужасать, а не возбуждать. Тела должны быть непривлекательные и ужасающие, а не вот эта вот выставка моделей журнала «Харпер Базар Хелл Эдикшн». Слишком уж они лощеные и вовсе не похожие на замученных рабынь, скорее — на актрис в театре легкого БДСМ. Впрочем, публику это не смущает, публика не замечает мелочей и шероховатостей в докарациях, будучи поглощена самим действом

Перед моим троном из черепов — на коленях стоят двое. Адмирал Флота Ее Величества Ринаулт Скорти и губернатор провинции, а также мэр вольного города Анкервилля — Устас Линкол. Оба — бледные. Ну еще бы, обоих похитили среди ночи, надели мешок на голову и притащили в эту пещеру. Вспоминаю, как было дело и невольно усмехаюсь. Двое на полу вздрагивают от моей улыбки.

— Тогда завтра мы сожжем флот вторжения. — говорит Акира: — напустим на них эту мелкую босую извращенку, если с погодой все в порядке будет. Ну а не будет солнышка — я сама займусь. Просмоленная древесина очень хорошо горит.

— Только потому, что нам надо поговорить с местным правительством сжечь целый флот? — говорит Читосе и поднимает руки, словно защищаясь: — поймите меня правильно, я и сама не ангел, но обычно у нас хотя бы повод есть.

— Это превентивный удар. — говорит Юки: — если их не остановить, они пожгут Анкервилль и двинутся дальше! С таким флотом они уничтожат половину Империи — по крайней мере прибрежные города!

— И это должно нас волновать… потому что…? — Читосе наклоняет голову в сторону, глядя на Юки: — дорогая, ты превышаешь свою ответственность. Защита этого государства больше не твоя обязанность. А если, например, мы сожжем этот флот и Срединная Империя с твой подружкой во главе — нападет на Королевство Альбион? Тоже геноцид получится.

— Можно тогда сразу и городишко этот сжечь. — говорит Майко: — а что? У Королевства не будет сил нападать, вырвем зубы и у Империи. Чума на оба их дома и все. Тогда-то они точно воевать не будут!

— Вот смотрю я на тебя, Майко, и думаю… — говорю я, подперев щеку ладонью.

— Да, конечно, Майко — дурочка, и глупости вечно говорит, так? — говорит та, уперев руки в бока, глядя с вызовом, вздернув подбородок: — но они все тут друг другу в глотки вцепятся, как только мы уйдем! А вечно стоять между ними у нас тоже не получится, у меня личная жизнь есть!

— Нету у тебя, Майко, личной жизни. — говорит Акира: — у тебя она вся — общественная. Все знают, с кем у тебя и когда. И сколько раз. Ты же первая и расскажешь.

— Майко права. — говорю я, не обращая внимания на их перепалку: — она совершенно права.

— Вот именно! — Майко складывает руки на груди и смотрит на Акиру: — поняла? — поворачивается ко мне и спрашивает: — а в чем я права-то?

— Во всем. — говорю я: — выбор у нас небогатый. Либо просто уничтожить одну из сторон конфликта, либо стоять между ними до изнеможения. При этом, даже если мы уничтожим одну сторону — вторая потом нанесет удар по остаткам. С тем же успехом можно было сразу обоих к ногтю прижать, чтобы не мучались.

— Ну так я и говорю. — хмурит брови Майко: — сразу всех.

— Говорить то ты много говоришь, а ты вон к Ние подойди и голову ей снеси своей катаной. — закатывает глаза Акира: — потому что даже если мы ее не убьем, когда войска Империи будем в городе ровнять, то потом — в сожжённом городе неминуемо наступит голод. Лучше уж сейчас ее убей.

— Ты чего? Акира…

— Я, кстати, Марию-сан понимаю теперь. — говорит Акира: — вот у нас две стороны, двое упертых баранов. Королевство хочет доступ к торговым путям получить и красный песок продавать, а Империя — видеть их не может. Компромисс невозможен, удержать их от войны можно только убив или поработив их всех, а это, мать его, неэтично !

