Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон

– Ура, я же правильно угадала! – воскликнула Тутта Карлссон и подошла поближе. – Ты заяц!

– А я говорю, не угадала, – сказал Людвиг Четырнадцатый.

Тутта Карлссон испуганно замерла.

«Дикий зверь с рыжим мехом и большим хвостом. Если это не заяц, то, значит…»

Она смотрела на него с ужасом.

– Но ты ведь не тот самый хитрый лис? – пролепетала она.

Людвиг Четырнадцатый на время задумался, потом сказал:

– Нет.

Тутта Карлссон с облегчением вздохнула.

– Какое счастье, – просияла она. – А я-то уже думала, что встретила самого страшного зверя.

Людвиг Четырнадцатый усмехнулся про себя, в темноте это не было видно. Знала бы Тутта Карлссон, кто он на самом деле!

Тут в животе у него заурчало, голод напомнил о себе. Ещё бы, столько за день пришлось пережить.

– Я очень проголодался, – пожаловался он. – За целый день ни крошки во рту не было.

– Ах ты, бедный Людвиг Четырнадцатый, – посочувствовала Тутта Карлссон. – Какую еду ты больше всего любишь?

– Я сейчас готов съесть всё, – отвечал Людвиг. – Ты разве не слышишь, как громко урчит у меня в животе?

– Знаешь, что я хочу тебе предложить? – сказала Тутта Карлссон. – Пойдём ко мне. Ты по дороге будешь меня охранять, а то вдруг заявится лиса. У нас во дворе всегда найдётся сколько угодно еды.

– А мне разве можно? – засомневался Людвиг Четырнадцатый.

– Почему нет? Это совсем не опасно, – заверила Тутта Карлссон. – Перейдём овсяное поле, потом мимо клубничных грядок – и мы дома. Ты ведь сам уже побывал там прежде, чем очутился здесь.

Тут Людвиг Четырнадцатый вспомнил, что с ним было перед тем, как он попал в эту канаву, и ему опять стало страшно.

– Нет, – сказал он решительно, – второй раз я туда не пойду. – Лучше останусь голодным.

– Глупый, – засмеялась Тутта Карлссон, – люди совсем не опасны. Может, ты боишься собак? Но ведь наш Максимилиан добрый.

– Я не боюсь ни людей, ни собак, – ответил Людвиг Четырнадцатый. – Мне страшно́ только привидение, которое стоит там, на клубничном поле. Ты, что ли, не видела это чудище, которое там торчит, руки растопырило вот так, да ещё скрипит? А какое у него лицо… мне даже вспоминать страшно.

Тутта Карлссон засмеялась так, что даже пёрышки на ней затрепыхались.

– Нечего веселиться, – рассердился Людвиг Четырнадцатый. – Если бы я не убежал и не спрятался тут, в канаве, это привидение погналось бы за мной, чтобы меня съесть. Можешь не сомневаться.

– Пошли туда вместе, – сказала Тутта Карлссон и захлопала крылышками. – Обещаю тебе, что привидение тебя не съест.

– Ты что, с ним знакома? – Людвиг от удивления даже разинул рот.

Тутта Карлссон ничего не ответила, только запрыгала впереди Людвига через овсяное поле, и скоро они оказались на огороде возле клубничных грядок.

– Стой, – зашептал Людвиг Четырнадцатый. – Вот же оно, привидение. Ты, что ли, его не видишь? Я больше не сделаю ни шагу.

– Трусишка, – так же шёпотом ответила Тутта. – Иди за мной и не бойся. Ты мне казался таким смелым!

После этих слов Людвигу уже не пристало трусить. Он последовал за Туттой Карлссон, хотя после каждого шага сердце у него колотилось всё сильней.

Они оказались прямо перед фигурой с раскинутыми в стороны руками.

– Вот это, что ли, твоё страшное привидение? – спросила Тутта Карлссон. – Посмотри, оно ведь даже шевельнуться не может.