— Ну…если обладать ресурсами Марии-сан — то можно было спасти всех детей, например. И вывезти их на какую-нибудь планету и дать им там еды и прочего… — неуверенно говорит Майко.

— И сколько, по-твоему, пройдет времени, прежде чем эти детки вырастут и начнут друг друга резать?! — восклицает Акира: — «Повелителя Мух» не читала? Это бесполезно, все равно они будут воевать и резать друг друга. Это механизм внутривидовой конкуренции, пока цивилизация не достигнет уровня Золотого Города с его обилием ресурсов — мы обречены на повторение этого круга.

— И Акира права… — говорю я задумчиво: — вот в чем фокус. Как говорят герои дешевого аниме в таких случаях — мы обречены на хождение внутри круга насилия.

— А ты, Син, я смотрю, снова и вашим, и нашим. — говорит Майко: — ты если что сказать хочешь, так говори, а не разговаривай загадками как столетний сфинкс.

— Хорошо. Если отбросить в сторону философию и этику, то у нас достаточно силы, чтобы растащить стороны по углам, но недостаточно убеждения, чтобы их там оставить. Как только мы уберемся из региона — одни вцепятся в глотку другим. Даже пауза в боевых действиях будет означат преимущество одной из сторон — она будет накапливать ресурсы и приводить войска в боевую готовность. Следовательно, вмещаемся мы или нет — результат все равно приблизительно один… все умрут.

— С твоей точки зрения, если девушка собралась жизнь самоубийством закончить, так ее надо перед этих трахнуть, чтобы добру не пропадать? — возмущается Майко: — то есть если все равно будет плохо, так и делай что хочешь? Хотя… — она задумывается: — а идея-то неплоха…

— Ну, моя идея была немного не в этом — признаюсь я: — но готов поддержать Майко — если все равно все умрут, то мы можем делать все, что хотим. Ситуационная этика, так сказать.

— Син, прекращай шутить, мне страшно становится. — говорит Читосе: — ты лучше свою идею озвучивай, а не иди на поводу у Майко, а то так мы и до геноцида дойдем… с нее станется.

— Моя идея … для начала надо похитить предводителей… начальников, людей, которые принимают решения. Менеджеров высшего звена. Юки, кто там главный у Империи в регионе?

— Губернатор провинции является одновременно и мэром. — поясняет Юки: — кто сейчас губернатор провинции я не знаю. В мое время был Ангвар Молотоглав, здоровенный дварф с молотом из черного железа, командир Тринадцатого Легиона.

— Интересно, а дварфы долго живут? — задаюсь вопросом я, потом мотаю головой: — неважно, сперва мы похитим менеджеров высшего звена…

Менеджеры высшего звена Империи и Королевства Альбион — трусятся. То есть дрожат мелкой дрожью. К чести адмирала Флота Ее Величества — он трясется не так сильно как губернатор провинции, впрочем может быть в этом виноват холодный морской воздух, а также тот факт, что похищая адмирала Читосе спеленала его в чем он был на момент похищения — то есть в кальсонах и цепочке с изображением святой Анны, покровительницы морей. Надо сказать, что выходить на дело в сопровождении Читосе — одно удовольствие. Вместо «Зодиака» мы взяли с собой Юки и она совершенно бесшумно пролевититовала кусок льда в центр вражеской армады. Честно говоря, я представлял всю операцию скорее в духе так называемых «морских котиков» (NAVYSEAL), — ночь, бесшумно рассекающий воду катер, люди в черных гидрокостюмах и с абордажными крюками, с лицами, вымазанными камуфляжной краской и короткими штурмовыми винтовками с глушителями. Катер с заглушенным мотором скользит по водной глади и мягко останавливается, люди в черных гидрокостюмах аккуратно, без стука — поднимают легкие, дюралевые абордажные лестницы и цепляются за борт, и пока один прикрывает их снизу, — споро забираются на борт. На борту — горят редкие огни у вахтенного и у часовых на юте и на баке. Черные тени скользят на корму, тихо снимают часовых едва слышными хлопками выстрелов из винтовок дозвуковыми патронами, проникают в каюту адмирала и …

Однако в этой картине была виновата только моя собственная инерция мышления. Все было намного проще по двум причинам, и первая из них — тот факт, что для ледяного транспорта Снежной Королевы не требовалось скользить по воде, он мог так же бесшумно парить в воздухе. Не смотря на наличие в этом мире драконов, вахтенные не следили за воздухом, да и кому в здравом уме придет следить за воздухом в мире, где ПВО отсутствует как класс?

Каким именно образом Королевство Альбион собралось воевать с Империей, учитывая, что у той на жаловании был ручной дракон — неизвестно. Скорее всего посчитали что это все легенды и сказки — учитывая лень этих крупных ящериц, видели их нечасто.

Вторая причина того, что похищать людей нам теперь несравненно легче чем любой команде инфильтрации из «морских котиков» — тот факт, что мои кровавые щупальца и нити вполне могут быть использованы не только как секс-игрушки во время «тимбилдинга», но и как средства доставки бойцов в точку выполнения задания, а также последующей эвакуации. Читосе сделала все аккуратно и тихо, как и полагается профессионалу и уже через двадцать минут у нас в распоряжении был один весьма злой и раздраженный (и связанный) адмирал Флота. А на флагмане армады вторжения все осталось без изменений — даже часовых никто не тронул. Как говорится — «да и не было тут никого». Высший бал по старой школе скрытых операций — это когда потом сидят и гадают — было или не было, и что вообще произошло и произошло ли что-то вообще.

Второго нашего гостя к нам доставила Акира, которая взяла с собой Джин и Майко. Майко — в качестве силового аргумента и транспортного средства (нести ВИПа на спине), а Джин — в качестве универсального камуфляжа. Во дворце губернатора Анкервилля все прошло так же как и у нас — тихо и спокойно. Правда Майко все же вырубила парочку охранников, но не потому, что их обнаружили, а скорее из любви к искусству. И вот сейчас двое самых влиятельных людей в регионе — стоят на коленях перед моим троном из черепов. Кстати, на этот раз я таки подложил под себя подушку, наученный горьким опытом Игр, где чуть не отморозил себе стратегически важные части тела. Так что я вполне себе комфортно сижу на троне черепов, а мои гости — также весьма комфортно стоят на коленях. По крайней мере мне кажется что неудобство их позы — это меньшее что их волнует сейчас. Сейчас их волнует собственное выживание, ведь все происходит — преследует целью запугать, взвинтить и довести до кондиции. Главное не переборщить, а то господин губернатор уже успел обмочится и сейчас близок к обмороку.

— Что здесь происходит?! — начинает возмущаться Адмирал Флота: — я — подданый Ее Величества и … — ему не дают закончить. Легкий тычок в исполнении Майко и адмирал закашливается и оседает. Губернатор молчит и трясется. В отличие от адмирала, который выбрал своей профессией войну, который жесткий как колючая проволока и вообще военная косточка, — он гражданский чиновник. Да еще на таком лакомом посту, как губернатор и мэр прибрежного торгового города, единственного, где разрешена торговля с другими странами. Он живет в роскоши и неге, в его дворце золотая утварь и сотни хорошеньких рабынь, он и забыл, когда в последний раз он брал в руки меч. Поэтому ему страшно. Адмиралу тоже страшно, но он как любой настоящий воин — держит себя в руках.

— Да, думаю, что нам придется объяснить вам, для чего я вас сегодня пригласил … — говорю я. Эти двое глядят на меня — адмирал с злобой и ненавистью, губернатор со страхом. Оба молчат — губернатор вообще не в состоянии говорить, а адмирал усвоил урок, который преподала ему Майко — говорить только тогда, когда тебя спросят.