– Если это не привидение, значит, это человек, – предположил Людвиг Четырнадцатый. – Видишь, у него даже одежда и шляпа на голове.

Тутта захихикала.

– Неужели все звери в лесу такие же глупые, как ты? – сказала она. – Это не привидение и не человек.

Людвиг уже сам почувствовал, что он допустил оплошность. Ему стало стыдно.

– Кто же это тогда? – спросил он.

– ЭТО ПУГАЛО!

Тутта начала смеяться опять и уже не могла остановиться.

– Ты решил, что обычное пугало может тебя съесть, – веселилась она. – Сейчас расскажу об этом на нашем дворе, то-то будет умора!

– Надо же, всего лишь пугало, – смущённо пробормотал Людвиг Четырнадцатый. – Чего только люди не придумают! Откуда я мог знать? Хватит смеяться, лучше позаботься о какой-нибудь еде для меня, ты же обещала. Я ведь исполнил своё обещание защитить тебя от коварных лисиц. Ты теперь должна меня за это отблагодарить.

– Видишь тот дом, в котором светится огонёк? – показала Тутта Карлссон. – Пойдём туда. Наверняка там осталось что-нибудь после ужина. Иди за мной. Тут небольшое отверстие в стене, надо в него пролезть. Только не шуми, все, наверно, уже спят.

Людвиг Четырнадцатый легко проскользнул в отверстие и заморгал от непривычно яркого света. Под потолком там горела лампа.

В помещении было тихо, но тишина продержалась не больше секунды.

– Ско-ко-ко-рей на помощь! – раздался испуганный крик. – К нам пробралась лиса!

И поднялся такой дикий переполох, что бедный Людвиг от шума чуть не оглох.

– Кука-рраул! – кричали со всех сторон. – На помощь!

Только тут Людвиг наконец понял, куда он попал.

ОН ОКАЗАЛСЯ В КУРЯТНИКЕ.

Поискав взглядом Тутту Карлссон, он увидел, что та спряталась за большим ведром.

– Ты меня обманула, – сказал ей лисёнок. – Ты курица.

– Нет, я не курица, я цыплёнок, – возразила она. – А вот ты меня одурачил. Ты хитрый, коварный лис.

– Нет, нет, – жалобно произнёс Людвиг Четырнадцатый. – Я действительно лис, но я не коварный.

Глава седьмая

* * *

Шум в курятнике скоро утих. Теперь все с любопытством уставились на Людвига Четырнадцатого. Ведь цыплята впервые в жизни видели живую лису.

– Глянь-ка, хитрый лисёнок пожаловал к нам в гости, – закудахтала старая курица Лаура. – Ты в самом деле не собираешься нас сожрать? Я знаю твоего папашу, он, по правде сказать, бывал не очень с нами любезен.

– Я не собираюсь никого из вас есть, но я ужасно голоден, на любую еду согласен, – ответил Людвиг Четырнадцатый. – Тутта Карлссон обещала мне найти хоть что-нибудь.

– Бедный малыш, – стала кудахтать Лаура. – Конечно, для тебя найдётся что поесть. Там в миске осталось кое-что.

Людвиг Четырнадцатый, не дослушав до конца, кинулся к миске и с жадностью начал уплетать за обе щёки.

– Хорошо, что ты справился быстро, – одобрительно сказала Лаура. – Если тебе ничего больше не нужно, исчезай поскорей отсюда. Я не уверена, что нашему Кукарекуну очень понравится увидеть у себя в гостях молодого лиса.

– Кукарекун – это наш петух, – пояснила Тутта Карлссон. – Он сейчас во дворе, но скоро должен вернуться. До тех пор тебе лучше уйти.

Но было уже поздно.

Кукарекун, петух в роскошном цветастом наряде, появился у входа.