— Вы двое выбраны вестниками моего явления в этот мир. — продолжаю я: — моего и моих Всадниц. — по обе стороны от трона стоят Всадницы Апокалипсиса — Акира, Читосе и Майко. Благодаря иллюзии Джин они выглядят выше чем есть, одетые в зловещие темные доспехи, их лица скрыты забралами шлемов, которые стилизованы под черепа.

— Мы — четыре Вестника Апокалипсиса и наше явление означает конец мира. — говорю я, видя, как расширяются зрачки у адмирала, а губернатор падает на пол и начинает хныкать, сворачиваясь в клубок. Перебор? Пренебречь, вальсируем дальше, нельзя останавливаться на полпути.

— В течении месяца вашему миру придет конец. — продолжаю я: — города сгорят, реки выйдут из берегов, огненные метеориты уничтожат все живое, земля расколется и поглотит остатки вашей цивилизации. А потом из бездны миров вынырнет Шаб-Ниггурат и сожрет все, что осталось. Так будет!

— Так будет! — хором прокричали мои всадницы и клянусь, в их голосе я услышал усмешку.

— Ваши жены и дочери будут изнасилованы и убиты, ваши дети — сожраны, ваши города — сгорят, ваши боги — не помогут вам. Вы обречены. Я мог бы уничтожить ваш мир в мгновение ока, но мне доставляет удовольствие вид вашего отчаяния, ваших мук и бесполезных попыток сопротивляться неминуемой гибели. Сопротивляйтесь! Собирайте армии! Призывайте ваших никчемных героев! Молитесь вашим бесполезным богам! Делайте что хотите, но этому миру конец! Так будет!

— Так будет! — грохочут всадницы и ударяют копьями об пол. Все-таки кто-то из них смеется во время серьезного ритуала, нужно будет провести беседу. Нудную и долгую лекцию о недопустимости ржача во время запугивания аборигенов.

— За все время существования вашего мира только Новая Надежда могла бы противостоять мне и моим Всадницам! Но она исчезла из этого мира, отдав его на растерзание демонам и вряд ли откликнется на молитвы забывших ее заветы! Потому — сегодня вы избраны в качестве вестников конца света — ступайте и несите весть о грядущей гибели мира! Вам будет послано знамение — днем, как только солнце встанет высоко, глядите в небо и увидите свою судьбу! Так будет!

— Так будет! — снова удар копьями по полу, снова выкрик хором. Пора заканчивать. Я незаметно киваю головой и Джин, незаметная под своей иллюзией — укрывает обоих иллюзией полной тьмы, а Майко вставляет им в уши затычки и споро волочет в трюм. Первая часть Марлезонского балета закончена.

— Всем спасибо. — говорю я и иллюзия адской пещеры спадает с нашей кают-компании. Я сижу на ледяном кресле, на предусмотрительно подстеленной подушке. Рядом стоят Акира и Читосе, держа в руках швабру и щетку для подметания — ими-то они и стучали в пол. Джин, отработавшая в три смены — зевает, прикрывая рот рукой.

— Теперь осталось только устроить им завтра запоминающееся представление и можно спокойно путешествовать в столицу — по крайней мере этот месяц они друг с другом драться не будут.

— Угу. — кивает Акира: — план был «переиродить Ирода», верно?

— Это у тебя отсылка на «Гамлета»? … сейчас, сейчас — ах, да — это уж какое-то сверхсатанинство, избегайте этого. — на память цитирую я.

— А мне нравится. — говорит Читосе: — двадцать минут на похищение, десять минут кривляний, завтра полчаса представления Джин и можно не волноваться за здоровье жителей города или жизнь моряков.

— Пациенты изолированы. — появляется Майко: — утром мы …

— Вот кто бы мне объяснил, что за чушь на это судне творится? — в кают-компании появляется Хикэру-доно в сопровождении неизменной Чиеко и почему-то Тринадцатой.

— Добрый вечер Хикэру-доно! — обозначает уважительный поклон Читосе, пока все остальные гадают, как мы сумели забыть про главу клана Митсуи только потому, что та отравилась алкоголем и провалялась двое суток в своей каюте.

— Не надо мне тут. — говорит та: — в-первых с момента свадьбы я Сумераги Хината, а во-вторых, уже не являюсь аристократом. Вот если вы Игры выиграете, тогда снова буду Хината-доно, хотя не скажу, что скучаю по титулу. И в-третьих — вот сейчас мимо нас Майко двух связанных типов протащила, это что за дела? Мы уже начали аборигенов похищать?

— Хината-сан. — быстро ориентируется в ситуации Читосе: — это не то, на что это похоже.

— А на что это похоже? — озадачивается Майко: — я утащила этих чудиков в карцер и заперла там. Джин обеспечила им полную темноту, а Иошико пообещала в свободное время подвывать там рядышком и цепями звенеть для антуражу.

— Это похоже на то, что мы занимаемся киднэппингом, в то время как на самом деле мы занимаемся терроризмом, попыткой манипуляции массовым сознанием, мошенничеством, экстремизмом и обманом правительства и командования флота, а завтра скорее всего сожжем часть кораблей и склады в порту … — говорит Акира: — ах, да и киднэппингом мы тоже занимаемся. Привыкайте, Хината-сан, раз уж вы с нами в одной лодке.

— Хм. Действительно в одной лодке. — она обводит взглядом кают-компанию: — дыру в стене могли бы и заделать… но и ладно. Так что там за история с похищениями и сожжением кораблей? Раз уж мы все в одной лодке, то и я знать должна, я все-таки часть коллектива теперь…

— Она дело говорит. — кивает Читосе, потом переводит взгляд на меня: — что скажешь?

— Раз пошла такая пьянка… — вздыхаю я: — Хикэру… то есть Хината-сан…

— Для тебя — Хината-чан. — благосклонно кивает та: — все-таки я младшая жена, куда деваться.

— Вам определенно доставляет удовольствие меня дразнить… — закатываю глаза я: — что вам известно о текущей ситуации?

— То, что нам нужно узнать имя вашей розовой ниндзя и для этого надо топать в столицу, которая находится черте-где, а по дороге очень пыльно и грязно. А тут еще флот какой-то приперся и теперь вы все тут играете в эту лицемерку Марию, пытаясь одной жопой на двух стульях сидеть. — прищуривается Хината, с размаху садясь на чудом уцелевший стул. По бокам у нее сразу становятся Чиеко и Тринадцатая, что меня немного удивляет. Эри выбрала себе сторону? Это было бы … неудобно.

— В целом — все верно. — говорю я: — и про пыльно и грязно и про то, что мы тут в прогрессоров играем. В няньки такие. Большая сила — большая ответственность все дела.

— Бред. — отрезает Хината: — большая сила — это большая сила и ничего больше. Ответственность вы несете только сами за себя, это не одеяло и не надо его на всех растягивать — порвется.

— И здесь согласен. Но мне кажется, что я нашел способ приостановить военные действия на время.

— И как же? Ты собираешься станцевать им танец живота, с тем, чтобы они все начали любить друг друга и танцевать дженгу и рисовать на асфальте сердечки?

— Ну нет… вот например, если взять твой клан …

— Бывший клан.

— Хорошо, бывший клан. Твой бывший клан и Мацумото — что могло заставить вас заключить союз?

— Сперва вы со своими глупостями, но по большей части — давление Императора и его Инквизиция. — отвечает Хината: — и что?