– Кукареку, кукареку, уже девять часов, – пропел он и гордо закинул голову. – Кукареку, кукаре… – Тут он ошеломлённо оборвал своё кукареканье – увидел перед собой Людвига Четырнадцатого. И сразу закричал во весь голос: – Кар-раул, кука-рраул, на помощь, лиса в курятнике! На помощь, Максимилиан! Скорей приходи, спасай женщин, детей!

Вот про кого чуть не забыл Людвиг Четырнадцатый: здесь был ещё пёс Максимилиан. Папа считал его почти таким же хитрецом, как он сам.

– Помогите! – закричал теперь лисёнок. – Я не хочу, чтобы меня поймал Максимилиан!

Тут все куры наперебой принялись объяснять петуху Кукарекуну, что Людвиг вовсе не злой лис, наоборот, очень даже добрый.

В курятнике опять поднялся неописуемый шум. Петух кукарекал, куры кудахтали, цыплята пищали, а Людвиг Четырнадцатый подвывал.

За шумом никто не заметил, как дверь открылась и появилась такса на коротких кривых ножках.

Людвиг Четырнадцатый увидел, как остренький нос пса протиснулся между двумя серенькими хохлатками.

«Теперь бы только выбраться – и домой!» – подумал он и прошмыгнул мимо таксы. Но тут же остановился. Потому что перед ним предстало что-то, чего он до сих пор никогда не видел.

Вначале ему показалось, что это два бурых древесных ствола. Только для деревьев они были слишком гладкие и блестящие. Он поднял взгляд и увидел сначала что-то коричневое, а ещё повыше что-то зелёное.

Дольше смотреть Людвиг Четырнадцатый не решился, потому что он и так уже понял, кто сейчас стоял перед ним.

ЭТО БЫЛ ЧЕЛОВЕК!

Первый человек, которого Людвиг увидел в этой жизни. То, что показалось ему блестящими стволами, было парой свеженачищенных сапог, коричневое над ними – брюками, а зелёное наверху – его курткой.

– Максимилиан-эй-скорее-сюда-живой-лисёнок-в-курятнике! – закричал человек грубым голосом.

Для маленького Людвига человеческая речь звучала как одно слитное длинное слово, он, конечно, не мог ясно разобрать, что сказал человек.

Но не обязательно всё понимать, достаточно осознать, в какой ужасной он оказался опасности. Следовало скорее спасаться, но он не знал как, и не было возможности улизнуть.

– Не-дай-лисёнку-уйти-хватай-его! – шумел человек.

И началась настоящая охота.

Никогда ещё за всю свою жизнь Людвиг Четырнадцатый не бегал так быстро. Но такса от него не отставала.

Людвиг пронёсся мимо одного дома, другого, попробовал спрятаться между кустов, потом за какими-то непонятными предметами на дворе.

Всё равно по пятам за ним, носом к земле, следовала такса.

«Найти бы мне хоть какое-нибудь укрытие, – думал Людвиг. – Ещё немного, и у меня уже не останется сил бежать!»

Возле большого дома, где жил человек, он увидел что-то похожее на ящик. Поскорей запрыгнул в него через круглую дырку и лёг на землю. Ему надо было отдышаться.

– Хорошо, если Максимилиан меня здесь не найдёт, – простонал он в отчаянии. – Я не хочу, чтобы люди меня поймали. Я хочу в свой лес.

Людвиг сам ещё не догадывался, что лучшего укрытия себе пожелать он не мог. Пёс ни разу даже не посмотрел в его сторону, хотя он несколько раз был совсем близко.

Людвиг вздохнул с облегчением. А Максимилиан всё ещё продолжал бегать.

Наконец охота всё же закончилась. Максимилиан перестал лаять, наступила тишина.

Людвиг Четырнадцатый высунул голову из своего укрытия и собирался, было, уже его покинуть, когда неподалёку послышались шаги.

Пришлось поскорей снова спрятаться. Через дыру он мог видеть, как мимо протопали огромные сапоги.