— Если у нас есть два смертельных врага, то заставить их примириться можно только перед лицом внешней угрозы, одинаково страшной для обоих. Им нужен враг. И я им его дам. Завтра мы потопим часть кораблей — те, что с грузом красного песка. И сожжем склады в порту — там, где хранится красный песок. И наркотик уничтожим и силушку покажем богатырскую. Плюс шоу покажем — чтобы прониклись нашим величием и угрозой. После этого все хвосты прижмут — и Флот уберется отсюда и Империя преследовать их не будет. Все будут готовится к концу света. Ну или сражаться с демонами.

— Хм. — Хината погружается в себя, обдумывая мои слова. Я поворачиваюсь к Читосе и Юки: — а наших вестников нужно оставить на скале неподалеку, там где Битва у Синей Скалы была — оттуда вид на катастрофу будет самый лучший.

— Будет сделано, командир! — козыряет Читосе: — сейчас Юки раскочегарим и отвезем.

— То есть то, что сказала Акира — верно? Мы — террористы, похитители людей, мошенники, манипуляторы сознанием, выдающие себя за группу демонов? — уточняет Хикэру-Хината, прекратив переваривать то, что я сказал.

— Хоть что-то в этом мире не меняется. — откликается Читосе: — это наш имидж.

— Отлично. — говорит Хината-Хикэру: — а то я боялась что с вами скучно будет.

— С нами может быть смешно, страшно и очень стыдно, но скучно — вряд ли. — кивает Майко: — ты в верных руках, Хината-чан.

Глава 2

Я просыпаюсь и открываю глаза. Нависающий надо мной потолок каюты говорит о том, что я все еще на борту «Санты Терезии». Существует немалый соблазн переименовать ее в Марию-Терезию, но далеко не в честь австрийской эрцгерцогини восемнадцатого века. А еще потолок говорит мне о том, что я по-прежнему в одной из «гостевых», маленьких кают. Майко уже говорила, что на судне есть шикарные каюты класса люкс с огромными кроватями-траходромами и джакузи, умеют буржуи из Золотого Города жить. Но переселятся в каюту люкс я не стал. Как говорит Акира-сан, вся моя личная жизнь — является общественной. Вспоминая концепцию «а дома советский человек только спит» — менять каюту счел бесполезной тратой времени. Однако сейчас, открыв глаза с утра — признаю, что в моей полуторной кровати стало тесновато. В первую очередь из-за наличия в ней Читосе, которая спит и пускает слюни на мою грудь, похрапывая во сне. Во вторую очередь — из-за наличия в моей полуторной кровати итальянской актрисы. Вчера Джин таки пролезла Майко в уши, видимо выяснила что в силу моей олскульности и старческого фетишизма (отсутствия интернета, тяжелого детства с деревянными игрушками, прибитыми к полу) — я понятия не имею о таких секс-символах и айдолах современной молодежи, как Саяка Акимото или Татибана Рейми, да та же Хината Рэй, в чьем теле сейчас рассекает бывшая глава клана Митсуи. Проведя интервью с нашей умеющей хранить секреты и тайны Майко, Джин по всей вероятности выяснила, что мне нравятся итальянские актрисы… потому что как иначе объяснить наличие в моей кровати молодой Орнеллы Мути? Тем не менее, в отличие от метаморфизма Майко, когда форма соответствует содержанию, а внешнее — внутреннему, у Джин была иллюзия, которая не всегда совпадала с ощущеньями. Грудь у Орнеллы все-таки была поменьше, да. Но это не тот факт на который я могу пожаловаться.

— Доброе утро. — открывает глаза Читосе, приподнимается на локтях и заразительно зевает, прикрываясь ладошкой: — а это кто с нами? А… моя кохай…

— Она как кошка — ночью пришла, когда ты и я заснули уже. Просто прижалась и лежит. — говорю я.

— Ну, пусть лежит, ей, судя по всему, тепла и ласки не хватает, а у нее базальная потребность. — рассудительно замечает Читосе: — я, вообще-то, раньше бы поревновала немного, но с учетом обстоятельств и всего этого импринтинга… и вообще — перестроила себя на правильный лад. Она у нас член семьи все-таки, и показала себя хорошо. Выручать нас вместе с тобой побежала, бедняга… — Читосе гладит Орнеллу Мути по голове: — хотя и страшно, наверное, было. Я понимаю, что ее способность почти ультимативна, но необходимость брать на войну таких вот … еще детей — разбивает мне сердце.

— Ты, похоже, к ней неравнодушна. — замечаю я. Читосе немного краснеет и спешно убирает свою руку.

— Я замужняя женщина, пусть и за таким извращугой как ты, но все-таки я старшая жена и должна присматривать за другими. — поясняет она, отворачиваясь: — в этом нет ничего странного. Кроме того, я гетеросексуальна.

— Ага. — киваю я. Читосе поворачивается обратно и изучает мое лицо на предмет скепсиса. Не находит и удовлетворенно вздыхает.

— А мне никто не верит. — говорит она: — Акира — ее вообще не поймешь, то она с Юки крутит, а то к нам в постель лезет. Сложная, творческая натура. Майко… она вообще меня троллит всем этим, ей просто доставляет удовольствие меня из равновесия выводить. Бардак какой-то. Но уже теперь, так как я — старшая жена, я наведу в твоем гареме порядок. Наверное.

— Наведешь, ты-то точно наведешь. — быстро соглашаюсь я и вновь подвергаюсь тщательному исследованию в стиле «это сарказм или ты серьезно?».

— Не сомневаюсь. — подтверждаю я свою позицию: — я, например все это не считаю гаремом. Это у нас скорее конгломерат людей, которые неравнодушны друг к другу и могут это выразить в любой форме.

— Это ж разврат получается, содом и гоморра и вообще. — не соглашается со мной Читосе и снова зевает: — а у нас только третий день как брак. Ты, кстати, должен озаботиться каютой получше, Майко нашла люксовую на корме — закачаешься. И кровать большая и белье шелковое. Там даже качели специальные есть… ну ты понимаешь…

— Качели? А про качели мне Майко ничего не говорила…

— А она сперва туда Акиру решила заманить. Вчера у нее вроде удалось. Ты же знаешь, что она любой орган себе отрастить может? Вот, вчера она прощения у Акиры просила, так сказать приватно. — с удовольствием посплетничала Читосе: — слышала я, что и Юки там была. У них своя динамика, я не вмешиваюсь. — она не закончила, но в предложении явно читалось «потому мы тут втроем лежим, а не вместе с остальными» и «слава богу, что дали нам с тобой вдвоем побыть… пока Джин не пришла».

Мне немного обидно, что такие вот события проходят мимо меня, но следует признать, что коллектив не держится на мне как на стержне и у людей свои связи, свои привязанности и это хорошо. Потому что система «один султан и много жен» — уязвима в своей централизованности и отсутствием горизонтальных связей между участниками. Не говоря уж о том, что тут можно и стереться. Припоминаю Питера и посылаю ему мысленную поддержку и пожелание крепиться, держаться и не стираться.

И вообще, как учили нас классики древнегреческой школы стоицизма — этот мир не крутится вокруг нашей персоны и вполне может существовать сам по себе. Вздыхаю, исправляю свой взгляд на вещи. Первая реакция как у любого человека — обида и мысль о том, что меня не ценят и все такое вот. Собрались втихушку, Майко себе член отрастила и Акиру с Юки того. Или Акира их всех. А меня — за бортом оставили, а я же — муж вообще-то и не последний человек… — такие вот мысли мы сразу выкидываем, потому что эти мысли — это огрызки жалости к себе и нытья по пустякам. Каждая из девушек — достойна своего счастья и с кем бы или чем бы это счастье не реализовывалось — мне только радость. И уж тем более, двойная радость — если им хорошо друг с другом. Вот Майко одно время приглядывалась к Питеру, но не получилось у нее ничего, сестричка Нанасэ оказалась быстрее. Она вообще быстрая девушка.